Текст книги "Всем оставаться на местах"

Я села в свою машину, завела мотор и поехала.

Остановившись у десятиэтажного дома по улице Талалихина, я припарковала машину в просторном дворе и подошла к третьему подъезду. Только я приготовилась набрать номер квартиры Валентина Черномашенцева на пульте домофона, как подъездная дверь открылась и из подъезда вышел сухонький старичок с пуделем на поводке. Старичок подозрительно посмотрел на меня, но ничего не сказал. А я быстро вошла в подъезд и направилась к лифту.

На шестом этаже я вышла из лифта и направилась к железной двери, обитой деревянными рейками. Позвонила в квартиру Валентина Черномашенцева и принялась ждать. Прислушавшись, я не заметила никаких шагов и вообще признаков того, что кто-то собирается отозваться на мой звонок.

Нужно позвонить соседям. Вдруг они что-нибудь знают, где можно найти Валентина?

Так я и сделала. Вскоре дверь открылась, и на пороге показалась маленького роста старушка в теплом байковом халате.

– Здравствуйте, – поздоровалась я с женщиной.

– Добрый день, – ответила она и тут же спросила: – А вы к кому будете?

– Вот, звоню вашему соседу, Валентину Геннадьевичу, но он не открывает. Вы не знаете, он дома сейчас? – спросила я.

– Не знаю, – растерянно ответила старушка и пригласила: – Проходите в квартиру, что же мы на пороге-то стоим.

Прихожая была довольно маленькая, но широкая. Из комнаты, в которую вел узкий коридор, вышла молодая девушка.

– Бабуля, это к тебе пришли? – спросила она старушку.

– Нет, Лерочка. Это к Валентину, но его не оказалось дома. Где он может быть, ты не знаешь? – спросила старушка внучку.

– Откуда мне знать, бабуля, – фыркнула девушка и скрылась в глубине квартиры.

Вскоре она вернулась с пакетом для мусора в руке.

– Бабуль, я пойду мусор выброшу, – крикнула она и вышла на лестничную клетку.

– Да вы проходите в квартиру, – пригласила меня старушка, – нехорошо разговаривать в проходе.

В небольшой комнате старушка усадила меня на стул, а сама села на кровать, застеленную шерстяным пледом.

– Так вы, значит, знакомая Вали будете? – спросила она.

– Да, и мне очень нужно его увидеть, – ответила я.

– Понимаю, – вздохнула пожилая женщина, – да только где же он… кто знает? Так-то он хороший человек, вежливый, обходительный, всегда готов помочь. Они с моим внуком дружили раньше. Только вот уже несколько лет внук живет за границей, там у него работа. А вот и фотография, где Валя вместе с моим Максимом.

Женщина встала с кровати, подошла к серванту еще советских времен и достала оттуда фото.

– Вот мой Максим, а вот Валя, – сказала женщина.

Я посмотрела на фото. Валентин Черномашенцев оказался молодым человеком лет тридцати трех – тридцати пяти, с уже заметными залысинами.

Старушка начала рассказывать о своем внуке, о том, как он хорошо устроился на новом месте, еще о каких-то событиях в его жизни. Я из вежливости послушала немного, а потом, извинившись, поднялась со стула.

– Ну, я, пожалуй, пойду, – сказала я старушке. – Зайду попозже, может быть, тогда Валентин Геннадьевич будет дома.

– Конечно, заходите еще, – кивнула пожилая женщина.

Я вышла из подъезда и увидела Леру, которая, по-видимому, возвращалась после выбрасывания мусора. Во всяком случае, пакета с мусором в ее руке уже не было.

– Если вы хотите найти Валентина, поезжайте в ночной клуб «Элефант», – сказала девушка, поравнявшись со мной.

Ночной клуб? Хм… ладно, поеду.

Вскоре я уже сидела около барной стойки «Элефанта». Мне повезло: я приехала как раз к его открытию – в это время можно было запросто попасть в клуб, не прилагая особых усилий. Придав своему лицу независимое выражение, я с невозмутимым видом прошла внутрь. Охранник слишком поздно спохватился, но дело было сделано, к тому же сзади напирали другие желающие.

