Текст книги "Эхо"

Глава четырнадцатая

Терри включил верхний свет в спальне Дикона и принялся довольно настойчиво толкать сонного хозяина в плечо. Дикон приоткрыл один глаз и недовольно посмотрел на своего протеже:

– Прекрати… сейчас… же, – медленно, но отчетливо произнес он. – Мне плохо. – Он перекатился на другой бок и приготовился снова заснуть.

– Мне тоже не очень хорошо, но тебе придется подняться.

– Зачем?

– Лоренс звонит.

Дикон с трудом сел в кровати и застонал от ударившего в голову похмелья:

– Что он от нас хочет?

– Меня только об этом не спрашивай.

– А зачем ты подходил? Его сообщение спокойно бы записалось на автоответчик, – прорычал Дикон, одновременно посматривая на часы, которые показывали всего четверть седьмого утра. – Для этого он и предназначен.

– Я так и сделал. Первые четыре раза. Но Лоренс продолжал названивать. Как же ты не слышишь телефон? Оглох, что ли?

Бормоча какие-то проклятья, Дикон, пошатываясь, прошел через гостиную и поднял трубку:

– Что же такого срочного могло произойти, что ты будишь меня ни свет ни заря в канун Рождества, Лоренс?

Голос старика прозвучал взволнованно:

– Я только что слушал новости по радио, Майкл. В последние дни меня замучила бессонница. Мне кажется, что очень скоро ко мне, к тебе или к нам обоим должна нагрянуть полиция. Я знаю, что Терри у тебя, потому что он подходил к телефону. Но можешь ли ты поручиться за каждый его шаг минувшей ночью?

Дикон протер глаза, чтобы проснуться окончательно:

– О чем идет речь?

– Еще один несчастный случай на складе. И мне кажется, что именно на том самом, где обитает Терри. Послушай, найди на своем приемнике волну свежих новостей, и все узнаешь сам. Я, конечно, могу ошибаться, но чудится мне, что полиция сейчас ищет твоего парня. Потом обязательно перезвони мне. Может быть, я тебе понадоблюсь. – Трубка дала отбой.

Эта новость оказалась самой главной. Диктор выяснял детали происшествия по телефонной связи, поскольку передача шла в прямом эфире. После попытки убийства и задержания преступника в пятницу, в общине бездомных неприятные события развивались полным ходом. Ночью, в канун Рождества, несколько человек были облиты бензином, а вскоре их подожгли. В настоящее время полиция разыскивала молодого человека пяти футов одиннадцати дюймов, бритоголового, в темном пальто, которого видели бегущим от здания старого склада. Хотя полиция не давала имени предполагаемого преступника, однако они подозревали одного субъекта, который открыто выражал недовольство своими соседями.

Несмотря на внешнюю показную храбрость, Терри все же оставался четырнадцатилетним мальчиком. Он уставился на радиоприемник полными ужаса глазами.

– Кто-то здорово подставил меня, – пробормотал он. – Что же мне теперь делать? Да легавые из меня отбивную сотворят!

– Не будь полным идиотом, – огрызнулся Дикон. – Ты же не отлучался отсюда ни на минуту.

– А ты-то откуда можешь это знать? – сердито буркнул Терри, становясь от страха еще злее. – Я мог бы выйти и вернуться, а ты бы ничего не услышал. Черт, да ты даже от телефонного звонка не проснулся!

Дикон молча указал на диван:

– Сядь сюда и заткнись, а я пока что перезвоню Лоренсу.

– Нет уж, мне надо побыстрее отсюда сваливать. – Он сжал пальцы в кулаки. – Я не позволю этим свиньям схватить меня.

