Текст книги "Криминология. Общая часть: Конспект лекций"

Лекция 6
Становление и развитие отечественной криминологии

В дореволюционной России вопросам преступности и воздействию на нее уделялось значительное внимание как в практическом, так и в теоретическом отношениях. Для сравнения достаточно сказать, что в советский период так и не удалось законодательно оформить систему мер предупреждения преступлений. В царской России это было сделано еще в 1832 г. в виде Устава о предупреждении преступлений, который в последующем трижды (в 1842, 1857 и 1900 гг.) существенно обновлялся.

Начало изучения преступности в России, как и за границей, относится к первой четверти ХIХ в. В 1823 г. действительный член Российской академии наук Герман прочел в академии доклад на тему «Изыскания о числах убийств и самоубийств в России в 1819–1820 гг.», в котором русский ученый высказал на несколько лет раньше, чем Кетле, идеи о закономерном развитии преступности и ее обусловленности определенными причинами. «Главные причины этих преступлений, – говорил он, – лежат обычно в крайностях, в диких нравах или в утонченной цивилизации, вырождающейся в эгоизм, в безверии или фанатизме, в анархии или в гнете, в крайностях нищеты или чрезмерного богатства; таблица этих преступлений, совершенных за несколько лет позволяет, по крайней мере, частью узнать нравственное и политическое состояние народа…». Министр народного просвещения А.С. Шишков на указанный доклад дал самый резкий отзыв: «…Хорошо извещать о благих делах, а такие, как смертоубийства и самоубийства, должны погружаться в вечное забвение… и впредь над такими пустыми вещами не трудиться»[6,369,371]. И только в 60 гг. XIX в. начинают появляться работы по изучению преступности. Анучин изучил движение преступности за ряд лет в связи с полом, классово-социальной принадлежностью. Неклюдов рассматривал влияние возраста на преступность, признавая за ним значение «космополитической» причины преступлений и игнорируя при этом влияние социальных условий. Вильсон изучал преступность государственных крестьян, показав при этом соотношение применяемых мер наказания как в отношении крестьян, так и в отношении других сословий.

В 70 гг. ХIХ столетия министерство юстиции начинает работы по собиранию и систематизации материалов уголовной статистики, и в 1873 г. выходит первый отчет, а в 1913 г. – последний. Многочисленные таблицы этих отчетов давали обширный материал для изучения преступности и преступника в связи с различными условиями общественной жизни. Значительный вклад в становление отечественной уголовной статистики принадлежит Е.Н. Тарновскому. Рассматривая влияние на преступность войны, хлебных цен и урожаев, автор неоднократно подчеркивал преобладающее значение внутренней политики государства в вопросе уменьшения преступности.

Теоретические представления о преступности российских дореволюционных криминалистов корнями уходили в традиционную русскую философскую и духовную жизнь. Русская духовность яркое выражение нашла, в частности, в беллетристике, где художественный вымысел тесно переплетается с философскими и нравственными вопросами. Примечательно, что «проблема преступления и наказания» затрагивалась многими русскими писателями. При этом родились идеи, значение которых для развития криминологической теории трудно переоценить. В криминологическом учении о преступнике весьма существенен вопрос о возникновении соблазна переступить черту дозволенного. Не менее важно понимание философских воззрений, позволяющих «избранным сверхлюдям» пренебрегать запретами. Четко проблема личности преступника воплощена в концептуальной формулировке, предложенной Ф.М. Достоевским: «Тварь я дрожащая или право имею?». Н.В. Гоголь, изобразив мошенничество с «мертвыми душами», раскрыл механизм формирования психологии приобретательства. Л.Н. Толстой в «Крейцеровой сонате» в тончайших деталях исследовал криминогенную супружескую ситуацию. Значителен вклад русских писателей в гуманизацию идей о наказании преступников. Беллетристика и философия в дореволюционной России центр тяжести переносят с внешней кары на внутреннее искупление.

