Текст книги "Приключения по контракту"

– На лошади я был без парашюта… – вздохнул Лёшка.

Инструктор, не вставая с земли, отцепился от Лёшки. Потом отцепил парашют, стал складывать. Сказал, указывая на Дениса:

– Иди к папе, видишь, он тебе машет.

Лёшке стало еще грустнее. Ведь папа ничего не знает. Ни про эксперимент, ни про то, что сегодня какой-то дядя отвез его сына на аэродром, прыгать с парашютом.

И тут в рюкзаке заиграл телефон.

«Кто же это? Мама волнуется или репортеры нашли?» – вяло подумал Лёшка. Неторопливо снял рюкзак, взял телефон. Увидел имя – Полинка. Быстро, чуть не выронив телефон – вдруг сбросит вызов, – ткнул кнопку.

– Лёш, привет! – весело крикнула Полинка. – Молодец! Откуда так много про бомбы знаешь?

«Новости видела», – понял Лёшка.

А сам замер. Остановился, будто в дверях самолета, перед прыжком.

Помнил, что вчера набрал Полинку на платформе, что ее телефон звонил. Все равно, вдруг номер не записался. Самому звонить было бы стыдно: подумала бы, о деньгах напоминает…

– Лёш, я отвлекла? Перезвоню.

– Нет, не надо. Я не занят, – крикнул Лёшка. От волнения даже споткнулся на мелкой кочке, еле устоял.

– Не надо ломать ноги, ты уже приземлился, – сказал МИК.

– Помню я, – ответил Лёшка. А дальше уже говорил Полинке: – Я много читал про войну.

– Здо́рово! Завтра у Макса день рождения, мы решили дома не сидеть, а съездить на «Диво Остров». Присоединяйся.

Лёшка замер. Что за сказка? Разве мечты сбываются?

– Отлично! Там аттракционы уровня опасности от девяти до пяти, – бодрым шепотом заметил МИК. – А еще это приключение в компании!

– Так ты сможешь? – спросила Полинка.

– Конечно. – Лёшка сам удивился, как спокойно отвечает. – Во сколько выезжаем?

– Мы – от Петергофа, на четырнадцать сорок шесть. Тебе надо в Мартышке сесть на десять минут раньше. Лёш, ты садись сразу в последний вагон, там контролер.

– Чтобы сразу за проезд заплатить? – Лёшка слегка покраснел. Ну да, Полинка и компания познакомились с ним, когда он скакал из вагона в вагон «зайкой сереньким».

– Ну, не только. – Теперь уже замялась Полинка. – С контролером обычно охранник ходит. Но они и при контролере не осмелятся. – А так как Лёшка молчал, поспешно добавила: – До завтра. Ждем!

Только тут Лёшка понял. Полинка ведь помнила не только то, что Лёшка – «заяц». Она помнила его слова: «Меня ограбили в Старом Петергофе». Конечно же при охраннике, даже при тете контролере деньги не отнимут.

Стало неловко, даже покраснел. Будто он с Полинкой был на пляже и кто-то стянул плавки.

Захотелось позвонить и крикнуть: «Я тогда соврал!» Нет, не соврал, немного не так было. Меня не ограбили, мне в карман залезли, я не заметил. Я же по утрам бегаю, по вечерам отжимаюсь – кто меня ограбит?!

– Порядок? – заботливо и чуть встревоженно спросил МИК. – Ты испугался, что тебе не разрешат?

– Да не боюсь я ничего! – резко ответил Лёшка.

Понял, что МИК исследовал его состояние – пульс, давление, чего там еще можно замерить. А вот что у Лёшки в голове – это МИК не знает. Сканировать мозг, читать прошлое ему не дано.

Стало чуть легче. Даже от самого умного и надежного друга надо иметь свои укромные уголки, в которых другу делать нечего.

А еще понял: завтра увидит Полинку. Не просто увидит – будет полдня, до вечера гулять по «Диво Острову». Теперь у него есть деньги и на аттракционы, и в кафе зайти. А если компания начнет говорить на свои журналистские темы, МИК подскажет.

«Не пропаду!»

От этих мыслей настроение не то что поднялось – подскочило. Лёшка забыл о прощальном совете Полинки и, когда подходил к Денису, чуть не прыгал.

– Понравилось? – осведомился тот. – Хочешь еще?

– Вообще-то можно, – ответил Лёшка. – Потом. На завтра у меня наметились свои приключения.

