Электронная библиотека » Марина Федотова » » онлайн чтение - страница 29


  • Текст добавлен: 22 ноября 2013, 19:12


Автор книги: Марина Федотова


Жанр: История, Наука и Образование


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 29 (всего у книги 86 страниц) [доступный отрывок для чтения: 24 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Восстание Степана Разина, 1670-1671 годы
Ян Стрейс

Дон с давних пор служил убежищем для беглых крестьян: царь вынужденно мирился с донской вольницей, поскольку казаки охраняли южные рубежи страны. В 1667 году во главе отряда численностью более 1000 человек встал атаман Степан Разин. Сходив «за зипунами», то есть за добычей, на Каспийское море, он стал собирать новый, более многочисленный отряд – на сей раз для того, чтобы отомстить воеводе Долгорукому и его присным за смерть своего брата, тоже атамана, казненного по обвинению в измене. Позднее сложилось предание о том, что Разин шел «воевать за справедливый удел».

Ян Стрейс (Стрюйс) – голландский парусный мастер, прибывший в Россию для службы на фрегате «Орел», и бывалый путешественник. Он объехал значительную часть российской территории и составил «Путевые записки» о своем путешествии.


Я хочу рассказать читателю о причине этого мощного и большого восстания, главой и зачинщиком которого был Стенька Разин, и немного описать казаков.

Их два рода: запорожские и донские. Первые исстари подвластны польской короне, живут на островах по Борисфену или Днепру, в Киевской области. В этой прославленной реке имеются подводные камни, образующие водоразделы, и более чем пятьдесят островов, которые на их языке называются порогами (собственно говоря, ступеньки). И оттого, что казаки (как уже сказано) живут на этих островах, их называют запорожскими или заступеньчатыми казаками. Их дело и служба состоят в том, чтобы закрывать доступ татарам и другим врагам в польское государство. Они называются казаками по той быстроте, с какой они переносятся с места на место, от славянского слова «коза».

Донские казаки – те, которые живут на знаменитой реке Танаис, или Дон, и находятся под властью великого царя. Это скорее добровольное, чем вынужденное подчинение, отчего они пользуются особыми замечательными правами, живут по своим законам и находятся под управлением головы или начальника, которого сами выбирают. Они пользуются такой большой свободой, что когда к ним переходят холопы бояр или знатных людей, то владельцы не имеют на них дальнейших прав.

Из казаков происходит Стенька Разин, который (как мы уже упоминали) осмелился так дерзко восстать против царя Алексея Михайловича. Он сам объявил причину своего ослушания – месть за брата, погубленного боярином, князем Юрием Алексеевичем Долгоруким в 1665 году. Тот был в походе против поляков с отрядом донских казаков, состоявших на царской службе. С наступлением осени, когда его верная служба в походе окончилась, он попросил у названного князя отпустить его со своим отрядом; но князь, которому нелегко было тогда отказаться от его службы, не дал на это согласия, после чего казаки, не получив отпуска, ушли домой по приказу брата Стеньки, на что полководец рассердился и тотчас повелел схватить Разина как зачинщика и повесить. Это принято считать причиной его недовольства или, вернее, поводом к его варварским жестокостям. Но это неверно, что следует из того, что он выступает с оружием не только против царя, но и против шаха персидского, который не причинил ему ни вреда, ни несправедливости, так что настоящую причину и основание его жестокого и злонамеренного поведения приходится искать в нем самом. В 1667 году начал он свои злодеяния на Волге, захватывая и грабя различные богатые и большие суда, называемые насадами, нагруженные добром, принадлежащим монастырям, духовенству, некоторым купцам из Ярославля, Вологды и другим лицам. Отсюда он с бывшими при нем казаками отправился к городу Яику, овладел им и вышел в Каспийское море, и снова вернулся на Волгу и, разоряя рыбачьи поселки, опустошил местечки и деревни, нанеся жителям большой вред. Затем он отправился в город Терки и на границу Персии, где разбойничал и разорял подданных как шаха, так и царя. Жители одного персидского городка, услышав о его появлении, переселились из своих домов на находившуюся поблизости гору, где считали себя в безопасности. Но он велел передать им, чтобы они его не боялись и без робости вернулись обратно, что он пришел не с тем, чтобы причинить насилие и быть им в тягость, но только для того, чтобы купить за деньги все необходимое. Горожане поверили его словам и спустились с горы в город, и каждый открыл свою лавку или мелочную торговлю. Стенька со своими казаками покупал всевозможные товары и хорошо расплачивался; но дал своим приверженцам указание, что, когда он пройдется по рынку, надев на новый лад шапку, они могут напасть на бедных людей. Так и случилось, и все жители самым плачевным образом были лишены жизни. Таким образом и способом он хозяйничал во многих других местах, а также на индийской границе.

