Текст книги "Операция «Тайфун»: Капкан для «Тайфуна». Стилет для «Тайфуна»"

2 мая 1942 г.

Москва. Кремль

– Итак, товарищи! Мы собрались здесь по вопросу освоения новых видов вооружения, полученных нами от союзников, но сначала о событиях, ожидаемых нами в ближайшее время на советско-германском фронте. Начнем с этого.

Сталин прошел на свое место за столом и, устроившись в кресле, подвинул к себе чашку горячего чая и, сделав глоток, бережно поставил ее обратно.

– Товарищ Василевский, прошу.

Сталин знал, что скажет Василевский, однако считал необходимым дать ему слово. Во-первых, чтобы новый начальник Генерального Штаба быстрее проникся важностью своей новой должности. И во-вторых – наркомам, отвечающим за вооружение Красной Армии, ВВС и Флота, не помешает информация об участках советско-германского фронта, где и в каких объемах будут использоваться производимые ими изделия.

Генерал Василевский, недавно назначенный начальником Генштаба, встал и приступил к докладу.

– После нашего зимнего контрнаступления на всем советско-германском фронте наступило затишье, обусловленное как потерями с обеих сторон периода осень-зима, так и погодными условиями. Сразу скажу, что от ситуации, известной от союзников, линия фронта на данный момент существенно отличается лишь на участке Западного и Калининского фронтов. В остальном позиции остались неизменными.

Сталин не вслушивался в доклад начальника Генерального Штаба. Всей информацией, что сейчас озвучивал Василевский, он владел в полной мере. Его мысли были заняты другим. В его личном сейфе лежал отпечатанный на технике союзников доклад аналитической группы с версиями развития ситуации в мире в последний, победный для СССР, период войны и сразу после нее.

Версия первая. Наиболее близкая той, что состоялась у союзников. СССР расширяет свое влияние в Европе и входит в противостояние с Западом. Мир делится на две системы и становится таковым на десятилетия. Плюсы: появляется законченная самодостаточная социалистическая экономическая система с рынком почти в четыреста миллионов человек. Если не допустить известных ошибок и не оттолкнуть Китай, то гораздо большим. Хотя с Китаем неизвестно, что лучше. Это в истории союзников ему дали деньги, чтобы дружить против СССР, и Китай стал ведущей величиной. А тут кто даст? Хотя в любом случае – китайцы трудолюбивая нация, а, как известно, терпение и труд – все перетрут. Этих качеств им не занимать. Так что очевидный плюс.

Минусы: надо что-то делать с новыми социалистическими странами – либо чистки, либо постоянная борьба за них; миллионные людские потери и потери в технике и вооружении на освобождение всех этих неблагодарных «братушек» и родственников славян.

«Сколько волка ни корми – все в лес смотрит, – про себя усмехнулся вождь. – В истории союзников это не получилось. Даже при том, что СССР поддерживал их даже в ущерб себе».

Версия вторая. Пока Гитлер у власти, американцы, и особенно англичане, на мировую с Германией не пойдут. Однако все изменится, как только его не станет. Это тоже известно из истории союзников. Там покушение не удалось, как случится здесь – неизвестно. Если Гитлера убьют, Англия и Германия немедленно станут союзниками. И если это произойдет, когда Красная Армия будет уже воевать за пределами СССР, нам предъявят ультиматум. США пока в этом участие принимать не будет – у них руки связаны на Тихом океане японцами. Но капиталисты всегда могут договориться между собой, когда есть кто-то третий, за счет которого они это и сделают. Даже если это произойдет не сразу и сухопутная американская армия не высадится в Европе – стратегическая авиация с ее налетами в тысячи самолетов, армия и флот объединенной Европы не оставят нам шансов. Сил отразить эту мощь у нас нет и пока не будет. Все новинки, полученные от союзников, требуют времени и ресурсов для их создания.

