Текст книги "Прикосновение ангела"

Глава 36

Дмитрий пробирался по скользкой мостовой, через толпы ликующих людей. Народ, высыпав на улицы, бурно выражал радость по поводу смерти императора Павла I. Всюду висели плакаты, извещающие о смерти царя от апоплексического удара. Петербург, при Павле превращенный в огромную тюрьму, вздохнул свободно. С площадей убрали виселицы. Закумов и Дмитрий, удалившись в поместья, вернулись в столицу.

Улицы были заполнены людьми. В толпе мелькали круглые шляпы и длинные панталоны. А совсем недавно, драгуны рыскали по городу, хватали прохожих и разрезали им одежду, если она не соответствовала прусскому образцу.

«Дмитрий!» – услышал князь. В остановившейся рядом карете, сидел, широко улыбающийся, Закумов. Сумской решил присоединиться к Петру Алексеевичу.

– Как тебе? А? Народ ликует, – воскликнул Закумов, поглядывая в окно экипажа, – Задушили, таки, ехидну!

– Павел умер от апоплексического удара, – заметил Дмитрий.

Петр Алексеевич хмыкнул.

– Десять пьяных офицеров забили его до смерти в спальне. Не знаю наверняка, но, говорят, Константин принимал участие в расправе.

– Родного отца?!

Радость людей за окном, на миг, показалась кощунством. Хотя. Дмитрий не имеет права никого осуждать. В памяти всплыло воспоминание о событиях четырехлетней давности:

Утром, 4 ноября, слуги нашли императрицу без сознания. Женщина лежала на полу гардеробной. Приближенные в ужасе подняли государыню, вынесли и положили на пол, на сафьяновый матрац. Доктор Роджерсон тотчас пустил кровь и приложил к ногам шпанские мушки. Но, это не помогло и к обоим плечам императрицы, желая привести ее в сознание, сделали прижигания раскаленным железом. Но, и эта попытка не возымела результата. Всем сразу стало ясно, что дни ее сочтены.

Вечером, Закумова посетил Александр Андреевич Безбородко. По его отъезду, Петр Алексеевич, сообщил, что манифест скоро будет у Жели. Закумов и Безбородко спасали свое положение: Александр не намеревался править, высказывая близким людям свое намерение. Мечтой внука Екатерины Великой был тихий домик в Европе, где он намеревался жить с женой. Павел власти ждал давно. Сын, люто ненавидя все, что связано с императрицей, отправит всех ее министров в отставку.

Безбородко показал «Манифест о передаче престола» Павлу, и при нем сжег документ.

В результате, все остались довольны: Павел при троне, Александр за ним. Безбородко назначили государственным канцлером, единственного из Екатерининских министров, Закумову дарован титул графа. Плюс, они еще получили крупную денежную сумму, которую дал им Жели за оригинал документа. Ведь, сожжен был дубликат.

Император Павел прибыл из Гатчины за сутки до кончины императрицы. Первый его поздравил со вступлением на престол капитан Талызин, за что получил св. Анну. Рассказывали, что когда Зубов узнал о смерти Екатерины, ему сделалось дурно. Князь упал в обморок. Император Павел, оказавшись рядом, забыл о неприязни, и первым подал ему стакан холодной воды и брызгал ему водою в лицо, чтобы привести в чувство.

Люди всех сословий очень жалели императрицу. На улицах, встречая знакомых, горожане со слезами на глазах выражали свою печаль. Площадь перед дворцом была полна народом.

В течение ночи выпал снег, к утру настала оттепель, и заморосил дождь. Но, скорбящие люди не расходились. Войска шли к дворцу в лучших нарядах и шляпах с дорогим плюмажем. На Литейной, на Марсовом поле и на других улицах перед казармами стояли аналои со священниками, перед которыми войска и приносили присягу.