В конце XIX – начале XX в. нарастала дезорганизация российского общества, сказавшаяся накануне революции в углубляющемся кризисе всех сфер общества и, в частности, в росте числа самоубийств и общеуголовных преступлений. Общественному распаду противостояла философия Н.А. Бердяева, В.В. Розанова, В.С. Соловьева и др., пытавшихся консолидировать нравственные силы нации. Тем не менее русская философская мысль последних десятилетий дореволюционной России не могла не оказать воздействие на мировоззрение отечественных криминалистов, занимавшихся проблемами преступности.

Отрицательное отношение к жестокости наказания, примат человеческой морали, осознание необходимости предупреждать преступления посредством решения социальных проблем – все это характеризует взгляды известных юристов. В последней трети XIX столетия в России так же, как и в зарубежных европейских странах, появились статистические исследования преступности, попытки научного осмысления влияющих на нее факторов.

Криминологическая мысль в России развивалась в трех направлениях: биологическом, социологическом, психологическом. В дооктябрьской России идеи антропологической школы не получили значительного распространения.

В 70 гг. XIX в. в России явно выделилось направление ученых-юристов, приверженцев социологического направления, в изучении преступности: М.Н. Гернет, М.М. Исаев, П.И. Люблинский, А.А. Пионтковский и др. Каждый из представителей социологической школы обладал определенным своеобразием взглядов на проблемы преступности, но все они сходились в одном, что представители классической школы занимаются изучением только юридической конструкции преступлений и отворачиваются от жизни. Так, М.Н. Гернет главную характерную черту социологического направления видел в изучении преступления как социального явления, выявлении зависимости между социальной средой и преступностью. А.А. Пионтковский отмечал, что факторы преступности коренятся не просто в социальной среде, а в отрицательных особенностях экономического уклада.

История российской криминологии пока недостаточно изучена. Однако ясно, что в идеях специалистов, изучавших преступность в прошлом, содержится немало полезного и для настоящего времени, что в равной степени относится как к зарубежной, так и отечественной науке.

В послеоктябрьский период изучение преступности было продолжено. Первое послереволюционное десятилетие в стране в какой-то мере еще сохранялась гласность. В системе статистики выделялся особый раздел – «моральная статистика», в котором, в частности, отражались сведения о преступлениях и преступниках. Это создавало эмпирическую базу для криминологических исследований. По всей стране при различных ведомствах действовали кабинеты и клиники по изучению преступности и преступника. Наряду с чисто научными учреждениями криминологические проблемы исследовались также и вузами, где криминологию преподавали в рамках общей части уголовного права.

К середине 20 гг. наметилась тенденция к централизации криминологических исследований и усилению государственного контроля за ними. В 1925 г. возник Государственный институт по изучению преступности и преступника, объединивший ранее разрозненные кабинеты. Надо отметить, что сам термин «криминология» в 20–30 гг. ХХ в. употреблялся редко. Речь шла, главным образом, о социологических исследованиях в области уголовного права. Отстаивая взгляд на криминологию как на часть науки уголовного права, его сторонники не отрицали специфики метода криминологии и ее связи с другими правовыми науками, а также с социологией, статистикой, социальной психологией.

В этот период времени труды представителей старой профессуры, касающиеся причин преступности, в основном отражали социологическую теорию факторов. А в работах отечественных психиатров и психологов делалась попытка объяснить причины преступности не только социальными, но и биопсихологическими особенностями личности преступника. Оба этих направления были подвержены резкой критике и не нашли поддержки среди других ученых-юристов.

По мере нарастания в стране тоталитаризма руководство страны во главе со Сталиным повело наступление на гласность. В начале 30 гг. была засекречена моральная статистика. Криминологи стали подвергаться гонениям. Распространенным приемом против них служило обвинение в «неоломброзианстве». В этих целях был специально проведен диспут в Коммунистической академии, нанесший криминологии как науке сильный удар. В 1931 г. Государственный институт по изучению преступности и преступника был реорганизован в Институт уголовной и исправительно-трудовой политики, причем объем криминологических исследований существенно сузился.

