Текст книги "Cудьба"

Мой товарищ по средней школе служил тогда сержантом в строевом отделе при штабе дивизии. Благодаря протекции этого друга некоторые из моих товарищей по Учебному центру получили распределение на хорошие должности типа санинструктора. Когда я пришел к нему, он извинился передо мной и сказал:

– У пятерых человек, которые были принудительно призваны, в личных делах значится «особые персональные данные», и они находятся под особым контролем, поэтому я не смог отправить тебя в хорошее место.

И добавил:

– Раньше студентами, которые привлекались к суду за участие в демонстрациях, занималась контрразведка, но сейчас направление сменилось в сторону типа войск, служба в которых считается наиболее тяжелой.

Этот друг тоже ничего не сказал о том, что войска специального назначения – это воздушно-десантные войска, и лишь пробормотал, что командование армии специального назначения – это, скорее всего, столичные гарнизонные или оборонные войска, которые расквартированы в Сеуле. Остальные четверо, которые попали в армию по принудительному призыву, были распределены в бронетанковые войска или части передового базирования – тоже очень тяжелая служба.

То, что армия специального назначения – это воздушно-десантные войска, я узнал уже в военном эшелоне на Ёнсан, когда мы проезжали мимо Самнанчжина. Мы предполагали, что мы в последний раз вместе с товарищами по тренировочному центру, поэтому позволили себе крепко выпить прямо в поезде. Тем, кто отправлялся на тяжелую службу, рекомендовалось выпить побольше. Товарищи без конца подливали мне «успокоительного» алкоголя.

Комментарии

* «Единица». 갑종. Высшая оценка физического состояния, определяемая на медицинском осмотре при призыве на военную службу.

* Призывник. 장정. Военнообязанный мужчина, призываемый на военную службу.

* Сбор жалоб и предложений. 소원수리. Сбор мнений с целью выяснения проблем и неудобств, возникающих у солдат в армии.

* Бита. 빠따. Японское звучание названия клюшки для гольфа или бейсбольной биты. Обычно используется при указании на телесные наказания, нанесенные битой или клюшкой по ягодицам.

Воздушно-десантные войска

Меня определили в третий батальон первой военно-десантной бригады особого назначения. В основной состав* меня включили не сразу, а прикомандировали, только когда я прошел четырехнедельную авиадесантную тренировку, шестинедельный курс солдата войск специального назначения и двухнедельную бригадную тренировку по передислокации. С момента присвоения чина меня внесли в списки части. Также в списках значились «командир бригады – бригадный генерал Чон Духван» и «командир батальона – подполковник Чан Седон». Что касается командира батальона Чан Седона, который впоследствии дослужится до начальника охраны будущего президента Чон Духвана, то, пока я проходил обучение, его сменили, поэтому нам не удалось вместе послужить. Я только слышал о нем, у него была превосходная репутация военного. Ан Хёнтхэ, который позже станет преемником Чан Седона на должности начальника охраны президента во время Пятой республики, был тогда командиром соседнего батальона.

Во время специальной военной подготовки я получил навыки подрывных работ. Став солдатом ВДВ, я стал и подрывником. Когда шестинедельное обучение навыкам спецназовца закончилось, от командира войск специального назначения Чон Пёнчжуна я получил благодарность за отличное прохождение курса подрывных работ.

Однако в течение того времени, когда парашют раскрывался и я парил в воздухе, я чувствовал настоящий восторг. Это ощущение было настолько приятным, что ради этого я мог сколько угодно терпеть страх и напряжение. Я думаю, люди, которые занимаются парапланеризмом, тоже готовы терпеть все трудности, поднимаясь высоко вверх, закрепив на себе тяжелое оборудование, именно из-за этого ощущения.

