Текст книги "Властное желание"

– Какова ее ценность?

Минна пожала плечами:

– Мой отец заплатил за нее всего несколько пенсов.

– Я спросил не об этом. Я спросил, какова ее ценность.

Минна сдвинула брови:

– Я не знаю. Старик не был известным художником. Он просто любил рисовать.

– Для тебя и твоего отца, возможно, эта картина стоила всего несколько пенсов. Но эта картина невольно приковывает взор своей выразительностью, вероятно, она написана человеком, обладавшим значительным мастерством и имевшим большой жизненный опыт. На закате жизни, зная, что ему осталось не много дней, он решил использовать драгоценное время для создания этого художественного произведения. Должно быть, этот коттедж имел для него особое значение. Этот неизвестный художник создал произведение, которое, по-видимому, ценил очень высоко. Тот факт, что он продал картину так дешево, не умаляет ее ценности. Во всяком случае, для меня.

Минна снова взглянула на картину. Теперь она увидела ее глазами Солтера и оценила как шедевр.

– Тебе явно нравится эта картина, Минни. Ты должна помнить, что тоже представляешь собой ценное творение. Даже если другие ошибочно недооценивают тебя, ты не должна умалять свою ценность.

Ее глаза увлажнились, и две слезинки скатились по щекам. Она вспомнила слова Мэгги: «Тебе достался отличный мужчина, дорогая».

– Иди сюда, – сказал Солтер, жестом приглашая лечь рядом с ним.

Минна легла лицом к нему поверх покрывала. «Вот, значит, каково чувствовать себя, лежа рядом с мужчиной», – подумала она. Минна часто пыталась представить нечто подобное. Однако ее фантазии казались бледными в сравнении с реальностью. Потому что на этот раз она не была бесстыдной дояркой, или скучающей графиней, или каким-то другим персонажем в ее эротических сценариях. Теперь она была самой собой, и этот мужчина смотрел на нее, не отрывая глаз.

Они лежали так, разговаривая в течение нескольких часов, и это было лучше, чем секс. Он стал для нее очень близким человеком. Минна, испытывая необычайное удовлетворение, не заметила, как погрузилась в сон.

Когда она проснулась на рассвете, Солтер уже ушел, оставив на подушке записку на голубой бумаге, взятой с ее письменного стола.

«Минни,

спасибо, что позволила мне остаться с тобой на ночь. Я никогда не встречал такой замечательной девушки. Мне было приятно находиться в твоей компании. Я опять приду к тебе сегодня днем, так как должен тебе кое-что показать. Я не хотел уходить, не попрощавшись, но также не хотел будить тебя и потому оставил поцелуй на твоей щеке.

Твой Солтер».

Минна поднесла руку к щеке, словно пытаясь поймать ускользающий поцелуй. Затем прислонилась спиной к подушке, мечтательно закрыв глаза. Казалось, душа ее воспарила над кроватью, и она ощущала необычайную легкость во всем теле. Это был первый поцелуй мужчины! Она прижала записку – первое любовное письмо – к груди. Какой удивительный мужчина! Какая волшебная ночь! Какое изумительное чувство!

Что, если она не сумеет сохранить его интерес к ней?

Глава 7

– Из этого ничего не получится. – Достопочтенный лорд-мэр Лондона сидел за столом с хмурым видом и большой бутылкой виски.

Сэр Джайлс Морней был достаточно благоразумен, чтобы скрыть свое раздражение.

– Милорд, эффективность финансируемой государством полиции подтверждается. В настоящее время полицейские успешно действуют в Лондоне. Как мы и прогнозировали, преступность в метрополии существенно уменьшилась. Пора ввести эти силы и в деловом центре Лондона.

Лорд Бенсонхерст положил ногу на ногу. Лорд-мэр имел благородный вид и отличался необычно низким властным голосом. Если бы не густые седые волосы и глубокие морщины в уголках глаз, ничто не выдавало тот факт, что ему уже далеко за шестьдесят.

