Текст книги "Рожденный для войны"

LVI

Мы еще не проиграли эту войну, но уже

превысили кредит в Банке Чудес.

У. Д ж. Браун

Каллонтаун, Нанкин

Конфедерация Капеллана

31 декабря 3057 г.

Если бы я хотел провести канун Нового года под обстрелом, то мог бы отправиться на Солярис, на открытый чемпионат! Уж платили бы там явно получше, да и зрелище так бы не затягивалось. Ларри Акафф взглянул на вспомогательный монитор «Боевого Молота». На экране ярко проступали очертания четырех шаттлов класса «Сюзерен», опускающихся на планету. «Сюзерены» – двух из них не хватило, чтобы перевезти резервистов на Нанкин, – вмещали каждый по три дюжины боевых роботов. Полк полного состава, о котором говорила Габсер и который ждала для своего спасения, состоял из 125 боевых роботов, и такого количества с лихвой хватало, чтобы от резервистов и следа не осталось.

Миссия, искавшая опору в чудесах, осуществлялась удивительно хорошо до этого момента. Воспользовавшись комбинацией патриотических призывов, тонко завуалированных угроз, обещаний коммерческой поддержки и возможностями открытия новых рынков сбыта, резервисты Вудстокской милиции уговорили вудстокские корпорации экипировать милиционеров и отправить их на Нанкин. Заманив легкие боевые роботы Бандитов в хитроумную засаду, они на треть сократили их численность.

Блокировав наемников у Каллонтаунского промышленного комплекса, они свели на нет их преимущество. В предвкушении прибытия обещанной Виктором помощи резервисты ощущали полное удовлетворение от сложившейся ситуации.

К сожалению, когда прибыла помощь, оказалось, что она предназначена другой стороне.

Четыре дня назад, когда шаттлы отделялись от Т-кораблей Лиги Свободных Миров, Ларри и Феба с помощью компьютеров, вычисляя векторы движения и наличие горючего, определяли, с грузом прибыли корабли или пустые. Полученные данные показали, что корабли прибыли с грузом, но цифры никак не могли продемонстрировать характер груза. Тонна искореженного металла весит столько же, сколько и тонна металла в целом боевом роботе.

Когда до прибытия Т-кораблей оставалось два дня, им удалось перехватить радиопередачу, предназначенную Бандитам. Из нее удалось выяснить, что на подходе полковник Ричард Бэрр, но ни Ларри, ни Феба не доверяли разведданным, основанным на подслушивании. Ком-Стар уже распространил новость об убийстве Ксю Нинга на Цюрихе и хаосе контрреволюции, охватившем планету. Исходя из этого, трудно было поверить, что Томас Марик или Сун-Цу позволят отряду «Черные Кобры» покинуть Цюрих в такой ситуации.

А стало быть, это перехваченное послание, пришли они к выводу, предназначено именно для того, чтобы заставить их поверить в действительное прибытие «Черных Кобр». Но, разумеется, они не сбрасывали со счетов и то соображение, что послание основано на реальных фактах. Именно поэтому резервисты были приведены в состояние повышенной боевой готовности и заняли оборонительную позицию вокруг Каллонтаунского промышленного комплекса.

Стрелка альтиметра упала до отметки трех с половиной километров. Ларри включил микрофон.

– «Императрица», если они настоящие, то сейчас отбросят люки и ринутся в атаку.

– Вас поняла, «Король-Ворон». – Ларри почувствовал нотки страха в голосе Фебы. – Продолжаешь думать об Алезии, да?

– Вас понял, «Императрица». Связь заканчиваю. Кип Купер, учитель средней школы, служащий в подразделении Фебы, заметил, что Цезарю удалось сдержать галлов в похожей позиции у Алезии. Кого-то этот факт, может быть, и успокаивал, но только не Ларри. Римляне были вооружены лучше галлов, и у них была регулярная армия со строжайшей дисциплиной. И как бы ни гордился он резервистами, но ничуть не заблуждался относительно их шансов в предстоящем недалеком будущем.

Когда шаттлы опустились до двух километров и ясно стали видны в южной стороне, Ларри переключил рацию на частоту, по которой Т-корабли осуществляли связь с Бандитами.

– Полковник Габсер, у вас остался последний шанс сдаться. Если ваш блеф не пройдет, то позже мы вашу сдачу просто не примем.

