Текст книги "Зоя. Часть 2: Америка"

Часть третья

Занавес

Они позавтракали в гостиничном кафе. Зоя была в подавленном настроении. Она переживала, что не сможет завершить экскурсию вместе со своей группой и что теперь её жизнь находится в подвешенном состоянии. Непонятная карма, какие-то странные сны, которые её чему-то там учили. Прощение предательства, рыцари и сожжение. Зоя думала обо всём этом, а потом у неё перед глазами всплывал страшный де Виньи, обещал ей литий до конца её дней и посещение психиатра в Питтсбурге. Зоины глаза наполнились слезами при мысли о нём.

– Зоя, что с тобой? – прервала её страдания Фатима.

– Я… я боюсь, – промямлила Зоя. – Вдруг всё, что вы мне вчера сказали, всё это выдумки, а на самом деле де Виньи прав, и я… у меня расстройство.

– Какое?

– Биполярное. Он сказал, что я должна всю жизнь пить литий и что я хорошая девочка, потому что клонопин на меня подействовал. Может быть, он прав? Ведь он – светило науки.

– А ты сама как думаешь? – спросила Зою Фатима.

– Я не знаю. Я боюсь, он же врач. Он ведь не будет просто так мне врать?

– А почему бы и нет? И мы с тобой ещё не обсудили его роль в твоей карме. Не так ли?

– А что, и он там есть?

– А ты же его помнишь, Зоя. У него же и имя такое же, ты мне сама говорила. Просто ты про него забыла, так тебя задело предательство Йоханнеса. Но ведь именно он, де Виньи, обрёк тебя на смерть. Ведь это он подговорил Йоханнеса совершить предательство.

– Ой, как страшно. А что же делать? Мне его тоже надо простить?

– Можно попробовать. Но этот человек совершил много отрицательных поступков за свою жизнь, – Фатима поёжилась. – И, скорее всего, он свою карму только ухудшил и в этом воплощении. И продолжает это делать. В таких случаях мы стараемся избегать людей подобного сорта. Мы их блокируем и уходим из-под их влияния.

– Значит, мне не надо его прощать? А как мне его блокировать?

– Прощать не надо, но тебе надо перестать его бояться. Это тоже непросто.

– Я очень, очень его боюсь. Мне прямо кажется, что он появится и меня заберёт. И что он на всё способен.

– Страх – это очень сильное оружие. Страх способен притягивать отрицательные ветки реальности. Но также страх – это страж, он предупреждает нас об опасности, и страх можно использовать для развития, – сказала Фатима. – Я видела, ты писала вчера в тетрадке. Вот и это запиши.

Зоя кивнула и записала за Фатимой её слова:

Страх – это очень сильное оружие. Страх способен притягивать отрицательные ветки реальности. Можно использовать для развития.

– Молодец, – сказала Фатима, проследив за тем, как Зоя всё за ней задокументировала. – А теперь спустимся с небес на землю.

– На землю?

– Да, Зоя. Мы с тобой очень многое обсудили и вчера, и сегодня утром. Тебе потребуется время, чтобы переварить всю эту информацию. А у меня появились некоторые дела.

В этот момент в гостиницу влетел Николя. Он держал в руках огромную папку с бумагами. Увидев мать, он бросился к ней и хлопнул папкой по столу.

– Мама, вот! Держи! – вид у него был очень довольный.

– Николя, спасибо. Доброе утро, сынок, – Фатима довольно улыбнулась, а Николя согнулся, чтобы поцеловать мать в щёку.

Зоя умилилась, наблюдая за этой сценой. И в этот момент она почувствовала на себе чей-то взгляд. Обжигающий, сверлящий. Зоя обернулась и увидела Андрея. Он шёл прямо к ней.

– Андрей!!! – вскрикнула Зоя и бросилась ему на шею. Она сама не ожидала от себя такой реакции.

Андрей сразу же подхватил её и заключил в свои объятия.

– Зоя! Зоя!!!

Андрей стал целовать Зою, а она вдруг разревелась. Она никак не могла удержать слёзы, которые рекой лились по её щекам. Андрей ещё крепче обнял девочку, и она снова затряслась в рыданиях.

– Ну что с тобой, моя Зоя, что с тобой? Я здесь, я с тобой.

– Я… я… – и Зоя снова расплакалась. Она хотела сказать, что простила его за поступки, что ей всё равно, но не успела.

