Текст книги "Лаки, девочка-кошка"

Место встречи

Сиамская кошка Мун сидела у застеклённого окна, расположенного прямо в крыше пляжного ресторанчика «Летучий Голландец» и с живым интересом наблюдала за жизнью внутри. На её мордочке застыла критическая ухмылка: с этого места зал и кухня заведения просматривались как на ладони.

Посетителей было много, а поваров всего двое: круглый, как зефирный человек, Остин, да красавчик Каору, и им приходилось суетиться!

В ресторане явно не хватало официанток. Молодой шеф-повар, японец Каору часто отбегал от плиты и сам разносил блюда в зале.

Вот и сейчас, он бегом нёсся к одному из столиков сразу с четырьмя полными тарелками в руках.

К несчастью, у самой цели парень запнулся на ножку стула и… Мун даже зажмурилась и вжала голову в плечи: ароматный рис с морепродуктами полетел прямиком на достопочтенную пару посетителей.

Когда сиамская кошка открыла глаза, взъерошенный Каору, как мог, извинялся перед обалдевшими клиентами, с которых опадали креветки, мидии, стекал рис в ароматном соусе. Спустя несколько мгновений раздался крик повара Остина из кухни:

– Шеф! Темпура горит!

На кухне вспыхнула оставленная на плите сковорода, пламя вырвалось столбом под потолок. Не помня себя, Каору бросился на кухню спасать темпуру или то, что от неё осталось.

По пути он поскользнулся и с оглушительным грохотом уронил стопку жестяных кастрюль, приготовленных для мытья. Все, кто находились в зале, как один, подпрыгнули на стульях.

– Вот это я называю, КАТАСТРОФА! – тихонько прыснула со смеху Мун и пригнулась к соломенной крыше.

Каору, обжигая руки, кое-как справился с горящей сковородой, в сердцах хлестнул ее мокрым полотенцем и звонко пнул ногой гору кастрюль. Его лицо было чёрным от сажи, как у трубочиста.

– К-ксо, весь день такой! С утра! – он был вне себя: – И почему эта новая официантка Мадрен заборера именно сегодня, когда у нас столько посетитерей!

Толстяк Остин невозмутимо сервировал на тарелке дорадо лимоном и листьями салата. Он давно привык к эмоциональному боссу, и его тотальному японскому «р» вместо «л».

– Осталось всего два заказа, – отозвался он, – Я всё сделаю, шеф. А ты пока, может, переведёшь дух, а?

– А как же рис с морепродуктами? Три порции кошку за хвост!

– Ты хотел сказать «коту под хвост»?

– Да!!

– А что рис? Почти готов! – повар добродушно поднял брови. – Иди-иди, шеф, окунись пару раз, поймай волну. Стресс как рукой снимет!

Каору снял передник. У него был сильно раздосадованный вид.

– Аригато, Остин. И правда, пойду.

– Вот-вот. И я говорю: давай!

Расстроеный японец выскочил из кухни на задний двор, подхватил свою доску для сёрфинга и пошел по пляжу к морю, в сердцах пиная песок. Его профессиональная гордость сильно пострадала вместе с тремя разбитыми блюдами.

Пока Мун, иронично улыбаясь, провожала взглядом Каору, с другого края крыши показалась Лаки.

– Опять на том же месте? – улыбнулась чёрная кошка при виде подруги.

Мун резко обернулась.

– А это ты! Да тут веселье не хуже цирка! Ты бы это видела. Бедные они, бедные. – Мун состроила притворную гримасу сочувствия: – Всего-то: две ноги и никакого чувства баланса!

Чёрная кошка улеглась рядом с подругой и заглянула через окно в крыше вниз.

– Ты про людей?

– А про кого же еще?! Поверь, этому ресторану не хватает хороших официанток, вот моё мнение! Недавно, одна новенькая устроилась на работу, так и месяца не прошло, как уже прогуливает. Наверняка, получила первую зарплату и шопится, забыв про всё на свете, где-нибудь в торговом центре. Уж я-то, людей с первого взгляда вычисляю – кто есть кто.

– Какая ты! – хмыкнула Лаки. – А Каору? Он ведь хороший? И тебе нравится…

– С чего вдруг он мне «нравится»? – окрысилась Мун.