– Смотри и рыдай, Акафф.

«Черные Кобры» уже давно приспособили шаттлы класса «Сюзерен» к наиболее эффективному использованию. Центральное отделение яйцеобразного судна расчистили так, что оно целиком превратилось в один гигантский отсек для боевых роботов. Боевые роботы, расположенные по периметру отсека, крепились среди опор корпуса корабля. Между роботами и центральной лифтовой шахтой находилось оборудование, которое «Черные Кобры» побросали внутрь во время спешного отлета с Цюриха.

Над центральным отсеком, недалеко от лифтовой шахты, располагались каюты экипажей. Под палубой боевых роботов имелось инженерное отделение, включающее ядерные реакторы с двигателями. Члены экипажа уже заняли свои боевые позиции, разбросанные по всему корпусу корабля.

Когда корабли опустились до боевой дистанции, капитан приказал изолировать центральный отсек от остальной части корабля, и давление припечатало двери в отсек боевых роботов. Захлопали брезентовые полотна, обвязанные вокруг грузовых клетей под действием сжатого воздуха. Давление внутри и снаружи шаттлов установилось в соотношении 0,8598639 к одной атмосфере. На обычном барометре это означало бы подъем ртутного столба на высоту 65,36 см.

Именно такие цифры оказались и на простых электронных барометрах, которые Танцующий Джокер поместил в детонационные устройства и запрятал в пехотных боеприпасах и взрывчатке, находящейся сейчас в этих окутанных брезентовых клетях. Вся операция была проведена во время налета на Кайшилинг. Поскольку тогда повстанцев отогнали и им удалось утащить с собой некоторые из ящиков, «Черные Кобры» сочли груз вполне безопасным.

Детонаторы приходили в действие самостоятельно при давлении, которое соответствовало высоте между 800 и 1000 метров. Затем, когда давление достигало 67,36 сантиметра ртутного столба, барометры посылали электрический импульс к паре воспламеняющихся капсюлей, соединенных запальным шнуром с блоком пластиковой взрывчатки, выкраденной у «Черных Кобр».

Танцующего Джокера не слишком занимал сам факт, когда его приборы сдетонируют. С таким же успехом взрыв мог произойти, скажем, где-нибудь в округе Даоша, когда «Черные Кобры», регулируя давление, готовили корабли к отлету. Его такой результат устраивал, как и любой другой. Джокер ставил перед собой цель покончить с «Черными Кобрами», не заботясь о том, как и когда это произойдет.

Три четверти устройств являлись резервными, поскольку хватало и по одному взрыву на корабль, оказавшийся у отметки в тысячу метров. На одном из кораблей, «Бумслэнге», две из бомб Танцующего Джокера лежали необнаруженными в ящиках, содержащих пластиковую взрывчатку. Неожиданный взрыв расколол корабль надвое, и боевые роботы посыпались из него, как игрушки из прорвавшегося пакета.

Лишь одна бомба взорвалась на «Морском Змее». Силой взрыва пробило палубу и разнесло первичную электроподстанцию, питающую электричеством весь корабль. Мгновенно подключилась вспомогательная система, но тут же испустила фонтан искр. Теперь сторонний наблюдатель мог бы сделать вывод, почему «Сюзерены» давно пользуются дурной славой относительно их электрических и гидравлических систем. Не получая питания, двигатели замерли, и корабль устремился к земле.

Взрыв на «Мамбе» со всего маху бросил на стену корпуса корабля два транспортера, и они пробили ее. Двигатели «Мамбы» начали захлебываться, но экипажу удалось изолировать маневренные реактивные дюзы. «Мамба» крепко ударилась о землю, ее ослабленные внутренние структуры прогнулись, и корабль сплющился.

Взрывы на «Боковом Ударе» полностью уничтожили дюзы одного из ядерных двигателей. Серебряный пучок ионов, промчавшись к правому борту корпуса, пробил его и резко бросил корабль вправо, обрушив его на верхнюю часть корпуса «Бумслэнга». Оба корабля вжались друг в друга, как игрушки, сделанные из фольги, затем разделились в многоцветном взрыве и огненным дождем посыпались на Каллонтаун.

