Текст книги "Смерть домохозяйки"

ГЛАВА ШЕСТАЯ

* * *

– Денек сегодня замечательный, – Валандра надела солнцезащитные очки в позолоченной оправе.

– Скорее бы тепло настало, – завел Болдырев свою «волынку».

– Успокойся, будет тебе тепло. Сегодня обещали двадцать градусов.

– Хорошо бы, – мечтательно произнес Болдырев, пропуская транспорт, движущийся по главной дороге.

В машине заверещал телефон. Валентина Андреевна взяла трубку.

– Вершинина слушает.

– Доброе утро, – раздался бодрый голос Мамедова.

– Вы уже на месте? – поинтересовалась Валандра.

– Да. Только что въехали в город. Устроимся в гостинице и вперед.

– Хорошо, Алискер, удачи вам.

– До свидания.

* * *

В трехэтажной гостинице «Тура» было прохладно и тоскливо. Мамедов с Антоновым подошли к стойке администратора, облицованной светлым пластиком. Постояльцы, расходившиеся по своим делам, с интересом поглядывали на новеньких. Улыбчивая пухлая дамочка лет тридцати пяти подняла на них свое круглое лицо. Короткая стрижка «под мальчика» не придавала шарма.

– Добро пожаловать, – она поправила очки в роговой оправе, – вы хотите снять номер?

Вписав свои анкетные данные в карточки, Мамедов с Антоновым получили ключи от двухместного номера на втором этаже. Кинув вещи в номере и перекусив продуктами из пакета Антоновской жены, они снова спустились в холл.

– Вы нам не поможете? – обратился Алискер к толстушке.

– Что вас интересует? – она с готовностью оторвалась от иллюстрированного журнала.

– Подскажите, как нам найти улицу Озерную?

– Ой, это на другом конце города. А вы на машине?

– Да.

– Тогда это на сложно, – она увлеченно начала объяснять, – от гостиницы поедете в сторону водонапорной башни, ее видно отсюда, потом свернете к Туре…

– Так мы же и так в «Туре», – прервал ее Мамедов.

– Свернете к реке Туре, – словно двоечнику продолжала втолковывать толстушка, – проедете вдоль набережной до магазина «Тура»…

– У вас здесь что, других названий нет? – снова перебил ее Мамедов.

Она обиженно поджала губы и замолчала.

– Да вы не обижайтесь, – постарался загладить свою провинность Алискер, – просто мы первый раз в вашем прекрасном Пархоменске.

Поправив очки, администраторша невозмутимо сказала:

– У нас есть еще ресторан «Тура», велосипедный завод «Тура» и кинотеатр «Тура».

Тут вмешался молчавший до этого Антонов:

– Это же просто замечательно, что у вас все так называется – запомнить проще.

– Конечно, – толстушка, обретя в лице Шурика поддержку, улыбнулась, – дальше объяснять?

Получив исчерпывающие сведения и поблагодарив словоохотливую дамочку, Алискер с Шуриком сели в машину и отправились разыскивать Жданову. Поплутав с полчаса по городу, они остановились возле огромного двухэтажного коттеджа из красного кирпича. Большие зарешеченные окна выглядывали из-за металлического забора выкрашенного в иссиня-черный цвет. Крыша мансарды, крытая алюминиевым профнастилом, сверкала, разбрызгивая отраженный солнечный свет.

– Как собираешься действовать? – Антонов перевел взгляд на Алискера.

– По обстоятельствам, – лаконично ответил тот и вышел из машины.

Подойдя к калитке, он обнаружил рядом в плоскости стены кнопку звонка и надавил на нее. Никто не отозвался. Тогда Алискер снова позвонил, но уже более настойчиво. Из небольшого деревянного дома напротив вышла невысокая пожилая женщина с ведрами. Ее голова была обвязана красным шерстяным платком.

– Нету их, милок, – женщина подошла ближе. – Маринка почитай уж дней пять как уехала, а Игорь с утра на работу отправился.

– Как вас зовут, добрая женщина? – спросил Алискер в характерной восточной манере.

– Клавдия Петровна я.

– Клавдия Петровна, – уважительно обратился к ней Мамедов, – а вы не знаете, где Игорь работает?

