Текст книги "Стоит Оксана на панели, бетонзавод, изделье в деле. Поэзия"

Погибшие под Вязьмой

 
Там, под Вязьмой, в сорок первом
Погибает батальон.
Небо воспалённым нервом,
А огонь врага силен.
 
 
Не уйти и не прорваться,
Да сдаваться не резон.
Остаётся только драться,
В самый бархатный сезон.
 
 
Август, танки на дорогах,
За разрядами разрыв.
Сколько раненых на дрогах,
Есть идея, на прорыв!
 
 
Не прорвались, смерть повсюду,
Единицы лишь в плену.
Столько сгубленого люду,
Кто возьмёт за них вину?
 
 
На войне без поражений
Не бывает и побед,
Существует много мнений,
Кто виновник наших бед!
 
 
Я скажу – фашизм виновен,
И Германии вина!
Гитлер вовсе не был овен,
Немцев всех вина видна!
 
 
Так пока живу на свете,
Ничего я не прощу!
До сих пор они в ответе,
Лишь по нашим я грущу!
 
 
Их убили слишком мало,
Надо было всех под нож!
С корнем вырвать немцев жало,
Что бы знали, нас не трожь!
 

Украинским фашистикам!

 
Украинские сучары,
Что ж Россию вы грызёте,
Вы ж не люди, а кошмары,
Прям из прошлого грядёте.
 
 
Где сожжённые селенья,
Да младенцы на воротах,
Дым пожаров, запах тленья,
И УПА11
  УПА – организация, запрещенная на территории РФ.


[Закрыть] шагает в ротах!
 
 
Там из-под угла кусали,
Воевали не с бойцами,
А, коль доводилось, ссали,
Перед нашими отцами!
 
 
И сейчас уже достали,
Столько грязи, желчи, яда!
Вы же тоже не из стали,
Ожидает всех награда!
 
 
По Крещатику парадом
Мы пройдём, он наш, навеки!
А салют вам будет «Градом»,
Так, что смежите вы веки.
 
 
Новороссия не шутит,
Будет время – убедитесь!
Всем хана, кто воду мутит,
В лагерях не отъедитесь!
 
 
Тридцать сребренников ваши
За бугор не увезёте.
В спецларьке приварок к каше
За ударность лишь в работе!
 

Убей его!

 
Виновата во всём война,
Мне она до сих пор страшна,
Столько горя было и бед,
Что исчез от жалости след!
 
 
Немцы, смертью пришли на Русь,
Боль сменила печаль и грусть.
Венгр с винтовкой, румын, хорват,
Каждый зверем и вороват!
 
 
Содрогнулась Россия-мать,
Поняла, что могут сломать.
И родился один ответ,
В дни печальные страшных лет!
 
 
Где увидишь, там и убей,
А на жалость ты болт забей!
Что бы он тебя не убил,
Убивай фашистских громил!
 
 
И плевать, кто такой с ружьём,
Зря он в наш пришёл окоём,
Всем им вбить осиновый кол,
Средь сожжённых российских сёл!
 
 
А сейчас былые враги
Оборзели до немоги!
Нам ли звать зверей на парад?
Кто в России им будет рад?
 
 
Всем им тут от ворот поворот,
Пусть вафлярят с Обамой в рот!
Коли враг, так открытый враг,
За хер их, да спустить в овраг!
 

Смерть шпионам!

 
Смерш в особой был работе,
Контрразведка на войне,
Как разведчики в пехоте,
Тоже служба, но вдвойне!
 
 
Если резидент под носом,
Видит всё из-под тишка,
Эшелоны под откосом,
Что вперёд везли войска,
 
 
Бродят по тылам бандгруппы,
Сельсоветы под огнём,
Неопознаные трупы,
Схватки вечером и днём,
 
 
Значит тут и быть заслону,
Офицерам Смерша ход!
Там где держат оборону,
Иль войска идут в поход!
 
 
Сыскари в своей работе,
Скорохваты-опера,
Постоянно на охоте,
Сыск от ночи до утра!
 
 
А наградой нынче мифы,
Там, мол, были палачи!
На делах реальных грифы,
Так что хочешь в Смерш мечи!
 
 
Вспомним нашу контрразведку,
Только тени и видны,
Я кладу сирени ветку,
В память воинов войны!
 

Веронике Долиной!