– Да ладно! – Лаки хмыкнула. – Если бы не шерсть, то я бы сказала, что ты сейчас покраснела, как помидор!

– Вот еще! – тряхнула тёмным ухом Мун. – Просто он каждый день приносит мне рыбу. Ну, я и ем. Не пропадать же хорошей еде в самом деле… Особенно креветкам!

Чёрная кошка перебила подругу:

– Слушай, Мун, прошлой ночью было так интересно!

От воспоминаний, глаза Лаки загорелись озорным огоньком. Мун покосилась на подругу, несколько секунд изучаяя ее лукавый, загадочный вид и бросила:

– Только не говори, что всю ночь опять спасала несчастных и обездоленных!

– А я ничего не могу с собой поделать! – Лаки перевернулась на спину и уставилась в вечереющее небо, в котором летали светлячки. – Как только наступает ночь, какая-то сила просто гонит меня на поиски, кого бы спасти?

Мун махнула кончиком хвоста:

– Мне можешь не рассказывать. Уж я-то это хорошо знаю, «девочка – мчс»!

– Мчс? Это такие крутые спасатели? Ха-ха! – Лаки была явно польщена. – Хотела бы я быть похожей на них! Если бы только я была человеком! По-настоящему.

– Вот глупая! Быть днём кошкой, а ночью человеком гораздо удобнее! Вот и блондинка подтвердит, стопроцентно!

– Ты про Шанти?

– Про неё. Небось, сейчас нежится на своей шёлковой подушке с золотой бахромой! Были бы мы людьми круглые сутки – разве она смогла бы так кайфовать?

Лаки поднялась на лапы и огляделась.

– Скоро луна взойдет! Бежим за Шанти, Мун! Мне не терпится рассказать вам двоим, что произошло последней ночью!

– Ладно, бежим. Похоже, сегодня я без ужина. Остается надеяться, что японец не утопится в море от досады!

Обе кошки спрыгнули с соломенной крыши на мусорные баки, стоящие на заднем дворе и помчались прочь с пляжа.

В стремительно вечереющем небе уже замерцали первые звезды, когда Лаки и Мун появились на улочке перед антикварным салоном.

Витрина салона была хорошо освещена. Здесь, среди изящных греческих скульптур, китайских фарфоровых ваз и позолоченных канделябров, на подушке из бледно-голубого индийского шёлка лежала кошка Шанти.

Она давно привыкла быть украшением магазинчика: длинная белоснежная шёрстка лоснилась от ухода и первоклассного корма, на тонком ошейнике поблескивало винтажное рубиновое сердечко.

Довольно часто, перед витриной, где она каждый день нежилась, останавливались люди. Почти все из них хотели её сфотографировать, и из любопытства заходили в магазин, чему хозяйка салона была весьма рада.

В этот вечер, как и всегда, после мисочки подогретых сливок Шанти урчала и щурилась от удовольствия. Внезапно, она ощутила на себе чьи-то пристальные взгляды и приоткрыла глаза.

За стеклом витрины, на вечерней улице она увидала своих подруг: в качестве приветствия Лаки улыбалась ей во все усы, а Мун криво морщилась.

Шанти радостно встрепенулась и вскочила с подушки. Спустя несколько мгновений, она предстала во всей красе перед кошками.

– Послушайте! Я вам такое расскажу! – мяукнула она. – Вы не поверите!

– Чур, я первая расскажу! – задорно воскликнула Лаки и первой бросилась бежать по улице. Мун помчалась за ней, на ходу крикнув Шанти:

– Давай, Блонди! Шевели окорочками!

Кошки торопились поскорее попасть в своё секретное место – на колокольню старинной городской ратуши. Их превращение в людей должно было произойти с минуты на минуту!

Секрет, рассказанный на крыше

Едва они успели взбежать по старинной винтовой лестнице на самый верх ратуши, как над городом взошла луна. Ее магический, бледно-лимонный свет высветил колокольню и черепичные крыши домов, окружающих городскую площадь.

На небольшой террасе колокольни, из тени, на лунный свет вышли уже не кошки, а красивые юные девушки с кошачьими ушками.