Астраханский воевода, князь Иван Семенович Прозоровский, выступил с большими силами против Стеньки Разина, ибо уже наступило к тому время, и велел поспешно приготовить все суда, с которыми он отправил третье лицо в Астрахани, князя Семена Ивановича Львова, чтобы разыскать казаков и по возможности дать им бой. То войско состояло из 36 стругов, на которых было свыше 4000 человек. У казаков было 22 струга и 600 человек, которые засели на хорошо охраняемом ими острове Четыре Бугра, близ устья Волги, у самого Каспийского моря, где они поставили на вершине холма сторожку, чтобы наблюдать за берегами, Волгой и Каспийским морем. Они засели на острове так надежно, как только было возможно, ибо тот остров был скалой, заросшей со всех сторон камышом, и подступить к нему можно было лишь в одном месте. Едва только казаки заметили флот князя Семена, как обратились в бегство, и русские положили напрасные усилия, чтобы их догнать и изловить, поэтому они стали на другой путь и решили силой или обманом усмирить и истребить непокорных. Его царское величество прислало к господину Прозоровскому милостивую грамоту для Стеньки Разина, по которой последнему, ежели он тотчас покажет послушание царю, повергнется перед ним и впредь будет ему служить как верный подданный, обещано прощение и милость. Этот хитрый и продувной казак не рассчитывал на такой хороший исход, принял предложение с охотой и радостью, ибо испытывал крайнюю нужду от голода и других недостач, и он был бы вынужден сдаться без боя, положившись на гнев или милость, чтобы не умереть со своими приверженцами от голода или извести и погубить друг друга; ибо они испытывали такую нужду и недостачу, что ограбили персидскую барку, в которой посланник вез в дар его величеству несколько лошадей; лошадей зарезали и весьма бережливо поедали. В таком тяжком положении находились казаки, когда царская милость, прощение и благоволение спасли их из пасти смерти.

После того все они отправились в Астрахань и расположились на острове, на расстоянии примерно получаса от города. Они приезжали оттуда отрядами в город, и простые казаки были одеты, как короли, в шелк, бархат и другие одежды, затканные золотом. Некоторые носили на шапках короны из жемчуга и драгоценных камней, и Стеньку нельзя было бы отличить от остальных, ежели бы он не выделялся по чести, которую ему оказывали, когда все во время беседы с ним становились на колени и склонялись головою до земли, называя его не иначе, как батька или отец, и конечно он был отцом многих безбожных детей. Я его несколько раз видел в городе и на струге. Это был высокий и степенный мужчина, крепкого сложения, с высокомерным прямым лицом. Он держался скромно, с большой строгостью. Казаки ежедневно приезжали в город и продавали там несказанно и невероятно дорогую добычу, собранную ими с 1667 до 1671 года на Волге, в Каспийском море, от персов, русских и татар. <…>