– СЯДЬ! – прогремел Майкл. – Иначе я рассержусь, и СТАНУ УЖЕ ПО-НАСТОЯЩЕМУ ЗЛЫМ! – Опасаясь, что Терри выбежит из квартиры, если он сейчас выйдет из комнаты в поисках телефона Лоренса, Майкл включил громкую связь и нажал несколько кнопок шифра, позволяющего сделать автоматический набор номера последнего звонившего абонента:

– Привет, Лоренс! Это Майкл. У нас с Терри в комнате работает режим «громкая связь», поэтому мы оба вас слышим, и оба можем разговаривать. Мы считаем, что вы абсолютно правы. Кто-то из бездомных на складе решил подставить Терри и, может быть, заложил его насчет кое-каких противозаконных веществ. Скорее всего, к нам скоро придет полиция. Что вы посоветуете?

– Майкл, вы можете с уверенностью отчитаться за каждый шаг Терри?

– И да, и нет. Мы вернулись домой часа в два ночи, приехали на такси. Я оставил свою машину на Флит-стрит, потому что здорово перебрал. С нами еще был один парень, некий Барри Гровер. Мы расстались в четверть второго. В общем, нажрались втроем. Последнее, что я помню, – как попросил Терри не хихикать, как школьница, а ложиться спать. Сам я отключился сразу, как только моя голова коснулась подушки. А потом Терри тормошил меня, потому что вы звонили уже несколько раз и ждали у телефона. Конечно, я не могу поклясться, что он был в квартире с двух часов ночи до той минуты, когда ты разбудил меня, – Майкл прищурился, рассматривая циферблат, – то есть в течение четырех часов и пятнадцати минут. Теоретически существует вероятность того, что он отсутствовал, но практически, конечно, нет. Это же просто бред какой-то. Когда я впихнул его в спальню, он и на ногах-то еле держался, и я на сто процентов уверен, что с тех пор он там и валялся.

– Терри, ты меня слышишь?

– Ага.

– Ты никуда не выходил из квартиры Майкла с тех пор, как вы вернулись туда в два часа ночи?

– Нет, конечно, мать вашу! – угрюмо пробурчал парень. – И у меня, вашу мать, голова раскалывается, поэтому мне сейчас не до вопросов, мать вашу.

Сухой смех адвоката зазвенел в комнате:

– Тогда, как я понимаю, вам нечего волноваться. Очевидно, существует еще один бритоголовый юнец, которого ищет полиция. Но я настоятельно советую вам очистить квартиру от ненужных вещей. Наши друзья из полиции не любят находить таинственные предметы, которые требуют химической идентификации. Ну, а если все же у вас начнутся какие-то неприятности, то обязательно перезвоните мне.

– Почему он всегда так сложно выражается? – недовольно проговорил Терри, когда Лоренс положил трубку. – Я так и не понял: я в чем-то виноват или нет?

– Да. В хранении наркотического вещества. Сколько у тебя осталось конопли?

– Почти ничего.

– Должно быть «вообще ничего». – Дикон ударил кулаком по столу. – И выкинь остатки немедленно. Прямо в унитаз. Он уставился на парня сверлящим взглядом. – Сделай это, Терри.

– Ну, хорошо, хорошо… Правда, это стоило мне целого состояния.

– Если они обнаружат твое богатство, то тебе придется расплачиваться еще круче.

Естественное волнение Терри снова выплеснулось на поверхность:

– По-моему, ты боишься еще больше, чем я, – злобно ухмыльнулся мальчишка. – Посмотрим, как ты поведешь себя, когда легавые заявятся сюда.

Дикон, принявшийся за уборку постели, только усмехнулся:

– А мне будет более интересно посмотреть в этот момент на тебя. Кроме твоей персоны, здесь им больше ничего не нужно. На твоем месте я не стал бы выставлять себя мишенью.

* * *

Они успели приодеться и уже наслаждались завтраком, когда через полчаса в квартире объявились два полицейских сержанта, одним из которых оказался Харрисон. После того, как Дикон открыл дверь и пояснил, что местонахождение Терри Дэлтона ему известно, – он как раз сидел за кухонным столом, – Харрисон был весьма удивлен их столь ранним бодрствованием в воскресное утро.

– Сегодня Рождество, – пояснил Майкл, провожая полицейских на кухню. – Мы собрались навестить мою матушку в Бедфордшире, а для этого надо выехать пораньше. – Он уселся за стол и продолжил завтракать. – Чем мы можем быть вам полезны, сержант? Терри уже сделал свое заявление в пятницу.