В 30–50 гг. исследованию причин преступности уделялось мало внимания. Кабинеты и клиники по изучению преступности были ликвидированы. Криминологические проблемы изъяты из программ юридических вузов по уголовному праву. Сама постановка вопроса об изучении причин преступности объявлена излишней, т.к. в СССР отсутствуют объективные условия, способствующие совершению преступлений. Причины преступности объяснялись наличием классовой борьбы пролетариата с врагом, влиянием капиталистического окружения. В 50 гг. преступность характеризовалась как пережиток в сознании людей, не имеющий никаких связей с реальной действительностью.

Тем не менее более чем за 10 лет, предшествовавших сталинскому террору, криминология кое-что успела. Продолжали свои исследования ученые, имевшие основательную дореволюционную подготовку. Было опубликовано немалое число научных трудов. Интенсивно разрабатывались темы преступности несовершеннолетних, хулиганства, растрат, убийств, городской и деревенской преступности. На первых порах сохранялся необходимый науке плюрализм. Преступное поведение рассматривалось в его социологическом, психологическом, клиническом аспектах. Считалось, что криминология еще не настолько продвинулась вперед, чтобы определить законы, управляющие преступностью. Однако процесс политизации советской криминологии, подавление плюрализма привели к фактическому прекращению научных исследований.

Возрождение отечественной криминологии (или второй ее этап) началось в 60 гг. ХХ в., после разоблачения «культа личности» Сталина. Но возвращение криминологии к жизни и последующее ее развитие шло противоречиво, отражая достаточно «крутые виражи» в развитии советского общества. Основным тормозом, безусловно, оставалась партийность, идеологизированность криминологических исследований. Ритуальным стало славословие в адрес марксизма-ленинизма как единственно подлинной научной основы понимания преступности, объяснения ее причин и обоснования закономерностей ее ликвидации. Декларировался принципиально разный характер природы причин преступлений в капиталистической и социалистической формациях. Важной задачей считалось разоблачение методологических пороков, антинаучности и реакционности псевдонаучных буржуазных криминологических теорий.

Надо, однако, понимать, что многие наивные утверждения, изобиловавшие в сочинениях и в учебниках по криминологии, были продиктованы достаточно жесткими условиями, в которых находились их авторы. Без идеологических заклинаний просто невозможно было заниматься исследовательской деятельностью, а тем более публиковать ее результаты. Специалисты, стремящиеся хоть немного продвинуть науку, вынуждены были обставлять свои рассуждения идеологическими оговорками. Вплоть до 1986 г. криминология в нашей стране существовала в условиях полного отсутствия гласности, ибо статистика преступности оставалась закрытой.

И все же, несмотря на эти немалые трудности, ей удалось достигнуть некоторых результатов. Фундаментально изучается проблема причин преступности. В развитии этой проблемы значительную роль сыграли труды В.Н. Кудрявцева[11]. Автор дал отечественной криминологии теорию, которая объясняла преступления в качестве результата взаимодействия негативных свойств личности и конкретной жизненной ситуации. В.Н. Кудрявцев детально разработал представления о проявлении причин преступности на разных уровнях: индивидуальном, малых социальных групп и общесоциальном.

Начиная с 60 гг. стали появляться отечественные исследования социально-психологических факторов преступного поведения. Были теоретически освещены сложные процессы формирования у человека преступных наклонностей в малой социальной группе, микросреде. Социально рассматривался вопрос о взаимодействии личности и способствующей преступлению жизненной ситуации, в частности, А.М. Яковлевым[31].

