Текст книги "Дар небес"

Глава двадцать седьмая

Свой потрепанный «москвич» Платон Платоныч оставил в квартале от банка.

– Не будем лезть на глаза милиционерам и грабителям, – сказал он Кирюше, вылезая из автомобиля и захлопывая дверцу. – Спугнуть налетчиков не трудно, а нам нужно взять их тепленькими, с поличным!

Быстро дошагав до перекрестка, они выглянули из-за угла.

– Кажется, не опоздали, – прошептал сыщик в отставке и радостно потер ладони, – тот долговязый с повязкой на глазу – Сергей Мотыльков, по кличке «Мотылек», а тот толстячок – Василий Пирогов, кличка «Колобок».

Кирюша посмотрел на парочку, на которую ему указал Маковцев-старший, и покрепче сжал рукоятку арбалета.

– Их двое и нас двое, – сказал он, серьезно насупив брови, – надеюсь, справимся!

– Твое дело сидеть в засаде, – напомнил ему Платон Платоныч и, достав из кармана острый нож, быстро подбежал к машине налетчиков и проколол передние колеса. – Теперь им не удрать! – весело подмигнул он юному напарнику и ринулся за грабителями в здание банка.

– Я не хочу сидеть в засаде! – запоздало выкрикнул обиженный мальчик и, позабыв о своих обещаниях, помчался следом за седовласым милиционером.

Когда они вбежали в просторный зал, то поняли, что подоспели вовремя: ограбление уже шло во всю. Полтора десятка клиентов банка и несколько служащих лежали на полу, а двое молодчиков в черных масках заставляли испуганных кассиров набивать мешки увесистыми пачками купюр.

– Руки вверх! – крикнул Платон Платоныч хорошо поставленным голосом и направил своего грозного «макарова» на грабителя с автоматом. – Бросай оружие! Буду стрелять без предупреждения!

Нехотя Мотылек опустил автомат на мраморный пол.

– Ты когда-нибудь играл в футбол? – спросил его Платон Платоныч. – Подай мне пас!

Тяжело вздохнув, налетчик подтолкнул автомат ногой в сторону шустрого милиционера. Платон Платоныч нагнулся, чтобы поднять короткоствольный «узи», и в этот момент Колобок ловко огрел его мешком с деньгами по правой руке. Пистолет взлетел вверх и… оказался в лапах Колобка. Две безуспешных попытки нажать на спусковой крючок – и ловкачу-грабителю все стало ясно.

– Да он же деревянный! – ахнул толстяк-налетчик и повертел в руках красивую игрушку. – Ну да, деревянный!

Мотылек изумленно выпучил свое единственное око и вдруг оглушительно заржал, давясь от смеха и широко открывая щербатый рот.

Насмешек над дедом Кирюша никак не мог стерпеть. Почти не целясь, он выпустил из арбалета стрелу и надежно заткнул ею глотку Мотылька.

Воспользовавшись замешательством налетчиков, Платон Платоныч подхватил лежащий у его ног автомат и направил его на Мотылька и Колобка.

– Все, парни, поиграли и хватит! Живо на пол и не шевелитесь. Сейчас за вами приедут!

– Так мы и ляжем! – хмыкнул насмешливо обозленный Колобок. И, мотнув головой в сторону выхода, сказал несчастливому напарнику: – Смываемся, Мотыль! Еще минута – и нам не сдобровать!

Потом он повернулся к седовласому стражу порядка и, зло кривя рот, процедил сквозь зубы:

– Не поднимай шума, папаша… Патроны холостые…

Когда грабители выскочили на улицу и обнаружили, что их автомобиль стоит с проколотыми шинами, то они, чертыхаясь и проклиная старика-милиционера и мальчишку с дурацким арбалетом, кинулись к первой попавшейся машине. Ею оказался новенький «москвич» Максима Маковцева, который только что подкатил к зданию банка.

– Советую не брыкаться, – сказал Колобок, распахивая левую переднюю дверцу и водя перед носом Максима, взятым на память, «макаровым». – Довезешь до карьера – останешься жив. Понял?

– У меня ребенок в банке! Отец! – взвился обозленный Максим.

– Ничего, пока ездишь – набегут проценты. – Колобок отпихнул Маковцева и плюхнулся в кресло водителя. Мотылек запрыгнул на заднее сиденье, и машина резко рванула с места.

– Проклятье, они удрали! – крикнул, выбегая из банка, Платон Платоныч и, цепко ухватив свободной рукой Кирюшу за локоть, потащил его к своему запыленному «москвичу».