Я осмотрелась: посетителей было не очень много. Тогда решила обследовать это заведение, ведь я еще ни разу не была в «Элефанте». Как оказалось, кроме бара здесь было еще несколько залов. Слегка отодвинув тяжелую бархатную портьеру, я увидела несколько столов, за которыми с сосредоточенным видом сидели в основном мужчины. Правда, среди них заметила и двух дам в вечерних туалетах и с драгоценностями. Ах вот оно что! Оказывается, в этом ночном клубе было еще и нелегальное казино.

Я решила узнать про Валентина Черномашенцева у бармена – молодого парня с серьгой в левом ухе.

– У вас есть что-нибудь выпить? – спросила я.

– Все, что угодно, на любой вкус, – тут же отозвался он.

– Ну, тогда приготовьте мне что-то такое… необычное, – попросила я.

– Сию минуту.

Вынув две бутылки, бокал и шейкер и «поколдовав» над ними в течение нескольких минут, бармен поставил передо мной готовый напиток:

– Прошу вас.

Сделав один глоток, я одобрительно кивнула: коктейль мне понравился, он был освежающим и приятным на вкус.

– Ну что? Повторить? – спросил парень.

– Чуть позже, – улыбнулась я. – А сейчас… скажите, Валентин Черномашенцев уже пришел?

Несмотря на то что я попыталась охватить взглядом присутствующих в игорном зале, мне не удалось идентифицировать Валентина, в зале был полумрак.

– Э… я не видел Валентина, – немного помявшись, ответил парень.

– Но он тебе знаком, не так ли? – продолжала я допытываться и положила на барную стойку купюру.

Денежный знак тут же исчез за стойкой бара.

– Ну, как знаком… скорее, это шапочное знакомство, – сказал бармен.

– Он часто у вас бывает? – продолжала я задавать вопросы.

– Ну, не так чтобы очень часто, но… бывает.

– Играет?

– Да… поигрывает.

– Выигрывает? Или наоборот?

Бармен задержался с ответом, и я положила перед ним еще одну купюру.

– Ну… пятьдесят на пятьдесят, – ответил парень. – Тут строгий контроль.

Так, кажется, Валентин Черномашенцев, оставшись без работы, решил попытать счастья в казино. А насчет того, что здесь строгий контроль, так это понятно. Схема известная: картежники-профи делают вид, что они новички, и «проигрывают» настоящим новичкам. Но делается это для того, чтобы поддержать интерес к игре, чтобы клиент не сорвался с крючка. Естественно, что профессионалов страхуют владельцы казино, а те за это отдают им часть прибыли. Не исключено, что Валентин Черномашенцев проигрался, как говорится, в пух и прах или же скоро проиграется, ведь он не профессионал.

Однако мне необходимо поговорить с Валентином по поводу квартиры его отца, а младший Черномашенцев неуловим, как ветер. Ну, уволился он из модельного агентства «Марафон», точнее сказать, его уволили, но дома его тоже нет. Неужели отправился на поиски нового места работы? Или же он настолько втянулся в игру, что…

Мои размышления прервал бармен:

– А вот и тот, кого вы ищете, – сказал парень и кивнул.

Проследив за направлением его взгляда, я действительно увидела у стены Валентина, который разговаривал с каким-то крепким и накачанным парнем. Потом они вместе вышли из ночного клуба, причем было заметно, что Валентин следует за своим спутником очень неохотно.

Я решила проследить за ними. Мужчины дошли до парковки. Черномашенцев попытался уйти, но накачанный парень буквально впихнул Валентина в салон черного «Ниссана».

Я, больше не медля ни секунды, помчалась к своей машине, заскочила в нее и нажала на газ.

Кто такой этот Накачанный – так я окрестила парня? И куда он повез Валентина Черномашенцева?

Я приняла все необходимые меры предосторожности для того, чтобы Накачанный – водитель «Ниссана» – меня не заметил. Мне повезло: поток машин, в котором мы ехали, был очень плотным. Поэтому я без особого труда время от времени замедлялась для того, чтобы немного отстать от машины преследуемых Накачанного и Чернономашенцева. Кроме того, я еще и начала перестраиваться из одного ряда в другой. Вот такая вот маскировка позволяла мне оставаться незамеченной.