– Нет, милок, – бабульке явно не с кем было пообщаться, – он как с утра уезжает на своем джипе, так до самого вечера его не видать. Он, милок, по бензиновым делам все катает. Как женился на Маринке, так все катает и катает.

– Когда же он на ней женился?

– Да почитай, полгода уж как. Первого-то Маринкиного уж год как убили – мафия, – последнее слово она произнесла шепотом.

– И что же, Марина сразу за Игоря выскочила?

– Ну, сразу – не сразу, врать не буду, полгода все ж по вдовствовала.

– А куда же Марина уехала, отдыхать, наверное?

– Не знаю, милок, врать не буду, может и отдыхать, надо же и отдыхать людям, она женщина деловая, целыми днями на работе, частенько и выходные прихватывает.

– Когда же Игорь возвращается домой?

– Поздно, милок, поздно, врать не буду, всегда затемно.

– Спасибо, добрая женщина, – поблагодарил старушку Мамедов и пошел к машине.

* * *

Позвонив Вершининой и сообщив ей о своих планах, Алискер пошел в душ, располагавшийся в конце коридора. Когда он зашел в номер его встретил громкий храп Антонова.

– Хочу прогуляться по городу, – он толкнул его в бок, – пойдешь со мной?

Промычав что-то бессвязное, Шурик повернулся к стене.

– Ты бы хоть разделся, что ли.

Его предложение не было услышано, и он, надев свежую сорочку, спустился вниз. Улыбнувшись толстушке, внимательно наблюдавшей за ним из-за стойки, он вышел на улицу.

* * *

«Выслушав очередные нотации, рекомендации и пожелания своего патрона, я спустилась к себе в кабинет. Почти следом за мной вошел поджидавший меня Коля.

– Ну, что, Пинкертон, тебе удалось выяснить? – спросила я, щелкая «дракошей». – да садись ты, в ногах правды нет.

– Кое-что выяснить удалось, – Коля неопределенно покачал головой. – Но человека этого я не нашел.

– Что же ты выяснил?

– Я разыскал дежурную, которая в тот день записывала посетителей. Она сама с трудом разбирает свой почерк. Но все-таки фамилию человека, который приходил к Ждановой, определила – Кабанников. А потом и вспомнила его.

– Можно только подивиться ее памяти, – скептически произнесла я.

– Просто внешность у него достаточно неординарная. Этакий жгучий брюнет с залаченными волосами. Костюм в тонкую полоску, в нагрудном кармашке торчит уголок шелкового платка. Когда он расписывался, она заметила у него на правой руке большой золотой перстень с черным плоским камнем.

– Прекрасно, – похвалила я Антонова.

– Да вот дальше-то ничего прекрасного нет, – он потупил глаза.

– Хватит разыгрывать из себя красну девицу. Что дальше?

– Дальше я в адресное бюро… Кабанниковых мужского пола в нашем городе шесть душ. Четверо не проходят по возрасту – слишком старые. Один живет с семьей, по описанию совершенно не подходят, а вот шестой, Евгений Михайлович Кабанников, по указанному адресу не проживает.

– А кто же там проживает? – я постучала пальцем по сигарете, стряхивая пепел.

– Там живет его сестра, она показала мне его фотографию и даже дала ее ненадолго, я сделал с нее ксерокопию.

Антонов достал из внутреннего кармана пиджака блокнот, из которого вынул копию фотографии и положил передо мной на стол.

– Прямо мачо какой-то, – я затушила сигарету. – И что же сестра?

– Говорит, что не видела его уже несколько месяцев. Сказала, что он собирался снять себе квартиру, но где, она не знает.

– А может быть, он скрывается и попросил сестру не говорить о своем местонахождении? – предположила я.

Антонов отрицательно покачал головой.

– Я говорил с соседями, Евгения действительно там никто давно не видел. Ниточка оборвалась.

– Как ты представился сестре?

– Показал ей свою визитку.

– Ты не просил ее сообщить нам, если он объявится?

– Она пообещала, но шансов очень немного.

– А чем он вообще занимается, этот Кабанников? Есть у него какая-нибудь профессия? Может, сестра знает, где живут его друзья?