 
Вероника, Вероника,
Что ж плюёшь в колодец смаху?
В День Победы наша Ника
Для тебя подобна краху!
 
 
Что ж тебя во всю ломает?
Недовольна всем на свете,
Кто тебя не понимает,
Тоже взрослые, не дети!
 
 
Просто ненавидя наших,
И живых, и тех, кто пали,
Для тебя другие краше,
Крест и свастика в эмали!
 
 
Вот по ним твои печали,
Не такие победили.
Вы б баварским щас журчали,
И фольксвагены водили!
 
 
А в войну за связь с врагами
Девкам головы под бритву!
Зря ты в душу с сапогами,
Время сотворять молитву!
 

Россиянин

 
Он не герой, не полководец,
Простой России гражданин.
Неисчерпаем был колодец
Среди Отечества осин!
 
 
Вставали в строй на смену павшим
России верные сыны,
Врагам, чужие жизни кравшим,
О скором крахе снились сны!
 
 
Перед врагом ушли сомненья,
Вражину надо победить,
И среди русских крепло мненье,
Разбить фашистов и судить!
 
 
Деникин отказал нацистам,
Тут эммиграции права,
Царист совместно с коммунистом,
И не болела голова!
 
 
Всё на потом, что разделяло,
Оставить распри, в общий строй!
И эмиграция стреляла.
Подчас пожертвовав собой!
 
 
Быть русским – тяжело и трудно,
У нас характер – Боже мой!
Не нужно нас учить занудно,
Как надо жертвовать собой.
 
 
Коли дошло до крайней точки,
Не обижайся, отъеби!
И помни, то ещё цветочки,
В сторонку лучше отгреби!
 
 
С ослопом, или пулемётом,
Идти вперёд не привыкать!
Пройдём Европою намётом,
Не надо к этому толкать!
 

Животноводческие мысли

 
Я в теории секу,
Разобраться враз могу,
Яйценоскость, или шерсть,
Никакая там не жесть.
 
 
Вот, к примеру, птица гусь,
Разводить её не трусь,
Яйца, мясо и перо,
Враз раскрутишься хитро!
 
 
Чёрно-белая коза,
Да зелёные глаза.
Молоко и козий сыр,
Кстати, он почти без дыр!
 
 
А корова покрупней,
Все возможности при ней,
Два ведёрка молока,
Каждый день, наверняка!
 
 
Вот бы приручить слона,
И доить его до дна,
Пара бочек, и зараз,
А надой увозит КРАЗ!
 
 
Извините, оплошал,
Все полы перемешал,
Не слона, слониху в ход,
По рассчёту и подход!
 
 
Или вот ещё кура,
Праздник каждого двора,
Яйца мечет в божий день,
И нисколько ей не лень!
 
 
Правда лучше б крокодил,
Что бы яйца нам носил,
Заодно, в охране двор,
Сумасшедший что ли вор?
 
 
Тоже страус нам хорош,
На расходы – медный грош!
Он же камни лихо жрёт,
Не покормишь, не умрёт!
 
 
Вот примерный бизнесплан,
Претворишь, так будешь пан.
Ну, огрузишься едой,
Вечно будешь под булдой!
 

Дела кладбищенские

 
«А на кладбище всё спокойненько», —
Пел нам Ножкин, российский поэт,
Мол, уютно там всем и привольненько,
Вот последний приют наш от бед!
 
 
У российских особое знание,
От тюрьмы и сумы не в зарок!
В зоны шли и на Север в изгнание,
Покорители новых дорог!
 
 
Города, с ними кладбища новые,
Для живых и для мёртвых среда!
Рядом встали в те годы суровые,
С ними вместе росли города!
 
 
И Высоцкий помянул покойника,
Мол, отмучался, спи, дорогой!
Сын страны и вояки-полковника
Ныне пишет для жизни другой!
 
 
Коли умер, так значит отмучался,
Жизнь в России всегда тяжела,
Сколько б мёртвый при жизни ни пучился,
А уходишь раздет до гола!
 
 
Мерим умерших мерой особою,
Хорошо, иль совсем помолчи!
Да что б память была не со злобою,
Проступали другие лучи!
 
 
Истлевать, – прав поэт, – нам без разницы,
Под ракиты кустом, иль в Кремле!
Только верой одной душа дразнится,
Вдруг ожить, и пройтись по земле!
 

Атошникам!

