Текст книги "Табу на любовь"

Глава 17

Должно быть, моя секретарша и бессменная помощница подумала, что ее шеф сошел с ума. А охрана решила, что после минувшего отравления и побоев от руки Барсука у меня случилась утечка мозгов.

А чем еще объяснить то, что я распустил охрану, а секретарю приказал отменить вечерние встречи с партнерами? Все, до единой.

С самого утра день не задался. И я планировал, что вечер все события с лихвой компенсирует.

Утром меня не отпускал дурацкий сон. Раттана, совершенно голая, гуляла по лесу. А я, точно ручной цепной пес, терся рядом. Фигурка девчонки была реалистичной и умопомрачительной, я трахал ее, погружался в отзывчивое тело, и готов был взорваться лишь от мысли, что она жаждет принять меня.

Почти так и вышло. Очнулся я от того, что «передергиваю» в собственной постели. Как долбаный сопляк, мечтающий о фотомодели с обложки.

Лежал, невидящим взглядом сверля потолок. Понимал, что это всего лишь сон. А воздуха все равно не хватало.

Рукой вновь сжал каменный «стояк». Мне катастрофически была необходима разрядка. Но перед глазами появилась Ратти в обнимку с Барсуком.

– Гребаный козел! – проорал я в потолок.

Ни хрена не вышло! Мое тело без вмешательства моего мозга решило, что кончит оно только в одну единственную девку.

– Докатился, млять! – ругался я, встав в душ под ледяные струи воды. – Будь ты проклята, Раттана Несторова!

И весь день до самого вечера мчался вот так, будто кто-то сверху щелкнул пальцами, и моя спланированная и разложенная по пунктам жизнь покатилась в гребаную задницу.

Ольховский не задавал вопросов. Барсуков звонил уже трижды. Игнорировал его звонки. Саня и без ненужных бесед знал: я намерен переспать с его девкой. Разумеется, Барсук возражал. Но поделать ничего не мог. Я решил и отступить не намерен.

– Только посмей, и я тебя убью! – гласило единственное сообщение от Сани.

Со злорадной ухмылкой отбросил телефон на пассажирское сиденье. Я мчался по известному адресу. Был уверен, что девчонка находится сейчас дома. Одна. И Барсук ее не спасет.

Еще полгода назад Сашка «вписался» в благотворительную акцию для детей-сирот. Сам организовал. Сам спонсировал. И сегодня обязан был находиться при детях, показывать свои владения, дарить подарки и на уши вешать подрастающему поколению лапшу о том, что всего в этом мире можно достичь на голом энтузиазме.

– Давай, Сашок, в том же духе! – оскалился я, когда парковал тачку под окнами квартиры Несторовой.

Признаться, я сильно удивился, когда узнал, где именно живет младшенькая из дочек Геннадия Егоровича. У старика хватило бы бабла поселить дочь в более безопасном и приличном районе. Но нет, старый жмот наплевал на благополучие ребенка.

У подъезда замер. И только сейчас подумал, что нужно было Марку поручить достать ключи от квартиры Ратти.

Но мне повезло: кто-то из жильцов вышел из подъезда, распахнув двери передо мной.

На нужный этаж я взлетел одним махом. Стальная дверь.

Ну, хоть в этом Несторов не прогадал. Дверь была прочной, такую и автогеном не «снести».

Два коротких звонка и секунды ожидания.

Меня не парила мысль, что мне не стоит вот так врываться к девчонке.

Абсолютно было плевать на то, что я – последний человек на планете, которого она хотела бы видеть.

Меня волновала лишь мысль о том, что у нее должна быть удобная кровать. Это в интересах самой Ратти.

Один щелчок замка. И звонкий голос, ставший моим проклятьем и одержимостью:

– Валер, да Суми ведь у бабушки… – начала она, распахивая двери передо мной.

– Какой, на хрен, Валера?! – не сдержался я и повысил голос.

Девчонка среагировала моментально. Навалилась на дверь всем телом. Но я оказался быстрее. Придержал стальную преграду, скользнул внутрь квартиры и захлопнул дверь за собой.

