Текст книги "Давай забудем друг друга"

Глава 15
Приговор

 
Я с тобой на осколки,
Мы с тобою – вдребезги.
Любовь – как стальные иголки
И смертоносные лезвия.
 

Мира

Когда разбиваешь чашку, то не пытаешься ее как-то вернуть к жизни и реанимировать. Потому что осколки уже идеально не склеить, не собрать их в единое целое. И моя больная любовь к Нику не подлежит восстановлению. Токсичная, ядовитая, уничтожающая все на своем пути. Любовь!

Зачем же он снова сыплет соль на раны? Разве можно быть настолько жестоким? А самое горькое и обидное: мне хочется, чтобы каждое его слово оказалось правдой. Глупо, да?

– Князева! – недовольно тянет Савельева. – Ты эпическая идиотка, конечно. Очнись!

И подруга громко щелкает пальцами прямо перед моим лицом. Так, что я начинаю часто-часто моргать от неожиданности.

– Маш, ты с ума спятила? У меня от тебя скоро нервный тик начнется.

– А это абсолютно симметрично, – ворчит подруга. – Нам срочно нужна бригада спасения. А лучше две.

Какая еще бригада спасения? Кое-кому не мешает отдохнуть хорошенько от учебы. Совсем помешалась со своими учебниками и подготовкой к экзаменам. Не удивлюсь, если она уже и диплом написала. С Машки станется на самом деле.

– Спасать тебя надо, – тяжело вздыхает она. – От этого козла.

– У нас нет ничего, успокойся. Не нужно драматизировать.

Ну, за исключением того, что я по-прежнему схожу по нему с ума. Горю парнем, которого надеялась вычеркнуть из своей памяти. Не мешало бы отформатировать раздел «Ник Тарасов» в своей голове.

Жаль, это невозможно.

– Ты в универ с кем приперлась? – усмехается Маша. – То-то же! И все вчера видели, как Ник тебя увез в закат. Кофе пить, наверное. Знаешь, подруга, единственное возможное, что сейчас можно сделать, – это забыть. И забить. А еще лучше найти себе нормального мужика. Потому что Тарасов… такой Тарасов. Получит желаемое и сгинет с горизонта. Словно мало я тебе сопли подтирала.

Да получил уже все.

А вот исчезать почему-то не торопится. Если бы он только сделал вид, будто меня не существует. Мне хочется говорить, что это просто секс. Но это ни фига не так! С ним я потеряла девственность и порой проклинала ту ночь и тот день. И теперь он первый, кто показал мне самые яркие звезды в небе, бесконечный космос поцелуев и прикосновений. Черт возьми, я вообще не думала, что секс может быть настолько хорош. Теперь только и думаю о том, как слетела с тормозов этой грешной ночью…

Божечки, как мне забыть Ника после настолько волшебной ночи?

Так просто позволила ему захватить себя в плен, взорвать в хлам стальную оборону, разрушить ледяную стену теплом наших тел…

– Фу, гадость какая! – Маша морщится, отставляя в сторону свою тарелку с супом. – Вода с укропом, а не бульон. Честное слово, тут становится невозможно есть.

Но, несмотря на отвратный куриный супчик, вся университетская столовая оказалась битком забита. Перерыв между парами маленький, все студенты торопились пообедать перед лекциями. Особенно первокурсники.

Впрочем, толпа совсем не напрягала. Это единственное место, где я могла отдохнуть от общества Ника.

Элита ест в другом месте. Чаще заказывают еду из лучших ресторанов и сидят на небольшой территории за универом, недалеко от парковки. У них там своя тусовка, куда допускают только лучших из лучших. Даже навес поставили специальный и столики с диванчиками, и никто им слова не сказал.

Я самозабвенно отправила в рот кусочек мясного пирога, пробуя выпечку на вкус. А вот он очень вкусный! В отличие от супа. Надо Машке сказать, чтобы попробовала, а то так и будет ходить голодной до конца дня.

– Твою…

Машка зависла, будто тополь на Плющихе, ибо не каждый раз с нами соизволит обедать сам Сотников. На моей памяти я его здесь ни разу вообще не видела. Дима сел ровно посередине прохода между столиками и скучающим взглядом обвел столовую.

В то же мгновение рядом со мной на стул упал Ник, словно так и должно быть. Пирог так и остался в моих руках. Тарасов не преминул этим воспользоваться. Откусил большой кусок и с довольным видом принялся жевать.