Но, едва свернув за угол, Маковцев-старший остановился как вкопанный: он увидел возле машины милиционера, внимательно изучающего допотопную технику.

– Объясняться с коллегой некогда, – прошептал огорченный Платон Платоныч, – придется мне воспользоваться его мотоциклом… – Он наклонился к уху Кирилла и торопливо проговорил необходимые указания: – Остаешься здесь! Карауль машину и никуда не уходи! Через полчаса я вернусь.

– Я с тобой!

Но дед пропустил его слова мимо ушей и, подкравшись к мотоциклу, ловко уселся за руль, быстро завел двигатель и помчался за грабителями.

Стоять и ждать у моря погоды было не в правилах Кирилла. Оттолкнувшись ногами от земли, он взмыл вверх и принялся догонять лихого мотоциклиста. Две – три секунды – и вот он уже сидит за спиной у деда и хитренько улыбается, поглядывая на невольных свидетелей его полета.

Бедняга милиционер, не успев поймать седовласого жулика угнавшего мотоцикл, стал, было, докладывать по рации о случившемся своим коллегам. Но увидев летящего мальчика, так и смолк на полуслове. И только после нескольких настойчивых и тревожных окликов товарищей по службе, довел доклад до конца:

– Угнал мотоцикл старик в форме капитана милиции… Его сообщник – мальчишка лет шести… У мальчишки в руках стрела и, кажется, лук… Мальчишка летает…

– Что ты сказал, Гриш? Мальчишка летает? И в руках у него стрела и лук?

– Может быть, арбалет. Я не разглядел.

– Тебе повезло, Григорий! Это был купидон!

– Я не вру!

– Мы тебе верим, Гриш! Но теперь тебе нужно хорошо отдохнуть: любовь так изматывает!

Милиционер по имени Гриша сердито отключил рацию и пнул ногой ни в чем не виноватый «москвич». И тут же скорчился от боли: пнул-то он от всей души!

Глава двадцать восьмая

Чудо да еще хорошие тормоза спасли машину Леночки Леденцовой от столкновения с автомобилем Максима Маковцева на перекрестке улиц Лермонтова и Комсомольской. Наплевав на красный огонек светофора, «москвич» с двумя грабителями и их пленником пронеслись в десяти сантиметрах от переднего бампера машины Леденцовой и скрылись в потоке других автомобилей.

– Черт возьми, кажется, Макс попал в беду! – прошептала побледневшая от испуга женщина и стала медленно выворачивать вправо руль.

В это время мимо нее пронесся мотоцикл с двумя лихими гонщиками. И в рыжеволосом лихаче, сидевшем на заднем сиденье, Лена узнала своего сына.

– Господи!.. Кирюша!.. Он гонится за папочкой!.. Ну, я ему покажу! – и Леночка Леденцова, вырулив, наконец, на улицу Лермонтова, припустилась следом за седовласым мотоциклистом в милицейской форме и его юным пассажиром.

Глава двадцать девятая

Мотылек отобрал у Колобка деревянный «макаров» и с удовольствием приставил его к правому боку бедняги Маковцева.

– Будешь дергаться – пристрелю, – пообещал он хриплым суровым голосом и вдруг разразился дурацким, визгливым смехом.

– Никакой мокрухи! – подыграл ему Колобок и, посмотрев в зеркало обратного вида, сердито выругался: – Проклятье! Эти придурки нас преследуют!

Мотылек испуганно повернулся и увидел старика-милиционера, гнавшегося за ними на мотоцикле. Из-за спины копа выглядывала рыжая головка юного арбалетчика.

– Скорее за город! Там мы с ними разделаемся! – прохрипел одноглазый бандит и снова перевел взгляд на Максима, который, воспользовавшись ситуацией, быстро успел достать из кармана жевательную резинку и сунуть ее себе в рот. – Ты что, проголодался? – удивился Мотылек и насмешливо хрюкнул: – Ну, поешь, поешь… Приятного аппетита!

– Спасибо, – поблагодарил вежливый Маковцев и, хорошенько разжевав резинку, молниеносно вытащил мягкий комочек изо рта, прилепил к нему свисающую с маски одноглазого налетчика шерстяную нить и швырнул его в открытое окно. Расчеты Максима оказались верными: жевательная резинка приклеилась к покрышке, и вся маска налетчика в считанные секунды намоталась на колесо.