Вариант третий. Красная Армия освобождает свою территорию и останавливается. Если Гитлер жив – война не закончится. Если он умрет или погибнет – формально повода для ее продолжения нет. Есть дипломатическая борьба за условия заключения мира. А это время. То время, которое нужно нам. Известно, что наличие ядерного оружия обеспечило возможность относительно суверенного существования Российской Федерации даже в условиях развала государства. Нам же нужно два года, чтобы получить производство оружейного плутония для ядерного оружия и средства доставки. После этого мы станем неприкасаемыми. Но гарантий на эти два года никто не даст, и если мы не успеем – все пойдет прахом.

– Основные планы немецкого командования в 1941 году остались невыполненными, и война приобрела затяжной характер. Исходя из этого Генеральный Штаб и аналитическая группа союзников считают наиболее вероятным развитие событий по известному нам сценарию. В основных чертах. Немцы в 1942 году смогут наступать только на одном стратегическом направлении. И это направление – юг советско-германского фронта. То есть основной удар на юг, к нашей нефти, и вспомогательный – к Сталинграду. Для этого группе армий «Юг» необходимо нанести поражение нашим Брянскому, Юго-Западному и Южному фронтам и, обеспечив тыл с севера по течению реки Дон и фланг с востока Волгой, развернуть наступление на юг, в район нефтяных месторождений Северного Кавказа и Баку. Одновременно ударом через Кавказский хребет установить контакт с Турцией и тем самым ввести ее в состояние войны против Советского Союза. Поэтому задачей названных фронтов на весну-лето 1942 года является стратегическая оборона. Генеральный Штаб учитывает реальное соотношение сил на южном направлении и считает невозможным сдержать удар противника на занимаемых позициях. Поэтому, отступая, важно не допустить окружения и разгрома фронтов, нанося максимально возможные потери войскам противника. С целью усиления возможностей фронтов Ставкой и Генштабом проведена определенная организационная работа. Это касается и персонального состава командующих фронтами и армиями, и организационно-штатных мероприятий с учетом потери Красной Армией с весны 42-го года преимущества в качестве танковой техники. С весны этого года немцы начали массово применять новые длинноствольные 75-мм орудия ПТО и перевооруженные ими танки Т-IV. Плюс и появление кумулятивных боеприпасов к орудиям ПТО и танков Т-III калибра 50-мм. На вооружение пехоты также массово начали поступать ручные противотанковые средства типа «фаустпатрон». Учитывая это и известный нам отрицательный опыт использования в 42-м году танковых корпусов, имеющих на вооружении разнообразную технику, было принято решение о единообразном укомплектовании трех корпусов только танками Т-34 и объединении их в 5-ю танковую армию. Эта армия размещена в тылу Брянского фронта вне направления ударов немецких танковых корпусов. Цель – возможность нанесения контрудара во фланг атакующих немецких корпусов в частности, и в тыл группировки противника на Дону и в районе Воронежа в целом. Что должно осложнить положение группы «Юг» на ее левом фланге и потребовать переброски резервов на это направление. Остальной танковый парк этих фронтов предполагается использовать в составе отдельных танковых батальонов, в составе – одна рота тяжелых танков плюс две роты легких в штате противотанковых районов, и усиление стрелковых дивизий на направлении главных ударов. Район ПТО – это развитие известных вам структур по 41-му году. Но уже на более высоком по количеству и качеству сил и средств уровне. Основой района является артполк ПТО. Командир полка является и командиром района ПТО. Кроме полка ПТО, туда входят: танковый батальон указанного выше штата, артдивизион или минометный батальон, зенитный дивизион МЗА, два стрелковых или мотострелковых батальона, инженерно-саперная рота или батальон. Задача района ПТО: удержание ключевых позиций в тылу фронтов и придание устойчивости обороне на рубежах отхода соединений, замедление темпов продвижения противника при прорыве фронта и выходе его сил на оперативный простор, нанесение максимального урона подвижным соединениям врага. Кроме этого, Ставка разместила в тылах фронтов резервные армии: 60-ю и 48-ю в тылу Брянского, 32-ю и 39-ю – Южного фронтов. В тылу Юго-Западного на правом берегу Дона образован Степной фронт в составе 53-й, 26-й и 27-й армий. Задача фронта: совместно с отступившими на этот рубеж войсками Юго-Западного фронта удержать позиции на правобережье и держать под угрозой восточный фланг группы «Юг».