Град пойдет…

– Князева, – говорит он с набитым ртом. – Я тебе вообще-то эсэмэску отправил.

– Что? – с первого раза не врубаюсь я.

– Сообщение, говорю, написал. Чего игнорим?

Молча отодвинулась в сторону и посмотрела на Машку. Мы понимающе переглянулись и синхронно встали, твердо намереваясь пересесть в другое место. И как можно дальше! Но у Ника на финал истории планы были совсем другими. Он схватил меня за руку и дернул на себя. Да так сильно, что я упала прямо к нему на колени.

В мыслях флешбэком пронеслись воспоминания нашего недавнего эротического забега. Низ живота предательски потянуло…

– Ма-а-аш! – с опаской зову подругу.

Если Савельева сейчас свалит, то Никита меня точно сожрет вместо пирога. Ну, или вместе.

Вот только моей лучшей подруги уже и на горизонте не наблюдалось. За компанию с Сотниковым, кстати говоря. Ну, Тарасов!

– Доедать будешь? – Одной рукой он продолжает держать меня за талию, вторая его конечность, перейдя все допустимые границы, шарит у меня под толстовкой. – Но я готов украсть тебя вместе с этим хлебобулочным изделием.

– Ник! – В сердцах бью кулаком по его груди. – Отпусти меня.

– Не могу, – притворно вздыхает. – Руки не слушаются, Мир. Они хотят тебя трогать, мозг бессилен.

Они ни то что хотят, вовсю лапают. Сжимают грудь, поглаживая горошинки сосков сквозь тонкий кружевной лифчик. Честное слово, я близка к тому, чтобы кончить у него на руках здесь и сейчас.

– Ник…

– Готов поспорить, ты там уже вся мокрая.

Если до этого я и не потекла, то после этих слов – да. У меня и соски встали торчком от возбуждения. Не говоря о свинцовой тяжести, которой налился низ живота.

– Мечтай.

Ник щурится, присмотревшись к моему смартфону на столе, и широко улыбается.

– Я записан у тебя как «Рогалик»?

Господи….

– Не твое дело.

– Можно уточнить?

– Жги.

– Я как булочка?

– Ты как законный муж козы, – ухмыляюсь почти беззлобно. – Тоже рогатый.

– Тогда я запишу тебя как «Карамелька».

Спасибо, хоть не чупа-чупс.

– Тарасов, ты можешь хоть на секунду притвориться, что ты взрослый и адекватный человек?

– Хм. – Он потерся носом о мою щеку. – Давай, на одну секунду.

– То, что произошло между нами… этого не должно было случиться. Ты просто иди и наслаждайся своей роскошной, счастливой и беззаботной жизнью.

– Ладно, – произносит, и, хмыкнув, Ник ссадил меня со своих колен. – Как скажешь, Карамелька.

И словно не он всего несколько минут назад лапал меня, где можно и нельзя. Не вешал на уши очередную порцию сказочной лапши.

«Ладно?»

Его ответ ударил наотмашь в сердце своим холодом, безразличием, равнодушием.

А ты чего ждала? Что он на коленях будет ползать и о шансе умолять? Может быть, встречать каждый день и кофе привозить твой любимый?

Размечталась! Но неплохо было бы…

На последнюю пару я шла, будто на казнь. Понуро опустив голову и нервно кусая губы. Правильно ли поступила? Не буду ли после жалеть о том, что отвергла его? А если бы у нас могло получиться?

Если бы…

Нет, бред.

Это ведь Никита. Он не любит – он пользуется.

По расписанию дальше была физкультура. Все уже переоделись в спортивную форму и слонялись по залу от безделья. Девчонки расположились кучками на скамейках, парни – кто-то гонял меч по залу, а остальные собрались возле тренажеров.

Поспешив в раздевалку, я распахнула дверь, но так и зависла, словно вкопанная. Ручка стала моим ориентиром в этом жестоком и злом мире.

Потому что увиденное ударило снежной лавиной и выбило почву из-под ног. Ник и Катя, капитан чирлидеров. Сидят слишком близко друг к другу. И я точно не хочу ждать того, что произойдет дальше. Невыносимо больно будет смотреть на то, как он целует другую, обнимает ее. Так, как обнимал меня.

Козел!