С Лаки мы уже знакомы: эта длинноволосая брюнетка с матовой загорелой кожей и светло-зелёными глазами, в которых пляшут искры задора и авантюризма. Она является заводилой троицы. Каким-то необъяснимым образом, она первая узнает о чьей бы то ни было беде и всегда готова совершить подвиг с риском для жизни.

Мун – кошка без определенного места жительства, в своём человеческом облике – невысокая, ладно скроенная девушка, с острыми чертами лица, отчаянно синими глазами и вспыльчивым характером, свойственными всей сиамской породе.

Её способность всё подмечать и делать соответствующие выводы, делают ее «здравым рассудком» компании. Однако, к острому «сиамскому» языку надо привыкнуть, иначе может показаться, что ей просто нравится обижать других своими едкими замечаниями.

Шанти – изящная платиновая блондинка с бездонными янтарными глазами – очень утончённая кошка. Сострадание, чувство прекрасного и внутренняя гармония явлются её самыми сильными сторонами.

Даже грубоватая Мун, которой не так повезло в жизни с домашним уютом и хозяйской лаской, порой соглашается, что «Блонди» – так она зовет подругу, – «это незаслуженный подарок бестолковому человечеству».

…Уже полчаса все три девушки сидели на перилах верхней террасы и с увлечением слушали рассказ Лаки о приключениях в зоопарке. Шанти, то и дело, ахала от изумления, а Мун подхмыкивала от интереса.

– Значит, говоришь, у этого мелкого лиса три хвоста? – проговорила Мун и сделала вывод: – Тут всё предельно ясно. Зверёныш не из нашего мира!

– Не из нашего? – удивилась Шанти.

– Как ты можешь так уверенно говорить? – спросила Лаки. – Разве мало на свете удивительных животных?

– Подумай сама! – Мун тряхнула головой. – А разве так много вокруг зверей с тройными хвостами? Не-ет, этот экземпляр здесь явно «турист»!

Лаки улыбнулась:

– И откуда же он тогда?

Мун раздражённо всплеснула руками:

– Не знаю, из магического мира, например! Разве вы не слышали о том, что в лесу за городом творится что-то странное?

– Мой хозяин Гасс говорит, что никакого магического мира нет! – пожала плечами Лаки. – Хотя, если бы такое место объявилось бы, я бы только обрадовалась!

– А я думаю, девочки, магический мир всё-таки существует…

Эту фразу произнесла Шанти. У неё был задумчивый вид, как будто она что-то вспоминала:

– Не так давно к нам в магазин пришел очень, очень, ОЧЕНЬ странный посетитель… – продолжила она. – У нас, конечно, каждый день бывают самые неожиданные гости. Один раз, даже арабский шейх заезжал за барельефами для своей коллекции… Но этот! Он был по самые глаза замотан в какую-то тряпку, и от него весьма дурно пахло. Как из канализации. И этот странный тип предложил моей хозяйке кучу денег за маленький клочок старого пергамента.

– Что за пергамент? – заинтересовалась Лаки.

– Я точно не знаю, – Шанти качнула головой. – Я видела его лишь однажды. На нём нарисована какая-то карта, вернее, только её фрагмент. Повсюду письмена на неизвестном языке… Когда хозяйка сказала посетителю, что год назад отдала пергамент в музей истории, тот аж потемнел весь от злости и еще больше завонял!

– И причем здесь магический мир? – Лаки не удержалась и прыснула со смеху. Её рассмешил этот воняющий посетитель.

– А ты не догадываешься? – воскликнула Мун. – Это же мышам понятно! Господин Вонючка хотел обрывок карты магического мира.

– Но зачем это ему? – пожала плечами Лаки. – Судя по рассказам Шанти, на учёного он не сильно похож!

– Мне показалось… – тут Шанти внезапно запнулась и немного побледнела.

– Ну давай, говори уже! – энергично тряхнула её за плечо Мун. – Что тебе показалось-то?

– Что этот тип – не человек вовсе! – вполголоса произнесла Шанти. – Он жуткий, у меня муражки бегут, когда я его вспоминаю!

Глядя на вздрогнувшую от воспоминаний подругу, Мун засмеялась: такое лицо было у Шанти.

– Да ты не дрейфь, Блонди! Кем бы ни был этот вонючий мистер, мы тебя в обиду не дадим! Как заявится, сразу зови нас! Верно я говорю, Лаки?