– Какого черта ты творишь?! – прошипела Ратти.

А я привалился спиной к стене.

В коридоре было достаточно света, чтобы рассмотреть хозяйку этой хибары. Длинные шорты ниже колен и домашняя, застиранная майка. Сомневаюсь, что под ней имелось белье. Грудь четко просматривалась сквозь ткань. А соски мигом напряглись под дуновением сквозняка.

Или не смена температуры стала тому причиной?

Плевать. Я понимал, что вид острых вершинок будет моим проклятьем. Очередным.

Выход был один. Принять микстуру от болезни по имени Раттана. Секс с ней – лучшее лекарство от одержимости. И я намеревался его получить.

– Ты плохо слушала меня, Ратти, – усмехнулся я.

Пиджак пришлось бросить прямо здесь, на пуф у стены. Я потянулся рукой за галстук.

– Я позвоню Саше! – предупредила она.

– Твой доблестный Барсук занят бедняжками-сиротками, Ратти, – еще шире заулыбался я, наслаждаясь румянцем, затопившим милые щеки гостеприимной хозяйки. – Сомневаюсь, что он ответит на твой вызов, крошка.

Раттана стремительно развернулась и помчалась вглубь квартиры. Я рванул следом. Инстинкт охотника затопил мой мозг настолько, что я практически не соображал.

Догнать. Подчинить. Сделать своей.

Других мыслей не было.

Раттана успела схватить телефон, но я тут же отшвырнул его в угол. Гаджет столкнулся со стеной и рассыпался.

– Какой же ты урод! – прошипела девчонка, а мои руки уже подхватили хрупкое тело и прижали к стене.

Я зафиксировал ее фигурку, прижал к обоям в жуткий цветастый рисунок и заставил замереть.

– Ведьма! Всю кровь выпила! – прошипел я, глядя в распахнутые, испуганные глаза.

– Уходи! Не хочу видеть тебя! – сглотнула она, старательно отворачиваясь от меня.

– Сколько их у тебя? Саня, Валера. Кто еще? – рычал я, не разжимая рук. Меня бесила мысль о том, что эта женщина готова раздвигать ноги перед всеми, перед каждым мужиком, кроме меня. Для меня у нее припасена лишь ненависть.

– Не твое дело! Ненавижу тебя! – скривилась она.

До предела возбужденный член упирался в девичий живот. Женские ноги с трудом доставали до пола. Я удерживал девчонку на весу, фиксируя руками.

«Какого черта ты творишь, Ромыч?» – услышал я будто наяву давно забытый голос единственного по-настоящему родного мне человека.

Дыхание рвало легкие на куски. Дурманящий аромат девчонки будоражил кровь, гнал по венам адреналин и жгучую страсть. Дикий демон, поселившийся во мне, настойчиво шептал: «Бери! Владей! Твое!».

И я готов был забыть обо всем на свете, позволить жадному чудовищу заполучить свою жертву. Но увидел одинокую слезу, бежавшую по бархатистой щеке.

Девчонка шумно дышала, прикрыла веки, словно ждала, что я насильно возьму ее прямо здесь, у стены. Как дикое животное.

Задержал дыхание. Пальцем стер слезу. Поднес ближе, словно хотел рассмотреть ее. Чистая и прозрачная, соленая на вкус, но такая сладкая, что хотелось пробовать ее еще и еще.

Я долбаный псих! Да, так и есть. Без вариантов.

– Не шевелись, Ратти, – выдавил я сипло. – До одури хочу тебя трахнуть. Но ты сама ко мне придешь. У тебя ровно неделя, малышка.

Разжать руки я попросту не мог. Словно неведомая сила парализовала нервные окончания, заставила до хруста вцепиться пальцами в изящное женское тело.

Мне казалось, что схожу с ума. Я должен отпустит ее! Обязан! Но не мог…

Сам не понял, как прижался ртом к пульсу, лихорадочно бьющемуся на шее. Вкус кожи дурманил. Ощущение бархата под языком заставляло внутреннего зверя метаться в стальной клетке. Я зверел, когда представлял того же Барсука на собственном месте.