Командующий войсками спецназа Чон Пёнчжун – это человек, который впоследствии станет воплощением настоящего солдата, который во время военного переворота 12 декабря* будет до последнего оказывать сопротивление и встанет под пули восставшей хунты. Командир бригады Чон Духван, возглавив этот переворот, достигнет успеха и станет президентом. Судьбы двух моих прямых начальников, которые зачитывали мое представление к чину, так драматически разминутся.

По правде говоря, получение награды за отличное прохождение курса подрывных работ не было чем-то особенным. Обучение разделялось на восемь частей, в процессе которых необходимо было выучить, как рассчитать количество взрывчатого вещества и в какой части сооружения, которое ты собираешься взорвать, нужно его применить; как при подготовке к спецоперациям самостоятельно сделать взрывчатку, соединив химические вещества. У меня получалось лучше остальных, и это было вполне естественным, потому что среди всех сослуживцев я имел лучшее образование. После того как я успешно прошел подготовку по химико-бактериологическому оружию, я получил благодарность от командира бригады Чон Духвана за отличное прохождение. Во всяком случае, благодаря этому с момента зачисления в список части я, конечно, считался первоклассным солдатом. В бригадном штабе даже началось соперничество за то, к какому батальону меня прикрепить.

Когда я ходил в школу, я никогда не получал наград, не считая награды за отличную посещаемость. Даже наоборот, меня отстраняли от занятий, а в конце концов вообще отчислили из университета и посадили в тюрьму. Но когда я пошел в армию, то оказалось, что у меня есть все необходимые навыки. Я даже сам удивлялся, что у меня хорошо получалось стрелять, бросать ручную гранату, заниматься военно-прикладным плаванием – хотя я делал это впервые в жизни.

Но одно давалось мне тяжело – бег с полной выкладкой. В ВДВ бег с полной выкладкой сильно отличается от того, как это происходит в сухопутных войсках. Тогда полевой устав* сухопутных войск предполагал, что надо было пробежать 10 км с обмундированием весом в 12 кг за 61 минуту. А в ВДВ, так как это были элитные солдаты, нужно было без остановки преодолеть 10 км с обмундированием в 20 кг за 57 минут. На линии старта устанавливались весы, и на старте, и на финише тебя взвешивали. На протяжении всей армейской жизни бег с оружием проводился каждую неделю. Не было ничего сложнее бега с полной выкладкой. С опытом у меня даже появилась одна уловка. Она заключалась в том, что я клал в рюкзак свой пустой солдатский сундучок, чтобы рюкзак выглядел набитым, и только на старте и на финише клал в него камни. После того как бег с полной выкладкой так или иначе был преодолен, оставшиеся тренировки казались вполне посильными.

Прыжок с парашютом, или десантирование, тоже был очень сложной тренировкой ВДВ, но после зачисления в списки части прыжки казались нетрудными. После нарядов на хозработы в части я понял, что прыжки мне нравятся куда больше. По завершении авиадесантного обучения у меня насчитывалось четыре прыжка с парашютом: первые два – это обычные прыжки, третий – прыжок в ночное время, четвертый – в полном боевом снаряжении. Накануне первого прыжка нас заставили написать прощальное письмо родителям или другим родственникам и положить его в конверт вместе с локоном волос и ногтем, на случай если с нами что-то случится. Перед посадкой в транспортный самолет военный священник совершал молитву. Во время моих обучающих тренировок военный священник не только читал молитву, но и первым совершал прыжок – перед всеми обучающимися солдатами. Удивительный человек.

Во время первого прыжка у одного из сослуживцев не открылся парашют, и он погиб, ударившись о землю. Так как я к тому моменту уже совершил прыжок и был на земле, то видел все произошедшее своими глазами. Стоя на земле и смотря вверх, мы кричали ему, чтобы он открыл запасной парашют, но в итоге он не смог этого сделать и разбился. Во время второго прыжка один офицер был эвакуирован с сотрясением мозга. Из-за того, что мне пришлось такое пережить, я всегда был очень напряжен, когда совершал воздушный прыжок. Когда я выпрыгивал из самолета или вертолета, мне было страшно. Когда я приземлялся, то тоже волновался из-за частых травм.

