Текст книги "Цигун: покой в движении и движение в покое. Том 4: Несказочная сказка"

Математик, был пожалуй, самым строгим из наставников принца. Думаю, что подобную суровость он позволял себе лишь потому, что был очень стар и не надеялся дожить до того времени, когда принц сядет на трон Сына Неба. Нынешний же император подобную строгость весьма поощрял, считая ее основой обучения.

Так что Математик мог вполне поколотить принц за невнимательность бамбуковой палкой, чего тот очень не любил: несмотря на свою ветхость, Математик бил больно, видимо сказывалась многолетняя учительская практика. Поэтому принц старательно делал вид, что внимательно слушает, хотя со стороны было видно, что ему совершенно не интересно.

Потом Математик сообщил, что задача, с которой сегодня будет сражаться принц, уже решена.

– И, увы, – тут он с сожалением погладил длинную белоснежную бороду (я еще подумал, какой классический образ мудреца, убеленного сединами), – не вашим покорным слугой, а длинноносым белым варваром, имя которого я не помню. – Все, что нужно вашему величеству для решения этой задачи, – это знать, что такое диаметр и радиус круга. Об этом я рассказывал на прошлом занятии, и вы должны это помнить, – добавил он, многозначительно постукивая тонкой бамбуковой тростью по ладони.

Закончив предварительные пояснения, Математик велел принцу приступать. Тот, обрадованный, что нудные речи закончились и можно, наконец, что-то делать, тут же схватился за выданные ему «игрушки». Юноша он был умный, с подвижным, «резким» умом, и длину окружности определил очень быстро. Он старательно разложил нить вокруг бумажного круга, сравнил ее с диаметром круга и сказал, что длина окружности чуть больше, чем в три раза больше диаметра.

– Так и есть, – благосклонно кивнул Математик. – Это число определил тот самый длинноносый (вспомнил, кажется, его звали Архимед). Конечно, он хоть и варвар, но не измерял его веревочкой, как некоторые (кивок в сторону принца), а вычислил его. И равно оно примерно 3,14.

Воодушевленный свои успехом, принц приступил ко второй задаче: определению площади круга.

Судя по тонкой улыбке Математика, он был уверен, что принц не управится. Так и вышло, как принц ни крутил бумажный круг и веревку, у него ничего не выходило.

Когда Математику надоело смотреть на это, он показал на ножницы:

– Вот подсказка!

Принц недоуменно пожал плечами.

Тогда Математик разрезал круг на четыре сектора и сложил их следующим образом.

Затем посмотрел на принца, потом на меня (я, кстати, тоже ничего не понимал), разрезал каждый сектор пополам и снова сложил их в ряд.

Потом тяжело вздохнул, снова разрезал каждый сектор пополам и снова выстроил их в ряд. При этом он бормотал:

– Ладно, я не поленюсь, все надпишу и размечу, чтобы даже человек недалекого ума смог понять.

Внимательно рассмотрев этот рисунок, принц захлопал в ладоши.

– Понял, понял! – вскричал он. – Чем на большее количество секторов разбивается круг, тем больше он приближается к прямоугольнику. А площадь прямоугольника я уже умею определять.

А у меня в голове была совсем другая мысль:

Как хорошо, оказывается, быть главным наставником. Ведь мне только что показали блестящий метод. Если тебе что-то непонятно, бери это «что-то», режь на сколько хочешь частей и складывай нужным тебе образом. И неважно, если это «что-то» кажется тебе целостным и неделимым.

Ведь что, например, может быть целостнее и гармоничнее круга, являющегося символом Неба? И если круг – это Небо, Ян, то квадрат – это Земля, Инь. И тогда получается, что Математик с помощью ножниц и бумажки показал мне (наглядно!), как Ян переходит в Инь; как круг, представляющий собой символ постоянных перемен, цикличности и материального мира, переходит в квадрат, олицетворяющий стабильность и духовный мир.

И получается, что такой подход может быть полезен для исследования (и если повезет, то и познания) всего.