– Не смей спать с ним, Ратти! – прорычал я, неосознанно цепляя зубами тонкую кожу. – Ни с кем не смей!

Девчонка задрожала, всхлипнула. Этот звук немного отрезвил меня. Но грудная клетка вздымалась неистово, поднимала ткань майки, демонстрируя моим жадным глазам острые горошины сосков. И я не мог противиться жажде.

Стремительно подтянул почти невесомое тело Ратти выше и вцепился зубами в торчащий сосок. Мои ноздри раздувались, как после долгого бега. Член налился кровью и дико пульсировал, требовал удовлетворить, заглушить ту похоть, что бурлила во мне.

Сдернул майку, высвобождая небольшую грудь. Это было выше моих сил. Маленькая, без лифчика, соски торчали так, словно дрожали от напряжения.

Мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы не наброситься на нее и не поддаться соблазну. Знал, что вид именно этой женской груди будет преследовать меня ежесекундно.

– Не смей спать с кем-то кроме меня! – потребовал я прежде, чем накрыть ртом округлое плечо. Понимал, что веду себя, как долбаный подросток, оставляя метки по телу первой бабы, в которую собирался сунуть свой член. Но ничего не мог с этим поделать. Как под гребаным гипнозом.

Красноватый след на идеальной коже заставил улыбнуться. Зверь внутри меня ликовал, жадно изучая засос и коричневые острые соски. Пришлось напомнить себе, что Львовский не насилует своих женщин. Они всегда приходят сами.

Но, черт раздери, как же хочется стащить остатки одежды с этой женщины и заставить ее стонать подо мной!

Я отступил на шаг назад. Руки тянулись к ее телу. Чего стоит вот так взять и сдернуть ее шмотки одним рывком? Секунда всего! Один миг! И она будет передо мной вся, как на ладони. Открытая, горячая, жадная до моих прикосновений.

Она не шевелилась. Так и стояла, дрожа под моим горящим похотью взглядом.

– Неделя, Ратти. Больше я тебе не дам, – выдохнул я и покинул ее квартиру.

Уже в машине я понял, что пиджак и галстук остались там. Но было плевать. Меня разрывало на куски от мыслей, что я вот так легко сдался.

Я колесил по дорогам несколько часов. Навигатор настойчиво верещал развернуться и гнать по трассе в обратную сторону.

– Вы сбились с пути! – пищал механический голос, раздражая.

– Знаю, мать твою! – проорал я и дважды саданул кулаком по сенсорному экрану, пока тот не пошел трещинами.

– Знаю! – повторил я, бездумно глядя в ночную даль.

Глава 18

Львовский ушел. А я стекла по стеночке на пол. Рыдания рвали грудь.

– Чертов придурок! – шептала я, вытирая мокрые щеки.

Львовский перепугал меня до чертиков. Но не своим появлением, а своим взглядом.

Абсолютно невменяемый. Жуткий. Алчный. Давящий.

Кажется, он готов был разорвать меня в клочья и выпить всю кровь досуха.

Но страшнее оказалось то, что я не могла сопротивляться его напору. Покорно ждала его действий. Содрогалась от каждого выдоха, опалявшего кожу. И ждала. С замиранием сердца ждала следующего шага.

Тело должно было бы заледенеть от ужаса. Но я с трудом сдерживала крупную дрожь, когда ощущала каменную плоть, упирающуюся в мой живот. А когда мужские губы сомкнулись на моей груди… Это был шок! Самый настоящий шок!

– Кошмар! – зарыдала я еще горше, с силой поджимая ноги.

Почему этот мужчина так влияет на меня? Почему заставляет забыть о страхе и ждать его прикосновений?

– Ненавижу тебя! – выкрикнула я в потолок, посылая Роману все проклятия ада. – Ненавижу!

* * *

Теперь я не открывала двери, не взглянув в глазок. Мне хватило ночного визита Львовского. Больше я бы не вынесла.

На пороге стоял Саша. Семь утра. И судя по измятой одежде и сонной физиономии, мужчина ночевал не дома.