 
Сколько стоит ваша гордость?
Всё ли ныне продаёте?
Лишь в убийствах ваша твёрдость,
Жизни даром отдаёте.
 
 
Куркули и гречкосеи
В вышиванках и с трезубом,
Зря вы лезете к Расеи,
Потрясая вшивым чубом!
 
 
Мы пока не воевали,
Просто «саечка» мальчишке!
Вы же русских заклевали,
В кляузах, по мелочишке!
 
 
Интересы-то пановьи,
А чубы холопов в треске!
Нужны нервы вам слоновьи
Для Авдеевки и Пески!
 
 
Ну, какие интересы
У хлопьят, что с Галичины,
Вдруг узнать, что польски кресы
Вдруг вернулись из пучины?
 
 
Львов – евреям и полякам,
Репарации с Бандеры,
Украинцев по гилякам,
Тут поляк не знает меры!
 
 
Власть Советская давала,
Ленин создал Украину,
Те, кто ныне у штурвала,
Превратили вас в руину!
 
 
Хлопы хлопов польских панов!
Доигрались вы до края.
Видно дно пустых карманов,
Ад вам светит вместо Рая!
 

Кубанские казаки

 
Казаки кубанские,
Газыря с черкесками,
Клики атаманские,
Хаты с перелесками.
 
 
Корни запорожские
С русскими намешаны,
Их дела острожские
Катериной взвешены.
 
 
Жить отныне станете
У Кавказа старого!
Нешто не завянете
Средь предгорья ярого!
 
 
Жалую свободою,
Бунчуком с клеймёнами,
Биться вам с забродою
Под Руси знамёнами.
 
 
Атамана Красного
Не смутили вороги.
Сложности опасного
Были только дороги!
 
 
Полетели годики,
Войны и сражения,
Торопились ходики,
Были положения!
 
 
Но, Кубань на Родине,
Через всё прошедшая,
В счастье иль в невзгодине
На родимом певшая!
 
 
«Распрягайте, хлопцы конив,
Та лягайте почивать,
А я выду в сад зелений,
Там криничинку копать!
Маруся, раз…»
 

Дела танкистские!

 
Танкисты гибнут экипажем,
Разрыв снаряда, всем хана!
Потом в учебники мы скажем
Их молодые имена!
 
 
Поскольку взрыв внутри машины,
То нам там неча хоронить,
Другое дело после мины,
Чего-то можно сохранить!
 
 
Пойдёт железо в переплавку,
Останки бренные в огне,
К потустороннему прилавку
Придут солдаты в страшном сне!
 
 
И скажет им апостол Павел,
Хранитель Рая и Ключарь,
Сам бывший воин, просто Савел,
Спокойно, парни, не кошмарь!
 
 
Держите, мужики, хмельное,
Солдату водка друг и брат,
Танкисты – племя озорное,
В Раю местечки не для вас!
 
 
А вот в чистилище при Рае
Гораздо нравы веселей!
Веселье и любовь играет,
Одни свои среди полей!
 
 
Вот это место точно ваше,
Оно по нраву будет вам!
Тот кто поел солдатской каши,
Не может жить напополам!
 
 
Грешили ране, здесь грешите,
На то Чистилище, не Рай!
И в Рай, ребята, не спешите,
Своё, солдаты, добирай!
 
 
Тут будет русская Вальгалла,
Священны павшие в бою,
Блаженных на Земле не мало,
Но, это для солдат в строю!
 

Столыпинская реформa!

 
Ночь с жары наградою,
Темнота укромная!
Церковь здесь с оградою,
Словно девка скромная!
 
 
Старые тесовые
Стены, да балясины.
Уж давно не новые,
В ряд стоят орясины!
 
 
Церковь позаброшена.
Окна заколочены,
Вон, трава не скошена,
Тропки заболочены!
 
 
Мужики ватагами
За землёй и долюшкой!
С царскими бумагами
Шли в Сибирь за волюшкой!
 
 
Там осели пришлые,
Стали враз чалдонами,
А берёзы вислые
На пути прогонами!
 
 
Кедры, ёлки с соснами,
Деревеньки ставятся,
Зимами и вёснами
Новоселья славятся.
 
 
А в России старые
Церкви позакрытые,
Старцев лики хмарые,
Да иконы битые!
 

Разговор в Раю

 
Я бы рад бы в Рай,
Да грехи на мне,
Ты как хошь карай
По моей вине!
 