– Сэр Джайлс, вы умный человек и занимаете пост министра внутренних дел. Я понимаю, что вы заботитесь о безопасности граждан. Однако я не раз достаточно ясно высказывал свое мнение. Я не хочу, чтобы полиция действовала в Сити.

Сэр Джайлс опустил глаза. Он носил большие круглые очки, и свет из окна, проходя через них, создавал блики в виде полумесяца на его щеках.

– Должен сказать, такое мнение лишено серьезных оснований. В Сити, на площади в квадратную милю, расположены важные коммерческие и финансовые предприятия, и люди там нуждаются в защите. Полагаю, вполне естественно, что есть противники создания новой системы охраны. Однако глупо не допускать полицию в Сити.

Лорд Бенсонхерст рассвирепел. Он не ожидал такого оскорбления в своей роскошной резиденции, в центре города, которым он управлял.

– Позволю себе не согласиться с вами, сэр Джайлс. Речь идет не просто о нежелании перемен или инертности. И это не мой каприз. Дело в том, что граждане не готовы к этому. Вводить громоздкую полувоенную организацию в центр города – дурная политика. Большинство моих избирателей расценят присутствие ваших полицейских как покушение на их гражданские свободы.

Отличительной особенностью сэра Джайлса являлась его способность взвешивать свои слова. Он не был склонен к театральности, предпочитая сдержанный убедительный тон.

– А вы не думали, что в связи с появлением полиции в Уайтчепеле криминальные элементы переместятся в Сити? Преступники, естественно, двинутся туда, куда не допускается полиция.

Лорд Бенсонхерст фыркнул:

– Сити достаточно защищен. Пусть безопасность лучше остается в руках тех, кто непосредственно заинтересован в ней. Каждое предприятие нанимает свою охрану. Так и должно быть. Использовать общественные деньги для финансирования универсальной, рассредоточенной организации не имеет смысла.

– Думаю, Сити не разорится. Там самый большой доход на душу населения. А площадь, которую будет контролировать полиция, весьма мала. Нет необходимости иметь там слишком большие силы.

– Я вообще не вижу необходимости в этой клиентуре.

– Не видите? В таком случае я вынужден напомнить вам о вашем помощнике, покойном лорде Родерике Прескотте. Разве он не был жестоко убит здесь, в Сити, который, по-вашему, не нуждается в полиции?

Холодные голубые глаза лорда Бенсонхерста приняли суровое выражение.

– Мне кажется дурным вкусом использовать убийство коллеги и друга в качестве аргумента.

Блики света в виде полумесяца на щеках сэра Джайлса удлинились, когда он опустил голову.

– Прошу прощения. Я не предполагал задеть ваши чувства. Я хочу лишь, чтобы подобный трагический инцидент больше никогда не повторился. Лондон нуждается в независимой организации, чтобы охранять граждан от преступников.

Лорд Бенсонхерст вздохнул.

– Я не вижу в этом ничего плохого. Лично я не против общественной поддержки полиции. Однако если дать права человеку вершить правосудие над другими, то это приведет к катастрофе. Мужчины в основном аморальные создания, сэр Джайлс. Кто может поручиться, что ваш констебль не будет злоупотреблять своими правами? Вам потребуется еще одна организация, чтобы следить за полицейскими.

Сэр Джайлс поднял свои седеющие брови:

– В этом есть доля правды, лорд Бенсонхерст. В бочке с яблоками всегда может оказаться одно гнилое, однако это не является причиной для того, чтобы выбрасывать всю бочку. Я буду лично проверять благонадежность каждого полицейского. Я гарантирую, что в полиции Сити будут люди с высокими моральными качествами.

– Вы можете назвать хотя бы одного из них?

– Да. Например, начальник отделения полиции Лэмбрик. Это отличный офицер, имеющий большой опыт. Я возлагаю на него значительную ответственность в моей программе. Он отобрал и подготовил превосходную команду. Благодаря его людям преступность и беспорядки во вверенном ему районе резко сократились.

