Текст книги "Глаза из серебра"

Глава 58
Усадьба Гонтлан, Дилика, Пьюсаран, Аран, 15 маджеста 1687

Аманда Гримшо остановилась на пороге отцовского кабинета, и сердце ее сжалось от страха. Отец бегал кругами по комнате, под полуночный перезвон часов на камине ритмически поднимая и опуская руки, откинув голову назад и в том же ритме тихо посапывая и что-то нашептывая. Он не то умирал, не то – не может быть! – смеялся. По его щекам катились слезы, и Аманда подумала: да нет, это он смеется, а это пострашнее. «Он всегда смеется, если у кого-то несчастье».

– Папа, что случилось? Кто у тебя был?

Старик сделал еще два круга и резко остановился, замер на месте, как зверь, готовящийся к прыжку. В его серых глазах блестели слезы, но глаза не были покрасневшими, как бывает после плача.

– Случилось? Абсолютно ничего, дорогая. Был Эдварде, принес из офиса, вот это, и теперь все прекрасно.

Он протянул ей руку с зажатым в ней документом, но не отдал, а тут же поднес к глазам. Пробежал глазами написанное и снова засмеялся.

– Не просто прекрасно, а даже великолепно. Аманда приложила руку к горлу:

– Что это, папа?

Эрвин бросил на нее взгляд через вздернутое плечо и оскалился, как будто собирался зарычать, как дворняга, защищающая кость. Но тут же опустил плечо и улыбнулся:

– Это, Аманда, решение всех наших проблем. Оказывается, мы правы по всем пунктам. Эти дураки там, в Илбирии, сделали фатальную ошибку, что не прислушались к нам. – Его лицо потемнело. – Дугарская катастрофа несколько осложнит ситуацию, но думаю, что пока все у нас под контролем.

– Папа, ты меня просто пугаешь. Лицо Эрвина смягчилось:

– Нет, нет, ни за что не хочу тебя испугать. – Он еще раз просмотрел текст, опять широко улыбнулся и махнул рукой на кресло – садись, мол. – Давай-ка я тебе все объясню. Это я получил из Гелора. Я там договорился кое с кем, чтобы меня извещали о происходящем. Это может оказаться кстати, чтобы увеличить наши доходы. Обычно присылают коммерческие новости – об урожае, о паводках и все такое. Но иногда бывает и что-то посерьезнее. Послушай-ка.

Аманда потянулась взглянуть на документ, но отец развернулся на каблуках и начал шагать по комнате, прежде чем она успела прочесть каракули на листе бумаги. Она догадалась, что полученные новости должны полностью разорить кого-то, ненавистного для ее отца. Она надеялась, что это не имеет отношения к Робину, но ведь он тесно связан с принцем Тревелином. Аманда подумала, что если отец счастлив – значит для Робина это неприятности.

– По-моему, папа, ты мне не доверяешь.

Эрвин минутку помедлил, прежде чем обернуться к ней:

– Тебе не доверяю? Аманда улыбалась:

– Я тебя дразню, папа, как ты меня подразнил новостями в твоем письме. – Опершись локтями о колени, она наклонилась вперед и внимательно вглядывалась в его лицо. – Что-то очень увлекательное?

– Более чем, моя дорогая, – он воздел кверху руку с документом, как будто это было послание от самого Господа Бога. – Это письмо от мартиниста-священника по имени Фиддойан. В нем просьба к принцу о помощи, потому что на Гелор идет полк имперских гусар Крайины. Отправлено около четырех дней назад. Что это за имя такое – Фиддойан? Данорийское? Кулордейнское?

– Не знаю, папа. – Аманда заметила, что у нее задрожали руки, и усилием воли подавила дрожь. – Ты расскажешь принцу об этом письме? Ты ведь давно это предсказывал. Теперь все увидят, что ты был прав.

– Милая моя Аманда, я уже прав. Мне было видение, и я принял меры предосторожности. Видишь ли, крайинцы не смогут доставить снабжение своим войскам через перевалы в горах Гимлан. Значит, у нас есть время до весны на подготовку к их вторжению. Конечно, мы будем готовы, ведь оборону Арана возглавят ополченцы Гримшо.

– Но, папа, если ты скажешь принцу об этом сейчас, он сможет помочь Гелору. И войны можно избежать.