Это то, что касается стратегических планов на лето этого года. Теперь перехожу к частностям. Ближайшая наступательная операция немецких войск запланирована в Крыму. Называется «Охота на дроф». Манштейн заканчивает сосредоточение войск перед позициями Крымского фронта. Войска генерала Костенко готовы к сражению. Недостатки, известные нам, устранены. В том числе более тщательно осуществлен подбор командных кадров в звене «фронт – армия». Генеральный Штаб считает, что Крымский фронт готов к оборонительному сражению.

– Уверенность – хорошая черта! Штаб фронта где расположен?

– Штаб Костенко находится в районе Керчи.

– Меры для усиления фронта?

– Сил фронта должно хватить, чтобы сдержать удар немцев. Фронт имеет преимущество в численности и основных вооружениях, но, как и планировалось, на аэродромах Тамани и Северного Кавказа собрана группировка дальнебомбардировочной авиации. С экипажами проведена серьезная подготовительная работа по ориентированию в районе предстоящей работы. Плюс техническое обеспечение от союзников по наведению на цель. С учетом того, что ширина фронта незначительна, а плотность войск, наоборот, высока, считаем, что воздействие авиации будет успешным.

– Когда начнете?

– Если сроки немецкого наступления не изменятся, то за два дня до начала. То есть пятого.

– Что предполагается делать в случае отступления Южного фронта с Таманского полуострова?

– Это зависит от результатов оборонительной фазы сражения Крымского фронта. Если нас постигнет неудача – войска придется эвакуировать. Но есть серьезные основания рассчитывать на успех. Если мы разобьем наступающую группировку противника, Крымский фронт перейдет в наступление в направлении Севастополя. В обоих случаях предполагается активное участие Черноморского флота, усиленного с помощью союзников в вопросах ПВО и управления огнем. Процесс этот еще не закончен, но основные боевые корабли флота активно модернизируются.

– Ну что ж! Скоро мы узнаем, правильны ли наши оценки обстановки и соответствуют ли они реальности. По Волховскому фронту.

– Наша наступательная операция трех фронтов – Ленинградского, Волховского и Северо-Западного. Главную активную роль будут играть две наши новые армии в составе Волховского фронта. Это Первая Гвардейская генерала Ершакова и только что вновь сформированная Шестнадцатая генерала Рокоссовского. Войска Ленинградского и Северо-Западного фронтов будут вести в основном сковывающие действия, не позволяя противнику перебрасывать резервы с их участков. Армии Ершакова и Рокоссовского начали выдвижение. Все возможные меры по маскировке выдвижения и прибытия на фронт армий предприняты. Волховский фронт в рамках операции по маскировке активизировал боевые действия по расширению плацдармов на западном берегу Волхова. На данный момент все идет по плану. В дальнейшем, с началом активной фазы операции, планируется переброска воздушных армий из состава Калининского и Брянских фронтов. Здесь, кроме прямой задачи обеспечения наземной операции, есть и косвенная – именно в интересах группы армий «Север» сейчас действует восьмой авиакорпус Рихтгофена – наиболее успешное соединение в вопросе боевого применения. Этот корпус включен немецким командованием в состав сил, назначенных для операции «Блау». Очень надеемся, что объединенные силы пяти воздушных армий сумеют лишить корпус Рихтгофена ударной силы и тем самым помогут нашим войскам на южном фланге фронта.

– Ну что ж! Я думаю, этой короткой информации достаточно, все присутствующие прониклись ответственностью текущего момента и осознали ценность вклада своих наркоматов в борьбу советского народа с немецко-фашистскими захватчиками. Поэтому поговорим о деле освоения новых видов вооружения, предоставленных нашими столь внезапно появившимися союзниками.