– Какие? – спросил Денис. – Расскажи подробней, я уточню.

Лёшка рассказал про поход на «Диво Остров», про аттракционы, про компанию друзей. Денис тотчас же позвонил.

– Для чего он звонит? – шепотом спросил Лёшка.

– В контексте ситуации, – учительским тоном сообщил МИК, – «уточнить» является синонимом слова «утвердить».

На секунду Лёшку окутала тоска и даже ужас. А вдруг аттракционы и мороженое не являются приключением, предусмотренным контрактом? А вдруг завтра надо плавать на яхте, летать на дельтаплане или еще раз кататься на проклятой лошади? Как так можно: Полинка хочет со мной гулять, а кто-то может запретить?!

– Все в порядке, – улыбнулся Денис. – Приключение одобрено и даже рекомендовано. Тебя нужно завтра подвезти до Крестовского острова?

– Нет!.. – почти крикнул Лёшка.

В левом глазу появилась еле заметная слезинка. На душе стало легко и чуть-чуть обидно на самого себя: надо же было так испугаться!

* * *

Еще одно незапланированное приключение, маленькое и не очень приятное, произошло в дороге, когда машина ехала по дамбе в сторону Мартышки. Опять заиграл мобильник.

«Кто это? – задумался Лёшка. – Полинка или журналисты с вопросом о бомбе?»

Оказалось, звонил папа.

– Привет, – сухим тоном сказал он. – Так ты подарил подарок Катюше?

– Да, – ответил Лёшка. Так удивился вопросу, что даже не поздоровался.

– А почему Катюша не сказала мне спасибо?

Было бы правильно спросить: «Сам позвонить не мог?» Но Лёшка знал: не мог. Своего мобильника у сестренки нет. Маме папа не звонит. Он, Лёшка, должен был дождаться, пока мама усядется смотреть сериал, набрать папин номер и дать телефон Катюше – поговори, дай себя поздравить. Заодно выслушай ложь, почему папа к ним не приезжает.

Но разве объяснишь отцу, из-за чего в тот день и он, и мама забыли все на свете, кроме странного прибора на Лёшкиной руке.

– Почему я Катю не поздравил? Почему так со мной можно обращаться? Это же моя дочь! Ты хотя бы ко мне можешь приехать. Я могу тебе позвонить. А она от меня отрезана!

Голос отца был резким, раздраженным.

Лёшка молчал. Какой-то автомобиль, долго пытавшийся обогнать Дениса, наконец-то обогнал и недовольно прогудел совсем рядом.

– Ты что, едешь где-то? С кем? – спросил папа.

– На маршрутке, на чем же еще, – подсказал МИК.

– На маршрутке, – уныло повторил Лёшка.

Папа молчал несколько секунд. За это время МИК опять подсказал, как надо ответить.

– Папочка, спасибо, что напомнил, – сказал Лёшка добрым тоном. – Как только получится, сразу Катюшка тебя поблагодарит.

– Ладно, – успокоился папа. – Позвони завтра.

И отключился.

Лёшка вздохнул. Еще неделя пройдет, контракт закончится. Проблемы с папой останутся.

– Можно дружеский вопрос? – раздался голос МИКа.

«И дружеских вопросов не будет», – подумал Лёшка. Вслух же произнёс:

– Давай.

– Ты хочешь решить проблемы с отцом? – спросил МИК.

– Хочу, – прошептал Лёшка.

– Это непросто. Подумаю, – ответил МИК.

* * *

– Иван Николаевич, добрый вечер!

Руководитель проекта печально вздохнул. Уж очень поздним был вечер – половина двенадцатого. Когда в такое время звонят, ничего доброго не скажут.

Руководитель проекта не ошибся.

– Вы проанализировали сегодняшнюю запись испытателя? – ровным голосом поинтересовался представитель заказчика.

– Нет, – покачал головой руководитель проекта, – только кусочек вечерней, когда он прыгал с парашютом.

– Утренняя была интересней, – хмыкнул Игорь Михайлович. – Если хотите узнать, что случилось, забейте в любой поисковик слова «Ломоносовский район, Алексей Климов, авиабомба». Наш мальчик прославился и стал героем. К счастью, не в жаргонном смысле слова – не посмертно.

– Игорь Михайлович, – руководитель проекта зевнул вполне натурально, – мне завтра вставать в семь утра. Пожалуйста, расскажите мне без Интернета, что случилось с Алёшей. Судя по тому, что он час назад лег спать, бомба не взорвалась.

