Текст книги "Смерть домохозяйки"

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

* * *

Алискер спрятал телефон в боковой карман пиджака и направился к выходу.

– Я скоро, – обернулся он к Ганке и Антонову, сидевшим на кроватях друг против друга, – заприте дверь и никого в номер не впускайте.

Сотовый в его кармане снова запиликал. Алискер остановился в дверях.

– Алло.

– Алискер, твоя подружка примчалась домой, тормознула у ворот так, что резина задымилась, – сообщил Маркелов.

– Больше ничего?

– Да вроде бы нет.

– Что значит, вроде бы? – сорвался на него Мамедов.

– Ты че бесишься-то? Больше ничего.

– Ладно, держи меня в курсе. Отбой.

– Дверь заприте, – повторил он и вышел.

– Видно, Валандра ему вставила за самодеятельность, – усмехнулся Шурик, поднимаясь с кровати, чтобы запереть дверь.

– Правильно сделала, – ответил Валентиныч, листая газету, прихваченную еще в Тарасове.

Антонов повернул два раза ключ в замке, достал сигареты и, закурив, осторожно лег на кровать.

– Между прочим, шишку я благодаря ему заработал.

* * *

Алискер остановил «Ниву» возле трехэтажного кирпичного здания. На козырьке, нависшем над главным входом, большими объемными буквами из светлого металла было выведено «милиция». Поднявшись на крыльцо, Алискер вошел в вестибюль, стены которого были выкрашены синей масляной краской, и обратился к дежурному.

– Мне нужно к начальнику вневедомственной охраны.

– Майор Пушкин, двадцать второй кабинет, – бросил молоденький сержантик.

Алискер поднялся на второй этаж и постучал в деревянную дверь.

– Войдите.

Он вошел в небольшой кабинет, обставленный старой полированной мебелью с инвентаризационными номерами. Над столом хозяина висел огромных размеров портрет вождя мировой революции.

– Мамедов Алискер, фирма «Кайзер», – представился он.

– «Кайзер»? – лысоватый майор лет пятидесяти с крупным носом напряг лоб, так что по нему побежали крупные морщины, – это вами командует дамочка по кличке «Валандра»?

– Да, – удивился Алискер, – но откуда такие сведения?

– Я зимой был в Тарасове на совещании, мне рассказал знакомый полковник, что вы раскрыли заказное убийство. Молодого спортсмена, кажется, «заказала» любовница?

– Точно, было такое, – скромно ответил Мамедов.

– Так что же у вас за дело ко мне? – майор был настроен явно доброжелательно.

Коротко изложив ему суть дела, Алискер спросил:

– Поможете мне?

– О чем речь, сейчас узнаем, – он снял телефонную трубку и набрал трехзначный номер, – Веселовский, возьми журнал и быстро ко мне.

Через минуту в комнату вошел сержант с журналом и передал его начальнику.

– Вторник, говоришь, – Пушкин полистал журнал и, найдя нужную страницу повернул, его к Алискеру, – вот, сам смотри.

Мамедов достал ручку, переписал данные в записную книжку и подвинул журнал майору.

– Можешь идти, – Пушкин протянул журнал сержанту.

Мамедов подождал пока тот выйдет и что-то шепнул на ухо майору.

– Самому тебе лучше к ним не соваться, лейтенант Ремизов чужих не любит, – Пушкин поднялся из-за стола и семенящей походкой направился к выходу, – пойдем, я тебя ему представлю.

* * *

На выходе из здания милиции, Алискера застал телефонный звонок. Маркелов сообщил, что «мадам отчалила».

– Хорошо, держи меня…

– Погоди-ка, – прервал его Маркелов, – какой-то мужик остановился возле калитки… отпирает… сейчас, бинокль возьму.

Слушая Вадима, Алискер подошел к «Ниве», открыл дверцу и сел за руль.

– Это же Жданов, а что ж это он пешком-то? – продолжал комментировать Маркелов, – все, зашел во двор.

– Продолжай наблюдение, – скомандовал Алискер и рванул с места.

* * *

Даже не взглянув на сгрудившихся у стойки администратора новых постояльцев, Мамедов взбежал по лестнице и постучал в дверь номера.

– Как дела? – спросил открывший ему Антонов.

– На пульте зафиксировано, что во вторник Жданов заходил в дом в три пятнадцать.

– Это значит, – резюмировал Антонов, – что он не был в это время в Тарасове.

– Получается, что стрелял не он? – Спросил Валентиныч.