– Привет, – улыбнулась я, не спеша впускать Барсукова в свою квартиру.

Что-то держало меня. И слова Львовского жгли грудь. «Не смей спать с ним!».

Возможно, именно эта фраза заставила меня отступить и пропустить Александра.

– Кофе? – предложила я, вспоминая, что на одну порцию зерен все же хватит.

Сашка согласно кивнул, поморщился, когда перешагивал через порог, аккуратно и почти бесшумно захлопнул дверь.

Я, зевая и кутаясь в мягкий халат, подаренный бабушкой на прошлый Новый год, потопала на кухню.

Сашка не торопился идти следом. Я набрала полный чайник воды и поставила его кипятиться. Сашки все не было. И я решила выглянуть из кухни.

Барсуков стоял в центре коридора. Его взгляд был устремлен на противоположную стену.

Ледяная волна подкатила к горлу. Проклятый Львовский! Как я могла забыть о том, что он бросил свои модельные шмотки прямо на пол. А ночью я была настолько раздавлена, что забыла о мужской одежде.

Как же я его ненавижу!

– Он был здесь, да? – утвердительно процедил Саша.

– Саша, послушай, все не так! – начала я оправдываться.

Сашка перевел тяжелый взгляд на меня. Несколько мгновений пристально рассматривал меня, точно под микроскопом.

Я нервно сглотнула. Нет уж! Ничего не было! И если Саша не верит, то переубеждать его я не стану!

– Был, – ответил мужчина на свой же вопрос и приблизился ко мне.

Указательным пальцем Саша медленно повернул мою голову. Я прикусила губу.

Знала, что мужскому глазу открылось красное пятно – последствия визита Львовского минувшей ночью.

– Переезжай ко мне, – вдруг прошептал Сашка. – Он не успокоится. Я слишком хорошо и давно знаю этого придурка.

Я опустила голову. Была благодарна Александру за то, что он не стал донимать меня расспросами, орать, упрекать во всех смертных грехах.

Но я не могла согласиться на его предложение. Не могла, и все тут.

– Я заберу Сумрака. Мой мальчик не даст меня в обиду, – ответила другу, маскируя отказ за своими планами на сегодня. – Мне нужен выходной, чтобы съездить к бабушке.

– Хорошо, девчонки тебя подменят. За это даже не переживай, Ратти, – выдохнул Саша.

Мужская рука все еще удерживала мой подбородок. Но я кожей ощущала иное прикосновение, совсем других рук. Жадных. Обжигающих. И ненавидела себя за это.

– Я отвезу тебя. Познакомишь меня, наконец, с бабушкой, – предложил вдруг Барсуков.

– Нет, Саш, не сегодня, – решительно отказала я. – И потом, будний день. Я ведь знаю: ты – занятой человек. И не могу отрывать тебя от важных дел.

– Ты – важна для меня, – возразил Саша настойчиво, но я не сдалась.

– Кофе? По бабушкиному рецепту, – предложила я.

– Я сам приготовлю. А ты лучше оденься, – с легкой хрипотцой произнес друг. – Неудивительно, что он взбесился, увидев тебя в…этом.

Саша скользнул взглядом по моей старенькой майке. Я подавила желание наглухо запахнуть полы халата или прикрыться руками. Но в последнюю секунду передумала. Барсуков – мой парень, а значит, нужно привыкать к его вниманию и близости. Иначе все не по-настоящему.

Глава 19

В восемь утра я собралась выбежать из квартиры. На автобусную остановку я не успевала. Выбор был небольшим: бегом, сломя голову, или же поймать такси.

Распахнув дверь квартиры, вставила ключ в замочную скважину. Но провернуть его не успела.

– Мария Несторова? – раздался незнакомый мужской голос за моей спиной.

Я вздрогнула. Визит Львовского заставил меня странно реагировать на внезапные встречи с незнакомцами. Но все же утвердительно кивнула.

Молодой мужчина в куртке курьерской службы протянул мне планшетку с ручкой, а следом и небольшую коробку без указания адреса отправителя.