– Да, я знаю этого полицейского. Он расследует убийство Прескотта.

– Насколько мне известно, он решительно взялся за это дело. Лэмбрик привлек к суду сотни убийц. Он настойчивый, беспристрастный профессионал и, кроме того, – непреклонный.

Лорд Бенсонхерст постучал по подлокотнику кресла своим длинным пальцем.

– Хорошо, я приму вашу полицию на испытание. Я возьму вашего Лэмбрика и его команду на время поиска убийцы моего помощника. Они будут первыми полицейскими в Сити. Я выделю деньги на их содержание, и они будут работать на меня. Если Лэмбрик найдет убийцу и передаст его правосудию, я соглашусь с введением полиции в Сити. Но если он не сделает этого…

Сэр Джайлс ничем внешне не выразил своего удовлетворения.

– Полагаю, он вас не разочарует. Я уверен, он понимает всю важность этого дела. Для вас и для полиции в целом.

– Вы возлагаете слишком большие надежды на этого человека.

– Я очень надеюсь на него. Раскрытие этого убийства будет убедительным свидетельством того, что страна нуждается в полиции.

Бенсонхерст усмехнулся:

– Вы уже вообразили создание полиции во всей стране, не так ли?

Сэр Джайлс поднял голову:

– Именно так. Я надеюсь увидеть однажды, как констебли в форме патрулируют улицы английских городов. И если вы будете довольны присутствием полиции в Сити, я уверен, вы без колебаний поддержите мое обращение по этому поводу в парламент.

– Будем считать, что мы договорились. Передайте Лэмбрика и его людей под мое командование. Я сообщу вам, оправдала ли полиция ваши ожидания.

* * *

Часы в холле начали отбивать полдень, когда фаэтон Солтера с грохотом подкатил и остановился перед входом в «Империю страсти».

Женщины в это время завтракали в столовой. Мадам Финч не было среди них, так как она обычно завтракала в своем кабинете. Когда звякнул колокольчик у входной двери, Лолли вскочила с места, чтобы встретить посетителя.

– Добрый день, Лолли, – сказал Солтер, снимая шляпу. – Я пришел повидать мисс Минну.

Лолли пригласила его войти.

– Кого я должна объявить… Лорда Прескотта, мистера Рейни, мистера Лэмбрика или на этот раз у вас другое имя?

Он отметил ее саркастический взгляд.

– Скажи, что пришел Солтер. Вызови ее ко мне, добрая девушка.

– Хорошо, – согласилась Лолли и двинулась вверх по лестнице.

Пока Солтер ожидал в гостиной, из столовой появилась Мэдлин. Девушки, как правило, не переодевались к завтраку, и Мэдлин все еще была в своем прозрачном пеньюаре.

– Значит, вы тот самый Солтер Лэмбрик, о котором мы так много слышали. – Во время разговора она выпячивала свои пухлые губы, что обычно возбуждающе действовало на мужчин.

Солтер улыбнулся:

– Я не знал, что так знаменит.

– Мы часто обсуждаем мужчин в своем кругу, но не всех, а только наиболее примечательных.

– В таком случае я польщен.

– Но нисколько не смущены?

Он усмехнулся:

– Мадемуазель, я перестал смущаться с пятнадцати лет.

– Интересно, – сказала Мэдлин, улыбнувшись. Она опустилась на кушетку, предоставив ему созерцать ложбинку между ее пышных грудей. – Сядьте сюда, пожалуйста, – сказала она, похлопав по сиденью рядом с собой.

– Благодарю.

Ее губы сложились наподобие буквы «О», когда она взяла его за руку.

– Какие у вас большие руки. Они больше, чем у любого джентльмена, какого я когда-либо знала. Должно быть, вы атлет.

– Нет, – ответил Солтер, слегка польщенный этой похвалой. – Я больше склонен к конному спорту.

Мэдлин придвинулась ближе к нему, заглядывая в его лицо.