Этот метод мне так понравился, что я даже дал ему название «Не стесняйся, режь, как хочешь, складывай, как тебе надо». Вот тебе и «философия изобретения», позволяющая получать новые вещи. Причем иногда противоположные исходным. Например, квадрат из круга!

Но пора было отвлечься от воспоминаний, сломать печать на пакете и прочитать, наконец, письмо наставника Ксана. Тем более, что парочка «Первый, Второй» терпеливо ждала, что было совершенно не свойственно подобным ребятам. Для них приказ – это приказ, а ждать – это не по их части. Интересно, с чего они такие тихие?!

Но тут Первый вежливо спросил, чего прикажет господин чиновник первого ранга: отправляться обратно, ждать ответа или, может быть, соизволит отправиться вместе с ними?

Вот оно что! А то я столько лет не пользуюсь своим званием, что иногда забываю о нем. Ну да, у меня первый ранг, мне его «выделил» прежний император, назначая старшим наставником своего сына. А я-то думал, что Ксан просто строго велел этой парочке быть повежливее. Нет, Ксан не таков, он не любит приказывать без надобности, там, где нужно, он будет тверже железа, а там, где можно без этого обойтись, он будет мягче ваты. Видимо, и в этот раз он не стал отдавать лишних указаний, он просто сказал, кем я был и какой у меня после этого остался чин. А все остальное эти молодцы поняли. При всей своей совершенно неумной наглости они лучше всех прочих понимали, с кем и как себя вести. В общем, хозяйские псы, точно знающие, «где гавкнуть, где лизнуть».

Впрочем, почему это я про них так плохо думаю? У них своя служба, наверное без них тоже нельзя. Вот, например, кто еще сумел бы меня отыскать в этой глуши?!

Письмо Ксана было простое: он просил меня приехать. Вот и все. Впрочем, этого было достаточно. Конечно, я поеду, причем с большим удовольствием. И прямо сейчас. Если, конечно, мой осел не обожрался до такой степени, что его с места не сдвинешь.

Хотя почему не сдвинешь? Попрошу эту парочку, кто-то из них привяжет осла к своему коню и побежит ослик как миленький. Хотя… Я его знаю, если ему что-то не нравится, то он вполне может остановиться, как вкопанный, прямо посередине дороги, его и лошадью не утянешь. Ладно, это пустое, пусть гвардейцы думают, что с ним делать. А мне пора вспомнить, что я чиновник высшего ранга и начать отдавать приказы.

– Через полчаса выезжаем, – сообщил я «Первому, Второму». За это время вы поедите, а я соберусь.

– Да, господин, – поклонились гвардейцы и уселись за стол, к которому, сбиваясь с ног, бежал хозяин. Хотя гвардейцы только вошли и еще не успели сделать заказ, он уже тащил огромную кучу еды. Видимо, он без затей решил подавать все, что есть. И, думаю, он был прав. Отсутствие аппетита в гвардии считалось даже не болезнью, а какой-то ненормальностью.

А я отправился в конюшню договариваться с ослом. Не привязывать же его, в конце концов, к лошади? Жалко все-таки… С его характером он любую лошадь замучает.

Ведь всякий хочет быть счастливым: хоть осел, хоть лошадь, хоть человек.

Хотя обычно разум определяется как способность решать возникающие проблемы, я считаю, что это способность быть счастливым. Человек желает счастья больше всего на свете. Разве не должен его разум оцениваться по способности получить то, чего человек хочет больше всего?

Если бы мы отпустили нашу разрушительность и ненависть, то ум был бы очищен, и мы смогли бы увидеть простоту природы и ее законы. Это не так сложно, как пытаются представить наши физики.

…

Я решил: «Значит, быть любимым – это не то!». Тогда я снова начал размышлять об этом и обнаружил, что был счастлив, когда любил их.

Я пришел к выводу: мое счастье равняется моей способности любить.

Лестер Левинсон

Лекарь из провинции

Невозможно иметь больное тело, не имея мысленной картины болезни. Невозможно держать в теле то, чего нет в уме. Тело состоит из углеводов, минералов и так далее. Это только материя. У него нет интеллекта. Мы – это разум; мы воображаем жизнь тела и поддерживаем ее. Невозможно быть больным, не держа картину болезни в своем уме. Разумеется, бессознательно. Если бы это было сознательным, мы бы немедленно исправили это.