Однажды наш капитан Бутлер велел мне и остальным матросам приготовить шлюпку и отвезти в лагерь Стеньки Разина. Он взял с собой две бутылки русской водки, которую по прибытии поднес Стеньке Разину и его тайному советнику, называемому обычно Чертов Ус, которые приняли ее охотно и с большой благодарностью, так как они и их приверженцы не видели и не пробовали водки с тех пор, как стояли на воде. Стенька сидел с Чертовым Усом и некоторыми другими в палатке и велел спросить, что мы за народ. Мы ответили ему, что мы немцы, состоящие на службе на корабле его царского величества, чтобы объехать Каспийское море, и прибыли приветствовать его светлость и милость и поднести две бутылки водки. После чего он сказал нам сесть и выпил за здоровье его царского величества. Каким лживым языком и с какой хитростью в сердце было это сказано, довольно известно из опыта. В один из последующих дней, когда мы второй раз посетили казацкий лагерь, Разин пребывал на судне с тем, чтобы повеселиться, пил, бражничал и неистовствовал со своими старшинами. При нем была персидская княжна, которую он похитил вместе с ее братом. Он подарил юношу господину Прозоровскому, а княжну принудил стать своей любовницей. Придя в неистовство и запьянев, он совершил следующую необдуманную жестокость и, обратившись к Волге, сказал: «Ты прекрасна, река, от тебя получил я так много золота, серебра и драгоценностей, ты отец и мать моей чести, славы, и тьфу на меня за то, что я до сих пор не принес ничего в жертву тебе. Ну хорошо, я не хочу быть более неблагодарным!» Вслед за тем схватил он несчастную княжну одной рукой за шею, другой за ноги и бросил в реку. На ней были одежды, затканные золотом и серебром, и она была убрана жемчугом, алмазами и другими драгоценными камнями, как королева. Она была весьма красивой и приветливой девушкой, нравилась ему и во всем пришлась ему по нраву. Она тоже полюбила его из страха перед его жестокостью и чтобы забыть свое горе, а все-таки должна была погибнуть таким ужасным и неслыханным образом от этого бешеного зверя. В некоторых других вещах он придерживался доброго порядка и особенно строго преследовал блуд. Случилось, что казак имел дело с чужой женой. Стенька, услышав про это, велел взять обоих под стражу и вскоре бросил мужчину в реку; но женщина должна была перенести иное: он велел вбить столб у воды и повесить ее на нем за ноги. Она прожила еще 24 часа, и голова ее стала вдвое толще. Не было заметно, чтобы она испытывала сильные мучения, ибо не слыхали от нее крика, и она даже говорила разумные слова. Казаки сказали нам, что, кроме набегов на суше, они захватили много приморских городов в Персии, как Низабат, Шаберан, Мардов, Такуз, расположенные неподалеку от высокой и всемирно известной горы Бармак, отсюда они пошли на Астрабат и Баку, взяли их врасплох и разграбили, изрубили все, что им попадалось под руки, сожгли дома и имущество. В Баку они нашли много хорошего вина, которое поделили между собой и начали весело пить, отчего большая часть их, непривычных к вину, опьянела. В то время у них было от 5000 до 6000 человек, способных носить оружие. Тем временем персы поспешно собрали войско и напали на пьяных и неосторожных с такой храбростью и силой, что перебили почти всех, кроме 400–500 человек, которые спаслись бегством на стругах. Стенька сам находился в крайней опасности и без сомнения попал бы живым в плен, если бы его телохранители не защитили его вовремя и не нашли бы средств и пути, чтобы скрыться.

Это так их ослабило и приостановило приток пополнений, что у них долго не было достаточно войска и силы для совершения набега, ибо персы, равно как и казаки и дагестанские татары, расставили хорошую стражу на берегах и на горах, и разбойники были вынуждены обходиться одним морем. Но и там все были осведомлены и остерегались, так что разбойникам только изредка удавалось урвать что-нибудь на свою долю.

И так как они не видели для себя ничего доброго, то засели на острове Четыре Бугра, чтобы там дождаться удобного случая. <…>