С кого начнем? Давайте с товарища Устинова. Ваш наркомат начал работу на этом направлении с ноября. Доложите, что сделано за эти полгода.

– Действительно, наркомат начал получать информацию по новому для нас оружию и перспективным разработкам с ноября 41-го года. Для работы по этому направлению в наркомате при содействии ГУ ГБ НКВД было создано несколько групп. Сначала это были отдельные экземпляры или эскизы и текстовые описания. Но с момента деблокирования Особого района и установления бесперебойной многоканальной засекреченной связи информация стала поступать в больших объемах и уже более детальная, вплоть до чертежей и технологических карт производственного процесса. Тот вычислительный Центр, построенный в декабре 41-го, с такими объемами вряд ли справился бы. Хотя и он поражал и нас – руководителей, и инженеров КБ своими возможностями. Однако благодаря помощи союзников, вместе с решением вопроса со связью они расширили и вычислительный Центр в несколько раз.

– Дмитрий Федорович! Я помню, что вы в их истории большой руководитель. Но сейчас вы нарком вооружения. Поконкретней, пожалуйста.

– Конкретно сейчас на заводах наркомата уже выпускается пистолет-пулемет системы Судаева. Нами он скопирован и получил обозначение ППС-42. В данный момент времени он выпускается параллельно с ППШ-41, однако планируется с момента достижения объемов выпуска ППС равных объему ППШ, доля последнего будет снижаться в пользу ППС. Причина понятна, но я ее озвучу. Расход материалов на ППС вдвое меньше, чем на ППШ, а трудозатраты – втрое. Комментарии, как говорится, излишни.

Далее. В производстве винтовок системы Мосина перешли к модели карабина образца 44-го года.

Пулемет ДП-27 модернизирован до модели ДПМ. Одновременно развернуто производство ротного пулемета РП-46.

Начато производство крупнокалиберных пулеметов КПВ системы Владимирова под имеющийся у нас патрон 14,5 мм. На него очень большой спрос. Пулемет способен работать по легкой бронетехнике и по самолетам. Зенитные спарки и счетверенные установки этих пулеметов массово идут на оснащение малокалиберных зенитных дивизионов. Но производство только начато, и планируемые объемы пока не достигнуты. На данный момент все установки по Постановлению ГКО идут на вооружение 16-й армии.

Освоен выпуск РПГ-7 и РПГ-18. Это позволило прекратить выпуск противотанковых ружей в пользу расширения производства КПВ.

По артиллерийскому вооружению. Нами от союзников получены и скопированы экземпляры орудий БС-3 и Д-44. На данный момент отрабатывается технологическая документация. Пока в производство пушки не ставятся – достаточно уже существующих.

Для контрбатарейной борьбы в производство запущено 130-мм орудие М-46 с дальностью стрельбы до тридцати семи километров. Оно уже производится на заводе № 172.

Минометы. Производим 160-мм миномет. Отзывы в войсках положительные.

Проведена модернизация гвардейских минометов БМ-13 и БМ-82. Это касается как самой установки, так и боеприпасов.

Танки и самоходные орудия. Разработанный на Горьковском автомобильном заводе в ноябре легкий танк Т-70 взамен предшественника Т-60 в производство поставлен не был. Своевременно полученная от союзников информация позволила нам найти мощностям завода лучшее применение. В войска уже начала поступать самоходная артиллерийская установка СУ-76. На данный период эта самоходка является универсальной. Она способна и поддержать пехоту в наступлении, и обеспечить артиллерийское прикрытие войск в обороне, и на данный момент способна бороться со всеми типами немецкой бронетехники. Ею уже оснащены части и подразделения 16-й армии. Су-76 заменила в кавкорпусах конную артиллерию.

Заводы, выпускающие Т-34, ввиду появления у немцев танков Т-IV с длинноствольной пушкой и потерей нашими танковыми войсками преимущества, постепенно переходят к выпуску следующей модели – Т-34-85.