Лестер Левенсон

Гонец (простые методы тетушки Сюин)

Надо помнить, что нашим учителем может быть каждый. Если мы реагируем на похвалы или комплименты, это развивает эго. Если нас приводит в уныние критика, то это эго. Когда мы являемся нашим Истинным Я, мы не реагируем.

Лестер Левенсон

Мои коллеги-лекари зовут меня по-разному. Те, кто ко мне относится не так уж плохо, называют меня странным (иногда непонятным) лекарем. А те, кто относится плохо или совсем плохо, говорят совсем просто: «этот недоучка».

Мне же, честно говоря, все равно, как меня называют и я не спорю ни с кем по этому поводу. Я на это вообще никак не реагирую, пусть называют, как кому нравится.

Тем более, по поводу «недоучки» не особенно и поспоришь. Разумеется, никто из деревенских врачей не имеет никакого «официального», так сказать, образования. Но за всеми ними стоит либо семейная традиция врачевания, либо обучение у какого-то учителя, за которым, опять же, стоит традиция.

А какая за мной традиция?! Единственным моим обучением было обучение, смешно сказать, на гонца. У покойного императора было наставление, которое с первого дня начинали вдалбливать в голову будущим гонцам. Звучало оно так: «Пехота обгоняет гражданские караваны, конница обгоняет пехоту, а человек обгоняет всадника. Информация – залог победы. Информацию передает гонец, поэтому на длинной дистанции хороший пеший гонец должен обгонять конного. Очень хороший и на средней».

И это были не слова. Точнее, это были слова императора, которые стоили дороже золота. Чтобы продемонстрировать, что это правда, было отобрано несколько чиновников, которые устраивали соревнования. Соревнования были очень простые: всадник против пешего на короткой, средней и длинной дистанции. Причем длинная была полтыщи километров по очень пересеченной местности. Лучший гонец пробежал ее за пять дней, а конь на пятый день упал и вообще не смог бежать дальше. И полтыщи – это еще не так много, империя большая. В общем, человек во всем лучше лошади: и быстрее, и незаметнее, и дешевле. Да и «в прокорме» намного проще, ему же не требуется килограмм двадцать еды в день.

Вот в такую школу меня отдали в одиннадцать лет. Точнее, продали, ибо детей никто ни у кого насильно не отбирал. Наоборот, небогатые родители вроде моих выстраивались в очередь, чтобы пристроить детей на государственную службу. Кормежка, какая-никакая учеба, и все за императорский счет. Да еще и родителям, когда они подписывали бумаги «о передаче своего чада», по деревенским меркам перепадало не так уж мало. И желающих было столько, что ребенку нужно было еще пройти некоторый отбор. Впрочем, не слишком строгий, в таком возрасте не так просто понять, что из кого получится. Поэтому брали с запасом, и потом, если кто-то не выдерживал нагрузок или дисциплины, его тихо отправляли домой к родителям. Но я с детства любил бегать, так что оказался на своем месте. Я делал то, что мне нравилось, а меня за это еще и поили-кормили.

Бегалось мне легко и к двадцати одному году я был лучшим бегуном школы. А это означало, что и всей империи. Как у меня это получилось, я не знал, наставники говорили, что у меня дар. И так я пробегал до тридцати пяти, после чего отправился на вполне заслуженную пенсию. Еще бы не заслуженную: я оббегал всю империю из конца в конец и не по одному разу. А сколько я травм получил за это время, просто не счесть: колени, связки голеностопного сустава, поясница, плечо. Правда, плечо я повредил, упав с лошади. При чем тут лошадь, если, согласно императорскому правилу, «пеший гонец должен обгонять конного»? А при том, что было еще одно правило: «Должен бежать – беги пока не доставишь приказ или донесение. Потом, если захочешь, можешь даже умереть. Но если особенно некуда спешить, если есть хоть какая-то возможность сэкономить силы и подъехать на лошади, на осле или на повозке, всегда поступай именно так». Так что на лошадях я передвигался тоже немало.