Получив прощение и свободу идти куда хочет, Стенька Разин вернулся со своей разбойничьей стаей на Дон в лучшем положении и с большими силами, чем в то время, когда они прибыли больные и распухшие от голода, жажды и соленой воды. За казаками последовала часть русских, весьма преданных Стеньке, на что он одних склонял хорошим жалованьем, других деньгами и подарками. Когда он проходил по улицам Астрахани и видел следовавшую за ним большую толпу, то разбрасывал дукаты и другие золотые монеты, и такая щедрость или, вернее, хитрый обман привлекали к нему многих необузданных и глупых людей. Некоторые из них были даже на службе у его величества. Когда весть о том дошла до господина наместника Прозоровского, он тотчас послал полковника Ведероса к Разину и велел ему передать и приказать немедля отослать в Астрахань слуг его величества, в случае же отказа он, Разин, снова впадет в немилость у царя, и ему от того придется тяжелее и труднее, чем в прошлый раз, и, может быть, ему придется расплатиться за старые грехи ради новых. Полковник Ведерос прибыл к нему и выполнил все, что было приказано; но Разин не хотел ничего слышать об этом приказе, нетерпеливо перебил его недостойными речами, и еще немного, и он разрубил бы саблей голову несчастного посланника. Однако гнев и ярость его вылились в кощунствах, проклятиях и неистовстве, и он говорил: «Как смеют приносить мне такие нечестные требования? Должен я предать своих друзей и тех, кто последовал за мной из любви и преданности? Меня еще понуждают к тому немилостью? Добро же, передай твоему начальнику Прозоровскому, что я не считаюсь ни с ним, ни с царем, что в скором времени явлюсь к ним предъявить свои требования, чтобы этот малодушный и трусливый человек, который теперь кичится и хвастается своей двойной властью, не смел так разговаривать, и повелевать, и делать мне предписания, как своему крепостному, когда я рожден свободным и у меня больше силы, чем у него. Пусть стыд выест ему глаза за то, что он меня встретил без малейших почестей, как ничтожного человека», и т. д. и еще много других упреков. Стоявший перед ним полковник все время боялся, что его зарубят. С таким ответом вернулся Ведерос, из чего можно заключить, что сей разбойник нарушил данное слово и вновь стал вооружаться, как это и случилось в скором времени, так что господин Прозоровский весьма дивился, не ведая, где он в столь короткое время собрал такую большую силу, ибо у него оказался флот из 80 новых судов, на каждом две пушки и множество войска. С ним он поплыл вниз по Волге, но не показывал тогда никакой вражды, и князь Прозоровский также не находил нужным напасть на него до прибытия большого флота, снаряженного его величеством. Флот наконец прибыл и состоял из 6 тыс. стрельцов на многочисленных стругах, нагруженных порохом, оружием, различным военным снаряжением и съестными припасами. Едва тот флот прибыл, Стенька ловко сумел под видом перебежчиков подослать своих самых хитрых и пронырливых советников, которым и удалось представить дела Стеньки такими приукрашенными и добрыми, что весь простой народ склонился к нему и перешел на его сторону. По такому наущению они напали на своих начальников, многим отрубили головы, других предали в руки разбойников вместе со всем флотом. Стенька, овладев без всякого боя такой большой силой, выдал каждому из них за два месяца жалование, пообещав впредь свободу грабить и убивать по их желанию, и прибавил: «За дело, братцы! Ныне отомстите тиранам, которые до сих пор держали вас в неволе хуже, чем турки или язычники. Я пришел дать всем вам свободу и избавление, вы будете моими братьями и детьми, и вам будет так хорошо, как и мне, будьте только мужественны и оставайтесь верны». После этих слов каждый готов был идти за него на смерть и все крикнули в один голос: «Многая лета нашему батьке! Пусть он победит всех бояр, князей и все подневольные страны!»

Это известие испугало господина Прозоровского, он опасался за Астрахань, ибо глупый народ начал роптать и высказывать похвалы разбойнику, и во всех городах той местности начались такие волнения и каждый миг приходилось со страхом ждать ужасного кровопролития. «Восстань, восстань, народ! – кричали даже стрельцы. – К чему нам служить без жалования и идти на смерть? Деньги и припасы истрачены. Мы не получили платы за год, мы проданы и преданы». Они кричали еще о многом, а начальство не смело их удерживать от этого иначе как добрым словом и великими обещаниями.