Ларри, широко раскрыв глаза, вытаращился на небо через купол кокпита «Боевого Молота». Квартет шаттлов вытворял в небе нечто невероятное, трясясь и раскачиваясь, словно он наблюдал кадры, снятые пьяным оператором. Акафф никак не мог понять, что происходит, пока «Морской Змей», испуская дым, серебряным яйцом не устремился к земле. От удара затряслась почва под ногами «Боевого Молота».

Только что было четыре корабля, и вот уже груда металла. Через секунду Ларри удалось выйти на частоту связи с Фебой.

– «Императрица», что за чертовщина?

– Повреждения неизвестного характера. Боже всемогущий, четырех «Сюзеренов» как не бывало!

– Если Бандиты и блефовали, то теперь с этим покончено.

– А если нет?

– Значит, или кто-то слишком ненавидел «Кобр», или очень любил нас, я затрудняюсь с выбором. – Ларри увидел, как на панели управления замигал огонек включения монитора. – От Бандитов сообщение. Гауптман Акафф на связи. Ну, валяйте, Бандиты!

Даже цифровой преобразователь не смог убрать дрожь из голоса Ады Габсер.

– Что вы сделали с «Черными Кобрами»?

– Мы не знаем, что случилось с ними, полковник, но зато уверены, что большой помощи вам от них ждать не приходится. – Ларри посмотрел в сторону, где над разбившимися кораблями поднимался черный столб дыма. – Но остается вопрос: вы себе хотите помочь?

– Условия сдачи обычные? Мы просим, чтобы репатриация осуществлялась с нашим снаряжением.

В разговор вступила Феба:

– Условия обычные, лишь бы у нас не было с вами хлопот, да и завод остался неповрежденным.

– О'кей, мы сдаемся. Габсер связь Заканчивает. Ларри отключил частоту Бандитов.

– Что ты думаешь, Феба?

– Я думаю, что рада. В новом году Нанкин станет частью Федеративного Содружества. – В ее голосе эхом отражались радость и удовлетворение. – А ты о чем думаешь?

– А мне хотелось бы, чтобы слухи о грядущем мире оказались достоверными.

– А почему тебя это так беспокоит? Мы уже выиграли все наши битвы.

– Именно поэтому, Феба. – Ларри громко рассмеялся. – Сама посуди. Мы справились здесь с задачей, которая казалась невыполнимой. Если бы война продолжалась, мне даже страшно подумать, чего захотел бы от нас Виктор в будущем. Все, о чем я мечтаю, – вернуться в какое-нибудь безопасное местечко типа Соляриса и по достоинству оценить нормальную жизнь в тишине и спокойствии.

LVII

От войны люди ждут результата,

а не объяснения причин.

Сенека

Моргес, Оборонительный кордон Арк-Ройяла

Лиранский Альянс

31 декабря 3057 г.

Когда Хан Фелан прошел по сцене к подиуму, шум в зале стих, лишь где-то слышалось покашливание и негромкое бормотанье. Церемониальные серые кожаные одежды при ходьбе поскрипывали, а волчья маска ощущалась тяжестью на плечах, но голову он нес высоко, сохраняя бесстрастное выражение на лице. Добравшись до подиума, Фелан возложил руки по обе стороны трибуны и осмотрел собравшихся клановцев.

– Я хранитель клятвы! И все ею связаны до тех пор, пока останутся от них лишь прах да воспоминания, но и тогда клятва будет превыше всего!

– Сайла!

Хором произнесенное Волками торжественное слово эхом отозвалось в душе Фелана, придавая силы.

– Полковник Марко Холл принес нам новости. Они касаются всех нас – всех, кто сражался рядом с Ульриком и Наташей и кто прибыл к нам из оккупационной зоны. Эти новости нельзя назвать приятными, и они даже могут проложить пропасть между нами. – Фелан сглотнул ком в горле. – После того как Ульрик Керенский был убит на Вотане, Хан Вандерван Чистоу заявил, что наше испытание отказа на самом деле явилось испытанием поглощения4 Нефритовых Соколов.

Зал разразился гневными криками и возгласами изумления. Фелан знал, что эта часть новостей потрясет воинов и приведет их в ярость, но тем не менее понимал, что, исходя из многих соображений, он обязан сообщить их. Чистоу сделал просто нахальную попытку захватить власть, поскольку испытание поглощения являлось сложным делом, вовлекающим в себя и другие кланы, которые должны были поспорить за честь завоевать и поглотить Волков.