– В самом деле? Расскажите мне, какого рода скачки вы предпочитаете? – спросила она, хлопая своими длинными темными ресницами, обрамлявшими миндалевидные глаза.

В своей спальне наверху Минна поспешно укладывала волосы, неистово мечась по комнате.

– Заколки! Заколки! Мне нужно больше заколок.

Лолли лениво наблюдала за ней из угла, жуя бутерброд.

– Они позади тебя.

Минна повернулась к письменному столу и взяла банку из-под джема, в которой хранились заколки для волос. Она бросилась к небольшому зеркалу над туалетным столиком, подобрала последний локон и пришпилила его к макушке. Затем отошла, чтобы оценить полностью свой внешний вид. Бледно-голубое платье было красивым, но ей не очень шло. Тем не менее это было единственное утреннее платье, которое она имела и которое подходило к ее сумочке. Особое беспокойство причиняли ей ее непокорные волосы, она вовсе не была уверена, что временно закрученные локоны будут держаться.

– Как я выгляжу?

Лолли сунула кусок хлеба в рот и вытерла руку о свою сорочку.

– Позволь мне зафиксировать этот локон.

– О нет! – воскликнула Минна, отстраняясь. – Ты засалишь все мои волосы!

– В общем, ты в порядке! Можно подумать, что ты готовишься к брачной ночи!

– Не говори глупости, – произнесла Минна шепотом, охваченная волнением. Солтер своим ласковым обращением пробудил в ее душе надежду, и теперь эта надежда расцвела пышным цветом. – Просто я хочу выглядеть красивой, вот и все.

– Ты действительно влюбилась в него?

– Нет! Нет! – Минна не знала, как лучше ответить. – Он очень хороший человек. Он мне нравится.

– Твое настроение явно изменилось, да?

– Теперь я лучше его узнала, – сказала Минна. – Он настоящий джентльмен.

– В твоем положении, Минна, тебе меньше всего требуется джентльмен. По-моему, тебе лучше иметь дело с простым мужчиной, который хорош в постели.

– Фу! – Рассердившись, Минна схватила свою шляпку и сумочку и, не спеша, двинулась вниз по лестнице.

– Постарайся, чтобы он вернул тебя в слегка испорченном состоянии! – крикнула ей вслед Лолли.

Внизу Мэдлин весело смеялась, сверкая своими красивыми белыми зубами. Ее легкий смех и привлекательная внешность всегда очаровывали мужчин. Она уже обвила руками шею Солтера и терлась своими грудями о его предплечье.

Солтер повернул голову в ее сторону:

– Скажите, мадемуазель, почему такая привлекательная женщина, как вы, выбрала такую профессию?

Ее красивая бровь взметнулась вверх.

– Видите ли, я не намерена оставаться здесь долго. Мой отец завещал мне значительное состояние, которое я могу унаследовать только по достижении двадцати пяти лет и после того, как выйду замуж. Сейчас мне двадцать два года, и пока я должна сама зарабатывать себе на жизнь. Но я не напрасно трачу время. Я подыскиваю мужчину, который бы мне подошел. – Она придвинулась к Солтеру еще ближе.

Минна замерла на последней ступеньке лестницы при виде этой сцены.

– Такой красивой женщине не надо искать кого-то. Я уверен, мужчины стаями увиваются около вас, – сказал Солтер.

– Это верно. Но каждую стаю обычно возглавляет вожак, и только такой мужчина может претендовать на мою благосклонность.

– Этому мужчине, несомненно, повезет.

Сердце Минны похолодело от обиды.

– Добрый день, мистер Лэмбрик.

Солтер поднялся со своего места:

– Добрый день, Минна. Как хорошо ты сегодня выглядишь.

Приблизившись к этой парочке, Минна постаралась быть сдержанной.

– Добрый день, графиня. Спасибо за то, что развлекла моего гостя, создав ему особый уют. Я попрошу мадам заменить здесь диваны кроватями, чтобы не терять зря время.