И полчаса не прошло, а он уже и замену нашел, сволочь бессердечная. Шанс ему подавай. Вот я дура наивная!

Явно дело здесь поцелуями не ограничится…

Круто развернувшись, я побежала прочь сломя голову.

Не разбирала дороги, больше технично передвигала ногами, чтобы не свалиться где-нибудь безвольной куклой. А хотелось тупо забиться в угол и дать волю чувствам. Поплакать, может быть, сделать куклу Вуду в виде Тарасова на пару с Машей и всего его истыкать иголками.

Влетев в главный гардероб, что располагался в холле универа перед самым выходом, словно за мной демоны ада гнались по пятам, я забралась на широкий подоконник, обхватив голову обеими руками. Рюкзак со злости швырнула в неизвестном направлении. Здесь меня точно никто не потревожит. Большинство студентов уже разошлись по домам, а остальные на последних парах.

Вот сейчас немного приду в себя, заберу куртку и домой…

Почему из всех на земле я полюбила именно его? Отдала ему свое сердце без раздумий? А он не возвращает назад! Не позволяет спокойно дышать, жить без него. Болезнь, у которой есть диагноз, но нет лекарства. От любви не существует вакцины, и не появится в мире средства, что излечит меня от этого страшного недуга.

Я! Так! Больше! Не! Могу!

– Дура ты, Князева, – знакомый голос взрывает в голове салюты и одновременно запускает мое персональное извержение вулкана. – Дура, но моя. Не знал, что умеешь так ревновать.

Ник сгребает меня в охапку и прижимает к себе. Гладит по спине, по волосам, губами собирает соленую влагу с щек.

– Уйди! – прихожу в себя я и принимаюсь в исступлении колотить его по широким рельефным плечам. – Уйди!

С губ сорвался совсем болезненный всхлип, и Ник забрал мои страдания поцелуем. Нежно и аккуратно раздвинул губы своими, его пальцы заскользили по шее, чтобы собрать волосы в хвост и заставить меня запрокинуть голову назад. Я снова себе не принадлежала…

Слабая! Какая же я слабая в этих сильных руках!

Он внезапно прервал поцелуй, посмотрел на меня голодными и жадными глазами, словно был готов взять прямо на этом подоконнике.

Я знаю, что готов…

И он бы меня прямо здесь трахнул, если бы не видеонаблюдение. Впрочем…

– Говорю один раз. – Ник пристально смотрит в мои глаза и твердо произносит каждое сказанное слово. – Я уйду, если ты действительно этого хочешь. Бегать за тобой, словно глупый подросток, больше не стану. Оттолкни или доверься мне, Мира.

Довериться?

Знал бы он, как это безумно сложно!

Не я же всадила ему нож в грудную клетку по самую рукоять! Не разбила вдребезги!

– Никит, – я набираю в грудь побольше воздуха, – мне очень страшно.

– Знаю, малыш. – Одним резким движением он помогает мне слезть с подоконника и протягивает вперед свою широкую ладонь. – Просто иди ко мне.

И я подписала себе смертный приговор.

Но сейчас это было неважно. Просто хотела быть с ним, и гори все синим пламенем!

В конце концов, не бывает бывших. Бывает только тайм-аут в отношениях.

Глава 16
Минное поле

Мира

Никита Тарасов – мое персональное минное поле.

Кажется, что смертоносные снаряды заложили в землю многие сотни лет назад, но они так же опасны, как и прежде. И нельзя по-другому: я должна идти прямо по ним, послушно плыть в его объятия. Любимые, такие нужные и одновременно чужие.

Он совсем не тот парень, в которого я влюбилась несколько лет назад. Милого, доброго и благородного рыцаря никогда не существовало. Сама придумала себе идеальный образ. А по уши втрескалась в антагониста собственного романа.

В реальности Ник – наглый, циничный засранец, но почему-то мой. В любую секунду я ждала взрыва между нами.

Взрыва, что уничтожит меня раз и навсегда. Чертова мазохистка!

Странно быть с ним. Вместе. Но правильно.

Божечки!

Проще прочитать закрытую книгу на мертвом языке, чем объяснить наши отношения. Невозможные, запретные, похожие на ураган из ветра и огня. Настоящее стихийное бедствие.

«Отношения».

Пробую это слово на вкус. Оно мне категорически не нравится. До самой крайней степени. Может, потому что оно в принципе Нику не подходит? От слова «совсем»!