Тринадцатого ноября вынули из могилы тело императора Петра III, и второго декабря оно было перенесено во дворец, и поставлено на троне подле гроба супруги, а пятого декабря оба гроба были перенесены в Петропавловский собор.

Но вторичному погребению Петра III предшествовали следующие церемонии. За два дня до изъятия тела императора, из Зимнего дворца в Невскую Лавру потянулась траурная цепь из более тридцати карет. В каждой карете кавалеры в глубоком трауре держали регалии. Тело императора было положено вместе со старым гробом в богато обитый золотым глазетом гроб и поставлено посреди церкви, в которой он покоился ранее.

Павел, с августейшим семейством, присутствовал на панихидах пять раз, и каждый раз прикладывался к руке покойного отца. Вернее, к тому, что от нее осталось. Уцелели только кости, шляпа, перчатки и ботфорты.

В день перенесения праха императора из монастыря в Зимний дворец траурная процессия замялась. Графу Алексею Григорьевичу Орлову было поручено нести императорскую корону. Но, он долго не соглашался. Его отыскали, с большим трудом, в темном углу церкви. Граф плакал навзрыд, отказывался участвовать в церемонии. Но, все же ему пришлось это сделать. Мороз стоял в этот день крепкий, и граф Орлов очень от него страдал.

Императорская чета была погребена восемнадцатого декабря 1796 года.

В последних числах этого месяца, Дмитрий Сумской отправился к Гюнтеру фон Корфу, в замок братства. Одр находился на севере Европы, его окружали северные морские течения. По легенде, много веков назад, там проводили похоронные церемонии кельты.

Оказавшись на месте, Дмитрий ждал отлива. Только тогда можно было добраться до острова. Он точно знал, Гюнтер в замке один, дети и преподаватели на другом острове, прислугу магистр в это время отпускал.

Поздним вечером, окрестность покрыл молочный туман. Освещенный полной луной, черный замок, на вершине скалы, величественно упирался тонкими шпилями в небо.

В тумане плыть было тяжело, но Дмитрий не терял направления. Вскоре, шлюпка причалила к берегу. Сумской присел на холодные камни. После травмы, у него периодически возникали сильные головные боли. И, сейчас, случился приступ. Сделав массаж, Дмитрий почувствовал облегчение.

К замку вела извилистая тропинка. Начало ее было выдолблено по краю скалы, большая часть пути пролегала через лес. В детстве, Шарль любил гулять по ночам в лесу, надеясь встретить сказочных чудовищ.

Отыскав тайный вход, Дмитрий оказался внутри. Как хорошо он здесь все знал, будучи ребенком, он обследовал каждый уголок. Пройдя коридор, Сумской оказался в огромном зале. Стены которого, украшало старинное оружие. В глубине виднелась лестница, ведущая в кабинет Гюнтера.

Дмитрий присел на лавку у стены. Мужчина колебался. «Фон Корф сделал мне столько добра, – мучился сомнениями, он, – Добра?! – здравый смысл вступил в спор с совестью, – Разве то, во что он превратился, это добро?! Кто он?! Пусть очень обеспеченный, но шпион! УБИЙЦА!»

Перед глазами встало красивое бледное лицо Шарлоты Корде. Ему очень легко удалось сломать девушку. Это Гюнтер обучил его, как надо ломать людей! Это Гюнтер убил его родителей! Это Гюнтер сделал его бездушным убийцей!

Князь вспомнил о Василии. Может у меня еще есть шанс спасти свою душу? Но, перед этим, я должен уничтожить Шарля Жели. Встав, мужчина жестко произнес вслух: «Я должен!» Уверенной походкой он направился к лестнице.

Гюнтер сидел за столом и рассматривал карту мира. В свете свечей его лицо казалось болезненно желтым. «Я ждал тебя, – произнес магистр, не глядя на Шарля, – Сядь!»

