Текст книги "Три дня на побережье"

Глава 14

Капитан Ризонер протянул Заку беспроводной наушник.

– Эта штука позволит нам переговариваться, не занимая рук, – пояснил он, указывая на аналогичное устройство у себя в ухе. – Гораздо надежнее, чем сотовая связь в регионе.

Зак скептически осмотрел наушник.

– Диапазон-то, наверное, невелик?

– Напротив! Мы останемся на связи, даже отдалившись на расстояние восьми или десяти миль друг от друга.

Зак поместил устройство себе в ухо и взял второе для Бодро, с которым тот, вопреки ожиданиям, очень быстро освоился. Затем они втроем и с тремя офицерами Береговой охраны еще раз обсудили план действий, чтобы все, включая и старика, знали свои роли.

– Месье Бодро, – обратился Ризонер, – вас я попрошу остаться здесь, у причала. Вы сумеете лучше других определить приближение лодок. Как только увидите или услышите что-либо, поставьте в известность моих людей и отступайте. Дальше они все сделают сами.

– У меня ружьишко при себе, капитан, – сообщил старик. – Людей я не убивал, – продолжил он, сплевывая на землю, – но могу при случае одним патроном дюжину птах сбить. – Нахмурившись, он пробормотал себе под нос: – Мне и в них-то стрелять жалко, но нужно чем-то питаться.

Зак с Ризонером переглянулись.

– Не думаю, что вам придется воспользоваться ружьем, месье, – поспешил разуверить Ризонер. – Мы же не хотим спугнуть контрабандистов. Нужно дождаться, когда они окажутся на складе с транспортным средством. Тогда у нас будет больше доказательств. – Повернувшись к Заку, он повторил последовательность действий: – Я останусь в районе пристани с Бодро, а вы с моими людьми притаитесь у склада. Шериф тоже там будет с парочкой своих помощников.

Зак согласно кивнул. Бодро продолжал поигрывать переговорным устройством, всецело сосредоточившись на этом процессе. Однако, стоило Ризонеру сделать шаг вперед и протянуть ему руку, тут же вытянулся по стойке смирно и крепко пожал ее, точно заправский вояка.

Все заняли свои места, готовясь к самой трудной части операции – ожиданию.

Зак не знал, сколько прошло времени, когда в его ухе внезапно раздался голос Ризонера, выведший из дремоты:

– Приближается лодка. Готовность номер один. Офицер Картер примет командование на себя. Не шуметь. Конец связи.

Подобравшись всем телом, Зак глубоко вдохнул, ожидая, что на него вот-вот нахлынет особый боевой настрой, когда тело и разум работают в тандеме, обеспечивая бдительность и уверенность в себе. Сжимая в руке пистолет, он впервые ощутил, что, несмотря на готовность, ему чего-то недостает.

Работая сообща, они с Мэдди образовали идеальную синхронную пару и едва ли не читали мысли друг друга. Боевой настрой Зака не шел с этим единством ни в какое сравнение.

– К складу движется тележка, – снова заговорил Ризонер. – Группа вдоль дороги, не вмешиваться. Только самооборона. Пусть проедет. Ждите дальнейших указаний. Конец связи.

Мышцы напряглись. Зак сделал серию медленных глубоких вдохов и выдохов, стараясь поддерживать повышенную готовность; никак не удавалось забыть удивительное чувство завершенности, когда с ним находилась Мэдди. Они подпитывались энергией и задором друг от друга, действовали как единое целое.

В следующее мгновение Зак услышал скрип металла по металлу, издаваемый колесами доверху нагруженной тележки, и отступил дальше в тень. В новолуние прятаться совсем нетрудно. Едва он занял свой пост и осмотрелся, как появилась тележка.

Ему требовалось узнать, со сколькими противниками они имеют дело. Двое мужчин тянули тележку, впрягшись в нее на манер волов, третий подталкивал сзади, а четвертый, похоже, был за наблюдающего и подбирал пистолеты, выпадающие через прорехи в мешках.