– Ну, пойдём сядем, поговорим, и ты мне всё расскажешь? – спросил Андрей.

– А ты… это был ты? Мне не приснилось? Ты ко мне приходил? – спросила Зоя.

– Конечно. Конечно, приходил. Я отдал тебе браслет, ты его не потеряла? И ещё я тебе принёс фиалку, – Андрей смущённо посмотрел на Зою. – Я подумал, что она должна тебе понравиться. Она ведь была такого красивого цвета.

– Она… да, спасибо. Но что теперь делать? Я же завтра улетаю, и мы больше никогда не увидимся.

Зоя зарыдала ещё горше при мысли о том, что теперь, когда её отношения с Андреем только стали налаживаться, она должна расстаться с прекрасным юношей.

– А вот и нет.

– Как? Я ведь не могу остаться в Париже. Я же должна учиться.

Зоя вспомнила про Аллдердайс, про занятия, про Сидельникова, и опять на её глазах выступили слёзы.

– Зоя, я приеду к тебе. Я приеду в Питтсбург, – Андрей прижал Зою ещё сильнее.

– Как? Ты приедешь? Вместе с твоим отчимом? Но мне нельзя, я не могу… – Зоя посмотрела на Андрея с мольбой.

– Нет, нет, ты всё не так поняла. Я ушёл. Я убежал из дома. Я всё бросил, потому что я не могу больше находиться рядом с ним. Я увидел, как он с тобой обращается, и понял, что это за человек. Я и раньше думал, что он большой мерзавец, но, когда он схватил тебя, когда натравил на тебя санитаров, когда они тебя связали по рукам и ногам, тебя, мою любимую девушку, я понял, что должен навсегда освободиться от его влияния. Я забрал все свои вещи и документы и вчера ночевал у друга.

– Андрей, но как же учёба? ENA? И вообще, как ты будешь теперь жить?

– К чёрту учёбу. Я перееду в США и буду учиться там.

– Как там?

– Так, в Питтсбург. Я перееду учиться в Питтсбург. Ведь у вас там есть университеты?

– Есть, даже один очень хороший, называется Карнеги – Меллон.

– Вот и отлично. Думаю, что меня туда возьмут.

– Но как же ENA? Как же твоё будущее? И как ты… – Зоя постеснялась спросить, как Андрей собирался платить за учёбу в Штатах.

– У меня есть деньги. Много денег.

– Откуда? Если ты бросил родителей.

– Зоя, у меня ведь есть родной отец. Был. Я тебе никогда про него не рассказывал, но он оставил мне огромное наследство. Однако для того, чтобы иметь право на эти деньги, я должен был поменять фамилию на родовую – Орсини.

– Это твоя настоящая фамилия? Орсини?

– Да. Я же тебе говорил, что я корсиканец. Это наш род, древний род Орсини. Но моя мать не хотела, чтобы я носил эту фамилию, которую она считала недостойной.

– Почему?

– Потому что Орсини значит «медвежий». «Орсо» – в переводе с латыни «медведь», – Андрей пожал плечами. – Мать заставила поменять фамилию на аристократическую, как она считала, де Виньи. А про Орсини мне надо было забыть. Но теперь я уже совершеннолетний, мне скоро девятнадцать, и я не хочу иметь дело с этим мерзким человеком. Я поменяю фамилию, получу наследство и перееду в Питтсбург. И мы будем вместе.

– Андрей, это не сон? – Зоя потёрла глаза. Ей вдруг показалось, что она сейчас очутится в холодной комнате в Питтсбурге.

– Нет, Зоя, это не сон. Я уже всё решил, и у нас всё получится.

– А ты не боишься вот так всё менять? И учёбу, и жизнь. Всё бросать? – Зоя хотела добавить, не боится ли Андрей бросать всех тех девушек, с которыми он встречался, но не решилась поднять тему.

– Нет, Зоя, я знаю, что я должен это сделать. Я хочу быть с тобой, и пусть мне всего лишь восемнадцать, а тебе пятнадцать, я знаю, что нам суждено быть вместе. Я это чувствую, и если мы этого не сделаем, если мы упустим этот шанс, то мы будем об этом жалеть всю жизнь.

Андрей снова прижал Зою к себе и поцеловал. Она уже не плакала, а прильнула к нему и закрыла глаза. Зое хотелось мурчать от удовольствия.

