Текст книги "Погрешность"

11

– Вот, профессор, я принес дело, как и обещал, – Андрей с радостным видом достал из сумки папку с материалами и протянул их профессору.

– Как интересно, любезный, – профессор весело протянул руки к папке. Словно ребенок, которому дали новую игрушку, невольно улыбнулся Андрей. – Получается, что мы с Вами сможем пройти весь этот путь следствия, да? – Андрей с улыбкой кивнул. Ему было очень приятно, что профессор так позитивно воспринимает их совместную работу. С каждой беседой этот человек нравился писателю всё больше, и он не уставал благодарить судьбу за то, что та предоставила ему этот удивительный шанс.

– Вы сами хотите почитать, или мне рассказать о случившемся?

– Лучше я сам, – быстро, не задумываясь, ответил профессор, – для чистоты эксперимента, так сказать. Вы же уже знаете разгадку, и можете невольно дать мне подсказку. Вы же не расстроитесь?

– Нет, что Вы, – тут же поспешил успокоить его писатель, – наоборот, мне очень интересно, как Вы и мой будущий персонаж придет к выводам по этому делу.

– Тогда я начну читать, а чуть позже сможем обсудить, что скажете? – Андрей молча кивнул. – А пока что можете поработать, например, в саду, как Вам?

Андрей посмотрел за окно. Погода была отличная, и предложение провести пару часов на свежем воздухе показалось парню очень заманчивым. Профессор, казалось, понял всё без слов и прервал размышления писателя:

– Сейчас полдень, – негромко произнес он, – думаю, что после обеда мы сможем поговорить о деле и разобрать ошибки, как считаете? А пока может быть чаю в сад? Я попрошу Аннушку, она сделает…

– Нет, что Вы, – молниеносно ответил парень, – ничего не нужно, не беспокойтесь. Я просто погуляю.

– Зря Вы так, – с улыбкой ответил профессор, – Анна очень хорошая, Вы бы поговорили с ней. Она очень обо мне заботится. И к тому же, – продолжил профессор немного задумчиво, – она часть жизни Вашего будущего персонажа. Без нее я бы не был таким, каков я сейчас. Уверены, что не хотите узнать ее получше?

Андрей сделал вид, что слова профессора его развеселили, чем явно поддержал его хорошее настроение, и поспешил удалиться в сад, чтобы не продолжать этот разговор. Познакомиться с Анной в целом было неплохой идеей, но Андрей понимал, что вряд ли эта женщина настроена так же дружелюбно, как и профессор, и портить столь замечательное начало совместной работы вовсе не хотелось. Андрей вышел в сад, присел на деревянную лавочку, уютно расположенную в тени одного из больших деревьев, и поднял глаза на дом. Он хотел надышаться этим домом, чтобы приступить к работе. Хотел почувствовать в этом доме всё то, что чувствовал профессор. Его профессор. Почему именно такой дом, почему именно этот сад. Профессор мог позволить себе жить в любом уголке этого города, да и не только этого, но почему он выбрал именно такое убранство? Андрей по опыту знал, что жилище всегда способно рассказать о своем хозяине так много, как не расскажет ни один сосед. И уж тем более, подумал парень, этот дом расскажет ему точно больше, чем эта сварливая женщина.

Он осматривал фасад здания, останавливаясь взглядом на всех окнах по очереди, как неожиданно увидел в окне на втором этаже силуэт девушки.

Катя, подумал он. Вот он, тот самый незаменимый штрих, про который так хотелось узнать больше. Не про Анну с ее постоянным бурчанием и недовольством, а именно Катя. Судьба этой девушки вызывала у писателя неподдельный интерес. Но как он мог поговорить с ней, парень не представлял. Разрешения профессора на то, чтобы познакомиться с ней, он бы никогда не получил, тот вместе с Анной слишком ее опекали, это было видно. И даже если бы профессор и дал слабину, то Анна уж точно никогда бы не подпустила его близко к девушке. Оставалось два варианта, думал парень. Либо попытаться поговорить с Катей тайно, никак не обсуждая и не согласовывая это намерение с хозяином дома, но тут был риск быть обнаруженным, и тогда вся эта столь долгожданная работа с профессором могла бы пойти прахом. Либо всё же поговорить с Анной и попытаться через нее подобраться к Кате, но эта идея встречала внутреннее сопротивление самого Андрея. Он никак не мог заставить себя даже предположить, что Анна действительно такая хорошая и заботливая, как говорил о ней профессор.