Когда я с ним – это эйфория. Мимолетная, неосязаемая, эфемерная. Ощущаю ее на кончиках пальцев, чувствую всем своим сердцем и вижу в глазах парня, который держит меня за руку. И хочется кричать, чтобы держал крепче и никогда не отпускал.

Несмотря на весь ад, через какой прошла по милости Ника. Хотя по-прежнему страшно. Все так же с содроганием вспоминаю время, когда осталась наедине с осколками своей души. Острыми, тупыми, ядовитыми. А если он просто должен был разбить мое сердце, чтобы после собрать его снова? Но как же я боюсь… боюсь, что в один прекрасный момент ему надоест играть в того, кому нужна Мирослава Князева. И все между нами – глупость, очередная шалость, жестокая забава мажора.

Я – одна из побед, а он – тот самый, особенный, лучший.

Но мне дали эти старые-старые грабли, а я с радостью наступила на них. Чтобы только держал меня за руку, целовал в губы, шептал бессвязный романтический бред, а ночью показывал небо в алмазах.

Рана затягивалась. Заживала рядом с ним.

Ник залечил меня собой. Так просто вошел в мою жизнь снова. Стал идеальным кусочком пазла. И порой хочется заставить мгновение зависнуть, а вместе с ним и всю планету. Время остановись, это слишком быстро!

Как невероятно, что один человек может стереть в пепел твое существование до самого основания, а после возродить в прекрасного, огненного феникса.

Вот только так было лишь тогда, когда Ник находился наедине со мной. Оставаясь одна со своими мыслями, я накручивала себя и почти убеждала в том, что совершаю ошибку.

Ошибку, которая потом уничтожит меня. Сровняет с землей. Гордость, душу, тело. А сердце… его просто не станет.

Доверие и любовь вообще штука сложная. Особенно трудно поверить тому, кто уже однажды предал и не оправдал хорошего к нему отношения. Непроизвольно ждешь подвоха, и каждое нечаянно брошенное слово больно ранит. В самую суть.

Ник не изменился. Я не ванильная фиалочка, которая вдруг перестала замечать недостатки своего любимого человека. Погрузилась в этот омут, но точно знала, на что шла. По расплавленным стеклам неразделенной любви – с ним.

А вдруг он просто позволяет любить? Потому что удобно. Если нет этого волшебства и магии, ничего нет?

Он все тот же Никита Тарасов – наглый мажор, первый красавчик универа и магнит для девчонок. Эти расфуфыренные элитные куклы постоянно вьются вокруг, в надежде что у нас с ним нет никакого будущего. Машка именно так и говорит: без вариантов, без перспектив.

Но какое значение имеет здравый смысл, если я просто хочу быть с тем, кого люблю?

– Какие у нас планы? – Жизнерадостный голос Савельевой врывается в мои беспокойные мысли. – Так и будем на твоей хате тухнуть?

Да, день рождения. Двадцать один год стукнул. Уже совсем большая девочка.

Утром посидели с мамой и отчимом. Они приехали меня поздравить, сюрприз сделали. Я очень ругалась, маме рожать уже совсем скоро, а она все лягушку-путешественницу из себя корчит. А дядя Андрей каждую прихоть исполняет!

Привезли большущий торт, букет цветов, всякие девчачьи радости и самый главный подарок. Новенький графический планшет, чтобы могла больше времени уделять своему творчеству. Конечно, я была на седьмом небе. Давно о таком мечтала! Жаль, нельзя взять и рисовать весь день. Пусть весь мир подождет.

Потом родители уехали, и тут же нагрянула Машка. Единственная моя подруга, но самая лучшая. Знала ведь, что не хочу отмечать, а все равно притащилась с кучей подарков, коза.

Уиии, сертификат в книжный магазин!

Решили посидеть дома, заказать еду, а вечером прогуляться и сходить в диско-бар, в котором мы заранее забронировали столик. Не каждый же день двадцать один исполняется? В общем, день рождения выдался просто замечательный и чудесный, если бы не одно «но».

Жирное, огромное и перечеркивающее все прекрасное. Ник так и не приехал. Нет, он даже не позвонил. Скажу больше: несчастного сообщения не написал, состоящего из дурацкого стикера. А ведь мы строили на этот день большие планы, еще неделю назад договорились.