А потом, когда они уже сидели вместе и шептались о чём-то своём, строили планы о любви и совместной жизни, которые Зое казались совсем сказочными, к ним подошла Фатима. Она протянула Андрею папку с бумагами и объявила:

– Андрей, это тебе. Я всё проверила, всё сходится. Наследство, всё как ты и говорил.

– Значит, я прав?

– Да, ты прав, и ты действительно должен поменять фамилию и тогда получишь наследство.

Зоя вопросительно посмотрела на Андрея. А он засмеялся:

– Да, когда мы говорили, я ещё точно не знал, что я прав, но у меня было предчувствие, что у меня всё получится.

– Как не знал?

– Ну, точно не знал. Мадам Ндоку пообещала всё уточнить. И я оказался прав.

– А ты точно знаешь? – забеспокоилась Зоя.

– Зоя, не переживай. Предоставь мне волноваться за нас обоих. Я же обещал тебе приехать. И я даю тебе слово, что приеду к тебе в Питтсбург. Ничего не бойся, – Андрей обнял её.

Они провели остаток дня, гуляя по городу. Андрей отвёл Зою в свой любимый уголок города, к церкви Сакре-Кёр на Монмартре, откуда открывался вид на весь Париж. Они долго сидели на ступеньках базилики и любовались городом. Потом они гуляли где-то ещё, сидели в кафе в парке около Лувра и болтали без умолку обо всём на свете. У них оказалось много общего, и даже книги они любили одни и те же, и одинаково обожали Вальтера Скотта и не любили Шекспира. И оба мечтали поехать в Марокко, чтобы попасть в Сахару, и оба не понимали, почему их так туда тянет.

– А ты веришь в прошлые жизни? – спросила Зоя.

– Конечно, – ответил Андрей.

– Как «конечно»? – удивилась девочка. Ей казалось, что то, что ей рассказала Фатима, было на грани фантастики и что больше никто на свете не знает о законе кармы и о предыдущих воплощениях.

– Ну а как иначе объяснить тот факт, что мы с тобой нашли друг друга? – ответил Андрей. – И как иначе объяснить нашу с тобой связь? Ведь я сразу почувствовал, будто бы мы уже сто лет знакомы. Тысячу лет. Или больше, – он нежно поцеловал Зою в щёку. – А ты?

– Я тоже. Я тоже это почувствовала.

– Ну вот, значит, мы с тобой уже были раньше знакомы. Только мы не знаем, когда именно это было.

Андрей обнял Зою. Девочка не стала его поправлять и рассказывать ему про их совместное воплощение в виде рыцарей-тамплиеров, дабы не травмировать своего любимого. А потом они вместе вернулись в гостиницу.

– Если ты хочешь, то я могу к тебе подняться, – предложил Андрей.

– Я очень хочу, да, – ответила Зоя.

Она понимала, что означает её приглашение, но ей хотелось лишь одного: чтобы этот день никогда не закончился. Ей было так хорошо с Андреем, она чувствовала его всем сердцем, понимала каждый его вздох, каждое его движение. У Зои было ощущение полного единения с ним, и ей хотелось продолжить это состояние.

Они провели всю ночь вместе. Зоя не спала, а Андрей заснул уже под утро. Девочка пыталась понять, что произошло, осмыслить любовь, которую ощущала, но чувства захлестнули её. Теперь она думала, что им придётся скоро расстаться, и это ощущение угнетало её. «Пусть он и приедет ко мне, но как быть? Ведь это будет ещё не скоро. Как дождаться Андрея? Зачем, зачем это всё? Надо было его отправить домой или к другу, зачем я согласилась? Ведь у меня это в первый раз, и теперь всё. Теперь всё потеряно. Я улечу, и он меня забудет. А у него столько других девушек, я для него никто», – грызла себя Зоя.

Когда на часах было шесть утра, Зоя решилась разбудить Андрея. Она тихонечко толкнула его в бок, а Андрей сразу повернулся к ней и начал страстно целовать. И все Зоины сомнения и тревоги сразу растворились в темноте, а вместо них появилась яркая, прекрасная и пламенная любовь.

Андрей поехал с Зоей в аэропорт. Они сидели вместе, обнявшись, и молчали. Говорить было невозможно, зная, что ещё несколько минут – и им придётся расстаться. Пусть на время, но это расставание было подобно смерти.