Представитель заказчика помолчал несколько секунд, потом рассказал.

– Как видите, – сказал Иван Николаевич, – не было опасности не только минус первого, но даже первого и второго уровня, а значит…

– Не в том дело, – перебил его Игорь Михайлович. – Мальчика ясно предупредили: никаких контактов с правоохранительными органами и СМИ. Не просто предупредили – прописали в контракте. А так как наши люди подписывают контракты не читая, я просил вас по дороге объяснить ему это условие. Его приключения – обычный спорт, экстремальный спорт, кино, аттракционы, на которые он завтра идет. Но он не должен звонить в полицию и попадать в репортажи. Вы это ему объяснили?

– Объяснил, – сказал Иван Николаевич.

– Значит, недостаточно ясно! Впереди еще восемь дней тестирования. А если он найдет еще одну бомбу? Или корабль с сокровищами в Финском заливе?

Руководитель проекта немного покричал. Когда замолк, Иван Николаевич ответил:

– Понимаю вас. Неприятная история. Может, найти другого тестера?

– Тогда мы потеряем четыре дня на этом Лёше и не уложимся в срок, – устало ответил представитель заказчика. – Тем более, какие причуды окажутся у нового тестера, мы узнаем лишь после начала испытаний. Пусть исследования завершит Лёшенька. Но завтра с ним поговорю. Чтобы больше никаких звонков в полицию. Еще один репортаж с его участием – разрыв контракта. Также с завтрашнего дня – постоянный мониторинг. Не смотреть и слушать вечером запись, а наблюдать в режиме прямой трансляции.

Руководитель проекта немного повеселел. Раз собеседник решает, что делать, значит, поиск виновных прекращен.

Даже сказал:

– Когда будем готовить отчет, я знаю, что написать: «Русские не любят мелочиться. Если они звонят в полицию с сообщением о бомбе, она должна быть полтонны весом, не меньше».

– Хорошая шутка, – заметил представитель заказчика. И добавил после короткой паузы: – Если эта бомба будет единственным приключением такого рода.

Глава 6
Кулак за стеклом

Про то, что Лёшка нашел бомбу, мама так и не узнала. Только сказала вечером:

– Теперь понятно, почему ты вчера задержался на углу Некрасова и Новой. В детсаду говорят, что там откопали большую бомбу. Не стали взрывать, обезвредили и увезли. Вот у тебя и еще одно небольшое приключение.

«Похоже, больше ничего не знает. Пронесло», – с облегчением подумал Лёшка.

Рано радовался. В половине восьмого МИК выгнал его на пробежку. Лёшка было сопротивлялся, но услышал:

– Ты и так сегодня полдня будешь врать новым друзьям, так хотя бы скажешь правду, что бегаешь по утрам.

Лёшка проворчал, что не поспоришь, и вышел во двор.

Едва отбежал от дома метров на сто, позвонил Игорь Михайлович.

– Привет, Алексей! – произнес он с дружеской, но чуть-чуть напряженной интонацией. – Расскажи, будь добр, о вчерашних приключениях.

Лёшка к докладу был готов. Начал рассказывать о прыжке с парашютом, долго и подробно. Собеседник дал ему выпрыгнуть, но не дал приземлиться.

– Лёша, ты лучше расскажи, как вчера попал в телевизор. Это гораздо важнее.

– А вы… как вы узнали? – растерянно спросил Лёшка.

– Ну как? По Интернету, – ответил представитель заказчика с секундной задержкой. Такая задержка дает понять, что человек подумал, прежде чем ответить. – Ты помнишь про шестой пункт контракта?

– Был такой, – бесцветным тоном ответил Лёшка. «Это я тебе о нем напомнил», – сообщил МИК. – Но разве я его нарушил?

– Алексей, ты же умный парень. Подумай сам. Ты обратился в полицию. Когда туда звонят несовершеннолетние, полиция общается с ними лично. Тебе повезло, что за тобой не приехали. А если бы приехали? И заинтересовались странным прибором. Забрали бы на экспертизу. Нам пришлось бы обращаться в Совет безопасности России, чтобы генерал из Москвы позвонил в отдел полиции и решил проблему. Видишь, один твой звонок – и столько было бы хлопот!

Лёшка пытался пару раз перебить собеседника – ведь ничего этого не случилось. Но Игорь Михайлович был неудержим.