– Не знаю, – Алискер сел к столу и набрал номер Вершининой. Ее конторский телефон по-прежнему не отвечал. Тогда он позвонил ей на сотовый. Услышав ее голос, он сказал:

– У Жданова алиби на время убийства.

– Что за алиби, Алискер?

– В журнале вневедомственной охраны отмечено, что во вторник Жданов пришел домой в три пятнадцать дня.

– Та-а-к, – протянула Вершинина, – что-то уж слишком гладко у него получается. Ладно, я подумаю над этим. Что собираешься делать?

– Теперь уже не знаю, – неуверенно произнес Алискер, – мы установили за домом наблюдение, собирались во второй половине дня продолжить обыск…

– Ну так и продолжайте.

– Но ведь алиби, Валентина Андреевна.

– Ты меня понял, Алискер? – в ее голосе появилась жесткость.

– Понял.

– Действуйте. И проверь, может быть, у Жданова есть гараж, дача или еще что-нибудь, где он мог спрятать оружие.

– Вы все-таки считаете, что это он?

– Не задавай лишних вопросов!

– Понял, – он положил трубку на стол и уставился в окно.

В это время снова запиликал телефон. Он машинально схватил трубку, но понял, что это не у него.

– Кому звонят? – он повернулся к Ганке, тот удивленно пожал плечами.

Антонов наконец опомнился.

– Мой надрывается. Алло.

– Шурик, Алискер не с вами, я не могу ему дозвониться, – Антонов узнал голос Маркелова.

– Здесь он, – ответил Антонов, – с начальством общался. Держи, это Вадик, – он протянул аппарат Мамедову.

– Что там у тебя?

– Жданов вышел минуты три назад.

– Хорошо, готовься, мы скоро подъедем.

Мамедов вернул телефон Антонову и поднялся из-за стола.

– Ну что, все готовы? Поехали.

* * *

Проникнув во двор, Мамедов, Маркелов и Ганке направились к дому. Поднявшись на крыльцо, они оторопели. Входная дверь была приоткрыта. На расстоянии это не бросалось в глаза, и Маркелов с Ганке уже в очередной раз готовились продемонстрировать ловкость рук, но как видно, этого от них теперь не требовалось.

– Что за черт? – подивился Ганке, берясь за ручку так, словно она была минуту назад выкрашена.

– Непонятно, забыли, что ли, запереть? – предположил Вадик.

– Что-то здесь не чисто… – в заключение продиагностировал Алискер, – ну ладно, пошли!

В доме царила девственная тишина, но участникам обыска она казалась какой-то неестественной и заставляла их, напрягая слух, чутко внимать бездыханному пространству огромного дома. Во всем, конечно, была виновата незапертая входная дверь.

– Вроде, все спокойно, – оглядевшись и постояв без движения пару минут, вполголоса произнес Мамедов. – Валентиныч, поищи дверь в гараж, по-моему она должна быть где-то за кухней, я спущусь в подвал, Вадик продолжит там, где остановился утром.

Получив задание, все разошлись по своим участкам. В подвальном этаже оказалось два помещения. Одно представляло из себя что-то типа бельевой вместе с прачечной. Рядом с обычной чугунной ванной стояла стиральная машина с программным управлением, по другую сторону которой пристроилась гладильная машина.

«Стирай – не хочу», – подумал Мамедов.

Он потянул за ручку и открыл дверцу стиралки. Подошел к открытым полкам на которых лежало стиранное, но еще не глаженное белье, просунул руки под стопки – ничего. Он еще раз обошел прачечную, примечая зорким глазом все детали. Выключил свет и вышел.

В другом помещении стоял большой бильярдный стол, над которым висел светильник такого же размера. Две стены, параллельные длинным сторонам стола были пустыми. У торцевой – в дальнем конце комнаты разместился небольшой столик, бар и подставки под кии. Костяные шары лежали в отверстиях специальной подставки.

Собственно осматривать здесь было нечего. Для успокоения совести Алискер заглянул в бар и, проходя мимо стола, наклонился, чтобы проверить не прикреплено ли что-нибудь к его нижней поверхности. Он потушил свет и начал уже подниматься по ступеням, когда наверху появился отчаянно жестикулирующий Маркелов.

– Скорее, Алискер, только тихо!