Но та не ответила. Подруги с удивлением обнаружили, что Лаки, с головой поглощённая какими-то мыслями, машинально поймала в ладонь светлячка, потом отпустила его. Глаза её не мигая глядели на ночной город, раскинувшийся внизу.

– Лаки? – позвала её Мун.

Но девушка не отзывалась. Подруги подошли поближе, вопросительно глядя на неё.

– Скажите, – вдруг нарушила молчание Лаки. – А вы никогда не задумывались, почему мы такие… не как все? Мы и не люди, и не кошки… Что-то по-середине…

Мун и Шанти переглянулись. Лаки повернулась к ним и обхватила плечи руками, как будто ей вдруг стало холодно. У неё был встревоженный вид.

– Мне кажется, что-то скоро произойдет, – поёжилась она. – Я это чувствую. Что-то очень важное!

– Но что «важное», милая? – спросила ее Шанти и тоже поёжилась. Ей передалось странное состояние Лаки.

Поглядев на притихших подруг, Мун встряхнулась и с привычной для неё насмешливой гримасой воскликнула:

– Да знаю я, что произойдёт! Опять наша Лаки освободит каких-нибудь подопытных крыс из научной лаборатории! Или подневольных куриц с птицефермы! Ну, на худой конец, червяков из консервной банки у рыбака украдёт.

Несмотря на чувство тревоги, затаившееся в сердце, Лаки улыбнулась.

– Ну тебя, Мун! Но ты мне напомнила! В одном сарае за городом держат ангорских кроликов. Кролики подросли, потолстели и вырастили суперскую густую шёрстку. И поэтому им грозят очень большие неприятности! Вы даже не представляете, как добывают ангоровую шерсть! Ее выдирают живьём…

– Нет! – вскрикнула Шанти и закрыла лицо ладонями. – Не продолжай, пожалуйста! Я не могу это слушать!

Лаки хотела что-то сказать, но осеклась. Она и не подозревала, что её подруга настолько чувствительна.

– Я же говорю! – кивнула сиамка, подняв брови. – Лаки у нас – спасатель. «Девочка-мчс».

– Да подожди ты, Мун! – нахмурилась Лаки.

Она взяла Шанти за плечи и легонько тряхнула её.

– Ты в порядке?

Блондинка медленно опустила руки, открывая лицо. На нём было написано выражение сильнейшего сострадания.

– О, Лаки, можно я пойду с тобой? Я тоже хочу спасти этих бедных кроликов!

– Ничего себе! – вырвалось у Мун. – Не ожидала от блондинки!

Девушка с радостью кивнула. С друзьями спасать кого-нибудь всегда веселее! Обе они вопросительно глянули на Мун, но та решительно покачала головой:

– Не-не-не, извиняйте! Сегодня я не с вами. Ресторан «Летучий Голландец» лежит в руинах после сегодняшнего кулинарного шоу. Надо навести там порядок до утра! Да и есть чего-то охота-прям-не-могу!

Потому что другого пути нет

Миро с лисёнком Року за пазухой покинули королевский Зал Собраний и направились к выходу.

– Ты позволишь мне пойти к техномагам с тобой? – с надеждой спросил Року хозяина.

– Нет, конечно! – отрезал Миро. – Мне хватило поисков тебя в людском городе в прошлый раз!

– Но ведь я ей обещал!

– Кому? Той странной девчонке на смешном скутере?

– Она не странная! Она смелая, добрая и красивая! – воскликнул Року.

– Обалдеть, – хмыкнул Миро: – мой тикл влюбился. В человека.

– Кто влюбился? Никто не влюбился! – проворчал тикл, обиженно скрылся за пазухой и добавил оттуда: – Ты просто её совсем не знаешь!

– Это точно. – подтвердил его хозяин без какого-либо сожаления.

У выхода из дворца их ждал Сет. Долговязый принц стоял со скучающим видом, как всегда, подпирая стену. Дракончик Шип, сидящий на плече принца с пафосным видом шлифовал маленькой пилочкой коготки на правой лапе.

– Крутую машину ты себе смагировал! – подал голос Сет, кивнув на мотоцикл Миро. – Или может, угнал у кого из техномагов?

– Сет? – удивился Миро. Откуда ты здесь? Когда мы покидали зал, ты был еще там!