Харрисон наблюдал за подростком, который наслаждался уже третьей порцией кукурузных хлопьев:

– Все правильно. Но мы здесь по другому поводу. Вы не могли бы рассказать нам, где вы находились сегодня в три часа ночи, мистер Дэлтон?

– Здесь, – не задумываясь, ответил Терри.

– И вы можете это доказать?

– Конечно. Я был тут, с Майком. А зачем вам это?

– Там, на складе, было совершено еще одно преступление. Кто-то облил бензином пятерых пьяных, а потом поджег их. Они сейчас в больнице, причем двое находятся в критическом состоянии. Мы хотели бы узнать, известно ли вам что-нибудь об этом происшествии.

– Да нет, мать вашу, – презрительно бросил Терри. – Я с пятницы даже близко к тому месту не подходил. Вы можете спросить у Майка.

Харрисон повернулся к Дикону:

– Это правда, сэр?

– Да. Я пригласил Терри провести со мной рождественские праздники сразу после того, как он сделал заявление у вас в полиции. Мы остановились по дороге сюда у склада, он забрал свои вещи, и с тех пор не отходит от меня ни на шаг. – Дикон нахмурился. – Если вы спрашиваете, не знает ли Терри что-нибудь об этом происшествии, значит, вы предполагаете, что он как-то замешан в преступлении?

– На данной стадии расследования мы ничего не предполагаем, сэр, а просто спрашиваем.

– Понятно.

Наступила пауза, во время которой Майкл и Терри продолжали свой завтрак.

– Когда вы сказали, что провели ночь вместе с этим джентльменом, – обратился Харрисон к Терри, – что именно вы имели в виду?

– А как вы считаете?

– Ну, давайте скажем по-другому, сэр. Если вы ночевали в одной кровати, то мистер Дикон не мог бы не заметить вашего ночного исчезновения. Вы именно это имели в виду, когда говорили, что провели ночь вместе? – Лицо сержанта оставалось бесстрастным, хотя его коллега при таком заявлении изумленно приподнял брови.

Мальчик замер, и Дикон интерпретировал это как разгорающуюся злость, но когда он заговорил, то в голосе его прозвучало лукавство:

– Я считаю, что на такое вопросы должен отвечать Майк, – как бы между прочим, заметил юноша. – Он тут главный, а я так… при нем.

Дикон отыскал под столом голую стопу Терри и с силой нажал на пальцы парня подкованным каблуком своего ботинка.

– Прости, – бросил он после того, как Терри взвыл от боли. – Я нечаянно. У меня нога поскользнулась, милашка. – Он сложил губы трубочкой и собрался отослать Терри воздушный поцелуй, но парень опередил его:

– Да пошел ты, Майк! – Он бросил Дикону яростный взгляд, потом посмотрел на полицейских: – Конечно, мы спим в разных кроватях. И ничем таким здесь не занимаемся. Это понятно? Он лежал на своей кровати, а я – на своей, но это вовсе не означает, что я посреди ночи вскочил и ринулся на склад, чтобы сделать из ребят живые факелы. Нас тут вообще не было до двух часов, а как только я добрел до кровати, так сразу же и вырубился.

– Нам остается только поверить вам на слово.

– Ну, спросите Майка. Он лично затолкал меня в мою комнату, поскольку я уже самостоятельно передвигаться практически не мог. Спросите Барри, раз уж на то пошло. Мы попрощались с ним в половине второго. Он тоже сможет подтвердить, что я был слишком пьян для того, чтобы выбраться ночью из квартиры и дойти до склада. Кроме того, вы можете справиться и у таксиста, который доставил нас сюда. Он согласился на эту поездку, поскольку ему было по дороге, и Майк заплатил ему деньги вперед, причем немалые, на тот случай, если нам станет плохо в пути, и мы заблюем ему пол в машине. Чего, кстати, не случилось. – Он перевел дыхание. – Вот дерьмо! Зачем мне понадобилось бы поджигать живых людей?! Они, между прочим, там приглядывают за моим матрасом.