– Андрей, я не хочу улетать, я хочу быть с тобой, – умоляла юношу Зоя.

– Я тоже не хочу, я хочу остаться с тобой и забыться навсегда в твоих объятиях, – отвечал Андрей.

– Правда?

– Правда.

– Но как же я тогда улечу? Что будет?

– Мы встретимся очень скоро. Я к тебе приеду. Не бойся. Жди меня, Зоя. Я тебя люблю, – Андрей впервые произнёс эти слова, и Зоя покраснела. – Очень люблю.

– Я тебя тоже люблю, – ответила ему девочка.

– Мы будем вместе. Я даю тебе слово. Обязательно будем. Это только начало нашей любви. Не конец, начало. Помни, – сказал Андрей ей на прощание.

Зоя зашла в самолёт в слезах. Она столько прожила за последние пять дней, что с трудом осознавала, где она и что с ней происходит. Зое досталось место около окна, и она зажалась в угол, натянула повыше горлышко розового свитера и накрылась с головой одеялом, которое ей выдала стюардесса. Девочка сразу заснула. Она погрузилась в прекрасный, яркий сон, который только изредка прерывался гулом самолёта и объявлениями пилота.

Проснулась Зоя от толчка. «Наверное, это самолёт приземлился», – подумала она. Зоя собралась расстегнуть ремень безопасности и встать, но поняла, что лежит в своей кровати. Над головой зияла пустотой грустная белая стена. Около кровати стояло уродливое кресло, обшитое жёлто-коричневым драпом. Зоя в ужасе закрыла глаза, а потом опять их открыла. «Не может быть, я же была в Париже. Я же летела домой. Мы с Андреем? Ведь мы были вместе». Зоя заставила себя встать с кровати и вышла на кухню. По дороге она наткнулась на полуукрашенную ёлку и удивилась. Ведь ёлку они выкинули ещё в конце января.

– Зоенька, садись пить чай. Как ты себя чувствуешь? Будем продолжать отмечать.

– Что отмечать? – удивилась Зоя.

– Как что? Новый год.

– Какой Новый год? – спросила девочка.

– Как какой? 1993-й! – мама улыбнулась. – Этот год будет для нас прекрасным и радостным. Я это точно знаю. Может быть, и папа найдёт настоящую работу.

– Мам, а сегодня какое число?

– Второе января. Суббота. Зоенька, ты что, дорогая? Давай-ка чайку попей. Вон твой тортик остался ещё. Ты такая молодец, с Лидией Семёновной испекла.

– А она уже уехала?

– Да, они вчера ещё уехали с Женей. Ты что, забыла? Вы с папой их провожать ходили, машину им откапывали.

– Машину? А она в снегу была, да?

– Да, Женя тогда неудачно припарковался. Ты всё забыла? Зоя, может, у тебя жар? – мама поднесла руку к её лбу привычным жестом. Потом про себя пробормотала: – Да нет вроде.

– Мам, а папа где?

– Папа на работе.

– Он уже получил работу? В PPG?

– Зоенька, папа пошёл в Giant Eagle, он ведь туда устроился. Ему же Саул нашёл работу. Ты разве забыла?

– Но ведь он… ведь Лидия Семёновна ему нашла работу, и Мойше помог.

– Зоенька, не беги впереди паровоза. Она только обещала с Мойше поговорить. Только вчера мне об этом сказала.

– А она поговорит с ним?

– Я думаю, что да, почему бы и нет. Я тоже надеюсь, что всё наладится и папа найдёт хорошую работу.

Зоя задумчиво отхлебнула чаю. Ей было хорошо и комфортно сидеть рядом с мамой и не торопясь вместе завтракать. И вдруг мысль об Андрее пронзила всё её тело. Зоя вспомнила его руки, его поцелуи, его лицо и глаза. И ночь, проведённую вместе. «Но этого не может быть, мне это не снилось. Ведь мы были вместе», – думала девочка. Она сидела на кухне с мамой, а её кидало в жар от мысли о том, как они с Андреем любили друг друга. «Наверное, я действительно сошла с ума, – думала Зоя. – Я действительно сошла с ума. Нет другого объяснения. Точно нет». И тут Зоя вспомнила про письмо. «Надо проверить почту! Ведь Андрей мне написал письмо. Тогда он мне написал, ответил, значит, должно быть это письмо, ведь с этого всё началось». Зоя бросилась к выходу, наспех накинув пальто.

