Текст книги "Психика и психические процессы. Система понятий общей психологии"

Чтобы оценить значение закона, о котором пойдет речь, нужно посмотреть, как в современной философии (и психологии) определяется понятие развития. Говорится, что развитие – это направленный и закономерный процесс, что здесь происходят изменения структуры развивающихся объектов и возникают их новые качества. Но в чем конкретно состоят направленность и закономерность процессов развития, как именно изменяется структура развивающихся объектов и каким образом у них возникают новые качества, остается неясным. Поэтому такое определение не может способствовать рациональному обобщению фактов, характеризующих разные области и аспекты развития, в том числе психического. В педагогической психологии такое определение ни в какой мере не может послужить и фактически не служит теоретической основой построения рациональных программ и методов развивающего обучения.

В конце XIX в. Вл. С. Соловьев писал, что понятие развития, которое вошло не только в науку, но и в обиходное мышление, остается весьма смутным и неопределенным не только для полуобразованной толпы, но даже иногда для ученых и quasi-философов, употребляющих это понятие в своих теоретических построениях. Судя по современным определениям этого понятия, и сейчас дело изменилось мало.

Между тем объективно в истории европейской теоретической и конкретно-научной мысли уже давно давалось достаточно ясное определение понятия «развитие», раскрывалось, в чем именно конкретно состоят его направленность и закономерный характер, в чем конкретно состоят изменения структуры развивающихся объектов. Это понятие раскрывалось формулировкой всеобщего универсального закона развития, основывающегося на двух фундаментальных принципах – дифференциации и интеграции.

В самой общей форме универсальный закон, о котором идет речь, очень прост и состоит в том, что всякое развитие есть развитие некоторой исходной «примитивной» целостности и идет в направлении от общего к частному, от целого к частям, от состояний и форм глобально-целостных к состояниям и формам все более внутренне дифференцированным и иерархически упорядоченным. В терминах теории систем развивающаяся система не складывается как из кирпичиков из отдельных элементов, но, наоборот, дробится на все более специализированные элементы, и тем самым давшая ей начало целостность становится все более и более сложно организованной. Таким образом, становится ясным, в чем именно конкретно состоит направленность развития и его закономерный характер.

Впервые смысл данного закона и в общей форме, и применительно к развитию познания и умственному развитию ребенка был сформулирован Я. А. Коменским в тезисах, что «природа выводит все из начал, незначительных по объему, но мощных по внутренней силе», и что «природа начинает свою Образовательную деятельность с самого общего и кончает наиболее частным». Раскрывая содержание последнего тезиса, он сравнивал ход развития познания ребенка с развитием и ростом дерева, в процессе которого из корня растет ствол, а из ствола «все те главные ветви, которые у него потом должны быть, так что потом им приходится только разрастаться». В немецкой философии к данному закону обращались И. Г. Гердер, И. В. Гёте, Г. В. Гегель.

И. Г. Гердер высказал представление об общем сенсориуме. Он полагал, что такие феномены, как речь, зрение, слух, вкус и другие, вначале представлены вместе и только по мере развития они разделяются и становятся относительно независимыми друг от друга. Изначально внутренний мир организма, по И. Г. Гердеру, неразбиваем, целостен.

И. В. Гёте принадлежит мысль о том, что чем более совершенно создание, тем больше различаются его части, тогда как у менее совершенного создания части гораздо более сходны между собой и с включающих их целым. Организмы развиваются, по И. В. Гёте, от глобального состояния органов к дифференцированному, от неиерархического к иерархическому состоянию.

В философии Г. В. Гегеля, создателя всеобщей всеобъемлющей методологии развития, ясно звучали идеи того же закона. По Г. В. Гегелю, всякий предмет определяется сначала в своей общности, затем разлагается на множественность разных моментов и через это саморазвитие становится развитым целым. Это общее положение получило у Г. В. Гегеля двоякую конкретизацию применительно к развитию предметного сознания и развитию понятий.