Жели знобило от нервного напряжения. Он молча положил на стол Манифест. «А. Это, – Гюнтер, нехотя развернув бумаги, взглянул на текст, а затем, небрежно, бросил его на стол, – Для тебя есть новое дело»

– Зачем?!

– Что? – не отрываясь взглядом от карты, спросил Магистр.

– Зачем ты убил моих родителей?

Фон Корф, удивленно взглянул на Шарля, отбросив карту в сторону.

– Что ты сказал?!

– Зачем ты убил моих родителей?!

Тяжело глядя на питомца, магистр молчал.

– Только не надо на меня воздействовать, я могу это делать лучше тебя!

– Кто сказал, что я убил твоих родителей?

– Не важно, – грубо бросил Шарль, – Мой отец о вас много узнал?

– Да, – спокойно произнес Гюнтер, – Это был шпион от Бога! Ты унаследовал его внешность и основные черты характера. Пожалуй, он был даже лучше, чем я, с улыбкой признал магистр. Хотя… Он мертв, а я жив. Я не мог убить твоих родителей.

– Почему? – удивился Шарль.

– Потому, что я очень любил твою мать, – прошептал Гюнтер фон Корф, – Ее любили все! Все, кто имел счастье увидеть эту женщину, общаться с ней, чувствовать запах ее волос. Магистр замер, мечтательно глядя вдаль.

Шарль прибывал в состоянии шока, он никогда бы не поверил, что Гюнтер может чувствовать, а тем более любить!

Словно очнувшись ото сна, наставник сказал:

– Ее любили я, Александр Сумской, граф Фалин, Лис, да все, кто хоть раз видел Марию. Но, для нее существовал только один мужчина – твой отец. Мария живет в сыне, поэтому я и забрал тебя.

– И сделал убийцей.

– Мой мальчик, а кем бы ты стал? Скучающим рабовладельцем, фаворитом развратной императрицы? Я дал простор твоим талантам! Русские так отвратительны своим вечным нытьем, душепокоянием, православным лицемерием. Ты выше этого!

К удивлению Шарля, его очень задели слова Гюнтера о русских людях. Какой он человек мира?! Он русский до мельчайшей частицы организма.

– Кто заплатил тебе за смерть родителей?

– Никто, – ухмыльнулся Гюнтер.

– Никогда не поверю, что ты убил бесплатно.

– Я не убивал, хотя приехал туда, чтобы убить. Надо было сохранить тайну братства. Но, не успел. Дом полыхал. Вокруг него носился обезумевший Фалин. Он кричал: «Я убил ее!» На траве сидел маленький мальчик и тихо плакал. Нянька рвалась в дом, охваченный пламенем. Хотела броситься внутрь, но ее удержали.

Я понял, что все кончено с Александром, и забрал тебя в память о Марии.

Фон Корф аккуратно стал складывать документы на столе, бормоча:

– Порядок. Я все должен привести в порядок. Не надо было посылать тебя в Россию.

Встав, он достал из тайника ключи.

– Это от архива, – поднял он вверх, маленький серебристый, а этот от хранилища. Ты знаешь, где оно находится. Все!

Еще! Я приказал, оставить в покое твою хромоножку, – добавил Гюнтер, ухмыльнувшись.

Магистр сел в кресло.

– Теперь можешь меня убить. Ты за этим сюда пришел? Я понял, как ты появился в кабинете.

– Кто такой Лис? – спросил Жели, невольно потянувшись к затылку. Упоминание имени отозвалось резкой головной болью.

– Лис – это лис. Хитрый, изворотливый хищник. Внешне очень милый зверек. На него никто не может подумать, что это жестокий, расчетливый злодей. Пожалуй, один из самых богатых людей Европы.

– Кто это? Где живет?

– Ха! Ха! Ха! – рассмеялся магистр, – У мальчика проблемы! Думай сам! Это твои проблемы! Ты слабый, как и твой отец! – закричал он в лицо Шарлю, – Как Лис когда-то уничтожил Сумского, так он уничтожит и тебя! Был бы Александр сильным, то жил бы се….