Отработана документация и уже выпускается противотанковая самоходная установка СУ-85. Выпуск СУ-100 пока нецелесообразен. Но заводы наркомата готовы к замене на конвейере ею самоходки СУ-85.

Полностью свернуто производство танков КВ. На базе этих танков выпускаются самоходные артиллерийские установки СУ-122 и СУ-152. Это промежуточное решение, пока не отработана технология производства танка ИС-3, база которых используется для более совершенной самоходки ИСУ-152. На данный момент времени пробная партия ИСов проходит заводские испытания.

Производство радиотехники. На данный момент мы пользуемся тем, что сделано для Советской Армии и снято с вооружения Российской Армией. Наладить собственное производство сейчас невозможно. Здесь процесс не быстрый и не легкий. Нами закуплены остатки советских радиозаводов, но это именно остатки. Поэтому нам придется создать новую промышленность производства полупроводниковых приборов, и мы в начале пути. Это большие затраты. Поэтому мы крайне ограничены в объемах, и в основном все поступающее от союзников идет на оснащение двух общевойсковых и воздушной армий.

Дополню доклад общей для всех наркоматов информацией – нами закупается большое количество станков различного назначения. Часть из них новые, часть – бывшие в употреблении либо уцелевшие после развала промышленности на территории бывшего СССР. Последние идут по цене немногим дороже металлолома и часто разукомплектованные с остановленных заводов либо с заводов, переводимых на новый станочный парк. Нам это интересно в основном из-за цены. Но в целом объем б/у невелик. Пока процент поставленного оборудования в целом небольшой, и он определяется пропускной способностью железной дороги через Портал. А до недавнего времени через него поставлялась в основном техника для 16-й армии. Приоритет при определении транспортировки оборудования отдается особо ценному оборудованию и заводам в комплекте. Как, например, патронный и автомобильный. В целом к концу 42-го года мы ожидаем серьезного обновления выпускаемой на заводах наркомата номенклатуры изделий с лучшими характеристиками по сравнению с настоящим моментом.

– Хорошо. Товарищ Ванников, вам слово.

– Заводами наркомата начато производство кумулятивных боеприпасов. Как артиллерийских, так и к ручным противотанковым гранатометам.

Также нами освоена и уже производится практически вся линейка высокоэффективных противопехотных и противотанковых мин. Здесь же отмечу – отработана технология производства боеприпасов объемного взрыва. Расширена номенклатура боеприпасов к системам залпового огня. Как к наземным, так и авиационным.

Ну и, возможно, одно из самых удачных приобретений у союзников – нами закуплен патронный завод с роторной линией. К сожалению, вывезти мы его смогли лишь в начале марта, и в данный момент завод еще не запущен. Наличие такого завода и возможность использования роторной технологии производства патронов выводит нас на следующий технологический уровень производства. Такой технологии нет ни у кого сейчас в мире.

Нас также очень интересуют поставки порохов, но, к сожалению, как уже отмечено Дмитрием Федоровичем, возможности Перехода не позволяют иметь все желаемое. Будем обходиться своими силами и какие-то объемы закупать у наших заклятых союзников. Правда, вопрос доставки грузов от них – под большим вопросом.

– Товарищ Шахурин. Вам от союзников больше всех подарков перепало.

– Подарков перепало, да! Только… Я как лиса из басни – видит око, да зуб неймет. Главная проблема для нас осталась прежней – нужен алюминий! Все подарки – отнюдь не из фанеры и перкали, а из дюраля. Имей мы сегодня достаточно дюраля, можно было бы и оспорить превосходство люфтваффе в воздухе даже на той технике, что есть сейчас. Даже с теми же двигателями. Что касается техники союзников – взять, к примеру, самые простые самолеты – истребитель МиГ-17 и фронтовой бомбардировщик Ил-28. Самолеты – просто мечта! Это не мои слова, а наших летчиков-испытателей. Имей мы сегодня возможность выпуска МиГ-17 – и небо наше! Скорость под тысячу, паспортная даже больше, три пушки – две 23-мм и одна 37-мм, двигатель тягой под три тонны! Он – король неба! Ил-28 – семьсот километров крейсерская скорость, на максимуме – на две сотни быстрее, бомбовая нагрузка до трех тонн, радиус действий более тысячи километров. Но! Они сделаны полностью из дюраля! Которого нет. В общем, на эти два самолета уже сделаны чертежи и делаются технологические карты. Как только появится алюминий – можно ставить в серию. Но не раньше!