Однако такая тактика подходила только тогда, когда моя машина и «Ниссан» двигались в городской черте. Но вот «Ниссан» выехал за город. Тут мне было уже труднее скрываться, ведь машин здесь на порядок меньше, чем в городе.

Продолжая следовать за Накачанным и Валентином Черномашенцевым, я размышляла о том, почему этот парень схватил Валентина. С какой целью?

«Ниссан» между тем начал подниматься в гору. Кажется, Накачанный держал свой путь в микрорайон под названием Комсомольский. Так назывался крупный жилой массив. Он включал в себя несколько поселков городского типа и недавно выстроенный коттеджный городок.

Поселки городского типа были выстроены довольно давно и представляли собой трех– и четырехэтажные дома. А население коттеджей состояло из обеспеченной прослойки, так называемого среднего класса. Эти люди жили в Комсомольском практически круглый год, все сезоны. Однако Накачанный явно не относился к этой категории. Это могло означать только то, что Валентина Черномашенцева он затолкал в машину по чьему-то приказу. И в данный момент он везет его к тому, кто отдал этот приказ.

Я продолжала ехать за «Ниссаном», который как раз и направлялся в сторону коттеджного поселка. Мне вновь пришлось убавить скорость до самого минимума, иначе меня бы сразу же заметили.

Наконец «Ниссан» остановился у коттеджа под красной черепичной крышей. Сам коттедж стоял за стальным забором, выкрашенным в темно-синий цвет.

Я запомнила это место, а затем остановила свою машину и начала думать, куда бы ее поставить, чтобы она не привлекала внимание. Самый лучший вариант – это оставить машину под большим толстым деревом с раскидистой кроной.

Я повертела головой в поисках такого дерева, но ничего похожего не нашла. Оставалось только спрятать машину в зарослях кустарника. Вот его-то как раз и было более чем достаточно.

Я направила свою машину в самую середину зарослей. Теперь необходимо было переодеться, ведь в ночной клуб я вошла в вечернем платье и в туфлях на шпильке. И то и другое находилось у меня в машине, на всякий пожарный случай, как говорится. Я надела джинсы, пуловер и удобные кроссовки. Распущенные волосы я собрала в жгут и закрепила на затылке.

Я вышла из машины и направилась к коттеджу.

Дорога, по которой я шла, была узкой. Она почти вплотную прилегала к стальным или каменным заборам, за которыми находились коттеджи.

«Как же здесь разъезжаются машины? – подумала я. – Ведь места-то почти впритык».

Идти по центру дороги было опасно, ведь меня могли заметить. Поэтому мне пришлось пойти вдоль заборов, причем я постоянно переходила с одной стороны дороги на другую, выбирая места, где деревья росли особенно кучно и где было больше свисающих веток.

Такими перебежками я наконец добралась до коттеджа под красной черепичной крышей, около которого остановился «Ниссан». Правда, около ворот машины не наблюдалось. Стало быть, Накачанный поставил ее на придомовой территории. Собственно, это было ожидаемо, ведь если бы машина осталась на проезжей части, то она загородила бы собой всю линию.

Теперь необходимо было придумать, как пробраться во двор. Я принялась обходить забор по периметру, внимательно разглядывая его в надежде обнаружить хоть какую-нибудь лазейку. Мне нельзя создавать шум, он обязательно привлечет внимание, и тогда вся операция по вызволению Валентина Черномашенцева будет под угрозой срыва.

Выискивая любые зазоры, отверстия и щели, я обнаружила в торцовой части забора очень узкий проход. Наверное, его собирались загородить, но так и не сделали этого. Я не без труда протиснулась в этот лаз и попала во двор коттеджа. Сначала я осталась стоять на месте: необходимо было осмотреться и оценить обстановку. Странно, но во дворе, похоже, никого не было. И как будто бы никого не было и в самом коттедже. Вообще, стояла полная, какая-то неправдоподобная тишина. Как будто бы все уснули. И если бы я не знала, что совсем недавно Накачанный привез сюда Валентина Черномашенцева, то, пожалуй, и поверила бы в это спящее царство.