Он не успел закончить. Удар ножом, заставил его замолчать навсегда.

Жели спокойно подошел к столу. Взял ключи. Шарль ощущал несказанное облегчение.

Открыв архив, Жели обнаружил там много пухлых папок, с именами каждого из братьев. Они содержали подробные описания преступлений членов братства. Одной папки не было – с именем Шарля. Обыскав комнату, князь так ее и не нашел.

Дмитрий спустился в хранилище, забрал золото и погрузил его на шлюпку. Затем, он вернулся в кабинет магистра и поджег архив.

«Второй из трех врагов умер! Может, Гюнтер фон Корф и любил во мне Марию, но одновременно, он питал ненависть к отцу и ребенку, забравшему всю любовь женщины», – думал князь, глядя на пламя, охватившее тело магистра.

Отплыв от берега, Сумской лег в лодке, покачивающейся на темной воде, усыпанной звездами. Скользя по зеркальному отражению неба, Дмитрий устремился к новой жизни. Шарль Жели умер, а вместе с ним, ушла в небытие его жизнь, и все кто был в ней.

«Мари!» – болью отозвалось самое лучшее, что случилось с Шарлем. После выздоровления, он пробовал ее найти. Но, девушки не было в городе. Да, и нужен ли ей убийца и шпион?! Ленорман так чиста и набожна! Узнав правду, Мари начала бы его презирать. Князь болезненно осознал, что они никогда не будут вместе.

«Эй! Уснул, что – ли? – спросил Закумов, наклонившись к лицу Дмитрия, – Приехали!»

Карета остановилась около Зимнего дворца.

Глава 37

Легкие платья из муслина и газа на дамах невесомой волной взлетали в такт музыки. Дорогие украшения ослепляли кавалеров, блиставших эполетами и пуговицами.

Жозефина сдержала свое слово, Мальмезон стал Версалем настоящего. Изящный дворец не поражал помпезностью. Небольшой Мальмезон с ранней весны до поздней осени утопал в цветах. Сад, поля и аллеи дворца являлись идеальным местом для прогулок. Гуляя можно было увидеть реку, гроты, мосты, увитые зеленью.

Жозефина построила теплицы для экзотических растений и зверинец, где содержались удивительные животные, такие, как кенгуру и черные лебеди, попугаи и обезьяны.

Мари отправилась к скучающему Нею. Парижская Сивилла чувствовала, как ему здесь неуютно. Вслед девушке послышалось: «Вон, идет ведьма Жозефины, Это она удерживает Наполеона возле старухи». Ленорман повернулась и заметила двух красавиц, которые ей лучезарно улыбались – сестру Бонапарта Каролину и ее подругу, мечтающую стать любовницей Наполеона. Поздоровавшись, Мари подошла к Мишелю Нею. Он был очень симпатичен девушке своей скромностью и удивительной порядочностью. Ней пользовался искренней любовью и уважением солдат. Герой в сражениях, он оставался в тени, после них.

Желая изменить к лучшему, несправедливую к генералу, судьбу, Мари познакомила его с Жозефиной. Мишель ей очень понравился, и женщина свела его со своей наперсницей Аглаей Огье. Ленорман знала, что это послужит началом взлета карьеры военного. Наполеон присмотрится к смелому генералу, а далее звание маршала и княжеский титул.

«Как я рад Вас видеть, Мари! – радостно воскликнул Ней, – Мне здесь неуютно!» «Не Вам одному», – поддержала его девушка, глядя в сторону Жозефа Фуше, – Я не вижу Аглаи?» «Ей не здоровиться. Да, и я ненадолго. Дождусь одного человека и уйду», – сказал Мишель. Ленорман заметила, что к ним направляется Фуше, держа в руке бокал шампанского.