– А потом ты попал в репортаж. Ну надо же так! Лёша, ты бы предупредил нас заранее, что любишь давать интервью. Мы бы нашли парня, который немного скромнее.

Лёшка перешел с трусцы на шаг. Покраснел, сердце сильней забилось, так что МИК шепотом сообщил об опасности восьмого уровня. И все же сказал:

– Игорь Михайлович, но ведь бомба могла взорваться! А письмо в полицию, наверное, не дошло.

– Ты должен был сообщить нам. И мы вместе что-нибудь придумали бы, – пояснил представитель заказчика. – Сами бы и позвонили. Как объяснить, откуда мы узнали про бомбу, была бы наша проблема, а не твоя.

Пришлось краснеть еще больше. Такая простая мысль, а он не додумался!

Собеседник грустно вздохнул и умолк. Слегка замерзший Лёшка опять побежал трусцой.

– В этой истории мы виноваты больше, чем ты, – наконец-то сказал Игорь Михайлович. – Мы так и не смогли тебе объяснить: ты должен вести себя как принц. Гулять, развлекаться, заниматься спортом. Попадать в простые приключения. Но если принц увидит на прогулке, что горит дом, что он сделает? Он пошлет слуг его потушить и будет смотреть издали.

«Я и смотрел издали, как бомбу увозят», – хотел сказать Лёшка, но испуганно промолчал.

– Давай так: оставшиеся семь дней мы – твои слуги. Всегда звони мне или Денису. Мы поможем. И больше никакого телевидения. Еще один репортаж – разрыв контракта. Ты понял?

– Понял, – отрывисто сказал Лёшка.

– Это хорошо. Какие планы на сегодня?

– Сейчас бегаю, потом в школу. Потом на аттракционы с друзьями на «Диво Остров», – с тревогой сказал Лёшка.

– Очень хорошо! – ответил Игорь Михайлович повеселевшим тоном. – Отдохни, расслабься. И больше никаких чепэ. Лады?

– Лады, – ответил Лёшка. У него тоже отлегло от сердца.

Закончил разговор. И то ли от облегчения, то ли от того, что рассердился на себя, помчался со всех ног.

Почему рассердился на себя? Он ведь должен был испугаться от слов «разрыв контракта».

А напугало совсем другое. Вдруг теперь полный контроль! Все прогулки, все приключения – только с Денисом, только под его присмотром. Велосипед, лошади, парашют… А чтобы пойти с Полинкой на аттракционы – нет. Чтобы еще одну бомбу не нашел и не попал в репортаж.

Услышал бы такое, сам разорвал бы контракт, чтобы поехать сегодня на «Диво Остров».

– Пора домой, переодеваться. Даже принцы школу не прогуливают, – напомнил МИК.

* * *

Машка Алексеева успела рассказать в классе о том, как Лёшка обнаружил бомбу. Поэтому Лёшку расспрашивали до звонка, а на уроке продолжали спрашивать шепотом, с соседних парт. Лёшка отвечал, как и телевизионщикам: «Давно изучаю историю, показалось, что тут бомба».

Иногда слышались шутки: «Ты ее палочкой нащупал?» Или: «Да ты ее сам и подложил». Все равно ощущалось: завидуют и уважают.

Лёшка понял, что до этого дня был в классе почти не заметен. Бесцветный новичок, кормушка для Кондраша. Теперь он герой, даже если и герой на час. Тут же стало тревожно: ну да, герой, благодаря МИКу. Эксперимент закончится, а дальше что?

Сегодня было только три урока. Последний – история. С этим предметом у Лёшки не ладилось и в прежней школе, а в этой… спасибо, что без двоек. Зинаида Викторовна была придирчива, въедлива и всегда делала вид, будто ставит хорошую отметку из милости. «Знаю, что ты не готов, но сегодня прощаю». Еще любила задерживать класс после звонка.

Конечно же она видела вчерашние новости, потому что спросила Лёшку в начале урока:

– Ты правда увлекаешься военной историей?

И посмотрела на него с прокурорской серьезностью. Будто хотела сказать: «Репортеров ты обманул, а я тебя выведу на чистую воду!»

– Хочет покуражиться над тобой, – задорно шепнул МИК, – сейчас сама от нас получит!

Тон был настолько уверенный, что Лёшка широко улыбнулся и ответил:

– Да.

– Это хорошо, – ответила слегка удивленная Зинаида Викторовна. – Вообще-то мы сейчас проходим Великие географические открытия, но скажи: какой город в Испании был взят в год открытия Америки и что означало его падение?