– Черт возьми! Он меня раздел! – завопил Мотылек, хватаясь за голову. – Сейчас я его пристрелю!

– Нет, мокрое дело мы на себя не повесим! – Колобок показал рукой на появившиеся вдали скалы и добавил: – Пусть этот наглец испытает судьбу: он спрыгнет вниз, а мы посмотрим. Если останется жив – его счастье!

– Ты голова, Колобок! – захохотал Мотылек. – Мы так и сделаем!

И он снова ткнул деревянным стволом «макарова» под правое ребро бедолаги Максима.

Мотылек нажал педаль газа до упора, и автомобиль еще быстрее устремился вперед, пытаясь оторваться от странных преследователей.

Леночка Леденцова не была такой опытной гонщицей, как бывший милиционер Платон Маковцев или грабитель по кличке Мотылек. Поэтому ей только чудом удавалось избегать столкновений с мчавшимися навстречу по горной автостраде грузовиками, трейлерами и легковыми автомобилями. От летевшей алой торпеды на колесах все шарахались в сторону, предпочитая врезаться в ограждения, чем в машину Лены Леденцовой. Смельчаки, рискнувшие не затормозить и не вильнуть вправо, расплачивались ободранными боками своих «жигулей», «волг» и «москвичей».

– Сумашедшая! – кричали ей некоторые водители с явным опозданием, высовываясь в открытые окна и грозя бесшабашной гонщице кулаками. – Не хочешь жить – ныряй в море! А нам туда еще рано!

Но Леночка игнорировала их упреки: ей было не до этого. Она мчалась за Кирюшей и Максом и все никак не могла их догнать.

Глава тридцатая

Мотылек направил ствол «макарова» прямо в грудь своей жертвы.

– Прыгай, – сказал он, поигрывая желваками и насмешливо ухмыляясь. – Мы дарим тебе один шанс остаться в живых. Если я выстрелю – этого шанса не будет.

Максим повернул голову, увидел позади себя край обрыва и побледнел.

– Я не самоубийца…

– Так и толкает на мокруху! – прошипел, зло кривясь, одноглазый налетчик.

Колобок подскочил к Маковцеву поближе:

– Понимаешь, парень, нам всем сегодня страшно не повезло… Мы грабанули банк, ты стал невольным свидетелем…

– Ты увидел мое лицо! – рявкнул Мотылек, и тяжелый «макаров» слегка дрогнул в его руке. – Прыгай, или я продырявлю тебя насквозь!

С ревом из-за поворота выскочил автомобиль Леночки Леденцовой и через секунду встал, как вкопанный, рядом с «москвичом» Максима Маковцева.

– Жалкие подонки! – набросилась обозленная женщина на растерявшихся грабителей. – Вы решили навеки сделать меня вдовой?!

Она замахнулась кулаками на одноглазого грабителя, но тот отпрыгнул в сторону и, переводя ствол «макарова» с разъяренной незнакомки на пленника-мужчину и обратно, сердито гаркнул напарнику:

– Помоги им спрыгнуть, Колобок! Или я укокошу обоих!

– Вам лучше послушаться моего приятеля, – посоветовал толстяк Максиму и Леночке, – все-таки, шанс…

– Считаю до трех! – проревел озверевший ни на шутку Мотылек. – Не прыгнете – пеняйте на себя!

– Кажется, там растут деревья… – прошептал Максим на ухо несчастной Лене и взял ее за руку.

– Два!! – гавкнул одноглазый и легонько ткнул пистолетом в живот незнакомки.

– Научись считать, болван! – выкрикнула оскорбленная Леночка и, посмотрев на Максима отчаянным взглядом, скомандовала сама:

– Три!!!

И прыгнула вместе с беднягой Маковцевым в бездонную пропасть.

– Почему некоторые люди предпочитают заканчивать жизнь самоубийством? – покачал недоуменно головой Колобок и содрал с себя осточертевшую маску. – Я, например, никогда на такое не решусь!

– Я тоже! – хихикнул Мотылек. И вдруг испуганно ойкнул: – Колобок, это они!

Толстяк повернулся и увидел, как из-за поворота бесшумно вынырнул мотоцикл с выключенным двигателем. За рулем восседал все тот же проклятый седовласый мент, а за ним торчал рыжеволосый мальчишка. Через секунду мотоцикл остановился возле обомлевших бандитов, и суровый старикан спросил:

– Где ваши заложники? Если вы их застрелили… Впрочем, мой «макарушка» не стреляет, так что можете им не грозить.