Мэдлин вскочила с кушетки.

– Ты обвиняешь меня в том, что я отбиваю у тебя клиента? – Что касается мадам, то она одобряла, когда девушки старались соблазнять разных клиентов, чтобы у тех не возникало привязанности к определенным куртизанкам. Однако переманивание постоянного клиента часто вело к возникновению конфликтов среди девушек.

– Во-первых, он не является моим клиентом, а во-вторых, можешь его забрать.

Солтер выглядел явно смущенным.

– Кажется, я сделал что-то не так?

Минна повернулась к нему:

– Да. И упустили прекрасную возможность развлечься. Всего хорошего. – Она повернулась, чтобы уйти, но он остановил ее, взяв за локоть.

– Я ничего не понимаю. Куда ты направляешься?

– Как можно дальше от тебя.

Его захват нисколько не ослабел.

– Подожди минуту. Ведь мы, кажется, договорились встретиться.

– Поверьте, мистер Лэмбрик, мы никогда ни о чем не договоримся. А что касается тебя, графиня, то тебе следует принять ванну, прежде чем отправляться на ловлю новых мужчин. Твоя сеть и так уже полна после минувшей ночи.

Очаровательное лицо Мэдлин исказилось от гнева.

– О!

Солтер посмотрел вслед униженной Мэдлин, которая поспешно поднималась наверх по лестнице. Затем повернулся к Минне с суровым выражением лица:

– Стоило ли так грубить?

Минна сложила руки перед собой:

– Когда я захочу получить урок хороших манер, мистер Лэмбрик, я непременно обращусь к вам.

– Когда я решу, что вам необходим урок хороших манер, мисс Холлидей, вы обязательно получите его независимо от того, желаете вы этого или нет.

В его голосе чувствовалась угроза, но его нахальство тем не менее возмутило ее.

– Я не нуждаюсь в чьих-либо наставлениях. До свидания, мистер Лэмбрик.

Она снова попыталась уйти, но он рванул ее назад, как собачку на поводке.

– Пустите меня!

– Я не допущу, чтобы со мной обращались таким бесцеремонным образом. Мы договорились о встрече, и я ожидаю выполнения этой договоренности. – Солтер потянул ее в направлении к входной двери.

– Я не хочу уходить с вами! Вы похищаете меня!

Он повернулся к ней:

– Вы нужны мне в связи с полицейским расследованием. Вы пойдете со мной добровольно для допроса, или я арестую вас именем короля. В любом случае вы пойдете со мной. Что вы выбираете?

Ее негодование достигло предела. Она-то думала, что он хотел просто повидать ее, а на самом деле он хотел, чтобы она помогла ему в расследовании.

У нее не было иного выбора, как только пойти с ним, но она решила, что не будет сотрудничать с полицией. Приняв высокомерный вид, как подобает настоящей леди, и задрав нос, она двинулась впереди Солтера к выходу. Он открыл перед ней дверь, она забралась в его фаэтон и села, проигнорировав протянутую им руку. Солтер уселся рядом с ней, взял вожжи, щелкнул ими, и фаэтон двинулся вперед.

Минна смотрела по сторонам, стараясь не замечать соседа. Она надеялась, что после охлаждения их отношений ей не придется больше разговаривать с ним по своей воле. Тем не менее уголком глаза она заметила, как ладно его темно-серый сюртук обтягивает широкие плечи и как его черные волнистые волосы блестят на солнце. Ветерок доносил до нее аромат его мыла.

– Ты очень плохо обошлась с Мэдлин, – заметил он.

В ответ – молчание.

– Ты уверена, что она заслуживала такое обращение?

Минна по-прежнему молчала, но внутри у нее был готов ответ.

– Мне кажется, она очень добрая.

Минна не выдержала:

– Добрая? Она совсем не добрая. Она очень жадная. Всегда стремится заполучить самого лучшего мужчину, даже если на него положила глаз другая девушка. Ей нравится чувствовать свое превосходство над другими женщинами.