– Город назывался Гранада, а его взятие означало уничтожение Мавританского королевства, – уверенно повторил Лёшка подсказку МИКа.

– Молодец, – кивнула историчка и без паузы спросила опять: – Как звали испанскую королеву, при которой это произошло, и как звали ее мужа?

– Королеву звали Изабелла Кастильская, а ее муж был Фердинанд Арагонский, – столь же быстро ответил Лёшка.

– Хорошо, а сколько раз Колумб плавал в Америку?

Лёшка ответил – восемь раз. Потом назвал вредное растение, которое Колумб привез из Америки, – табак. Потом сказал, после какого плавания Колумба заковали в цепи. И так же скорострельно ответил еще на пять вопросов. А когда историчка приостановилась – придумывала новый вопрос, спросил сам:

– Зинаида Викторовна, почему вы не спрашиваете меня: сколько раз переплывал Атлантический океан Генрих Мореплаватель?

– Почему? – недоуменно спросила историчка.

– Я ответить могу, – сказал Лёшка. И внимательно поглядел на Зинаиду Викторовну, так что та вздрогнула. И замерла, как крольчиха, решившая пнуть червя и вдруг увидевшая, что это удав. Она четко прочитала не заданный Лёшкин вопрос: «Я могу ответить. А вы можете? Ведь знаю, что не знаете ответа!»

Зинаида Викторовна понимала. Потому и умоляла Лёшку: «Пожалуйста, не позорь меня перед классом!» Лёшка подождал, когда взгляд исторички стал совсем уж молящим, и только тогда кивнул.

– Садись, молодец, – сказала Зинаида Викторовна. И вздохнула, как двоечник, которому по особой педагогической доброте натянули тройку.

Больше на уроке она ни к кому не придиралась. Едва раздался звонок, отпустила класс, чуть не выгнала.

– Лёш, а сколько раз этот Мореплаватель переплывал океан? – спросила Маша Алексеева в коридоре.

– Ни разу, – ответил Лёшка.

– Здо́рово ты ее, – уважительно сказала Машка.

* * *

Урока было три. «У Кондраша должно быть четыре, это приятно», – подумал Лёшка. Все равно спешил, но не домой, а в детский сад.

«Нехорошо получилось, – думал он, – папа так Катюшку и не поздравил. Кстати, если бы я тогда к нему за подарком не поехал, этой истории вообще не было бы!

Мама позвонить не разрешит. Вечером не получится. При ней звонить стрёмно. Значит, надо исхитриться».

Добежал до детсада, увидел – Катюшину группу уводят с прогулки на обед. Заскочил в калитку, успел к крыльцу, когда группа наполовину поднялась. Позвал Катюшу…

– Это что такое?! Как ты вообще здесь оказался?

Как зовут воспиталку, Лёшка не помнил. Но ее имя обязательно было солидным, как и сама воспиталка, ростом в две Зинаиды Викторовны. Даже Лёшке она казалась великаншей, а уж малышам…

Вообще-то Лёшка раза три-четыре вместе с мамой забирал Катюшу и помнил великаншу. Вот только имя забыл…

– Извините, мне нужно с сестренкой поговорить. Совсем чуть-чуть, – отрывисто, запыхавшись, сказал он.

– Лёша-а-а! – радостно крикнула Катюша. – Я всю группу научила куклам уколы делать!

– Катюша, иди обедать! – сказала воспитательница. И чуть тише Лёшке: – У вас дома что-то случилось?

Лёшка замер, не зная, как ответить. Было обидно – ведь спешил, успел. А еще обидно – ведь Катюша его сестра. Они по вечерам болтают часами. Почему же сейчас им нельзя поговорить пять минут?

– Так что у вас стряслось? – повторила воспитательница недовольным тоном.

И тут в ушах у Лёшки зазвучали слова подсказки.

– Меня зовут Алексей, – спокойно и отчетливо повторил он, – извините, что я не запомнил ваше имя с прошлой встречи. Повторите его, пожалуйста, и я обязательно его запомню.

– Алла Валентиновна, – чуть растерянно подсказала воспитательница.

– Алла Валентиновна, у нас дома все в порядке. Но папа неожиданно уехал в командировку и не успел попрощаться с Катюшей. Уже вечером он будет в другом часовом поясе и вне Сети. Он не знает, когда сможет в следующий раз поговорить с дочкой. Пожалуйста, разрешите нам позвонить папе прямо сейчас. Катюша, ты обещаешь быстро съесть обед?