Мамедов кинулся наверх. Вбежав в холл, он остановился посередине. На столике у стены стояли два телефонных аппарата «панасоник». Работала громкая связь и в комнате был прекрасно слышен разговор:

– Игорь, ты же просил позвонить через полчаса…

– Александр Матвеевич, никак не найду бланки договоров, придется отпечатать новые. Сейчас полчетвертого, я сделаю и через часок подъеду к вам, хорошо?

– Сегодня пятница, Игорь, у меня короткий день.

– Понимаю, Александр Матвеевич, тогда отложим на понедельник, – быстро согласился Игорь.

– Если в понедельник, – ответил его собеседник, то лучше после обеда.

– Договорились, Александр Матвеевич. До понедельника.

– Счастливо.

Раздался глухой щелчок, и один аппарат отключился. Через несколько секунд замолчал и второй.

– Что это было? – спросил недоумевающий Маркелов. крутя в руках мятый клочок бумаги.

Алискер пожал плечами.

– Да, вот еще что, – Вадик протянул бумажку Мамедову, – в мусорном ведре нашел.

Алискер расправил листок, на котором экспрессивным Марининым почерком было написано:

«Уехала на дачу, сегодня не жди. М.»

– Что ты насчет этого думаешь? – Маркелов вопросительно взглянул на него.

Вместо ответа Алискер достал из кармана сотовый.

– Валентина Андреевна, докладываю: мы в доме Ждановых. Перед тем как мы сюда вошли, оба супруга по очереди приезжали в дом. Сначала Марина, она пробыла здесь минут двадцать, оставила записку, что до завтра будет на даче, и уехала. Потом пришел Игорь. Почему-то пешком, а не на машине. Пробыл в доме около получаса и тоже ушел.

– Что-нибудь еще?

– Да, вот что. У них здесь в доме два телефонных аппарата. Только что произошел разговор Игоря с каким-то Александром Матвеевичем по громкой связи. Получается, что для собеседника Игоря он разговаривал из дома.

Он помолчал немного, потом, спохватившись, добавил:

– И еще одна странность – дверь в дом была не заперта. Что нам теперь делать? Продолжать обыск?

– Не надо, оружия в доме нет, это ясно. Ты знаешь, где дача Ждановых?

– Марина мне говорила, что на берегу Туры сразу за сосновым бором.

– Уходите из дома, дверь оставьте не запертой, как и была. И быстро разыщите дачу. Жданова в опасности. Если она еще жива, конечно…

Мамедов опустил телефон в боковой карман.

– Найди Валентиныча, уходим.

Маркелов отправился за Ганке, и вскоре вернулся вместе с ним.

Все втроем они вышли из дома.

– Разделимся на две группы, – сказал Алискер, – я поеду на «ниве» с Валентинычем, а ты, – он повернулся к Маркелову, – с Шуриком. Нужно найти дачу Ждановых.

– И где же мы будем ее искать? – поинтересовался Маркелов. – Это все равно что иголку в стоге сена…

– Я только знаю, что она на берегу Туры, первый дом сразу за сосновым бором. Поэтому разделимся. Вы поедете на север, а мы на юг. Все понятно?

– Какие-нибудь особые приметы есть? – не унимался дотошный Маркелов, – ну, там зеленая крыша, например, или красные ворота.

– Хватит разговаривать, – оборвал его Мамедов, – нету никаких примет.

За калиткой они разделились: Мамедов с Валентинычем пошли налево, к оставленной у перекрестка «Ниве», а Маркелов – направо, к сидевшему «на шухере» Антонову.

* * *

Жданов остановил бордовую «ауди» возле нового пятиэтажного здания, на третьем этаже которого размещался офис «Тура-сервис». Сидевший на крыльце парень в спортивном костюме встал, отряхнул ладонью задницу и направился к нему.

– Держи, Костян, – Жданов отдал ему ключи от машины, – с меня причитается.

– Какие счеты, в натуре, – парень взял ключи и полез в карман за сигаретами.

– Дай-ка и мне одну, – Жданов протянул руку за сигаретой.

– На, не жалко. Только ты ж не куришь, – Костян протянул пачку «Мальборо».

– Я не затягиваюсь, – усмехнулся Жданов, вытаскивая сигарету.

Костян щелкнул зажигалкой.

– Груша сегодня был в гостинице, тарасовские еще не смотались.

– Ты же говорил, что они выехали? – Жданов поднял на него сердитый взгляд.

– Выехали, я узнавал, а вечером снова заселились. Только теперь их уже четверо.

– Твою мать, – выругался Жданов, – ничего вам поручить нельзя.

– Что же нам, всю гостиницу надо разгромить? – Насупился Костян.

