Текст книги "Давай забудем друг друга"

Больше не верю в наш amour. Купидон, запустивший в меня стрелу любви, реально облажался, и по-крупному. Могу лишь пожелать Нику, чтобы он влюбился и его уничтожили. Убили ментально и морально. Сровняли с асфальтом. А я… я научусь дышать. Перешагну пепел ненужного, бесполезного чувства и расправлю свои крылья. Израненные и переломанные им.

– Здравствуйте, чем могу вам помочь? – нарушает мое спокойствие мелодичный женский голос.

Смазливая девушка-администратор откровенно полирует влажным взглядом Ника, стоящего за моей спиной.

Да, это определенно его типаж – наштукатуренная фитоняшка с утиными губами.

И почему парням нравятся такие? В ней же ни грамма естественности. Ресницы с ногтями и те наращенные.

– Ристретто. – Громко делаю заказ, а бариста нехотя отвлекается от созерцания Тарасова.

Ну он же не «Мона Лиза», в конце концов. Хватит пялиться…

Зато кофе она приготовила максимально быстро, что не могло не радовать.

Я забрала стаканчик и поспешила уйти отсюда куда-нибудь очень далеко. Жаль, нет возможности сбежать куда-нибудь в Лапландию, например.

Уместилась за небольшим столиком в холле недалеко от маминой палаты, но Ник и тут настиг.

– Мира, блин! – приземляется рядом со мной. – Думаешь, из-за твоих глупых обидок я носиться за тобой буду? Кончай ломать комедию. Ну забыл я про твою днюху, прости!

Аплодисменты в студию. Снизошел до «прости».

Засунь извинения себе в задницу, Тарасов! В них уже больше не нуждаюсь.

Вслух я этого, конечно, не сказала. Наверное, зря… ибо заслужил.

В реальности я просто подняла на него глаза и коротко попросила:

– Дай спокойно выпить кофе.

– Князева! – зло цедит он сквозь зубы, потянувшись своими клешнями в мою сторону. – Бесишь уже. Что тебе надо?

– Ничего не нужно, Ник. – Я тяжело выдыхаю, отодвигаясь на самый краешек, не дав заключить себя в объятия. – Просто оставь в покое.

– Карамелька, – он все-таки обнимает меня, обхватив сильными руками за талию, прижавшись ко мне всем телом, – давай поговорим спокойно. Ненавижу ругаться с тобой. Хочешь, сходим куда-нибудь?

У меня только одно желание: толкнуть Тарасова как следует, еще и выплеснуть на него кофе в качестве вишенки на тортик.

Я была так ужасно зла на Ника, что сама удивлялась, насколько сильно и глубоко ярость затопила мое существо. В кого он меня превратил? В какую-то злобную, неуравновешенную истеричку.

Пока думала, у Ника зазвонил телефон, и он сразу же отвечает на входящий.

– Да не, я пас, – коротко говорит он в трубку. – Уверен-уверен, у нас с Мирой свои планы.

– Кого прокатил? – усмехаюсь, отпив из стаканчика пару глотков горячего напитка. Кофе был действительно потрясающий, аромат неповторимый.

– Диму, – рубит Ник, не сводя с меня взгляда. – Там вечеринка какая-то у него на хате. Весь наш факультет будет.

– И ты не пойдешь?

– Я пойду туда, где будешь ты, Карамелька.

Красиво лапшу на уши вешает. Вот я и верила каждому его слову, не сомневалась в нем ни на секунду. Но больше меня этими ванильными сказочками не обманешь.

Он держал меня за руку. Так, словно мы правда обычная пара. Любим друг друга и проводим время вместе. Но на этот раз точку в игре поставит не Никита Тарасов.

И где-то голос разума шептал, что я не такая, нельзя идти на подлость ради мести, но…

Я уже не хорошая девочка. Он сделал меня плохой.

– Свидание, значит? – Я через силу улыбаюсь. – Где?

– Куда хочешь пойти? – Ник тянется к моим губам. В самый последний момент я успеваю подставить щеку для поцелуя, в то время как сердце в груди: бах-бах! По нему. Одному!

– Все равно, – тихо шепчу я, выбираясь из объятий, зная наверняка, что это последний раз, когда Ник ко мне прикасается. – Надо к маме. Давай вечером созвонимся.