– Что это? – уточнила я.

– Я просто курьер, девушка! – вежливо улыбнулся незнакомец.

Любопытство взяло верх. И я, уже выйдя на улицу, вскрыла небольшую коробку.

Под картонной оберткой скрывался футляр. Дорогой бархат и затейливый логотип известного ювелирного дома. Поверх шикарного колье лежала белоснежная карточка с двумя заглавными буквами: «Р. Л.».

Я была в шаге от того, чтобы швырнуть украшение в мусор. Но прекрасно понимала, сколько стоит эта вещь.

И вопреки здравому смыслу, добежав до остановки, я села не на тот автобус, что привез бы меня к университету, в котором я училась. Общественный транспорт мчал меня совсем в другую сторону.

* * *

– Цветы, Ромааа? – услышал я знакомый голос в телефоне и чертыхнулся.

Млять, какого хрена я не взглянул на экран?

– Ты о чем, Марго? Мы все решили, – напомнил я, бросив короткий взгляд на часы.

Очередное совещание началось минуту назад. Меня ждала служба безопасности для получения знатного нагоняя. Марк и его люди не обнаружили, кто именно решил травануть меня гадостью, добавив ее в кофе, которое я выпил перед встречей с Ратти. А сроки поджимали. Мне нужны были доказательства. И я их получу.

– Твоя помощница прислала мне цветы, Роман, – Марго умела говорить так, чтобы кровь по венам мчалась быстрее. – И новый телефон. Ты мне никогда не делал таких подарков, Рома.

И я бы повелся еще пару дней назад. Теперь же голос любовницы был просто звуками, ничего не значившими для меня. Все, что вызывала женщина – это раздражение.

– Млять, Марго, считай его прощальным подарком. Или тебя навестят мои безопасники. И ты окажешься там, где я тебя нашел, – процедил я угрозу и сбросил вызов.

Широким шагом пересек просторный кабинет. Рванул двери на себя.

Секретарь сидела за своим столом, делала отметки в ежедневнике. Но увидев меня, замерла.

– Людмила, какого хрена ты перепутала адреса?! – рявкнул я.

Девушка взмахнула ресницами, не понимала, что именно я требую от нее.

– Роман Дмитриевич, к вам гость! – отчитался мой личный телохранитель, приставленный Марком, привлекая внимание к себе. – Уже поднимается в лифте. Марк Вадимович велел пропустить.

Всего шага мне не хватило до взрыва ярости. Выдохнув, процедил:

– Еще один «косяк», Людмила, и ты уволена! – проорал я.

Лифт распахнулся. И я застыл, позабыв о том, что собирался высказать Марку свое мнение в отношении его разрешения пропускать ко мне гостей.

– Людмила Степановна, перенесите совещание на три часа. Все встречи сдвиньте или договоритесь на завтра, – отчеканил я, сверля взглядом лицо человека, шагнувшего из кабинки лифта в холл. – Принесла нелегкая?

– Здравствуй! – широкая улыбка на лице утреннего посетителя могла бы меня вывести из состояния хрупкого равновесия. Но я, кажется, был рад видеть эту смазливую морду.

Распахнул двери, приглашая визитера пройти в кабинет, подождал, пока этот придурок величественно вплывет в мои владения, и захлопнул тяжелую преграду, разделившую мой бизнес от моего прошлого.

– Ну, здравствуй, Проша! – улыбнулся я, весьма искренне.

– Ромашка, ты стареешь! – расхохотался брат, а я крепко обнял младшего.

– Твой родитель прислал мне приглашение, – подмигнул Прохор, а я скривился.

– Мог бы сделать вид, что не получил его, – хмыкнул я, занимая свое рабочее кресло. Брат принялся бродить по кабинету и остановился перед какой-то высокохудожественной мазней, висевшей на стене. – Не тот повод, чтобы вернуться.

– Ну, другого пока не появилось, – улыбнулся брат. – Значит, женишься?

– К черту свадьбу. Расскажи, как сам? – спросил я. – Позавтракать успел?

– Угу, в самолете, – скривился младший. – Теперь ты должен мне завтрак. И кофе, кстати.