Развитие предметного сознания начинается, по Г. В. Гегелю, с «чистой чувственности», которая бесконечно богата и вместе с тем абсолютно бедна. Это нечто, в котором уже содержится все и еще нет ничего. О предмете, который дан в чистой чувственности, мы не можем ничего сказать, на него можно лишь указать рукой. Затем знание «отнимает» у вещей их отдельные свойства и отношения, и вещи начинают выступать как совокупности разных свойств и отношений, т. е. исходная чувственность дифференцируется, расчленяется и тем самым становится все более и более актуально богатой. Это необходимый этап формирования понятий, так как далее начинается упорядочение свойств и отношений вещей и явлений, между которыми устанавливаются родо-видовые отношения.

Что касается развития самих понятий, то оно, по Г. В. Гегелю, как хорошо известно, начинается с наиболее простых, всеобщих, абстрактных определений и идет к определениям все более сложным и конкретным, включающим все больше и больше черт особенного в вещах и явлениях.

Теория X. Вернера сложилась в Германии под прямым влиянием этих идей немецкой философской мысли.

В XIX в. этот закон был сформулирован в биологии уже на основе обобщения большого фактического материала в двух ее областях – в эмбриологии К. Бэром и в эволюционной морфологии животных.

По К. Бэру (правило Бэра), развитие зародыша идет от общего к частному, от целого к частям, от гомогенного к гетерогенному, от неспецифического к специфическому, в силу чего в строении зародыша раньше всего обнаруживаются черты самых крупных таксономических единиц, а в последнюю очередь – черты рода и вида данного животного. Он даже пришел к мысли, что им обнаружен некий божественный план, в соответствии с которым эмбриональное развитие проходит строго упорядоченно, вплоть до тонкостей[7]7
  В учебнике Г. Глейтмана с соавторами, где один из принципов развития назван дифференциацией, этот принцип прямо связан с теорией эмбриогенеза К. Бэра. Но в русском переводе книги фамилия Бэра звучит как Байер, и он назван германским ученым. Между тем К. Бэр, будучи немцем, был русским ученым и русским академиком, работавшим в Петербурге и в Дерптском (Юрьевском) университете. В этом городе (ныне Тарту) ему поставлен памятник.


[Закрыть].

Сформулированное в эволюционной морфологии правило физиологического разделения труда гласило, что орган, несущий определенную функцию, расчленяется в процессе развития на части, обладающие разными, более специфическими функциями, параллельно чему идут процессы интеграции, сохраняющие исходную целостность организма. Это легко видеть на примере одноклеточных, давших начало всей эволюции живых организмов. У них есть уже все функции живого – усвоение вещества и энергии, размножение, движение, зачатки чувствительности, но нет еще никаких специализированных органов и тканей. Все функции осуществляются одним и тем же ядром, одной и той же протоплазмой, одной и той же поверхностной мембраной. Вся специализация появляется позднее, причем и здесь развитие всех тканей, органов и систем организма идет по тому же общему единому плану – от простейших целостных примитивных образований с едва наметившейся специализацией к образованиям все более дифференцированным по своему строению и функциям составляющих их элементов. Очень выразительно этот общий план выявляется в развитии структур и функций центральной нервной системы и, в частности, в развитии головного мозга и коры больших полушарий.

Наконец, в теории Дарвина, как хорошо известно, принимается дивергентный путь видообразования через дифференциацию строения и функций органов с одновременной их интеграцией. В наше время И. И. Шмальгаузен сформулировал положение, согласно которому в процессе естественного отбора имеет место поднятие организации живых организмов на более высокую ступень, что происходит через внутреннюю дифференциацию строения и функций организма с одновременной их интеграцией.

На основе достижений естествознания и антропологических данных о психологии и языках «примитивных» народов Г. Спенсер выдвинул учение об общих законах эволюции. Согласно ему, развитие, где бы оно ни происходило, характеризуется тремя взаимосвязанными чертами:

1) ростом дифференцированности, выделением различного в первоначально однородном;

2) ростом определенности целого и каждой из его частей;

3) ростом связанности частей.

В современной литературе отмечается, что эти законы – действительная истина и что в ее обосновании несомненная заслуга Г. Спенсера и его вклад в сокровищницу человеческого знания (А. Н. Аверьянов).