Он отвлекся лишь на секунду, а когда снова поднял глаза на окно в комнате девушки, то увидел там уже не Катю, а Анну. Она недовольно смотрела на него, а когда их взгляды встретились, то молниеносно задернула шторы на окне, чем окончательно погубила надежду парня что-то узнать об этой девушке, которая была одновременно и обитетельницей дома, и словно его невольницей. Мысли парня прервал голос Анны, раздавшийся, словно гром среди ясного неба:

– Эй, Вы, как Вас там, профессор приглашает на чай, – крикнула женщина. Андрей вздрогнул, но тут же сбросил это неприятное ощущение. Эта особа не заставит его отказаться от своей мечты, подумал он. Как бы ей ни хотелось, чтобы он уехал.

* * *

Обсуждение материалов принесенного Андреем дела началось внезапно. Они с профессором сначала просто молча пили чай, как вдруг профессор выпалил:

– А знаете, молодой человек, ведь мотивов преступления не так уж и много, верно? Я бы выделил алчность, ревность, зависть, и страх, что скажете?

– Соглашусь, – охотно ответил парень. – И что Вы думаете по нашему делу? Что было мотивом? – Андрей уже читал дело, и был согласен с теми выводами, к которым пришло следствие. Это было довольно простое на первый взгляд дело, и по мнению парня оно идеально подходило в качестве “пробного шара” для профессора. Дело было бытовым. Убийство молодой женщины. Следствие было убеждено, что преступление совершил ее муж. Мотивом, по версии опергруппы, было имущество жертвы. Согласно показаниям соседей, женщина хотела развестись с мужем, и уже якобы нашла ему перспективную замену. Прекрасного принца, который мечтал о первенце, с которым она зажила бы новой безоблачной жизнью в пряничном домике. Но муж не мог допустить того, чтобы развод состоялся, ведь всё имущество принадлежало супруге, и после развода он остался бы ни с чем. К тому же, дополнительным аргументом в пользу его виновности были показания сестры жертвы. Она говорила, что муж часто выпивал, и в такие моменты не мог себя контролировать. Он неоднократно угрожал жене, что не даст ей развода. В словах женщины не приходилось сомневаться, ведь ее персона была в этом деле крайне положительной: она активно помогала следствию и после даже взяла под опеку дочь своей убитой сестры. Следствие решило, что этого достаточно для того, чтобы взять его в разработку, но на удивление, он даже не пытался ничего отрицать, и полиция окончательно уверилась в том, что версия в отношении него была верной.

Андрей намеренно выбрал такое просто дело, ему было важно, чтобы профессор как можно быстрее начал показывать мышление, а для этого не нужно было лишних сложностей, как, например, обилие фигурантов. И сейчас, видя, как быстро профессор начал свое размышление, парень был очень доволен. Однако насладиться триумфом ему не удалось. На удивление, профессор предложил ему совершенно иную картину преступления:

– Знаете, – медленно говорил профессор, – я бы поставил на страх. – Уловив сомнение в глазах собеседника, он поспешил объяснить. – Да, я прочитал до конца и видел выводы следствия, но я же просто человек и могу ошибаться? А Вы говорили, что Вам важно, как мыслит мой персонаж, так? Позволите мне высказать свою версию? Пусть бы даже и ошибочную, но ведь она моя, разве не это Вам было нужно? – Парень молча кивнул, этот разговор очень сильно занимал его. Действительно, тут профессор был прав, постичь логику персонажа – вот что было основным. Профессор продолжал. – Всё действительно выглядит очень логично. Муж жертвы – отличный подозреваемый, и с мотивом всё вроде бы хорошо. Но только мне видится, что следствие не учло за всем этим “явным” на первый взгляд преступлением другую линию. И других, как это правильно называется, фигуранты?

Андрей заинтересованно кивнул. Фигурантов в деле действительно было мало. Сложно было кого-то упустить из виду, отсюда умозаключение профессора было еще более интригующим.

– Ну так вот, – немного несмело, продолжил профессор. – Мне кажется, что следствие упустило такой явный мотив, как страх за будущее девочки, дочери жертвы. Ведь ей же явно грозил детский дом, ну или на лучший случай какое-нибудь совсем дальнее захолустье с почти чужими людьми. Не знаю, кому в итоге жертва отдала бы дочь.