Ту-16 – носитель перспективного ядерного и ракетного оружия. Скорость немногим более тысячи на максимуме, боевой радиус более трех тысяч километров, бомбовая нагрузка до девяти тонн. Снова мечта, а не самолет!

Сверхзвуковые МиГ-19 и МиГ-21 – это для нас следующий уровень.

Из этой же серии реактивных – современный для союзников штурмовик Су-25. Это – просто космос! Хотя по предназначению самолет не является дорогим и излишне сложным. Но для нас освоить его производство – это как слетать на Луну. По-видимому, союзники передали нам пару этих штурмовиков в качестве ориентиров в проектировании самолетов поля боя.

Что касается турбовинтовых Ил-18 и АН-12, то производство турбовинтовых двигателей для этих самолетов сложнее реактивных. Поэтому это точно уже после войны.

Из того, что можно делать сейчас – это биплан АН-2. Его можем делать прямо сейчас. Но это не боевой самолет.

И транспортный Ил-14 – вместимость в полтора раза больше, чем ПС-84, но он более требователен к посадочным площадкам из-за передней стойки шасси. После войны – однозначно в серию. Но после!

Остаются вертолеты. Нам передана документация на вертолеты КА-18, МИ-1 и МИ-4 с поршневыми двигателями. Созданные нами КБ Камова и Миля сейчас занимаются адаптацией технологии производства к нашим реалиям.

Вот и все, что может сделать наркомат с подарками союзников.

– Товарищ Шахурин, все с удовольствием послушали вашу лекцию о завтрашнем дне советской авиации и прониклись сочувствием к вам, однако мне известно, что, кроме перечисленного вами, союзники оказали помощь наркомату уже сейчас.

– Виноват, товарищ Сталин! К сожалению, союзники слишком далеко ушли в развитии авиационной техники, и у них практически не осталось экземпляров самолетов и двигателей, которые мы могли бы производить сейчас. Однако все же есть исключения. Это очень удачный двигатель воздушного охлаждения АШ-82. Нам он известен как М-82. Разновидности этого двигателя стоят на перечисленных мной ранее вертолетах, на Ил-14 и АН-2. Это позволило нам сразу поставить в серию законченную версию этого двигателя и оснастить им ЛА-5ФН и Ту-2. И по другим двигателям и планерам подсказки союзников позволили сократить время доведения их до требуемых параметров. Как пример, М-105 на самолетах Яковлева – за полгода с помощью союзников получился Як-3. Но до лучшего истребителя Ла-7 или еще лучше Ла-9 мы не дотягиваем по причине, озвученной в самом начале – не хватает алюминия. Хотя если будет алюминий – нужно сразу строить МиГ-17, УТИ МиГ-15 и Ил-28. И все вопросы будут решены.

Далее, радиосредства. Но их ставили в корпус Захарова. На все ВВС не хватит. Нужно самим делать радиостанции. РЛС с консервации для нас хороши. Пушки авиационные.

Дивизию Захарова, пока стояла под Вязьмой, ПАРМ союзников неплохо модернизировал. Но не все мы можем повторить. Например, титановую броню. У меня все.

– Хорошо товарищ Шахурин, поняли мы вашу печаль и ваши мечты. Они не только ваши, поэтому советский народ сможет их решить и осуществить. Главное, чтобы за мечтами вы не забыли о сегодняшнем дне. Товарищ Носенко, вам слово.