Тележка беспрепятственно миновала засаду. Зак не двинулся с места, слушая скрип колес, пока он не затих у склада. Затем раздался стук в грузовую дверь и чей-то голос. Эти парни совсем не скрытничают, ведут себя так, будто проделывали подобное не раз. Из открывшейся двери хлынул свет, и тележку втянули внутрь. Со своего места Зак различал лишь неясные тени и больше ничего.

Он знал, что капитан Ризонер в засаде напротив склада снимает все происходящее на камеру, и терпеливо ожидал дальнейших указаний. Тут раздался негромкий щелчок, означающий, что капитан снова на связи.

– Тягач с прицепом. Белый БМВ, взятый напрокат, трехсотая серия. В здании, похоже, всего два человека, предположительно капитан и агент Тирни из МНБ. У нее связаны руки.

Зак замер. Мэдди внутри? У Пурье? Связанная! Необходимо вытащить ее оттуда!

– Уинтер, подтвердите!

В сознание Зака проник голос Ризонера, и он сообразил, что капитан говорит уже несколько секунд.

– Простите, сэр. Можете повторить?

– Окружайте склад и готовьтесь к атаке. Не высовывайтесь. У них автоматические пушки, не забывайте. Стрелять только в случае крайней необходимости. Картер за главного. Уинтер, подтвердите!

– Да, сэр, – отчеканил Зак.

– Конец связи.

Зак проверил готовность маленького автоматического пистолета и стал вместе с офицерами из Береговой охраны подкрадываться к грузовой двери, лавируя среди кустов.

Зайдя за угол склада и получив возможность заглянуть через открытую дверь внутрь, он сразу же заметил Мэдди. Она сидела на бочке с заведенными за спину руками. У нее был жалкий, удрученный вид. Присмотревшись внимательнее, Зак заметил на ее лбу и щеке пятна, а на челюсти расплывшийся синяк.

– Ах ты, сукин сын, – чуть слышно прошептал он. Тут же захотелось убить Пурье или любого другого, кто сотворил с ней такое.

Он снова окинул Мэдди взглядом, пытаясь понять, нет ли на ней иных повреждений. Она тихонько раскачивалась взад и вперед, будто от многочисленных побоев впала в ступор. Прежде чем Зак сумел понять, что стало причиной ее состояния, в зоне видимости появился Пурье. Под его руководством мужчины затаскивали тележку внутрь.

– Приготовиться, – раздался в ухе Зака голос Ризонера. – Не дайте им закрыть дверь. Картер, включай камеру на шлеме. Действуем по твоему сигналу.

Картер стоял рядом. Краем глаза Зак заметил, как он нажимает на наушник, чтобы включить микрофон, и дотрагивается до шлема, приводя в действие камеру. Он открыл было рот, чтобы отдать приказ, как вдруг ночную тишину прорезали громкие гневные крики.

На мгновение все: Пурье, контрабандисты, Зак, Картер – замерли, ожидая появления человека, который кричал. Им оказался Мюррей Чо, рыбак, купивший склад. Как настоящий ковбой, он держал винтовку на уровне талии и уверенно шагал к грузовой двери. Встав на пороге, взял Пурье на прицел.

– Ты! – заорал он. – Все вы! Руки вверх! – Он говорил с легким акцентом, делающим его слова еще более зловещими. – Руки вверх! Это мой склад. Я купил его, когда переехал сюда. Хотел зарабатывать на жизнь ловлей и продажей креветок. А вы превратили его в воровское логово. Я вас всех за это перестреляю.

Зак ждал, затаив дыхание и гадая, в самом ли деле Чо откроет огонь, и, прикидывая, скольких пристрелит, прежде чем сам будет убит. Решил, что очень мало.

Зак и Картер переглянулись. Картер оказался между двух огней. Прикажи он своим людям действовать, Чо с Мэдди погибнут. Если велит выжидать, Чо однозначно убьют, а в Мэдди может случайно попасть пуля.

Картер набрал в легкие воздуха, собираясь заговорить, но тут из тени здания выступил еще один человек с ружьем. Зак осознал, что это Бодро.