Гримшо едва заметно нахмурился:

– Для чего это нам нужно, доченька?

– Спасти жизнь людей, папа.

– Спасти жизнь кого? Атараксиан? Да мне-то на них наплевать, их смерть будет на совести тех крайинцев, которые их прикончат. – Эрвин решительно взмахнул рукой. – Если я доведу эти новости до сведения принца… да я просто не стану этого делать. Это не мой вопрос. Уехал бы я к Вленгалу, как собирался, – а ведь не уехал только из-за его мелочности и капризов, – вот тогда мои заместители передали бы ему это письмо. У него был шанс, но он сам его упустил.

Эрвин строго взглянул на дочь:

– Допусти на минутку, что я сообщу об этом принцу. Он отправит «Сант-Майкл» на север и сможет что-то сделать. И станет спасителем Арана. Укрепится его власть, правление станет более жестким. Передам я принцу эти сведения, и придет конец фирме «Торговля Гримшо», да и всему, ради чего мы работали в Аране. Ни за что не сделаю этого. Самый большой враг Арана – принц Тревелин, и если я утаю от него эти сведения, у нас будет гарантия, что его отзовут в Ладстон.

И он снова рассмеялся:

– А потом мой брат Филберт выступит с предложением назначить меня новым генерал-губернатором. После того, как мы прогоним крайинцев назад в их пределы, самой логичной кандидатурой буду я. Отлично все получится.

Эрвин вытянул руку и сунул краешек письма в огонь масляной лампы, стоявшей на его рабочем столе. Бумага загорелась мгновенно, стала чернеть и скручиваться. После того, как буквы исчезли бесследно, он бросил горящий листок на пол и погасил пламя, наступив ногой на листок.

– Отличный сегодня денек. Аманда заставила себя улыбнуться:

– Да, папа.

– Кончилась одна эпоха, начинается новая, в которой требуется проявить смелость и все силы бросить на выполнение своего долга.

«Не прочел ли ты мои мысли, папа?»

– Да, сэр. Я так и поняла.

– Конечно, поняла. – Эрвин похлопал себя по животу. – По-моему, следует это дело отметить, вы с теткой заслужили по стаканчику портвейна.

– И ты с нами?

– Я буду в башне, ты иди к тетке без меня.

– Хорошо, папа. – Аманда встала, поцеловала отца в лоб. – Я люблю тебя.

Эрвин Гримшо отступил на шаг, удивление на его лице сменилось радостью.

– До чего мне повезло с дочерью, правда, Аманда? Доброй ночи.

– Да, папа, спокойной ночи. – Когда отец удалился, Аманда обхватила себя руками.

«Смелость и долг, папа, это твои слова. Сегодня кончилась эпоха, в которой я была твоей дочерью. Теперь для меня начнется жизнь гражданки Илбирии. Бог дал мне достаточно смелости, чтобы выполнить:вой долг перед своим народом».

Глава 59
Бир-аль-Джамаджим, Гелансаджар, 15 маджеста 1687

Григорий Кролик не имел представления, что в доспехе Вандари можно незаметно перемещаться по пустынной низменной части Гелансаджара, но гелорские стражники, силуэты которых мелькали вокруг вражеского лагеря, тревоги не подняли. Всего тридцать ярдов отделяло элитные войска – Тараны Вандари – от роты гелорской кавалерии, вставшей лагерем возле колодца Бир-аль-Джамаджим, но способность доспехов оставаться невидимыми означала, что их будущие жертвы даже не поймут, кто на них сейчас нападет.

Большинство погибнет во сне.

Три таблички с изображением красного узора на черном фоне плавали в поле зрения Григория. Первая – отпечаток раздвоенного копыта – обозначала магический прием, позволяющий Тарану передвигаться и функционировать. Вторая – силуэт доспеха. Это был знак заклинания, позволяющего окутать доспех тенью, в которой он растворялся в ночи. Последняя, человеческое ухо, разорванное надвое, поглощало звуки, издаваемые доспехом при передвижении. При помощи этих заклинаний, на выполнение которых уходила энергия владельца, Тараны Вандари отделились от основного войска Крайины, намереваясь напасть на кавалерию, которую еще вчера заметили наблюдатели с «Зарницкого».