– Ну, нашему наркомату не передали ни одного линкора, крейсера или авианосца. Даже бронекатера – и того не дали. Первых по причине размеров, последних по причине изменения характера войны на море. В пределах видимости у союзников применяют оружие, наверно, одни только пограничные сторожевики. Остальные оперируют дистанциями минимум в десятки километров, но чаще – в сотни. Говорю по-сухопутному «километры», чтобы всем понятней было. То есть артиллерийский бой у них – это как штык или саперная лопатка пехотинца. Крайняя мера.

Тем не менее, судя по докладам коллег, наш наркомат на новинки, которые можно использовать прямо сейчас, самый богатый. Перечислю: документация на минно-торпедное вооружение, подходящее для нас, оборудование для кораблей и подводных лодок, снятое при списании и разделке, и, наверное, самое полезное сейчас – корабельные РЛС последнего поколения артиллерийских кораблей. А к ним и системы управления огнем, в том числе и зенитным. Так что сейчас наши подлодки и корабли оборудуются совершенными гидроакустическими и радиолокационными станциями. Приходится, конечно, переделывать и подгонять многое под это оборудование. Но оно того стоит. В таких условиях системы ПВО на крупных кораблях от эсминца и больше гарантируют успешную борьбу с существующими самолетами. И такие комплексы ПВО, устаревшие для союзников, нам передаются. Из перспективного – получили чертежи дизель-электрических подводных лодок проектов 611-го, 613-го и последних артиллерийских крейсеров серии 68-бис. Это послевоенные проекты, и эта документация сократит нам время в производстве также после окончания войны.

По итогам совещания было принято несколько принципиальных и важных решений, определяющих главные направления деятельности наркоматов, и приоритетность закупок необходимого оборудования и материалов у союзников.

15 мая 1942 г.

Волховский фронт

Рокоссовский встретился с Ершаковым только 15 апреля. Их обоих с начальниками штабов вызвали в Москву. Встретились они у входа, придя к назначенному времени. Там же оказался и их старый знакомый – генерал Захаров. Тоже генерал-лейтенант. Тоже с начальником штаба. Увидев обоих командармов, тот обрадовался.

– Нам опять с вами геройские подвиги предстоят!

– А ты не рад? – здороваясь, поинтересовался Ершаков.

– Рад! Еще как рад! Я теперь – о-го-го! Немцев с неба точно сгоню.

– А у твоей дивизии сил на это хватит? Или, судя по званию, ты уже комкор? – вступил в разговор, пожимая руку Захарову, Рокоссовский.

– Ошибаешься! Ставкой было принято решение для прикрытия с воздуха ваших армий создать воздушную армию. Пятую воздушную армию! И мне доверена честь ею командовать.

– О как! Поздравляю! – оживился Ершаков, обнимая и похлопывая Захарова по плечу.

– Да! Видать, действительно нас ждут серьезные дела! – также пожимая руку командарму летчиков, протянул Рокоссовский.

– А ты думал, тебе фанерные танки дали? В игрушки играть? Сейчас, я так думаю, нам все разъяснят. Пойдемте, товарищи командармы, – выбрасывая в урну папиросу, подвел итог разговору Ершаков, – а то опоздаем.

Документы предстоящей операции к этому моменту уже были подготовлены в Генштабе. Присутствие командования 16-й и 1-й Гвардейской армий требовалось для уточнения отдельных моментов в привязке к возможностям их соединений. С летчиками согласовывались вопросы взаимодействия. Из-за секретности командиры подчиненных корпусов и дивизий должны были быть посвящены в детали только по прибытии на фронт. Однако была серьезная опасность раскрытия факта прибытия на фронт двух сильнейших армий РККА. Контрразведка в целях безопасности прошерстила весь персонал железных дорог, по которым должны были перебрасываться армии, но стопроцентных гарантий дать, естественно, никто не мог. Кроме этого, существовала и немецкая воздушная разведка, и войсковая. Немцы наверняка приглядывали за ближайшими узловыми станциями фронтового снабжения. Решено было провести частные армейские наступательные операции силами 2-й ударной и 59-й армий. Под это дело из тыла этим армиям перебрасывалось несколько свежих дивизий. Вот эти дивизии и планы по их использованию предполагали аккуратно засветить перед немецкой разведкой. И чтобы разночтений не было – наступать они должны были именно на тех участках фронта, где и должны были наносить удары 16-я и 1-я Гвардейская армии. Одновременно эти частные наступления были фактически разведкой боем.