– Нет, – прошептал он, не желая, чтобы старика убили, ведь он согласился сотрудничать с властями.

– Хорош, мистер Чо! – воскликнул тот. – Капитан Пурье, никогда я не любил убивать. Но должен отомстить за месье Тристана. – С этими словами он спустил оба курка, поразив грудь Пурье.

Капитан рухнул как подкошенный, обливаясь кровью.

Мгновение никто не шевелился, затем Картер произнес одно-единственное слово: «Вперед!» – и с двумя другими офицерами открыл огонь. Зак присоединился к ним. Четверо контрабандистов, занимающихся погрузкой оружия, спрятались в укрытие, отстреливаясь. Бодро и Чо исчезли.

Не прекращая пальбы, Зак бросил взгляд на бочку, где сидела Мэдди. Пусто. У него внутри все сжалось. Неужели ее ранили? Или она догадалась броситься на пол и укрыться за ящиками у стены?

Зак отвлекся еще на несколько драгоценных секунд, ища глазами Чо и Бодро. И тут две пули пробили его правое плечо. Прежде он никогда не получал ранений, но сразу же понял, что с ним случилось. Попытался поднять руку, чтобы произвести выстрел, но та не слушалась. Тогда он упал там, где стоял, чтобы избежать еще одного ранения.

Вокруг кричали люди, в воздухе витал дым, пахло порохом. Заку показалось, кто-то окликнул его по имени, но не обратил внимания, всецело поглощенный попытками взять пистолет левой рукой. У него ничего не получилось, поэтому пришлось переложить его в правую руку, по которой текла кровь.

Глава 15

Мэдди удалось перепилить путы сломанным металлическим ободом бочки, на которой она сидела, и наконец разъединить онемевшие руки. Первым делом она нырнула за автомобиль, молясь, чтобы ее не пристрелили, прежде чем она найдет какое-нибудь оружие.

Хотя она избавилась от пут, руки оставались бесполезными. Опустив их, она попыталась сжимать и разжимать пальцы, они не слушались. Тогда она потерла ладонью о ладонь, снова ничего не почувствовала, будто со стороны наблюдала. Это привело ее в смятение, потому что мозг продолжал настаивать, что руки принадлежат ей.

Когда чувствительность начала возвращаться, Мэдди ощутила жгучую всепоглощающую боль. Руки будто ужалил рой пчел, а потом их засунули в пламя костра.

Люди вокруг кричали. Зака ранили. Мэдди видела алое пятно, растекшееся по его пробитому пулей плечу. Или груди? Она хотела немедленно вскочить и броситься к нему, но не смогла. Руки не работали. Попытайся она помочь ему, сама будет ранена.

Руки по-прежнему горели огнем, но боль будто стала отступать. Мэдди даже сумела до некоторой степени сжать пальцы. Снова опустив руки, стала трясти пальцами, негромко постанывая от боли.

Что-то капнуло ей на нос, она, проведя запястьем по лбу, с удивлением обнаружила, что оно испачкано кровью. Похоже, поцарапалась, и теперь ранка кровоточит. Что же случилось? Потом она вспомнила. В Пурье стреляли, он был убит, она находилась рядом, капли его крови попали ей на лоб.

Пурье имел при себе заряженный пистолет. Мэдди отчаянно требовалось заполучить его. Неловко перебирая локтями по бетонному полу, она выглянула из-за машины и увидела Пурье. Он лежал в луже крови, натекшей из раны на груди, не подавая признаков жизни. Рот застыл в страшной ухмылке, лицо превратилось в уродливую маску.

А вот и пистолет, футах в трех от нее. Глубоко вздохнув, Мэдди выползла за ним на открытое пространство.

Пригибаясь к земле, Зак выглянул из-за дерева, за которым укрылся после ранения. Нужно найти Мэдди и удостовериться, что с ней все в порядке. Чертова бочка опрокинулась за машину. Мэдди могли ранить.