– Мишель, ради Бога, увидите меня из зала, – попросила девушка.

Нею не пришлось дважды повторять. Рассмеявшись, он направился вместе с Мари к выходу.

– Скользкий, неприятный тип, – заметил Мишель.

– Кто?

– Да, бросьте! Я же видел, что Вы бежите от Фуше. Министр вербует всех в свои агенты – от прачек до князей. Простите, Мари. Я должен идти, могу я Вас покинуть? – спросил Ней, глядя на вновь прибывшего военного.

– Да, конечно.

Ленорман решила вернуться домой, предварительно попрощавшись с Жозефиной.

Войдя в зал, девушка почувствовала на себе чей-то взгляд. За колонной, скрытый от всех, стоял Фуше с пустым бокалом.

Приглядевшись, Мари удивилась, как этот человек нелепо смотрится в парадном платье. Жозеф поднес указательный палец к горлу и резко очертил им прямую линию в воздухе. Его выпад девушка проигнорировала.

«Не меня ищете?» – томно прозвучало над ее ухом. Это было неожиданно, и Мари вздрогнула. Перед Ленорман стоял подтянутый офицер. Каштановые волосы мягкой волной, обрамляли красивое лицо молодого человека. Бархатные карие глаза смотрели настороженно.

– Этьен Руже, – представился офицер.

– Мари Ленорман, – вежливо ответила девушка, продолжая глазами искать Жозефину.

– Могу я пригласить Вас на танец?

– Нет. Я уже ухожу.

– Жаль, – искренне воскликнул Этьен.

– Не тратьте зря силы, – жестко отрезала Мари, и направилась к Жозефине, впорхнувшей в зал в новом платье и свежей розой в волосах.

Утром, Ленорман доставили цветы от Руже. Затем корзину посыльный внес в кабинет днем, а вечером Этьен явился собственной персоной на рю де Турнон, и с порога протянул букет роз и «Ежемесячную информацию», научный журнал по астрономии. Девушка засмеялась, увидев неожиданный подарок. Обрадовавшись реакции Мари, Этьен выпалил: «Предлагаю совершить путешествие в прошлое!» Ленорман удивленно вскинула брови.

– Мари, я предлагаю совершить прогулку по Версалю.

– Но, уже поздно.

– Тогда будем гулять по Парижу, но мысленно перенесемся в Версаль, – решительно заявил Руже.

– Хорошо, – помедлив, согласилась девушка.

Этьен рассказывал о парадной резиденции французских королей интересно, уделяя особое внимание вкладу в создание этого шедевра, выдающему декоратору садов и парков Андре Ленонтру.

– Этьен, Вы потомок Ленонтра?

– Да, как Вы догадались? – удивился офицер.

– Вы, о родственнике говорите с особой теплотой и гордостью.

В течение следующей недели, Руже заходил на рю де Турнон, каждый вечер. Этьен поражал Мари эрудицией. Молодой человек был прекрасным рассказчиком. Он очень нравился Ленорман.

Хозяйка салона вышла из кабинета и обнаружила, как обычно, в приемной Руже. Молодой человек подошел к Ленорман ближе и склонился, чтобы поцеловать. Отпрянув, предсказательница, провела пальцами по его руке.

– Скажите, Этьен, сколько Вам платит Фуше?

– Но?!

Мужчина замер. Мари чувствовала, что он очень смущен.

– Я знаю, что Жозеф Фуше не щепетилен и в достижении своих целей не останавливается ни перед чем. Он знает о Вас то, о чем Вам, теперь стыдно вспоминать?

Руже мотнул головой, соглашаясь, и отвернулся.

– Этьен, Вы мне очень симпатичны. Я бы хотела с Вами дружить. Давайте вместе писать рапорты господину министру.

Руже упал на колени.

– Простите меня, Мари.

– Все мы совершаем ошибки, Этьен.

Так, Ленорман стала контролировать информацию, поступающую к главному полицейскому Франции.