– Да! – быстро и громко ответила Катюша. – Хочу с папой поговорить!

И оба уставились на Аллу Валентиновну.

– Что же, если Катерина обещает, – улыбнулась она, – поговорите. Алексей, вы ответственны за то, чтобы ваша сестра через пять минут сидела за столом.

– Молоток! – похвалил МИК.

Лёшка его не слышал. Взял за руку Катюшку, отвел на несколько шагов от крыльца, быстро набрал папу. «Плохо, если у него сейчас совещание».

Действительно, в телефоне гудок наплывал на гудок, без всякого результата.

– А мы потом к папе поедем? – спросила Катюшка.

– Тебе же надо обедать, – напомнил Лёшка в печальном отчаянии.

– Не хочу обедать! К папе хочу! – принялась было капризничать сестренка.

И тут гудки сменил знакомый, немного напряженный голос:

– Привет! Что там у вас?

– Па-а-а-па! – крикнула Катюша, вырывая трубку из рук брата…

* * *

– Думаешь, Алла Валентиновна поверила? – спросил Лёшка.

– Не имеет значения, – ответил МИК. – Я сразу определил ее типаж. Она не злобная, ей не в кайф унижать других. Для нее существует определенный распорядок, и этот распорядок должен соблюдаться. Ты говорил с ней вежливо и уверенно, а главное – нашел убедительную причину этот распорядок нарушить. Ты помог ей ответить «да» на свою просьбу.

Лёшка шел домой и думал: воспиталку уломать удалось. Как быть с мамой? Вдруг она узнает про звонок?

– Да, кстати, что ты подаришь имениннику? – спросил МИК.

Действительно, что? Все-таки день рождения. Но менее удачным местом для покупки подарков, чем Мартышкино, пожалуй, был лишь реальный зомби-сити. Кроме коробки с черствыми конфетами, там не найти ничего.

– Не знаю, – честно ответил Лёшка. – Я и про Макса ничего не знаю.

– Попробуем узнать, – предложил МИК. – Где он учится?

– Как и вся компания, в лицее имени Штакеншнейдера, – ответил Лёшка.

МИК замолчал минуты на три. Потом сказал:

– Медиа-холдинг «Петергофское время», Максим Берг. Смотрим личные страницы, выясняем круг интересов.

Лёшка остановился, крепко ударил себя кулаком по лбу.

– Полегче! – беспокойным тоном попросил МИК. – Опасность девятого уровня!

– Прости. Я только сейчас сообразил: должен был их сам поискать «ВКонтакте». Поискать Полинку. Вот чучело, не догадался!

– Пока я с тобой, ничего тебе искать не надо, – хвастливо сказал МИК. – Я отыщу и лучше, и быстрее. Вот, пожалуйста, Максим Берг. Хочешь посмотреть, чем увлекается?

Включил режим умных очков. Лёшка увидел несколько фотографий: небольшой катер, удочки.

– Подарить бы ему чего-нибудь рыболовное, – вслух подумал Лёшка. – Только что найдешь в Мартышке? Только удилище срезать.

МИК замолчал опять. Лёшка решил – от бессилия. Оказалось, электронный друг думал.

– Есть решение, – сказал он. – Через сорок пять минут от Мартышкина отходит электричка на Ораниенбаум. Ехать одну остановку, четыре минуты. В пяти минутах от вокзала – торговый центр с магазином товаров для рыбалки. У тебя пятнадцать минут посмотреть, купить, а потом еще восемь минут – вернуться на вокзал и сесть на поезд.

– Здо́рово! – восхитился Лёшка. – Ты это все нашел за две минуты?

– Если нужно, могу быстрее. Шевели ногами.

* * *

МИК не ошибся в расчетах. Магазин оказался на соседней улице от вокзала. Подарок Лёшка увидел сразу – налобный туристский фонарь, легкий, мощный, способный равномерно светить перед собой и выбрасывать направленный луч почти на сто метров вперед.

И что особо важно для водоплавающего туриста, умел светить даже под водой. МИК подсказал, что лучшего фонаря в этом магазине нет, Лёшка расплатился, поспешил на вокзал. Успел и билет купить, и в вагон сесть, и даже, по совету МИКа, открыть коробку с фонарем и выкинуть чек в урну на перроне.