Перестрелка стала стихать, в ухе Зака зазвучал голос Картера, докладывающего Ризонеру обстановку:

– Капитан «Созвездия Чайка» мертв, два пулевых ранения в грудь. С ним было четыре человека. Двое ранены, двое других укрылись в салоне грузовика, но не завели его. Похоже, у них нет ключей.

– Можете проникнуть внутрь?

– Да, сэр, как только они отстреляют все патроны. Пока они сродни неприступному танку.

– Наши люди?

– Уинтер ранен. Двойное ранение в плечо. Двое моих людей в порядке. Периодически постреливают в грузовик, чтобы дать противнику понять, что мы здесь и помним о них. Как только у них закончатся патроны, мы станем действовать.

– Вызову скорую помощь, – распорядился Ризонер, – и ребят шерифа. Конец связи.

Зак посмотрел на свою правую руку. Из раны текла кровь. Он пошевелил пальцами, вытер их о джинсы и с удивлением обнаружил, что они хорошо слушаются, хотя боль усилилась. Поднял пистолет и зажал его в руке. Получилось.

Опершись о ствол дерева, он поднялся с земли и немного постоял неподвижно. Решив, что потеря сознания не грозит, пригнувшись, двинулся к складу той же дорогой, какой они пришли сюда. Если детские воспоминания не подводят, с противоположной стороны здания имеется старая деревянная дверь, на треть сгнившая снизу. Бывший владелец старик Белтейн навесил на дыру грязную ткань, и на этом починка закончилась.

Обогнув склад, Зак нашел дверь и ткнул мыском ботинка в нижнюю часть. Хвала Господу, Белтейн оставил все, как было. Опустившись на четвереньки, Зак пополз внутрь с трудом дыша, чувствуя, как силы покидают его.

Памятуя о том, что Картер говорил о засевших в кабине грузовика контрабандистах, Зак лег пластом на бетонном полу склада. К счастью, у двери грудой навалены ящики, скрывшие его от посторонних глаз. Стараясь держаться в тени, он прополз за ними по периметру здания, намереваясь подобраться как можно ближе к своей машине. Втянув голову в плечи, нырнул за багажник, и в этот момент оттуда выползла Мэдди, удерживая пистолет на сгибе локтя. Вздрогнула от неожиданности, но тут же узнала Зака и заплакала. Отложив пистолет, потянулась к нему.

– Боже мой, Зак, – прошептала она. – Я видела, как тебя ранили. В плечо попали? Ты весь в крови.

– Я в порядке. Рука побаливает, но, думаю, оружие удержать смогу и даже при необходимости выстрелю, – с улыбкой произнес он и поцеловал ее.

Мэдди ответила на поцелуй, но мгновение спустя они были вынуждены оторваться друг от друга, услышав рокот большого дизельного двигателя, пробуждающегося к жизни.

– Они хотят улизнуть! – воскликнула Мэдди.

– Подозреваю, они пытаются накоротко замкнуть провода. Ключа зажигания-то у них нет. Не уверен, что у них получится.

Двигатель взревел, кашлянул и заглох.

Мэдди улыбнулась Заку:

– Ты думаешь о том же, о чем и я?

Он бросил на нее недоуменный взгляд и улыбнулся:

– Готов биться об заклад, что да. Погоди-ка секунду.

Он нажал кнопку на переговорном устройстве:

– Уинтер вызывает Картера. Мы с Мэдди собираемся арестовать молодчиков в грузовике. Не стреляйте в нас.

Получив отказ, он снял наушник и затолкал в карман.

– Он разрешил действовать, – сообщил он Мэдди и чмокнул ее в щеку. – Напарник.

Рассудив, что цель потруднее нужно штурмовать более здоровому и крепкому человеку, то есть ей, Мэдди жестом показала, что берет на себя дверцу со стороны водителя, оставив Заку расположенную ближе к нему пассажирскую.

Ее пальцы до сих пор были чрезмерно чувствительными, но в целом работали почти нормально, позволяя пользоваться пистолетом.