– Кто такой Барри?

– Барри Гровер, – подключился к разговору Дикон. – Он работает в журнале «Стрит» и живет где-то в Камдене. Мы находились в компании с ним, начиная с половины девятого до четверти второго.

– Вы ехали домой на большой машине или на малолитражке?

– На большой черной машине. Водителю примерно пятьдесят пять лет, седой, худощавый, в зеленом джемпере. Он подобрал нас на углу Флит-стрит и Фаррингдон-стрит.

– Вам повезло, – сухо констатировал Харрисон. – Перед Рождеством такую машину трудно поймать.

Дикон согласно кивнул. Он счел не обязательным добавлять, что для того, чтобы все же поехать на этой машине, ему пришлось подкараулить ее на светофоре и лечь на капот, при этом отказываясь слезть, если водитель не довезет их до дома. Такая поездка обошлась Дикону в пятьдесят фунтов. Конечно, это была самая настоящая обдираловка, но все же лучше, чем ночевать где-нибудь под забором.

– Вы не возражаете, если мы осмотрим вашу квартиру? – спросил Харрисон.

Дикон взглянул на него с любопытством:

– А для чего это вам?

– Мы хотим посмотреть ваши кровати и убедиться, что в них действительно сегодня ночью спали.

– Надо было позаботиться о том, чтобы при вас имелся и ордер на обыск, – вставил Терри.

– А это еще зачем, скажи на милость? – фыркнул Дикон.

– Полиции не разрешается просто так приходить к нормальным людям домой и шарить по комнатам только потому, что так им захотелось, – заявил Терри.

– Ну, я лично не возражаю, если они заглянут ко мне в спальню. Если у тебя есть какие-то проблемы… – Он не закончил свою мысль, а только неопределенно пожал плечами.

– Разумеется, нет, – сердито бросил Терри.

– Тогда к чему все твои жалобы? – Дикон поднялся. – Прошу вас сюда, джентльмены.

* * *

После беглого осмотра квартиры оба полицейских с удовольствием приняли предложение Дикона отдохнуть и выпить по чашечке кофе. Устроившись за кухонным столом, они не спеша закурили:

– Терри как раз подходит под описание молодого человека, которого видели бегущим от склада сразу после происшествия, – заметил Харрисон.

– Как и миллион других юношей, – добавил Дикон.

– А откуда вам это известно, сэр?

– Мы слышали это описание по радио.

– Я так и думал. Можно мне спросить, кто успел предупредить вас?

– Мой адвокат, Лоренс Гринхилл, – пояснил Дикон. – Он слушал новости и позвонил мне, чтобы предупредить о том, что вы можете захотеть нанести мне визит.

– Значит, вы нам говорили неправду о том, что собирались навестить мать?

– Нет, все правильно. Мы поедем сразу же после того, как вы уйдете. Хотя, должен признать, что поднялись мы раньше, чем намеревались. Если вы еще побудете с нами, то услышите будильник. Он зазвонит через… – Майкл сверился с наручными часами – тридцать минут.

– И когда вы собираетесь вернуться?

– Сегодня вечером.

– Вы не возражаете, если мы все же проверим ваши показания, опросив также Барри Гровера и таксиста?

– Ради Бога, – согласился Дикон. – Можете сделать еще больше. Спросите у владельца «Хромого Попрошайки», и он подтвердит, что мы сидели там до половины одиннадцатого, а затем переместились в кабак «У Карло» на Фаррингдон-стрит, и ошивались там до часа, пока нас, наконец, не выставили оттуда.

– И, пожалуйста, сообщите адрес вашей матери, сэр.

* * *

После ухода полицейских, Дикон и Терри, поймав такси, отправились на Флит-стрит забирать машину Майкла.

– Я не собираюсь ехать к твоей матери, – мрачно произнес Терри, сгорбившись на пассажирском сиденье, когда машина выехала на магистраль М-1. – Да и ей вряд ли захочется знакомиться со мной.