А дальше я заставила себя уехать, потому что маме с отчимом явно нужно было провести время вдвоем с малышкой. Дома сначала в ванной отмокала вместе с бокальчиком красного полусладкого, потом с Машкой несколько часов болтали. Подруга оказалась категорически против моей маленькой злодейской авантюры.

На квартиру к Сотникову приехала сильно позже других гостей.

Надела черное платье в облипочку и лабутены. Нанесла макияж, волосы собрала в красивую прическу. Народ почти и не замечал меня, все веселились, танцевали, некоторые парни рубились в игры, а девчонки откровенно негодовали, что на них внимания не обращают.

– Князева! – Дима улыбается мне и по-дружески обнимает. Меня же трясет от его двуличия. – А Никитоса где потеряла? Он мне сказал, у вас лямур-тужур. Что, такая скучная свиданка?

– Без понятия, – безразлично пожимаю плечами. – Я туда не пошла.

Сотников глупо хлопает глазами, медленно впитывая смысл сказанных мною слов.

– В смысле ты не пошла?

– А вот так. Не захотела и не пошла. Слушай, ты извини, но я к остальным.

Дима схватил меня за запястье и силой вытащил в коридор. Из-за обилия одежды и обуви здесь стало крайне тесно. По углам жались парочки, активно обмениваясь слюной.

– Ты совсем дурная? Он же ради тебя…

– Хватит! – громко смеюсь, отталкивая Сотню. – Думаешь, я не знаю, какой у тебя друг?

– Какой же?

– Циничный, хладнокровный мерзавец, который про слово «люблю» слышал только в фильмах! – охотно выплевываю я весь свой яд. – Просто не способен на это чувство. Ник не умеет ни любить, ни дружить. Не тебя ли он ради девчонки кинул, а?

– Очаровательно. – Кинжалом в спину бьет в спину спокойный голос Тарасова. – Что же ты с таким убогим встречалась?

Он здесь. И слышал каждое мое слово. Что ж, это даже лучше.

Плавно развернулась на каблуках и смерила парня, которого любила и ненавидела одновременно, самым своим равнодушным взглядом.

– Встречалась? – выдавливаю из себя едкий смешок. – Никит, мы просто трахались, не романтизируй.

Забрала косуху и ушла, пока все обтекали от сказанных мною слов. На ватных ногах спустилась на этаж ниже и прислонилась лбом к стене. Так правильно! Так надо!

Но почему тогда чувствую себя настолько ужасно и мерзко? От самой себя наизнанку выворачивает! Откуда взялось это противное, ноющее чувство в груди?

Тогда я еще не знала, что собственноручно вколотила в крышку своего гроба последний гвоздь.

Глава 19
Яблоки с одной яблони

 
Твоя любовь оказалась
Быстротечна,
Прошла и нет ее нигде.
Мы с тобою – не навечно,
Словно капли дождя на стекле.
Мне хотелось стать ветром,
Чтобы кружиться украдкой
рядом с тобой,
Но рассыпались пеплом —
Я чужая – ты не мой.
 

Мира

Душевное равновесие вообще штука сложная, хрупкая, словно тончайший фарфор.

Казалось бы, всего пару минут назад я была спокойна, как слон, а сейчас реву в три ручья на Машкином плече, не забывая проклинать одного мерзавца на буку «Н» самыми нецензурными выражениями, которые только могли прийти в мою голову. Жалкое зрелище, правда?

Почему любовь такая стерва? Зачем она заставляет человека проходить сквозь ад в прямом смысле? Иначе, чем сошествием в преисподнюю, это и не назвать.

Слишком мало хорошего было между мной и Ником, а я все равно поверила его словам. Прекрасным, желанным, лживым. Три года назад. Тогда и сейчас…

* * *

Санкт-Петербург, 2019 год

К Питеру довольно сложно привыкнуть. К его петляющим улочкам, нумерации домов наоборот, бесконечным набережным и каналам, подземным переходам, мостам и перекресткам. И как итог я заблудилась. Снова. В принципе с ориентацией на местности у меня всегда были большие проблемы.