Если бы это действительно было испытанием поглощения, мои войска были бы на Вотане и Соколам никогда не удалось бы одержать победу в битве на той планете.

Хан Фелан поднял руки, затем опустил их, призывая собравшихся успокоиться.

– Хан Чистоу заявил свои права на наших людей, наши миры и наших воинов. Он придумал ритуал клятвы, который вычеркивает из списков нашего клана имена всех Волков, кто прибыл сюда с Вотана, и всех, кто последовал за мной. Посредством этой акции Хан Нефритовых Соколов добивается того, чтобы мы стали изгнанниками из нашего клана.

Эта новость не привела к взрыву ярости, а лишь к негромкому говору, как некое любопытное известие, не более. Если Волки поглощены Нефритовыми Соколами, следовательно, клятва делает их изгнанниками из их клана. Если же клятва и установлена, но не ратифицирована Советом Клана, клятву можно просто игнорировать. И каждый из присутствующих здесь ее игнорировал.

– Хан Чистоу сделал свое заявление вечером того дня, когда одержал победу на Вотане над нашими силами. Три дня спустя при разборке завалов рабочие наткнулись на Влада из Уордов, живого, но оказавшегося в ловушке в своем «Лесном Волке». Когда его освободили и сообщили о том, что произошло, он вызвал Хана Чистоу на испытание отказа, касающееся поглощения. Чистоу был вынужден принять вызов и погиб в этой схватке.

Фелан не стал удерживать Волков от выражения ликования. Даже ему хотелось улыбнуться. Хоть он и ненавидел Влада с момента их первой встречи – с того самого дня, как Влад захватил его в плен, – он все же уважал боевые качества этого воина. И каждому из находящихся на Моргесе Волков страстно хотелось совершить то же самое – убить Чистоу. Даже будучи Крестоносцем, Влад доказал, что он до последней своей клеточки – Волк.

– Хан Крисчелл поздравил Влада с победой, но полностью не отказался от поглощения. Волков, захваченных Соколами, вновь отделили, но теперь из них образовали Клан Нефритовых Волков.

Как только Фелан услыхал известие о том, что произошло на Вотане, он мгновенно понял, почему Крисчелл решил создать гибридный клан. Оставшиеся в живых Волки большей частью представляли собой Крестоносцев, и их поддержка Соколами ожидалась. Оставив этих Волков в живых, Крисчелл рассчитывал на голоса Ханов на Великом Совете. Поскольку испытание отказа Ульрика против обвинения в геноциде не прошло на Вотане, восстановленный Клан Волка оказался бы перед проблемой уничтожения. Путем создания нового клана Крисчелл искал возможность воздать должное Владу и в то же время стремился устранить конкурента и усилить позиции Нефритовых Соколов на Великом Совете.

– В результате дом Уордов из Нефритовых Волков претендует на испытание крови. Только один человек вышел на это испытание, и, убив Хана Чистоу, Влад теперь претендует на имя Уорд. – Фелан медленно оглядел собравшихся, понимая, что ни один из присутствующих здесь Волков не станет оспаривать у Влада права на это родовое имя. – Но полученное им в результате клятвы право крови принадлежало мне.

Фелан поднял руки, призывая воздержаться от реплик.

– И вот я стою перед вами, лишенный моего родового имени. Впервые я явился перед вами как Фелан Келл, а позднее вы приняли меня как Фелана Волка. Я заслужил имя Уорда, а затем и был выбран вами Ханом. Сейчас я вновь всего лишь Фелан Волк, но это не значит, что я стал менее гордым человеком.

Нефритовые Соколы отказывают нам в праве на существование. Нефритовые Волки не заявляют своих прав на нас. Я призываю игнорировать действия Соколов и с сочувствием отнестись к Нефритовым Волкам. Умом и сердцем я верю в то, что мы по-прежнему Волки. Мы будем Волками вечно, и именно истинными Волками мы должны предстать перед глазами тех, кто создает кланы.

Фелан сузил глаза.