С одной стороны большое количество травм – это плохо. И любой нормальный человек скажет, что это плохо со всех сторон. Но было в этом и преимущество (возможно, весьма сомнительное, но для меня явное) – я учился лечить их сам. Разумеется, кое-чему меня научили в школе, но что особенного могли они мне показать?! Как перебинтовать растянутую ногу, как сделать себе расслабляющий массаж, какую траву заварить, если съел что-то не то и подхватил расстройство желудка?

Правда, несколько раз приходила весьма интересная, средних лет женщина (звали ее тетушка Сюин), как нам сообщили, деревенская знахарка. Держалась она не по-деревенски уверенно – даже начальника школы, имевшего немалый чиновнический ранг, она при всех называла «на ты». Поговаривали, что она его от чего-то лечила, причем весьма успешно. Но это были только слухи, начальник своих болезней не афишировал. Он когда-то сам был гонцом и любил профессиональную поговорку: «Гонец всегда здоров, даже если болен. А если болен, то все равно здоров». Возможно, госпожа Сюин и вправду лечила когда-то нашего начальника. Хотя лично мне казалось, что ему просто нравится. И я его понимал, дама она была весьма интересная и притом очень неглупая.

Впервые знахарка явилась после большого забега, который в школе устраивали раз в две недели. Чаще делать такие вещи не рекомендовалось, потому что среднему бегуну нужно восстанавливаться после такой беготни дней десять, не меньше. А если учесть, что и после забега «рядовую» ежедневную норму бега никто не отменял, то некоторым и двух недель не хватало. Таких, как правило, рано или поздно отчисляли.

Так что к появлению знахарки все мы, несмотря на привычку к совершенно лошадиным нагрузкам (наставники постоянно повторяли нам, что гонец, способный обогнать лошадь, должен быть привычен к лошадиным нагрузкам больше этой самой лошади), были порядком вымотаны. Нам дали отдышаться, после чего знахарка сначала велела нам хлопать в ладоши, а затем сесть и усердно прохлопать точки Цзу-Сан-Ли под коленями и чуть кнаружи.

Не могу сказать, что усталость прошла. Такая усталость просто так не проходит. Но стало точно веселее, и я мог, без всякого сомнения, бежать еще. Не знаю, сколько бы еще я смог продержаться (не думаю, кстати, что долго, ибо я в чудеса не верю, а избавиться от такой усталости, просто «поапплодировав» себе, было бы самым настоящим чудом), но я, несомненно, ожил. Я любопытный, и стал оглядывать всех остальных бегунов. По-моему, все они выглядели гораздо бодрее. Кто-то даже начал шутить.

Когда мы смогли оценить качество ее методов, тетушка Сюин сказала:

– Господин ваш начальник сказал, что ничего сложного вам не нужно. А нужно несколько самых простых методов для поддержания здоровья, укрепления памяти и зрения. Хотя мне кажется, что с вас крепких ног, здорового сердца и больших легких более чем достаточно.

– Что вы, тетушка Сюин, память профессиональному гонцу нужна не меньше, чем крепкие ноги. Во-первых, самые секретные приказы никогда не пишут на бумаге, а дают заучить гонцу наизусть, во-вторых, гонец должен запоминать самую сложную карту (или самую запутанную дорогу) с первого раза, – вмешался начальник. – В общем, нам бы хотелось чего-то простого и эффективного. А про способность хорошо видеть (причем не только днем, но и в темноте) так и говорить нечего.

– Понятное дело, – улыбнулась тетушка Сюин, – вам нужно, чтобы я показала, как стать здоровыми и умными. А еще красивыми, богатыми и счастливыми. И тратить на все это не более пяти минут в день. И желательно через день и не по пять, а по три минуты. Что же касается остроты чувств, то я думаю, что хорошему гонцу нужно не только хорошее зрение, но и хороший слух, а также хорошее обоняние.