Однако в течение того времени, когда парашют раскрывался и я парил в воздухе, я чувствовал настоящий восторг. Это ощущение было настолько приятным, что ради этого я мог сколько угодно терпеть страх и напряжение. Я думаю, люди, которые занимаются парапланеризмом, тоже готовы терпеть все трудности, поднимаясь высоко вверх, закрепив на себе тяжелое оборудование, именно из-за этого ощущения.

Это рассказ о том, как было в армии тогда. Не знаю, изменилось ли что-то сейчас. Раньше мы проводили совместные учения «Орел» или «Тим спирит» с американской армией. Когда мы вместе прыгали с парашютом, я смотрел, как прыгают американцы – они делали это так легко, как будто просто занимались спортом.

Парашют они надевали только тогда, когда в самолете раздавался сигнал «пятиминутная готовность». В самолете тоже очень спокойно ждали. А мы, наоборот, нацепляли парашюты заранее, перед посадкой в самолет, и нас проверяли на соблюдение правил безопасности. В самолете мы сидели по стойке «смирно», даже не разговаривая друг с другом. И в такой напряженной обстановке, когда мы совершали прыжок, у нас, наоборот, было больше трагических случаев.

ВДВ половину года проводят в «полевых учениях» за пределами военной части. Среди них самым ярким и интересным является марш-бросок в 1000 ли. Это тренировка, в процессе которой нужно совершить марш-бросок на расстояние более 400 километров. После «полевых учений» в горах Чирисан или на перевале Мунгёнчжэ, которые длились примерно месяц, мы совершали форсированный марш в ночное время по горным тропам на расстояние примерно 400 километров от лагеря до военной части. Это очень тяжелый процесс, когда, взвалив на плечи тяжелый рюкзак с провизией, палаткой и спальным мешком, каждую ночь ты идешь пешком 40–50 километров по горной дороге. Все говорили, что это самое сложное учение в ВДВ. Но мне, по сравнению с казарменной жизнью, больше нравились полевые учения, к тому же я любил ходить по горным дорогам. И даже марш-бросок в 1000 ли, который все считали очень трудным, мне понравился. Мне было радостно ходить по горам и лесам, где я раньше никогда не был, а также видеть деревни.

Каждый год примерно по две недели мы отрабатывали боевые действия в воде. В первый же год я прошел обучение на спасателя на воде и даже получил от Корейского отделения Общества Красного Креста квалификацию спасателя на воде высшего разряда.

Каждый год примерно по две недели мы отрабатывали боевые действия в воде. Нас разделяли на отряды в зависимости от навыков плавания, и для каждого отряда была своя подготовка: от основ плавания до погружения с аквалангом. Так как я родом из Пусана, я умел немного плавать. В первый же год я прошел обучение на спасателя на воде и даже получил от Корейского отделения Общества Красного Креста квалификацию спасателя на воде высшего разряда. Квалификационные экзамены длились два дня: в первый день имитировались различные ситуации, в которых мы должны были спасти человека, упавшего в воду.

Во второй день было плавание на длинную дистанцию в две мили, или 3,2 км, которую мы должны были преодолеть. Можно было плыть любым стилем. На гражданке я бы даже и думать об этом не посмел. Но это мы тоже делали потому, что были в армии. Успешно завершив испытание, я посмотрел назад на дистанцию, которую преодолел вплавь, и она показалась мне слишком большой, и я не верил, что сам это сделал.

На следующий год я проходил обучение по подводному плаванию начального уровня. До того, как надеть акваланг, мы проходили тренировки по плаванию с двадцатикилограммовым мешком, набитым песком, и плаванию с прикрепленным на пояснице двенадцатикилограммовым свинцовым ремнем. Мне было страшно, потому что я впервые пробовал сделать так, но, когда действительно попробовал, удивился, что смог справиться каким-то образом, даже немного наглотавшись воды.

