Текст книги "Цигун: покой в движении и движение в покое. Том 4: Несказочная сказка"

Четвертые «впадины» расположены на пояснице примерно на уровне пупка по обе стороны от позвоночника. Можно сказать, что они соответствуют точкам Шэнь-Шу, связанным с почками. Если учесть, что в почках находится Прежденебесная Ци, то становится понятно, что растирание этих впадин служит для общего укрепления здоровья. Добавлю, что почки относятся в Первоэлементу воды. Вода сама по себе холодная, так что если почки подвергаются воздействию дополнительного холода, то им становится намного труднее работать и они быстро заболевают. Поэтому (по принципу Инь-Ян) почки «любят» тепло и перед тем, как их массировать, нужно хорошо растереть ладони до появления в них тепла.

Да, чуть не забыла: поясницу вообще нужно держать в тепле.

С этими словами тетушка Сюин величественно наклонила голову, прощаясь с нами и, сопровождаемая нашим начальником, оправилась восвояси.

Потом она еще не однажды приходила к нам и каждый раз показывала что-то простое, как она говорила, «по нашему пониманию». Метод, требующий работы ума, она показала лишь однажды.

Наш начальник был на самом деле неплохим человеком. А для начальника – так вообще прекрасным. Может, дело было в том, что он сам побывал в нашей шкуре и прекрасно понимал тяготы нашей службы. Поэтому там, где это было возможно, он пытался, как мог, чем-то облегчить нам жизнь.

И вот в один из очередных визитов тетушки Сиюн он завел с ней разговор о чувстве голода.

– Несущий письмо гонец не всегда имеет возможность поесть: то ли спешит очень, то ли у него закончилась еда, а достать ее по пути ему негде. Так вот, нет ли каких-то способов ослабить у него чувство голода?

– Вполне, – кивнула госпожа Сиюн. – Но для разных людей и разных ситуаций есть разные способы. Например, для них, – она кивнула в нашу сторону – один, для тебя – другой. Причем тот, который будет работать для тебя, будет работать и для них. А тот, который нужен им, для тебя не подойдет.

Не лишенный чувства юмора начальник засмеялся:

– Это как так? Для начальников «начальнические» методы, а для подчиненных – «подчиненческие»? Или для толстых одни, – он погладил себя по объемистому животу, – а для худых другие?

– Ну, зависимость тут есть, но не в точности такая. У человека, не имеющего возможности поесть, потребность в пище физическая, можно сказать, что есть хочет его тело. Если же сытый и раскормленный человек, которому полезно было не только уменьшить свой рацион, но и некоторое время вообще поголодать, все продолжает и продолжает есть, то это потому, что есть хочет его ум.

Так что метод первый. Для тех, у кого чувство голода «истинное», то есть идущее от потребностей тела. Я уже рассказывала вам про вторую «впадину», точку И-Фэн. Если в течение 3–5 минут поочередно надавливать на левую и правую точки И-Фэн, то чувство голода уменьшается. И это не значит, что их – она указала на нас – можно переставать кормить. Это значит, что это средство поможет им какое-то время легче перенести недостаток пищи.

Тебе, начальник, это не поможет, потому что точка И-Фэн связана с телом и работает исключительно с ним. У тебя же тело сытое, так что никакого голода оно не испытывает. «Голодает» твой ум. Есть два способа: либо занять его чем-то, либо просто волевым усилием выключить чувство голода. И тогда ты, в принципе, сможешь вообще никогда не страдать от голода.

– Ну, – протянул начальник, – не думаю, что у меня это так просто получится. Видишь ли, тетушка Сюин, я очень люблю покушать. – С этими словами он снова погладил себя по животу.

Стоявшие вокруг меня гонцы сдерживали смех. Начальник был не злой человек, но нарываться не стоило. Хотя, глядя, с какой любовью он гладит себя по животу, трудно было не расхохотаться.