На следующий день, в кабинет предсказательницы ворвалась одна из ее постоянных клиенток.

– Мари, я влюблена! – заявила она с порога.

– Кто на этот раз?

– Прекрасный молодой человек, намного моложе меня.

– Вы влюбляетесь в них с завидным постоянством, Элен.

– Здесь особый случай. Этот 25 – летний красавец, владеет магической силой воздействия на женщин. Он может приказать мне раздеться на площади, и я пойду по ней голой.

– Ужас, какой! Как зовут демона-искусителя?

– Жан! Правда, очень красивое имя?

– И необычное! Для француза.

– Мари, скажите, мы будем вместе?

Ленорман разложила карты. Слегка нахмурившись, она поинтересовалась у Элен:

– Сколько ему лет?

– Чуть больше двадцати!

– Странно, – Мари внимательно посмотрела на посетительницу, – Могу Вас, расстроить. У красавца есть жена и ребенок.

– Не помеха!

– Вас ничто не будет связывать!

– Жаль, – в голосе женщины звучало отчаяние.

– Элен, Вы меня интригуете.

– Приходите ко мне в шесть часов вечера, увидите красавца – предложила клиентка.

– Прибегу, сгорая от любопытства, – засмеялась Парижская Сивилла.

Истово желая ошибиться, Мари едва дождалась назначенного часа.

У Элен было много гостей. Хозяйка, необычно возбужденная, порхала меж ними. Заметив Ленорман, она поприветствовала ее и подвела к молодому человеку. Незнакомец стоял к Мари спиной и беседовал с разомлевшей гостьей.

«Жан, разреши представить тебе, одну из самых знаменитых женщин Парижа», – обратилась к нему хозяйка.

Красавец повернулся, и Мари чуть не закричала. Перед ней стоял Шарль, ни сколько не постаревший.

– Жан, – не смутившись, произнес красавец.

– Мари Ленорман, – растерявшись, промямлила девушка.

Молодой человек, вежливо откланявшись, продолжил разговор с мадам.

– Как?! – торжествуя, спросила Элен.

– Очень милый молодой человек.

– Милый?! Да, он великолепен! – возмутилась женщина.

– Да-да, – рассеянно сказала Мари.

«Жена и ребенок!» – прошептала Ленорман, глядя на абсолютно равнодушного Шарля.

Глава 38

Князь петлял вдоль улочек Парижа, заметив за собой слежку. «Хозяин, наверняка, платный агент Фуше», – подумал Дмитрий, войдя в книжную лавку, на узкой улочке Латинского квартала.

Соглядатая было видно в стеклянной витрине магазина. Низкорослый господин, с невзрачной внешностью. Он сопровождал Сумского с первого дня пребывания его в городе.

Дмитрий, купив книгу, нанял экипаж и отправился на восток от Парижа. У него должна была состояться встреча с агентом в лесу, вблизи Венсенского замка. Но, Дмитрий намеревался прибыть туда намного раньше.

Остановившись у леса, Сумской вышел из кареты и прислушался. «Глупый агент», – улыбнувшись, заметил он вслух.

Невзрачный господин, вскоре, оказался на месте. Крадучись, он добрался до пышных кустов и притаился за ними. Оттуда, лучше всего было наблюдать за экипажем Дмитрия.

На тощенькое плечико агента тяжело опустилась рука, он повернулся и увидел на миг объект наблюдения. Затем видение закрыла красная пелена. Удар был мгновенным.

«Фуше? – спокойно спросил Дмитрий, глядя, как плюет кровью агент. Невзрачный господин, жалобно завыл. Сумской, покусывая травинку, ждал. «Д – да!» – заикаясь, наконец, произнес он.

«Твой экипаж уехал. Дойдешь пешком. Увижу рядом с собой, убью!» – не глядя на мужчину, спокойно произнес князь.