Солтер улыбнулся. На щеках у него появились ямочки.

– Понятно. А ты, значит, положила глаз на меня, да?

Минна покраснела и попыталась объяснить, что она имеет в виду:

– Нет, я…

– Постой… уж не ревнуешь ли ты?

– Не говори глупости, – сказала она и отвернулась. – Я едва знаю тебя. Но Мэдлин решила, что ты мне нравишься, и этого оказалось достаточно, чтобы она бросила мне вызов. Она хотела прельстить тебя, чтобы доказать свое превосходство. Если бы я не вмешалась, она могла бы тебя заполучить.

Солтер широко улыбнулся:

– Ты явно ревнуешь.

Минне хотелось влепить ему пощечину, чтобы стереть самодовольное выражение с его лица.

– Чтобы ревновать, надо, чтобы я хотела тебя. А я не хочу. В данный момент я полагаю, что было бы лучше никогда не встречать тебя.

– Если ты думаешь, что я увлекся Мэдлин, то ты очень ошибаешься. Просто мне жаль ее.

– Ты ее жалеешь?

– Она надеется, что сможет найти подходящего мужа в таком месте, как ваше заведение. Нельзя рассчитывать на мужчин, которые часто посещают бордели.

– В данном случае я полностью согласна с вами, мистер Лэмбрик.

Он бросил на нее испепеляющий взгляд:

– Ты должна понять, что я имею в виду. Она говорит, что ищет вожака волчьей стаи, и я думаю, найдет его. Как мужчина, могу сказать, что мы обладаем способностью чуять слабую добычу. Некоторые женщины подобны раненым газелям, и Мэдлин – одна из них. Она явно хочет, чтобы ее поймали и сожрали. Но все будет не так, как она надеется, потому что после того, как этот волк насладится ею, от нее прежней ничего не останется.

Минна никогда не воспринимала Мэдлин таким образом. Однако Солтер, казалось, понял, что она собой представляет, как будто вся жизнь этой женщины отражалась на ее лице. Минна была поражена способностью Солтера разбираться в людях.

– Мэдлин – взрослая женщина, у нее большой жизненный опыт. Почему ты ее жалеешь?

– Я жалею всех вас. И тебя больше остальных.

– Меня? Почему?

Солтер не ответил, но она поняла по выражению его глаз, что он видел ее насквозь. Его откровенность ее задела. Она хотела, чтобы на нее смотрели с желанием, а не с жалостью. Особенно с его стороны.

– Остановите фаэтон.

– Почему?

– Потому что я устала от этих разговоров. Отпустите меня.

– Сиди на месте. Мы почти приехали.

– Я больше не нуждаюсь в вашей компании, мистер Лэмбрик.

– Но я нуждаюсь в твоей.

– Это меня не касается. Я никуда не пойду с вами. – Минна наклонилась вперед, выхватила вожжи из его рук и дернула их. Удивленная лошадь резко остановилась.

Прежде чем Солтер успел среагировать, Минна выскочила из фаэтона и зашагала по улице. Здесь, среди бела дня, в окружении людей он не осмелится снова грубо схватить ее за руку.

Она дошла почти до угла, когда ощутила его руку на своем локте. Солтер повернул ее лицом к себе. Она была готова обругать его, не обращая внимания на людей. Однако прежде чем она успела произнести первое оскорбительное слово, он наклонился, подхватил ее за ноги и взвалил на плечо, как мешок с картошкой.

– Что вы делаете? Отпустите меня сейчас же!

Солтер не произнес ни звука и решительно зашагал по улице.

– Опустите меня на землю! – крикнула она, испытывая невероятное унижение от того, что находилась в таком постыдном положении. Когда они миновали фаэтон, Минна с ужасом поняла, что он собирается нести ее весь оставшийся путь.