Подползая к двери грузовика, она старалась держаться как можно ближе к крылу и шинам, чтобы сидящие внутри мужчины ее не заметили. Она сделала глубокий вдох, наслаждаясь чувством единения с Заком. С тех самых пор, как они двигались в унисон, проверяя, нет ли посторонних в спальне Сэнди, Мэдди ощущала мощную глубокую связь с ним. Каждый из них точно знал, что собирается делать другой.

Она не спешила открывать дверцу грузовика, давая Заку время занять позицию. Скоро она почувствовала, что он готов, и, рывком распахнув дверцу, заорала:

– Федеральные агенты!

– Бросайте оружие! Руки вверх! – в унисон вторил Зак, распахивая пассажирскую дверцу.

Мужчина, сидящий на месте водителя, уронил провода и потянулся за оружием, лежащим на полу у правой ноги.

– Не двигаться! – рявкнула Мэдди.

Он толкнул ее правой рукой, левой схватил оружие. Мэдди подобного не ожидала и едва успела среагировать, не допустив, чтобы ее отпихнули от края машины. Мгновенно восстановив равновесие, с силой ударила противника пистолетом по голове. Тот лишился чувств.

– Я же велела не двигаться, – сказала она, глядя, как он заваливается назад на водительском сиденье.

Пока Мэдди разбиралась с одним контрабандистом, Зак боролся со вторым. Стоило ему распахнуть дверцу, как противник стал стрелять. Предчувствуя такую вероятность, он не спешил высовываться из-за двери, поэтому очередь из пистолета его не задела. Когда противник прекратил стрелять, Зак поднырнул под дверь и нацелился ему в пах:

– На твоем месте я бы не стал дергаться, приятель. И бросай оружие. Иначе… – Он ткнул ему пистолетом в бедро. – Я могу промахнуться и задеть бедренную артерию, тогда ты истечешь кровью. Это будет очень страшный конец, согласен?

Глава 16

– Зак, ты в порядке? – услышал он голос Мэдди.

– Да, порядок. Позову ребят. – Хлопнув себя по уху и вспомнив, что спрятал наушник в карман, он заорал: – Картер! Мы их схватили! Идите забирайте!

От крика у него закружилась голова, и он, прислонившись к крылу грузовика, обратился к Мэдди:

– Отличная работа, Тирни.

И удивился тому, как слабо и прерывисто звучит его голос.

– Ты тоже славно потрудился, Уинтер. Как рука?

– Нор…нормально.

Последнее, что он запомнил перед тем, как провалиться в небытие, – Картер, забирающий у него пистолет, в то время как другой человек из Береговой охраны велел контрабандисту выходить из грузовика и поднять руки для обыска.

Очнувшись, Зак обнаружил себя лежащим в окружении трубок, проводов и повязок и не сразу сообразил, что находится в больничной палате. Его спеленали, точно мумию. Правая рука перебинтована от плеча до запястья, так что он едва мог шевелить пальцами, в левую воткнута игла капельницы. Зак заметил на коже черно-синие синяки, свидетельствующие о том, что медсестре не сразу удалось попасть в вену.

Чувствуя себя совершенно беспомощным, он посмотрел на закрытую дверь. Значит, никто не услышит его криков. Несколько мгновений он лежал, желая снова провалиться в сон, и прокручивал в голове недавние события.

Бодро хладнокровно застрелил Пурье, точно именно в этом состояла цель всей его жизни. Контрабандист в грузовике побледнел, как полотно, когда Зак сказал, что прострелит ему артерию. Мэдди с распухшими и посиневшими руками, запястьями, расцарапанными и порезанными веревками, крадется к дверце грузовика, сжимая пистолет.

Зак покачал головой. Эта женщина, похоже, никогда не перестанет удивлять его. Она самый храбрый человек из всех, кого он знает, за исключением разве что Тристана. За все время их знакомства – неужели всего три дня? – она ни разу не уклонилась от брошенного ей вызова. Зато послушалась его, когда он заявил, что не нуждается в ее присутствии. Подобная покорность удивляла. Он ожидал, что она станет возражать, закатит колоссальный скандал и заставит разрешить ей остаться, однако легко сдалась.