Согласно общепринятой военной доктрине Крайины, Григорию следовало бы приказать «Зарницкому» снизиться и дать пару бортовых залпов по лагерю гелорцев. Григорий отказался от этого, решив, что уже один звук двигателей воздушного корабля разбудит гелорских всадников. Проснувшись, они разбегутся в разные стороны, и залпы окажутся недостаточно эффективнымии, не сумеют уничтожить их всех. Смысл нападения на гелорских всадников был в том, чтобы до последней минуты скрывать информацию о своем приближении, а если спасшиеся сумеют добраться до города, то эта цель не будет достигнута.

И что важнее, Таранам Вандари требовалось наконец окропиться первой кровью в этой кампании. Они хорошо послужили в войне с Лескаром, но их служба с той поры не требовала агрессивных действий. Один из Таранов настолько уверился в своей неуязвимости, что погиб, попытавшись преследовать бандитов. Доспех номер двадцать семь освободился и попал в руки Григория. Григорий, правда, сумел пустить в ход свой Таран, когда надо было отражать атаку гелансаджарцев и спасать Наталию, а другие годами не участвовали в битвах.

«Пора им вспомнить, что такое оказаться в пекле войны».

Григорий вывел свой доспех из его обычного полусогнутого состояния. Он заставил Таран выпрямиться, поднял его передние лапы, задал направление движения, потом махнул своим людям – мол, следуй за мной. Сгибая и разгибая ноги, заставляя доспех набрать спринтерскую скорость, он быстро перемещался вперед. Когда металлическое копыто натыкалось на полузанесенный песком камень, вылетал сноп искр, но и эти вспышки света не насторожили дозорных, охранявших лагерь у колодца Черепов.

Наконец один стражник обернулся, – видно, сообразил Григорий, почувствовал вибрацию воздуха от движущихся копыт, – на его лице были написаны страх и удивление. Копыто ударило – и человек отлетел с расколотой и сплющенной грудью. Не успел он рухнуть наземь, как тридцать Таранов Вандари выросли по периметру впадины, в центре которой находился колодец, и ринулись на спящих. Стремительным броском металлические чудовища пронеслись по лагерю с севера впадины на юг, и развернулись обратно, уничтожая все, что еще оставалось живого.

Полотнища палаток хлопали, как флаги, а Вандари преследовали и давили своих противников. Григорию казалось совершенно очевидным, что мечи не могут противостоять мощи военных машин, но гелорцы так не считали – они вытащили свои шамширы и нападали на Таранов. Клинки переламывались о поднятые навстречу им передние лапы, и воины погибали: скользящими ударами Вандари дробили им конечности и разрывали внутренности.

В свете костра во впадине раздавались только крики умирающих и звон ударов металла о металл. Гигантские фигуры в доспехах и их тени мелькали в общем разрушающем хаосе. Тараны Вандари взлетали, перепрыгивая через своих коллег, и устремлялись в погоню за спасающимися бегством гелорцами. Лужи крови оставались на том месте, где человек был раздавлен металлическими копытами. Вандари преследовали только бегущих; медленно двигавшихся – нет. Быстрый разворот направо – и проколотый рогом извивающийся гелорец отброшен в темноту, где ему приходил конец.

Стоя на краю впадины, Григорий с восторгом наблюдал, как его рота уничтожала гелорцев. Кавалеристы рассеялись, как крысы, но убежать было невозможно. Все гелансаджарцы – и дерзкие, и съежившиеся от страха, и шустрые – были уничтожены войском Вандари Крайины. Менее чем через пять минут единственным проявлением жизни были бродившие металлические существа, если не считать коней, привезших гелорцев к колодцу.

Григорий не чувствовал угрызений совести из-за уничтожения гелорцев. Они оказались настолько глупы, что противопоставили себя ему. Полковник понимал, что это не был их осознанный выбор, они просто слепо повиновались хозяину, которому следовало бы поостеречься выступать против столь превосходящей силы. В сражении между имперцами и гелорцами всегда победит превосходящая сила. Не имеет значения, что и те, и другие заявляют о своем благородном происхождении, основываясь на наличии в каждом из них дурранской крови; разница определяется тем, в какой расе рождены древние лорды Дуррании.