– Он учился в университете три года, потом вроде бы сам его бросил, после этого нигде не работал, жил сначала за счет сестры, потом у него откуда-то стали появляться деньги, но с сестрой разговоров на эту тему избегал.

– Попробуй поискать его бывших однокурсников.

– Угу, – Антонов кивнул, – тогда я пошел?

– Давай, Коля».

* * *

Осмотрев местные достопримечательности и посетив несколько центральных магазинов, Алискер решил отыскать где-нибудь уютное кафе, чтобы перекусить. Фланируя по далеко не безупречным тротуарам, он непроизвольно улыбался идущим навстречу девушкам, разумеется, не всем, а наиболее привлекательным. Проходя мимо сверкающих чистотой огромных окон элитного парикмахерского салона, Алискер бросил взгляд в его глубину.

Ему всегда было интересно, что творится в подобных заведениях, которые почему-то в его воображении были овеяны тайной. Имело ли это причиной свойственный ему романтизм, прочитал ли он «Розы в кредит» Эльзы Триоле, но разного рода салоны, где умелые руки мастеров неустанно и синхронно изо дня в день трудятся ради красоты, представлялись ему не менее загадочными и манящими, чем сказочные сезамы.

В итоге он остановился у витрины, заглядывая в одну из таких диковинных лабораторий по наведению красоты. У салона, поблескивая молдингами на новеньких боках, стоял двухвдверный «мицубиси» светло-оливкового цвета. «Хозяйку, наверное, ждет», – заметил Мамедов, любуясь машиной.

В последний раз скользнув глазами по сияющему на солнце корпусу полуспортивного болида, Мамедов обратил свои взоры внутрь салона.

Из рассеянного света отражений и смутного заоконного пространства его острый взгляд тут же выхватил обворожительное личико молоденькой парикмахерши. Девушка вертелась у второго от окна кресла, оживленно болтая со своей клиенткой, чей гордый римский профиль мог бы при других обстоятельствах заинтересовать такого тонкого ценителя женской красоты, каким без ложной скромности считал себя Алискер.

Но в настоящий момент его мысли были заняты не клиенткой, а парикмахершей, чье свежее личико излучало столько нежности и одновременно юного задора, что Алискер почувствовал тревожно-сладкое сосание под ложечкой и как пригвожденный замер у витрины.

Наконец, девушка обратила на него внимание и в первую же секунду смутилась. Но вскоре незаметно для своей клиентки приняла участие в игре, с которой, как правило, начинаются все любовные истории. Алискер почувствовал настоятельную потребность завязать знакомство и направился ко входу.

Едва не столкнувшись со своей, как он тут же окрестил девушку, «феей» в холле, Мамедов уже было решил, что, повинуясь той же властной силе, что и он, она выбежала ему навстречу. И каким же горьким было его разочарование, когда он понял, что девушка спешила к телефону.

Мамедов сделал вид, что рассматривает висящие на стенах «образцы мастерства» здешних цирюльников, а сам весь обратился в слух. Пока «фея» говорила, с ее прекрасного лица не сходила улыбка. Однако разговор затягивался, и это, очевидно, стало ее тревожить. Еще Мамедов понял, что ей звонила подруга, с которой «фея» разговаривала весьма фамильярно.

– Ну, конечно, буду. Нет, не раньше семи. Возьму. Обязательно. Да хватит тебе прикидываться. Ну и че, зато поприкалываемся, хи-хи…

Последнее словечко, столь часто употребляемое современной молодежью, неприятно поразило Мамедова и сразу поубавило его пыл. Он как-то обмяк, стал рассеянным, если не безучастным. И вдруг его слух зацепила одна реплика «феи»:

– Ой, Тань, времени нет, у меня Жданова – сама понимаешь! Пакеда. Да бу… – окончание фразы не коснулось резко переориентировавшегося внимания Алискера.

На секунду он задумался, стараясь не встречаться взглядом с девушкой. Она его больше не интересовала, и поэтому долгий многозначительный взор, которым та решила окончательно и бесповоротно вынуть из него душу, остался нагло незамеченным.

«На ловца и зверь! Кто бы мог подумать!» – Алискер не сумел сдержать удовлетворенной улыбки, которую только что вошедшая статная блондинка, по всей видимости, готова была отнести на свой счет.