– А тетушка не промах, – подумал я, – может, не зря наш начальник относится к ней с явным уважением. Все она правильно понимает. Сколько раз я обходил ненужные мне места, услышав звуки и учуяв запахи жилья или засады. Жилье «унюхивается» и «услышивается» издалека. Запах готовящейся на огне еды, собачий лай, ржание, много чего, не говоря уже о человеческой речи и криках детей. С засадой, правда, посложнее, ее издалека не услышишь и не унюхаешь. Но у нее свои признаки: запах пота или табака, лошадь, топнувшая копытом, или отрыгнувший караульщик. Мне такого никто не говорил, но лично я гонца представлял как мелкое, совершенно беззащитное животное, средством выживания для которого служат обостренные чувства, позволяющие вовремя замечать и обходить опасность, а также скорость, дающая возможность скрыться в случае, если опасность оказалась слишком близко.

Иглоукалывание точно не для вас, – продолжала тем временем тетушка Сюин. – Точечный массаж вполне бы подошел, но тоже требует некоторого обучения. Поэтому я покажу вам метод под названием «Четыре впадины». Если получится, то потом еще кое-что добавим, но ничего не обещаю, там видно будет.

Метод этот хорош тем, что эти «впадины» всем известны. Кроме того они достаточно велики и поэтому проблем с их поиском ни у кого не возникает. Три «впадины» (глазницы, точки под мочками ушей и на пояснице) парные. Одна «впадина» (ямка внизу горла, в том месте, где сходятся ключицы) – одиночная.

Особо ретивых предупреждаю сразу: эти впадины представляют собой жизненно важные места и поэтому массировать их нужно очень аккуратно. Можете, кстати, запомнить: тело «построено» очень мудро и поэтому все хоть сколько-то уязвимые места всегда более или менее спрятаны. Они всегда находятся в наиболее защищенных местах, например, во «впадинах». Акупунктурные точки так и называются «Сюэ», что означает полость, впадина. Точек много и их трудно найти из-за того, что они очень маленькие. А «впадин» всего четыре и они большие.

Первая «впадина» – это глазницы. Массаж производится пальцами вокруг глазного яблока. Этот массаж делается так легко, что я бы, скорее, назвала его «массажиком». Само собой, глаза при этом закрыты. И не забывайте мыть руки перед тем, как массировать эти места. Такой «массажик» улучшает движение Ци и крови в глазах. Кроме того он успокаивает ум и приводит его в гармонию. Про точки, расположенные в этой области, ничего говорить вам не буду, их там слишком много, ведь концентрация точек на лице большая и расположены они очень плотно. Скажу только, что если вы промассируете эту область и брови, то этого будет вполне достаточно.

Вторая «впадина» сразу не видна, она «запрятана» под мочкой уха, где-то позади того места, где женщинам делают дырку для серег. Если мочку уха поднять вверх, то прямо за ней обнаружится эта «впадина», находящаяся примерно там, где прикрепляется нижняя челюсть.

Точка эта называется И-Фэн, что означает «защита от ветра» или «веер, защищающий от вредоносного ветра». Название не только красивое, оно еще и точно описывает положение этой «впадины», которая сверху прикрыта мочкой уха. Поэтому точка И-Фэн считается заслоном от проникновения вредоносного ветра.

А такой ветер – это редкой хитрости и мерзопакостности штука, недаром про него говорят, что он является «начальником ста болезней». Я бы сказала, что он не просто «начальник», он еще и «перевозчик». Ибо он не только сам приносит болезни, многие другие болезни часто «въезжают» в тело именно «на нем». И тогда причиной болезни становится не только сам ветер, но ветер-холод, ветер-жар, ветер-сырость, ветер-сухость.

Массаж этой точки необычен тем, что его рекомендуется производить после еды. Хотя вполне понятно, что можно и в любое другое время. Просто если делать такой массаж после еды, то он не только лечит глаза, но и способствует извлечению полезных веществ из пищи.

Делается это так: вдохнуть, нажать на обе точки кончиками указательных пальцев и, не торопясь, выдохнуть. Время нажатия соответствует времени выдоха. Выдохнув, следует прекратить нажатие, вдохнуть и снова проделать то же самое. В общем, вдох без нажатия, выдох – с нажатием.

Кстати, если массаж первой «впадины» способствует улучшению зрения, то массаж второй служит как для лечения ушей, так и для улучшения слуха.