– Мам, я тут быстро, проверю почту, – выкрикнула она, когда дверь уже захлопнулась.

Зоя кинулась вниз. Почтовый ящик, как всегда, был забит рекламой, газетками, предложениями выиграть в лотерею миллионы долларов. Письма от Андрея не было. «Но ведь он мне писал. Он же написал мне письмо, он же сказал, что ждёт меня в Париже, – думала Зоя. ― Я же помню его письмо. И там была фотография. Такая красивая, он такой на ней был мужественный».

Зоя расстроенно в десятый раз перебирала рекламу, поднимаясь домой.

– Мам, а мне письмо не приходило? – спросила Зоя. Она вывалила всю почту на кухонный стол.

– Зоенька, тебе давно уже из Москвы не пишут.

– Мам, из Парижа не было писем?

– А кто тебе из Парижа может писать? – удивилась мама.

– Да так, никто, – вздохнула Зоя.

Значит, всё это было сном. Значит, ничего не было, ни поездки в Париж, ни Андрея, ни объяснения Фатимы. Но это значило, что не было и страшного де Виньи, не было Робера и казни тамплиеров. Зоя почувствовала облегчение. Она могла продолжать жить своей жизнью как ни в чём не бывало. Ходить в школу, учиться и не думать о том, чтобы разрешить кармическую задачу и простить предательство, совершённое 700 лет назад. И можно было не думать о том, что когда-то она была рыцарем-тамплиером по имени Робер и сражалась за Акру, а потом была сожжена на костре на окраине Парижа.

И Зоя обрадовалась. Она хотела быть нормальной девочкой, подростком, иммигранткой, которая уже почти что адаптировалась к жизни в Америке, отлично училась и даже подавала определённые надежды. И пусть у неё пока было мало друзей, но у неё уже есть подруга Молли, а её хороший друг Женя Куликов, с которым она дружит даже с Москвы, живёт рядом, в Кливленде, и они, может быть, даже увидятся этим летом. И вообще, кому нужны всякие сказки и душевные перипетии? Ведь спокойнее жить вот так, никого не трогая.

Зоя провела всё воскресенье в отличном настроении. Она убралась в комнате, постирала одежду и погуляла в парке. А потом села перечитывать Пушкина. Ей попалась «Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях». «Интересно, а Пушкин тоже думал о прошлых жизнях? Может быть, Елисей и царевна были знакомы в прошлых воплощениях? – вдруг подумала Зоя, но потом сразу отбросила от себя глупую мысль. ― Да что за чепуха лезет мне в голову? И что я опять про воплощения и глупости эти? Ведь это всё сон, только сон». Надо было заботиться об уроках, занятиях, готовиться к первому школьному дню после каникул.

В понедельник, четвёртого января, Зоя встала пораньше и бодро собралась в школу. Настроение у неё было отличным. Она радовалась тому, что снова идёт в школу, и что день выдался такой чудесный, и что первой парой был французский. Зоя зашла в класс пораньше и первым делом наткнулась на Сидельникова. Его волосы были по-новому зализаны набок, и он щеголял в рубашке с павлинами.

Яша подошёл к ней и поздоровался. Потом, откашлявшись, спросил:

– С Новым годом! Так что, поездка не отменяется? Я слышал, твой папаша всё же устроился работать. Это почётно, всяко лучше, чем доить государство.

Зоя покраснела от негодования. Она хотела броситься на этого упыря и выдрать его глаза за оскорбление, но в тот самый момент в класс зашёл месье Ндоку. Вид у него был лучезарный.

– Mes amis!4747
  Мои друзья! (фр.).


[Закрыть] – проворковал он. – Я очень рад вас видеть в новом, 1993 году! И скоро, очень скоро мы поедем в Париж, а потом и по Луарской долине. Я так рад нашей предстоящей поездке. Нас ждут увлекательнейшие приключения!

И тут Зоя не выдержала и, сама не понимая, почему она это говорит, спросила:

– Простите, месье Ндоку, а у вас есть сестра?

– Сестра? – удивился месье Ндоку. – Есть. А ты откуда знаешь?

– А вы близнецы?