Стенька разделил войско, которое усилилось примкнувшими русскими до 16 тыс. человек, и послал одну часть в Царицын, другую в Чернояр. Сам он остался с флотом и держал себя королем. Они повиновались его малейшему знаку и были ему верны, как если бы он был самым великим монархом в мире. Когда он напивался допьяна, что с ним часто случалось, то по малейшему поводу приказывал рубить головы в его присутствии и даже сам прикладывал к тому свои жаждущие крови руки, и такое несчастье постигало большею частью начальников, ибо простой народ всячески подмазывался к этому хитрому тирану, и они служили ему, чем могли, убивая одного начальника за другим. Когда ему только приходило на ум или когда на самом деле его офицеры обижали солдат и те заявляли об этом, ничто не могло спасти офицеров, и низших слушали, а высшие расплачивались. Благодаря этому сила его росла день ото дня, и за пять дней его войско увеличилось от 16 тыс. до 27 тыс. человек подошедшими крестьянами и крепостными, а также татарами и казаками, которые стекались со всех сторон большими толпами и отрядами к этому милостивому и щедрому полководцу, а также ради свободного разбоя. Всюду говорили об убитых дворянах, так что господа, надев дешевое платье, покидали жилища и бежали в Астрахань. Многие крестьяне и крепостные, чтобы доказать, кто они такие, приходили с головами своих владельцев в мешках, клали их к ногам этого главного палача, который плевал на них и с презрением отшвыривал и оказывал тем хитрым героям почет вместе с похвалой и славой за их храбрость.

Когда дела Стеньки достигли такой высоты, он решил, что теперь ему море по колено, и возомнил, что он стал царем всей России и Татарии, хотя и не хотел носить титула, говоря, что он не пришел властвовать, но со всеми вместе жить, как брат. А вместе с тем держал он себя по отношению к персидскому королю с таким высокомерием, как будто сам был царем, и отправил шаху послов с письмом, где сам себя величал выдуманными почетными именами, называя короля своим братом. Содержание письма и устный приказ, данный послам, имели целью склонить шаха на союз и купить у него за наличные деньги военное снаряжение и продовольствие; а ежели в том будет отказано, то он явится сам с 200 тыс. человек воинов и возьмет все даром, ибо за пот, пролитый его солдатами при походе в Персию, придется заплатить в тысячу раз большей кровью. После того как шах выслушал послов, он принял их так оскорбительно и с таким презрением, что велел без дальнейшего рассмотрения отрубить головы тем жалким и несчастным послам и бросить тела их собакам, а одного оставить в живых, чтобы поведал своему господину о смерти и поношении своих товарищей и передал ему также письмо, в котором шах извещал Стеньку, что на такого кабана вышлет охотников, дабы живьем отдать его собакам. Оставшийся в живых казак был счастлив, что избежал смерти, и передал Стеньке данное ему поручение, но тот пришел от него в такое бешенство и безумие, что изрубил бедного и жалкого посла на куски и приказал бросить воронам.

Теперь он ждал к себе еще больше народа и лодок и, чтобы избавиться от трудов и усилий при перетаскивании их по суше, задумал взять врасплох город Камышинку, лежащий при устье реки Еруслана, откуда он без всякого труда мог переправиться с Дона на Волгу. Но так как тот город был хорошо укреплен и мог с легкостью защищаться, то он решил взять его хитростью и обманом. Он снарядил самых видных перешедших к нему русских солдат, отправил их туда как бы по приказу царя для того, чтобы охранять Камышинку от Стеньки. Среди них не было ни одного казака, чтобы все дело казалось правдоподобней. Таким образом отряд этот с радостью впустили в город. Войдя туда, они ночью заняли все ворота, входы и сторожевые посты и склонили гарнизон на свою сторону. Затем они схватили наместника, высшее начальство, зарубили их саблями и бросили в Волгу. После того выстрелом из пушки подали знак, что все сделано, на что Стенька тотчас же отправил туда несколько тысяч казаков, которые сменили русских. <…>