Григорий смотрел вниз, где в низине собрались Вандари.

– Все действовали отлично. Погасите их костры, чтобы на «Зарницком» знали, что мы тут все закончили. Они тогда нападут на Гелор, ведя огонь на заре и в сумерках, чтобы те должным образом напугались еще до нашего прибытия. Когда мы подойдем к городу, то они нас увидят. Наш внешний вид вызовет страх в их сердцах. Через шесть дней, считая с сегодняшнего, они откроют нам ворота Гелора. А если нет… – Двадцать седьмой Таран широко развел руками, – я уверен, вы выполните то, что положено.

Глава 60
Дом правительства, Дилика, Пьюсаран, Аран, 15 маджеста 1687

Принц Тревелин наклонился вперед над своим рабочим столом и старался внешне сохранять спокойствие ради Аманды Гримшо. Она сидела напротив него по другую сторону стола. Робин Друри руками удерживал ее за плечи, а она дрожала крупной дрожью, как будто у нее был приступ малярии.

– И вы вполне уверены, что ваш отец получил сообщение из Гелора?

– Ваше высочество, простите меня, но я так и не смогла увидеть текст. Я знаю только то, что он мне сам сказал.

– Да, конечно, мисс Гримшо. – Принц ободряюще улыбнулся ей. – Я понимаю, сколько смелости вам понадобилось, чтобы прийти сюда. Думаю, вы уже спасли жизнь того илбирийца, который прислал это известие. Вы смелая женщина.

– Что вы намерены сделать, сэр? – Аманда прикладывала платок к покрасневшим глазам. – С моим отцом?

Принц откинулся на спинку кресла и почесал выбритую макушку.

– В данный момент ваш батюшка – не самая главная наша забота. Я что-нибудь придумаю, но, скорее всего, ему прикажут вернуться в Илбирию. В лучшем случае, его можно обвинить в умышленном небрежении, и я сомневаюсь, что смогу созвать суд здесь или в Лад-стоне и его осудить. Максимум, на что я способен – сослать его. – Он нахмурился. – И я это сделаю.

На лице Аманды появилось облегчение, потом опять ужас. Она схватилась за руку Робина, лежащую у нее на плече. Лицо этирайна оставалось бесстрастным, но он легонько сжал ее плечо. Оба они прекрасно отдавали себе отчет, что ссылка ее отца в Илбирию означала и ее отъезд из Арана. Тревелин на миг вспомнил, как он горевал при смерти жены и как утешал дочь, вот и Робину сейчас приходится так же утешать Аманду.

Любовь к другому человеку и долг своей стране слишком часто не совпадают. Тревелин прикрыл глаза и постарался отстраниться от эмоций. Прежде всего надо думать о Гелоре и о нападении Крайины на него. Если лететь с попутным ветром и в пути не помешают ни бури, ни встречный ветер, «Сант-Майкл» может добраться до Гелора за неделю. Проблема в том, что для этого воздушного корабля такое расстояние – предел. До Гелора, допустим, он долетит, но запасов угля на его борту хватит только для обратного пути в Дилику. Между Диликой и Гелором нет безопасных заправочных станций, и «Сант-Майклу» для заправки придется возвращаться в столицу.

Тревелин обратился к Робину:

– По пути сюда я читал ваш отчет об осаде Гелора, помните?

– Да, сэр.

– Долго ли может продержаться этот город? Робин с сомнением покачал головой:

– Мы с коллегой рассматривали проект с точки зрения крайинцев. У нас было мало исходной информации. Согласно нашему анализу, город должен быстро пасть, но на нашей защите присутствовал полковник Кидд, и он указал нам кое-какие тонкости, которых мы не могли учесть. Скоро в горах Гимлан начнутся грозы, и вряд ли мы сможем доставить достаточно войск, чтобы снять осаду раньше следующей весны.

– А продержатся они до тех пор?

– У крайинцев, вероятно, есть рота Вандари.

– А рота этирайнов может противостоять им?

– По крайней мере, им придется призадуматься, ваше высочество. – Робин уверенно кивнул. – Мы – войско нападающее; конечно, сэр, наши уловки задержат их, но вряд ли мы их сможем удержать. Чтобы снять осаду, требуются другие навыки, чем те, которым я обучен. Нужен кто-то другой для организации обороны. По Божьей воле, этот человек уже там.