– Вижу, вижу, – откликнулась госпожа Сюин, – у тебя фигура не как у начальника школы бегунов, а как у бога богатства. Может, ты даже и потолще будешь. Но есть способ, позволяющий любому человеку научиться этому. Очень простой метод, называется «овладение телом путем установления над ним контроля ума». Ничего особенного, хотя, конечно, потребуется некоторое время поупражняться.

Сейчас не ты контролируешь желудок, а он тебя. А должно быть все наоборот. Чтобы все стало наоборот, начинай делать все наоборот. Не ешь, когда голоден, и ешь, когда не голоден. Кстати, никто не говорит, что нужно делать это постоянно. Ведь не слишком полезно есть когда ты не голоден, об этом скажет тебе любой лекарь. Нужно лишь, чтобы стало понятно, кто кому хозяин: ум желудку или желудок уму. И когда ты понимаешь, что способен все регулировать и контролировать, тогда ты можешь возвращаться к нормальному и правильному распорядку питания.

Именно поэтому я почти не рассказываю пациентам об этом методе. Какой-нибудь дурак не поймет этого, решит, что нужно постоянно делать все наоборот и испортит себе желудок, а винить в этом будет меня. С тобой другое дело, ты умный, ты все понимаешь, у тебя будет работать, лишь бы ты захотел. Ум у тебя сильный, и поэтому научишься ты быстро. Конечно, не сразу, но исхудать точно не успеешь.

– У них, – знахарка кивнула в нашу сторону, – тоже будет работать. Только им это пока не нужно, но когда придет время, может, и вспомнят.

И это касается не только контроля над чувством голода. Человек может изменить или отбросить любые свои предрасположенности, привычки и тенденции. Разумеется, если он этого хочет по-настоящему. Само собой, начинать нужно с чего-то мелкого, с каких-то простых мелочей. Например, если ты привык надевать сначала левый башмак, а потом правый, то поменяй эту последовательность. Если ты ходишь с бородой, то сбрей ее, а если без нее, то отпусти. В общем, научись легко отпускать свои привязанности.

Кстати, привычные склонности не обязательно устранять навсегда. Можно сделать это лишь на время. Если понравится, станешь делать все по-новому. Не понравится, никто тебя не неволит, вернись к старой привычке, если она была удобней.

В свой следующий визит тетушка Сюин была явно в прекрасном настроении.

– Что бы вам такого сегодня полезного показать? – спросила она, оглядывая нас. – О, я знаю! – воскликнула она, остановив взгляд на самом тихом юноше из нашей школы.

Этот парень был таким тихим, застенчивым и незаметным, что никто из нас даже не знал его имени. Звали мы его Лопоухим, потому что заметными у него были только уши. Они были такими большими, что наш «беговой» наставник говорил, что у таких ушей большая парусность и обладателю такого «сокровища» хорошо бежать при попутном ветре и очень плохо при встречном.

– Какие замечательные лопоухенькие ушки, – сказала тетушка Сюин, ухватив Лопоухого двумя пальцами за ухо. Тот попытался освободиться, но не смог. Однажды тетушка Сюин демонстрировала на мне технику массажа, и я знал, что ее пухлые пальчики при необходимости могли сжиматься не хуже тисков.

– Вот, – торжествующе сказала тетушка, – вот это настоящие уши: как красиво они просвечиваются на солнце, какие они большие и удобные.

Какое могло быть удобство в больших ушах я не понимал, но надеялся, что тетушка Сюин все объяснит.

– Ухо, – сказал она, – чудесный и загадочный орган, это «карта» всего тела, точки на которой через мозг и энергетические каналы связаны со всеми внутренними и внешними органами. Точек на ней больше сотни (мой учитель знал их более двухсот) и расположены они в сто раз плотнее, чем на теле.

– Впрочем, – прервала она сама себя, – кому это я рассказываю? Думаю, половина из вас и до ста считать-то не умеет. Поэтому скажу проще: точек на ухе очень много, и чем больше у человека уши, тем легче и удобнее находить эти точки. Вам покажу всего шесть точек, точнее, не точек, а областей. Так что сегодня будем разрисовывать не глаза, а уши.