Остановившись посреди незнакомой улицы, достала из рюкзачка старенький смартфон и попыталась определить свое местоположение. Так, кажется, мне нужно налево, потом пересечь вон тот длиннющий проспект и до метро буквально рукой подать.

Вот только раньше, чем я и шаг успела сделать, дорогу мне преградили трое парней. Примерно моего возраста. Плюс-минус.

Ничего хорошего эта встреча точно не предвещала. Слишком хорошо мне был известен их типаж – богатенькие самодовольные грубияны, которым все можно. В аккурат мои бывшие однокласснички.

Прижала рюкзак к себе покрепче и уверенно направилась к пешеходному переходу. Лучше тут перейти по светофору и сесть на какой-нибудь автобус от греха подальше. Но у этих гадов совсем иное было на уме.

Один встал поперек тротуара, другой обошел сзади, последний же вообще потянулся к моим волосам своими мерзкими конечностями.

Ой, мамочка!

– Да ты не бойся, – сально ухмыльнулся один из них. – Не обидим.

Все парни разлились дружным хохотом, и мне совершенно точно стало не по себе.

– Мне нужно домой, – испуганно пискнула я и снова попыталась уйти. На сей раз меня схватили за воротник куртки, крепко удерживая на одном месте. – Отпустите!

– Отпустим-отпустим, – противный шепот опалил ухо. – Вот поиграем немного и непременно отпустим.

Мой истошный крик, в глаза ударил яркий свет фар, а в следующую секунду хулиганы уже от кого-то отчаянно отбивались, хотя выходило у них из рук вон плохо. Наверное, полиция…

Сердце от страха едва ли не чечетку отбивало, дыхание сбилось, а дар речи вообще с концами пропал. Тело до сих пор трясло от паники и ужаса, стоило только представить, что могло случиться со мной.

– Ты почему ходишь одна? – раздался мужской голос, и я лоб в лоб столкнулась с парнем.

Высоченный брюнет с разбитой нижней губой, одетый в кожаную косуху и джинсы. Симпатичный, даже слишком.

– Спрашиваю, почему одна? – сердито повторил незнакомец. Он нахмурился, оглядывая меня с головы до ног, а дальше просто покачал головой. – Восемнадцать хоть есть?

Все, что я могла, так это утвердительно кивнуть ему в ответ. Справиться с испугом и волнением оказалось выше моих сил.

– Они что-нибудь сделали? – продолжал меня допрашивать чрезмерно заботливый брюнет. – Эй, ты хоть говорить можешь, русалочка?

– Могу, – хрипло ответила, испуганно косясь на парней, распростертых прямо на асфальте. Досталось им по самое не балуйся.

Ох, это он их так? Один?

– Не волнуйся, – поспешил он успокоить меня и протянул руку. – Я Никита, но можешь звать меня просто Ник. Давай тебя домой хотя бы отвезу.

Пальцы осторожно коснулись его руки, а он тут же заключил их в свой плен. Такой теплый. Ну да, логично. Живой же…

– Мне только до метро, – спохватилась я. – Тут идти осталось всего ничего.

– Не кусаюсь, Русалочка. – Парень приобнял меня за талию и мягко усадил в свою машину. – Пристегнись только.

Я постаралась успокоиться, привести себя в чувство, но в зеркале заднего вида отражалось мое слишком бледное лицо и перепуганные насмерть глаза. Ох! Только бы маме не пришлось рассказывать о произошедшем.

Никита подождал, пока я не пристегнулась, и нажал на кнопку автозапуска. Водил он быстро, аж дух захватывало.

– Давай адрес, Русалочка.

– Спасибо, мне до…

– Метро? – усмехнулся он и сжал обеими руками руль. Я отметила взглядом сбитые костяшки пальцев и содранную кожу.

Так, Мира, ну он вроде на маньяка не похож. Кинулся на троих здоровенных амбалов, чтобы незнакомую девушку защитить. Прямо настоящий рыцарь. Принц!

– Ладно, рассказывай, откуда так поздно шла, – вздохнул Никита и припарковал машину где-то во дворе за метро.

– С подготовительных, – попыталась улыбнуться. – Мне правда уже пора, мама будет волноваться. Спасибо вам, что вступились и…

Парень приглушил мотор, явно собираясь выйти из автомобиля следом за мной.