Он решил подождать Жданову в холле, дабы окончательно ввергнуть в недоумение приемщицу заказов, которая, наблюдая за Алискером, казалось, задавалась вопросом: «кого это, интересно, он ждет?»

«Надо пока отзвониться Валандре», – подумал он и вышел на крыльцо. Достал из кармана пиджака сотовый.

– Слушаю, – Вершинина сняла трубку.

– Валентина Андреевна, это Мамедов.

– Слушай, Алискер, – любовника Ждановай мы определили. Его фамилия Кабенников. Сейчас пытаемся его разыскать, он по месту регистрации не живет. Как только у нас что-нибудь будет по нему, я тебе сообщу. А у вас что? Встретились со Ждановой?

– Ее не было несколько дней, я только что ее обнаружил. Думаю, мне удастся с ней поговорить.

– Попробуй привлечь ее на нашу сторону, сделать из нее союзника. Предупреди ее, чтобы она с ним не разговаривала на эту тему. Ты понимаешь меня?

– Конечно, Валентина Андреевна.

– И держи меня в курсе, Алискер.

* * *

Прошло не меньше часа, прежде чем томящийся на кожаном кресле Мамедов увидел высокую эффектную блондинку, которая, выйдя из зала, задержалась у стола приемщицы. За ней следом торопливо подошла «фея».

«Договариваются о времени следующего визита», – проницательно подумал Мамедов.

Шикарные длинные волосы блондинки, казалось, были лишь слегка подвиты.

«И ради этого стоило посещать парикмахерский салон!» – удивился Алискер.

Классический овал ее лица, бархатисто-матовая кожа, породистый нос с горбинкой и довольно глубоко посаженные темно-зеленые глаза резко выделяли ее из толпы тех симпатичных, даже красивых женщин, которых Алискер на всем протяжении своей прогулки по городу не уставал примечать.

В ее манерах было столько грации, благородного изящества и непосредственности, что Мамедов начал таять как кусок льда под горячим солнцем.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

* * *

Уверенным шагом Жданова направилась к поджидавшему ее «мицубиси». Ее тяжелые светлые пряди слегка подрагивали на кончиках при ходьбе.

– Марина, – окликнул ее Алискер.

Услышав свое имя, она резко затормозила и посмотрела на Мамедова. Он подошел и остановился в двух шагах от нее.

– Меня зовут Алискер, – Мамедов ослепительно улыбнулся.

– Я вас не знаю, – она смерила его презрительным взглядом и повернулась к машине.

– Я приехал из Тарасова, чтобы поговорить с вами.

– Это меня не касается, – она надавила кнопку на брелоке, запоры дверей «мицубиси» разблокировались.

– Мне нужно с вами поговорить.

– Это ваши проблемы, – гордо ответила она.

– Дело как раз в том, что проблемы могут быть у вас, – Алискер придержал дверцу, которую она уже хотела закрыть.

– Если вы не оставите меня в покое, – медленно произнесла Жданова, – то проблемы будут у вас.

– Вас хотели убить.

– Не пугайте меня, я не из пугливых.

– Я не шучу.

– Ха. Какую только ерунду мужчины не придумывают, чтобы познакомиться с женщиной!

– Я же знаю, как вас зовут.

– Ну и что? Пол-Пархоменска знает, как меня зовут. Отпустите, наконец дверь, – она дернула за ручку, но Мамедов не отступал.

– Марина, послушайте же меня, – он достал из кармана визитку и протянул Ждановой, – я детектив, расследую убийство. Убили женщину в в триста пятнадцатом номере гостиницы «Русское поле». Вам это ни о чем не говорит?

Видимо сказанное Алискером оказало-таки воздействие на Жданову, потому что она оставила свои попытки закрыть дверь автомобиля и, повернув голову, внимательно посмотрела на Мамедова.

– Ладно, садитесь в машину.

Алискер не стал ждать дополнительного приглашения, обошел «мицубиси» спереди и сел на низкое переднее сиденье рядом со Ждановой. Двигатель почти бесшумно завелся и Алискера придавило к спинке сиденья.

– Вы, случайно, не участвуете в ралли? – Алискер повернулся и посмотрел на гордый профиль Ждановой, левая рука которой с керамическим браслетом швейцарских часов от Радо расслаблено лежала на руле, а правая переключала скорость.