– Ожидалось, что Совет Клана Нефритовых Волков выберет Владимира Уорда в качестве их первого Хана. Соответственно Великий Совет должен избрать Хана Крисчелла новым ильХаном. Вследствие серьезных потерь, понесенных Нефритовыми Соколами в процессе испытания отказа, понятно, что они просто не в состоянии возобновить войну против Внутренней Сферы прямо сейчас. И это хорошо, поскольку дает нам право на подготовку. Корабли и гарнизонные кластеры, которые побывали с нами на Моргесе, а затем прыгнули и глубже, в Лиранский Альянс, оказались на Арк-Ройяле – моей родной планете. На Арк-Ройяле мы создадим новое общество и продолжим традиции, что привели нас сюда. Мой отец претендует на солидную часть границ Нефритовых Соколов и дал обещание от лица Гончих Келла защищать свои претензии. Я хотел бы, чтобы и мы бросили свои силы на их защиту, но это уже решать нашим Ханам. Я полагаю, что такие решения одобрили бы и Ульрик Керенский, и Николай Керенский.

Фелан задумался и на мгновение отвел взгляд, но затем вновь устремил взор к молчавшей аудитории.

– Здесь могут быть те, кто полагает, что я ошибаюсь, те, кто хотел бы полюбовно уладить наши разногласия с Нефритовыми Волками. Это ваше право, и я его уважаю. Те из вас, кто хотел бы покинуть эту планету и вернуться к кланам Крестоносцев, могут сделать это без каких-либо упреков или притязаний с нашей стороны. Я прошу вас только об одном – уважать воинов, оставшихся истинными Волками, и в тот день, когда нам придется встретиться в бою лицом к лицу, вы сохраните друг к другу это уважение.

Вновь ком подкатил к горлу Фелана.

– Вот такими я вижу нас и мечтаю видеть такими, но претворить мечты в реальность предстоит вам. Другой теперь заявляет право на мое родовое имя. Если бы я был настоящим клановцем – родился бы им, как и вы, – я проигнорировал бы клятву и узурпацию Владом родового имени, которое я заслужил, одолев его в схватке. Но здесь и ныне, на родине моей, я понимаю, что по-прежнему принадлежу Внутренней Сфере. И продолжаю восхищаться традициями, взрастившими меня. Я всегда буду сыном моего отца, всегда буду гордиться тем, что являюсь Келлом. Но не меньшую гордость я буду испытывать и оттого, что являюсь и Волком. Сейчас мне предстоит разобраться, что хорошо для Внутренней Сферы, а что хорошо для Волков. Я, родившийся и выросший здесь, легко сделаю свой выбор. Здесь всегда рады Волкам – более того, здесь в них остро нуждаются, – «о решение о том, будете ли вы адаптироваться к Внутренней Сфере, должно принадлежать вам, а не мне.

Фелан едва заметно пожал плечами.

– Дело спорное. У меня больше нет родового имени. Я больше не могу быть избранным Ханом.

Из задних рядов зала донесся голос, который без усилий разрезал ошеломленную тишину, голос, который показался Фелану странно знакомым:

– С вашего позволения, Хан Фелан, я прошу прощения у этого собрания.

Высокий мужчина с копной седых волос медленно шагал по центральному проходу. На нем был надет простой белый халат, расшитый золотыми звездами Ком-Стара. По этим отличиям можно было определить, что перед ними не простой ком-старовский функционер, а повязка на одном глазу говорила, что обретенная мудрость получена путем горьких уроков.

Удивленный Фелан кивнул головой.

– Я узнал вас, Анастасий Фохт. Пожалуйста, говорите. – Спускаясь с подиума, Фелан ощутил, как по спине пробежала дрожь. Что здесь делает военный регент? И почему я не знал, что он прибыл на Моргес?

Военный регент кивнул Фелану.

– Благодарю тебя, Хан Фелан. Я прибыл сюда, чтобы доставить сообщение, доверенное мне Ульриком Керенским. – Высокий мужчина кивнул собравшимся. – Оно записано на голодиск, и его еще никто не видел. За спиной военного регента сверху спустился экран, а какое-то время, перед появлением изображения Ульрика Керенского, по поверхности экрана бегали статические импульсы.

– «Простите меня, друзья мои, – начал Ульрик, – если послание покажется вам коротким и торопливым, но оно записано накануне приговора, который вынесет Великий Совет, обвиняя меня в измене. Я уже знаю, каковы будут результаты приговора, и отдаю себе отчет о сути того грандиозного предприятия, в которое будут вовлечены Волки вследствие приговора. Нет, я не претендую на роль оракула, но опыт позволяет мне предугадать с большой долей уверенности грядущее. И вот один из моих выводов: когда вы будете смотреть это, я уже буду уничтожен Нефритовым Соколом».