– Давай соберемся и прокатимся в центр, – решительно заявляю я. – Мы с Ником нашли новый диско-бар. Там можно и посидеть, и потанцевать, и даже спеть в караоке. Он на набережной, с открытой террасой. Должно быть очень красиво. И от метро недалеко.

Вообще, это беспроигрышный вариант. Маша обожает танцевать. Хлебом не корми, дай подвигаться под зажигательную музыку. Она с детства занимается танцами, участвует в конкурсах и все-такое…

– А твой когда приедет? – щурится Маша. – Пусть нас отвезет. Для чего еще мужик нужен?

Если приедет!

Нет, глупости. Нужно прекратить изводить себя по поводу и без. Так и до нервного срыва недалеко. Сама придумала – сама поистерила, что называется.

– Не знаю. Может, потом к нам присоединится, – отвечаю я, поднимаясь со своего места. – Давай, Савельева. Ты же шмотки с собой прихватила?

– Так точно, Кэп! – улыбается Маша. – Только косметику забыла. Можно твоей воспользоваться?

– Конечно! Ванная в твоем распоряжении.

Сама я ушла в комнату и минут на пятнадцать зависала перед шкафом, выбирая лук на вечер. Поздняя осень уже, нежарко. Но нарядиться очень хотелось.

В итоге надела новый комплект нижнего белья, который мама подарила, и покрутилась перед зеркалом. Когда Ник увидит, точно голову потеряет.

Черное кружево с полупрозрачными вставками великолепно село по фигуре. Образ завершали платье цвета вина с пышной юбкой и ботильоны на невысоком каблучке. Сверху куртка будет, не замерзну. Должна же я быть самой красивой в собственный день рождения? Во-о-от!

Все, теперь точно можно идти и захватывать мир. Только немного макияжа нанести и прическу сделать. Заглянула в ванную, Машку не обнаружила и зашла внутрь, закрыв за собой дверь.

Маша-растеряша, блин! Телефон свой оставила… еще и рядом с краном, как только не утопила, диво дивное. Даже заблокировать не удосужилась.

Взяла смартфон подруги в руки и застыла каменным изваянием.

Переписка. С Ником.

Сжала телефон и опустилась на бортик, ничего не понимая и не соображая. Как это вообще возможно? Как?

Меня форменно начало лихорадить. Бросая то в жар, то в холод. Снова и снова, по порочному кругу!

– Мир? – Савельева показывается в дверях. – Отдай мой телефон, ладно?

Это все, что мою лучшую подругу сейчас волнует? И обидеться на нее не могу, обо мне переживала.

– Он забыл про мой день рождения.

Маша силой забрала смартфон и уселась рядом на бортик, вытянув вперед ноги… А потом обняла меня, устроив свою голову на моем плече.

– Князева, ну у мужиков в принципе с памятью проблемы.

– Угу, – сердито выдыхаю. – Но не запомнить день рождения своей девушки? Маш, это дно. Зачем ты ему написала, скажи?

– А если бы он так и не очухался? Обрыдалась бы потом небось.

Да лучше бы обрыдалась!

Поревела бы маленько, но сделала выводы. А теперь как? Приедет с каким-нибудь пафосным веником, вон он я, любите! Аж бесит! Меня даже тетка из Тюмени поздравила, и отец снизошел сообщение прислать с дежурным: «С днем рождения, дочь!» А любимый человек просто забыл про день, который мы хотели провести вместе. Мой день рождения.

И не пишет спецом. Знает, что отвечать не буду. А я не буду! И видеть его тоже не хочу!

Звонок домофона разрушил все наполеоновские планы. Так трезвонил, что уши начало закладывать.

Это он…

– Открывать? – почти шепотом спрашивает Маша.

– Нет! – Я отрицательно качаю головой. – Едем в клуб.

– Уверена? – Подруга как-то неуверенно мнется. – Я, конечно, против Тарасова, но… вы типа вместе. Да и этот идиот смотрит на тебя влюбленными глазами, что даже тошнит от переизбытка сахара.

– Маша, вот ты бы как поступила на моем месте?

Ладно. Она бы просто сожгла мудака. Глупый вопрос. Или отстрелила ему яйца…

Когда домофон успокоился, взорвался телефон. Однако не особо настойчивый абонент выждал пару гудков, да на этом и прекратил активные действия.