– Как вы сказали вас зовут? – проигнорировала его вопрос Марина.

– Алискер. Если хотите, можете называть меня Алексеем.

– Леша, значит. Так о чем же, Леша, вы хотели со мной поговорить? – она свернула к набережной.

– Вы едете домой?

– Конечно, а в чем дело, – она скосила на него недовольный взгляд.

– Не хотелось бы, чтобы о нашем разговоре узнал ваш муж.

– Вы что, боитесь? – Она усмехнулась, – он в любом случае узнает об этом, в нашем городе трудно что-нибудь скрыть.

– Все равно, – настаивал Мамедов, – лучше нам поговорить на нейтральной территории.

– Какой-то вы странный, – она резко затормозила прямо посреди улицы и на секунду откинулась на сиденье. – И почему я вообще должна вас слушать?

– Потому что вас хотели и хотят убить, – Алискер подкрепил свою реплику серьезным выражением лица.

– Откуда мне знать, может это у вас такой прием знакомиться с женщинами? – Она хитро посмотрела на него.

– Опять вы за свое! У меня есть тысячи других приемов знакомиться с женщинами. – Он бросил на нее не менее лукавый взгляд.

– Хорошо, – кажется, Жданова приняла решение. – Поговорим, как вы того хотите, на нейтральной территории.

Она снова нажала на педаль акселератора. Несколько минут они ехали молча, пока Марина не затормозила у супермаркета, носящего гордое название «Сатурн».

«Слава Богу, хоть он не называется „Тура!“ – Иронично заметил про себя Мамедов.

Марина сняла ремень безопасности.

– Выходите, – не очень любезно произнесла она.

– Это что же, и есть нейтральная зона? – Мамедов вопросительно уставился на Жданову.

– Нет. Просто мне надо кое о чем договориться с одним человеком, а оставить вас в машине…

– Понимаю, понимаю, – Мамедов с улыбкой, в знак повиновения поднял руки.

Поставив «мицубиси» на сигнализацию, Жданова, не глядя на Алискера, устремилась ко входу в супермаркет.

– Добрый день, – обратилась она к девушке-продавцу, которая при ее появлении, широко, с оттенком подобострастия улыбаясь, поспешила ей навстречу, – мне нужна Людмила Львовна.

– Одну секунду! – девчушка побежала куда-то вглубь зала.

Мамедов увидел, что почти все продавцы и кассиры пялятся на них. Беззаботно насвистывая, он взял корзину и, миновав турникет, двинулся вдоль полок.

– Куда это вы? – недоуменно окликнула его Марина, нетерпеливо поигрывавшая ключами от машины.

– Хочу с пользой провести время ожидания, ознакомиться с ассортиментом. – Он продолжил свой путь.

Марина скептически пожала плечами. Ироничная реплика Мамедова и Маринино движение не остались незамеченными обслуживающим персоналом и некоторыми из наиболее любопытных покупателей.

Вскоре прибежала девчушка-продавец, которая отправилась сообщить Людмиле Львовне о визите Ждановой.

– Людмила Львовна просит вас пройти.

– Спасибо, – холодно бросила Марина, берясь за турникет.

На пути ей попался Мамедов, «наполнительная» корзина в его сильных руках уже не была пустой.

– Не забудьте прихватить бычки в томате, – насмешливо посоветовала ему Жданова.

– Хорошо, что напомнили мне, – как ни в чем не бывало отозвался Алискер.

Жданова скептически улыбнулась и продефилировала дальше.

Поплутав по проходам, вдоль забитых всякой всячиной полок, Мамедов, как заблудившийся отрок выходит на знакомую поляну, – вышел к кассе.

Кассирша, пухленькая энергичная шатенка, перебирая его покупки, ловко щелкала по клавишам кассы. По мере того, как она убеждалась, что посетитель «при деньгах», в ее немного раскосых глазах все отчетливей проступало уважение.

– Я смотрю, вы настроены самым серьезным образом, – Мамедов услышал за спиной насмешливый голос Ждановой.

– Решил вот девчонкам выручку сделать… – шутливо отозвался он, одаривая кассиршу лукавой улыбкой. – Пойдемте. – обратился он к Марине, ловко подхватив два пластиковый пакета.