Вновь криминология вернулась и к проблеме личности преступника, чему препятствовали трудности идеологического плана. Марксизм всегда с подозрением относился ко всему индивидуальному, предпочитая иметь дело с массами, отношениями классов и т.п. В учебниках по криминологии раздел, посвященный личности, появляется только начиная с 1976 г. Этому предшествовала прошедшая на страницах специальной и широкой печати дискуссия по соотношению биологического и социального в преступном поведении. Стороны сходились в главном: целый ряд биологических характеристик (пол, возраст, особенности нервной системы, психические аномалии и др.) играют определенную роль в преступном поведении, но лишь будучи опосредованными социальными факторами. Учение о личности преступника было развито в работах Н.С. Лейкиной, И.С. Ноя, Н.А. Стручкова и других авторов[16].

Ряд исследований был посвящен проблеме предупреждения преступления[28].

В 70–80 гг. в отечественной криминологии сложилась концепция предупреждения преступлений. Согласно этой концепции предупреждение преступлений рассматривается как реально существующая разновидность управленческой деятельности государства, имеющая своих субъектов. Положительные подвижки в теории предупреждения состояли в корректировке конечных целей предупредительной работы: задача ликвидации преступности и устранения всех порождающих ее причин была снята как утопическая и заменена более реальной задачей стабилизации и снижения числа преступлений.

В тот же период сформировался ряд криминологических теорий: преступности несовершеннолетних (Н.П. Грабовская, А.И. Долгова, В.В. Ермаков, Г.М. Миньковский), женской преступности (В.А. Серебрякова), насильственной преступности (С.Б. Алимов, Э.Ф. Побегайло), экономической преступности (А.М. Яковлев), виктимологии (Д.В. Ривман, Л.В. Франк), прогнозирования преступности и планирования борьбы с ней (Г.А. Аванесов, В.В. Панкратов, В.В. Орехов, М.Д. Шаргородский), семейной криминологии (Я.Я. Соотак, Д.А. Шестаков и др.).

В настоящее время криминологические исследования проводятся сотрудниками научных учреждений и юридических высших учебных заведений. Если в 60– 70 гг. ХХ в. первостепенное внимание уделялось изучению преступности как продукта общества и общему предупреждению преступности, то с начала 80 гг. анализируются внутренние характеристики преступности, процессы ее самодетерминации и воздействия на различные сферы жизнедеятельности. Разрабатываются рекомендации по составлению программ борьбы с преступностью, проводятся криминологические экспертизы, хотя эта практика и не стала постоянной. Криминологами создана Криминологическая Ассоциация.

Новые политические реалии в нашей стране позволяют объективно подойти к оценке действительного положения отечественной криминологии. И надо подчеркнуть, что многие ее концептуальные положения сохраняют и сохранят свое значение. Не вина криминологической науки и ученых-криминологов, что соответствующие разработки в свое время оказались политиками не востребованными. Подобное положение сохраняется и в настоящее время.

Лекция 7
Понятие и измерение преступности

Понятие «преступность» – первичное и основное понятие науки криминологии. Оно возникает на определенном этапе развития гражданского общества и формирования общественного сознания, когда было осознано существование социального явления, а не просто индивидуальных актов. В настоящее время существует множество определений понятия «преступность», оттеняющее философские, правовые, религиозные взгляды авторов.

В сознании людей понятие «преступность» всегда негативно окрашено, поскольку оно отражает эгоистические, антиобщественные качества. Данное явление негативно для общества и, в конечном счете, для каждого его члена. Однако в западной криминологии были попытки отдельных авторов включить в понятие «преступность» определенные позитивные моменты. «Преступность – это часть современной культуры… это нормальная функция человеческого общества… это необходимая дань, которую общество платит за ускорение темпов социальной динамики и т. д.» [10,13].

Преступность – это исторически изменчивое, социальное и уголовно-правовое явление, представляющее собой систему совершаемых в обществе преступлений за определенный период времени, характеризующееся количественными и качественными показателями и требующее специфических государственных и общественных мер контроля за ней.

Преступность – социальное явление. Преступления совершают люди. Она порождается причинами и условиями, которые носят социальный характер, и нарушает нормальное функционирование человеческого общества.