– Ой, не надо меня провожать, пожалуйста! – И отчаянно замахала руками.

– Боюсь, воспитание не позволит отпустить такую беззащитную Русалочку одну. Мало ли что еще может произойти. И либо мы едем на твоем метро, в котором я уже лет сто не бывал, либо на моей машине. Кстати, во втором случае получится куда быстрее и надежнее.

Пришлось согласиться на то, чтобы он все-таки подвез меня до дома, потому как выбора другого этот настырный парень не оставил. С другой стороны, причин не верить ему почти не было, да и тащиться еще полтора часа на метро, а потом на маршрутке, не сильно хотелось.

Доехали мы и правда очень быстро. Никита припарковался в аккурат возле моего подъезда (простите, парадной!), галантно помог выйти и, как настоящий джентльмен, проводил до самых дверей.

– Ну, все. Тут я и живу, – произнесла я и подняла на него взгляд. Только тут поняла, что глаза у него… изумрудные.

– Доставил в целости и сохранности, – улыбнулся он и достал из кармана смартфон, известной «яблочной» компании. – Диктуй номер, Русалочка.

– Что? – ошарашенно посмотрела на него и глупо захлопала ресницами.

Какой номер? Зачем?

– Номер телефона, – рассмеялся Никита и запустил пятерню в густую темную шевелюру, изящно взлохматив волосы. – Звонить тебе буду.

– Зачем? – И прижала свой рюкзачок еще крепче к груди.

– А ты против?

– Нет, но…

– Ладно, потупим так. – Он взял из моих рук телефон, быстро-быстро начал нажимать пальцами на экран, а потом вернул гаджет обратно. – Готово. Я позвоню.

Минуточку, а это что еще за фокус?

Эх, если бы я знала!

Если бы я только знала тогда, чем все в итоге обернется… прошло столько времени, а я как сейчас помню нашу первую встречу. И все после. Божечки, да будь проклят Никита Тарасов!

* * *

По ушам противно били громкие басы. В квартире над нами становилось все веселее и веселее. Интересно, с кем он там?

Уверена, и пяти минут не прошло, как Тарасов нашел себе новую игрушку. Наверное, уже успели посмеяться вдоволь над клушей Мирой.

Как же это невероятно жестоко заключать пари на живых людей!

– Мир, ну ты чего? – приговаривает ласково Машка и гладит меня по волосам. – Не плачь. Все хорошо будет. Главное, ты ему сдачи дала сполна. Узнает, каково это находиться с другой стороны улицы.

Да, вот только мне не легче. Хочется вырвать собственное сердце из груди, чтобы оно больше не смело тосковать по этому подлому мерзавцу!

Циничная сволочь, вот он кто. Никакой не принц!

Самое паршивое, дурацкий голос внутри сознания продолжал нашептывать, что я совершила большую ошибку. Ведь он смотрел на меня такими глазами… пустыми, разочарованными. Словно я грязь под его ногами, просто никто.

– Девчонки, пирога не хотите? – в комнату заглядывает Машина мама. – Яблочный с кори… Мирочка, тебя кто-то обидел?

– Ага, мудак один, – отвечает за меня Савельева. отчаянно жестикулируя, старательно изображая взбесившуюся летучую мышь.

– Мария! – сетует Ирина Алексеевна. – Ну что за лексикон? Ей-богу! Для полной картины еще на корты сесть в парадной да семечки начать лузгать.

– Просто называю вещи своими именами, мамуль.

Похоже, Маша была в том настроении, когда готова в пух и прах рассориться с мамой. А у них отношения и так не самые простые, хочу заметить. Впрочем, в последнее время они стараются быть терпимее друг к другу.

– Мне, наверное, пора, – подаю я голос, решительно поднимаясь на ноги. – Домой поеду.

– Какой домой? – возражает Ирина Алексеевна, грозно упирая руки в бока. Дочка, один в один! – Ты уж оставайся, мы тебя никуда не пустим. А я сейчас на стол накрою, чаю нам заварю. Давайте, умывайтесь и на кухню.

А потом мы пили травяной чай с малиновым вареньем и яблочным пирогом. Машка от сладкого никогда не отказывалась, да и у меня проснулся настоящий первобытный голод.