У дверей он галантно пропустил ее вперед, не отказывая себе в удовольствии полюбоваться плавными линиями ее стройной фигуры.

– И куда же мы теперь? – спросил Мамедов, набрасывая ремень безопасности.

– В одно тихое, уютное местечко. – Ответила Марина, включая зажигание.

– Звучит заманчиво, – Алискер улыбнулся, искоса поглядывая на сосредоточенное лицо Ждановой.

* * *

– Сдается мне, Валя, что не там ты копаешь, – вперил в Вершинину свои бесцветные глазки сидящий на своем кожаном троне Мещеряков.

– Давай, Миша, с тобой определимся, кто ведет расследование, я или ты? – Вершинина по горло была сыта «руководящей ролью» Мещерякова.

– Димка мне не безразличен. На кой черт заварила ты эту кашу с Пархоменском? Тебе нужно круг козловских знакомых разрабатывать, а не за химерами гоняться! Ты думаешь, пару людей опросила и – все?!

– Слишком много совпадений, Миша, – спокойно ответила ему Валандра. – И на этот раз я думаю, что, как ты выразился, мы копаем как раз там, где нужно, – она закурила.

– Что же, ни у кого из Юлиного окружения не могло быть мотива для ее убийства? – Упрямился Мещеряков.

– Миша, дай мне еще несколько дней.

– Ты всегда просишь меня об этом, когда я пытаюсь прояснить ситуацию, – недовольно сказал Михаил Анатольевич.

– Перечисли, Миша, мне все возможные мотивы для убийства. – Невозмутимо попросила его Валандра.

– Деньги, месть, ревность, власть, страх разоблачения, зависть… – Мещеряков принялся ладонью скоблить свой тройной подбородок.

– Правильно, – Валандра закинула ногу на ногу, – я лишь могу добавить к этому «послужному списку» недоразумение. Козлову, скорее всего, убили по ошибке, и я думаю, что вскоре это выяснится окончательно, – твердо произнесла она.

– Ладно, – Мещеряков поднялся с кресла, которое издало жалобный скрип, больше напоминавший всхлип, – что с сигна…

– Это у меня, – сказала Валандра, вынимая из кармана пиджака сотовый, который начал нудно пиликать.

– Это Антонов, – раздался в трубке голос Шурика.

– Нашел Кабанникова?

– Пока нет. Есть здесь одна дамочка, в аспирантуре работает, сказали, что она с ним была когда-то в близких отношениях. Вот я ее и поджидаю.

– Хорошо, Шурик. Если она не знает, где его найти, попытайся у ней выведать, что за человек этот Кабанников.

– Понял, Валентина Андреевна, конец связи.

Вершинина спрятала телефон в карман костюма и посмотрела на Мещерякова, который прохаживался по кабинету.

– Ты, кажется, что-то хотел у меня спросить?

– Хотел, хотел, – пробурчал Мещеряков, – занимайся делом Козловой. Если бы твои люди были немного порасторопней, мы могли бы знать преступника в лицо.

– Что ты этим хочешь сказать? – нахмурилась Вершинина.

– То, что надо было сразу сообразить, что стрелявший находится рядом, – не унимался Мещеряков.

В чем-то шеф был прав, но Вершининой не хотелось давать своих людей в обиду.

– Ты еще скажи, что они должны были его задержать и сдать с рук на руки постовому милиционеру.

– А почему бы и нет?

– Ты хочешь, чтобы мои люди с голыми руками бросались на вооруженных бандитов. Нет уж. И давай закончим этот разговор. У Антонова с Толкушкиным было вполне определенное задание, с которым, кстати, они прекрасно справились. А гоняться за преступниками не входило в тот момент в круг их обязанностей.

Мещеряков прислонился своим толстым задом к подоконнику и скрестил руки на груди.

– В общем так, Валентина, даю тебе еще два дня, потом пеняй на себя. Если окажется, что ты зря отправила людей в Пархоменск, все расходы будешь оплачивать сама.