– Не понимаю, – с сомнением в голосе прервал Андрей, – но в деле нет ничего о подобной проблеме. С чего Вы взяли, что жертва отдала бы девочку?

– Ну как же нет, – профессор невозмутимо перелистнул пару страниц и протянул Андрею часть, в которой говорилось о новом избраннике женщины. – Ясно же написано, что он мечтал о первенце. Как думаете, нужен ему был чужой ребенок?

– Интересно, – Андрей невольно ухмыльнулся, – так просто и так невероятно. Ну что же, профессор, не знаю, как следствие, но мне как писателю этот поворот импонирует. Продолжайте, прошу Вас.

– Замечательно, молодой человек, – обрадованно заговорил профессор. Его интонация набирала силу. – Так вот я думаю, что мотив – именно тот факт, что жертва хотела избавиться от ребенка ради своего светлого, как она считала, будущего. И в этом контексте мужу совершенно незачем было ее убивать. Напротив, с таким козырем, как желание остаться с дочерью, он мог бы даже на что-то рассчитывать в суде, как Вам кажется? Вот и мне тоже так думается. И тогда у нас остается только один человек, на которого никто не подумал, но который своими дальнейшими действиями показал, что судьба ребенка ему небезразлична. Вернее, ей.

– Сестра убитой, – подхватил мысль Андрей. Теперь он окончательно понял, чем руководствовался профессор в своем выводе, и это было удивительной находкой. Во-первых, это действительно было логическое мышление, которое он так хотел увидеть в действии. Теперь он точно знал, что профессор как никто другой подходит на прототип его персонажа. И второе, не менее важное, было то, что теперь возникала большая вероятность того, что следствие осудило невиновного. И хотя Андрей не был уверен, что в данной ситуации имело смысл что-то менять в решении суда, но он точно знал, что просто обязан рассказать обо всём Дмитрию. Потому что скрывать подобную находку от друга он не мог, ведь речь шла о человеческих судьбах. А Дмитрий был справедливым и очень вдумчивым человеком, об этом Андрей знал не понаслышке. И уж кто, а Дмитрий точно знает, как правильнее поступить в такой щекотливой ситуации.

– Я расстроил Вас? – прервал его размышления голос профессора.

– Нет, что Вы, – Андрей посмотрел на часы. Было совсем не поздно, его друг наверняка еще был в участке. – Знаете, я думаю, что Вы правы насчет сестры убитой. И мне просто необходимо рассказать об этой находке своему другу. Он полицейский, и…

– Ой, извините, надеюсь, я не поставил своими выводам под сомнение его работу?

– Нет, что Вы, – поспешил успокоить его парень, – Дима, это мой друг, не он вёл это дело, но это и не важно. Он самый принципиальный и порядочный человек, которого я знаю. И если он увидит, что имело место ошибка, то он будет за справедливость. Так что всё в порядке.

– Считаете, это нужно обнародовать?

– Считаю, об этом нужно рассказать, и пусть он сам решит, что делать с этими аргументами. В конце концов, Вы же сами сказали. Мы – просто люди, можем и ошибаться. Но если это правда, то об этом необходимо сообщить.

– Вы правы, молодой человек, – мягко ответил профессор. Было видно, что ему крайне приятно то, с каким рвением Андрей принялся защищать его точку зрения. – Но Вы же вернетесь сегодня? Мне так понравилось это, как бы назвать…

– Мозговой штурм, профессор, – Андрей радушно улыбался, – конечно, я непременно вернусь и расскажу, чем всё закончится в полиции. А пока что отдохнете от моей навязчивой персоны.

С этими словами парень направился к выходу, погруженный в свои приятные размышления. Ему было интересно само по себе, как из простого разговора родилась новая версия событий произошедшего. И в душе поселилась надежда, что после такого совместного опыта у него будет возможность сблизиться с профессором и, возможно, удастся как-то добиться разрешения хотя бы недолго поговорить с Катей. Но это потом, думал парень, быстрым шагом направляясь к выходу из сада. А сейчас нужно поспешить в полицию и рассказать обо всех этих размышлениях Дмитрию. Так что сначала – гражданский долг, а уж потом всё остальное.

12

– Ну как Вам подозреваемый, дорогой Дмитрий Сергеевич? – на подходе к зданию капитана встретил эксперт.