Однако черный «Ниссан» преспокойно стоял под деревом. А чуть в стороне от него находился темно-зеленый «Мицубиси». Стало быть, кроме Накачанного в коттедже находились и другие люди. И сколько их там? Но самое главное, с кем сейчас находится Валентин Черномашенцев? И в каком он состоянии? Ведь то обстоятельство, что Накачанный увел Черномашенцева силой, подразумевает то, что Валентин попал в какую-то передрягу. Насколько же все серьезно? И как же он мог так попасться? Однако я не знаю про жизнь Валентина Черномашенцева ровным счетом ничего. Ну или почти ничего, кроме того, что с работы его уволили за злоупотребление алкоголем и нарушение рабочего распорядка, то есть прогулы.

Я очень медленно начала обходить коттедж со всех сторон. Вдруг мне показалось, что в правой его части слышны мужские голоса.

Я задержалась на несколько секунд и прислушалась. Нет, мне не показалось: внутри коттеджа действительно шел мужской разговор. Вроде бы разговаривали двое мужчин. Голоса были слышны из наполовину открытого окна. Неподалеку от окна находилось старое дерево. Его ветви практически полностью закрывали окно. Это было очень кстати: я могла максимально приблизиться к окну и остаться незамеченной.

Я очень осторожно поднялась на носки и заглянула внутрь. В комнате находилось двое мужчин. Они сидели за столом друг против друга и разговаривали на повышенных тонах. Точнее сказать, они просто ругались, не стесняясь в выражениях. Один из мужчин был тщедушный и очень желчный тип. Скорее всего, он страдал какой-то серьезной болезнью. Его оппонент, наоборот, представлял собой полную ему противоположность: полный, румяный и круглолицый.

– С какого фига твои фраера взяли Валька? – зловеще набычившись, спросил тщедушный мужчина.

– Потому что он мочканул Леху, – был ответ румяного мужчины.

– Да ты гонишь, Леший! Не мог он его мочкануть! – прикрикнул тщедушный. – Ты же знаешь, что Валек здесь не при делах!

«Леший, это что же, такая кличка полного и румяного? – подумала я. – Вот уж не похож этот румяный толстяк на сказочного лесного жителя – от слова совсем».

– Так-то оно так, но вот только казино теперь ведь бесхозное, – развел руками Леший, не обращая внимания на реплику тщедушного о причастности Валька к убийству.

– А вот это напрасно сказал, – с угрожающими нотками в голосе заявил тщедушный. – Леха был подставным хозяином, и ты это знаешь, Леший.

– Да, Аршин, ты прав. А настоящий хозяин кто теперь? Ну-ка, ответь!

Аршин промолчал. Я подумала, что, в принципе, эта кличка очень даже подходила худому до невозможности мужику.

– Че молчишь? Не знаешь, что сказать? Так я тебе отвечу: хозяином казино может быть только кто-то один из нас: ты или я. Понял? – набычившись, спросил Леший.

– А че тут не понять? – лениво спросил Аршин. – Только безо всяких «или». Хозяин однозначно я!

– Ха! Чет ты больно нахрапистый! Все норовишь себе захапать! У тебя и так полно всего: бордель, автозаправки, еще…

– А ты не оборзел ли, часом, Леший? Че ты начал мое имущество считать? Ты лучше за своим следи! – парировал Аршин.

– Ах, ты вон как? Значит, на своем стоишь и не отдашь по-хорошему казино? – спросил Леший.

– Ну, считай, что не хочу отдавать казино. Что с того?

– Ну, тогда Валек будет у меня в закладе.

– Да и хрен бы с ним! Тебе – этот утырок, а мне – казино!

– Вот ты как заговорил! Значит, согласен Валька пустить в расход? Я давно подозревал, что не ценишь ты людей, совсем не ценишь, Аршин.

– Я же сказал уже, что не нужен он мне. На хрена он мне сдался? Можешь забрать его себе со всеми потрохами! И твори с ним что хочешь!

– Ага! И это твое последнее слово?

– Да!

– Смотри, пожалеешь!

– Я никогда ни о чем не жалею!

– А ну как менты начнут разматывать все это дело?