– О нет, Солтер! Остановитесь! Остановитесь, говорю вам! – Она начала колотить его по спине, надеясь, что боль заставит его остановиться. Однако в ответ он так сильно шлепнул ее по заду, что она вскрикнула. Она не стала больше провоцировать его. – Остановитесь, пожалуйста. Я сама пойду, куда пожелаете.

Он начал подниматься по ступенькам крыльца какого-то дома. Солтер был высоким мужчиной, и она со страхом смотрела на лестницу с высоты его плеча.

– Пожалуйста, опустите меня!

Ее протесты были лишь напрасным сотрясением воздуха. Только после того как Солтер вошел в прихожую, закрыл за собой дверь, запер ее и положил ключ в карман, он наклонился и позволил Минне соскользнуть с его плеча.

Ее самолюбие было крайне уязвлено, но она постаралась вновь обрести хладнокровие.

– Такому унижению я никогда прежде не подвергалась.

– Еще не вечер. Все впереди.

Ее грудь сжалась от такой перспективы.

– Теперь, – начал Солтер, приглаживая волосы, – будь любезна пойти со мной в кабинет. Я хочу тебе кое-что показать.

Минна впервые огляделась и обнаружила, что снова оказалась в доме лорда Прескотта. Она неуверенно посмотрела на Солтера, затем расправила юбку и двинулась в направлении кабинета, в то время как Солтер обратился к дворецкому с просьбой присмотреть за лошадью на улице.

Кабинет теперь выглядел совсем не таким, каким она его помнила. Книги снова были расставлены по полкам, письменный стол очищен, и газеты исчезли. Теперь можно было увидеть рисунок на ковре.

– Лорд Прескотт прятал сейф за этой дубовой панелью, – сказал Солтер, потянув за дверцу у основания колонны. Дверца открылась, и Минна увидела сейф. – Я был уверен, что его содержимое подскажет, почему лорд Прескотт был убит. Однако находящиеся там вещи породили больше вопросов, чем ответов. – Он достал из кармана деревянную шпонку с зазубринами на конце и вставил ее в замочную скважину. Затем нажал на ручку, и сейф открылся.

Минна наблюдала, как Солтер извлек черный бархатный мешочек и потянул стягивающий шнурок.

– Помимо прочих вещей, лорд Прескотт хранил в сейфе это. – Он достал что-то из мешочка и вложил в ее руку.

Это был огромный сапфир. Камень имел значительный вес и сверкал голубизной. Минна поднесла его к свету, падающему из окна, и вгляделась в его глубину.

– Я помню его! – воскликнула она. Затем повернулась к Солтеру с выражением изумления на лице. – Как он мог оказаться в сейфе лорда Прескотта?

Солтер присел на край письменного стола.

– Именно это я надеялся у тебя узнать.

Минна словно завороженная держала на ладони камень, как птенца.

– Я знаю только то, что мой отец тоже держал этот камень в руках.

Солтер скрестил руки на груди.

– Поясни, пожалуйста.

Минна нахмурилась, не зная, с чего начать. Тысячи мыслей вертелись у нее в голове, и надо было выстроить их в логическую последовательность.

– Это камень из тиары, о которой я вам говорила. Мой отец показывал ее мне. Это изысканная вещь из Индии или Бирмы. Золотое ажурное изделие с множеством драгоценных камней. И этот сапфир был в центре.

– Ты уверена в этом?

– Абсолютно. Тиару украшали бриллианты, похожие на снежинки, при этом не было двух одинаковых. А этот камень – большая редкость. Даже невооруженным глазом можно увидеть включение, которое делает его уникальным. Видите? Внутри у него крошечная звездочка.

Минна наблюдала, как Солтер вглядывался в камень.

– Да, вижу. Внутри у него есть что-то похожее на изъян.

– Этот так называемый вами изъян делает камень необычайно дорогим. Если взять лупу, то можно увидеть, как этот рубчик усиливает преломление света в сапфире.

Солтер поднес камень к свету. Сапфир вспыхнул голубым огнем, сверкая, как звезда.