– Кофеин вреден для организма подрастающего поколения, – хмыкнул я, поднимаясь со своего места.

– Ты еще в угол меня поставь! – вздохнул Прохор, а я по старой памяти отвесил брату подзатыльник. Нет, все же я умудрился соскучиться по этому лоботрясу.

Глава 20

Я так и не смогла войти в офис Львовского. Боялась? Возможно.

Коробка с украшением жгла руки, пришлось спрятать ее в рюкзак. Мелькнула мысль, передать драгоценности в фонд помощи бродячим животным. Или в знакомый питомник. Да куда угодно! Деньги не помешают тем, кто в них нуждался.

Но я отринула эти мысли. Верну отправителю! Пусть знает, что я не продаюсь!

Моя бравада и храбрость закончились на расстоянии десяти метров от входа в «Леогард». Я просто прошла мимо, кутаясь в легкую ветровку от ветра.

На занятия я уже опоздала. Саша считает, что после пар я помчусь к бабушке за Суми. И сегодня, как оказалось, я никуда не спешила.

Прогулка по центру родного города внесла капельку ясности в мои сумбурные мысли. Я бродила, не глядя, куда иду.

В моей жизни появилось двое мужчин. Один из них – умный, храбрый, достойный, смелый, терпеливый.

И второй: наглый, беспринципный, жестокий. И если с первым я хотела дружить и общаться, то второго стремилась избегать, а лучше – забыть о его существовании.

Я так хотела. Но мое тело всячески напоминало мне о том, что несколько часов назад жадные мужские губы оставляли на моей коже ожоги.

Даже сейчас мне казалось, что чувствую терпкий и дерзкий аромат парфюма Львовского.

Эта мысль заставила насторожиться. И я подняла голову. Осмотрелась.

Я стояла перед входом в небольшой ресторанчик. Никогда не была здесь. Но, кажется, замерзла настолько, что собиралась забыть о режиме экономии и потратить стипендию на дорогой обед.

– Далеко собралась? – раздался вкрадчивый, до жути знакомый, глубокий голос.

Я вздрогнула от неожиданности. Но тут же взяла себя в руки.

Ну что он сделает мне здесь, на виду у прохожих? Не затащит ведь в темную подворотню, чтобы жестоко избить и изнасиловать? Я надеялась, что он не станет так поступать.

Широкая ладонь перехватила мое запястье прежде, чем я умудрилась умчаться от своего персонального кошмара.

Дернул за руку, повернув к себе. Я буквально впечаталась в широкую грудь, затянутую дорогой тканью пиджака и наглаженной до хруста рубашки.

– Отпусти! – потребовала я.

Не знаю, каким чудом мне это удалось, но я выпуталась из цепких, сильных рук. Нырнула ладонью в расстегнутый рюкзак и вынула пресловутую коробку.

– Я не продаюсь, Львовский! – процедила я, бросая открытый вызов.

Коробку швырнула в грудь Львовскому. И пока мужчина осмысливал, что именно прилетело в его августейшую персону, я дала деру с места.

Мне повезло. Машина такси стояла в паре метров крыльца. Двери были дружелюбно распахнуты, будто водитель ждал именно меня.

Я, не разбираясь, запрыгнула в машину, щелкнула кнопкой блокировки дверей и взмолилась:

– Пожалуйста! Езжайте скорее!

Оказалось, что в машине уже был пассажир. Водитель бросил вопросительный взгляд на молодого человека. А я выглянула в окно.

Роман уже приблизился к машине. Его рука легла на стекло, привлекая внимание. Требовательный хлопок в повелительном жесте.

Львовский приказывал выйти. А я сильнее вжалась в пассажирское кресло.

Боже, что я творю? Зачем я примчалась? Могла бы почтой прислать обратно эту идиотскую коробку! Но нет же, потянуло меня на подвиг. Бессмысленный и бесполезный.

– Да, давайте уже поедем, – согласился пассажир, вежливо и приветливо улыбаясь мне. – Вам куда, девушка?

– Подальше от этого места! – торопливо произнесла я.