– Репа у тебя совсем не варит, – Жданов постучал себя пальцем по голове. – Ну не поняли ребята предупреждения, займитесь их машинами.

– Сделаем.

– Ну все, я поехал. Чтобы до понедельника тарасовцев здесь не было!

Жданов сел в свой «рэнглер», поджидавший его на стоянке и, лихо развернувшись, умчался.

* * *

– Добрый день, – Валандра сидела на кожаном диване, стоящем рядом с камином.

Жалюзи на окнах были опущены, и поэтому она находилась в тени. Стремительно вошедший Жданов, как пригвожденный, замер на месте.

– А вы, собственно, кто? – неуверенно произнес он, когда к нему вернулся дар речи. – И какого черта… – Последняя реплика прозвучала уже с оттенком угрозы.

– Давайте знакомиться, – невозмутимо отозвалась Валандра. – Меня зовут Вершинина Валентина Андреевна, а вас, кажется, Игорь Жданов?

– Ну и что?! – с вызовом спросил он.

– Я бы вам, господин Жданов, посоветовала сесть и послушать, что я вам скажу, – Вершинина встала и подошла к окну.

– Я вас не знаю, какого рожна вам здесь надо, в моем доме?! – Он смерил ее высокомерным взглядом, в котором презрение и ненависть слились воедино. – Я сейчас милицию вызову…

Он сделал несколько шагов по направлению к столику, на котором стояли два «панасоника».

– Не стоит беспокоиться. Я не отниму у вас много времени, – спокойно сказала Валандра, поигрывая жалюзи. К тому же телефоны ваши почему-то не работают, я уже проверяла.

Жданов с недоумением посмотрел на нее.

– Вы и до телефонов моих добрались? – с негодованием выкрикнул он.

– Я хотела вас спросить, для чего вам два телефона? Конечно, дом у вас большой, но пары-тройки трубок вполне бы хватило. А два аппарата на что?

– Я что, вам отчитываться должен? – Жданов поднимал и опускал телефонные трубки.

– Напрасный труд, – снисходительно заметила Вершинина. – Господин Жданов, вы, бесспорно, хитрец.

– Что ты мелешь!..

– С двумя аппаратами можно провертывать неплохие делишки. Например, обеспечить себе более-менее сносное алиби на тот случай, если потребуется кого-нибудь убить, так?

– Чушь несусветная! – Жданов стоял у столика, его взгляд теперь источал ледяное презрение, а губы кривились в ядовитой ухмылке.

– Жданов, я обвиняю вас в преднамеренном убийстве вашей жены! – Громко и четко произнесла Валандра, глядя на него в упор. Его тонкогубое лицо дернулось, но спустя какую-то секунду на нем застыло пренебрежительно-насмешливое выражение.

– А ты-то кто такая, чтобы бросать мне в лицо такое обвинение? Но если тебе уж так интересно, я оставил жену на работе и, насколько мне известно, в добром здравии.

– Вы оставили жену на даче, и одному Богу известно, что вы с ней сделали.

– Если вы не знаете, как вы выразились, – вдруг перешел он на «вы», – что я с ней сделал, то какого черта вы шьете мне убийство?

– Вы не лишены логической жилки, – усмехнулась Валандра, – и я как раз собираюсь призвать в свидетели ваши аналитические способности. Устраивайтесь поудобнее, нам некуда спешить.

– Ладно, послушаю… – с самодовольной гримасой он уселся в кресло и закинул ногу на ногу, – что ты там еще навыдумывала?

– Убийство вашей жены вы стали планировать не позднее, чем узнали, что она собирается подать на развод. Ваш брачный контракт составлен таким образом, что в случае развода лично вы не получите ничего. Ваша жена часто по делам наведывалась в Тарасов, причем, вам известно, что останавливалась она всегда в одном и том же номере, заранее заказывая его. Не знаю, что это с ее стороны, привычка или еще что-нибудь? В конце концов, это не важно.

Оценив ситуацию и решив, что медлить больше нельзя, вы планируете убить ее прямо в гостинице. Конечно, вы могли это сделать и в Пархоменске, но это было сопряжено для вас с излишними неудобствами. Прикатила бы милиция, начала бы проводить дознание, вас заподозрили бы одним из первых: у вас есть возможность убить (деньги для приобретения оружия, возможность выждать удобный момент и т. д.) и мотив. О нем я уже говорила. Я могла, конечно, в качестве мотива предположить и ревность, но, как мне кажется, вы не настолько пылки, чтобы устраивать подобного рода вендетту. Вы, скорее, человек расчетливый и прагматичный. Я не права?