– В тиаре были и другие камни, – продолжила Минна. – Дюжина рубинов и множество бриллиантов.

Солтер пристально посмотрел на нее, затем перевернул черный бархатный мешочек и высыпал на стол дюжину рубинов и бриллианты.

На щеках его заиграли желваки.

– Должно быть, это те самые драгоценные камни, за кражу которых был арестован твой отец.

Минна потрогала кончиком пальца бриллианты, восхищаясь ими, словно это были капельки солнечного света. Она вдохнула полной грудью, словно впервые за последние месяцы она смогла дышать свободно.

– Лорд Прескотт… это он обвинил моего отца в краже. – Она была вынуждена сесть. – Но почему? Какой был смысл его арестовывать?

Солтер пожал плечами:

– Чтобы ваш отец не проговорился. Возможно, Прескотт старался скрыть, что драгоценные камни в тиаре заменены самоцветами.

– Почему?

– Может быть, он хотел сохранить в секрете свой поступок. Может быть, тиара не принадлежала ему и он не имел права менять в ней что-то. Может быть, он хотел продать драгоценные камни, чтобы покрыть свои долги.

Минна раздраженно махнула рукой, отбросив эти догадки:

– Все это меня не касается. Меня не интересуют причины, по которым он это сделал. Главное – здесь доказательство того, что мой отец невиновен в краже драгоценностей из тиары.

Напряженное выражение лица Солтера немного смягчилось.

– Если это те драгоценные камни, в хищении которых был обвинен твой отец, мы можем обратиться в суд с петицией о его освобождении.

Минна сложила ладони и прижала их ко лбу.

– Слава Богу. – Она еще раз глубоко вздохнула. – Мы можем пойти прямо сейчас?

– Куда?

– К судье.

Выражение лица Солтера снова стало серьезным.

– Боюсь, что не можем.

– Почему?

– Потому что я не знаю, кто убил Прескотта. И если он был убит из-за этих камней, то я не хочу до определенного времени сообщать, что они находятся у меня.

– То есть вы хотите сказать, что мой отец должен оставаться в тюрьме, пока вы не найдете другого преступника?

– Я обязан так поступить, Минни. Это моя работа.

Минна вскочила со стула.

– Будь проклята ваша работа! Мой отец гниет в зараженной паразитами тюрьме на другом конце света. Здесь в моих руках ключ, который позволит снять с него оковы, а вы хотите, чтобы я отдала его ради ваших поисков?

– Минна, успокойся, пожалуйста. Я хочу справедливости для твоего отца не меньше тебя. Однако убийца на свободе, и я должен его поймать, чтобы он не совершил нового преступления.

– Что, если мой отец умрет в тюрьме? Вас это не беспокоит?

– Конечно, беспокоит. Но я должен расследовать это дело, и твое участие в нем необходимо. Пожалуйста, не отказывайся сотрудничать со мной.

Просьба Солтера тронула Минну. Но его задачи были не так важны и неотложны, как ее.

– Вы очень способный полицейский. Я уверена, что вы найдете преступника без чьей-либо помощи, – сказала она, укладывая драгоценные камни назад в мешочек.

– Минни, – начал Солтер, – я не позволю тебе уйти с этими драгоценностями.

– Я знаю, – сказала она, кладя мешочек. Затем взяла со стола большую тяжелую книгу под названием «История астрономии». – Я не хочу, но должна это сделать. – С этими словами она со всей силы ударила Солтера книгой по голове.

Удар был настолько силен, что он, лишившись сознания, растянулся поперек стола. Минна схватила мешочек и бросилась в направлении кухни в задней части дома.

Оказавшись во дворе, она вышла на оживленную улицу и побежала к реке. Необходимо добраться до Боу-стрит, где расположено здание Олд-Бейли, прежде чем Солтер определит, куда она направилась. Однако в спешке она забыла свою сумочку в доме и осталась без денег, лишившись, таким образом, возможности нанять кеб. Теперь придется идти туда пешком.