С этими словами она принялась размечать ухо Лопоухого.

– Как замечательно звучит, – подумал я, – «ухо Лопоухого».

Все и всегда делится на три части: Земля – человек – Небо, – начала тетушка Сюин, – или верхнее, срединное и нижнее. Это касается любой части человеческого тела (для руки это, например, кисть, локоть и плечо; для ноги – стопа, голень, бедро; для лица – лоб, глаза и нос, рот и подбородок), в том числе и ушей.

На верхней части уха находятся первая и вторая области, которые называются «верхне-верхняя» и «верхне-нижняя». Это вершина уха и верх ушного изгиба.

На средней части лежат третья и четвертая области, называемые «средне-верхняя» и «средне-нижняя» области или «верхняя и нижняя середина уха».

В нижней части уха расположены пятая и шестая области, называемые также «нижне-верхняя» и «нижне-нижняя». Это область над мочкой и сама мочка.

После этого тетушка Сюин достала из небольшой корзинки, которую она называла «лекарской» (и с которой, как я давно заметил, никогда не расставалась), пригоршню разноцветных прищепок.

– Полезная вещь, – сказала она. – Человеку всегда лень, ему даже лень ради собственного здоровья потереть себе уши. Поэтому я заказала у здешнего умельца такие прищепки: прицепил себе на ухо на нужное место, вот и все. Да еще и окружающих повеселить можно.

Тут она была права. Когда она нацепила на мочку Лопоухого красную прищепку, никто не смог удержаться от смеха.

Но когда тетушка Сюин приступила к дальнейшим объяснениям, все замолчали, пропускать ее наставления не хотели даже самые ленивые. Каждый понимал: жизнь гонца полна неожиданностей, вдруг пригодится.

Первая область связана со спиной и плечами. Надавливание на эту точку способствует расслаблению этих мест. Вас это пока не касается, это, скорее, предназначено для людей, ведущих сидячий образ жизни. Состаритесь (если, конечно доживете) – пригодится.

Вторая область связана с внутренними органами, с каждым понемногу. Поэтому, если появляется ощущение нездоровья, внутреннего неудобства, усталости «ни от чего», цепляйте прищепку на это место. Но потом все равно придется искать понимающего лекаря, чтобы тот нашел причину, по которой так происходит.

Третья область связана с суставами. Надавливание на нее облегчает боль в суставах, снимает усталость.

Четвертая область относится к носоглотке. Надавливание на нижнюю середину уха прочищает забитый нос и дает возможность дышать. Дыхание чрезвычайно важно для любого человека, а для вас – особенно, ибо с заложенным носом не побегаешь.

Пятая область связана с пищеварением. Воздействие на нее облегчает боль в животе и даже может использоваться для профилактики.

Шестая область связана с сердцем и головой. Служит для поддержки сердца и снятия головных болей.

Закончив пояснение, тетушка Сюин подарила одну из своих замечательных прищепок Лопоухому, как она сказала, «за беспокойство и помощью в демонстрации» и величественно (как, впрочем, и всегда) удалилась в сопровождении нашего начальника.

Промежутки между визитами тетушки Сюин были немаленькими, и я успевал опробовать ее рекомендации в «полевых условиях». И, надо сказать, все работало. Нужно было лишь делать то, что она говорила, и делать это регулярно.

Конечно, это весьма полезные знания, но этого было мало, и у каждого гонца «со стажем» были свои способы, каждый из нас был сам себе лекарь. Человек я общительный, так что я учился у всех, возможно, поэтому у меня такая смешанная школа. И надо сказать, что методы, которые мне тогда достались, были частично народными, частично варварскими, частично вообще непонятно откуда взявшимися. Там было смешано все: иглы, травы, диеты, массаж, «костоправство». Использовался там Ци-Гун, физические нагрузки, причем часто совершенно неумеренные. При этом, никто из тех, кто показывал мне эти методы, не считал себя экспертом. Понятое дело, все мы были просто бегуны, настоящих лекарей и мастеров среди нас не было и быть не могло, ибо кто-же будет держать такого человека в полном смысле слова не побегушках?!