Аршин промолчал.

– Чего же ты умолк? Думаешь, выйдешь сухим из воды? Не-а, не получится, – усмехнулся Леший. – Когда Валек окажется у ментов, тогда и ты…

– А ты что же, уже разработал план, как сдать его в ментовку? – зловещим тоном спросил Аршин.

– Да с чего это мне его сдавать? Ведь Валек замочил Леху, его повязали, и он начал колоться. Вот такой расклад получился. А я, в отличие от тебя, своих людей берегу, не разбрасываюсь ими направо и налево. Ну, что ты на это скажешь?

Аршин ничего не сказал.

– Вот то-то и оно, Аршин, ты все ж таки подумай на досуге, что к чему. Может, какая умная мысля придет. А больше мне с тобой нечего перетирать. И вообще, дела у меня есть, недосуг с тобой тут сидеть. Да, насчет казино ты ведь все понял?

– Меня, Леший, тоже дела ждут. Но вот что я тебе еще хочу сказать. Значится, так. Валек Леху не трогал. Сдается мне, что дело было так: ты сам приказал своим людям убрать Леху, а потом решил подставить Валька и все свалить на меня.

– Ну, если ты так считаешь, что ж… пусть все так и будет, – медленно проговорил Леший.

Леший и Аршин замолчали. Неожиданно раздался еще один мужской голос. Но послышался он не из той комнаты, в которой сидели два «авторитета», а где-то по соседству. Вообще, мне показалось, что в коттедже происходит что-то неординарное. Я, правда, не слышала, как говорит Валентин, поэтому не была уверена, что это именно его голос доносился из соседнего окна. Однако голос мужчины был пронизан нотками страха. Ему вторил, даже прерывал другой мужчина. И он говорил грубо и властно. Затем в комнате что-то загрохотало, и я услышала крик. Что там вообще происходит?

Если рассуждать логически, то получается, что Аршин и Леший намеревались взять под свою «крышу» казино. Наверное, речь шла о том нелегальном казино, которое находилось в ночном клубе, где я только что побывала.

А дальше вырисовывалась следующая картина. Хозяином казино числился некий Леха, а его убил кто-то из подручных Аршина или Лешего. Теперь же «авторитеты» грызутся по поводу того, к кому перейдет казино: это, несомненно, прибыльное заведение. А Валек, я так думаю, это и есть Валентин Черномашенцев. Но только непонятно, каким образом он оказался связан с «авторитетами»? Что между ним произошло? Он что же, проигрался? Или…

Мои размышления были прерваны криком:

– Да не я это! Ничего я не знаю! Я не убивал его!

– А где же ты был в эту ночь? Быстро говори, ублюдок! – заорал грубый голос.

– Да я же уже сто раз повторил, что дома! Я был у себя дома! – прокричал мужчина с нотками страха и ужаса в голосе.

Я осторожно перешла к соседнему окну, поскольку именно там теперь разворачивался следующий акт драмы или трагедии. Да, крики рвались из соседнего окна. К сожалению, ветви дерева уже не прикрывали меня полностью и я не могла оставаться незамеченной. Однако я все равно, насколько это было возможно, приблизилась к соседнему окну для того, чтобы увидеть происходящее там.

Мне удалось обозреть следующую картину: в комнате было двое мужчин. Один из них – Валентин Черномашенцев, а другой – тот самый Накачанный, который силой увез Валентина.

– Значит, ты по-прежнему утверждаешь, что всю ночь сидел дома? И никуда не выходил? – продолжал спрашивать Накачанный.

Валентин ничего не ответил, а только застонал. Скорее всего, его избили, и надо полагать, довольно сильно. Часто от таких побоев истязаемый ничего не соображает, потому что у него наступает болевой шок. Хуже всего то, что внешних следов избиения – кровоподтеков и синяков – может и не быть, в то время как страдают внутренние органы.

– Послушайте, – внезапно подал голос Валентин Черномашенцев, – Леха сказал, что он прощает мой долг. Так зачем бы я стал его убивать? И сумма долга была не очень большая. Никто из-за таких денег убивать не станет, поверьте мне!