У нас также было и так называемое боевое плавание. Это плавание в полном снаряжении, в сапогах, с подсумками и с оружием на плече. Это тренировка, во время которой солдаты в таком виде садились на резиновую лодку для проникновения в тыл врага, и как только загорался головной фонарик, надо было спиной нырнуть в воду и остаться незамеченным, а когда фонарик переставал гореть, нужно было снова вернуться к лодке и подняться на борт.

Несколько раз ко мне на свидание приезжала Чонсук. Первое свидание, на которое она приехала после моего прикрепления к первой авиадесантной бригаде, я, наверное, никогда не смогу забыть. В то время свидания в армии, безусловно, были передачей большого количества еды. Какой бы бедной ни была моя мама, она всегда приносила с собой на свидание целую курицу – и это было нормой. Но Чонсук приехала, не привезя с собой никакой еды, а только охапку цветов гипсофилы. Наверное, потому, что у нее не было старших братьев. Она была еще совсем юной, неопытной девушкой. Тогда в комнате свиданий еще ничего не продавали, поэтому мы просто разговаривали, а между нами лежал букет цветов. Потом я вернулся в часть. Хотя меня тоже это забавляло, но мои сослуживцы, которые видели, как я входил в казарму с цветами вместо еды, просто покатились со смеху. Наверное, во всей корейской армии никто, кроме моей будущей супруги, не приходил на свидание с цветами вместо еды. Но мы разделили цветы на несколько букетов и поставили в разные комнаты, и всем они пришлись по душе. Так как это была гипсофила, то стояли цветы очень долго. Цветы в казарме ВДВ – это было беспрецедентное событие.

Через много лет, когда мой сын проходил военную службу, мы вместе с супругой приходили к нему на свидание. В то время я работал руководителем департамента по гражданским делам в администрации президента в Голубом доме, и каждый раз, приходя на свидание, я особенно переживал, как бы высокие чины в военной части не узнали меня. Были некоторые, кто, как раньше, приносил на свидание еду, но теперь в комнату свиданий можно было заказать пиццу или блюдо тхансуюк. И по этой причине многие приходили на свидание с пустыми руками. На стенах комнаты свиданий было приклеено множество листовок с телефонами сервисов доставки еды. Мы тоже взяли с собой только фрукты и заказали пиццу, как этого пожелал сын. Я остро почувствовал, как изменился мир.

Во время моей службы капралом произошел инцидент 18 августа 1976 года* в Пханмунчжоме. Военная операция по вырубке тополя, которая была предпринята в качестве реакции на этот инцидент, была поручена нашей воинской части. Впервые после Корейской войны была объявлена полная готовность к обороне. Полная готовность к введению положения военного времени. Положения, при котором, если бы Северная Корея оказывала сопротивление или возникло бы столкновение во время вырубки деревьев, разразилась бы война. В качестве меры подготовки и к такому исходу в том числе вырубку деревьев осуществлял только личный состав элитных частей, а остальные солдаты находились за периметром операции. Части передового базирования тоже находились за периметром. К счастью, Северная Корея никак не отреагировала на вырубку деревьев, как будто вообще не заметила этого. Операция была завершена успешно. Тогда нам всем раздали по куску срубленного ствола дерева со словами: «На память о преодолении национального кризиса».

Когда мы не ездили на полевые учения, а находились на территории военной части, у нас проходили тренировки по подавлению беспорядков. Первая авиадесантная бригада находилась в прямом подчинении Главному управлению сухопутных войск и входила в состав Сеульского гарнизона. Всем солдатам выдали дубинки в качестве основной амуниции. В процессе учений по подавлению мятежей мы по очереди тренировались, оттачивая навыки. Это был сценарий, по которому мы делились на воображаемые отряды, и «мятежники» должны были имитировать что-то типа демонстрации, которая уничтожалась через подавление силами ВДВ.