Но у всего этого была одна общая черта: у того человека, который показывал свой метод, он работал. Это не означало, что он будет работать у кого-то другого, ибо у каждого из нас был всего один пациент (он сам) и потому никто из нас не отрабатывал «общих» методик.

Самое лучшее – это полностью отказаться от своего ума. Это и есть то, что называется самоотдачей. Если бы это смогло произойти, все начало бы работать правильно, и, в конечном счете, это стало бы благом для всех. Но это самое трудное на свете. Отдача ума воспринимается как смерть; это порождает страх, порождает чувство ненадежности – в этом вся проблема. Но другого постоянного решения этой проблемы нет. Пока действует эго, оно создает проблемы и занимает себя их решением. Так жизнь утекает сквозь пальцы, и человек теряет возможность достичь Самореализации.

Просто отбросьте свой ум, скажите ему «прощай». Он дурачил и обманывал вас миллионы и миллионы лет. Ваш ум, полный всякого мусора, – это настоящая клетка, вы становитесь привязанными к ней. Вам надо просто увидеть, что это – клетка. Так как вы очень долго жили в этой клетке, вы полюбили ее. Теперь вам кажется, что вы не можете без нее обойтись. Природа не терпит пустоты. Как только вы отказываетесь от вашего ума, более высокая, более сознательная сила занимает освободившееся место, и ваша жизнь начинает течь более гладко. Будет меньше разногласий, меньше боли, меньше напряжения. Есть много более высоких уровней сознания. Оставляя позади низкий уровень, вы идете все выше и выше, и это делает вашу жизнь все лучше и лучше. Хорошо, что вы чувствуете, как невмоготу терпеть тиранию мыслей. Если бы такого чувства не было, вы бы и впредь продолжали холить и лелеять ваши мысли, и тогда никогда бы не избавились от них. Мысли возникают и приходят извне, вы отождествляетесь с ними и, таким образом, начинаете работать на них. Просто наблюдайте, как они приходят, не отождествляясь с ними, не привязывайте себя к ним. Тогда они начнут ослабевать, постепенно убывать, ибо лишь ваше отождествление с ними питает их.

Чандра Свами Удасин

«Обучение» на лекаря

Очень трудно избавиться сразу от всех мыслей. Мысли можно классифицировать, разделив на две категории: плохие и хорошие. Хорошие – это те, что направлены на благо других или же касаются нашего собственного морального и духовного совершенствования. Плохие – которые направлены на то, чтобы причинить другим зло или чем-то потревожить, или же те, что создают всякого рода беспокойство и напряжение внутри нас. Надо избегать плохих мыслей и стараться их полностью искоренить, ибо они ведут человека к падению. Но хорошие мысли можно вновь разделить на две категории: важные хорошие мысли и не очень важные. Важные хорошие мысли это – те, что относятся к настоящему. Вы должны стараться, чтобы эти хорошие мысли материализовались, и изо всех сил и со всей верой прилагать для этого необходимые усилия. Не очень важные хорошие мысли – которые не относятся к настоящему, а направлены к прошлому или будущему. Их тоже желательно избегать или же заставлять подождать. Если вы будете следовать этому правилу, ваш ум станет намного легче, менее перегруженным. Сейчас он, скорее, похож на супермаркет, где вы можете найти все что угодно: мясо, яйца, сладости, помаду, одежду, машины, духовные книги, продукты питания и т. д.