– Все забудется, – Ирина Алексеевна тепло меня обнимает. – Может, этот мальчик одумается? Поймет, какое сокровище потерял?

Не одумается, только не он…

– Уверена, уже локти кусает. – Савельева-младшая хищно скалится. – Но я, пожалуй, подожду, пока он сожрет их до мяса и зальет кровью пару этажей.

– Фу, Маша! – взмахивает руками ее мама. – Ты просто невозможная!

Проболтали мы практически до рассвета, учебу успешно проспали и решили совсем никуда не идти. Слава богу, Ирина Алексеевна сильно раньше на работу в гимназию убежала.

Для Машки – это настоящий рекорд.

Она как-то ногу, помнится, сломала, так явилась в универ на костылях.

Кому-кому, а ей точно не надо было переживать об успеваемости. Гимназию окончила с золотой медалью, в универ поступила с наилучшими баллами. Редактором газеты и старостой она стала еще на первом курсе. Без понятия, как все совмещает, честно. Даже умудряется подрабатывать в цветочном магазине здесь неподалеку.

– Маш, а Дима тебе совсем не нравится, ни капельки?

– Совсем, – рубит на корню она. – Я таких, как он, не перевариваю. Знаешь, он будто яблоки сорта фуджи. Глянцевые, красивые, сладенькие, но… это лишь маска. По своей сути, все они с одной яблони.

Ну, дает! Сотникова с яблоком сравнила!

– Ты его любишь, – не спрашивает, а утверждает Савельева. – Вижу, как мучаешься. Жалеешь, что пинка под зад дала. Знаешь, Мир… Если он хоть капельку живой там внутри, то придет объясниться.

– Но ты не веришь.

– Нет.

– И я…

Потому что Маша права хотя бы в одном: Сотников и Тарасов, они оба как яблоки сорта Фуджи.

Красивые снаружи и жуткие внутри.

Глава 20
Заслужил

Ник

От долбящей по ушам музыки ужасно болела голова. Будто мигрень или что похуже, хотелось к дьяволу застрелиться. А может, и не от музыки, а потому что вчера сильно перебрал.

Проглотил пару таблеток обезбола и залил в себя полграфина воды.

– Кофе. Мне срочно нужен кофе.

– Хочешь, я сделаю? – От сладкого, наигранного девчачьего голоса головная боль расходится еще сильнее.

Кто это вообще?

Посмотрел на куклу перед собой и тут же смачно выругался про себя. Филатова, черт побери! Только не говорите, что у меня с ней что-то было, сам себя уважать перестану.

Регина девочка не сильно разборчивая. Скакала с Димы на Олега, с Олега на Диму и удивлялась, почему Сотников в один прекрасный момент ее бросил. Я сам как-то по пьянке не догнал, как вляпался в ее сети. Мозгов хватило послать.

Не то чтобы у них с Димасом было серьезно, но парни не любят вторые роли. После их громкого расставания с кем только Филатова не зажигала, по пальцам точно не пересчитаешь.

Мне вот только не хватало для полного счастья, чтобы она сейчас присосалась пиявкой.

Не-не, никаких больше долгоиграющих телок!

Взял, получил, что хотел, отряхнулся и пошел дальше. Мой последний опыт с девушкой закончился весьма плачевно. Мирослава Князева, чтоб ее! Самое отвратное, из головы не выходит, дрянь.

– Уйди. – Я отталкиваю Регину в сторону, следом падая на кухонный диван. – Не до тебя сейчас вообще.

Завизжала, ножками затопала, угрожать даже начала, потом в слезы ударилась, и опять все по новой. Черт побери, как же достало…

Пришлось грубо выставить ее с кухни, по-хорошему понимать она отказывалась.

– Хай! – через какое-то время присоединяется ко мне Сотня. – Старушка Филатова вне себя, грозится устроить тебе и Князевой Святую Инквизицию.

– Похер. – Я тру виски руками. – Башка трещит, оставь свои нотации на другой день, мамочка.

– Слушай… Князева твоя не похожа на девчонку, которая…

– Плевать хотел, на кого она похожа, – зло перебиваю я лучшего друга. – Она точно такая же, как и другие ляльки. А раз так, то лучше выберу фантик поярче.

От Сотникова вылетел как ужаленный. Этот философ доморощенный решил меня жизни научить.