– Учись, Миро! – ухмыльнулся Сет. – Этот старый дворец полон потайных коридоров. Никто лучше нас с Шипом их не знает!

– Не сомневаюсь, – отозвался молодой воин.

– Ты что, и врямь намереваешься искать Тёмного Мага в мире людей?

– Да.

Миро уже уселся за руль своего «Монстра», как Сет произнес за его спиной:

– Найти Бесформенного – задача не из простых. Он ведь меняет обличья, как перчатки! Я бы отправился туда с тобой, но ты ведь сам понимаешь: скоро моя коронация. Дел, если честно, не впроворот!

– Конечно, Сет!

Миро надел на голову шлем и стартовал прочь. Глядя ему вслед, наследник трона заметил с кривоватой улыбочкой:

– Это был не очень-то вежливый ответ с его стороны! Я, как-никак, выразил ему свое сочувствие.

Дракончик Шип кивал, с прищуром наблюдая, как удаляется Миро.

– Как думаешь? – спросил принц тикла: – Что его больше раздражает: то, что он лишён прав на трон, или моя скорая коронация?

Шип издал подленький хихиканье.

– Он сам виноват, что больше не наследник. – заметил дракончик с важным видом. – Как вообще можно править страной, когда у тебя такое недоразумение вместо тикла?!

Сет и Шип переглянулись и со смехом ударили друг друга ладонями. Оба были весьма довольны друг другом.

Миро гнал мотоцикл к границе, туда, где высилась древняя стена из энерго плазмы.

Великая стена, построенная тысячи лет назад легендарными магами-праотцами Табу Кианы светилась и переливалась перламутром. Ее верхняя кромка терялась высоко в небе.

То и дело, в стене появлялись бреши. Одни были такие крохотные, что через них нельзя было просунуть и мизинец, а другие были большие, размером с ворота. Порталы пульсировали: на глазах исчезали старые и появлялись новые.

«Их становится всё больше! Это плохой знак!» – с тревогой подумал Миро.

Они с лисенком подъехали вплотную к стене.

– Давай, Року, вылезай. Дальше тебе нельзя. – приказал Миро тиклу.

Лисёнок неохотно закопошился за пазухой хозяйской куртки. Наконец, он показался. У него были опущены уши, в глазах стояли слёзы обиды.

– Року, – покачал головой Миро. – Ты не понимаешь, каким опасным может быть это задание!

– А ты не понимаешь, каково тиклу расставаться со своим хозяином! Это… Это… Всё равно, что наполовину умереть! В Киане никто так не поступает со своими тиклами! Только ты один!

Лисёнок не смог говорить, от досады у него в горле появился комок. Он выпрыгнул из куртки на траву и сжался в горестный клубочек на траве. Миро присел на корточки и погладил Року:

– Я знаю, парень. Я ведь еду не надолго. Не дольше суток…

– Не понимаю, чем я могу тебе там мешать?

– Пойми уже, для людей ты – диковинка! Увидев тебя один раз, они будут охотиться за тобой снова и снова, пока не поймают и не продадут за деньги какому-нибудь богачу, или в лабораторию для опытов. Тогда мне будет сложно вытащить тебя.

– Тогда Лаки придет мне на помощь! – пробурчал лисенок.

– Лаки? – поморщился Миро.

– Да! Так зовут эту девочку. И это, кстати, была она, кто вытащил меня из клетки!

– Ах да. В ту ночь я уже выследил твою клетку, когда этой девчонке вдруг взбрело в голову спасать тебя. Ну и шуму вы тогда наделали!

Миро усмехнулся и примирительно потрепал тикла по голове. Тот продолжал дуться.

– Что ж… – молодой воин хлопнул себя по коленям и встал. – Мне пора!

Он бросил последний взгляд на обиженного зверька. Тот усиленно делал вид, что не слышит хозяина.

Усмехнувшись по-доброму, Миро сел в седло, завел двигатель и оглядел стену перед собой, выбирая удобную брешь. Немного слева от него, на высоте пары метров пульсировал недавний портал, достаточно широкий, чтобы пропустить «Монстра».

Миро развернул мотоцикл, сделал небольшой круг и, на полной скорости устремился к порталу. Перед самой стеной он дернул руль на себя, поднял байк на дыбы и в прыжке вошёл в портал. Через мгновение, он исчез в проёме, а по поверхности стены разошлись мерцающие круговые волны.

Року шмыгнул носом, утёрся лапкой и обернулся. Глядя на пульсирующую брешь в стене, которая только что поглотила его хозяина, он пробормотал тихо:

– Только возвращайся по-скорее!

Миро выскочил по ту сторону стены, прямо на обочину шоссе, ведушего через Седой лес в городок Синяя Бухта.

Стояла летняя ночь, шоссе было пустынным, в небе светила полная луна. Молодой воин пригнулся к рулю, и чёрной молнией понесся по направлению к городу.

Ночной гонщик

Лаки и Шанти с охапками молодой морковки в руках подобрались по-ближе к фермерскому загородному дому. Луна ярко освещала большой сарай, в котором содержались кролики. Животные в своих клетках сидели притихшие, словно чувствовали свою скорую участь от рук жестоких хозяев, и лишь иногда легко шуршали сеном.

У девушек-спасателей был такой план: чтобы освобожденные кролики не разбежались в разные стороны, для них выложили на поляне круг из аппетитной морковки. Поляна располагалась на опушке леса и тропинка от неё до сарая тоже была выложена морковками. Благодаря ей, пушистики должны были безошибочно найти дорогу на свободу.

Спасательницы бесшумно перепрыгнули через ограду, проложили дорожку из морковок к самой двери сарая.

– Внизу ограды есть дырка для собаки. Это хорошо! – шёпотом сообщила Лаки. – Нам не придется таскать кроликов через ограду. Они сами побегут через эту дырку!

Шанти закусила губу и прижала к себе пучок морковок. Она до смерти боялась собак. Особенно больших.

Подруги приоткрыли дверь сарая и заглянули вовнутрь.

В помещении была полная темень, но глаза девушек-кошек быстро привыкли к ней.

– Боже мой, сколько же вас тут, малыши! – воскликнула Шанти.

– Да, – согласилась Лаки. – Придется работать быстро, чтобы успеть открыть все клетки!

Вдвоём они стали укладывать на полу морковку и открывать клетки. Кроликов вынимали из клеток и сажали на пол. По-началу, грызуны не понимали, чего от них хотят, но запах угощения, цепочкой выложенного на полу, указал им направление действия: все как один, они бросились весело уминать морковку, быстро передвигаясь во двор и дальше, через дыру в заборе, на поляну.

Последний, кого Шанти вытащила из клетки, был крошечный белый крольчонок с чёрным ухом. Неловкий и сонный, он скачками последовал за собратьями, но в темноте нечаянно наткнулся на пустое жестяное ведро, и оно с шумом опрокинулось.

Спустя несколько мгновений, в окне фермерского дома зажёгся свет. Залаял пес.

Наблюдая, как кролики улепетывают на волю сквозь дыру в заборе, Лаки на секунду оглянулась и увидела оцепеневшую Шанти с крольчонком на руках.

– Шанти? – шёпотом воскликнула её подруга, – Ты чего там встала??

– Со. бака! – в ужасе произнесла Шанти.

– Конечно, на фермах есть собаки, Шанти! – попыталась успокоить её Лаки, но довод не сработал: у блондинки был настоящий шок.

– Я… Я… жутко боюсь собак, Лаки! – девушка была бледнее мела.

– Нет, Шанти! Сейчас не время цепенеть! Мы почти всё сделали!

Лаки схватила девушку под локоть и подтолкнула к забору.

– Давай, прыгай! Кошка ты, или кто??

Они разом перемахнули через ограду и бросились бежать вдогонку за кроликами.

Окруженные пушистыми грызунами на поляне, девушки слышали, как фермер окриком заставил собаку заткнуться, но та не унималась. Хорошо, что к этому времени кролики доели последнюю морковку.

– Гони их всех в лес! – скомандовала Лаки.

Спустя несколько мгновений, пушистые беглецы канули в тени опушки.

В доме отворилась дверь, и раздраженный фермер вышел с фонариком на крыльцо. Едва не оттолкнув хозяина, из-за его спины вырвался огромный лохматый пёс. Он моментально взял след и устремился через дыру в заборе. Его оглушительный, хриплый лай стремительно приближался.

– И что теперь, Лаки? – упавшим голосом спросила подругу Шанти.

Завидев взбешённого пса, который несся сквозь заросли кустов прямо на них, Лаки подпрыгнула и крикнула:

– Дёру, Шанти!!!

Она схватила девушку за рукав и потащила в противоположную сторону от леса. Нужно было отвлечь собаку от кроликов на опушке.

Стремглав, они понеслись по дороге, ведущей прочь от фермы. За ними, во весь опор, мчался не на шутку разъярённый пес.

– Здесь кругом поле! – задыхаясь, констатировала на бегу Шанти. – Здесь нам от него не спрятаться!

– Спрячемся! – выдохнула Лаки. – Рядом есть автобусная остановка!

Девушки добежали до крытой остановки, и разом взмахнули на её крышу.

Свирепый пёс с надрывным лаем запрыгал вокруг них. От злости, он даже опрокинул мусорный бачок и разметал мусор.

– Вот дурак! – покачала головой Шанти, глядя на пса с высоты крыши. – О чём он там тявкает, не разобрать даже!

– Известно, о чём, – Лаки оглядывалась по сторонам. – «Погодите, сейчас я до вас доберусь!» Ну и всё такое!

Шанти вдруг свесилась вниз и крикнула не своим голосом:

– А ну, хромай отсюда, истеричка блохастая!!!

– Ого! – удивленная, Лаки даже присела. – Я не знала, что ты умеешь так ругаться!

Шанти взмахом руки заправила за кошачье ухо светлую прядку волос. Ее щеки раскраснелись от негодования.

– Я когда боюсь, так злиться начинаю, что просто дикий ужас! – проговорила она скороговоркой, не отрывая глаз от бешеной псины.

Её подруга вдруг напряглась, прислушиваясь.

– Шанти, кто-то едет! И очень быстро! Пригнись, чтобы нас не заметили!

Они прижались к покатой крыше, и притихли. Судя по низкому рокоту, гоночный мотоцикл сбросил скорость.

Девушки услышали, как гонщик остановился и заглушил мотор. Собака внезапно перестала лаять. Вместо грозного рычанья пёс вдруг растерянно заскулил.

Сгорая от любопытства, девушки-кошки высунулись из-за укрытия, чтобы взглянуть, что происходит?

Они увидели, как мотоциклист в блестящем чёрном шлеме и кожаной куртке протянул руку в направлении пса. Он сделал особый жест, и в тот же момент, пёс, словно пьяный, обмяк. Поскуливая, он вжался в асфальт. Незнакомец выждал паузу, затем резко махнул рукой в сторону поля и властно скомандовал:

– Митто! Шей!

Пёс вскочил и со всех ног устремился в поле. Скоро, его след совсем простыл.

– Фу-ух, пронесло, кажется! – облегченно прошептала Шанти, повернув лицо к подруге.

– Тс-с! – Лаки пригнулась ниже.

Незнакомец завёл свой необычный мотоцикл и плавно тронулся. На мгновение, Лаки показалось, что всадник повернул голову в их сторону… Впрочем, она решила, что это ей померещилось.

– Ты слышала, какую команду он дал этой псине? – спросила Шанти, пока гонщик исчезал из виду. – Я не поняла, что это был за язык? Шведский?

– Я не знаю, что за язык… Но мне его слова почему-то показались знакомыми… – отозвалась Лаки.

Вдали замаячили огни. Приближался неспешный рейсовый автобус, идущий в город.

Автобус с фырканьем остановился и высадил одинокого пассажира с удочками и велосипедом. Пока старичок вытаскивал свой велик, девушки перепрыгнули с остановки на крышу автобуса и расположились на ней по-удобнее: путь до города был не близкий.

– Я жалею только об одном, – призналась Лаки, устало привалившись спиной к люку на крыше автобуса.

Она задумчиво смотрела в сторону поля. Ветер в ночи красиво трепал её длинные чёрные волосы, бросая тонкие пряди на лицо. Шанти невольно залюбовалась подругой.

– Что мы не знаем, кто этот крутой парень на мотоцикле? – улыбнулась блондинка, лукаво приподняв брови.

– Вот ещё! – Лаки фыркнула, состроив рожицу, отчего Шанти засмеялась. – Жалею, что мы не спасли из этой тюрьмы других животных!