– Может быть, она даже со мной не захочет разговаривать, – пробормотал Дикон, подсчитывая про себя непредвиденные расходы, связанные с появлением Терри, и приходя к выводу, что парнишка обходится ему достаточно дорого. В итоге получалось, что иметь жену – куда дешевле, чем содержать подростка. Даже если сравнить одну проблему питания: аппетит Терри не знал границ. Одним его завтраком можно было бы накормить взвод солдат. Еще немного – и Майкл разорится.

– Тогда зачем мы туда направляемся?

– Потому что, когда я подумал об этом впервые, затея мне понравилась.

– Да, но это было как бы отговоркой для полицейских, только и всего.

– Для души иногда бывает полезным делать то, что тебе совершенно не хочется.

– Именно так говорил и Билли.

– Он был настоящим мудрецом.

– Ничего подобного. Он был настоящим мерзавцем. Я вот тут долго думал о нем, и знаешь, к какому выводу пришел? Он никогда не морил себя голодом, а позволил кому-то другому сделать это. И если это не самая большая глупость, тогда мне больше нечего сказать.

Дикон с любопытством посмотрел на парня:

– Как же его мог заморить голодом другой человек?

– Постоянно спаивая его, так, что Билли просто забывал о еде. Понимаешь, еда для него имела какое-то значение только тогда, когда Билли был трезв. Ну, когда он сидел в тюрьме, например. А так он частенько забывал поесть. Он даже не помнил о том, что питаться нужно хотя бы для того, чтобы не протянуть ноги.

– Ты хочешь сказать, что кто-то специально покупал ему спиртное и умышленно спаивал в течение целого месяца, только для того, чтобы человек окончательно опустился и умер?

– Да, потому что это единственная версия, которая имеет смысл, разве не так? Иначе, как бы он мог напиваться в течение такого долгого времени? Сам он покупать спиртное не мог, потому что у него не было на это денег. А если бы он успел протрезветь, то обязательно бы вернулся на склад. Я уже говорил, что он временами куда-то исчезал, но всегда возвращался, когда кончались запасы алкоголя и он чувствовал голод.

* * *

Сержант Харрисон несколько раз нажал на кнопку звонка дома Гроверов, прежде чем дверь, наконец, приоткрылась, и в щелку протиснулось потное лицо Барри.

– Мистер Гровер? – поинтересовался полицейский.

Мужчина кивнул.

– Сержант Харрисон из полицейского участка Айл-оф-Догз. Разрешите войти?

– Зачем?

– Я бы хотел задать вам несколько вопросов, связанных с Майклом Диконом и Терри Дэлтоном.

– Что такого они натворили?

– Мне бы хотелось обсудить это внутри, сэр.

– Я не одет.

– Это займет всего минуту.

Дверь закрылась, зазвенела цепочка, и, наконец, Барри впустил полицейского:

– Мама спит, – прошептал он. – Идите сюда. – Он распахнул дверь в переднюю гостиную и, когда они зашли в комнату, плотно прикрыл ее.

Харрисон вдохнул заплесневелый, затхлый воздух. Сержант очутился в каком-то замкнутом пространстве, принадлежавшем минувшей эре. Тяжелые бархатные шторы закрывали окна и казались полосатыми оттого, что давно полиняли в тех местах, где их постоянно освещало солнце. Древние выцветшие обои начали плесневеть от вечной сырости. На камине стоял огромный портрет мужчины в форме офицера времен Первой мировой войны, рядом с ним красовалась фотография юной девушки в старинном платье. В мебели чувствовался стиль викторианской эпохи. Воздух казался тяжелым, словно все минувшие года давили сверху. Создавалось впечатление, что дверь в эту комнату была закрыта давным-давно, и с той поры никогда больше не открывалась.

Сержант положил ладонь на спинку кресла, ощущая сырость плесени. Сейчас он размышлял над тем, что за странные люди должны обитать в такой унылой и наводящей тоску обстановке.