Тут мне стало интересно. Воздействие на точки вокруг глаз полезно для глаз, массаж точки под ухом полезен для ушей. Это вполне естественно и понятно даже мне. Но чем точка под ухом поможет человеку, который хочет полечить себе глаза?

Когда я спросил об этом у тетушки Сюин, она тяжело вздохнула и спросила у нашего начальника:

– По-моему, он задает слишком много вопросов для простого гонца. И вообще он кажется излишне въедливым и чрезмерно умным для такой простой работы.

– Все так и есть, госпожа Сюин, – засмеялся начальник. – Но зато у него хорошая память и самые сложные донесения он запоминает легко и быстро. Кроме того, он и бегает лучше всех. Ну, прямо как я в молодости.

– Глядя на твой живот, трудно поверить, что ты когда-то мог быстро бегать, – не полезла за словом в карман тетушка Сюин.

– Ладно, хоть вы и просили попроще… – обратилась она к нам. – Но тут придется мне нарисовать вам пару картинок, а вам запомнить пару точек. Ну-ка, принесите мне кисть и тушь. И бегом! – командным голосом приказала она.

А я подумал, что она вполне могла бы командовать этой школой, да и не только ею. А потом припустил за письменными принадлежностями: я задавал дурацкие вопросы, мне и бежать.

Тетушка Сюин объявила, что рисовать она не умеет, зато знает, как актеры красят перед выступлением глаза. После этого она критически осмотрела нас, потом выбрала двоих, как она сказала, «с самыми большими глазами и лысого».

На лице Большеглазого она нарисовала такую картинку.

– Вот, – сказала она, с явным удовольствием рассматривая сделанный ею «макияж». – Таких рыбок даже актеры себе не рисуют.

Глядя на растерянного Большеглазого с рыбками, нарисованными поверх бровей, все гонцы дружно хохотали. Даже начальник, несмотря на свою вальяжность, не выдержал и присоединился к нам.

– А ну тихо! – у тетушки Сюин вновь прорезался командирский голос. – Вы спросили, я отвечаю. Будете ржать, всех так же разрисую. Только вместо рыбок нарисую поросят.

Все умолкли, только один я не смог сразу остановиться, представив себе начальника, на лбу которого была нарисована пара толстеньких поросят. По комплекции похожих на него. Однако под суровым взглядом тетушки Сюин вскоре притих и я. Эта точно разрисует, еще и найдет какой-нибудь травяной состав, который плохо смывается. Она дама суровая, с нее станется, тем более, травы она знает прекрасно.

– Вот так расположены точки, рекомендованные для оздоровления глаз, – продолжала тетушка Сюин. – Кстати, рыбок на бровях я нарисовала не просто так. Не знаю почему (может, изгиб брови напомнил кому-то из наших предков рыбью спинку), но точка, расположенная на середине брови, называется Юй-Яо, то есть «спина рыбы». Соответственно, внутренний конец брови – это «голова рыбы», а внешний – ее хвост. Так что вы зря смеялись, у предков все было логично: если есть рыба, то у нее должна быть «голова», «брюшко» и «хвост».

«Голове» соответствует точка Цуань-Чжу [5]5
  См. том 1, раздел «Меридиан мочевого пузыря (V)», точка V.2 «Сбор бамбука».


[Закрыть].

«Середине рыбкиного тела» – внемеридианная точка (которая «живет сама по себе и не принадлежит ни к какому меридиану»), точка Юй-Яо.

«Хвосту» – точка Сы-Чжу-Кун [6]6
  См. том 1, раздел «Меридиан тройного обогревателя (TR)», точка TR.23 «Музыкальные ворота уха».


[Закрыть].

Можно массировать эти точки попарно, а можно и методом «поглаживания спины рыбы»[7]7
  См. том 2, раздел «“Лентяйский“ Ци-Гун», «Фрагмент № 8. Массаж бровей».


[Закрыть], который тоже предназначен для оздоровления глаз.

В этом случае массаж производится костяшками больших пальцем, и это не просто так, у предков вообще ничего не было «просто так». Не знаю, то ли они были очень умные, то ли очень ленивые, но они всегда все делали так, чтобы в одно действие «натолкать как можно больше разных смыслов и польз».