Чандра Свами Удасин

Выйдя на «пенсию», я стал думать, чем мне заняться, ведь я ничего не умел, кроме как бегать. Делал я это совершенно профессионально, но здоровым человеком считаться уже никак не мог. Недаром мне говорили, что травмы, которые тело получило до тридцати, оно обязательно вспомнит после тридцати. Так было и со мной. Лечился я как мог, пока не попал к настоящему потомственному лекарю по имени Ву. Тот осмотрел меня, удивился, что я еще достаточно бодро хожу, и начал расспрашивать меня, как я лечусь. Узнав про мои дикарские способы, он схватился за голову и стал спрашивать, кто меня такому научил. Потом вдруг замолк, подумал, потом еще раз внимательно посмотрел на меня, подумал и сказал: «Ну, если это у тебя работает…». Потом он еще раз посмотрел на меня и предложил мне поработать у него помощником. Мне было не привыкать: я гонец, я всю жизнь на побегушках. Так что помощником так помощником. Когда через десяток лет мы расставались, он сказал, что ему нравилось во мне то, что нечасто встречается в людях, которых с самого начала правильно и последовательно учат: умение полагаться только на себя и свои собственные мысли. Впрочем, это было вполне понятно: у меня не было никакой базы и многое (в том числе и «лечебные приспособления») мне приходилось придумывать и делать самому.

В школе гонцов учили многим вещам, в том числе, как защитить себя в пути от лихих людей. Хотя таких уроков нам давали совсем немного (ведь гонец это никак не воин), но они меня раздражали. Я бегун и мне проще убежать, чем ввязываться в драку. А догнать меня не сможет никакой боец, даже самый лучший.

Однажды я видел, как большой вельможа выгуливал свою собаку. Собака была тощая, высоченная, на длинных лапах и с вытянутой мордой. Называлась она борзой, и вельможа говорил, что ее привезли из дальних стран и бегает она быстрее зайца. Вельможа так ее любил, что заказал ей изысканный персональный ошейник со столь же изысканным поводком. Эта «сбруя» выглядела очень красиво и дорого, но оказалось, что мастер, который делал ошейник, никогда не видел таких узкомордых собак, и однажды на прогулке (именно этот момент я и увидел) собака просто повела плечами, покрутила мордой, вылезла из ошейника и улетела прочь, будто у нее были не лапы, а крылья, причем целых четыре.

Присутствовавший при этом слуга закричал:

– Ваша светлость, вот тут как раз к вам гонец прибыл, пусть он ее догонит!

– Как же, усмехнулся вельможа, – догонит он… Это борзую-то. Если она не захочет, ее никто не догонит.

Эту историю я в своих путешествиях вспоминал часто: если я не захочу, меня никто не догонит. Так что всякое там оружие мне ни к чему. Всякие острые железяки – это для тупоголовой солдатни. Я же быстрый и хитрый, мне эта тяжеленная дребедень только мешает.

Но с дисциплиной у нас было строго и мне приходилось посещать эти (на мое счастье они были раз в месяц) уроки, которые я про себя называл «Чушь, которая нужна тем, кто не способен даже убежать».

Настоящее оружие было гонцу ни к чему, оно просто мешало бы ему бежать. Поэтому нас учили, как можно использовать всякие подручные и даже «подножные» вещи. Однажды наставник объяснял нам, как можно сделать оружие из подобранного прямо на дороге камня.

– Засуньте его в носок, – говорил он, – и такой штукой вполне можно защититься.

– Засунь его сам себе в… носок, – подумал я. Но думать это одно, а делать приходилось то, что было сказано. Наставник был мужчина суровый, ему не требовалось жаловаться на нас начальнику школы, он учинял расправу прямо на месте. И весьма запоминающуюся, надо сказать. Поэтому я, как и все, взял камень, засунул его в носок и стал старательно размахивать получившимся приспособлением, делая вид, что мне это очень интересно.