– Ага! Так ты, фраер недоделанный, будешь еще тут утверждать, что сумма для тебя смешная оказалась? Так ты бы и отдал долг Лехе, когда он был еще жив! Ты же проиграл! А долг платить нужно! Еще скажи, что ты не знал, что есть такое правило! – выкрикивал Накаченный.

– Да знаю я, что нужно платить, знаю! – в отчаянии выкрикнул Валентин. – Я и собирался отдать Лехе свой долг. Просто… ну не было у меня тогда таких денег, не было! И собрать их быстро я не мог! Поэтому я попросил Леху, чтобы он немного подождал, ну, отсрочку дал мне. Леха дал свое согласие, мы же знали друг друга давно, поэтому и проценты не стал требовать. Он мне так и сказал: «Когда появятся деньги, тогда и отдашь».

– Хах, а когда они у тебя появятся, интересно узнать? – напирал Накачанный.

Валентин Черномашенцев ничего не ответил.

– Вот, молчишь! Потому что сказать тебе нечего. К тому же ведь тебе теперь и отдавать долг не нужно. Потому что некому его отдавать: Лехи-то уже нет в живых. Получается, что ты, фраер, никому и ничего не должен.

– Да не убивал я Леху, не убивал!

– Может, ты и не убивал, – вдруг задумчиво проговорил Накачанный. – Так ведь тебе самому и не обязательно было его убивать. Ты запросто мог нанять кого-нибудь, чтобы его замочили. Как тебе такой расклад, а?

– Нет! Никого я не нанимал! – продолжал восклицать Валентин.

– Тогда кто же его мочканул? Кому он мешал? Давай, вспоминай, кому он мог дорогу перейти!

– Не знаю!

– «Не знаю!» – передразнил Накачанный Валентина Черномашенцева. – А что ты тогда знаешь?

– Я знаю только то, что я никого не нанимал для убийства Лехи и сам его тоже не убивал!

Наступила зловещая тишина. Что происходило в комнате, я не знала, но почувствовала, что уже пора вытаскивать Валентина Черномашенцева. После того, что я услышала, ничего хорошего его не ожидало. Необходимо было что-то предпринимать. Причем делать это как можно быстрее. Кто знает, что придет на ум Накачанному, да и двум «авторитетам», находящимся в соседней комнате?

Если мгновенно ворваться в коттедж…

Нет, это опасно. Опасно в том смысле, что, не зная расположения комнат, очень легко запутаться. А как потом выбираться? Если я перепутаю двери, которые ведут в комнаты, то придется потом разбираться, но это займет какое-то время. А вот Накачанный и два главаря сообразят моментально. Их ведь трое, а я – одна. Так что перевес в численности врага налицо. Еще я не знаю, в каком состоянии сейчас находится Валентин. То есть догадываюсь, что, мягко говоря, не в лучшем. Тогда возникает вопрос: а сможет ли он передвигаться? Причем передвигаться не как черепаха…

Ладно, гадать – просто нет времени. Будь что будет.

Я стукнула по окну, выбила стекло и крикнула что было сил:

– Валентин! Скорее наружу!

Валентин Черномашенцев пару секунд смотрел в образовавшуюся дыру, а потом вскочил и бросился наружу. Он даже успел сгруппироваться и мягко шлепнулся на землю.

– Быстро бежим! – скомандовала я и схватила мужчину за руку.

Я потащила Черномашенцева за собой, задавая скорость. Однако нужно отметить, что Валентин и сам не тормозил и мне не пришлось тащить его на буксире. Странно, что после того, что ему пришлось вынести, он еще мог так резво бежать.

Тем временем Накачанный уже, видимо, очухался после таких непредвиденных событий, потому что послышался его семиэтажный мат и целый ворох проклятий в наш адрес.

Я прибавила темп, и мы с Черномашенцевым устремились к узкому лазу в заборе, через который мне удалось попасть на территорию коттеджа. Пока мы бежали к этой дыре, я не услышала позади себя признаков погони. Это объяснялось, скорее всего, тем, что Накачанный решил, что мы с Валентином попытаемся покинуть «гостеприимный» коттедж через входные ворота. Вот поэтому он и бросился в этом направлении. Пока бандит не добрался до своего «Ниссана», у нас с Валентином было преимущество. Но оно было очень небольшим. Ведь преследователь вскоре уже начал нагонять нас на своей машине.