– Все! – Маша хлопает в ладоши. – К черту Тарасова!

К черту!

Мы вместе строили планы. Нашли этот дурацкий бар на набережной, даже сходили туда вместе и столик забронировали. Да я в это платье дурацкое вырядилась только для того, чтобы ему понравиться. Увидеть восхищение в глазах любимого…

Ладно, если бы у него были архиважные дела и он не смог приехать. Разве я бы этого не поняла? Но ни звоночка за весь день, ни сообщения, ничего вообще.

Самые прекрасные дни в моей жизни – с ним. Наша бесконечная переписка, которая почти не заканчивалась. Да и то только потому, что кто-то из нас с телефоном в руках отрубался. Как он смотрел на меня… словно я единственная. Лучшая в его жизни, и других не надо. Мы проводили вместе буквально все свободное время. Ник мог приехать посреди ночи, чтобы тупо привезти кофе и пожелать приятных снов.

Никита Тарасов, который не романтик ни разу!

Прокручиваю в голове время на учебе. Филатову и компанию, других гарпий, которые тянули свои когти к моему Нику. Причем в моем присутствии. Словно всерьез не воспринимали. Как будто я для них временный предмет интерьера. Космы бы повыдергивала этим воблам крашеным.

Вдруг Ник просто наигрался в отношения? Ему стало скучно со мной. Смотреть дурацкие фильмы, гулять до рассвета и целоваться, будто подростки, на каждом шагу. Зачем, когда есть такой цветник? Сегодня можно Миру, завтра Катю, а на следующий день и Анжелу.

И не звонит. Почему он больше не звонит?

– Слышь, Медуза Горгона, ты скоро телефон свой в камень превратишь. – Маша переворачивает мой смартфон экраном вниз. – Вот, так лучше. Закажем еще по коктейлю, что скажешь?

– Конечно, но выбирай сама. – Я задумчиво прикусываю нижнюю губу, без особого интереса оглядываясь по сторонам.

Наш столик располагался на застекленной террасе. Мы еще в прошлый раз с Ником подумали, как здорово тут может быть летом в солнечную погоду. Да и в октябре очень даже неплохо…

– Мысли все о нем и о нем. – Маша бросает передо мной меню, пребывая не в самом своем лучшем расположении духа. – Мира, у тебя мозги напрочь сахарной ватой покрылись? Ау, где моя веселая подруга, которой на Никиту Тарасова с высокой колокольни?

Сломалась.

Проиграла холодную войну, а теперь страдает по парню, которого нет.

Вполне возможно, я все придумала и не было у нас с Ником никаких отношений. Это я сама восприняла происходящее слишком серьезно, а один любвеобильный мальчик просто периодически спит с одной девушкой. Чаще, чем с другими.

Потому что я для него такая же, как и все. Если любишь кого-то, ценишь, то помнишь день ее рождения, и никакие друзья не напоминают о том, что ты знатно накосячил. Я видела их переписку, тут и слов лишних не надо.

– Возьми и позвони ему, блин! – окончательно выходит из себя Савельева. – Или между вами все. Сам прибежит, как миленький, зуб даю.

Прибежит – это не про Никиту Тарасова.

Сам сказал, либо принимай, либо нет.

Главное, Маше не проболтаться, как он меня уломал, а то с живой не слезет, пока все нотации мира не зачитает.

– Очень сильно сомневаюсь. – Я отрицательно качаю головой, продолжая разглядывать меню, но строчки плывут перед глазами расплывчатыми пятнами, мешая сосредоточиться. – Он не такой.

– Мужик либо хочет, либо не хочет, – с умным видом заключает Савельева, приговорив последний шот. – Сейчас будем разводить твоего Ромео на ревность.

– Ма-а-а-ш, – с опаской тяну я. Вот не узнаю свою лучшую подругу! Что это за коуч-тренер по амурным делам нарисовался? – Может, не надо?

– Не надо, Мира, встречаться с мужиком, который только и делает, что сердца бьет направо и налево. Снайпер фигов!

Маша схватила за руку какого-то парня и толкнула его ко мне, вынудив плюхнуться рядом.

– Девочки, – он аж осмелел, по-свойски закинув мне руку на плечо, – селфи на память? Я за! Только девушке моей не говорите…

Божечки!