* * *

Трое парней в спортивных костюмах и кроссовках вошли в гостиницу «Тура» и направились к конторке администратора. О чем-то порасспросив пухлую дамочку, листавшую за стойкой журнал, они неторопливо поднялись на второй этаж и, покрутив стриженными «под ежик» головами, разыскивая нужный номер, повернули направо.

Подойдя к коричневой деревянной двери с номером двести двадцать четыре, самый высокий и, по-видимому, старший из них, остановил жестом своих приятелей и взялся за ручку. Издав жалобный скрип, дверь открылась, и высокий осторожно заглянул в номер. Увидев спящего на кровати Антонова, он кивком головы подозвал своих друзей, один из которых постоянно чесал себе щеку, и, мягко ступая, вся бригада прошмыгнула внутрь. Скрипнув еще раз, дверь за парнями закрылась.

В номере троица уже не старалась скрыть свое присутствие. Старший выдвинул стул на середину комнаты и, усевшись на нем нога на ногу, достал из кармана куртки пачку «Мальборо» и зажигалку. Чесоточный со своим дружком встали возле кровати, на которой лежал Антонов.

Сквозь сон Шурик слышал скрип открывающейся и закрывающейся двери, но сначала не придал этому значения. Когда же раздался звук передвигаемого стула, а потом щелчок зажигалки, он понял, что это не Алискер.

«Что-то не так», – он почувствовал, как противно засосало под «ложечкой» и, не двигаясь, приоткрыл глаза.

– Ну, наконец-то, – произнес старший, выпуская в сторону Антонова струю дыма.

– Вы, кажется, ошиблись номером, – Антонов сел на кровати, – что вам здесь нужно?

– Объясни ему, Груша, – старший посмотрел на приятеля чесоточного, который стоял ближе к кровати.

– Это можно.

Груша размахнулся и ударил Антонова в лицо, стараясь попасть по носу. Но Шурик успел перехватить его кулак обеими руками и, отстранясь, потянул Грушу на себя. Груша перелетел через кровать, с грохотом врезавшись головой в стену.

Пока Шурик выбирался из-под него, подлетел чесоточный и, наклонившись над Антоновым, начал обрабатывать его бока своими кулаками. Антонов все-таки сумел спихнуть с себя Грушу. Лежа на кровати, он повернулся на спину и, прикрывая лицо руками, ногой ударил чесоточного в промежность. Тот ойкнул и согнулся пополам. Не долго думая, Антонов заехал ему коленом в лоб так, что он опрокинулся на спину.

Оттолкнувшись обеими руками от кровати, Антонов вскочил на ноги. Старший, бросив сигарету на пол, поджидал его, танцуя, как боксер на ринге.

«Попрыгай, попрыгай», – подумал Антонов, приближаясь к нему.

– Ну, давай, – приглашал его старший, делая жесты, согнутыми в локтях руками.

«Боксер, что ли?», – успел подумать Шурик, за мгновение до того, как его противник нанес ему удар правой рукой по корпусу и сразу же левой – в голову.

«Неплохо, – Антонов похвалил про себя соперника, стирая кровь с губы, – с тобой надо поосторожнее».

Парень продолжал мягко скакать перед ним, готовясь к очередной атаке. Наконец, сделав обманное движение, он бросился вперед, но Антонов уже поджидал его. Сместившись с линии удара, он сделал пол-оборота вокруг своей оси и ухватил левой рукой противника за запястье, а правой – за куртку у плеча. После чего вывернул ему руку, заставляя тем самым согнуться, и толкнул вперед.

Сбив стул, незадачливый боксер пропахал носом пол и уперся головой в шкаф.

– Ах ты, урод! – прорычал он, пытаясь подняться.

Антонов не стал дожидаться, пока он встанет, заломил ему руку за спину и уперся коленом в спину.

– Сейчас я из тебя урода сделаю, если ты не скажешь, что вам здесь надо!

– Пусти руку, больно! – заорал старший.

– Говори, кто вас сюда прислал и зачем?

Услышав за спиной шевеление, Антонов обернулся назад, но было уже поздно: пришедший в себя чесоточный нанес ему сокрушительный удар стулом по голове. Перед глазами Шурика поплыли круги, и он провалился в темную бездну.

* * *

Оказавшись в просторной, со вкусом меблированной гостиной, Мамедов без всякого стеснения уселся на широкий диван и, заложив обе руки за голову, на минуту закрыл глаза.