Лишний раз порадовался, что Игорь Михайлович не пожалел карманных. Неделю назад на такой подарок не наскреб бы – хоть себя в ломбард заложи. А теперь не глядя вынимал из кармана деньги.

Когда поезд проезжал Мартышкино, Лёшка с опаской поглядывал на дверь. Но у Кондраша были другие планы на этот день.

Поезд начал тормозить перед Петергофом, когда МИК внезапно произнес:

– Да, кстати, ты же помнишь, что сказал Игорь Михайлович. Еще один репортаж, и… Помнишь?

– Помню, – уныло ответил Лёшка: вспоминать совсем не хотелось. – Погоди… Даже журналистам-школьникам?

– Даже журналистам-школьникам, – подтвердил МИК печальным голосом. – А я не хочу, чтобы нас разлучили! Представь, ты будешь без меня. А я – без тебя. Лежу в коробке, не с кем пообщаться, ничего не вижу, не слышу. Как этот отключенный фонарь! Вокруг темно, тесно. И ску-у-у-чно…

Голос МИКа стал глухим и очень печальным. Так прощаются с друзьями, отплывая за моря, в край, из которого еще никто не возвращался.

Лёшку окатила волна грусти. И даже страха – как можно так подвести чело… Сообразил, что МИК вообще-то не человек и позаимствовал свой трогательный голос из какого-нибудь фильма. Еще Лёшка вспомнил, что в любом случае через неделю расстанется с МИКом. «Надеюсь, он не закатит истерику на прощание?»

Между тем поезд уже остановился, заскрежетал дверями.

– Эй! Привет! Держи места! – крикнула Алиса, входя в вагон.

Лёшка мигом забыл о грустном приборе. Только сейчас понял, что боялся – вдруг Макс отменит поездку, как до вчерашнего вечера боялся, что Полинка не позвонит. Не сразу въехал в Алискину просьбу, потом сообразил и вежливо сказал девушке с большим черным пуделем на поводке, что эти места заняты.

Для себя отметил: первый раз в жизни еду в электричке и ко мне в пути садятся друзья.

Ребята уже были рядом.

– Именинник у окна, – распорядилась Алиса.

Показала Максу, чтобы сел напротив Лёшки, сама уселась рядом с Максом. Возле Лёшки сел Данька, Полинка – возле него.

«Зря, – чуть взгрустнул Лёшка, – села бы наискосок, общаться было бы проще».

– Лёш, нормально все? – спросила Полинка.

«У меня на фейсе написано, что ненормально? – подумал Лёшка. – Или думает, что меня каждый раз грабят между Университетом и Старым Петергофом?»

– Нормалис, – бодро ответил Лёшка, – даже подарок купить успел. Максим, держи! Пусть он будет светить тебе во мраке, когда вокруг погаснет весь прочий свет!

Последнюю фразу Лёшка произнес с секундной заминкой, дождавшись подсказки МИКа.

– Да ты что! Я же говорил – подарков не надо, – смущенным, почти взрослым тоном сказал Макс, принимая коробку.

– А мне не говорил, – ответил Лёшка, опять повторив за МИКом.

– Вообще-то… – недовольным тоном сказал Данька и замолчал, не зная, как продолжить, чтобы и нового друга не обидеть, и показать, как ему неловко.

– Вообще-то, – быстро повторила Полинка, – это я виновата. Я должна была сказать Лёшке, что праздник без торта и подарка.

– Да кто сердится? – весело спросила Алиса. – Тем более подарок в тему. Заблудимся сегодня в зомби-лабиринте, свет погаснет, а у нас свой фонарь. Да, Макс?

– Да! – восторженно сказал Макс. – Это не фонарь, это прожектор!

На вид Максим казался большим и неуклюжим – этакий медведь в синей куртке. Но его пальцы быстро и аккуратно открыли коробку, вынули фонарь, вставили батарейки, отрегулировали обруч, натянули его на лоб. Потом Макс присел на корточки, едва не коснувшись пола, и направил под сиденье мощный луч. Притронулся к обручу, изменил свет на ближний и рассеянный. Поднялся, снял обруч-налобник и крепко, еще крепче, чем при встрече, пожал Лёшке руку.

– Спасибо! Мечтал о таком! Не знаю, как насчет зомби-лабиринта, но для настоящей пещеры подходит.

Алиса взяла посмотреть, Полина и Данька тоже потянулись. Правда, Данька пробурчал, что именно такого аттракциона на «Диво Острове» нет.