 
Бил без жалости
Струги царские,
Грёб, по-малости,
И боярские!
 
 
Шерпал всё в дербан
Вольным ёжиком,
А меня дружбан
В спину ножиком!
 
 
Так что шли меня
В Ад ты, Господи!
Посреди огня
Много нас поди.
 
 
И сказал Господь
Свому грешнику,
Не а, в Рай ты подь,
Вон, к столешнику!
 
 
Отдыхай давай,
Да напейся в хлам,
Режь тот каравай,
Наливай всё сам!
 
 
Ты хабар давал
Вдовам, сиротам,
В общем, воровал,
Да не был Иродом!
 
 
И на бой ходил
За убого,
Я тебя простил
Из-за многого!
 
 
Отдавал своё,
Не был жадным ты,
Лишь ценил ружьё,
Да красны порты!
 
 
Никогда в миру
Слёз детей не лил,
Я грехи сотру,
Ты народ не злил!
 
 
Но, в Раю тебе
Места, знамо, нет.
Жил ты жизнь в борьбе,
Здесь так жить не в цвет.
 
 
Так что вниз спеши,
Поживи пока,
Ну, давай, чеши, —
И толкнул слегка!
 
 
А на поле вдруг
Ожил атаман,
Вышел в вольный круг,
С другом за обман.
 
 
Ятаган взлетел,
Голова долой,
Ветер просвистел
Над расправой злой!
 
 
Всё случилося,
Иль предсмертный бред?
Получилося,
Не готов ответ.
 
 
Будет времечко,
Срок придёт,
Это семечко
Само взойдёт!
 

Летит чего-то!

 
Недалёко от Земли
Каменюка, вся в пыли.
Это эльены летят,
Землю в плен забрать хотят!
 
 
Я, в натуре, всё решил!
Тута каждый согрешил,
Так Господь стирает нас,
Истребляя всех как класс!
 
 
Там, в созвездьи Гончих псов,
Без пространства и трусов
Главный ихний Управдел,
Оказался не у дел!
 
 
Чёрный карла, вот и всё,
Щас его в разнос несёт.
Нас он выбрал для себя,
Твердь планеты полюбя!
 
 
Что б империю создать,
Надо всех других кидать,
Убивать, иль вживь сожрать,
В целом, выступить на рать!
 
 
Оседлав метеорит,
Карла в будущее зрит.
Там планета, там луна,
А задумка-то одна!
 
 
Понахапать сколько смог,
Выпить межпланетный сок,
И закуклиться потом,
Оставаясь чёрным ртом!
 
 
Будет чёрная дыра,
Всё глотать в свои нутра,
После, межпланетный взрыв,
И звуки Лиры под надрыв!
 
 
Прочитал я этот бред,
Понял, будущего нет!
И пошёл спокойно спать,
Мне во сне слонов купать!
 
 
Крупных розовых слонов,
Что основою основ,
Ведь на них покой Земли,
А карлу черти унесли!
 
 
Траектории черта
Нам не видна ни черта!
Плохо карла рассчитал,
Зря на камушке летал!
 

Бессмертный полк!

 
Встали мёртвые и живые,
Бесконечен людской поток,
Судьбы ровные и кривые,
Родниковой воды глоток!
 
 
Все религии рядом были,
Как на фронте в беду войны,
Семь десятков годов не смыли
Память, общую для страны!
 
 
В жизни память объединяет
Наших дедов и молодёжь,
От годов душа не линяет,
А от прошлого не уйдёшь!
 
 
Эта дата в России нашей,
Что спаяла народ в броню,
Пахнет хлебом, солдатской кашей,
Неподвластна врагов огню!
 
 
Зря блекочат выродки в сети,
В любованьи на нашу боль.
Вот такие, «онижедети»
Всем на раны и сыпят соль!
 
 
Брат мой старший под Сталинградом
Был убит в бою как казак,
Похоронки шли с фронта градом,
Доброволец сбирал рюкзак.
 
 
Пацаны у станков стояли,
Бабы в плуги, на то война!
Мужики за нас помирали,
А Победа чуть-чуть видна!
 
 
Все прошли на Параде вместе,
И живые, и те кто пал,
Да ушедшие вовсе без вести.
Тут никто из них не пропал!
 

Ветреная ночь

 
Ветер что-то белендрясит,
Может даже и поёт,
Лунный свет всем крыши красит,
Ветерок своё куёт!
 