– Пока не очень понятно, Аркадий Львович, – отвечал Дмитрий, заходя внутрь, – он хороший подозреваемый, но есть некоторые сомнения.

– У него есть алиби, или что-то в его поведении показалось Вам неподходящим?

– Он показался мне не глупым, – коротко ответил Дмитрий, но было видно, что эксперту этого определения вполне достаточно. – Нужно больше пересечений. Если он виновен, то косвенными уликами его не возьмешь, даже если мы докажем, что он встречался со всеми жертвами. На самом деле, встреча могла ничего не значить, размер нашего города, сами понимаете. – Дмитрий прошел в кабинет, внутри уже собрались оперативники. – Ну что же, давайте посмотрим, что там нарыли наши орлы.

– Чем же я не один из орлов? – шутливо подхватил эксперт. – У меня есть отличная новость, удалось установить личность нашей третьей девушки. Нашлась в базах, привлекалась за наркотики. Ничего серьезного, бурная молодость видимо. Вот ее данные, – мужчина протянул Дмитрию тонкую папку.

– Так, очень интересно, она пропала четыре месяца назад? Получается, что перерыва между поиском новой жертвы никакого не было, так?

– Верно, Дмитрий Сергеевич, – кивнул эксперт. – Получается, что она пропала спустя два дня после того, как мы нашли нашу вторую, Ольгу.

– Так, но об исчезновении не сообщили, – уточнил Дмитрий, – вот странно.

– Ничего там странного, к сожалению, товарищ капитан, – грустно ответил эксперт, – семья крайне неблагополучная. Мне кажется, там и дела то не было до нее. Многодетные, аж четверо, и все, кроме младшего, уже на наклонной.

– Да, Аркадий Львович, как всегда правы, – Дмитрий пролистал дело. – Они видимо и не заметили, что ее нет. Ну или заметили, но …

– Кислорода побольше, извините, – эксперт спохватился, что высказался довольно резко, но капитан прекрасно понял, к чему он клонит. Так оно и было, мысленно поддержал эксперта Дмитрий, действительно, неблагополучная семья. И к таким девочкам очень просто найти подход рассказами о светлом будущем.

– Легкая добыча для него, – вслух закончил свою мысль полицейский. – Ну что же, это уже небольшой прогресс. Теперь мы хотя бы можем навести о ней справки и попробовать опросить ее круг общения. Там вообще есть кто-то, кроме семьи и наркодельцов?

– Личность только установили, Дмитрий Сергеевич, нужно чуть больше времени. – извиняющимся тоном ответил эксперт. Дмитрий кивнул. Он понимал, что сколь бы сильным ни было желание найти преступника поскорее, возможности человека не безграничны.

– Хорошо, тогда давайте разберемся, что у нас есть по первым двум, а третью добавим к нашей картине позже. Итак, я разговаривал с сестрой первой жертвы, Ольгой. И у нас есть подозреваемый, – с этими словами Дмитрий написал на доске имя Игоря Костромина. – Что можете сказать по второй, встречали его имя при опросе свидетелей?

– Семья второй убитой девушки, Ольги Касаткиной, вообще не очень интересовалась жизнью дочери, – ответил эксперт. – У Ольги был брат, который собирался жениться, и все мысли семьи были о том, как побыстрее организовать их свадьбу. Поэтому когда Ольга исчезла, на это даже не сразу обратили внимание. Решили, что девушка хочет таким образом привлечь к себе интерес, проявляет юношеский максимализм. Так что никаких показаний о том, что Ольга была знакома с Костроминым, от семьи девушки не последовало. Впрочем, они вообще особенно никого не называли, насколько я могу судить по записям.

– Интересно, – задумчиво ответил Дмитрий. В его голове сложилась новая цепочка. Она защищала недавнего подозреваемого, Костромина, но в конечном счете, цели доказать вину именно Игоря у капитана не было. Он хотел лишь найти настоящего убийцу. – Может быть, тогда всё совсем иначе. Мы видим больше неблагополучного. Ведь Костромин показал, что прогнал Алину. Ольга Касаткина также была настроена на саботаж, про третью всё понятно. Может быть, их объединяло как раз то, что все они оказались в неблагоприятной ситуации?

– Наркотики, имеете ввиду? – подхватил мысль эксперт.