Теория Г. Спенсера имела очень большое влияние на умы в XIX в., в частности в России. Основываясь на идеях Г. Спенсера и универсальной методологии развития Г. В. Гегеля, Вл. С. Соловьев сформулировал закон, который назвал Великим логическим законом развития. Подчиняясь этому закону, каждое развивающееся образование проходит в своем развитии три обязательных момента:

1) первичная мало определенная целостность;

2) дифференциация, расчленение первичной целостности;

3) свободная внутренняя связанность, свободное внутреннее единство всех элементов внутри целого (высшая интеграция).

Вл. С. Соловьев поставил своей задачей применить данный общий закон к освещению истории человечества, рассмотрев ее с точки зрения все большей дифференциации разных сфер общественной жизни и их отдельных элементов. Подход Вл. С. Соловьева к анализу исторического развития человечества можно назвать системно-структурным. Он отвлекается от бесконечного многообразия исторического процесса по его содержанию, но выделяет для анализа основные формы, или элементы, выражающие сущностные категории, или сферы человеческой деятельности: сфера творчества, сфера знания и сфера практической деятельности. По закону развития эти сферы, взятые как вместе, так и каждая в отдельности, должны проходить три состояния, или момента развития:

1) слитность и необособленность всех сфер и их отдельных ступеней (в каждой из сфер Вл. С. Соловьев выделяет по три ступени развития);

2) расчленение и дифференциация;

3) высшее свободное единство.

Обращаясь к фактам, Вл. С. Соловьев находит в них множество подтверждений первым двум моментам развития.

Так, первый, древнейший период истории действительно обнаруживает как свою господствующую черту – слитность и необособленность всех сфер и ступеней общественной жизни: не было ясного расчленения между субъектами государственной власти, религии, философии (жрецы в Древнем Египте). В сфере практической деятельности еще не обособились такие ее ступени, как деятельность экономическая, политическая и духовная, в сфере знания – теология, философия и наука, в сфере творчества – мистика, искусство и техническое творчество.

Заметное расчленение всех сфер и ступней общественной жизни обнаруживается впервые в Древней Греции и Древнем Риме, а в западной цивилизации оно продолжается, включая новейший период ее истории.

Но западный мир, по мнению Вл. С. Соловьева, не достиг третьего момента развития, он находится во втором фазисе развития и характеризуется раздробленностью всех сфер жизни, атомизмом в науке и в искусстве. Но если история человечества не должна кончиться этим отрицательным результатом, «этим ничтожеством», то должна выступить новая историческая сила, целью которой станет достижение высшей унитарной целостности жизни в виде свободного единства всех ее элементов, и это может рассматриваться, по Соловьеву, как цель существования человечества.

Представления о функциональной дифференциации разных социальных сфер жизни, сопровождающейся, с одной стороны, их отчуждением, а с другой – тенденцией к взаимопроникновению, широко обсуждаются в западной социологической литературе, посвященной идеям М. Вебера о рационализации как ведущей тенденции исторического развития. Ряд авторов подчеркивают связь феноменов рационализации с развертыванием собственных внутренних дифференционно-интеграционных закономерностей исторического процесса.

Напомним, в чем суть идеи М. Вебера о рационализации. Она состоит в смене более примитивных аффективно-эмоциональных типов действия действиями рациональными, когда человек принимает в расчет наряду с поставленной целью средства ее достижения и возможные побочные последствия. Таким образом, детерминация действий становится все менее глобальной и все более сложнодифференцированной.

Автор фундаментальной монографии «Дифференциация» Н. Думай со всей определенностью пишет, что с тех пор, как существует социология, она занимается дифференциацией. В книге дана развернутая теория процессов дифференциации, рассмотрено богатое содержание этого понятия в современной социологии.

Работа Вл. С. Соловьева «Философские начала цельного знания», в которой сделана попытка применить Великий логический закон развития к освещению истории и цели существования человечества, была опубликована в 1877 г. А годом позже, в 1878 г., вышло из печати первое издание замечательного труда И. М. Сеченова «Элементы мысли» (к сожалению, не оцененного в его истинном значении ни современниками, ни потомками), в котором он поставил своей целью приложить универсальный закон дифференциации Г. Спенсера к освещению с единой точки зрения закономерного и направленного хода умственного развития человека, начиная с первичных слитных ощущений младенца и кончая абстрактным и отвлеченным мышлением ученых. И эту задачу на теоретическом уровне И. М. Сеченов блестяще осуществил.