В ответ месье Ндоку снял очки и посмотрел на Зою немигающим взглядом. Потом, вздохнув, ответил:

– Зоэ, да, мы близнецы. Мы с Фатимой именно близнецы, – потом он вдруг замотал головой, будто отгоняя от себя неподходящую мысль, но передумал и добавил: – Ты, наверное, нас видела? Мы, правда, не очень похожи, но Фатима приезжала на зимние каникулы ко мне в гости. Она уже несколько месяцев живёт в Арканзасе. Обучается у одной женщины.

– Обучается? Чему? – выпалила Зоя.

– Зоя, давай поговорим после уроков, – мягко прервал её расспросы месье Ндоку.

В класс зашли другие ученики, и начался французский. А после французского Зое надо было бежать на следующее занятие, и день завертелся так, что она вспомнила про Фатиму и месье Ндоку только по дороге домой. «Но как удивительно! – думала она. – Значит, эта Фатима действительно есть! Значит, она мне не приснилась. И Арканзас сходится. И женщина. Наверняка это та самая Долорес Кэннон, ― Зоя вздохнула. ― И как только я имя запомнила. Надо будет потом узнать, есть ли эта Долорес на самом деле. Ну, всё равно эти прошлые жизни мне приснились. Ничего этого не было и быть не могло. Просто совпадение».

Когда Зоя вернулась из школы, родителей не было дома. Зоя разогрела себе на обед пирожки с капустой, которые остались от новогоднего стола, а потом решила прогуляться в «Фар-Мор» и взять кассету с новым фильмом. Она оделась и почему-то перед выходом из квартиры решила накрасить губы сиреневой помадой. Идти до «Фар-Мора» было всего пять минут, и Зоя сама себе удивилась.

Она вышла на улицу и стала аккуратно обходить сугроб на углу, как вдруг её кто-то окликнул.

– Зоэ! – услышала Зоя мужской голос.

Так её называл только месье Ндоку, но к ней шёл высокий и широкоплечий парень, одетый в чёрную куртку. Зоя застыла. Парень приближался, а Зоя всё никак не могла поверить своим глазам. К ней навстречу шёл Андрей.

– Зоэ! Зоя́! Это ты! Я тебя нашёл! Я не знал, правильный ли адрес, но я хотел сделать тебе сюрприз. Зоя! Привет!

Андрей подошёл к Зое, и она посмотрела на него. Она вглядывалась в его тёмно-серые глаза и не могла поверить, что настоящий Андрей появился в Питтсбурге. Ведь он был только во сне и в письмах? Да и в письмах его уже давно не было. Андрей превратился в фантом.

– Андрей?

– Конечно, а ты меня забыла? – Андрей залился счастливым смехом.

– Я не забыла. Я тебя помню, – ответила Зоя. И вдруг заплакала.

Она плакала самыми настоящими слезами, которые не прекратились, пока Андрей вдруг не обнял её, а потом стал целовать её щёки, и лицо, и губы. И Зоя перестала плакать, а стала тоже целовать Андрея.

– Ты рада меня видеть? – спросил Андрей, а потом, не дожидаясь Зоиного ответа, опять покрыл её лицо поцелуями.

– Очень, – прошептала Зоя. Она прижалась к Андрею и всё ещё не верила, что он действительно приехал. – Но как ты здесь появился?

– Я прилетел. В субботу.

– В субботу? – пролепетала Зоя. Именно в субботу Зое снился сон про путешествие во Францию и приключения с тамплиерами.

– Да, в субботу. Но мне надо было найти жильё, я ведь буду здесь учиться. Сегодня утром снял квартиру и всё организовал.

– Квартиру? Ты здесь будешь жить?

– Да, конечно. Я перевёлся в Карнеги – Меллон. Буду здесь учиться теперь. В Питтсбурге.

– Ты бросил ENA? Навсегда? Но почему?

– Я должен тебе кое-что рассказать. Ты понимаешь, я поссорился с моим отчимом.

– Как поссорился? Но ведь ты мне рассказывал, как много он для тебя делал и как помогал тебе.

– Да, это так. Он многое для меня сделал. Но я узнал кое-что про него, и это в корне изменило моё мнение о нём.

– Андрей, ты теперь будешь здесь жить? Навсегда? – Зоя не могла поверить, что Андрей, который так долго обитал в её фантазиях и грёзах, материализовался без предупреждения.

– Да, вот. Я уже приехал. И пришёл к тебе.