Зак закрыл глаза. Веля ей уезжать, он думал только о ее безопасности. Нужно было дать ей возможность сделать выбор. Это не ее борьба, а его. Тристан был его другом.

У Мэдди не было причин оставаться по окончании задания, в противном случае она подверглась бы опасности. Ради чего? Чтобы помочь ему. Он прогнал ее, чтобы уберечь, хотя и понимал, что она может воспринять это по-другому. Как окончание отношений.

Так и случилось.

Мысли Зака текли непоследовательно и бессвязно. Он то и дело проваливался в сон, пробуждался и засыпал снова. В какой-то момент даже показалось, что кто-то говорит, будто операция на плече прошла успешно и теперь ему нужно поспать. Так вот почему он ощущает такую усталость.

Проснулся он от странного попискивания. Осмотревшись по сторонам, увидел справа от себя и чуть позади стойка капельницы с синей коробкой и мигающим красным огоньком. Так вот откуда звук.

Черт подери, он по-прежнему не может пошевелиться. Куда запропастилась сестра и почему его совсем обездвижили? Должно быть, он снова провалился в сон, потому что в следующий раз, открыв глаза, увидел, как кто-то меняет в капельнице мешок с физраствором, приговаривая:

– Не волнуйтесь, мистер Уинтер. Ваша капельница пикает не только здесь, но и на посту сестер.

– Что?

Медсестра засмеялась:

– Не очень-то весело все время спать, правда? В течение нескольких следующих часов вы придете в себя и память к вам вернется. Пока вы еще находитесь под действием успокоительных.

– А если мне пить захочется? Или кровотечение начнется? – раздраженно спросил он.

– Я положу сигнализатор у вашей руки. Чтобы вы легко могли до него дотянуться.

– Спасибо, – нелюбезно буркнул Зак.

– Буду заглядывать к вам время от времени, – пообещала медсестра, направляясь к двери.

– А насчет воды-то как? Я пить хочу.

– Вам дадут попить сразу, как я вернусь на сестринский пост, – весело отозвалась она и закрыла за собой дверь.

– «Дадут попить», – передразнил он, пытаясь сглотнуть. Во рту пересохло. Через несколько секунд он опять провалился в сон.

Сидя у постели спящего Зака, Мэдди задумчиво теребила бинты у себя на запястьях, не уверенная, что поступает правильно, дожидаясь, когда он очнется.

Его мать едет сейчас из Хьюстона и будет здесь менее чем через час. У Мэдди билет первого класса на рейс в 11:05 утра из Нового Орлеана в Вашингтон, поэтому, если хочет поговорить с Заком наедине, сделать это нужно прямо сейчас.

Повязка на его правом плече кажется огромной. Медсестра, разрешившая посидеть у него, пока он спит, объяснила, что он был ранен двумя пулями. Одна не причинила серьезного вреда, а вот вторая задела сустав, так что потребовалась операция; в дальнейшем для полного восстановления придется пройти курс физиотерапии. Сестра говорила об этом будничным тоном, как о чем-то само собой разумеющемся, но Мэдди поняла, что Зака ожидает болезненное и трудное выздоровление.

Она взглянула на экран мобильного телефона. Его мать прибудет минут через сорок, значит, времени почти не осталось. Мэдди не хотела будить Зака. По словам медперсонала, спит он много, а когда просыпается, бывает не в духе. Но ее вызывают в Вашингтон для отчета, она представления не имеет, каким будет следующее задание, поэтому нужно обязательно переговорить с ним. Возможно, она больше никогда его не увидит.

Мэдди негромко всхлипнула и тут же зажала себе рот рукой. Зак пошевелился и что-то пробормотал. Она смотрела на него в замешательстве, гадая: разбудить или нет? Вдруг он, в отличие от нее, не захочет ее видеть, что она тогда скажет? «Извини, ошиблась дверью, ошиблась парнем, ошиблась жизнью»?

Покачав головой, потерла виски. Вероятно, она совершает большую ошибку. Мать Зака будет здесь через тридцать пять минут.