– Здесь нельзя ни к чему прикасаться, – взволнованно прошептал Барри. – Мама сойдет с ума, если узнает, что вы до чего-нибудь дотрагивались. Эта комната принадлежала ее бабушке и дедушке. – Он указал на картину и фотографии. – Это они. Они ее воспитывали, после того как родная мать бросила ее и сбежала из дома.

От Барри пахло перегаром. Сейчас он представлял собой жалкое зрелище: несчастный маленький человечек, пытающийся прикрыть наготу старым обтрепанным халатом, который едва сходился у него на животе, и в таких же видавших виды пижамных брюках. Сержант испытал странную смесь чувств: отвращения и человеческой жалости. Харрисон и сам любил выпить с друзьями, поэтому прекрасно понимал утреннее состояние Барри. Но омерзение все же оказалось сильнее, и по коже Харрисона поползли мурашки. Однако он отнес это на счет необычной обстановки комнаты и неприятного запаха, исходящего от хозяина дома. Но чувство омерзения еще долго не покидало его и после того, как беседа была закончена.

– Майкл Дикон сообщил мне, будто вы могли бы подтвердить, что находились в компании с ним и с юношей по имени Терри Дэлтон, примерно с половины девятого вечера до четверти второго ночи. Это соответствует действительности?

– Да, – кивнул Барри.

– Не могли бы вы подробнее рассказать мне о том, что они делали, когда вы расставались?

– Майк остановил такси. Он залез на капот машины, а потом они с Терри перебрались в салон. Сначала они начали спорить, потому что водитель не хотел везти пьяных, а Майк настаивал, что раз уж клиент платит деньги, то таксист обязан везти его по указанному адресу. По-моему, Дикон заплатил водителю вперед, и они уехали. – Он прижал ослабевшую ладонь к животу. – А что произошло? У них по дороге случилась авария? Или что-то еще?

– Нет, сэр, все в порядке. Просто ночью случилось неприятное происшествие в том месте, где обычно ночует Терри Дэлтон, и мы хотели убедиться, что его вчера там не было. Каково было его состояние, когда они с Майклом садились в такси?

Барри смотрел куда-то в сторону, избегая взгляда полицейского:

– Майку пришлось заталкивать его в машину. Когда они уехали, мне даже показалось, что парень лежал в салоне на полу.

– А вы сами как добрались до дома, сэр?

Этот вопрос взволновал Барри:

– Я? – Он на секунду замялся. – Я тоже взял такси.

– От Фаррингдон-стрит?

– Нет, с Флит-стрит. – Он снял очки и принялся протирать стекла подолом халата.

– Вы ехали на большом такси или на малолитражке?

– Я позвонил в таксопарк малолитражек из редакции «Стрит». Охранник Рег Линден разрешил мне воспользоваться телефоном.

– И вам тоже пришлось платить водителю вперед?

– Да.

– Благодарю вас за информацию, сэр. Я сам найду выход.

– Лучше я вас провожу, – поспешил Барри и нелепо хихикнул. – Не приведи Господь, сэр, вы свернете не туда, и разбудите мамочку! Не приведи Господь…

* * *

Дикон миновал ворота фермы и припарковал машину у кирпичной стены, огораживающей подъезд к дому. Шум автострады здесь казался приглушенным, и сонный дом купался в лучах зимнего солнца, которое выглянуло из-за облаков. Майкл поднял голову, чтобы посмотреть, не заметили ли изнутри их приезда, но в окнах никого не было. Возле двери, ведущей на кухню, стояла незнакомая машина (которая, как правильно определил Майкл, скорее всего принадлежала сиделке). В остальном же дом выглядел точно так же, как и пять лет назад, когда он со скандалом вышел из него, дав зарок никогда больше не появляться в здешних местах.

– Ну, иди, – произнес Терри, заметив, что Дикон не собирается покидать автомобиль. – Мы пойдем внутрь или как?

– Наверное, «или как».

– Господи, какой же ты нервный! Я же с тобой, и ни за что не позволю дракону обидеть тебя.