Итак, практически одновременно два выдающихся русских мыслителя, принадлежавших не только к разным, но, казалось бы, к непримиримым «лагерям» идеалистов и материалистов, говорят об одном и том же общем универсальном законе развития и ставят своей целью детально распространить его на сферу наук о человеке. Вряд ли это случайно. Здесь есть над чем задуматься теоретикам и историкам науки.

Согласно И. М. Сеченову, умственное развитие представляет собой частный случай процессов развития. Поэтому здесь, как и во всех других случаях, эволюция должна начинаться с появления немногих простых форм, каковыми должны быть слитные примитивные нерасчлененные чувствования младенца, и должна заключаться во все большем и большем их расчленении параллельно с группированием (обобщением) образующихся элементов в разнообразных направлениях.

И. М. Сеченов выделил пять шагов (уровней) умственного развития, представляющих собой пять последовательных этапов расчленения и интеграции расчлененных элементов чувствований.

Первые два шага – это выделение из потока внешних воздействий сначала самых крупных их элементов, соответствующих отдельным предметам, а затем – выделение и различение более дробных элементов, соответствующих отдельным частям, свойствам и действиям объектов.

Эти два шага создают предпосылки для появления мышления. Специфической чертой мышления, отличающей его от восприятия, является, по И. М. Сеченову, способность мысленного отделения разных отдельных признаков, свойств и отношений предметов от самих этих предметов как целого. Такое отделение знаменует третий шаг умственной эволюции. Оно открывает возможность умственного сопоставления разных признаков и свойств предметов в самых разных отношениях. Вначале это, конечно, только непосредственно чувственно воспринимаемые свойства и признаки предметов. Но когда они уже отделены в познании от самих предметов и ребенок уже способен раздельно представлять разные содержания восприятия и умственно сопоставлять предметы по их разным свойствам, у него возникают подлинные процессы мышления. Но так как признаки и свойства предметов, которыми он оперирует в актах умственного сопоставления, являются продуктами непосредственного чувственного восприятия, третий этап умственной эволюции назван И. М. Сеченовым предметным мышлением.

Однако дробление и дифференциация чувственного опыта идут дальше, и ребенок приобретает способность мыслить абстрактами, или символами. Они представляют собой производные продукты отражения сходных предметов, их свойств, отношений и действий. Это своего рода «осколки», «отголоски» действительности, образующиеся путем отщепления и слияния по сходству общих черт, присущих разным сторонам действительности. Оперирование абстрактами (символами) знаменует четвертый шаг умственной эволюции, который И. М. Сеченов называет абстрактным мышлением.

Нельзя не отметить близость идей И. М. Сеченова о последовательных этапах умственной эволюции ребенка с представлениями Г. В. Гегеля о развитии предметного сознания, которое начинается с того, что познание «отнимает» у вещей их отдельные свойства и отношения.

Третий и четвертый шаги умственной эволюции в их достаточно развитом виде, по мысли И. М. Сеченова, невозможны без употребления словесных знаков. Это объясняется тем, что отделяемые из потока действительности ее отдельные составляющие и тем более ее «осколки» или «отголоски» столь слабы, что для их удержания и воспроизведения в сознании нужна какая-то опора. Этой опорой являются словесные знаки. Но вначале, пишет И. М. Сеченов, слово еще не вносит в сознание ничего нового. К зрительным, слуховым и другим ощущениям просто прибавляется дополнительный мышечно-слуховой комплекс. Но затем после достаточно длительного периода развития ребенок начинает отличать слово-кличку от природных свойств объектов. Так подготавливается и возникает последний, кульминационный шаг в умственном развитии – отвлеченное внечувственное мышление как возможность и способность оперировать одними знаками и их отношениями, т. е. «чистыми формами», без какого-либо обращения к лежащему за ними предметному содержанию. Когда знаки в сознании отделились и отдифференцировались от свойств предметного содержания содержания, появляется возможность оперирования ими как таковыми в самых разных связях и отношениях. Поэтому объектом отвлеченного внечувственного мышления могут становиться реальности, недоступные органам чувств, а также широкая область содержаний только возможных, а в конечном счете и невозможных в действительности.