Подойдя к замку, Дмитрий остановился, рассматривая строение. Мощный старинный Венсенский замок, крепкими круглыми башнями уходил ввысь, на фоне синего, безоблачного, неба. Когда-то Людовик Святой, вершил здесь справедливый суд, сидя под столетним деревом. Позже, некогда королевская резиденция, стала тюрьмой, знаменитой своими пленниками – принцем Конде, Фуке, Дидро, Мирабо.

Дмитрий выбрал это место, в память недавней кровавой драмы. 21 марта 1804 года, во рву Венсенского замка был расстрелян герцог Энгиенский, принц королевской крови, обаятельный молодой человек. Похитив герцога из его резиденции, Бонапарт убрал претендента на трон.

Русский император близко воспринял кончину молодого человека. В России был объявлен траур, длившийся семь дней. В католическом соборе Петербурга провели заупокойную службу и установили кенотаф, надписанный: «Тому, кого сожрал Корсиканский хищник»

Один из самых богатых людей Франции, прибыл в скромном экипаже. Тайный агент «Анна Ивановна», ожидал князя внутри. Дмитрий достаточно хорошо знал историю жизни этого человека. Блестяще образованный аристократ, прекрасный оратор, он всегда производил на собеседника приятное впечатление. Из-за детской травмы, он на всю жизнь остался хромым, но это не мешало его успеху у женщин.

Страсть к любовным приключениям и карточным играм, ранее никак не вязалась с высоким духовным саном. Епископ расстрига не обременял себя моральными запретами. Услуги месье Талейрана стоили очень дорого.

Обрадовавшись Дмитрию, словно старому знакомому, Шарль Морис, не гнушаясь, принял вознаграждение и передал письмо, предназначавшееся царю Александру. Общаясь с министром, Сумской понял, что попал под обаяние этого человека. Глубоко циничный Талейран, был очень симпатичен князю.

Лукаво взглянув в сторону рва замка, Талейран поинтересовался: «Дмитрий, я знаю, Вы не плохо разбираетесь в медицине. Посоветуйте русским другую болезнь, для объяснения смерти императоров» Поняв намек князя, он ответил взаимностью.

Расставшись с «Анной Ивановной», Дмитрий еще долго гулял по лесу, когда-то излюбленному месту охоты французских королей.

Вчера, он видел Мари. Их встреча была случайной. Дмитрий не позволял себе думать о девушке. Но, иногда, не взирая на запреты, она являлась к нему дымкой снов, пробуждая теплое чувство, которое князь не питал ни к одной женщине.

Сумской посмотрел вдаль и усмехнулся. Дмитрий был женат. Перед глазами встало воспоминание о первой брачной ночи. Софья Закумова оказалась плохой актрисой. Фальшиво трепеща, она пыталась обмануть его! Врача и очень опытного мужчину.

Убедившись в порочности своей супруги, Сумской ночью, отправился к озеру, чтобы искупаться. Там он стал невольным свидетелем беседы трех незнакомцев, шумно праздновавших свадьбу Софьи. Чему князь очень удивился, ведь они обвенчались тайно.

Из разговора, он понял, что жена являлась их любовницей. Слишком, точны были в описании тела Софьи эти люди.

Добравшись до дома, он, не заходя к супруге, собрал вещи и уехал в Петербург. После той ночи, князь к жене не прикоснулся. Будучи за границей, Дмитрий узнал, что Софья родила ребенка. Кто-то из незнакомцев у озера, стал папой.

Подойдя к карете, он открыл дверцу и обнаружил внутри кучера с перерезанным горлом. Видимо, вороватый мужчина польстился на вещи оставленные в карете, тут его и убили, приняв за Сумского.

«Кто мог быть заказчиком? Лис? Талейран? Может, кто-нибудь другой?» – думал князь, глядя на труп мужчины. Забрав из кареты вещи, Дмитрий направился к Парижу.