 
Лупит ветки и вершины,
Словно молотом келеп,
А каштаны нырк под шины,
Я не я, и всё поклеп!
 
 
Дождик, франтик-моросяка,
То припустит, то уйдёт,
Раздождиться, это всяко,
Ветер с моря к нам грядёт!
 
 
Пахнет мидией планета,
Йодом пахнет и дымком,
Уж не долго до рассвета,
Сигареты дым комком.
 
 
То ли плакать, толь смеяться,
Или залудить стакан?
Даже птицы встать бояться,
И тумана пал аркан!
 
 
Может мёртвые пираты
Захватили городок?
Полицейские Сократы
Их проспали на чудок?
 
 
Али это марсиане
В башнях с трубкой лучевой?
А коньяк блестит в стакане,
Цвет июля над Невой.
 
 
Ничаво, – считали предки,
Всё мура, – решали мы!
Что ж нам скажут наши детки,
Когда выйдем мы из тьмы?
 

Проверка боеготовности!

 
Тень наводит на плетень
Старый Выползень весь день!
Лиху он даёт отчёт,
Ну, а солнышко печёт!
 
 
Лихо – старший командир,
Из проверочных задир.
Так проверит, хоть в петлю,
А карьера вся к нулю!
 
 
Лихо тут в командировке,
Пьёт немало газировки,
Потому стоит жара
Прямо с самого утра!
 
 
Строит Выползень солдат,
Каждый мёртв и бородат.
На покойниках всегда
Вырастает борода!
 
 
К построенью санитарки,
Все ведьмачки высшей марки,
Пораскинули шатёр,
А у Лиха глаз востёр!
 
 
Ведьма старшая, Тамарка,
Говорит, мол, киснет «старка»!
Мясо тает во фритюре
При такой температуре!
 
 
Лихо понял, что попал,
Прямо с корабля на бал,
Плюнул, бросил проверять,
Порешив не козырять!
 
 
Спать пошли в гробы солдаты,
Старый спать пошёл средь ваты,
Ну, а Лихо и Тамарка
Оба проверялись ярко!
 
 
После с ведьмами в парную,
На каменку муть пивную,
А оттуда голым в пруд
Через несколько минут!
 
 
Вся проверка на «отлично»!
Лихо всё проверил лично.
Жаль, что ведьм успел не всех,
Потерялись средь потех!
 
 
Старцу звёзды на погоны,
Мёртвым с мясом макароны,
Ну, а ведьмам премион,
Да медалей перезвон!
 

Дела чёртовы

 
Раз, морозной жуткой ночью,
Звёзды видели воочью,
Как среди прибрежных скал
Чёрт сокровища искал!
 
 
Спрятал души он людские,
Здесь под камешки морские,
Да попутал чёрта чёрт,
Плыл туман, лишая чёрт!
 
 
Чёрт летает без радара,
Ну, лишён природой дара.
И в густом слепом тумане
Об скалу в слепом обмане!
 
 
Что бы чёрт вас всех подрал!
Так чертяка заорал.
Шли б вы скалы прямо к чёрту,
Что б всю чёрт забрал когорту!
 
 
Чёрт совсем не человек,
Скажет слово, так навек!
Думал, дальше полечу,
Не идти же мне к врачу!
 
 
И лететь, да нету хода,
Не достигнуть небосвода,
Скалы сверху и под ним,
Сам он скалами тесним!
 
 
И застрял в горах Кавказа
Чёрт от личного приказа!
К скалам там он прикреплён,
Строгим словом усыплён!
 
 
Там ещё один томился,
Прометей, и с горя спился,
На Кавказ он как на дачу,
А орёл таскает чачу!
 
 
Два на скалах – перебор,
Тут для Зевса всё в укор,
Те вдвоём и спят и пьют,
Зевсу ж чачи не дают!
 

Видения такие

 
Вижу в небе рыба – кит,
Просто по небу летит!
Ждёт её в засаде лев,
Просто жутко захмелев!
 
 
Коль схлестнутся лев и кит,
То который победит?
Ну, не дружбе ж тута в ход.
Я присел и жду исход!
 
 
Чё-то жёстко мне сидеть,
Неудобно бдить и бдеть!
Глянул, лёд, да тает тля,
Будет мёртвая петля!
 