Марина попросила его подождать, пока она, по ее выражению, «не приведет себя в чувство». Мамедов понятия не имел, как она это делает, но, услышав вскоре шум воды в ванной, предположил, что Марина принимает душ или просто остужает гоночный пыл при помощи холодной воды и полотенца.

Она действительно всю дорогу гнала как сумасшедшая, а когда Мамедов выразил по этому поводу беспокойство, заметив, что их может остановить «гибдэдэшник», смерила его презрительным взглядом и бросила: «Пусть попробует!»

Тяжелые коричневые шторы приятно затемняли комнату. Наконец, он поднялся с дивана и, пройдя в спальню, не спеша огляделся. «Недурно!» – лаконично выразил он свое удовлетворение новым спальным гарнитуром. Вернувшись в гостиную, он едва успел занять прежнее место, как в комнату вошла явно посвежевшая Марина. Ее волосы были заколоты сзади огромных размеров заколкой.

– Не жалко было портить прическу? – улыбнулся Мамедов.

– Прическу? – пренебрежительно переспросила она. – То, что было у меня на голове трудно назвать прической, так… Стоит доверить свою голову какой-нибудь несмышленой практикантке, так она сделает все, чтобы ты себя узнавать перестала! – Марина как-то вымученно засмеялась.

– А мне показалось, что она замечательно справилась со своей задачей, – наивно сказал Мамедов, – или это только показалось? Наверное, второе. Все дело в том, что у вас такая незаурядная внешность, что ее проблематично, да просто невозможно испортить любой…

– Ну, если только сделать какой-нибудь инфернальный макияж или загримироваться под клоуна или Фантомаса, – не дав договорить Алискеру, усмехнулась Марина.

– А кто вам сказал, что мужчины чужды инфернальному шарму или обаянию разного рода белокурых вампирш? – парировал Алискер в шутливо-куртуазной манере.

– Вам не откажешь в находчивости…

– Я готов проявить ее не только в словопрениях… – Мамедов лукаво улыбнулся.

– Уж не слишком ли вы… – Марина надменно приподняла свои красиво изломанные брови.

– О! Я совсем не то имел в виду, я говорил о сервировке.

– Это был намек?

– На сервировку, – возразил Мамедов.

– Тогда можете приступать, только я, право, не пойму, для чего мы сюда приехали?

– Разумеется, поговорить. Но это совсем не означает, что мы не можем, по крайней мере, начать разговор за столом.

– А продолжить его в постели? – с вызовом спросила Марина.

– Мне кажется, что в этой неразберихе между вашими ожиданиями и моими подлинными намерениями виноваты мужчины, с которыми вам приходилось сталкиваться, – дипломатично начал Алискер, – и может быть, конкретно те, с которыми вы встречались в этих стенах.

Алискер понял, что допустил непростительную глупость.

– Да кто вам дал право?! – взъерепенилась Жданова. От досады она закусила нижнюю губу.

– Виноват, – Алискер почти нежно посмотрел на дышавшую негодованием Марину, – мужские комплексы, видите ли…

– Хватит из меня дуру делать! – ее зеленые глаза внезапно потемнели и теперь казались карими. – Выметайтесь немедленно! – заорала она.

– Обещаю вам, что уйду сразу же, как только поговорю с вами. – Алискер старался сохранить спокойствие.

– Слышать ничего не желаю! Все вы, тарасовские, слишком много из себя корчите! Но и мы тут, в Пархоменске, кое-что смыслим! Убирайся!

– А вот на «ты» мы, кажется, не переходили… Впрочем, я не возражаю, – медленно проговорил Мамедов, в то время, как интуиция подсказывала ему, что пора переходить к решительным действиям.

Жданова ответила ему ледяным молчанием. Она стояла, скрестив на груди руки, всем своим непримиримым видом демонстрируя, что ждет, когда же наконец «уберется» Мамедов.

Алискер не спеша встал с дивана и направился к выходу. Но сделав несколько шагов и поравнявшись с Мариной, вместо того, чтобы выйти в прихожую, подскочил к ней и, прежде чем она успела что-то понять, с силой привлек к себе и зажал ей рот поцелуем.