Дикон улыбнулся:

– Ну, хорошо. Пошли. – Он открыл дверь машины. – Только не принимай близко к сердцу, если она тебя чем-нибудь обидит, Терри. Или хотя бы не сразу. Придержи язык, пока мы не вернемся к машине. Договорились?

– А если она нагрубит тебе?

– Правила одинаковы для всех. Последний раз, когда я приезжал сюда, то был настолько зол, что чуть не разнес весь дом. Мне не хочется больше так беситься. – Он направился к двери в кухню. – Злость убивает, Терри. Она разрушает все, к чему прикасается, включая и того человека, который ее питает.

* * *

– Похоже, мы схватили наших поджигателей, – доложил Харрисону его напарник, когда через час тот вернулся в участок. – Это три подонка: Греб, Дениэлс и Шарп. Их задержали полчаса назад, и у них вся одежда провоняла бензином. Дениэлс совершил роковую ошибку: он похвастался перед своей подружкой, что вместе с товарищами совершил благородный поступок по отношению к своему району. Они, оказывается, пытались очистить территорию от нежелательных элементов. Девица тут же позвонила нам. По ее словам получается, что Дениэлс услышал о неприятностях на складе, случившихся в пятницу, и решил поджечь ночлежку. Он уверен в том, что все бездомные – подлецы и негодяи, и им нельзя оставаться на улицах Ист-Энда. Просто очаровательный малый, да?

– А я напрасно потратил шесть часов в погоне за Терри Дэлтоном, – кисло отозвался Харрисон. – И под конец имел встречу с самым жутким типом, которого только можно встретить в Камдене. – Его передернуло. – Знаешь, кого он мне напомнил? Ричарда Аттенборо в роли Кристи из фильма «Риллингтон-плейс, 10». А если уж об этом зашел разговор, то и жилище у этого чудака не хуже, чем в картине.

– Что еще за Кристи?

– Противный маленький извращенец, который убивал женщин, а потом имел с трупами половые сношения. Ты разве не смотрел?

– Ах, этот Кристи! – со значением произнес напарник.

* * *

Сиделкой оказалась симпатичная полногрудая ирландка с мягкими седыми волосами. Она открыла дверь на робкий стук Дикона и пригласила гостей в дом, добродушно и широко улыбаясь:

– Я узнала вас по фотографиям, – тут же начала женщина, вытирая перепачканные мукой руки о фартук. – Вы – Майкл. – Она пожала протянутую руку. – А я – Сиоба О'Брэди.

– Рад познакомиться, Сиоба. – Майкл повернулся к Терри, который прятался у него за спиной. – А это мой друг Терри Дэлтон.

– Очень приятно, Терри. – Она обняла парнишку за плечи и увлекла в дом: – Не хотите ли с дороги выпить чашечку чая?

Дикон поблагодарил женщину за предложение, а Терри был так напуган чересчур развитыми материнскими инстинктами Сиобы, что только и ждал момента, когда будет прилично вырваться из ее жарких объятий. Наконец, он нашел повод:

– Мне надо пописать, – жалобно проскулил юноша.

– Вон в ту дверь направо и первый поворот налево, – проинструктировал его Дикон, едва сдерживая улыбку: – И осторожней, почаще пригибайся. Здесь во всем доме очень низкие дверные проемы.

Сиоба отправилась готовить чай.

– А мама вас ждет, Майкл? Если так, то она почему-то ни словом не обмолвилась о вашем приезде. В последние дни она стала такой забывчивой, так что, может быть, у нее это просто выскочило из головы. Но беспокоиться не о чем. Еды в доме хватит, чтобы накормить и вас, и вашего приятеля. – Она радостно закудахтала: – И как это раньше люди обходились без морозильных камер? Вот о чем я себя частенько спрашиваю. Мне вспоминаются времена моего детства, когда матери приходилось мариновать яйца, чтобы кормить меня с братьями и сестрами в неурожайные годы. Один вид у этих яиц был просто отвратительный! Нас было четырнадцать детей в семье, и надо было еще как-то умудриться заставить нас есть эту гадость!