Первые эшелоны армий должны были начать движение из мест дислокации в ночь на первое мая. Эшелоны должны были двигаться только ночами. На день их прятали в лесные тупики, специально построенные на маршруте движения. 1-я Гвардейская армия разгружалась на тупиковой рокадной дороге, отходящей от станции Малая Вишера, в тридцати километрах от линии фронта. Кавалерийские полки после этого лесными дорогами уходили на запад, сосредотачиваясь во второй линии 2-й ударной, части которой в это время дрались с немцами на плацдарме в районе Мясного Бора, пытаясь его расширить.

Станцией разгрузки 16-й армии был райцентр Будогощь. Операцию по сосредоточению корпусов армий с воздуха прикрывала авиация Волховского фронта, наводимая РЛС армии генерала Захарова. Его летчики пока не показывались в воздухе.

В ночь с 14 на 15 мая на плацдарм 2-й ударной переправились передовые кавполки 1-го Гвардейского корпуса. Утро разбудило немцев грохотом артиллерийской подготовки нескольких сотен стволов. Одновременно по вскрытым позициям немецкой артиллерии нанесли массированные удары штурмовики Захарова. А дальше, в глубине немецкой обороны, над станциями и дорогами повисли бомбардировщики Ту-2. Районы работы штурмовиков и бомбардировщиков заранее блокировались специально выделенными группами истребителей. Плюс сами группы ударной авиации прикрывались закрепленными истребителями сопровождения. К такому повороту командование люфтваффе на этом направлении было не готово. Однако не все проходило гладко. Несколько экипажей бомбардировщиков из числа пополнения не выполнили требование отхода от цели в составе строя и, не дождавшись остальных, рванули на восток. Итог: пять из семи были сбиты, два самолета сели на вынужденную на нашей территории. Захаров был взбешен – командир эскадрильи был разжалован в рядовые летчики, а выжившие пилоты были переведены куда-то на Дальний Восток.

В девять ноль-ноль спешенные полки кавалеристов и пехота 2-й ударной при поддержке артиллерии и штурмовиков перешли в наступление, расширяя плацдарм. В тот же час было начато строительство понтонного моста через Волхов. Воспрепятствовать этому противник не мог. Артиллерия, способная достать до переправы, была подавлена, а авиацию, если ей удавалось обойти заслоны советских истребителей, встречали корпусные зенитные полки. Основной задачей дня было расширение плацдарма в северном направлении и объединение с плацдармом 59-й армии в районе Грузино. В этот же день в тыл Волховского фронта началось перебазирование 2-й и 16-й воздушных армий, кроме этого, планировалось привлечь на время проведения операции и 6-ю воздушную армию соседнего Северо-Западного фронта. Группы управлений армий и дивизий, входивших в их состав, прибыли заранее и на этот момент уже были знакомы и с местностью, и с обстановкой на фронте. Накануне до них была доведены и задачи армий. Это был беспрецедентный шаг со стороны Ставки. Аналогов этому решению в истории, знакомой выходцам из XXI века, не имелось. Обычно воздушные армии закреплялись за фронтами и использовались только в их интересах. Здесь же Ставка, перебросив воздушные армии, осознанно ослабила Калининский и Брянский фронты и постаралась создать перевес в силах на главном для Красной Армии направлении. Риск был оправдан. Развединформации о планировании противником стратегических операций в полосах действий указанных фронтов не имелось. Логика была проста – даже если противник сумел скрыть подготовку к серьезным операциям, то авиацию, как самый мобильный инструмент войны, можно было вернуть в кратчайшие сроки.