В данном случае дело в том, что на костяшках больших пальцев тоже есть точки, массаж которых способствует поддержанию глаз в хорошем состоянии.

Запомнить эти точки просто, для этого нужно представлять, что две крайних точки – это как бы глаза, а средняя – переносица. И если массировать брови костяшками больших пальцев, поворачивая их так, чтобы в этом участвовали все эти три точки на костяшках, то будет получаться, что в этом методе одновременно будут массироваться и все точки на костяшках больших пальцев, и все точки на бровях.

– А зачем еще так много точек? – снова не выдержал я.

– У меня пациенты ждут, а я тут вожусь со здоровенными оболтусами, – притворилась недовольной тетушка Сюин. Мне же казалось, что ей нравится, когда ей задают вопросы и внимательно выслушивают ответы. – Тут тоже все просто. Есть место, куда нужно «запустить» Ци, вот ты и обходишь его со всех сторон.

Слева и справа – это точки Цин-Мин и Тун-Цзы-Ляо [8]8
  См. том 1, раздел «Меридиан мочевого пузыря (V)», точка V.1 «Яркие глаза» и раздел «Меридиан желчного пузыря (VB)», точка VB.1 «Бездна в глазах».


[Закрыть].

Сверху и снизу – это точки Юй-Яо и Чэн-Ци [9]9
  См. том 1, раздел «Меридиан желудка (E)», точка Е.1 «Вместилище слез».


[Закрыть].

В общем, даже гонец способен по названиям этих точек понять, что они имеют отношение к глазам.

Видя, что тетушка Сюин настроена благодушно, я продолжил свои расспросы. А что, я человек не только разговорчивый, но и любопытный. Тем более, что разговорчивому человеку надо иметь о чем говорить. И хотя слушать других людей я не слишком люблю, я понимаю, что если хотя бы иногда не буду делать этого, то мне просто не о чем будет говорить. А тут тетушка Сюин еще и рассказывает вещи, которые могут оказаться полезными. И еще: чем дольше она наставляет нас, тем меньше сегодня у нас останется времени на занятия бегом.

– А вот простой гонец, – начал я, – не понимает. «Лево-право» и «верх-низ» – это всего четыре точки вокруг каждого глаза. Но на нем, – тут я указал на размалеванного Большеглазого, – этих самых точек раза в два больше нарисовано, вон только на одной «рыбе» три штуки.

– Простая штука, – улыбнулась госпожа Сюин. – Если тебе нужно лечить какой-то орган, в данном случае глаз, то тебе нужно активизировать меридиан, проходящий рядом с этим органом. Почему, например, точка Цзу-Сан-Ли [10]10
  См. том 1, раздел «Меридиан желудка (E)», точка Е.36, «Нога длиной три Ли».


[Закрыть] называется точкой лечения ста болезней? Да потому, что меридиан желудка проходит через все тело от головы до стопы и на его пути лежат все внутренние органы.

На его лице, – Сюин показала на Большеглазого, – ясно нарисовано, что рядом с глазом начинаются меридианы мочевого пузыря (V) и желудка (Е). Вот мы и массируем точки V.1 и Е.1. А чтобы ускорить достижение результата, можно массировать еще и точки V.2, а также Е.2 и Е3.

Но ты спрашивал, чем точка под ухом помогает в лечении глаз. Это тоже просто, ведь если есть «левое-правое», «верхнее-нижнее», то должно быть еще «переднее-заднее», – с этими словами она указала на стоявшего рядом со мной гонца с бритой головой

– А ну-ка подойди сюда.

Тот подошел, и через мгновение у него на голове была картинка ничуть не хуже, чем у Большеглазого на лице. Ну, разве что рыбок не было.

– Точка TR.23 (Сы-Чжу-Кун), лежащая на «хвосте рыбки», находится рядом с глазом. Точка TR.17 (И-Фэн) находится рядом с ухом. Но обе они относится к меридиану тройного обогревателя. И получатся, что, массируя точку И-Фэн под мочкой уха, ты задействуешь этот меридиан, проходящий между глазом и ухом. Чтобы усилить эффект, иногда даже массируют обе эти точки одновременно: TR.23 средним пальцем, а TR.17 – большим.