Преступность – уголовно-правовое явление. Ее базовое понятие – преступление – определяется уголовным правом как запрещенное уголовным законом под страхом наказания общественно-опасное деяние. Любые изменения уголовного закона автоматически влекут и изменения показателей преступности.

Преступность – это исторически изменчивое явление, ибо она зависит от правовых оценок тех или иных явлений в качестве преступлений. Точную характеристику этого признака отразил К. Маркс, указавший что, когда англичане перестали сжигать на кострах ведьм, они стали вешать подделывателей банкнот.

Происхождение преступности связывается с периодом возникновения государства, права, социальным, имущественным и классовым расслоением человеческого общества.

Преступность – это не простая сумма преступлений, а их система. Она образует определенную целостность в обществе, для нее характерны неразрывное единство со средой и самоорганизация. В советский период «системность» преступности большинством авторов не признавалась. Утверждалось, что преступность в стране существует и сохраняется лишь в силу действия внешних обстоятельств и отдельных конкретных обстоятельств жизни общества. Обязательным было также указание в определении преступности на ее классовый и преходящий характер, что, по сути дела, являлось лишь идеологическим штампом.

Как негативный вид социального поведения преступность проявляется в отдельных преступлениях. Однако сводить преступность к простой сумме преступлений нельзя. Преступность – явление закономерное, обусловленное объективной реальностью, в то время как отдельные преступления обусловлены индивидуальными обстоятельствами и носят случайный характер. Любое конкретное преступление может быть, а может и не быть, его можно и не допустить. Преступность же в целом – это закономерно и неизбежно существующая объективная реальность, присущая для всех социальных систем, искоренить которую нельзя, но контролировать возможно и необходимо путем решения политических, экономических, социальных, правовых, культурных задач, осуществляемых обществом и государством.

В отечественной криминологии до недавнего времени, как уже отмечалось, было стремление в самом определении преступности подчеркнуть его классовость и тем самым отгородиться от «немарксистских» определений. Подобная тенденция касалась и всех других криминологических проблем. По сути, это было лишь идеологическим штампом, мифом, не помогающим, а мешающим познать всю сложность преступности.

Миф главный и самый давний исходил от предположения В.И. Ленина об «отмирании» эксцессов, состоящих в нарушении правил общежития с устранением коренных социальных причин преступности: эксплуатации, нужды, нищеты. И хотя Ленин подчеркивал, что он не знает, как быстро и с какой постепенностью это будет происходить, а в последующих работах не возвращался к этой идее, вопрос об отмирании считался аксиоматичным. В третьей программе КПСС (1961 г.) была поставлена задача: искоренить преступность. Хрущев даже собирался пожать руку последнему преступнику в социалистическом обществе.

Были ли основания для подобных заявлений? Если не считать «контрреволюционных» и «трудовых» (опоздание на работу) преступлений, которые исчислялись миллионами, то преступность в 30– 50 гг. сокращалась. Это представлялось в качестве доказательства преимуществ социализма перед капитализмом. Однако сокращение преступности в те годы достигалось путем тотального контроля государства над всеми сферами человеческой жизни. Причем в 50 гг. оно было в криминологическом смысле даже более эффективно, чем в 30 гг.

В настоящее время, анализируя этот период, криминологи отмечают, что при сокращении общеуголовной преступности в стране росла политическая преступность, т.е. преступность властей против своих граждан. И не учитывать данного факта нельзя.

После смерти Сталина масштабы преступности начали меняться не по социалистическим законам, а по общемировым, открытым в свое время Марксом. Она стала расти быстрее, чем численность населения, примерно, в 10 раз. А это уже тенденция, соответствующая закономерностям развития преступности. С 1966 г. до середины 80 гг. было принято более пятнадцати постановлений ЦК КПСС, направленных на ужесточение борьбы с преступностью, ни одно из которых до конца не было выполнено.