– Не обязательно. Может быть и какой-то другой криминал, если они были в отчаянии от их нынешней жизни. Всё возможно. Нужно попробовать копнуть в этом направлении. – Дмитрий подошел к карте города, висевшей на стене кабинета. – Черт, ну почему же так отличаются места, где их находили. Вот как найти логику в том, чего нет? – никто из находившихся в кабинете даже не попытался ответить на этот вопрос. Все знали манеру капитана рассуждать вслух и не осмеливались вмешиваться. Через пару минут, показавшихся группе вечностью, Дмитрий прервал молчание. – Ладно, делаем вот что. Аркадий Львович, с Вас что угодно по нашей третьей жертве, и плюс попрошу Вас запросить материалы по анализам крови первых двух. Может быть, найдем какой-то препарат или наркотик. Тогда можно будет с уверенностью продолжить поиски дилеров, а пока что это только отнимет время, – эксперт кивнул и что-то записал на лист бумаги. – Лефшиц, возьмите пару ребят и составьте список мест, которые могли посещать девушки их возраста. Используйте карту, так нам будет нагляднее видно, где эти места располагаются относительно мест обнаружения тел. – Полицейский из группы встал и кивнул. Дмитрий жестом дал ему знак сесть на место. – Пока что это всё. Начинайте.

Группа стала расходиться, чтобы поскорее начать выполнять данные поручения, эксперт на секунду задержался в дверях. Голос Дмитрия вывел его из оцепенения:

– Мы должны успеть, Аркадий Львович, нельзя допустить новых жертв.

– Должны, Дмитрий Сергеевич, – еле слышно проговорил эксперт, и поспешил выйти из кабинета. На пороге он столкнулся с Андреем.

– Дим, привет, есть минутка? – парень неуверенно зашел в кабинет. Судя по озадаченным лицам коллег его друга, момент был не самый подходящий, но терять время не хотелось, ведь он собирался сообщить о том, что могло повлиять на приговор по делу, пусть и не такому актуальному, как нынешнее дело его друга.

На счастье, Дмитрий спокойно кивнул парню и жестом пригласил его присесть:

– Да, заходи, – капитан устроился в кресле напротив Андрея. – Ну что там у тебя?

– А я тебя точно не отвлекаю? – озадаченно спросил парень.

– Ничего, – спокойно махнул рукой Дмитрий. – Я зациклился, мне будет полезно “сменить обстановку”. Так что давай, выкладывай, что там у тебя?

От подобной интонации Андрей совсем успокоился, устроился поудобнее и начал свой рассказ о тех находках, которые профессору удалось обнаружить в закрытом деле.

13

Дмитрий внимательно выслушал друга. За всё время он не произнес ни слова, но было видно, что он воспринял слова писателя всерьез.

– Это плохо, конечно, – задумчиво ответил Дмитрий на вопросительный взгляд Андрея.

– Но почему? – удивился парень.

– Потому что в твоих словах есть зерно, здравое, и ваша с профессором версия вполне может оказаться правдивой. И тогда…

– Что тогда? – Андрей начинал волноваться. Он хорошо знал своего друга и понимал, что у того явно есть, что противопоставить его восторженности.

– Тогда нам придется передать дело на пересмотр, – тихо продолжил капитан. – Конечно, сначала нужно поговорить с этой сестрой, как ее там зовут, и если опасения на ее счет подтвердятся, то нужно будет дать этому делу ход.

– Но почему? Неужели это обязательно? – Андрей вопросительно смотрел на полицейского. – Я имею ввиду, – негромко продолжил он, – что разве мы этим чего-то добьемся? Что плохого в том, что сейчас за преступление сидит муж? Он ведь ни разу даже не подавал на апелляцию. Вполне возможно, что он и сам не помнит, что он не убивал. Я понимаю, дружище, но послушай, разве плохо, что девочка оказалась в хороших заботливых руках? Так бы она скорее всего уже жила в детдоме, разве не так?