Фелан ощутил озноб. Ульрик знал о том, как обернется ситуация, но продолжал делать то, что должен был делать.

– «Второй вывод: Хану Фелану удастся успешно доставить вас во Внутреннюю Сферу. Он еще не знает, что ему предстоит сделать. И ему очень не понравится эта задача, но ни мне, ни Наташе не сделать того, что сможет он, дабы сохранить наш клан. Я не завидую тем Нефритовым Соколам, которых пошлют преследовать вас во Внутренней Сфере, не завидую ни сейчас, ни в будущем. И именно будущего касается это послание. Правом ильХана является оценка успешности проведенной миссии. И высшая награда, которую мы можем получить, – та самая, которая была предложена Дэйми Волку и другим, рискнувшим проникнуть во Внутреннюю Сферу полстолетия назад – создать родовое имя. И, руководствуясь этим, я, ильХан Ульрик Керенский, создаю родовое имя Келл в честь Фелана Келла Уорда. Ему первому носить это имя, имя, уважаемое отныне и внушающее страх тем, с кем мы расстались».

Ульрик сделал паузу, а собравшиеся Волки разразились овацией. Фелан раскрыв рот вытаращился на экран, а затем оглядел аудиторию. Он ведь только что сообщил Волкам, что больше не является их частью, но озноб, охвативший его от дарованной Ульриком чести, и шумное одобрение Волков решительно показали, что он, Фелан, ошибался. Он понял, что перед ним вовсе не стоит выбор – ощущать ли себя жителем Внутренней Сферы или Волком, он мог принадлежать обеим сторонам. А если мог он, то могли и остальные.

Изображение ильХана кивнуло, как бы подтверждая вывод Фелана.

– «Вы облечены великой миссией, от которой зависит будущее нашего клана, Внутренней Сферы и всего человечества. Помните, что вы Волки. Так будьте же верны вашим традициям, но не становитесь реакционерами. Никогда не отвергайте того, что сделало Волков сильными, но при этом сердцем воспринимайте то, что может сделать вас еще сильнее! Клановцы, по сути, величайшие воины, и мы должны доверить науке возможность создать невиданных доселе воинов. Но события последних лет научили нас одной вещи. В войне, как и в природе, адаптация столь же важна, как и отбор. В лице Фелана Уорда Келла мы видим величайшего воина, но выросшего и прошедшего обучение во Внутренней Сфере, и это учит нас тому, что целенаправленное создание существа для войны – еще не все. У нас есть глаза, чтобы видеть, ум, чтобы размышлять. У нас есть воображение, позволяющее представить сияющий образ того, что может получиться при синтезе обеих этих военных традиций.

Отныне ваша миссия – защищать Внутреннюю Сферу от угрозы со стороны кланов. И кто с этим справится лучше вас? Вы должны объединиться и не допустить войны, которая уничтожает людей, не имеющих ни сил, ни средств, чтобы противостоять ей. И у вас, Волки, в качестве примера для подражания и вожака есть Хан Фелан Келл».

Изображение Ульрика с гордой улыбкой на устах застыло на экране, но голос его еще отдавался эхом в зале.

– «Вот ваш путь Волков, с которого вы не должны сойти!»

Затянувшееся молчание сопроводило эти последние слова Ульрика Керенского, Хана ханов, вожака Клана Волка, сильнейшего из всех представителей кланов, того, чье наиболее глубоко почитаемое происхождение восходило не только к Николаю Керенскому, но и еще дальше, к генералу Александру Керенскому, кто первым увел изгнанников из Внутренней Сферы в опасные и неизведанные глубины космоса. И этот Исход в неведомое привел к созданию нового явления, ранее невиданного.

– Сайла! – воскликнули все Волки слово, значение которого затерялось в дымке времен. Дружное восклицание наполнило сердце Фелана гордостью. Это был его народ. Они приняли миссию, возложенную на них ильХаном, и, сделав так, дали людям, живущим на таких мирах, как Моргес, слабую надежду на то, что в мрачном будущем, которое их только и ожидало, может быть, блеснет луч света.