28 апреля через пленного казака было получено от помянутого Богданова достоверное известие о том, что город Царицын взят казаками и что там убито и брошено в реку 1200 московских солдат. Эти погибшие незадолго до того были присланы в означенный город для его охраны. Тогда же узнали, что в татарских войсках возникли раздоры, и они стали убивать друг друга, после чего господин Леонтий Богданов отступил и отошел на Чернояр – город, лежащий в пятидесяти милях от Астрахани. Взятого в плен казака мучили таким ужасным образом, что самый жестокий и яростный русский сожалел о его муках. Когда его царское величество было уведомлено о поведении и тирании Стеньки Разина, то было от него поведено тотчас приготовить все суда, какие только можно достать, над чем работали день и ночь, и через несколько дней снарядили сорок. На каждом была чугунная пушка с необходимым боевым снаряжением при ней. На них было посажено 2600 русских и 500 астраханских солдат под командованием и начальством князя Симеона Ивановича Львова. Войско состояло из одного полка русских солдат, стоявшего в Астрахани, под командой поляка, однако крещенного в русскую веру, по имени Иван Ружинский.

25 мая, в Троицын день, помянутый флот вышел из Астрахани, и замученный до полусмерти казак был повешен при прощании на виду у всего флота. Тем временем долго скрытое пламя восстания разбросало во многих местах свои искры: раздавались бранные слова и безрассудные речи о наместнике, говорили ему и высшему начальству прямо в лицо все, что только приходило на ум. Было бы неблагоразумно затыкать рот насильно, и все только ждали возвращения и победы господина Симеона Ивановича, от которого каждый день надеялись получить весть о счастливой встрече с врагом. В то же время гарнизон города сильно уменьшился и ослаб, напротив, простой народ возрос в числе и совсем обезумел. Но в то время, когда ожидали спасения и избавления от руки Симеона Ивановича, 4 июня было получено достоверное известие от одного бежавшего дворянина о том, что город Чернояр взят бунтовщиками-казаками в тот самый день, когда князь Львов подошел к нему, что наместник, дворянство, начальство и состоятельные люди перебиты и брошены в Волгу. Кроме того, солдаты флота князя Львова позорным образом убили своих офицеров, объявили, что они за казаков и передали суда в руки Стеньки Разина, не иначе как заранее в том столковавшись. Невзирая на то что они незадолго до прибытия в Чернояр поклялись в верности до гроба своему начальству, они все-таки изменили, одержимые каким-то злым духом. Можно легко себе представить, как понравилось это известие господину Прозоровскому. В то же время слух этот привел простой народ в такую гордость и неистовство, что он без всякого страха открыто проклинал, поносил и оскорблял наместника и даже плевал в лицо начальству со словами: «Пусть только все повернется, и мы начнем» и т. д. И я видел многих высоких господ, которые прежде не замечали этих людей, а теперь испуганно уходили со слезами на глазах.

Господин наместник не терял мужества и твердости и возлагал надежду на то, что с помощью дворян и немцев утомит мятежников длительной осадой и дождется подкреплений из Москвы. Он велел немецким канонирам проверить пушки и зарядить их, а также сделал необходимые распоряжения. <…>

Тем временем со всех сторон доходили вести о том, что казаки приближаются, чтобы напасть на Астрахань, невзирая на то что вал ее укреплен 460 пушками, против которых, смотря по внутреннему положению, не устоять и 1 млн человек.


Астрахань и в самом деле сдалась Разину, который повсюду рассылал «прелестные грамоты», призывая убивать бояр и царских чиновников. Покорились казакам и несколько других городов, но под Симбирском Разин потерпел неудачу, был ранен и бежал на Дон. Там другие атаманы схватили его и выдали правительству. Разина привезли в Москву и 6 июня 1671 года казнили, как о том повествует очевидец (возможно, моряк-англичанин).


Будучи разбит и обращен в бегство под Симбирском, он избрал себе пребыванием вольные просторы и оставался некоторое время в пустынной степи, передав одному из сообщников своих по прозванию Чертов Ус власть над Астраханью. Стенька меж тем скитался по степи, покуда наконец не был захвачен и отвезен в Москву казачьим предводителем Корнилой Яковлевым и теми донскими казаками, которые хранили верность царю. Корнила Яковлев доводился Стеньке крестным отцом и всегда был почитаем им как родной отец, оттого Стенька и думать не мог, что человек сей замыслит против него худое. Но тот, кто был столь вероломен к своему государю, достоин подобной участи.