– Мэдди?

Она вздрогнула.

– Зак? – сдавленно отозвалась она. – Не хотела будить тебя.

Он повернул голову на плоской больничной подушке, пытаясь рассмотреть ее за стойкой капельницы.

– Подойди, – прошептал он.

С колотящимся сердцем она приблизилась к кровати.

– Привет! – Она пыталась выдавить из себя улыбку, хотя в действительности хотелось плакать при виде его пронзительных зеленых глаз, в которых отражались усталость и боль. – Как ты себя чувствуешь?

– Чертовски хочу пить, – прокаркал он, – даже говорить не могу.

– Я принесу тебе воды. – Мэдди повернулась к двери.

– Не уходи.

Она остановилась.

– Ладно. Хочешь, позвоню и попрошу, чтобы тебе дали воды?

– Позже.

– Тебе больно?

Зак качнул головой, выгнул шею, стараясь рассмотреть что-то у себя за спиной.

– Видишь мой дурацкий сигнализатор? Его толстый белый шнур похож на гремучую змею.

Мэдди проследила глазами за тем, куда тянется шнур.

– Вот он. Упал с кровати. Давай позвоню, пусть принесут воды.

Он посмотрел на нее.

– Не надо. Что ты здесь делаешь?

– Я была… я просто…

– Черт подери, Мэдди. – Он попытался пошевелить левой рукой, в которой стояла игла. – Дай посмотрю твою руку.

– Что? Зачем? – Она не сдвинулась с места, не понимая, чего он хочет. В этом с самого начала и заключалась проблема. С тех пор как впервые его увидела, Мэдди осознала, что желает Зака, а вот его мотивы разгадать не смогла. Как бы синхронно они ни действовали, она всегда чувствовала – он что-то скрывает. Какую-то часть себя, куда ей вход запрещен.

– Дай посмотреть твою руку, – повторил Зак.

Она положила правую руку рядом с его левой. Он повернул ее сначала ладонью вверх, потом вниз, затем снова посмотрел ей в лицо.

– Ты-то как? – Он провел кончиком языка по пересохшим губам.

– Хорошо.

– Нет, – возразил Зак, качая головой. – Что-то не так. Это касается дела?

Мэдди не ответила.

– Что-нибудь о Бодро? Или Тристане?

Она мотнула головой:

– Нет. Бодро за решеткой. Помощник шерифа арестовал его за то, что застрелил Пурье, но, похоже, ему удастся легко отделаться. Непредумышленное убийство и все такое.

– Значит, дело в тебе. – Зак удобнее устроился на подушке и снова облизал губы. – Что такое, Мэдди? Ты ведь хочешь мне что-то сказать. Ну же! Я весь внимание. Это касается Пурье? Что он тебе сделал? Я знаю, он причинил тебе боль.

– Я в порядке, Зак. Он ударил меня по лицу и в живот, но это пустяки. Я крепкий орешек.

Зак кивнул:

– Верно.

Мэдди никогда еще не чувствовала себя столь неуверенно. Она себе не простит, если так и не выскажет то, что хотела, хотя это дается нелегко. Она охотнее подставилась бы под пулю или вынесла новые побои, но должна ему сказать, в противном случае будет жалеть всю жизнь, мучаясь вопросом о том, что могло бы быть. Неизвестность невыносима. Уж лучше прояснить все сейчас.

– Зак, я получила твое голосовое сообщение.

Он нахмурился, приоткрыл один глаз.

– Сообщение?

Кивнув, она вздернула подбородок.

– Ты сказал: «Я хочу, чтобы ты была рядом, если и ты этого хочешь».

– В самом деле?

– Зак, посмотри на меня, пожалуйста.

Он открыл второй глаз и, хмурясь, взглянул на нее.

– Что?

– Ты правда имел это в виду?

– Имел в виду что?

Мэдди на глаза навернулись слезы, грозя в любой момент пролиться рекой.

– Сам знаешь. Почему ты так себя ведешь?

Он снова закрыл глаза:

– Я устал, Мэдди. Что тебе нужно?