Мне до жути хотелось вскинуть средний палец и показать его Львовскому. Но потом решила, что не стоит злить его еще больше.

– Ваш парень? Поссорились? – предположил незнакомец.

Его телефон разразился знакомой, популярной мелодией. Но молодой человек сбросил вызов и вновь взглянул на меня.

– Нет, что вы! Просто знакомый придурок, – улыбнулась я. – Простите за грубость.

Я смутилась. Кажется, Львовский слишком негативно влияет на меня своим вмешательством в мою жизнь.

– Ну, что вы! Такой красавице, как вы, позволительно иногда выразиться от всей души, – рассмеялся молодой человек, а потом вдруг предложил, – знаете, я сто лет не был в этом городе. Знакомых почти не осталось. Возможно, вы не откажете и проведете со мной пару часов? Разумеется, если у вас есть время и возможность. Обещаю не быть придурком, как ваш знакомый.

Молодой человек улыбался открыто, доброжелательно и настолько располагал к себе, что мне показалось заманчивым хотя бы пару часов не думать о Саше, Львовском, Дарье и прочих проблемах.

– Хорошо, – согласилась я.

Незнакомец протянул руку. Открытая ладонь с длинными пальцами. Становилось понятно, что физический труд не знаком этому мужчине. Эти руки принадлежали музыканту.

– Меня звать Прохор, – представился улыбчивый незнакомец.

– Мария, – выдала я и пожала протянутую ладонь.

– Мария? Странное имя для такой яркой девушки, – задумчиво протянул Прохор.

– Вы правы, – рассмеялась я, – при рождении мама назвала меня иначе. А в свидетельство записали Машей.

– И как же звать вас на самом деле, Маша? – Прохор был слишком обаятельным, чтобы не улыбаться ему в ответ. Было очень легко общаться с ним. И я поддалась влиянию его улыбки.

– Раттана, – поделилась я, будто раскрывала жуткий секрет.

– Оу, это уже похоже на правду, – подмигнул Прохор. – Редкое имя для наших мест.

– Мама считала, что я ее единственная драгоценность, – грустная улыбка скользнула по моему лицу, но я предпочла отогнать прочь печаль и тоску.

– Мне кажется, ваша мама права, – решительно кивнул новый знакомый. – Кстати, помню, что вон в той кофейне подавали изумительные пироги!

– Что вы, там сейчас интернет-клуб для геймеров. Сомневаюсь, что там можно найти что-то съедобное, – рассмеялась я и кивнула на другое здание, через дорогу. – А вон там, и правда, вкусные десерты.

– Решено! Отметим знакомство там! – кивнул Прохор и подал знак водителю, повернуть в нужную сторону.

Оплатив проезд, Прохор захлопнул двери автомобиля. Мне казалось, что лицо нового знакомого я уже видела где-то. Наверное, ошибаюсь. Ведь Прохор говорил, что не был в городе несколько лет.

Отбросив ненужные мысли, я вошла в здание кафе. Уютная атмосфера радовала глаз и успокаивала нервы. И я практически позабыла о том, что мою жизнь портит своим присутствием сам Роман Львовский. А Саша ждет, что я перееду в его холостяцкую берлогу.

Знакомство с Прохором меня отвлекло даже от мыслей о Сумраке. И я вспомнила о запланированной поездке к бабушке лишь тогда, когда мы проходили мимо остановки метро.

– Прохор, мне было очень интересно. Спасибо за приятную прогулку, но мне действительно нужно убегать! – извинилась я.

– Печально, Ратти! – улыбнулся молодой человек. – Пообещай, что мы увидимся! Или я никуда тебя не отпущу!

– Хорошо! – рассмеялась я, увидев наигранную мольбу в глазах Прохора. – Непременно созвонимся!

Я умчалась вниз по лестнице подземного перехода. На пути обернулась и взмахнула рукой. Прохор стоял, смотрел мне вслед и никуда не спешил.

Нет, он хоть немного странноват, но весьма приятный. Жаль, что парень живет в другом городе. Мы бы с ним подружились!