Второй миф получил активное распространение в конце 80 гг., когда возможность значительного сокращения преступности связывалась с построением правового государства. По этому поводу криминологи приводят данные ООН, согласно которым за 1980–1985 гг. из 48 стран преступность выросла в 39 и сократилась в 9 странах. Среднестатистический прирост составил 4,6 %. За 1985–1990 гг. темп прироста почти удвоился. Снижение преступности регистрируется лишь в некоторых государствах, как правило, развивающихся. Исключение составляет лишь Япония, где показатели преступности стабильны на протяжении длительного периода.

В свое время прогноз до 2000 г., рассчитанный в ООН, показывал, что коэффициент преступности в развитых странах достигнет 8000 преступлений на 100 тысяч человек. Для сравнения, в последние годы в России он составляет 2010, во Франции – 5600, Италии – 3305, США – 5700, Германии – 7359, Японии – 1100.

Таким образом, проводимая стратегия политического и экономического приближения России к развитым странам автоматически к сокращению преступности не приведет.

Третий миф – это вера в то, что путем жестокого обращения с преступниками, исключающего проявления гуманизма по отношению к ним, можно наконец-то разрешить проблему преступности в человеческом обществе. Но этот путь ведет в никуда, чему яркое свидетельство – уголовная политика государств в феодальную эпоху.

Развитие уголовного законодательства в ХIХ–ХХ вв. исходило из принципа гуманизма, учитывающего то, что в обращении с преступниками нельзя использовать их методы. Не уменьшая преступности, они ужесточают нравы всего общества. Такая политика получила в дальнейшем закрепление и в документах ООН на VIII конгрессе по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями. В них красной нитью проходит идея о том, что борьба с преступностью должна выступать в качестве основной ответственности государства. В той мере, в какой государство не сможет обеспечить безопасность своих граждан, своих завоеваний и своих основных институтов, в той мере будет сдерживаться экономическое, социальное и культурное развитие этого государства. Человек остро нуждается в социальной помощи. Более чем актуально, учитывая наше сегодняшнее состояние.

Преступности, как всякому социальному явлению, можно дать количественную и качественную характеристики.

Количественные характеристики преступности – это ее состояние и динамика.

Состояние (уровень) преступности – это число совершенных преступлений и лиц, их совершивших, на определенной территории за определенное время. Состояние преступности оценивается по следующим показателям: число совершенных преступлений и лиц, их совершивших, – так называемые абсолютные показатели; коэффициент преступности, который исчисляется из количества преступлений (и числа лиц, совершивших преступления) в расчете на 1000, 10000 или 100000 человек населения в целом или соответствующих общественных или возрастных групп. При исчислении коэффициента преступности учитывается население только того возраста, с которого закон устанавливает уголовную ответственность за эти деяния. Состояние преступности также оценивается и по цифрам отдельных ее видов: организованной, профессиональной, рецидивной, преступности несовершеннолетних, должностных лиц и т.д. Для правильной оценки состояния преступности необходимо учитывать возможные размеры латентной преступности, т.е. не учтенной.

Динамика преступности – это изменение ее состояния и структуры за тот или иной период времени. Она позволяет установить тенденции и закономерности развития преступности. Для вычисления показателей динамики преступности применяется ряд способов: базисный, цепной и укрупнения интервалов. Базисный способ заключается в том, что данные за какой-то период принимаются за 100 %. Показатели следующих периодов в процентах определяются по отношению к этой постоянной базе. Цепной способ состоит в том, что показатели исследуемого периода сравниваются с показателями предыдущего периода. Укрупнение интервалов – это суммирование данных за более продолжительный отрезок времени (например, сопоставление данных за десятилетия).

На показатели динамики преступности влияют две группы факторов. Первая – это причины и условия преступности, демографическая структура населения и другие социальные явления и процессы, влияющие на преступность. Вторая – изменение уголовного законодательства, расширяющее либо сужающее сферу преступного и наказуемого.