То же касается и меридиана мочевого пузыря (V). Если ты массировал точки V.1 и V.2, то кто мешает тебе сделать то же самое и с точкой Тянь-Чжу? [11]11
  См. том 1, раздел «Меридиан мочевого пузыря (V)», точка V.10 «Небесный столб».


[Закрыть]

Вот тебе и «переднее-заднее».

Тут тетушка оглядела преувеличенно внимательные лица слушателей.

– Что-то вы слишком заинтересовались массажем, – с некоторым удивлением сказала она.

– А у них сегодня забег, – смеясь, сказал начальник, – эти умники думают, что если будут задавать много вопросов и делать вид, что внимательно слушают, то им удастся избежать его. Но лично я так не думаю, мне отчего-то кажется, что они будут бежать в темноте и на ужин вместо еды будет лишняя порция бега. – При этих словах он показал на нашего наставника бега, который стоял в сторонке, поигрывая плетью.

Была у того скверная привычка стегать плетью тех, кто медленно бежал. Плеть, правда, была легкая, полегче тех, что используют в императорской кавалерии. Но тоже ничего приятного. К тому времени, когда к нам начала ходить тетушка Сюин, я уже был лучшим бегуном в школе и практически забыл про побои, но всего несколько лет назад перепадало мне достаточно часто. Никакого удовольствия! Разумеется, никто нас не бил до крови (все гонцы были худые, лишней крови ни у кого не было и кровопускание никому не требовалось), но багровый след после удара оставался всегда. А после расходился замечательный разноцветный синяк. В конце недели «беговой наставник» приказывал всем снимать рубашки и считал синяки. Тому, у кого синяков было меньше, он велел увеличить порцию еды на следующую неделю. А того, у кого их было больше всех, отправлял помогать на кухню.

– Две стороны одного и того же, – говорил он. – Одни и те же синяки в разном количестве показывают человеку одну и ту же кухню с разных сторон. С одной стороны там куча еды и, если постараться, всегда можно раздобыть вторую порцию, а с другой – там куча работы, которую всегда кто-то должен делать.

– Весьма наглядно, – сказала тетушка Сюин, – оглядев «бегового наставника» с ног до головы. – Поэтому я сейчас очень быстро расскажу про две оставшихся впадины, а за это господин начальник пообещает мне, что этих дурачков не лишат ужина.

– А, может, не только за это, – подумал я, глядя, каким взглядом смотрит на нее наш немолодой начальник. Впрочем, это неважно, тут главное не остаться без ужина. Я из очень бедной семьи, я знаю, что такое настоящий голод и потому весьма благодарен родителям за то, что они отдали меня в школу гонцов. Ведь за все время пребывания здесь я ни разу не был по-настоящему голодным. Но гоняли нас так, что и сытым я по-настоящему никогда не был. Так что ужин – это важнейшее мероприятие. А то набегаться, а потом ложиться спать на голодный желудок. Нет, я уже отвык от этого и привыкать не собираюсь. Одно дело в пути, там всяко бывает. А тут, рядом с кухней… Так что спасибо тетушке Сюин!

А госпожа Сюин уже продолжала, она явно торопилась, чтобы мы успели отбегать свое перед ужином.

– Третья «впадина» соответствует точке Тянь-Ту, что означает «Небесная тропа» или «Небесный дымоход». Без воздуха человек не может жить, а воздействие на эту точку нормализует циркуляцию Ци легких. Найти ее очень легко – это действительно «впадина», внизу шеи. Если наклонить голову к груди, то эта впадина окажется прямо под подбородком. Называется она яремной ямкой, что связано с тем, что когда запряженная лошадь наклоняет голову, ее нижняя челюсть упирается в ярмо.

Место (как прочие «впадины») очень деликатное и массируется легкими поверхностными круговыми движениями. Полезно для легких и горла. Будете регулярно делать, через год перестанете болеть, когда наступают холода и многие люди начинают чихать и кашлять.