Все остальные брали какие попавшиеся камни, я же выбрал самый круглый, видимо, это была галька, каким-то неведомым образом попавшая на наш плац. Соображения у меня были самые простые: в этом деле меня заботила лишь сохранность моего носка. Ведь острый камень наверняка порвет его и все эти идиоты, радостно размахивающие собственными носками с заложенными в них камнем, сегодня вечером дружно будут зашивать дыры. А круглая галька, скорее всего, «пощадит» носок и когда эти радостные олухи будут старательно заниматься штопкой (смешно сказать, но гонцов учили и этому, ведь в пути одежда рвется и чинить, кроме тебя, ее некому), я буду валяться на кровати и посмеиваться над ними.

У меня всегда был склочный характер, склонность делать не так, как мне говорили. Так я поступил и в этот раз. Вышло это, правда, совершенно случайно. Урок по «запихиванию камней в носки» был последним и после него я отправился в казарму. Одеваться мне было лень, я так и пошел босиком, помахивая носком, из которого даже не вытряхнул камень. Придя в казарму, я с удовольствием бросил носок на пол, а когда тот с грохотом упал, еще и покатал его ногой.

И тут до меня дошло. Вот я набегался, устал, ноги гудят. Почему бы мне не взять гладкий округлый камень и не покатать его стопой по земле? Нет ничего проще, нет ничего доступнее и нет ничего дешевле. И, кстати, весьма приятное занятие.

Так я придумал свое первое, смешно сказать, приспособление. Я сам понимал, что это «чепуха чепуховская», но важно было то, что придумал я ее сам и для себя.

Когда я принялся лечить, я продолжал придумывать эти «чепуховские чепухи». Например, вспомнив про массаж стопы камнем, я решил сделать «стационарный массажный коврик». Для этого я взял толстенную грубую материю, разложил на ней дюжины полторы примерно одинаковых камней, накрыл их вторым слоем материи и прошил все так, чтобы каждый камень оказался как бы в отдельном отсеке и не мог сдвинуться с места.

Получился увесистый коврик, который можно было положить на пол и топтаться по нему. Это хорошее дело, особенно перед сном. То, что массировать точку Юн-Цюань перед сном полезно, знают многие люди. Но мало кто делает это. И причина этому очень простая и столь же уважительная: лень. А тут даже массаж делать не надо. Бросил такой коврик у кровати и перед тем, как завалиться спать, потоптался на нем.

Таких дурацких штук у меня немало и к некоторым пациентам я хожу и с тяжелым заплечным мешком. Если учесть, что иногда для массажа я использую палку, то иногда я выгляжу, как навьюченный осел. Я знаю, что за глаза меня кличут «Носильщиком». Но зато мне иногда удается продать кое-что из моих приспособлений. Так что если я и носильщик, то не бесплатный.

Все нормальные люди сначала учатся и лишь потом начинают использовать полученные знания. А у меня все было наоборот: я начал лечить, а положенные лекарю знания получал потом. Так что я до сих пор неправильный лекарь. Моя жена смеется надо мной, она говорит, что гонцом я перестал быть, а лекарем так и не стал. Насчет гонца она не совсем права. Я, конечно не каждый день пробегаю свою «десятку», но гораздо чаще пробегаю, чем нет. Причем все мои знакомые в один голос говорят, что если я на заре не «выбегаюсь», то полдня хожу злой. А если я хорошо побегаю, то со мной вполне можно иметь дело даже с утра.

А насчет лекаря я, право, не знаю… Может, люди приходят ко мне потому, что мне чаще удается их вылечить, чем не вылечить. А, может, из-за того, что у меня нет лекарского гонора, я знаю пределы своих возможностей и не берусь лечить болезнь, с которой заведомо не справлюсь. А, может, дело в том, что по старой привычке я в любую непогоду легко выхожу из дому и пробежать 5 – 10 километров до жилища пациента для меня не проблема. Во всяком случае, пока… За это, кстати, меня наградили еще одним прозвищем: «всепогодный лекарь».

Мой наставник Ву говорил, что есть три уровня исцеления: духовное, с помощью силы мысли и путем обращения к врачу.