В теории И. М. Сеченова представлена ясная и непротиворечивая концепция общего плана онтогенетического развития познания. Весь ход умственного развития прослежен и дедуктивно выведен из двух общих универсальных принципов развития – принципов дифференциации и интеграции. Сам И. М. Сеченов писал в своем труде, что эволюционное учение Г. Спенсера открывает возможность решить с удовлетворительной ясностью вековой спор о развитии зрелого мышления из исходных детских форм, решить вопрос о развитии мышления из чувствования[8]8
  Более подробно теория И. М. Сеченова излагается в главе 16 («Мышление»).


[Закрыть].

Можно задаться вопросом, как случилось, что отечественные теоретики психического развития прошли мимо теории своего отнюдь не безызвестного, но прославленного соотечественника, который взялся решить с удовлетворительной ясностью вековой вопрос о развитии всего мышления из чувствования и утверждал, что путь эволюции мышления должен оставаться неизменным на всех ступенях его развития. Это тем более удивительно, что в работах общего плана теория Сеченова освещалась (М. Г. Ярошевский, Е. В. Шорохова, Е. А. Будилова). Она получила самую высокую оценку в книге А. А. Смирнова «Развитие и современное состояние психологической науки в СССР» (1975). А. А. Смирнов писал, что в труде И. М. Сеченова «Элементы мысли» дается широкое изложение концепции психического развития, в основу которой положено учение Е. Спенсера, что идеи последнего получили у И. М. Сеченова глубокую и творческую разработку. Он отмечал, что теория Сеченова вскрывает общую линию умственного развития – переходы от более элементарных и первичных ко все более сложным процессам все более высокого уровня.

В России вслед за Вл. С. Соловьевым и И. М. Сеченовым к тому же общему универсальному закону развития обращались ученик Вл. С. Соловьева С. Н. Трубецкой, В. Н. Ивановский, Н. О. Лосский.

С. Н. Трубецкой, опираясь на эволюционные идеи Г. Спенсера, выстраивал эволюционную биолого-социальную линию развития сознания как все большей и большей дифференцированности его содержания вместе с дифференцированием нервной системы и дифференцированием социальных отношений в обществе.

В работе В. Н. Ивановского с той же точки зрения рассматривалось магистральное направление исторического развития человеческого познания. Он писал: «Если посмотреть на эволюцию человеческого познания в ее целом, то мы увидим, что и к этой области приложим общий закон развития – закон перехода от несвязной однородности к связной разнородности, т. е. та комбинация процессов дифференциации и интеграции, которую так отчетливо выдвинул в своей формуле эволюции Г. Спенсер».

Все историческое развитие человеческой психики, с его точки зрения, можно понять как «первоначально шедшие процессы дифференциации (разграничения) сложного и первоначального качественного безразличия на элементы разного происхождения, значения и ценности и интеграции, связывания моментов, звеньев, внутри таким образом дифференцированной группы». Так постепенно начинают отделяться друг от друга: бодрственные состояния от сновидений; состояния психики нормальной и патологической; истина, заблуждение и ошибки; прошлое, настоящее и будущее; реально воспринимаемое и воспроизводимое; фактическое и воображаемое; гипотетическое и достоверное; возможное и необходимое; общее и частное; субъективное и объективное; явление и сущность и т. д. Все богато дифференцированное содержание сознания современного человека является, по В. Н. Ивановскому, результатом длительного исторического развития, тогда как для первобытного сознания характерна, прежде всего, недифференцированность основных категорий умственной деятельности. Обширный фактический материал, характеризующий именно такое состояние первобытного сознания, содержится в классическом фундаментальном труде Л. Леви-Брюля о первобытном мышлении.

Оригинальную фундаментальную логико-гносеологическую дифференционную теорию развития знаний разработал Н. О. Лосский. Знание Н. О. Лосский определяет как многократную, многоаспектную и бесконечную в своем развитии дифференциацию действительности, исходно данной субъекту в его созерцании в целостном и нерасчлененном виде. Такая дифференциация осуществляется путем актов сравнения (понятие, близкое к понятию умственного сопоставления И. М. Сеченова), ведущих к различению разных сторон, моментов, проявлений действительности. Рассматривая проблему развития научных знаний, Н. О. Лосский определенно говорил, что рост их истинности и объективности прямо связан с ростом их дифференцированности. Поэтому, чтобы дойти до истины, «необходимо разлагать действительность до последней глубины, производить все более и более утонченные дифференциации, облегчающие процесс очищения объективно данного от субъективно привнесенного».