Для того чтобы отличить воображаемые отряды «мятежников» от «карателей», первых заставляли надевать спортивную форму.

Через много лет, когда мой сын проходил военную службу, мы вместе с супругой приходили к нему на свидание. Были некоторые, кто, как раньше, приносил на свидание еду, но теперь в комнату свиданий можно было заказать пиццу или блюдо тхансуюк. И по этой причине многие приходили на свидание с пустыми руками. Я остро почувствовал, как изменился мир.

Меня сделали главой отряда «мятежников», потому что кто-то предложил: «Эй, Мун Чжэин! Ты же в демонстрациях много участвовал, да? Давай ты будешь предводителем мятежников!» Меня бросило в дрожь от одного вида тренировки по подавлению мятежа, когда, сомкнув штыки, ровные ряды продвигались вперед и по команде все дружно выполняли движение «оружие к бою».

Однако за время моей службы я ни разу не участвовал в реальном подавлении восстания, не считая учений, конечно. После моей демобилизации, когда происходили демократические протесты в Пусане и Масане*, в Пусан был направлен именно третий батальон первой военно-десантной бригады особого назначения, в котором я раньше служил. В Пусан также прибыли младшие товарищи по армии, которые были моими помощниками. Во время же протестов в Кванчжу в качестве отряда подавления была направлена другая авиадесантная бригада. В нарушение приказа командующего Чон Пёнчжу их отправили в качестве основной ударной силы заговорщиков в ходе военного переворота 12 декабря, хотя это не было подавлением восстания. Если бы я проходил военную службу чуть позже, то, не знаю, возможно, и мне бы пришлось участвовать в военном перевороте, противясь естественному ходу истории и наставляя дуло винтовки на мирных граждан.

Как бы там ни было, я благополучно демобилизовался. Во время службы в авиадесантных войсках я иногда травмировал поясницу или ноги из-за прыжков с парашютом. Среди сослуживцев несколько человек даже перешли в пехотные войска из-за травм. Мне повезло. Все шутили, глядя на меня, что мне надо отказаться от демобилизации и остаться на службе, так как у меня конституция солдата, конституция военного ВДВ. Плюсом того, что до третьего курса университета я посещал военную кафедру, стало то, что я демобилизовался на три месяца раньше, чем мои сослуживцы. Мои подопечные даже принесли дубинки и попросили меня оставить им по одному «памятному удару», потому что я ни разу не бил их битами. Я смутно помню, то ли я на память подарил каждому из них что-то вроде памятного удара, то ли просто отшутился.

В моем военном билете теперь значилось: «Сержант сухопутных войск, сержант военно-десантных войск Мун Чжэин». Сослуживцы и подопечные солдаты провожали меня, выстроившись в очередь, после этого я покинул военную часть через главные ворота. За воротами меня ждала Чонсук. Был февраль 1978 года, с момента поступления на военную службу прошел примерно 31 месяц. Оглядываясь назад, я понимаю, что в течение всего этого долгого времени она верно ждала меня, как будто мы вместе начали служить и также вместе завершили службу.

Недавно в интернете я увидел свои фотографии времен армии. Кажется, их загрузил один мой сослуживец, который хотел показать их дочке через интернет. Чтобы узнать, я позвонил ему впервые за очень долгое время. И сейчас мы тоже иногда встречаемся с сослуживцами и разговариваем о тех временах. В основном мы говорим об армии и об армейском футболе – разговоры, которые особенно не нравятся женщинам. В действительности, если бы мы решили записать все наши армейские истории, то можно было бы написать целую книгу.