Духовное достигается путем абсолютного успокоения ума, сдачи (причем абсолютно искренней и полной!) высшей Силе. Человек должен познать (не прочесть, не выдумать, а именно увидеть, познать на уровне внутреннего переживания) собственное совершенство. Это позволяет ему отпустить несовершенство или болезнь своего тела. Это самое «красивое» исцеление, которое происходит мгновенно. Этот уровень не был доступен моему наставнику, он говорил, что слышал о нем от своего отца, который обучался в горах у некоего отшельника, умевшего это делать.

Исцеление с помощью силы мысли считалось проще, им мой наставник владел. Получалось это у него это очень эффектно, хотя сам он говорил, что у него это работает далеко не всегда и не со всеми. Правда, когда он демонстрировал это при мне, все выходило просто блестяще. Тут фокус был в том, чтобы отвлечь ум от болезней и думать о теле (своем или пациента), как о безупречно здоровом, представлять его совершенным. Видимо, за эти самые фокусы прозвали его колдуном. Сам наставник Ву смеялся, говорил, что эти люди, даже не зная, что имя Ву означает «колдун», точно угадали суть его искусства.

Он говорил, что его отец наставлял его так: «Твое здоровье очень сильно зависит от состояния твоего ума, твоих мыслей и твоего характера. Например, после полувека лечебной практики я могу с уверенностью сказать, что всякие «заразные» заболевания значительно чаще поражают людей со скверным характером. Так что упрямый, агрессивный, злопамятный, не умеющий прощать человек будет болеть раза в два чаще, чем человек с доброжелательным и спокойным характером. У меня было много таких пациентов, так что я знаю, о чем говорю.

Если ты сумел сформировать в уме образ совершенно здорового себя, ты просто не сможешь быть несчастным, слабым и больным. Даже если очень захочешь! Но… эту картину нужно не просто сформировать в уме, ее нужно еще и суметь удержать. А это намного труднее.

Само собой, очень немногие (считай, никто) люди способны использовать ум для излечения тела. Но любой человек обязан понимать, что от состояния его ума зависит очень многое, ведь для нас имеет значение не предмет, не обстоятельство и не место, а наше отношение (можно сказать, отношение нашего ума) к этим вещам. Причем это отношение непостоянно и зависит от многих обстоятельств. Представь себе, например, одеяло. Если на дворе лето, оно тебе не нужно. Если зима и холодно, то ты ему очень рад. Если оно лежит на месте, то его не замечаешь. Если оно упало и валяется посреди комнаты прямо под ногами, то оно тебе мешает и раздражает тебя. А если оно еще и требует стирки, то это вообще лишняя забота, особенно в жаркое время года, когда оно тебе еще долго не понадобится. И это одно и то же одеяло, меняется лишь отношение к нему твоего ума.

Это относится ко всему, в том числе и к болезни. Само собой понятно, что болезнь не изменится, если тебе удалось помочь пациенту сформировать правильное отношение к ней. Но переносить ее он будет намного легче. А если у него будет лучше настроение, то и вероятность выздоровления повысится.

Если человек обрел подобное понимание, то у него из всякой болезни есть выход.

Тут я не выдержал. Наш воинский наставник так часто произносил эти слова, что мы между собой его так и называли: «Из любого положения есть выход». Порой это звучало очень смешно. Например: «Из любого положения рассердился» или «Из любого положения был сегодня в хорошем настроении». И хотя его занятия были у нас, так сказать, второстепенными (начальник школы часто говорил нам, что гонец – это бегун, а не драчун), за несколько лет обучения эта его присказка надоела мне до смерти. Тем более, я прекрасно понимал, что далеко не из каждой ситуации есть выход.

Когда я сказал об этом Ву, тот только усмехнулся:

– «Из любого положения» был прав, только он не досказал вам вторую, скрытую и главную часть этого правила. Это правило в его полном виде звучит так: «Из любого положения есть выход. По крайней мере, в уме». Чтобы ты не задавал дурацких вопросов, объясню сразу. Например, у тебя закончилась еда. И взять ее тебе в данный момент негде.