Куда меня Савельева втянуть решила? Тем более Ник на этот банальный и тупой крючок не клюнет. У него так-то мозги есть.

– Иди к своей девушке, – практически приказывает Маша незнакомцу. Тот разочарованно глянул в ее сторону, но навязываться не стал. Безобидный алконавт… – Вот, дело сделано.

Ох, нет! Какое такое дело еще?

Машка перевернула свой телефон, чтобы я смогла прочитать последнее сообщение, отправленное Тарасову.

«Бывшая твоя развлекается…» Фото с этим кадром несчастным и улыбающийся смайлик в конце.

Кошмар! Что значит бывшая? Эпический трындец, а не Маша!

– Савельева, он не приедет! – стону я в голос, беспомощно запустив руки в волосы. – Не приедет!

– М-м, ну с чего ты взяла? – Маша с аппетитом уплетает пирожное, и ровным счетом ничего больше ее не беспокоит. – То есть ты в своем парне не уверена? Странно, что вы вообще встречаться начали, знаешь ли.

Что же странного в том, чтобы хотеть быть с тем, кого любишь и забыть не можешь? Столько времени прошло, а я ничему так и не научилась. Думала, переболела и внутри все чувства перегорели, но Ник снова разжег пожар и тушить его явно не собирался. Ему нравится, как я горю. С ним. Им.

Но самое ужасное – не знать. Взаимно ли? Хоть на самую маленькую часть? Он не говорил, что любит. Кроме того, что просто хочет меня. И секс у нас прекрасный, самый лучший. Не представляю, что могла бы доверить свое сердце и тело кому-то другому. Не пожалела нисколько, что смогла его дождаться. Но он…

– Счет, будьте добры! – Маша подзывает официанта и сама расплачивается. Деловая колбаса… – Князева, на выход. Давай, шевелись.

– Ты зачем заплатила? – возмущаюсь я, притопнув ногой для убедительности. – У меня день рождения.

– Переведешь мне завтра, – только отмахивается она. – А сейчас домой тебе надо, несчастная именинница.

До моего района добирались быстро. Все-таки мы с Машей нормально сегодня потусили, вон уже и светает.

Прямо у парадной стояла машина Ника. На скамеечке и он сам сидел. Рядом какая-то коробка и букет цветов. Букет – лишь слово. Выглядели цветочки так, словно он этим веником с бомжами местными дрался. Причем без видимого успеха. Лепестками весь асфальт усыпал. Вот бабульки с утра ругаться будут…

Ник мрачно пялился в экран смартфона и обеими руками прижимал к себе куртку.

– Я к себе. – Машка практически выталкивает меня из салона. – Всыпь хорошенько ему. Без боя не сдавайся, поняла? И требуй в качестве извинений долгий, жаркий секс.

Я улыбнулась, помахала подруге на прощание и медленно подошла к Никите, старясь двигаться как можно тише.

Он поднял голову и улыбнулся.

– Привет.

– Привет. – Сердце принялось стучать едва ли не со скоростью света, мешая нормально дышать.

– Я все испортил? – почти шепчет он.

– Никита, знаешь…

– Тихо. – Он тепло и заразительно улыбается, словно пятилетний малыш, разворачивая свою гигантскую джинсовку. Совсем чуть-чуть, чтобы я могла увидеть маленький пушистый белый комочек. – Разбудишь подарок.

– Котенок? – Я в восторге прижимаю руки ко рту. – Специально для меня?

– Не совсем, – усмехается Ник. – Собирался приехать и надрать тебе задницу, но услышал его и… пришлось залезть на дерево. Зверь бойкий оказался, вон всю физиономию расцарапал. Потом в дурацком букете запутался. Не понравился я ему. Тарахтит, слышишь, как трактор шерстяной.

Никита такой Никита! Про пафосные цветы я все же угадала.

– Хорошенький. – Глажу пушистика одним пальцем. – Маленький такой, совсем крошка. Он не может не нравиться. Признайся, специально растопил мое ледяное сердце?

– А то ж! – смеется Тарасов и молча направляется к двери моей парадной. – Все девочки любят котиков. И меня. Вот тебе двойная доза, Князева.

Вот негодяй!

Мой наглый негодяй….

– Ты невыносимый! – шиплю я ему в спину, но послушно иду следом. Обещаю себе, что обязательно выскажу ему.

Все!

– За это ты меня и любишь.

Люблю…