Андрей улыбнулся, и его серые глаза просверлили Зою. Она тут же вспомнила Йоханнеса, предательство Робера и сразу же то, что рассказала ей Фатима в Париже. «Мне надо его простить, это кармическая завязка, вот мой шанс облегчить нашу карму, это сама судьба даёт мне шанс», – промелькнуло у неё в голове. Зоя подумала, что надо бы записать это, а потом поняла, что ей срочно надо проверить дневник и посмотреть, нет ли там записей из разговора с Фатимой.

– Зоя? – Андрей пытался привлечь её внимание. – Может быть, погуляем?

– Ой, да, конечно, а то мы тут стоим, – Зоя засмеялась. – Я тут рядом живу, – Зоя указала на особняк. – На втором этаже наша квартира, – спохватилась она, ведь Андрей мог подумать, что им принадлежит весь дом.

– Зоя, ты в порядке? Как ты? Я очень хочу тебе многое рассказать о себе, – сказал Андрей. – Мы можем где-нибудь посидеть?

Зоя посмотрела на свой дом с сомнением. Родители могли вернуться домой с минуты на минуту, и тогда последовали бы объяснения, расспросы, и это бы полностью нарушило её идиллию с Андреем. И тогда Зоя предложила:

– Знаешь, тут недавно открылось кафе, «Арабика» называется. Пойдём туда? Оно здесь рядом. Я ещё ни разу не была.

– Давай, конечно, – Андрей радостно, как показалось Зое, согласился.

«Может, он тоже не хочет знакомиться с моими родителями?» – подумала девочка.

Они прошли по Деннистон-авеню, свернули на Форбс и уже через несколько минут стояли напротив белой вывески блестящего, новенького кафе «Арабика». Зоя слышала про него от одноклассников, но сама ни разу туда не заходила. Они вошли внутрь, и Андрей спросил у Зои, что бы она хотела заказать. Но Зоя ни разу не была в кафе, кофе не пила, только чай, и не представляла, что заказывать.

– Я не знаю, – проговорила она. Ей было очень стыдно за то, что она теряется в своём городе и в кафе, которое находится около её дома.

– Пойдём посмотрим меню? – Андрей взял её за руку, и Зоя почувствовала ток, который пронизывал её тело от его прикосновения.

– Давай, – согласилась она.

На чёрной доске поверх бара были написаны разные наименования: эспрессо, капучино, латте. Зоя постеснялась спросить, что они означали. Заказ принимал видный мужчина с зализанными назад чёрными волосами, и Зоя вспомнила, что девочки в школе перешёптывались про него, а некоторые даже были в него влюблены. Зоя подумала, что, если бы не Андрей, она, может быть, тоже нашла бы этого человека привлекательным. Но рядом с ней был Андрей, и ей больше никто не был нужен. Она увидела знакомое «горячий шоколад» и попросила заказать ей этот напиток. Андрей взял себе эспрессо, а потом взял им по булочке.

Они сели за столик в самом углу. Оттуда им открылся обзор на всё кафе, самих же их не было видно. Зоя уже удобно устроилась в кресле, как краем глаза увидела, что в кафе зашёл Адам с незнакомкой. Зоя с интересом посмотрела на девушку: это была красивая стройная брюнетка с длиннющей косой, одетая по самой последней моде. Зоя подумала, что она правильно всегда себя останавливала и не развивала отношения с Адамом. «Видимо, он давно уже с ней встречается, – подумала Зоя. ― А я бы только время потеряла», – решила она и повернулась к Андрею.

– Так вот, давай я тебе расскажу про то, что со мной произошло за последний год, – Андрей взял её руку в свою, и Зое снова захотелось раствориться в нём. В ней поднималась волна нежности к Андрею. – И объясню тебе, почему я так долго не отвечал. Я очень многое пережил. Понимаешь, в этом году мне исполнилось восемнадцать. Ну не в этом, уже в прошлом. Так вот, в прошлом апреле мне исполнилось восемнадцать, и я узнал, что отец оставил мне наследство.

– Отец?

– Мой настоящий отец, не отчим. Я знаю, что никогда тебе про него не рассказывал. Но ведь я корсиканец – может быть, ты помнишь?

Зоя сразу вспомнила их разговор в Оружейной палате и то, как ей пришёл на ум Наполеон при упоминании о происхождении Андрея, и девочка не удержалась:

– Да, как Наполеон, – засмеялась она.

Андрей тоже ухмыльнулся в ответ.