– И что же мне делать? – тут же встрял я. – Помирать с голодухи? Однажды мне пришлось долго бежать, припасы (да и какие у гонца припасы, на себе много не унесешь) кончились. И никакого выхода: поблизости ни людей, ни дичи, ни даже речки, чтобы поймать рыбу или хотя бы просто напиться. И никакого выхода. Если бы я случайно не встретил караван, точно бы ноги протянул.

– Что делать? – задумчиво протянул Ву. – Может, и правда придется помирать с голодухи. Или от жажды… Это уж как придется. Но это, так сказать, физический выход. А умственный таков: ты сам выбираешь, как тебе относиться к этой ситуации. То ли страдать, жалеть себя, стонать и охать, то ли принять все как есть и в спокойном состоянии ума делать, что можешь.

Допустим, ты оказался на улице в мороз. Если у тебя есть теплая одежда, ты вытаскиваешь ее из заплечного мешка и напяливаешь на себя. Если у тебя есть возможность развести костер, ты греешься у огня. Если нет – то мерзнешь, как и положено человеку, оказавшемуся на морозе. И если тебе суждено замерзнуть, то так и будет. Но страдать будешь намного меньше, потому что не будешь бояться, думать о собственных страданиях и охать по поводу своей несчастной судьбы, не будешь горестно вопрошать, почему такое случилось именно с тобой. Кроме того, судьба намного более благосклонно относится к людям, не потерявшим присутствие духа и покой ума, так что твои шансы выбраться из такого положения наверняка увеличиваются.

Ладно, вернемся к лечению болезней с помощью ума. Если ты сумел правильно «настроить» свой ум, то ты можешь использовать любую ситуацию для того, чтобы учиться такому лечению. Ты даже можешь лечить свой собственный ум. Например, некто вызывает у тебя отрицательные эмоции, которые, несомненно, можно считать «болезнью ума», которая рано или поздно отразится в теле, найдет в нем «свое место».

Так вот, ты можешь использовать этого человека не в качестве объекта своего гнева, не в качестве раздражающего тебя фактора, а как «лекарство». Это просто. Дело в том, что ты видишь в человеке только то, что уже есть в тебе. Например, если ты не способен завидовать, то не заметишь зависти в другом, ибо тебе вообще неизвестно, что это такое. Если в тебе нет жадности, то чужая жадность тебя не раздражает, ведь ты не понимаешь, о чем идет речь. Это похоже на то, как кто-то говорит при тебе на неизвестном тебе языке. Например, он ругает тебя, но ты не понимаешь его слов. И не будешь злиться на него, ведь тебе не ясно, что он там несет. Так что если тебе не нравится что-то в человеке, то ты понимаешь его, а раз понимаешь, значит, то, что тебе не нравится в нем, есть в тебе. И выходит, что он просто вытаскивает наружу ту дрянь, которая есть в тебе, но которую ты обычно не замечаешь. И такой человек для тебя становится подобен мази, вытягивающей гной наружу. В результате встреча с ним для становится для тебя очень полезной. Ты замечаешь плохие эмоции и, увидев их, отпускаешь без всякого сожаления. Гнойник, так сказать, прорывается, и тебе становится легче. Ты можешь быть даже благодарен такому «человеку-лекарству».

Есть еще одна важная штука: ум не только способен лечить болезни, он также способен создавать их. Причем очень эффективно и буквально «из ничего».

Заявился ко мне однажды богатый купец, никогда ранее не болевший и не понимавший, как люди вообще могут болеть и потому считавший себя как бы «неуязвимым». Его а пациентом-то назвать было нельзя: богатырского сложения мужик лет сорока с небольшим. И вот приходит ко мне этот здоровяк и начинает жаловаться на плохое самочувствие.