Динамика преступности в РФ обгоняет все развитые страны. В начале 1990 гг. она достигала 37 % против 3–5%, например, в США.

Качественные показатели преступности – это ее структура, характер, латентность, виктимностъ, «цена» преступности.

Структура преступности – это удельный вес и соотношение различных видов преступлений в общем их числе за определенный период времени на определенной территории.

Структура преступности может быть представлена по различным группировочным признакам: социально-демографическим (пол, возраст, образование, социальное положение и т.д.), уголовно-правовым (форма вины, степень тяжести преступлений, степень организованности и др.) и криминологическим (мотивационная направленность личности преступника, место и время совершения преступления, виды преступности и т.д.). Наиболее часто используется структура преступности, учитывающая соотношение 6–8 наиболее распространенных преступлений.

Под характером преступности понимается вид преступной деятельности, имеющий наибольшую распространенность в определенный период развития общества, которая характеризовала собой всю преступность. Так, до 80 гг. наиболее распространенным было хулиганство, а в настоящее время – корыстные преступления, которые составляют в среднем 80 % зарегистрированных преступлений.

При оценке состояния преступности используется зарегистрированная преступность, т.е. те преступления, которые приняты на учет в правоохранительных органах. Однако это не дает полного представления об ее истинных размерах, т.к. не учитывается скрытая преступность, которая получила название латентной преступности. Существует ряд ее определений, в которых упор делается на то, что это преступность, скрытая от одного из органов, которым по закону предоставлено право расследовать или рассматривать дела о совершенных преступлениях. Согласно известному афоризму «преступность – это айсберг, надводная часть которого известна, а подводная часть айсберга лишь предполагается», где последняя – и есть латентная преступность. В западной криминологии она получила название «темной», «серой» цифры.

В криминологии существуют определенные методики определения латентной преступности, но лишь приблизительного состояния. Экспертные оценки этой цифры самые разные: от «осторожных» – в виде соотношения зарегистрированных и латентных преступлений как 1:5, до «пессимистических» – 1:20.

В 1948 г. вышла книга американского криминолога Г. Хентинга «Преступник и его жертва», где он выдвинул идею понимания преступления, как отношения между причинителем вреда и их жертвами. Был поставлен вопрос о необходимости изучения роли потерпевшего в создании и развитии ситуации преступления. Исследования показывают, что поведение преступника нередко обусловлено как поведением его жертвы, так и особыми качествами ее, а также взаимоотношениями, сложившимися ранее либо в процессе столкновении преступника с потерпевшим. Состояние человека, подверженного повышенной уязвимости с точки зрения возможности стать жертвой преступника, называется виктимностью, а наука о жертве – виктимологией.

Вопрос о потерпевшем в криминологии изучается в двух направлениях. Первое – на индивидуальном уровне как фактор, могущий своим поведением повлиять на намерение будущего преступника совершить преступление. Второе – это изучение совокупности жертв, разделяемых по таким критериям, как возраст, пол, профессия, психические свойства, где в каждой группе есть присущие именно ей особенности виктимности.

Конечной целью изучения жертв преступлений является повышение эффективности предупреждения конкретных преступлений и профилактика преступности в целом путем воздействия непосредственно на потерпевших, а также осуществление специальных мероприятий, ориентированных на большие группы потенциальных жертв (например, несовершеннолетних, престарелых, инкассаторов и т.д.).

В последнее время в качестве важного показателя преступности рассматривается «цена преступности» в виде ее отрицательных последствий, которая была предметом обсуждения на всевозможных совещаниях, в том числе и в рамках ООН.

Социально-экономические последствия преступности складываются из ущерба, прямо или косвенно причиненного преступной деятельностью (ущерб от хищений, количество человеческих жертв и т. п.), а также из упущенной материальной выгоды, расходов на законодательную деятельность, содержание правоохранительных и контрольно-охранных органов.