Текст книги "Мой грешный герцог"

Что же касается ее собственного будущего, она не хотела напоминать себе о том, что ее брак был все еще весьма неустойчивым.

Вскоре после этого Тесс пожелала своим друзьям спокойной ночи, а сама пошла в спальню мужа. В камине горел приветливый огонь, и, переодевшись в ночную рубашку, она подошла к очагу и протянула руки, впитывая в себя приятное тепло.

Она знала, что Иан был прав: ей не было смысла ждать его и следовало пойти спать. Но сейчас у нее вряд ли получилось бы заснуть. Она никак не могла привести свои мысли в порядок, и ее все еще мутило из-за странного чувства страха.

«Как я ненавижу это странное чувство, – подумала Тесс, глядя на танцующие языки пламени. – Так же, как ненавижу неопределенность, бесконечное ожидание и непонимание того, каким будет мое будущее».

Этот молчаливый страх жены и семьи солдат испытывали каждую минуту, когда их близкие были на войне.

Этот же страх переживала и она, когда уехал Ричард и когда Иан был в опасности этой ночью.

Тесс знала, что ее чувствительность объясняется тем, что ей самой пришлось потерять своего жениха. В принципе, у нее вовсе не было повода беспокоиться за Иана. Сейчас он был в безопасности. Но все же…

Тесс нехотя признала, что сегодня она столкнулась с тревожным открытием: чувства, испытываемые к Иану, были намного сильнее, чем ей того хотелось.

Тесс зажмурила глаза и отвернулась от камина, понимая, что не в силах заставить себя пойти в кровать. Она попыталась сесть за книгу, но закончилось это тем, что она стала расхаживать по всей комнате, время от времени застывая на месте, чтобы посмотреть в окно, за которым была темная ночь.

Прошло где-то с полчаса, когда она заметила подъезжающих к замку всадников. Тесс поняла, что это Иан вернулся домой, но она все еще не знала, как вести себя с ним.

Она устроилась в кресле с книгой в руках, преисполненная решимости притворяться равнодушной. Услышав в коридоре его тихие шаги, она отложила свое чтиво.

После того как дверь отворилась, Тесс сразу же поднялась на ноги. Затем их взгляды встретились, и воздух между ними моментально зарядился эмоциями, которые они сдерживали долгое время.

Она вовсе не хотела так глупо реагировать на его появление. Она хотела казаться спокойной и полностью контролировать себя.

Но, как только Иан вошел в комнату и закрыл за собой дверь, Тесс ринулась вперед прямо в его объятия.

Уткнувшись лицом в широкую грудь мужа, Тесс подумала, что она напугала его, а также встревожила саму себя. Голос Иана был низким и грубоватым, когда он поинтересовался:

– Что такое, милая?

– Ничего, – глухо ответила она дрожащим от волнения голосом. – Я просто рада, что с тобой все в порядке.

Еще мгновение он обвивал ее руками, а затем приподнял пальцем ее подбородок и внимательно посмотрел.

Когда их взоры снова устремились друг на друга, в воздухе, казалось, возникло напряжение, словно между ними проходил электрический ток. Лицо Иана было загадочным и невозмутимым, но его мускулистое тело напряглось, а серые глаза обрели мягкий оттенок.

Кровь хлынула к его лицу, да и сама Тесс залилась краской.

Ее сердце начало неистово стучать, когда она прочитала по его лицу, что он хотел ее и был намерен взять.

Она хотела его так же сильно.

Тесс не стала сопротивляться, когда Иан развернул ее и прижал к стене. А когда он наклонился и прижался к ней губами, она запустила свои руки ему в волосы и придвинулась к нему еще ближе.

Его поцелуй был настойчив и горяч. Тесс постанывала от удовольствия, в то время как ее губы горели от его напористости. Он усилил свой натиск, взяв ее лицо в ладони и обездвижив его, чтобы сполна насладиться ею.

Его поцелуй, такой же беспощадный, как огонь, обжигал и вызывал еле сдерживаемые эмоции, и она едва могла дышать.

Она дрожала как осиновый лист, когда Иан неожиданно отстранился и посмотрел на нее глазами, полными напряженности. В их серой глубине появилось нечто инстинктивное, нечто мощное, и Тесс почувствовала невыносимую потребность в нем, ощутила, как между ними пульсирует страсть. Ей казалось, что она слышит столкновение их возбужденного дыхания в тишине комнаты.

Когда мощное тело Иана еще сильнее прижало Тесс к стене, она поняла, что он хотел взять ее прямо тут и прямо сейчас. Дрожь молнией прошла сквозь нее, заставляя все внутри нее сжаться. Она уже была возбуждена до предела и желала, чтобы он поторопился.