Мы с Черномашенцевым были уже очень близко от моей машины, но и Накачанный неумолимо сокращал расстояние между нами. Тогда я вынула из своей сумки специальную шайбу с острыми краями, наподобие тех, которыми пользуются ниндзя, и швырнула ее в одно из колес «Ниссана». Колесо начало сдуваться прямо на глазах, издавая зловещее шипение.

Ну вот, уже хорошо. Совсем кстати я обзавелась этой милой штучкой, она сейчас очень выручила. А вот Накачанному и его «Ниссану» очень даже не повезло. Куда он теперь поедет на трех колесах?

А мы с Валентином Черномашенцевым уже добрались до моей машины. Я открыла дверцу салона и впихнула туда Валентина, а сама быстро уселась на водительское кресло. Нажав на газ, понеслась вперед. Правда, вслед нам неслись выстрелы из пистолета – это Накачанный напоследок решил отвести душу. Но было уже поздно.

Мы ехали на очень большой скорости, буквально на грани допустимого, но другого выхода не было. Ведь Накачанный вполне мог поменять свой «Ниссан» на другую машину, благо, на территории коттеджа их было аж целых две. Словом, за нами вполне могла быть организована погоня.

Но по мере того как мы приближались к городской черте, становилось ясно, что нас никто не преследует.

Я посмотрела на Валентина Черномашенцева. Он полулежал в кресле, откинув голову на валик. Под правым глазом уже наливался приличных размеров синяк.

– Как вы? – спросила я.

– Терпимо, – ответил мужчина.

– Может быть, поедем в больницу? – задала я новый вопрос.

– Нет, я же сказал, что терпимо. Лучше куда-нибудь в… безопасное место, – проговорил Валентин.

Хм… безопасное место. Это было понятно и без него.

– Хотите пить? – спросила я.

– Да, не отказался бы, – кивнул Валентин.

Я открыла бардачок и достала оттуда бутылку воды.

– Держите, – протянула я воду Черномашенцеву.

– Спасибо, – поблагодарил он.

Я решила отвезти Валентина на свою «конспиративную» квартиру, которая досталась мне от бабушки. Там было безопасно, и в ней можно было спокойно поговорить.

– Ну вот, а теперь рассказывайте, Валентин Геннадьевич, – начала я, когда мы расположились в большой комнате бабушкиной квартиры, которая служила гостиной.

– Простите, а откуда вы знаете, как меня зовут? И кто вы сами? Нет, я, конечно, благодарен вам за спасение своей жизни. Да что там, я вам по гроб жизни теперь обязан! Но все-таки хотелось бы узнать, откуда вам стало все известно? – спросил Валентин Черномашенцев.

– Меня зовут Татьяна Александровна Иванова, я частный детектив, – представилась я.

– Частный детектив… – задумчиво проговорил Черномашенцев. – Но как вы узнали… обо мне как вы узнали?

– Мне необходимо было поговорить с вами, Валентин Геннадьевич, задать вам ряд вопросов, – начала я объяснять. – Но поскольку я не застала вас ни дома, ни на работе, то…

Я не договорила, потому что Черномашенцев меня перебил:

– На работе… нет у меня работы, – горько усмехнулся мужчина, – выгнали.

– И поэтому вы решили попытать счастья в казино? – спросила я.

– Да, а что тут такого? – с некоторым вызовом спросил Черномашенцев.

– Да, действительно, что такого в том, что вы попали к бандитам? Впрочем, ладно, я не собираюсь вторгаться в вашу личную жизнь. Я разыскивала вас, Валентин Геннадьевич, для того чтобы задать вам вопросы по поводу ограбления соседей вашего отца, Сальваторских, – сказала я.

– Как вы сказали?! Ограбления?! – с большим удивлением, граничащим с изумлением, переспросил Валентин Черномашенцев.

Я внимательно посмотрела на мужчину: он явно не притворялся, такое сыграть было очень трудно, практически невозможно.

– А вы что же, не знали об этом? – спросила я.