– Правы, – спокойно согласился Жданов, покачивая ногой.

– Итак, обзаведясь винтовкой с оптическим прицелом, во вторник вы отправились в Тарасов для того, чтобы убить свою жену. Не перебивайте меня, дайте мне досказать. Если что не так, поправите меня потом.

Итак, вы приезжаете в Тарасов, лезете на четвертый этаж новостройки, что рядом с гостиницей «Русское поле», дожидаетесь удобного момента – ваша жена в номере с другим мужчиной и… стреляете. Вы так торопитесь покинуть место преступление, что едва успеваете увидеть, что объект, в который вы стреляли, падает. Это то, что касается практического этапа.

Я вам уже сказала, что убийство было вами тщательно спланировано. Это заключение я сделала не только потому, что вы купили винтовку, выждали момент и т. д. Вы потрудились и над, так сказать, теоретической частью своего мероприятия: то есть сделали попытку обеспечить себе алиби.

Ваш дом на сигнализации, при входе вам звонят с пульта, и вы обязаны назвать пароль. Время звонка строго фиксируется. Вы решаете воспользоваться этим. Одному вам, конечно, это не под силу – ведь в таком случае вам пришлось бы раздвоиться, – Вершинина улыбнулась.

Жданов не сводил с нее своих недобрых глаз.

– Но у вас была, как я думаю, помощница. Да, именно женщина, более того – любовница. Кому еще вы могли довериться? Только той, которая после смерти вашей жены разделила бы с вами на законных основаниях деньги и постель.

Мы не знаем имени вашей подруги, это сейчас играет второстепенную роль. Итак, продолжаю повествование. Вы оставили ключи своей подруге и попросили ее в районе трех пополудни прийти к вам домой.

– На пульте зафиксирован мужской голос, – возразил Жданов.

– У вашей подруги был с собой магнитофон с записью пароля, произнесенного вашим голосом, – уверенно произнесла Вершинина.

– Нет, – отрицательно покачал головой Жданов, – магнитофон был здесь, она только вставила в него кассету. Но ведь это только ваше предположение… – он ухмыльнулся, поставив локоть на правый подлокотник кресла и подперев рукой свое скуластое лицо, на котором глубоко посаженные темные глаза поблескивали интересом и ненавистью.

– Так все таки женщина была… Так я и думала. – твердо сказала Валандра. – Но вас постигло горькое разочарование, – продолжила она как ни в чем ни бывало, – убитая вами супруга вновь явилась к вам, сведя на нет все ваши предыдущие усилия. Вами была убита другая, не имеющая к вам никакого отношения женщина – Юлия Козлова.

Итак, ваша жена приезжает домой. Вы не то что разочарованы, вы подавлены. Однако вы берете себя в руки, понимая, что отступать некуда, вас не останавливает даже приезд из Тарасова группы сотрудников службы безопасности. Не знаю, наверное, преступление глубинно изменяет человеческую натуру, как говорится, развязывает руки, если вы не то что не отступили перед лицом угрозы быть разоблаченным моими ребятами, но приказали своим молодчикам напасть на них и запугать так, чтобы они моментом выкатились из Пархоменска!

Вы могли бы отказаться хотя бы на время от своего проекта, но опять же: либо вы излишне самонадеяны, либо вам действительно нечего терять!

И вот сегодня ваша жена уезжает на дачу, сообщив вам об этом в оставленной записке, и вы, не теряя времени, устремляетесь вслед за ней.

Не знаю, что вы сделали с Мариной, но об алиби своем позаботились на славу. Александр Матвеевич был уверен, что вы разговаривали с ним из дома. Вы специально попросили его позвонить в половине четвертого, в то время, когда вы будете на даче. Ведь именно на это время в случае успешного выполнения вами вашего преступного замысла вам понадобится алиби.

Мои люди были свидетелями сеанса громкой связи. Вот для чего вам был нужен второй аппарат! Я правильно говорю? – Валандра смотрела на него, не отрывая глаз.

– Правильно, кошелка гребаная! – горделиво усвехнулся Жданов, – неплохое алиби, а? Сам придумал. Все очень просто, нужно только иметь две телефонных пары, то есть два номера и два аппарата с громкой связью. Если звонят мне домой, автоматически включается громкая связь, второй аппарат набирает номер моего сотового и – порядок: я могу находиться где угодно, а разговаривающий со мной уверен, что я нахожусь дома. И при случае подтвердит это!