– Именно так, как Наполеон. Так вот, мой отец оставил мне наследство, но с условием, что я могу получить его, только когда достигну совершеннолетия и если буду носить родовую фамилию – Орсини. Это моя настоящая фамилия, и совсем не де Виньи. Де Виньи – это фамилия отчима, но мать очень её любит и считает, что эта фамилия принесёт мне удачу, так как она звучит аристократично. А Орсини – «медвежья» фамилия, и мать всегда её презирала.

– Медвежья – потому что происходит от «орсо», «медведь» по-латыни?

– Откуда ты знаешь?

– Да так, догадалась, – пожала плечами Зоя.

– Так вот, мой род Орсини очень древний, и у нас даже есть герб и всё остальное. Отчим скрывал от меня всё это, про наследство и условия отца. Там было ещё и третье условие. Я мог получить наследство только в течение полугода после того, как мне исполнится восемнадцать. А если не успевал, то оно переходило брату моего отца, моему дяде. И де Виньи пытался подстроить так, чтобы наследство мне перешло, но сделать это обманным образом, чтобы я ничего не узнал. Он хотел меня положить в психбольницу и потом получить деньги за меня, в качестве опекуна. И он начал мне подмешивать лекарства. Он стал это делать за несколько месяцев до моего дня рождения. А потом уже открыто, когда у меня начались проблемы, стал убеждать, что у меня биполярное расстройство. Маниакально-депрессивный психоз. Он мне давал страшное средство – клонопин называется. От него у меня были видения, тряслись руки, это было жутко. Я даже встать с кровати не мог. А письма от адвоката он прятал и сжигал, чтобы я не узнал о наследстве.

– А твоя мама? Как же она?

– Она ему верила. Она думала, что у меня действительно биполярное расстройство. Ведь он же великий специалист. Аристократ. У него лечится вся элита Парижа, все жёны министров.

– Но как же ты выпутался из этого? Ты лежал в Святой Анне?

– Откуда ты знаешь? – удивился Андрей.

– А ты мне рассказывал про эту больницу, помнишь? В Москве, – нашлась Зоя.

– У тебя отличная память! – восхитился Андрей. – Да, он меня туда положил, они с моей матерью заодно, мне восемнадцати ещё не исполнилось. Он заранее всё подстроил. Поставил мне диагноз и стал пичкать всякой дрянью.

– Но как ты оттуда вышел? Как ты умудрился?

– Мне помог мой дядя. Он стал меня разыскивать за несколько недель до моего дня рождения. И как только узнал, что я в больнице, он сразу понял, что дело неладно, и приехал ко мне. И он меня спас. Вытащил из того состояния, в котором я находился. А потом он меня из больницы выкрал. Ты не поверишь, но он приехал со своими сыновьями, и они даже взяли с собой адвоката и всё уладили. Домой я уже не мог вернуться после этого, и в ENA мне путь закрыт, ведь меня туда приняли по протекции этого мерзавца.

– Но, Андрей, я не понимаю, зачем он это хотел сделать? Ведь он тебе так помогал! Ведь он же тебя любил, твой отчим. И в Россию с собой брал. Если бы не он, мы бы с тобой и не познакомились.

– Я сам не знаю. Может быть, он всё это время только и думал, чтобы получить моё наследство?

– Оно такое огромное, что стоило твоей жизни?

– Похоже, что для него – да, – Андрей вздохнул. – А знаешь, я ведь ещё не сразу поверил моему дяде. Я ещё и уходить из психушки не хотел. Убеждал его, что де Виньи мне помогает.

– Кошмар. Как это ужасно. Ведь это такое страшное место.

Зоя поёжилась, вспоминая, как она дважды оказывалась в жуткой больнице: первый раз – вместе с Зоэ, а второй – уже будучи пациенткой. И хотя её визиты были всего лишь сном или другой временной веткой, Зоя с ужасом вспоминала действия де Виньи. И то, как он прописывал сильные препараты и издевался над ней и Зоэ. Девочка невольно пощупала запястье и вспомнила, как содрала кисти до крови, пытаясь разорвать ремни.

– Это и правда страшное место, – сказал Андрей. – Но знаешь, я несколько раз там видел сон, и ты была там со мной. Я даже не знаю почему. Странно, да? Ведь ты не могла там быть, ты же в Америке. Да и вообще, это такое место… – Андрей запнулся.