После демобилизации в течение какого-то времени мне снился сон, что меня снова призывают в армию. Это был не просто сон об армейской жизни. В этом сне я также демобилизовался, но то ли потому, что приказ о демобилизации отменили, то ли по какой-то другой причине мне снова приходилось возвращаться в армию. Как я потом выяснил, не только у меня так было. Это сон, который снится большинству тех, кто служил в армии. Поскольку в Республике Корея обязательная воинская повинность, то, наверное, этот кошмар снится всем отслужившим. Как бы удачно или интересно ни проходила служба, никто, наверное, не хотел бы пройти через это еще раз.

Тем не менее я думаю, что опыт службы в армии сильно помог мне в дальнейшей жизни. После поступления на службу мне приходилось делать многое, но, испытав все это в реальности, я осознал, что могу справиться абсолютно со всем. Это сделало из меня позитивного и оптимистичного человека. Когда я работал адвокатом или же когда находился на службе в Голубом доме, я тоже со многим сталкивался впервые. Некоторые события не только лично для меня происходили в первый раз, но и не имели известных прецедентов в целом. Когда мне нужно было самому принимать решения и смотреть в лицо проблемам, этот опыт и эти черты характера очень помогли мне.

Из-за своего опыта я считаю, что если и сохранять систему призыва в армию такой, какая она есть сейчас, то было бы неплохо в значительной степени упростить прохождение медосмотра. Разве не хорошо было бы, если бы все имели возможность пройти службу в армии, за исключением, конечно, тех, кто никак не может этого сделать по физическим причинам? Конечно, на это есть причины. Так как в армии множество должностных обязанностей, для которых не нужна физическая сила, то каждому можно поручить те дела, которые подходят ему по физическим показателям. Я думаю, что в таком случае можно уменьшить срок службы, а также решить вопросы с нарушениями во время службы и проблему преференций. Мы останемся верными духу системы всеобщей воинской повинности*, и исчезнут все споры по поводу системы преференций для отслуживших при приеме на работу.

Комментарии

* Основной состав. 자대. Военное подразделение, которое входит в основу армии.

* Переворот 12 декабря. 12–12 신군부쿠데타. Военное восстание 12 декабря 1979 года, инициированное новыми военными силами во главе с обществом «Ханахве», в состав которого входили Чон Духван и Ро Дэу. Правящие власти оправдывали переворот 12 декабря вплоть до начала 1993 года, пока Чон Духван и Ро Дэу находились в должности президента, однако затем во время правительства Ким Ёнсама это событие получило определение «государственного военного переворота, основанного на мятежных действиях низов».

* Полевой устав. FM. Сленговый термин для обозначения принятого или установленного правила или принципа.

* Инцидент 18 августа 1976 года в Пханмунчжоме. 판문점도끼만행사건. 18 августа 1976 года под руководством военнослужащих американской и корейской армий пятеро корейских чернорабочих срезали ветви тополей, закрывающих вид на сторожевой пост. В это время появились два офицера и несколько десятков рядовых солдат северокорейской армии и потребовали прекратить работы. Работы продолжились, несмотря на их требования, вследствие чего несколько десятков северокорейских солдат подъехали на грузовиках к месту проведения работ и, размахивая топорами и дубинками, начали нападение, в ходе которого они убили топором двоих американских военных и нанесли ранения средней тяжести еще девяти солдатам, после чего скрылись.

* Демократические протесты в Пусане и Масане. 부마민주항쟁. «Протесты Пу-Ма». Гражданские протесты против диктатуры Юсин Пак Чонхи, проходившие в октябре 1979 года в регионе Пусан – Масан. Протесты получили название «Пу-Ма» по первым слогам названий городов Пусан и Масан. Власти режима Пак Чонхи приняли решение о невозможности подавления восстания силами полиции, вследствие чего 18 октября в полночь было объявлено чрезвычайное военное положение в регионе Пусан, и протестующие были разогнаны посредством введения в город военно-десантных войск.

* Система всеобщей воинской повинности. 국민개병제. Система, налагающая на всех мужчин определенного возраста обязанность несения военной службы.