В конце XIX в. Н. Н. Ланге сформулировал хорошо известный в отечественной психологии закон перцепции, называемый в нашей литературе «законом Н. Н. Ланге». Закон гласит, что процесс всякого восприятия в микроинтервалах времени состоит в чрезвычайно быстрой смене ряда моментов, или ступеней, когда каждая предыдущая ступень представляет психическое состояние менее конкретного, более общего характера, а каждая последующая – более частного и дифференцированного. Обосновывая этот закон, Н. Н. Ланге помимо экспериментальных данных по измерению времени реакций человека указывал на параллелизм последовательных ступеней перцепции в микрогенезе актов восприятия и все более дифференцированных ступней чувствительности, которые имеют место в филогенезе животного мира, т. е. подчеркивал биологическую универсальность данной закономерности. А в 1922 г. в некрологе Н. Н. Ланге С. Л. Рубинштейн писал о поразительном совпадении его закона со схемой развития понятий в философии Г. В. Гегеля, о тождественности выводов, к которым приходит экспериментальная наука и теоретическая философская мысль.

Затем в труде «Бытие и сознание» С. Л. Рубинштейн еще раз обратился к общему дифференционному закону развития, рассматривая ключевой для теории и психологии познания вопрос о непреложной объективной необходимости перехода от чувственного восприятия к рациональному мышлению. По мысли С. Л. Рубинштейна, принципиальное несовершенство чувственного познания коренится в его недостаточной дифференцированности. В нем, во-первых, субъекту даны в нерасчлененном виде суммарные эффекты многих воздействий, происходящих в данное время в данной точке пространства, и во-вторых – суммарные эффекты взаимодействия объектов с чувственными приборами субъекта. Такое принципиальное несовершенство чувственного познания и определяет объективную необходимость перехода к рациональному мышлению, которое разделяет, расчленяет на независимые элементы суммарные эффекты разных воздействий и суммарные эффекты взаимодействий объектов с чувственными приборами, т. е. разделяет то, что было слито и не расчленено в актах восприятия.

Грандиозная по замыслу разработка универсального дифференционно-интеграционного подхода к процессам развития была осуществлена А. А. Богдановым в его труде «Тектология. Всеобщая организационная наука», над которым он работал более 15 лет. Первый том труда вышел в 1913 г., второй – в 1917-м, а к 1925–1927 гг. относится их второе и третье издания.

Центральным у А. А. Богданова являются понятия организации и системы. Представлена грандиозная панорама законов и процессов, раскрывающих содержание понятия развития как повышения организации развивающихся систем. В качестве своих исторических предшественников А. А. Богданов, как Вл. С. Соловьев, называет Г. Спенсера и Г. В. Гегеля.

Ядром развития является, по А. А. Богданову, закон системной дифференциации, или закон расхождения частей целого, возникновение специализированных элементов и их специализированных деятельностей там, где их вначале не было. Начало развития – это «примитивное целое», термин, выражающий одновременно и первичность, и несложность, простоту исходного целого. А термин «системная дифференциация» подчеркивает то обстоятельство, что между разошедшимися элементами целого сохраняются связи, возникают отношения дополнительности. Поэтому дифференциация и специализация – это не просто накопление различий, но и организационная форма, повышающая организованность системы.

Вместе с тем системное расхождение неизбежно означает возрастание организационных различий между частями целого, «тектонической разности» между ними, увеличение внутрисистемных противоречий. Это может вести к дезорганизации и распаду системы, если не включаются противоположно направленные интеграционные процессы: контрдифференциация, ведущая к совершенствованию специализированных функций в направлении их взаимопроникновения и взаимосогласования, и системная консолидация, устраняющая внутренние противоречия за счет интеграционных процессов, преобразующих систему и ведущих к повышению ее устойчивости уже на более высоком уровне организации.