Она замолчала, чтобы засыпать заварку в чайник, и Дикон ухватился за возможность ответить на ее первый вопрос. Сиоба оказалась на редкость говорливой женщиной. Мать Майкла, в противоположность ей, отличалась спокойным характером и молчаливостью. Теперь Дикону стало интересно, как же мать терпит в доме такую неуемную болтушку.

– Нет, – сказал он. – Она меня не ждет. И, прошу вас, не беспокойтесь об угощениях. Более того, она может отказаться от беседы со мной. В этом случае мы с Терри сразу же уедем.

– Ну, я буду молиться о том, чтобы этого не произошло. Вы же проделали такой длинный путь. Будет досадно уезжать, не поговорив с матерью.

Майкл улыбнулся:

– Почему-то у меня сложилось такое впечатление, что вы все-таки ждали нашего приезда.

– Ваша сестра обмолвилась, что не исключена такая возможность. И она добавила, что если вы все-таки решитесь приехать, то не станете объявлять об этом заранее. Она просто хотела предупредить меня, чтобы я не стала сразу же вызывать полицию, заметив, что к дому направляется мужчина. – Она залила заварку кипятком и достала из буфета чашки. – Вам, наверное, не терпится узнать, как чувствует себя ваша матушка. Ну, в общем, конечно, возраст берет свое. Однако, невзирая на то, что она сама говорит, вопрос о ее угасании даже и близко не стоит. Она неважно видит, то есть читать ей уже затруднительно, и тяжело ходить, потому что одна нога плохо слушается. И, разумеется, за ней нужен постоянный уход. Ей требуется соблюдать диету, а мне – следить за этим, иначе в любой момент она может просто потерять сознание.

Она налила чашку чая Майклу и поставила на стол кувшин с молоком и сахарницу.

– Лучше всего, конечно, ей переселиться в какой-нибудь приличный дом для престарелых, туда, где она могла бы сохранить свою независимость и одновременно получать круглосуточный уход. Однако ваша матушка противится такому решению. Мы все по очереди пытаемся объяснить ей, что она может прожить еще лет десять, но она внушила себе, будто ей осталось не более пары месяцев, и поэтому собирается умереть в родном доме. – Она выразительно посмотрела на Майкла. – По вашим глазам я вижу, что вас так и подмывает спросить меня: «А тебе-то какое дело до всего этого?» Вероятно, вас удивляет и то, почему я так легко встала на сторону Эммы и Хью? Вам кажется, что их беспокоит только проблема их долгов? Нет, дорогой мой. Все дело в том, что мне больно видеть, как страдает моя подопечная. Она сидит одна-одинешенька целыми днями в своем кресле, и ей не с кем поговорить. Ведь единственный живой человек здесь – это болтливая ирландка средних лет, с которой у миссис Дикон нет ничего общего. У меня сердце кровью обливается, когда я вижу, как она старается быть со мной вежливой, лишь бы только я не обиделась и не ушла отсюда навсегда. Ради этого она готова переносить мое общество. Вы согласны со мной, Майкл?

– Разумеется.

– Тогда вы попробуете сами убедить ее вести себя разумно.

Он, как бы извиняясь, улыбнулся и покачал головой:

– Нет. Если она хорошо соображает, то может самостоятельно прийти к такому решению. Я не хочу вмешиваться, так как я уже и сам не знаю, что считать для нее разумным, а что – нет. Я и сам для себя пока не умею выбирать правильные решения, а уж думать за кого-то другого… Нет, извините.

Похоже, Сиобу ничуть не расстроил такой ответ Дикона:

– Ну что ж, Майкл, может быть, мне стоит выяснить, примет ли вас ваша матушка? Либо вы побеседуете с ней, либо нет, но откладывать это все же не следует.

Удовлетворенность Сиобы можно было объяснить только тем, что она прекрасно знала свою хозяйку, и понимала: что бы ни посоветовал Пенелопе ее сын, она сделает наоборот. И Майкл сразу догадался, что сиделка заранее рассчитывала на его отказ.