– Пожалуйста, Иан… – прошептала она.

Его губы послушно с голодом впились в нее. Однако одного лишь поцелуя ему было недостаточно, и он переместил свои руки с ее лица к груди, приятно сжимая ее через ночную рубашку и делая соски еще более твердыми.

Его ладони обжигали ее тело и лишали возможности дышать. Внезапно его пальцы схватились за вырез ее рубашки и одним движением разорвали ее, обнажая его взору прекрасные груди.

Дикое поведение Иана эхом отозвалось и в Тесс. Она застонала, когда он опустил голову и начал очерчивать языком контуры ее соска. А когда он начал посасывать ее твердый пик, она выгнулась в его руках, пытаясь стать к нему еще ближе.

Ее ощущения были максимально обострены и даже немного болезненны, а желание слиться с ним телами было просто безжалостным. Бедра Тесс начали бессознательно двигаться, прижимаясь к выпуклости его паха, а ее тело так и кричало о том, что она хочет почувствовать его внутри себя.

К счастью, Иан тут же ответил на ее зов. Все еще лаская губами ее грудь, он поднял подол ее ночной рубашки и прижался ладонью к жару между ее ног. Она сама почувствовала, насколько была влажной, когда его пальцы раздвинули ее набухшие лепестки и нашли между ними чувствительный бугорок, заставляя ее снова стонать.

Тесс ощутила, как все ее тело содрогается от его прикосновений. Будто безумная, она неумело попытала расстегнуть его бриджи, но Иан нетерпеливо убрал ее руки и быстро приспустил их сам, обнажая свою твердую мужественность. Его набухший от эрекции член вздымался в ее руке, такой толстый, твердый и пульсирующий.

Тесс вздохнула в предвкушении дальнейшего.

Оставив в покое ее грудь, Иан скользнул руками под ее ягодицы и приподнял ее, прислоняя к стене. Его дыхание стало тяжелее, когда он раздвинул ее бедра шире и согнул колени, чтобы с легкостью проникнуть в ее влажную горячую плоть.

Когда он вошел в нее одним длинным мягким движением, Тесс ахнула, наслаждаясь каждым дюймом, наполняющим ее, пока ее ощущения не стали более чем восхитительными.

Ее желание стало неконтролируемым, почти диким.

Когда она чуть сжала свои бедра, придвигаясь ближе к нему, Иан полностью вошел в нее и взял на себя темп, двигаясь внутри нее и зажигая в ней искры наслаждения.

Она содрогалась от экстаза и знала, что это чувство передавалось и ему.

– Тесс…

Его голос охрип от желания, и в нем звучали одновременно и просьба, и требование.

В ответ на это она обвила его шею руками и оплела ноги вокруг его бедер, хватая ртом воздух. Ее тело принимало его со звериной потребностью, наслаждаясь его силой, когда он выходил из нее, чтобы тут же войти снова.

Их занятие любовью было почти неистовым. Сжав пальцами ее нежные ягодицы, он смотрел ей в глаза и двигался все жестче и быстрее, а ткань его бриджей терлась о внутреннюю часть ее бедер, тем самым усиливая невероятные ощущения, разрывающие ее изнутри. В то время как он жадно пронзал ее, в глазах Иана пылал голод, отчего черты его лица казались еще сильнее очерченными и жесткими. Он вовсе не был нежным, но Тесс была рада его грубости, поскольку сейчас она хотела от него именно этого.

Это не было сражением, не было битвой. Это было утверждением жизни. Было признательностью, облегчением и вновь обретенным спокойствием. Было самой настоящей первобытной страстью… Страстью, которая могла взорваться внутри нее в любой момент.

Будучи в буре желания, Тесс слепо нашла его губы. Его ответ был реакцией хищника, он начал целовать ее с ожесточенной потребностью, объединяя страсть и голод, тепло и огонь, как будто не мог насытиться ею. Его язык проникал в ее рот в том же ритме, что и его член глубоко проникал в ее пылающее тело.

Они сталкивались бедрами друг с другом в диком темпе до тех пор, пока в их телах не взорвалось пламя, сметающее все на своем пути.

Их стоны больше походили на крики, когда его семя извергалось в нее.

Обжигающая волна наконец накрыла их полностью, а затем медленно-медленно потухла. В конце концов Иан обмяк и в изнеможении прижался к ней. Тесс слышала, как тяжело он глотает воздух, однако прошло довольно много времени, прежде чем он смог прийти в себя и поднял руку, чтобы погладить ее по щеке своими мягкими пальцами.