 
Ну, и грохнулся с выси,
С криком: Боже, пронеси!
Прямиком к Тортилле в пруд,
А доберманы Бура прут!
 
 
Раскрутили, да с моста,
Вот святая простота,
Деревянный Буратин,
С длинным носом для картин!
 
 
А меня под бок с двух рук,
И на бережок без мук.
Это Гена-крокодил
Просто мимо проходил.
 
 
Дал он мне свою гармонь,
Чебурашки взял ладонь,
И ухрял по холодку,
По прибрежнему песку.
 
 
И сижу я и пою,
Про такую жизнь мою.
Может что-то с головой?
Иль каннабису не свой?
 

Люди войны!

 
Ленинградский укрепрайон
Взломан танками, разорён.
Но, неделю стояли враги,
А вперёд прошли на шаги!
 
 
Там минута, там день, там ночь,
Ну, а время катилось прочь.
И враги к Москве в ноябре,
По суровой зимней поре!
 
 
Те же наши, кто время держал,
Тот страданий не избежал.
Много мёртвых лежат в земле,
Иль в концлагерной смерти петле!
 
 
Кто сумел, уходил в леса,
Партизанская полоса,
А другие в армейском строю,
За Москву вставали в бою!
 
 
От Москвы пошло время вспять,
А войны ещё лет на пять.
Да начался другой отсчёт,
Был нам нечет, а вышел чёт!
 

Джин и гном

 
Раз в селении одном
Поругались джин и гном.
Джин тот был Али-Абу,
И на всех катал губу.
 
 
Местных разводил лохов,
В бой втравляя петухов.
И, конечно, «на парей»,
Что б слупить с них деньги злей!
 
 
Гном был местным кузнецом,
Силачом и молодцом,
Правдорубом и те. де.
Тем, кто выручит в беде!
 
 
С гордым именем Абдул,
Он давно Абу бы вдул,
Но, стеснялся, всё же свой,
Хоть не дружит с головой!
 
 
Джин считал, он наверху,
Мехом вывернув доху.
Мол, я тут, и от богов,
Не для вас же, дураков!
 
 
А в деревне все правы,
Так гласит навет молвы.
Каждый просто голова,
Хоть, порой, и жив едва!
 
 
И дехкане, как они,
В чайхане проводят дни.
А чего, ведь мак растёт,
А в арык вода течёт!
 
 
Кузнецу – тяжёлый труд,
Кувыркайся среди руд,
А купец товар толкнул,
И в тенёчке взял заснул!
 
 
Накурившись анаши
Джин вскричал: Не гоноши!
Лично я, Али-Абу
Видел гномов всех в гробу!
 
 
Я раскинул на бобах,
Вижу точно, все в гробах!
А тебя я удавлю,
Потому как не люблю!
 
 
Джины – огненный народ,
Всяк силач и не урод.
Только гномы кремешком,
Тоже, явно, не мешком!
 
 
И у старой чайханы
Видят старцы-паханы,
Как огонь язвит кремень,
А у того в руках кетмень!
 
 
Под ударом по башке,
Джин дал слабину в кишке.
Поугас и пыл и жар
И иссяк войны пожар.
 
 
Гном бутылку достаёт.
Потребляет внутрь пятьсот,
Запихал он джина в глыбь,
Мол, оттуда и улыбь!
 
 
А потом бутыль в арык
Под дехкан победный крик.
Ты, давай, плыви туда,
Куда вынесет вода!
 
 
И в пролив Баб эль Мандеб
Джина вынес ветр судеб.
Там и плавает и ждёт,
Может кто хоть здесь спасёт!
 
 
В кишлаке же всё путём,
Там шура, а старший гном.
Опиаты, виноград,
Деньги поровну, всяк рад!
 

Во как мало нам, мужикам, надо! Была бы любимая работа, приносящая доход, здоровье, еда, выпивка и пол противоположный. Ну, и безопасность, конечно. «Гуляй, рванина, от рубля и выше!»

Абсолютное зло!

 
Перпендюйский-Прохиндеев
Первым был среди злодеев!
Просто редкостная мразь,
Как любой из грязи князь!
 
 
Вот отловит, сволочь, муху,
Ну, елозить ей по брюху.
Оторвёт, чего найдёт,
А потом её в полёт!
 
 
Или бабочку – красотку,
Прищемив ей пальцем глотку,
Так пальцами обдерёт,
Что та от ужаса орёт!
 