Она судорожно вздохнула.

– Я просто хотела сказать тебе кое-что до возвращения в Вашингтон.

Долгое время он лежал с закрытыми глазами, но, когда она совсем было решила, что он заснул, приподнял веки и посмотрел на нее. Он не хмурился и не сердился, взгляд не метал молний, но зеленые глаза потемнели, а рот сжался в тонкую ниточку.

– Вашингтон? Ты бросаешь меня, Мадлен Тирни?

Она сморгнула слезинку, первую предвестницу моря слез, и попыталась улыбнуться.

– Боюсь, нет выбора. Меня вызывает начальство.

Кивнув, он посмотрел на торчащую из руки иглу капельницы.

– Понимаю. Это все?

Тыльной стороной руки она стерла слезы со щек.

– Что, прости?

– Это все, что ты хотела мне сказать?

– Нет! – воскликнула она, качая головой. – Нет! – С губ сорвался короткий смешок. – Я лишь хотела сказать тебе… Я хотела сказать…

Стоит ли открывать правду? Признаваться в невероятных ощущениях, которые испытывает, когда он смотрит на нее с удивленным выражением лица, свидетельствующим, что она нужна ему, хотя и не понимает зачем. Должна ли она сказать ему все это?

Помолчав несколько мгновений, Мэдди, глубоко вздохнув, объявила:

– Я люблю тебя, Зак Уинтер. Тебе ничего не нужно говорить или делать. Просто хочу, чтобы ты знал. – Она снова утерла слезы, поправила ремешок сумочки и повернулась, намереваясь уйти.

– Мэдди?

Она обернулась.

– Да? – с наигранной веселостью отозвалась она.

– Подойди ко мне.

– Мне нужно спешить. Самолет из Нового Орлеана вылетает завтра.

– Пожалуйста!

Удивившись странному тону голоса, Мэдди посмотрела на него и заметила в его глазах слезы.

– Зак? Ты в порядке? Что-то болит? Позвать медсестру?

– Нет. Нет. – Он улыбнулся. – От моей болезни есть только одно лекарство. Ты должна остаться здесь, в противном случае мое сердце разобьется.

Мэдди непонимающе моргнула:

– Что? Твое сердце?

– Дай руку.

На этот раз Мэдди не колебалась. Протянула ему руку, и он, взяв ее, слегка потянул на себя.

– Поцелуй меня, Мэдди, – велел он.

Она повиновалась.

В этот момент дверь палаты открылась, вошла женщина.

Мэдди отскочила как ошпаренная. Бросив на него сердитый взгляд, повернулась к женщине. На вид ей чуть за пятьдесят, не такая высокая, как Мэдди, однако с поистине королевской осанкой, безукоризненно одета и накрашена. В руке она держала стакан воды. Посмотрев в ее зеленые глаза, Мэдди тут же догадалась. «Мать Зака. И она видела, как мы целуемся. Неловко получилось».

– Мама? – удивился Зак. – Что ты здесь делаешь?

– Зак, ради всего святого, только посмотри на себя. В этих бинтах ты похож на мумию. Скажи мне, что с тобой все в порядке, иначе я заплачу, у меня потечет тушь.

Зак засмеялся, потом застонал:

– Мам, не смеши меня. Что это у тебя, вода? Ну-ка дай мне, – потребовал он. – Я умираю от жажды.

Мать вложила стакан ему в руку, он тут же выпил половину.

– Вот спасибо. – Он снова поднес стакан к губам.

– Зак? Кто это? – Женщина повернулась к Мэдди: – Привет. Вы социальный работник или…

– Мам! – Зак поморщился от боли. – Я же просил тебя не устраивать допросов моим друзьям!

– А что я такого спросила?

Мэдди открыла рот, чтобы ответить, но мать Зака уже отвернулась от нее.

– Это Мэдди, мам. Она не социальный работник. Она работает на МНБ. Я собираюсь жениться на ней.

Мать и Мэдди удивленно уставились на него. Зак, не говоря больше ни слова, невозмутимо допил воду.