Капитан с жалостью смотрел на своего друга. Он привык к тому, что Андрей очень быстро привязывается к людям и всегда старается искать в них только хорошее. Но он знал по опыту работы в полиции, что подобные розовые очки были совершенно неприменимы к реальной жизни:

– Ты правда не понимаешь? – мягко спросил он, хотя ответ он уже знал. Андрей отрицательно покачал головой. – Во-первых, то, что он не подавал апелляцию, еще ничего не значит. Он был довольно наглым и предприимчивым типом, судя по показаниям соседей. Это значит, что своего он не упустит. И лично я вижу два варианта развития событий. – Дмитрий встал со своего кресла и подошел к окну. – Первый, и наиболее вероятный, это тот, что он всё прекрасно понимает и знает, кто убийца. И тогда как только он выйдет из тюрьмы, то непременно наведается к сестре убитой жены и потребует от нее компенсации за потерянные в тюрьме годы жизни и утраченное здоровье. И не думаю, что он мало попросит. Скорее всего, что в его планах обеспеченная жизнь за счет сестры на долгие годы.

– Об этом я не подумал, – расстроенно ответил Андрей. Он начал понимать, к чему клонит его друг. Есть большой риск спровоцировать новое преступление, и Дмитрий думал о том, чтобы постараться его предотвратить.

– И второй вариант, – спокойно продолжал капитан, – даже если сейчас он ничего не знает, то как только выйдет, то наверняка может что-то вспомнить. Или она сама себя как-то обнаружит. А придет он за возмещением чуть позже или чуть раньше – это несущественно. Важно, что мы в лучшем случае будем иметь шантаж, а в худшем…

– А в худшем, мы получим новое убийство, если женщина постарается защитить себя от его мести, – продолжил писатель фразу за другом. Эта перспектива его совершенно не радовала.

– Да, – Дмитрий резко вернулся на свое место, – ну или он совсем отморозок, и не будет ее шантажировать, а просто отомстит, но это уже мелочи. Неважно, какое будет развитие, в конечном счете. Важно, что ничего хорошего из этого благого побуждения не выйдет. Теперь ты понимаешь, почему мы должны дать этому делу ход, если всё подтвердится?

Андрей быстро кивнул. Перед глазами ясно вставали картины возможного преступления, и теперь он уже не хотел ничего скрывать ради мнимой справедливости.

– К тому же, – прервал его размышления Дмитрий, – это ведь было преступлением из корысти, поэтому не думаю, что нашу дамочку будет просто запугать.

– Какая корысть, Дим? – Андрей не на шутку удивился такому повороту мысли друга. – Ты не понял, она спасала ребенка…

– Это ты не понял, дружище, – мягко, но резко прервал его капитан. – Ты сам сказал, что убитая хотела ради собственной счастливой жизни отдать девочку в детдом, так? Ну вот скажи, что мешало сестре взять над ней опеку в таком случае? Верно, ничего. Она довольно обеспеченная женщина, со своим жильем, к тому же родственница, она вполне могла оформить опекунство быстро и без лишнего шума. Но нет. Она убила сестру, чтобы девочка стала наследницей. И ты говоришь, что это не корысть?

– Ну допустим, но ты забываешь про мужа. Ведь в таком случае он мог бы оставить ребенка себе, и тогда она бы не смогла никак…

– Перестань, ты сам в это не веришь, – оборвал его друг, – ты же читал дело, он выпивал и не было ему никакой надобности в девчонке. Так что сестра в суде на его фоне выглядела бы намного лучшим кандидатом в опекуны.

– Вот черт, – невольно выругался Андрей. Он понимал, как глупо выглядели его попытки защитить эту женщину и ясно понимал правоту слов полицейского. – Но так и что делать?

– Поговорим с ней, – спокойно ответил капитан. – А там видно будет. Если она всё правильно поймет, то вполне можно будет рассчитывать на маленький срок. Возможно, даже получится пришить к делу тот самый аффект. Судьи, они же тоже люди, верно? Ты вот поверил в ее бескорыстность, может и суд удастся убедить. Но это будет зависеть от нее и только от нее. Ну а теперь, если ты не против, я немного поработаю, хорошо? – парень широко улыбнулся, стараясь тем самым подбодрить друга.

– Да, конечно, извини, я пойду, – засобирался Андрей. – У тебя есть подвижки?

– Не особенно, – улыбка Дмитрия моментально стерлась с лица. – Я пытался понять, почему такие разные места и способы, но ничего не получается. Есть гипотеза, но она скорее похожа на соломинку, так что и говорить о ней особо не стоит.

Андрей понял, что лучшим сейчас с его стороны было оставить друга в его мыслях. Дело явно не шло, а лишние расспросы только раздражали капитана и мешали думать. Парень протянул другу руку, тот радостно приобнял его в ответ, и вернулся к своим делам.