До сих пор трясло от Миры. До самой глубины моей черной души.

Какого черта я на нее так остро реагирую? Так, что в венах кровь кипит и дышать, блин, тяжело! Хотел к ней. Получить свою персональную дозу кайфа, закрыть этот гештальт, и дело в шляпе.

Какими глазами она на меня смотрела, как говорила! Словно я действительно страшный монстр, без чувств и эмоций, пустая безжизненная оболочка, а не парень, под которым она так убедительно стонала почти каждую ночь.

Мое браво! Обидел ее три года назад, а она в ответ заплатила той же монетой. А то как же – все плохие мальчики должны быть наказаны.

И кажется, только сейчас понял, что привязался к ней. Привык приезжать к Князевой, видеть ее почти каждый день, смеяться лишь потому, что это делает она. По факту – с ней было хорошо. Даже слишком. Впервые хотелось находиться рядом с одной девушкой так долго.

В топку!

С такими умными мыслями поехал сначала к себе на квартиру, потом в офис, а после в родительский дом. Батя снова не явился на работу, и с этим надо было срочно что-то делать. Бизнес и так сильно страдает. Если бы не мы с Евой, Михаил Тарасов уже давно бы обанкротился.

Ева – моя мачеха. Одна «из». Они с отцом уже два года как в разводе. Периодически сходятся – периодически расходятся.

После смерти мамы папа пошел в откровенный разнос. Более или менее успокоился с новой женой. Молодая, умная, в прошлом модель, а сейчас популярная художница. Папа и познакомился с ней на какой-то модной выставке.

Но в последнее время отец стал крайне плох. Даже замахивался иногда то на меня, то на Еву. По поводу и без. Бизнес грозил развалиться. Приходилось вникать в дела компании и сидеть в офисе почти сутками. Хотя я не собирался продолжать традиции семейства Тарасовых.

С учебой, домашними проблемами и работой в головном офисе компании один раз так во времени запутался, что про день рождения Миры забыл. Она обиделась, и понеслось…

А как все красиво начиналось!

Надо было просто разок заняться с ней сексом да гулять себе дальше как ни в чем не бывало. Но что-то пошло не по плану. Может, то, что она ломалась, словно школьница, отшивала меня раз за разом.

Я же к такому не привык. Чтобы лялька да в пешее эротическое отправляла? Да не было такого никогда! Все они растекались безвольной лужицей у моих ног.

Дома оказалось до непривычного тихо. Это даже на мозг давило, вызывая все новые приступы острой головной боли. Надо еще чем-нибудь закинуться, пока окончательно не подох от этой кровожадной пытки.

Отца застал в кабинете. Как ни странно, трезвым. Окопался в бумагах, вот только сам выглядел словно черт лысый. Мятый, небритый, сонный.

– Па, ты чего такой убитый? – Падаю в кресло напротив рабочего стола. – Гляжу, за работу сесть решил. Похвально.

– Ева от меня ушла, – признается отец, посмотрев на меня. Обреченно, что ли.

– Опять? – усмехаюсь. – Забей. Она всегда возвращается.

– В этот раз все серьезно, у нее кто-то появился. Замуж собралась…

Все же не выдержала. Какая адекватная баба смогла бы стерпеть постоянное пьянство и походы налево?

Изначально с Евой у меня не заладились отношения, но потом оказалось, что она нормальная тетка. Мы сдружились. Она по-настоящему любила отца, вытаскивала его из запоев… только вот она не железная. Ей семья нужна. Мужчина, который будет ее поддерживать.

– Правильно, – сухо киваю. – Надеюсь, она хорошего мужика себе найдет.

– Не дам ей уйти, – поджимает губы отец и снова начинает перебирать свои бумажки. Даже еще активнее. – Я ее люблю.

– Слишком громкие слова, не находишь? Ты забил на работу, девок непонятных водишь…

– Налажал, но не поздно исправить свои ошибки. – Он сжимает руки в кулаки, улыбнувшись всего на несколько секунд. – Ник, а ты сам как? На учебе нормально?

– Нормально, – отмахиваюсь. – Девушка бросила, со всего размаху средний палец показала.

– Заслужил? – щурится отец.

Заслужил…