А. А. Богданов приводит много примеров проявления описанных им закономерностей в самых разных областях биологии и истории общества. Оригинальна его мысль о том, что живая материя не возникла из неживой, но исходная праматерия дифференцировалась на неживую и живую. А. А. Богданов дает характеристику современного ему общества, в котором, по его мнению, нарастают самые разнообразные конфликты между государствами, нациями, классами, финансовыми группами, отдельными людьми. Поэтому перед человечеством, писал он, стоят глобальные и интегральные задачи, а для их решения необходима универсальная организационная наука, основы которой он закладывал в своем труде.

К идеям ведущей роли процессов дифференциации в психическом развитии обращались многие психологи: Э. Клапаред, и Т. Рибо, гештальтпсихологи Г. Фолькельт и К. Коффка, Ж. Пиаже, Дж. и Э. Гибсон, X. Уиткин и ряд других.

В самой краткой тезисной форме их взгляды состоят в следующем:

• Э. Клапаред ввел в психологию понятие синкретизма. Определяющая черта детской психики, с его точки зрения, – это восприятие вещей «в их целом», а путь психического развития – это путь от целого к частям.

• Т. Рибо выдвинул положение, что умственное развитие движется от малоопределенных «протоплазматических» состояний познавательной сферы к состояниям все более определенным.

• Г. Фолькельт (лейпцигская школа гештальтпсихологии) разрабатывал теорию генетической первичности целостных психических переживаний.

• К. Коффка (берлинская школа гештальтпсихологии) видел сущность психического развития в «усовершенствовании структур», которое идет по линии их все большего внутреннего расчленения.

• Э. Гибсон в русле дифференционного подхода к развитию восприятия Дж. Гибсона разработала фундаментальную дифференционную теорию раннего перцептивного развития.

• В теории X. Уиткина возрастной рост поленезависимости рассматривается как элемент общего роста дифференцированности и артикулированности всей психической сферы личности.

• К. Нельсон предложила дифференционную теорию раннего концептуального развития, а Е. Кларк – дифференционную теорию развития значений слов.

• А. А. Митькин и Е. А. Сергиенко сформулировали положение, что последовательное восхождение от слабо дифференцированной, но по-своему общей картины мира к сложному целостному образу – такова линия генеза восприятия и что весь ход развития ребенка, и когнитивного в том числе, идет в направлении от общего к частному, от неспецифического к специфическому.

В полном соответствии с психологическими данными и представлениями находятся результаты многочисленных исследований развития структур и функций мозга. Они показывают, что формирование морфологической структуры и интегративной деятельности центральной нервной системы в фило– и онтогенезе протекает по общему принципу: от диффузных малоспециализированных форм структурной организации и функционирования к более специализированным дискретным формам (Л. А. Орбели, А. И. Карамян, Н. И. Филимонов, Дж. Когхилл, П. К. Анохин, М. М. Кольцова, Ю. И. Александров, Д. А. Фарбер с сотрудниками).

Наряду с этим имеются данные и представления, что в ходе инволюции мозговых и психических функций в первую очередь страдают их наиболее эволюционно новые дифференцированные элементы, тогда как более древние глобально-недифференцированные и диффузные формы активности сохраняются в течение более длительного времени (Р. Якобсон, Л. А. Орбели, К. Гольдштейн).

В психологии развития ортогенетический принцип обнаруживает очень высокую обобщающую и упорядочивающую силу. Обширный эмпирический материал, накопленный в общей психологии, в детской и возрастной психологии, в зоопсихологии, выглядевший до сих пор как почти не связанный между собой, может быть обобщен и систематизирован с единой точки зрения на основе принципа системной дифференциации. Анализ приводит к выводу, что в развитии многих (если не всех) психических процессов, функций и структур обнаруживается одна и та же линия, один и тот же план, одна и та же их направленность – от целого к частям, от общего к частному. Эмпирические данные и многие частные теории, до сих пор выступавшие как почти не связанные между собой в отдельных рубриках («развитие ощущений и восприятия», «развитие мышления», «развитие речи» и т. д.), как оказалось, хорошо укладываются в единую схему системной дифференциации и интеграции. Такое единство плана развития самых разных психических процессов и функций было убедительно выявлено уже X. Вернером, а в настоящее время с привлечением новых материалов – Н. И. Чуприковой. В общую дифференционную парадигму развития хорошо укладываются практически все фактические данные, полученные Ж. Пиаже, работы которого изобилуют использованием понятий синкретизма, недифференцированности и дифференциации психических содержаний и операций.