– И впрямь, брат Робин, если будет на то Божья воля, аланим прислушается к этому человеку. – Принц и Робин кивнули в унисон. До того, как прийти к принцу, Робин и Аманда спросили отца Райана, что означает имя Фиддойан. Священник перевел им: это истануанское слово означает серебряные глаза. И Робин, и принц поняли это однозначно, но оба не представляли себе, как такое могло произойти.

«Полагаю, по Божьей воле». Принц потер руки:

– Мисс Гримшо, вы мне принесли такие сведения, которые вынуждают меня действовать. Я поговорю с вашим отцом. Буду с вами откровенен: я его обману – скажу, что получил информацию от своего человека, работающего в его фирме. Я не очень хорошо знаю вашего отца, но полагаю, что это заставит его призадуматься и он не заметит вашего отсутствия. Прошу вас оказать мне честь погостить у меня все это время.

– Ваше высочество, не знаю, что мне… – Аманда повернула голову к Робину, тот кивнул. – Я польщена оказанной мне честью.

– Вот и отлично. Я обеспечу вам все, что потребуется. – Он перевел взгляд на Робина. – Соберите своих людей. Произошло восстание гуров, и нам надо срочно отбыть. Я отправляюсь в качестве наблюдателя. Проследите, чтобы ваши люди посетили мессу. Выступаем сегодня вечером.

Аманда опять нащупала руку Робина.

– Так сразу? – Она умоляюще глядела на принца. – Да, я понимаю, извините меня.

Тревелин встал с кресла и подошел к ней:

– Не беспокойтесь, мисс Гримшо. Перед отъездом брат Робин и капитан Хассет пообедают в моем доме. Нам предстоит тяжелая работа, и обед в вашем присутствии будет в будущем приятным воспоминанием и поддержкой для нас.

Глава 61
Дейи Марейир, Геаансаджар, 15 маджеста 1687

Перед отъездом собрались все вместе, и Урия удивился: надо же, сколько у Доста «сестер». Кроме Тьюрэйи – она оставалась с Рафигом, Свиликом и толпой слуг, – он насчитал пятнадцать женщин в полосатых красно-черных ливреях. Турикана, командовавшая группой из восьми женщин и присматривающая за их сборами, сообщила Досту, что к отъезду все готово.

Вскочив в седло предложенной ему лошади, Урия, насупившись, спросил Турикану:

– Почему мы уезжаем? Почему мы не подождем войска Рафига, чтобы ехать вместе?

– Такова воля Доста. – Пожав плечами, она пришпорила лошадь и направилась к выходу из пещеры.

– У тебя уже неплохо получается по-илбирийски, – Урия улыбнулся. – Но мне не понятен смысл отъезда, ведь армия еще не готова к выходу.

Скользя по воздуху, словно по замерзшему ручью, подлетел Дост.

– Кое-что надо сделать до того, как я войду в Гелор.

– Кое-что? – Урия пришпорил коня. Дост летел рядом, не отставая. – Обычно ты выражаешься точнее. Кое-что звучит двусмысленно.

– Согласен, но в данном случае иначе не скажешь. – Они пересекли пещеру, миновали горящие огни и въехали в длинный туннель, выводящий из горы наружу. – Когда меня заключили сюда, все знали, что я вернусь. Мы с братом понимали, что многие попытаются объявить себя моим воплощением. Обстоятельства требовали принятия мер предосторожности против таких претендентов. Теперь, прежде чем я обрету всю свою силу, надо снять эти препоны.

Урия обратил внимание, как высоко над землей парил Дост.

– По-моему, ты и сейчас уже в полной силе.

– Это так. По здешним стандартам.

– Здешним? Ты и в Илбирии, и в Крайние был таким же могущественным.

На металлической маске Доста заиграла улыбка.

– Это я и имел в виду, говоря здесь.

– Как будто можно быть где-то еще. – Урия одернул себя. – То есть, кроме небес, чистилища, ада и преддверия ада.

– А если я скажу тебе, что есть еще дюжины и дюжины других миров?

У Урии мурашки пробежали по коже.