Максим поворачивал обруч-налобник, показывал друзьям, как менять режимы, как переключаться между светодиодами и криптоновой лампой. Внезапно к осмотру фонаря присоединился черный пудель. Его хозяйка то ли зачиталась, то ли задремала в наушниках, выпустила поводок, и пес пошел изучать окрестности.

– Эта опасность какой степени? – тихо спросил Лёшка.

– Девятой, – ответил МИК, – он укусит, только если его сильно дернуть за ухо.

– Да вообще никакой! – рассмеялся Данька и потрепал пса по загривку. – Он не кусается.

Полинка тоже погладила, правда осторожно.

Лёшка не просто покраснел – показалось, будто сунули лицом в горячую ванну. Сейчас все подумают, что он пуделей боится. Ну да, он же сказал при первой встречи, что его ограбили. Еще его новые друзья подумают, что он и бомбу почуял от страха.

Обратиться вслух было опасно, поэтому Лёшка чуть не взмолился: «МИК, ты должен ощутить, как мне плохо! Помоги!»

И МИК подсказал.

– Конечно, не кусается, – уверенно заявил Лёшка, тоже погладив пса. – По интеллекту пудель на втором месте среди собак.

– А кто на первом? – с интересом спросила Алиса.

– Бордер-колли, – ответил Лёшка, опять покраснев, но чуть-чуть. Когда тебе подсказывают, да еще громко и отчетливо, кажется, будто кроме тебя слышит весь мир.

– Здо́рово! Я даже не слышала про такую породу! – восхитилась Алиса.

Полинка сказала, что слышала, но не запомнила.

– А я думал, на первом месте немецкая овчарка, – заметил Максим.

Лёшка, опять после двухсекундной паузы, заявил имениннику, что тот почти не ошибся – немецкая овчарка по уму на третьем месте.

Пудель лизнул Лёшке руку. Будто благодарил за то, что назван умным.

– Какая же порода самая глупая? – спросил Данька.

Лёшка ответил, что афганская борзая.

Вопросы-ответы прервала контролерша. Подошла проверять билеты, спросила: есть ли билет на собаку? Тут наконец проснулась хозяйка, ахнула, подскочила, позвала пуделя. Тот опустил голову и поспешил к ней, шурша поводком по полу.

Лёшка вспомнил, как прошлый раз со страхом смотрел в окно, ждал Стрельну. Теперь можно не бояться: он же с билетом.

– Даже интервью брать не пришлось, – весело сказал он, когда контролерша проштамповала билеты и удалилась.

– Конечно, у нее брать не надо, – согласилась Полинка. – Вот у тебя – возьмем.

– О чем? – растерянно спросил Лёшка, хотя понимал.

– О том, как научился смотреть на огород и видеть бомбы под грядками.

– И еще расскажешь, откуда у тебя такие знания по кинологии, – сказала Алиса.

МИК подсказал:

– Кинология – наука о собаках.

Лёшке от этого легче не стало.

– Ну, я давным-давно начал читать книги про войну… – неуверенно начал он. «А в прошлом году, в июле, ходил в экспедицию с поисковым отрядом, по линии фронта в Новгородской области. Две недели жил в палатке».

Лёшка замер. Так и не понял, прошептал или подумал. Вдруг разоблачат?

– Не боись, – успокоил МИК. – Я уже разузнал, где они были в прошлом июле. В Новгородской области точно не бывали. А на деталях не провалишься. Слушай и повторяй.

Лёшка вздохнул и будто нырнул с моста.

* * *

– А правда, что «черные копатели» на Хэллоуин вставляют в черепа зажженные свечи, надевают на шест и приходят в самые отвязные ночные клубы? – спросила Алиса.

– Было дело. Один идиот так отличился в Мытищах десять лет назад, – ответил Лёшка после короткой паузы. – Получил год условно, но слухи об этом разошлись. Сама же понимаешь, эти копатели – одна тусовка. Больше никто так не шутил.

– А ты не хотел захватить с раскопок пистолет или автомат? – спросила Полинка. – А потом отчистить.

– Зачем? – ответил Лёшка, дождавшись подсказки. – Они только в музей годятся. Ездить на военную реконструкцию можно и с моделью, с запаянным стволом, чтобы по закону не стрёмно. Ну а если охота пострелять, – сказал Лёшка тихим серьезным голосом, – проще достать современный ствол…