Стеньку схватили близ Царицына и везли двести миль в Москву. Весь долгий путь он был обольщаем надеждой, что будет говорить с самим великим государем и перед ним изустно защитит дело свое. Стеньке всегда казалось, что ему многое что надобно сказать государю, а тому важно сие знать.

Брат его Фролка во всю дорогу пребывал в крайнем унынии, будучи, верно, не столь закоренелым злодеем, сколь Стенька, которого винил он во всем содеянном. Раз как-то Стенька, видя брата своего более удрученным, нежели обычно, стал утешать его, говоря, что когда привезут их в город Москву, будет оказана им великая честь, тысячи людей, и самые знатные тоже, выйдут им навстречу, потому что ждут не дождутся их увидеть.

В миле от Москвы Стеньку ожидала заготовленная для сего случая телега, дабы привезти его в Москву, как он того заслуживал. В задней части телеги была воздвигнута виселица, с мятежника сорвали бывший на нем до того шелковый кафтан, обрядили в лохмотья и поставили под виселицу, приковав железной цепью за шею к верхней перекладине. Обе руки его были прикованы к столбам виселицы, ноги разведены. Брат его Фролка привязан был железной цепью к телеге и шел сбоку ее.

Таким образом прибыл Стенька с братом своим в город Москву, где ожидало его великое множество народа высокого и низкого звания. Так сбылось предсказание его о чести, которая выпадет ему, когда он вступит в город. И хотя утешал он брата своего честью сей, однако же сам, стоя на телеге, ни на кого не глядел, а держал лицо свое во все время пути склоненным.

Обоих мятежников предали пытке, но в чем признались они, никому не ведомо, известно лишь, что Стенька горько сетовал на смерть брата своего, повешенного ранее по приказанию Юрия Долгорукого.

Фролка, другой брат его, будучи пытаем, оказал великую слабость духа, и Стенька, подойдя к нему, дабы укрепить его, сказал, что должно помнить ему, сколь многим пользовался он в жизни, что долго жил он среди друзей в чести и славе и имел под началом тысячи и тысячи, а потому надлежит ему нынче принять тяжелую долю свою с терпением.

Есть у русских такой род пытки: они выбривают у злодея макушку и по капле льют туда холодную воду, что причиняет немалые страдания. Говорят, когда Стеньку и брата его обрили, Стенька сказал: «Слыхал я, будто только людей ученых обривают в священники, мы с тобой оба неученые, а все же дождались такой чести, и нам обрили макушку».

Спустя четыре дня по прибытии в Москву повезли его с братом в крепость к месту казни. Там прочли ему смертный приговор, в котором перечислялись главные его злодейства. Стенька слушал приговор с видом безучастным и не проронил ни слова, а лишь стоял, потупя глаза в землю. Когда пришло время палачу приступить к делу, Стенька несколько раз перекрестился, обратившись лицом к церкви Пречистой Богородицы Казанской, что означает Пресвятой Божьей Матери Казанской. После того поклонился он трижды на три стороны собравшемуся народу, говоря «прости», что выражает просьбу о прощении. И вот зажали его промеж двух бревен и отрубили правую руку по локоть и левую ногу по колено, а затем топором отсекли ему голову. Все было совершено в короткое время с превеликой поспешностью. И Стенька ни единым вздохом не обнаружил слабости духа.

Брат его, придя на место казни, крикнул, что знает он слово государево, – так говорят, когда намереваются открыть тайну, которая может быть объявлена лишь самому царю. Когда спросили, что он имеет сказать, Фролка ответил, что про то никому нельзя знать, кроме государя. По той причине казнь отложили, и есть слух, будто открыл он место, где брат его, Стенька, зарыл в землю клад.

Таков был конец Стеньки Разина. Говорят, что сподвижник его Чертов Ус, которому он передал власть над Астраханью, снова возмутил народ и предал смерти митрополита и других людей, противившихся замыслу его. Господь всемогущий, да ниспошлет великому государю Алексею Михайловичу победу надо всеми его врагами.


Окончательно подавить восстание удалось лишь к концу 1671 года, когда царское войско заняло Астрахань. Так была подведена черта под периодом, который вошел в историю России как «бунташный век».


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
  • 2 Оценок: 1

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации