Текст книги "Глаза из серебра"

Глава 25
Замок Пиймок, Бзорин, округ Взорин, Крайина, 3 темпеста 1687

Носовой платок, пропитанный ароматом мирриса, позволял почти не чувствовать запах горящей человеческой плоти, а заглушать крики истануанцев Василий Арзлов и не собирался, они его уже давно не беспокоили. Как всегда при допросах пленных, после первого часа голосовые связки уже были не в состоянии издавать самые пронзительные ноты.

Палач снова внес в огонь железные орудия пытки, мгновенно вспыхнула кожа, прилипшая к железу, и Арзлов повернулся к офицеру-переводчику. Переводчик, в свою очередь, посмотрел на князя:

– Я так полагаю, милорд, от этого мы больше ничего не узнаем.

Арзлов кивнул и взмахнул белым носовым платком – пусть жертва и палач убираются.

– Ну и ладно. Этого убить и бросить к остальным. Палач кивнул и наклонился к истануанцу, чтобы выполнить поручение – задушить его. Арзлов медленно выбрался из кресла. От долгих часов сидения в этом закрытом помещении у него затекли все мышцы. Рана на бедре пульсировала и болела, но Арзлов решил не обращать внимания. Меч истануанца задел только кожу, а не мышцу, значит, его боль несущественна по сравнению с основной неприятностью от нападения. Промыв и зашив рану, он выбросил из головы мысли о ней.

Лейтенант Воробига открыл дверь камеры и ждал, не понадобится ли его помощь князю, не будет ли ему трудно подниматься по лестнице. Арзлов оценил такой текст в младшем офицере, и ему понравилось, что Воробига понимает: надо подождать, пока тебя попросят о помощи.

«Значит, ты мыслишь, Анатолий, а мне думающие подчиненные нужны».

– Пойдемте со мной, лейтенант. Вы поможете мне вспомнить.

– К вашим услугам, милорд.

Арзлов кивнул и начал трудный подъем по лестнице из подвала на первый этаж замка. Его не столько отягощала раненая нога, сколько обилие информации, полученной от переживших атаку истануанцев, но в глубине души он знал, что все проходит.

«И нога, несомненно, пройдет скорее, чем переживется полученная информация».

Выжившие были на удивление общительны, рассказывая о нападении. Некоторые болтали чуть ли не с радостью. Это раздражало Арзлова, потому что доказывало: они действительно верят тому, что рассказывают. Их самоуверенность не иссякала даже под пытками, подтверждая их веру в то, что Дост вернулся в Алансаджар (Гелансаджар).

Каждый крайинец с детства знал: возвращения Доста надо бояться. Плохим детям говорили, что по ночам их будут отбирать у родителей, чтобы накормить Доста человеческим мясом. Джебель-Квирана, как предполагалось, есть дверь в ад – каждый ребенок верил в это так же ревностно, как и в то, что Аи лиф когда-нибудь появится в Муроме и возвестит конец света. «Даже когда народу Крайины угрожал Фернанди, его не так боялись, как Доста, потому что Дост однажды уже добился успеха и победил Крайину. Крайинцы, воевавшие с армией Фернанди, испытывали особенную гордость от того, что их нацию до сих пор побеждал только Кирана Дост. Они сражались изо всех сил, чтобы сохранить эту легенду и право его наследников по крови править Крайиной, как до сих пор, и спасти свою родину.

И Дост действительно помог победить войско лескарцев. Все три сотни Вандари с успехом воевали с Фернанди. Имея Вандари на северном фланге, Арзлов со своим 137-м полком имперских медвежьих гусар не раз просачивался через линию фронта лескарцев и заставил их бежать. В решительных сражениях хватало одного полка Вандари, чтобы лескарцы бежали с поля боя.

Возвращение Доста будет катастрофой, и для Крайины, и лично для Василия Арзлова.

«Почему он должен прийти сейчас?»

Планы Арзлова пока осуществляются неплохо. Он знал, что может рассчитывать на Кролика, который возглавит гусар при захвате Гелора. Арзлов не сомневался: Кролик уверен, что дальше повернет на юг и пойдет на Аран, но мало ли в чем уверен Кролик. У Арзлова абсолютно другие намерения, когда Гелор окажется в его власти.

Присутствие Доста, кто бы он ни был – истинный или один из мириадов претендентов, каковые всплывали за долгие годы в Центральном Истану – значительно осложнит ситуацию. Самый удачливый претендент, насколько помнил Арзлов, появился в Дрангиане четыреста лет назад. Пандит Дост свернул на юг, победил почти весь Аран и основал империю Варата, остатки которой еще существовали в илбирийских вассальных государствах, типа Мрайлы и Манарана.

Дост может объединить племена Центрального Истану и оказать стойкое сопротивление гусарам. Если Досту это удастся, рухнут все планы Арзлова. Для их успеха требуется быстрая и успешная кампания по взятию Гелора. Оттуда он вернулся бы в Крайину и на волне победы с гордостью въехал бы на трон тасира. Он не сомневался, что появится оппозиция, но знал, что может нейтрализовать любые воинские силы, выставленные против него, путем мятежа, подкупа или силой оружия.

Арзлов обернулся и обратился к идущему по пятам подчиненному:

– Все пленные признались в родстве с Хастом или в союзничестве с ним, да?

– Да, милорд. Они этим гордятся.

– Спасибо.

Во время допросов Арзлова озадачила такая мысль: почему пленники связывают себя с Достом через семью Хастов. Те, кто объявил себя членами рода, рассказывали фантастическую сказку: якобы с ними в горах говорил человек из золота, а союзники пересказывали искаженные версии этого же рассказа. Он отметил, что те, кто, по их словам, лично видел Доста, могли дольше сопротивляться пыткам и этим лишний раз подтверждали глубину своей веры в рассказанную ими историю.

То, что на первый план вышла семья Хастов, Арзлова радовало, но и беспокоило. Тасир знал, что Хасты могут представить претендента на трон Доста, а претендент станет угрозой для Крайины. Участие Хастов в этой истории означало, что осложнилась обстановка в Геланса-джаре, но для того Арзлов и сидел тут, чтобы все держать под контролем. Тасир может даже согласиться дать ему дополнительные войска в свете новых событий.

Арзлова беспокоило еще и то, что поступки Рафига были нехарактерны для него – от араланца привыкли ждать логичного поведения. Князь был готов к тому, что Рафиг объявит Достом себя, что было бы блестящим политическим ходом. Однако Рафиг объявил себя подчиненным Доста, и это подтверждало достоверность сведений о возвращении героя. Разве что Рафиг вознамерился представить ложного Доста для того, чтобы вдохновить свой народ. Но если вождь не объявит Рафига своим представителем в Гелансаджаре, тогда какая выгода Рафигу от его появления?

«Может быть, Рафиг сам обманывается и верит, что этот Дост – настоящий».

Двое из жертв рассказали, что их нападение имело целью отвлечь гусар, пока Рафиг с приближенными выкрадет купца Валентина Свилика по приказу Доста. Обыскали дом Свилика и допросили слугу. Но никаких следов исчезнувшего купца не нашлось. Свилик и раньше исчезал, но обычно кто-нибудь знал, куда он направился или на встречу с кем. Пленные показали, что Досту нужен крайинец, говорящий по-истануански, но Арзлов не представлял себя, чтобы купец как источник информации мог понадобиться Досту при планировании военной кампании.

«Может, за время пребывания в могиле у Доста умишко поослабло».

В Муроме новости о нападении и слухи о возвращении Доста будут восприняты как взрыв бомбы. Если организуется экспедиция для поимки и уничтожения вождя, Арзлов знал точно – его не поставят во главе. Несомненно, тасир проконсультируется с королем-Волком как уничтожить опасность, угрожающую их общим владениям в Истану. Принц Тревелин в Аране – вот логический выбор начальника такой экспедиции.

«Впусти волков в Гелансаджар, и они оттуда не уйдут».

Независимо от угрозы, которую представлял собой Дост, – хотя Арзлов отказывался верить в реальность его возвращения, – нельзя допустить, чтобы до Мурома дошли известия о нападении и об угрозе тасоте Наталии. Враги Арзлова воспользуются этим нападением, чтобы доказать, что ему нельзя доверить охрану дремучей провинции. Будут говорить, что теперь он – тень того Арзлова, который в свое время выгнал Фернанди из Крайины, а для тасира угроза его дочери – личное оскорбление. Арзлова переведут из Взорина, лишат власти и звания, направят на Мурамищину в богом забытый Мурамск. И свои последние дни он проведет, пялясь через Борейский пролив на замороженный мыс Северной Брендании.

Хромая, Арзлов поднялся по лестнице, ведущей снизу, из темницы, и оказался в мраморном фойе с куполообразным потолком и колоннами в каждом углу. С улыбкой обернулся к Воробиге:

– Лейтенант, прошу поставить взвод своих людей и закрыть вылет из северного дока Взорина. Все вылеты задерживаются, пока мы не выясним, что нападение вчера вечером не связано с заговором с целью убийства та-соты Наталии и захвата трона ее отца.

Подчиненный нахмурился, взглянул в сторону темницы и кивнул:

– Ваш приказ будет выполнен, сэр.

– И никому ни слова о том, что мы здесь слышали. Истоки их истануанской фантазии, вероятно, мы скоро отыщем в Старом Городе, но лично я считаю, что это просто провокация темных элементов из Гелансаджара, хотят поднять мятеж в народе. Никакой особой срочности нет.

– Да, милорд.

– Хорошо. Прежде чем отправитесь в док, найдите мне полковника Кролика. – Арзлов важно улыбнулся. – Попросите его заглянуть ко мне, если тасоте Наталии он больше не нужен. Хочу узнать его мнение по ряду вопросов.

Глава 26
«Сант-Майкл». В патруле. Пьюсаран, Аран, 5 темпеста 1687

Робин Друри вышел на палубу под крылом «Сант-Майкла» в своей серой хлопковой тунике, брюках пурпурного цвета, какие положены священнослужителю, и черных сапогах. Подошел к стоявшим там капитану Хассету и брату Деннису Чилтону. У поручней на носу корабля помощник капитана Фостер и рядом с ним рулевой – здоровенный парень по имени Соррел – не спускали глаз с компаса, пока корабль медленно поднимался над городом. Глубоко в чреве корабля грохотали паровые двигатели, и двойные пропеллеры рассеивали выходящий из топок черный дым.

– Курс триста пятнадцать градусов, сэр.

– Очень хорошо, мистер Фостер. Держитесь этого курса. – Хассет заложил руки за спину, и скрылись золотые звезды на обшлагах его ярко-красного мундира. – Вот в чем преимущество большой высоты полета – можно закрепить свои знания по географии, мистер Чилтон.

– Да, сэр. Я вам показывал по карте – Дилика находится в самом сердце северной части Арана. Она всегда была столицей государства Пьюсаран, и в течение многих веков именно отсюда правили многие династии. – Чилтон указал на изгибы коричневой реки, вьющейся вдоль долины Дил. Река Хайнар несет ил с гор Гимлан на север и с Декаранского плато на юг. Она каждую зиму разливается, и после паводков возникает новый слой свежей почвы. Видно, поэтому долина Дил – самое плодородное место в мире.

Робин проследил взглядом течение реки на север – до покрытых снегом вершин гор Гимлан. Зубчатый горный хребет шел от южной границы Цея далеко на восток, а на запад – к границе с джедрозианцами. По сравнению с горами Гимлан, все остальные, даже эти, хоть и вполне величественные, смахивали на жалкие холмы. Крутые склоны и покрывающие вершины гигантские массы снега придавали горам вид грозный и одновременно величавый.

Чилтон продолжал свои объяснения:

– Горы Гимлан дают влагу долине и делают ее недоступной для вторжений. Дальше к западу, в верховьях

Аджмура, есть перевал, откуда можно пройти на север, и еще один – к востоку, по которому джедрозианские перебежчики время от времени перебегали в Мрайлу. Этот перевал называется перевал Хак, по-джедрозиански «пыль». А северный называется перевал Варата.

– По названию империи?

– Да, капитан. По названию империи так же называется более опасный район в самом городе Д и лике. – Чилтон кивнул в сторону порта. – Варатанцы сейчас живут в основном в Мрайле, но их и в Д и лике хватает. Почти все они исповедуют атараксианство, но в их религии еще есть скрытое течение – это секта поклонников богини Лаамти. Принцы Мрайлы с нами в дружбе, а соединения пограничных войск из Мрайлы – самые лучшие части нашей местной армии.

Робин кивнул, давая понять, что усвоил сведения.

– Чего следует остерегаться нашим патрулям? Чилтон неопределенно пожал плечами.

– В сущности, ничего особенного. Местность тут сильно пересеченная, народ сравнительно бедный, воровать нечего. Конечно, не исключается периодическое появление бандитских групп, которые совершают налеты, но обычно это бывает осенью после снятия урожая или весной после отела. Чаще всего бандиты нападают на торговые караваны, но приграничные войска отлично умеют их выслеживать и уничтожать.

Самая постоянная угроза илбирийцам и юровианцам здесь – националисты-гуры и религиозные экстремисты. Гуры никак не могут привыкнуть к нашим законам, и их новый лидер принц Arpa-шо заигрывает с народом, поддерживая антиилбирийские настроения. К нашему счастью, ему подчиняется только область Гимлана, а в остальном Аране его влияние не так сильно.

А в нашей внутренней политике ситуация более взрывоопасная. Примерно год назад в Дилике пьяный илбириец дубинкой забил до смерти больную корову, и чуть не вспыхнуло восстание. Была угроза для нескольких айлифайэнистских миссий в дальних провинциях, но все обошлось. Лично я предполагаю, что фанатики просто ждут сказочного возвращения Доста, а уж тогда и попытаются уничтожить всех нас. Хассет нахмурился:

– Насколько я помню, Дост никогда не считал Аран частью своей империи. Почему это аранцы ждут его возвращения?

– Войска Кираны Доста бывали тут, и местные короли присягнули ему на верность, но он власть тут не захватывал – не как в Крайние, Истану и Цее, так что вы правильно помните, капитан. Его возвращения ждут варатанцы. Когда-то их империю создал некто, объявивший себя Достом, так что они помнят свою историю. А большая часть населения поклоняется Атараксу. Доста при его первом рождении тут считали воплощением Атаракса. Все это завязано в один клубок, но, по мне, тут нет серьезной угрозы. Конечно, варатанцы чувствуют, что они – далеко не аранцы, но тем не менее они не пойдут на открытый мятеж, не захотят портить отношения с Илбирией.

– А почему не пойдут на мятеж, мистер Чилтон? – Робин оглянулся по сторонам, на обе палубы корабля. – Страна прекрасная, есть за что повоевать.

Чилтон согласился:

– Но их мятеж вряд ли реален, и этому две причины. Когда существовала империя Варата, ежегодный доход каждого чиновника, дворянина и воина зависел от урожая на пожалованном ему участке земли. Половина денег за продукцию отсылалась императору Вараты, а половина – тому должностному лицу, которое было главой местной администрации и собирало налоги для императора. Чтобы поместник не сконцентрировал у себя в руках слишком много власти, он заработную плату получал от тех земель, которые расположены весьма далеко от места его государственной службы, и земельные участки каждые четыре года перераспределялись в зависимости от их качества.

Когда мы сюда прибыли, мы эту систему изменили, и теперь каждый чиновник получает свой доход от тех земель, на которых служит. Это привязывает его к земле, и еще мы разрешили это имущество наследовать его детям, так что гарантией благополучия является преданность семьи илбирийским властям. Этот класс людей, владеющих землей, своим достатком обязан нам, и они стараются это помнить.

– Согласен, мистер Чилтон, причина веская, а другая?

– Два года назад какие-то бандиты-гуры мародерствовали в Западной Мрайле. Своим опорным пунктом сделали старый заброшенный монастырь богини Лаам-ти. Барон Фиске отправил из Дилики туда корабль «Кестрел», чтобы разобраться с ними. Мы полетели, сделали четыре круга над ними – два с севера, два с юга. Расстреляли их из всех наших орудий, шестьдесят выстрелов сделали. Монастырь в руины превратили. Этот урок многие аранские дворяне приняли близко к сердцу.

Хассет одобрительно кивал:

– Теперь понятно, как это делалось.

– Да, сэр, – улыбнулся Чилтон. – А был бы тут «Сант-Майкл», вот это было бы зрелище!

– Надеюсь, нам повезет, мистер Чилтон, и мы обойдемся без такой демонстрации. – Хассет перевел взгляд на восток. – Насколько я понял, маршрут этого северного патрулирования проходит на юг Дутара, вдоль гор Гимлан мы выходим на залив Вленгал, затем вниз по карте и делаем круг мимо Дилики – а дальше на северо-восточную оконечность долины Дил.

– Да, сэр, каждый раз я летал по этому маршруту. Робина удивило, что Чилтон произнес это каким-то безропотным тоном:

– Прошу вас, сэр, объясните ваш ответ.

Хассет заулыбался:

– Можете быть откровенны, мистер Чилтон, мне показалось из вашей реплики, что вас маршрут патрулирования чем-то не устраивал.

Чилтон глубоко вздохнул и нахмурился:

– Да ведь не секрет, сэр, что здесь, в Аране, сплошные контрабандисты. Маршрут патрулирования утверждал барон Фиске.

Он идет прямо на юг и назад через центральную часть Крайины. Нам бы хоть разок полететь с востока на запад, мы непременно распугаем бандитов; а как только мы пролетим, вылетает уйма мелких яликов и заключают сделки. До сих пор у власти был человек, который очень хотел быть хорошим для богатых купцов, и я, естественно, был бессилен заставить соблюдать законы Илбирии. Может, вы, капитан… Ну, допустим, захотите, чтобы ваши аэромансеры освоили ветры вокруг гор Гимлан… Решите сделать круг над заливом и вернетесь по этому же маршруту.

– Спасибо, мистер Чилтон. Я учту ваш совет. – Хассет похлопал рукой по поручням. – При такой скорости мы доберемся до залива через три дня. Если эти купчины принимают решения так же ловко, как играют в вист, обратный путь над горами вполне может оказаться выгодной для нас партией.

Глава 27
Квартал Варата, Дилика, Пьюсаран, Арап, 5 темпеста 1687

Две мартышки, пререкаясь, пронеслись мимо закрытого ставней окна и с грохотом свалились на крышу; и, Урия проснулся, как от толчка. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, где он, что он тут делает и почему у него болит все тело. Перекатившись на бок, он заставил себя медленно подняться и сесть. Преодолевая головокружение, левой рукой открутил фитиль лампы, стоявшей на ночном столике.

Комнату залил желтый свет, и он увидел Кидда – тот сидел напротив него в кресле со сломанным подлокотником. Удобства отеля «Уилтон» остались в давней его юности, и само здание уже несколько одряхлело, но капитан Оллис уверял их, что владелец если не пьян, то вполне надежен, зато когда нетрезв, то ничего не помнит. Он раздобыл для них комнату и велел оставаться в ней, пока не вернется в Дилику.

Урия взглянул на окно: с запада просачивался красноватый свет.

– Скоро вечер, да, сэр?

Кидд кивнул и побеспокоился:

– Как себя чувствуете?

– Прекрасно.

– Что-то мне не верится, кадет. Вас очень сильно избили.

Урия поморщился от боли.

«Ужас как больно, чего уж там притворяться».

– Да я, наверное, хуже выгляжу, чем чувствую себя. Ребра еще болят и нос тоже. Такое ощущение, будто я – один большой синяк. – Немного подумав, Урия наклонился вперед и оперся локтями о колени. – Вы думаете, стоит дожидаться капитана Оллиса?

– Он вернется, мистер Смит. Конечно, он из Рокстера, но на этот раз он свое слово сдержит.

«Если команда его еще не прикончила».

Оллис, оказывается, вышел из каюты сразу за Киддом и наблюдал, как слепой жрец Волка расправлялся с пятеркой членов его команды. Оллис понял, что ему грозят крупные неприятности, ведь его команда напала на жреца Волка, и первым его побуждением было – улететь. Но ему не повезло. Остальные члены команды – шесть аэромансеров, штурман, рулевой – были измучены перелетом. Он старался уговорить их попытаться поднять «Стаут» в воздух и лететь дальше, и тут выяснилось, что те типы, которых раскидал Кидд, терроризировали всю команду. Под предводительством Фило четверо грузчиков намеревались убить Оллиса и захватить корабль.

Значит, получается, что Кидд спас ему жизнь. О л лис нашел им комнату в отеле «Уилтон» и договорился с одной аранской семьей, чтобы им носили еду. Труп Фило он куда-то дел, рассчитал его компаньонов и нанял новых грузчиков в какой-то портовой таверне квартала Варата. Оллис объяснил своим пассажирам, что должен перебросить груз «туда, на север», но обещал вернуться и помочь им в организации их планов тут, в Аране.

– Что-то не верю я ему, – Урия решил было потянуться, но плечи и ребра так заболели, что от этой мысли пришлось отказаться. – Он в итоге сообразил, что вы – жрец Волка, и он знает, что мы в курсе его контрабандистских дел. Если он нас отправит туда же, куда сплавил труп Фило, у него не будет никаких проблем.

– Капитан Оллис не желает брать на себя ответственность за убийства.

– А контрабанда парового двигателя из Илбирии – не преступление? Повесить человека можно один раз.

– Я ведь говорю о вечной ответственности, кадет. – Кидд медленно выдохнул воздух. – Он знает, что если в этом мире он скроется от палача, то перед Господом всяко придется предстать. Оллис может не уважать законы Илбирии, но законы Бога для него важнее.

– Согласен. Я помню, как он рассказывал про своего сына и день Святого Свитина. – Урия почесал подсохший струп на голове. – Простите, из-за меня мы застряли в пути.

– Тебя очень сильно избили. Ты молод, быстро выздоровеешь, но тебе нужно отдохнуть. – Слепой немного подумал и выпрямился. – Да и вообще я ведь собирался только добраться до Арана. Я собирался купить здесь коней и провизии, но капитан Оллис объяснил, что очень трудно ехать верхом отсюда в Гелор.

– Я знаю, нужно два месяца ехать верхом через горные перевалы и около шести дней на «Сант-Майкле» при максимальной скорости.

Кидд изумился:

– Значит, ты не спал, когда мы разговаривали? Урия отрицательно покачал головой, и комната вокруг него сразу заколыхалась.

– Да нет, я все это давно рассчитал, еще когда мы обсчитывали наш проект по тактике. Я предполагал, что Айронс ни за что не поверит, что я это соображу.

– И готовили ему ловушку?

– Хотел его удивить неожиданной дальновидностью.

– Интересный эвфемизм слову «ловушка», кадет. – Кидд одобрительно ухмыльнулся, Урия тоже улыбнулся бы, не будь ему так больно. – Капитан Оллис рассказал, что в этом регионе действуют бандиты и невозможно даже попытаться добраться до Гелансаджара без проводника.

– И что решили?

– У капитана Оллиса стабильные торговые контакты с деревней, которая находится на полпути к перевалу Варата. Он считает, что именно оттуда нам рационально начать свой переход, и готов взять нас с собой следующим рейсом. Даже найдет нам местных проводников. И оттуда максимум через неделю мы окажемся севернее, в Дрангиане, а еще через две недели – в Гелоре.

Кровать затрещала – это Урия поменял положение тела, тщетно пытаясь устроиться поудобнее.

– Вы говорили Оллису, что приехали спасать Доста?

– Он не мой исповедник, – прищурился Кидд. – Я сумел убедить его, что наша миссия – обратить в другую веру аланима из Гелора.

– Но мартинистские воины-священники не ведут миссионерской работы, они имеют ограниченное право причащать. Мы можем только крестить и проводить похоронные обряды. – Урия фыркнул. – В нашей поездке хоть одна из этих обязанностей должна нам пригодиться.

– Если вы не возражаете, я попросил бы вас в своих высказываниях воздержаться от богохульства, мистер Смит. – Кидд повел плечами. – Капитан Оллис настолько мало знаком со сложностями церковного ритуала, и это хорошо для нас – ему не понять цель нашей миссии. Но он все-таки знает, что даже светский представитель церкви имеет право проводить крещение в случае необходимости, так что он не склонен оспаривать мои слова.

– Ну, тогда благословен будет тот, кто содействует делам Господа.

– Не следует смеяться над ним или Господом, мистер Смит. – Лицо Кидда превратилось в воплощение решимости. – Капитану Оллису, при его незаконных занятиях торговлей против церкви и государства, пригодятся все благословения, какие он сможет получить. А его невежество спасет наши души. Значит, оно спасет и Доста, но пусть он не знает об этом.