Андрей посмотрел на часы. Было уже почти шесть, пора было возвращаться в особняк. Тем более, что ему было, что рассказать профессору. Ведь именно он так блестяще вычислил убийцу. Не без огрехов, ведь мотивы оказались совершенно иными, но это лишь придавало новые штрихи к портрету его героя, а, значит, имело самый что ни на есть настоящий смысл.

* * *

Дмитрий услышал, как за его другом захлопнулась дверь, и снова подошел к окну. Как бы ни было сложно, но нужно было вернуться к расследованию. Время шло, жертв было уже три, а он никак не приближался к разгадке. Как он ни пытался понять, почему так сильно отличались способы убийств, он не мог найти этому хоть какое-то мало-мальски разумное объяснение. И тем самым ни на шаг не приблизился к личности преступника.

Про контакты третьей погибшей всё было ясно заранее, как только эксперт сказал, что семья была крайне неблагополучной. Дмитрий подсознательно это сразу же понял, но оставалась надежда, что Игорь облегчит всем задачу, и сам во всём признается. Однако сейчас, когда ничего подобного не произошло даже близко, Дмитрий просто перебирал стопку дел, в которых не было ни одной физической улики, и думал, в каком направлении двигаться дальше. Те задания, которые он раздал своей рабочей группе, по мнению Дмитрия, были скорее формальными действиями, которые непременно следовало выполнить при расследовании дел подобного рода. Но сам он подсознательно уже не верил в то, что с их помощью получится найти какую-то связь. Он уже простился с мыслью о виновности Костромина и все свои силы бросил на то, чтобы понять, где он мог ошибиться и что он пропустил.

Единственным исключением, которое выбивалось из логики вообще всего, что происходило, был браслет. Он явно не вписывался в общую картину. Во всех предыдущих случаях ничего подобного не было и в помине.

Очевидно, что это имело какое-то значение, думал Дмитрий. Ну зачем ей было носить этот браслет? Он был явно мал ей, он наносил вред, у неё остались травмы, но при этом она продолжала его носить?

Это было очень странно. Нет, ну конечно девушки могут пойти на многое ради подарка от того, в ком заинтересованы, но наносить себе физический вред добровольно – на это вряд ли пошла бы здравомыслящая девушка.

Получалось, и эти мысли начинали потихоньку оседать в голове у Дмитрия все глубже, что этот браслет ей кто-то подарил, но у неё не было возможности снять его. Либо не успела. Подарил, либо надел силой, это уже было не так важно. Важно было только то, что это могло означать лишь одну вещь. Браслет подарил тот, кто держал её взаперти перед тем, как убить. И если бы Дмитрий смог найти владельца браслета, то наверняка смог бы приблизиться к разгадке всей этой зловещей серии преступлений.

Браслет явно не был новым, причем он был не просто старым, по виду он был именно старинным. И, хотя Дмитрий не был знатоком подобного рода вещей и вполне мог ошибиться, но исключать возможность, что вещь действительно имела некую ценность и ее могли знать в специализированных кругах исключать было тоже нельзя. Тем более, что разрабатывать на данный момент было особенно нечего, и Дмитрий решил попробовать поискать среди местных антикваров того, кто может узнать этот браслет. Может быть, удастся выйти на его прежнего хозяина и как-то продвинуться в этом расследовании.

Дмитрий вернулся к столу и открыл папку, которую недавно передали по его запросу из архива. Список антикваров города с контактами. Надежда была очень слабой, но Дмитрий всё же считал браслет физической уликой. Возможно, единственной. И поэтому было необходимо хотя бы попытаться найти корни этой явно не новой вещи.

В списке было 8 фамилий. Судя по небольшому досье, которое сопровождало список, поговорить имело смысл в первую очередь с Францем Ионцевым. Это был почтенных лет антиквар, который занимался редкостями уже почти 30 лет. В прежние годы он был хорошо известен в преступном мире как отличный специалист, к которому обращались “за помощью” всевозможные сбытчики краденого. Но Франц всегда был непреклонен, если речь шла о вещах с “мокрым” прошлым, за что его особенно почитали и всячески помогали его бизнесу оставаться на плаву в самые непростые времена. Теперь же Франц был владельцем лавки старины в центре города, занимался исключительно оценкой и продавал только то, что оказывалось у него законно. Не теряя времени, Дмитрий решил направиться к Францу на разговор, вооружившись фотографией браслета.