 
А однажды, вы поймите,
Воду вынес он в корыте,
По формальности пустой
Мог младенца слить с водой!
 
 
Подвергал он всё сомненью,
Верил, лишь, науки мненью.
Был упёртым как Фома,
Тем людей сводя с ума.
 
 
И в быту был наш злодей
Расчленителем идей.
То есть член мешал с идеей,
Больше к члену тяготея!
 
 
Помер он в конце концов,
И пришел в страну отцов.
Там и состоялся суд,
На котором всех трясут!
 
 
Говорит ему судья,
Жалка участь тут твоя,
Ты такое насвершал,
Что и Иуда бы сбежал!
 
 
Только грешник не сробел,
Кинул речь он, словно пел.
Я всего лишь раб богов,
А не жертва дураков.
 
 
Вы, всевышние с небес,
Или Ада скверный бес,
Но, вели, руководя,
Под себя меня мудя!
 
 
Я всего лишь воли раб,
Человек, и хил и слаб.
У меня играл гормон,
Я ж не библейский Соломон!
 
 
Так что нет на мне греха,
Вы решайте здесь пока.
Я же прошвырнусь в Раю,
Песню бабочкам спою.
 
 
И прижился там злодей,
Перпендюйский Прохиндей.
И ни выгнать, ни воздать!
Видно, раю пропадать!
 

Идеал

 
Ах, какие бёдра,
Ах, какие ноги!
Ставь на жопу вёдра,
Никакой тревоги!
 
 
Русская, в натуре,
Если подкормили,
При такой фигуре
Будет первой в мире.
 
 
Всё у нас при бабе,
Спереди и сзади.
Вы на баобабе,
При таком раскладе!
 
 
Если вы пойдёте
Прямо по Гарлему
То таких найдёте
Там такие в схему!
 
 
В Рио де Жанейро
Мы найдём похожих,
Себастьян Перейра
С ней среди прохожих.
 
 
Только эта едность
Чисто внешней будет.
Тут ведь духа бедность,
Каждый разно судит!
 
 
Пусть не обниму я
На обхват Клавдею,
Только по уму я
И не вожделею.
 
 
А в порыве страсти,
Что меня ломает,
По другой я части,
Что не обнимает.
 
 
Я давно имею
Ключик и злодея,
Что в её камею
Лезет не робея!
 
 
Так целуй, Клавдея,
Ночь пока в начале.
Вся от страсти рдея,
Утоли печали!
 
 
Говорят, худейте,
Говорят, так надо!
Иль как я радейте,
Ждёт вас всех награда!
 

К годовщине Тараса Шевченко!

 
Столп Тараса в вышиванке,
Речь, обманка на обманке!
Русский мальчик крепостной
За Украины стеной!
 
 
Не бунтарь, холоп от Бога,
Неясна его дорога!
Размовлял ли ридну мову,
Или русским строил кову?
 
 
И художник и поэт
Без особенных примет.
Ну, писал, и я пишу!
Да мало ль чем ещё грешу?
 
 
Пара строк на украинском,
Остальное – на ордынском!
Так на Киевской Руси
Наш язык зовут, спроси!
 
 
За язык пошёл в солдаты,
Тут кацапы виноваты.
Полежаев был русак,
И в солдатах за косяк.
 
 
Недовольный всем на свете,
Как обиженные дети,
Будущий страны Кобзарь
На лицо накинул хмарь.
 
 
И стоит, в руках дубина,
Геть, москальская скотина.
При папахе и пальте
Вознесён на высоте!
 
 
Как писал по «Заповиту»,
Рассылая висть по свиту:
«Як умру, то поховайте на Украйне милой!
Посерёд степи широкой выройти могилу!
Что б лежать мне на вершине, над высокой кручей,
Что бы видеть как стремится мимо Днепр могучий»!
 
 
«И меня в семье великой, семье вольной, новой,
Не забудьте, помяните добрым тихим словом!»
 
 
Мол, под Киевской эгидой
Процветёт святая Русь!
И про всё всегда с обидой,
Бошкой в стену, и не трусь!
 
 
Коли рядом бабы нету,
Смело форточку открой!
Раззвони потом по свету,
Сексуальный ты герой!
 
 
Коли нет других витиев,
Так и этот подойдёт!
Будет первым среди Виев,
Коли в храм вот так войдёт.