– Да мы и не грозим… – пролепетал Колобок и отшвырнул деревянную игрушку в сторону.

– Лапы вверх! – скомандовал Платон Платоныч и вытащил быстро из кармана небольшую гранату-лимонку. – Если не поднимете клешни – разнесу вас вдребезги!

Колобок и Мотылек послушно выполнили приказание. Задрав вверх дрожащие ручонки, Колобок согнул указательный палец правой «клешни» и направил его в сторону обрыва:

– Он-ни т-там… Мо…может быть, ж-живые…

– Посмотри и доложи! – приказал ему Платон Платоныч.

Толстяк неуклюже повернулся, сделал два робких шажочка к обрыву и боязливо заглянул в пропасть.

– Он-ни т-там… – чуть слышно проблеял он и недоуменно покачал головой. – В-висят на деревьях…

– Они живы! – обрадовался Маковцев-старший. И тут же приказал Кириллу: – Поройся в багажнике вон той машины. У Макса там должна лежать веревка.

Пока мальчик бегал выполнять просьбу деда, любопытный Мотылек решил тоже посмотреть на «везунчиков». Он подошел к краю обрыва и… рухнул вместе со своим приятелем вниз: надтреснутая часть скалы, покрытая дерном, не выдержала тяжести их упитанных туш.

Глава тридцать первая

Всем четверым, упавшим в пропасть, здорово повезло: скала, с которой они свалились, оказалась не совсем отвесной, а чуть-чуть пологой. За сотни лет ветра нанесли на ее выступы немало почвы, забили землей все расщелины и впадины, и на этих «грядках» выросли чахлые деревца и кустики, да еще колючий репейник и какой-то изумрудный мох.

Летя со скалы вниз, Максим и Леночка постарались не упустить свой единственный шанс остаться в живых. Они вцепились в первую попавшуюся им на пути березку и предоставили право летящим за ними следом грабителям выбирать дерево для спасения где-нибудь пониже.

– Черт… Она колется! – простонал Мотылек хватаясь за хилую елочку и обдирая с нее последнюю хвою.

– Болван, нашел о чем переживать! – просипел сквозь зубы Колобок, впиваясь «клешнями» в кусты шиповника.

Грабители сделали было попытку выбраться наверх, но поднявшись метра на два повыше, уперлись в преграду: над ними висели их недавние заложники, а путь влево или вправо был смертельно опасен – и там и там сверкала на солнце гладкая, без всякой растительности, поверхность скалы.

Леночка Леденцова тоже рискнула сдвинуться с места, но тут же поняла, что сделала огромную ошибку: березка, за которую она держалась вместе с Максимом, вдруг стала вылезать из земли, обнажая свои рахитичные корни.

Максим с удивительной для него молниеносной реакцией ухватился за другое соседнее деревце и, протянув Лене правую руку, громко выдохнул:

– Леночка, вот тебе моя рука!

– А сердце?..

Бедная березка вылезла еще на сантиметр из родимой почвы…

– Оно твое и уже давным-давно!

– Кажется, мы с тобой ошиблись, Мотылек, – усмехнулся толстяк-грабитель, впиваясь руками в скальные выступы. – Ехали на похороны, а попали на помолвку!

Леночка перебралась к Маковцеву поближе, и Максим для большей устойчивости встал левой ногой на лысую голову Колобка.

– Пожалуйста, не дергайтесь, – попросил Максим свою «подставку», – а то мы, чего доброго, свалимся!

– Наглец! – прохрипел обозленный и униженный грабитель и еще сильнее впился пальцами в скалистые выступы.

Тем временем Платон Платоныч, увидев что случилось, не стал долго ахать и охать, а повернувшись на секунду к Кириллу и приказав ему не шевелиться и стоять на месте, быстро хлопнулся животом на землю и по-пластунски пополз к краю обрыва. Заглянув вниз и убедившись, что все четверо упавших в пропасть остались живы, он крикнул, обращаясь к сыну:

– Держись, Макс! Сейчас я сделаю лассо и вытащу вас наверх!

После чего так же по-пластунски отполз подальше от опасного места и поднялся на ноги.

– Давай веревку, Кирюш! Пришло время вспомнить молодость! Когда-то я здорово умел метать лассо: ни одна лошадь не могла от меня увернуться. Хоп – и она готова!

Платон Платоныч взял себя правой рукой за горло и, слегка надавив пальцами на кадык, выпучил широко глаза.