– После нашего недавнего спора о перевоплощении я не стану отрицать, что другие миры, видимо, есть. Признаюсь тебе, иногда, в трудные минуты, мне казалось, что все и вся против меня, и тогда я мечтал, чтобы другие миры где-то существовали. – Илбириец пожал плечами. – Вот теперь ты мне скажи: есть они на самом деле?

Дост серьезно кивнул:

– У Творца полно других миров, совершенно разных, как грани драгоценного камня. Все они – части одной и той же скалы, но каждый уникален. Они одной природы по происхождению, но разные по культуре и социуму. Пересечь границы между ними не так просто, но путешествия возможны. К вам, сюда, я и мои люди пришли из другого мира.

– Каким образом пришли? – Урия понимал, что вся эта гипотеза безумна, но сама мысль о наличии других миров и возможности путешествовать между ними ему пришлась по душе. – И по какой причине?

– Тут одно вытекает из другого. Прибыл я из страны большой магической силы. Для нас трюки, доступные здесь самым способным, – детские игрушки. Родился в семье известных аристократов и очень сильных магов. Отец обвинил меня и брата в заговоре против него.

Он не хотел соглашаться, что предсказание относится не к его, а к нашему поколению. Заточил нас в тюрьму, а затем изгнал. Силой своей магии он пробил дыру между измерениями и оставил нас и наших последователей здесь, в этом мире, где скудны магические возможности, в заброшенной горной долине.

– В Дуррании. – Да.

Урия и его спутник выбрались на открытый воздух и направились на север по извилистой дороге. Золотое тело Доста отражало солнечный свет. Он продолжал:

– Мы казались себе слабыми и беззащитными в своих доспехах, но со временем обнаружилось, что местный народ намного слабее нас! И самым важным оказалось, что при нашем смешении с местными жителями результаты приносили плоды. То есть все, что мы смогли принести с собой, наши наследники сохранили.

– Ты собирался создать империю и с ее помощью вернуться домой, я правильно понял?

Дост отрицательно покачал головой:

– Возвращение невозможно, и мы знали об этом. Для возвращения требуется магическая энергия, а здесь ее слишком мало. Была слабая надежда, что вдруг отыщется какое-то место, какая-то точка на земле, где сфокусирована вся магическая сила здешнего мира. Тогда нам хватило бы энергии, чтобы отправиться домой, в Валаси. Но здесь нет такого места.

Мы создали империю, потому что нам больше не к чему было приложить нашу силу и умения.

– У вас была сила, но не было идеи. Дохлое дело. – Урия выпрямился в седле. – Если то, что рассказывают в Крайние, не сказки, то вы свою силу использовали самым жутким образом.

– Не сомневаюсь, что рассказы преувеличены, хотя, думаю, не слишком. Мы ведь были очень удручены тем, что с нами случилось, ну, и вымещали свою беду на тех, кто оказался под рукой. – Свет заходящего солнца отражался от лба Доста яркими вспышками. – Нелегко держать в узде такие чувства.

– Но ведь необходимо, – нахмурился Урия. – Церковь стоит на том, что надо уметь сдерживать себя.

Дост задумался. Замедлил полет. Урии пришлось придержать коня, чтобы Дост не отставал.

– Воздержание – возможно, именно этот урок я и вынесу из своего теперешнего воплощения.

– Именно от воздержания и отлынивают многие.

– Кроме тебя, конечно?

– Ты что хочешь сказать? – заморгал Урия. Дост сощурил свои металлические глаза.

– Смотри, ты обуздал свое любопытство, не позволил себе выяснить секрет того металического шарика, который я тебе дал. Я-то думал, он тебя заинтригует.

I

– Заинтриговал. – Урия смотрел вперед, через голову своего коня, ощущая тяжесть золотого шарика в сумке на поясе. – Чем-то он мне знаком, но чем – не могу вспомнить. Совсем не могу выхватить из памяти, в чем тут дело.

– Ты усерднее думай, и получится. – Дост был серьезен. – Так же усердно и я стану учиться воздержанию и правильному использованию своих сил. Для меня это очень важно. Восемь веков назад я создал империю и взял на себя ответственность за миллионы людей. До конца этого месяца я верну себе империю, или, в случае неудачи, умру, как многие ваши мартинисты-мученики.