– Вы стреляли в окно триста пятнадцатого номера гостиницы «Русское поле» в два тридцать дня, в минувший вторник? – быстро проговорила Вершинина.

– Я, я, я… ха! ха! Ну и что? – Жданов сунул руку в карман пиджака.

– Что вы сделали с Мариной?

– Отправил к праотцам! – загоготал Жданов.

Он вынул пистолет и, продолжая сотрясаться от припадочного хохота, направил его на Валандру.

– Ну вот, что, крыса ментовская, побаловались и хватит! Тебе кажется, что ты очень умная, только мне так не кажется. Думала, сука, что объегорила меня, да не тут-то было! Теперь ты все знаешь, но с этим ты и сдохнешь!

Его указательный палец подрагивал на спусковом крючке.

– Подумай, Жданов, – попыталась остановить его Вершинина, глядя на наручные часы, – если я через пять минут не свяжусь со своим водителем, который ждет меня на улице, он вызовет сюда наряд милиции.

– Пусть вызывает, – Жданов приблизился к Вершининой. – Ты незаконно проникла в дом и пыталась меня ограбить, я защищался.

– Наверняка всплывет тот факт, что в твою жену и в меня стреляли из одного пистолета. Все равно тебе не выкрутиться!

– Неужели ты думаешь, что я оставил ствол, из которого пришил свою женушку, – Жданов злобно ухмыльнулся, – он давно уже на дне Туры.

Сделав еще один шаг в сторону Вершининой, он нажал спусковой крючок. Запахло порохом. Валандра, схватившись руками за живот, упала на колени.

– Бросай оружие, Жданов, ты арестован, – в комнату ворвались вооруженные люди в шлемах и бронежилетах поверх «камуфляжа». Повалили его на пол, заломили руки за спину.

– Она хотела меня ограбить, – завопил он.

– С вами все в порядке? – лейтенант Ремизов подскочил к Вершининой и помог ей подняться.

Вершинина расстегнула плащ, под которым был надет бронежилет.

– Могло бы быть хуже, если бы вы не настояли, чтобы я нацепила на себя эту штуковину. А плащ придется выкинуть.

Ремизов помог ей освободиться от жилета.

В это момент в дом влетела вся Вершининская команда во главе с Болдыревым.

«Алискер был взволнован, глаза его горели.

– Валентина Андреевна, – срывающимся голосом воскликнул он, – мы бы и сами могли…

– Что со Ждановой? – перебила я его.

– Врачи говорят, что ее жизнь вне опасности. Потеряла много крови. Еще бы минут двадцать и было бы поздно!

Я подняла плащ, валявшийся на полу, достала из него диктофон и протянула лейтенанту.

– Здесь весь наш разговор со Ждановым.

– Отлично, – он взял у меня черную коробочку, – он у нас и так не открутится.

* * *

Вершинина как раз выводила слово «не открутится», еще толком не зная, завершить ли роман репликой лейтенанта, или написать пару абзацев в качестве эпилога, когда в дверь раздался бодрый стук.

– Войдите, – она подняла голову от толстой голубой тетради.

– Валентина Адреевна, – казалось, лицо Толкушкина могло затмить даже северное сияние, – дайте почитать про наши подвиги, вы же сегодня обещали!

– Последний штрих, Валера. Постой-ка, а если мне закончить роман вот этим твоим визитом в мой кабинет?… – Валандра на секунду задумалась.

– И как бы это звучало?

– Например так: «Дописав, как мне представлялось, последний эпизод, я уже собиралась домой, как раздался жизнерадостный стук в дверь. В кабинет вошел сияющий, как майский день Толкушкин…» и т. д.

– «Жизнерадостный», Валентина Андреевна, как-то это не очень… – замялся Валера.

– Что не очень?

– Извините за смелость, но мне кажется, вам следовало бы закончить роман следующей фразой: «Я уже было собиралась пригласить Толкушкина к себе домой на вечерний чай, как в дверь…»

– Намек понят, – не дала договорить Толкушкину Валандра, – считай, что ты приглашен!

– Да, Валентина Андреевна, – Валера сделал серьезное выражение лица, – помните, по поводу вашего неожиданного появления в финале вы хотели написать о своем пристрастии к драматическим эффектам?

– Написала, Валера, написала, – успокоила его Вершинина, – иди скажи Болдыреву, чтоб машину заводил, Валандра, мол, домой собирается.