– Ты душил лошадку?! – изумился внук. И укоризненно покачал головой: – Мучить животных нельзя! Им это не нравится!

– Да не мучил я никого… – смутился немного бывший жокей. И, взяв у Кирюши моток веревки, стал торопливо взять петлю. – Ловить лошадей – ловил, а мучить их вовсе не собирался…

Сделав лассо, Маковцев-старший снова сползал к краю обрыва и, определив поточнее, где находится его сын, вернулся на исходную позицию.

– С первой попытки не ручаюсь заарканить твоего папашу, но со второй он от меня не уйдет! – горделиво произнес Платон Платоныч и красивым жестом метнул петлю в сторону пропасти. И через две – три секунды едва уловимым движением дернул веревку за тот конец, что оставался у него в руках. – Есть! – улыбнулся он во весь рот. – Зацепил! Теперь лишь бы не сорвался!

И Платон Платоныч, упершись правой ногой в каменный выступ, принялся наматывать веревку на левую руку.

Петля попала Максиму на шею и затянулась на ней намертво. Несчастный попытался что-то крикнуть, но из горла вырвался только придушенный хрип. Держась одной рукой за спасительное дерево, он начал другой рукой стаскивать с шеи удавку. При этом Максим невольно стал переступать с ноги на ногу и слегка ударять толстяка-грабителя каблуком по лысому затылку.

– Эй, нельзя ли прекратить эти танцы?! – окрысился, морщась от боли, Колобок. – Вы еще не на свадьбе!

– Не действуйте ему на нервы! – заступилась за Максима Леночка. – Не видите – у него появились новые проблемы!

– Гха… Гхх… Гха… – в знак признательности за солидарность прохрипел кандидат в удавленники и еще пару раз трепыхнулся в петле.

– Хоть бы кто помог! – пожаловался Платон Платоныч внуку, обливаясь потом и тщетно пытаясь вытащить «улов» на вершину скалы. – И сам я уже измучился, и сына, наверное, измучил. Надолго нас так не хватит!

– Подожди тянуть, я сейчас посмотрю, в чем там дело, – произнес вдруг Кирюша и, оттолкнувшись от земли, взмыл над дедом и медленно стал опускаться в бездну.

– Стой! Стой! – закричал с опозданием опешивший Платон Платоныч и чуть было не выпустил из рук веревку, но быстро опомнился и вновь перекрыл несчастному Максиму кислород.

Первым увидел зависшего над пропастью рыжеволосого мальчугана Мотылек. Обалдело уставившись на него своим единственным глазом, он проговорил, заикаясь:

– Господи… Ангел!

– Это не к вам! – тут же остудила его притязания мамочка новоявленного ангелочка. И посмотрев на сына, висящего в воздухе без всякой страховки, строго сказала:

– Кирилл, что ты тут делаешь?! Зачем ты уехал из дома с этим авантюристом?!

Леночка кивнула в сторону Максима Маковцева, и тот виновато мотнул головой и еще раз попытался ослабить удавку.

– Не нужно ругать папу! – заступился за отца «ангелочек Кирюша». – Он не виноват, что мы с дедом пустились в погоню!

– Твой дед – сумашедший!

– Неправда, с ним не соскучишься! – Кириллу надоела бесплодная дискуссия, и он подлетел вплотную к Максиму. – Держись за меня, папочка! А мама пусть еще минутку нас подождет!

Взявшись за руки, Максим и Кирилл стали воспарять вверх.

– Как только нас посадят, сразу пойду в церковь! – заявил торжественно Мотылек. – Пока не замолю грехи, к спиртному не прикоснусь!

– Прикуси язык, кретин! – рыкнул на него сердито Колобок. – В тюрягу я еще пока не собираюсь!

Доставив Максима на вершину скалы, Кирилл спустился за Леной.

– Не бойся, мамочка, летать совсем не страшно!

– Особенно без парашюта… – добавила шепотом Леночка и схватила сына за ладошку. – Тебе не больно?

– Нет, – улыбнулся Кирюша, – держись покрепче!

Невольно любуясь удивительным мальчуганом, Мотылек восхитился:

– Как вертолет! Как настоящий вертолет, но только без винта!

– Настоящий вертолет вон где летит, – мотнул головой направо погрустневший Колобок. – Этот – за нами…

Мотылек посмотрел в ту сторону, куда ему указал приятель, и, увидев вынырнувший из-за скал милицейский вертолет, глуповато усмехнулся:

– А ты говорил, что я – кретин! Посадят теперь как миленьких! Лет на пять, или я ошибаюсь?