– Нет, конечно. Откуда мне было знать? Я в квартире отца не был бог знает сколько времени. Старший брат Вячеслав – тот бывает там как по расписанию, а я…

– Понятно. Так вот. Пару дней назад квартиру семьи Сальваторских ограбили. А поскольку их квартира находится по соседству с квартирой вашего отца, я хотела бы выяснить, может быть, вы замечали что-нибудь не совсем обычное, когда приходили проведать пустующую квартиру отца? Возможно, поблизости находились какие-то посторонние люди? Или еще что-то? – спросила я.

– Да нет, ничего такого, как вы говорите, необычного я не замечал. Да и вообще… Я проверял квартиру отца… уже и не помню даже, когда это было. Во всяком случае, очень давно. Не пару дней назад, когда, как вы сказали, было совершено ограбление Сальваторских.

– Да? Вы в этом уверены, Валентин Геннадьевич? – спросила я.

– Уверен в чем, Татьяна Александровна? В том, что я не был в квартире отца два дня назад? Да, в этом я уверен полностью, – твердо заявил Черномашенцев. – А почему вы так подробно об этом спрашиваете?

– Дело в том, что из квартиры вашего отца пропала одна вещь, – сказала я.

– Да? И какая же?

– Маска африканского колдуна. Она висела на стене в прихожей. Припоминаете? – спросила я.

– Да, припоминаю. Ну и что тут такого? О чем говорит ее пропажа? Кстати, преотвратная маска была, – пожал плечами мужчина. – Я всегда говорил отцу, чтобы он ее убрал.

– Так это не вы ее убрали? – спросила я.

– Да что вы! Помилуйте! Отец ничего не разрешает трогать в его квартире, упаси бог. Если бы я самовольно что-нибудь переставил, то поднялся бы невообразимый скандал, – объяснил Черномашенцев.

– Кстати, вы сказали, что трогать и переставлять ничего нельзя в отцовской квартире.

– Точно так, – подтвердил мужчина.

– Но в прихожей произошло еще одно изменение: из пакетика с кормом для рыбок высыпалась несколько крошек, – сказала я и спросила: – Вы и к корму не прикасались?

– Да господи! Зачем мне это нужно? Я правда не понимаю вас, Татьяна Александровна. Вы только что сказали, что Сальваторских ограбили. И тут же стали вести разговор об этой дурацкой маске и о просыпанном корме. Могу еще раз повторить, что в квартире отца я был давно, ну, может быть, полмесяца назад, а то и больше.

– А почему так? – поинтересовалась я.

– Да потому, что в квартиру отца регулярно приходит мой старший брат Вячеслав. А я… Что ж, у меня довольно натянутые отношения с отцом. Так уж получилось.

– Хм… Видите ли, Валентин Геннадьевич, после того как семью Сальваторских ограбили, я попросила приехать вашего брата Вячеслава Геннадьевича, – сказала я.

– А для чего? – недоуменно спросил Валентин.

– Ну, у меня возникло предположение, что грабители могли использовать пустующую квартиру вашего отца в качестве укрытия, – объяснила я.

– Бред какой-то, – пожал плечами Валентин.

– Да не скажите, Валентин Геннадьевич. Вот Вячеслав Геннадьевич при осмотре квартиры сказал, что кто-то просыпал корм для рыбок и что исчезла маска африканского колдуна. Но ведь ключи от отцовской квартиры находятся только у вас и у вашего брата. Так как же можно объяснить пропажу маски и просыпанный корм, если, как вы утверждаете, никого из посторонних быть в квартире не могло? – спросила я.

– Ну откуда я знаю? Вы такие вопросы задаете, на которые я не знаю ответа. Единственное, что я знаю, так это то, что я был в квартире отца, как я уже ранее сказал, минимум пару недель назад. И куда делась эта идиотская маска, я понятия не имею. Когда я приходил в квартиру отца, я всегда отворачивался от этой маски, чтобы не видеть. Вы говорите, что маска исчезла. Но я не думаю, что кто-то посторонний позарился на это чудовище. Может быть, Вячеслав снял ее и куда-то запихнул? Маска и ему не нравилась.