Колобок что-то буркнул в ответ и с тоскою в глазах стал смотреть на приближающийся к ним вертолет.

Глава тридцать вторая

Прошло две недели, и состоялся суд. Колобку и Мотыльку судья вынес приговор: пять лет.

– Ну вот, Колобок, я снова оказался прав! – гордо сказал Мотылек, усаживаясь поудобнее на лавку в милицейском фургоне и позвякивая наручниками. – Пять лет – как по заказу!

– Подвинься, «предсказатель»! – презрительно буркнул толстяк и плюхнулся рядом с товарищем по несчастью. – Если бы не этот мальчишка и его старый дед…

Колобок не договорил, потому что в этот момент он увидел сквозь щель в незапертой еще двери машины свадебную процессию, выходившую из ЗАГСа, расположенного как раз напротив здания суда.

– Смотри, Мотылек, это они!!

Приятель Колобка наклонился чуть-чуть вперед и вперил свое всевидящее око в нарядную толпу на ступенях ЗАГСа.

– Верно, Колобок, это наши заложники! Они все-таки поженились! Гляди, гляди, а вон и проклятый старикашка с рыжим сопляком! Как они принарядились, черт побери! Как настоящие джентльмены!

Но друзьям недолго пришлось любоваться свадебным кортежем: вскоре один из милиционеров запрыгнул к ним в кузов и сел на сиденье напротив, а другой его коллега захлопнул дверцу на замок и поспешил в кабину к водителю.

– Счастливо провести медовый месяц! – шутливо крикнул в небольшое окошечко насмешник Мотылек.

А Колобок проворчал:

– У нас с тобой их будет целых шестьдесят…

Милицейский фургон медленно развернулся и, набирая скорость, помчался по центральной автостраде в западном направлении.

Когда он выбрался за город, стало уже темнеть, вдобавок пошел дождь и началась гроза. Вдруг из-за туч вынырнул какой-то круглый светящийся аппарат и под косым углом начал медленно опускаться на землю.

– Послушай, Сань, клянусь, это – летающая тарелка! – воскликнул милиционер, сидевший рядом с водителем, и прилип носом к окну.

– А хоть бы и она, нам-то что, – проворчал недовольно Александр, однако сбавил скорость и тоже внимательно стал наблюдать за странным летающим объектом.

Когда тарелка опустилась прямо на шоссе на расстояние всего лишь в каких-нибудь тридцать метров от милицейского фургона, водитель сердито плюнул и нажал на тормоз.

– Ты старший здесь, Вадим, так что принимай решение.

Сержант по имени Вадим посмотрел на водителя, потом на тускло светящуюся гостью из космоса и махнул отчаянно рукой:

– Сиди в кабине, Санек, и не высовывайся! Даже если со мной что-нибудь случится, не вылезай, а жми вперед! Ты понял, Сань?

– Конечно, понял… Ну что ж, прощай!

Вадим открыл дверцу, соскочил на землю и, держа руку на кобуре, неспеша направился к летающей тарелке. Когда сержант приблизился к загадочному аппарату вплотную, он достал пистолет и постучал рукояткой по корпусу «тарелки». Тут же открылась крышка верхнего люка, и наружу показался молодой, лет тридцати пяти, мужчина в приличном костюме. Увидев милиционера, он приветливо улыбнулся и чуть смущенно проговорил:

– Извините, сержант, но я нечаянно сбился с маршрута… Где находится Приморский Лиман? Я ищу дачу Липчанских.

Незнакомец, похожий на Максима Маковцева как настоящий близнец, замолчал и стал терпеливо ждать ответ от растерявшегося милиционера. Наконец Вадим опомнился и, ткнув рукой на восток, тихо промямлил:

– Это там… Километров пятнадцать – семнадцать…

– Спасибо!

Незнакомец нырнул обратно в «тарелку» и задраил люк. Загадочный аппарат беззвучно поднялся над шоссе и заскользил по воздуху в сторону города.

– Черт возьми! – запоздало спохватился Вадим. – Нужно было проверить у него права! Ах, я растяпа!

И он, проклиная себя за такую оплошность, побежал обратно к фургону.

Но если хорошенько раскинуть мозгами, то сержант, наверное, зря уж так сильно убивался: ведь у него было важное задание отвезти заключенных в тюрьму, а не гоняться за таинственными инопланетянами!

Конец