А затем он хрипло и в то же время нежно засмеялся.

– Признаюсь, я никогда не ждал от тебя столь теплого приветствия.

Тесс в очередной раз почувствовала, как тепло наполнило ее тело, но в этот раз уже от смущения. Огорченная тем, что так отчаянно бросилась на Иана, она попыталась оправдать эту свою слабость:

– Не стоит придавать этому такое значение, ваша милость. Я просто была рада, что опасность уже позади. Это было лишь снятие напряжения, ничего больше.

– И все? – спросил он с долей скептицизма, уткнувшись носом в ее ухо.

– Конечно, это из-за пережитого мной страха. Я волновалась, что вас могут застрелить.

Иан на секунду задумался.

– Я должен быть польщен, дорогая? – процедил он. – Никогда бы не подумал, что тебя так сильно волнует моя судьба.

Тесс хотела было ответить ему таким же дерзким тоном, но в последний миг передумала.

Она поняла, что и правда переживала, ее сердце утопало в страхе за его жизнь.

Слишком сильно переживала.

Глава пятнадцатая

Я сильно ошибалась, думая, что смогу избежать этого, не оставив шрамов на сердце.

Запись в дневнике мисс Тесс Бланшар

Иан, должно быть, почувствовал перемену в настроении Тесс и, подняв голову, внимательно всмотрелся в ее лицо. Когда молчание затянулось, он тоже немного помрачнел.

Хотя и с опозданием, но Тесс попыталась скрыть свои чувства.

– Это абсолютно естественно с моей стороны – волноваться за вас, – заявила она, отводя взгляд, чтобы скрыть правду. – Я уже привыкла постоянно беспокоиться о Ричарде. На протяжении двух лет я спрашивала себя, вернется ли он целым с войны. Не сомневаюсь, что моя реакция объясняется привычкой.

Судя по тому, как напряглось тело Иана после этих слов, ей не стоило так говорить.

– Как мило, – заметил он с насмешкой, – вспоминать о своем покойном женихе, когда твой теперешний муж все еще внутри тебя.

Тесс прикусила губу, понимая, что разозлила его.

Тем не менее Иан не дал ей возможности выразить сожаление по поводу своей бездушной реплики. Раздраженный, он язвительно добавил:

– Ты всегда можешь закрыть глаза и представить, что занимаешься любовью не со мной, а с Ричардом.

Она не могла вообразить такое и оттого почувствовала новую волну отчаяния. Она никогда не была близка с Ричардом, а даже если бы и была, то ее тело наверняка чувствовало бы разницу между этими двумя мужчинами. Иан удовлетворял все ее потребности как мужчина. Он давал ей ту страсть, о которой она всегда мечтала, наполнив ее женское естество так, как это никогда бы не смог сделать Ричард.

В этот раз ее молчание оказало на Иана более сильное впечатление. Его взгляд стал холодным и суровым.

Без единого слова он вышел из теплоты Тесс и, опустив ее на пол, резко отвернулся от нее.

Чувствуя неприятную пустоту внутри себя, Тесс захотела крепко обнять его. Но вместо этого она прислонилась к стене, ища поддержки.

Пугающая правда потрясла ее: она не захотела бы делить с Ричардом ложе, даже если бы у нее и была эта возможность. Она хотела лишь Иана.

Тесс прикрыла глаза, чувствуя ужасную вину и одновременно осознавая опасность, в которой она оказалась. Это влечение к Иану пугало ее. Если он будет воспламенять в ней такие чувства, то сожжет ее дотла. Этот мужчина никогда никого не любил и не хотел любить, особенно женщину, которую долгое время презирал и вынужден был взять замуж.

Она слышала, как он бормотал себе под нос проклятья, когда начал раздеваться. Бросив на кресло сюртук, он окинул ее мрачным взглядом.

– Я понимаю, что ты хранишь святого Ричарда в своих воспоминаниях, но когда-нибудь тебе придется смириться с мыслью, что его уже не вернуть и что надо двигаться дальше.

Тесс прокашлялась, собираясь извиниться за то, что у него сложилось неправильное впечатление.

– Простите, Иан. Я вовсе не имела в виду, что думала только о Ричарде. Конечно же, я беспокоюсь о вас.

Он махнул рукой, заставив ее замолчать.

– Это уже не имеет значения. Ты собираешься стоять здесь всю ночь? – спросил он властным тоном. – Если нет, то тебе пора уже ложиться. Я хочу поспать хотя бы пару часов. Завтра рано утром я еду в Фалмут, чтобы выдвинуть обвинения против Бэнкса и других воров.

Тесс ощутила, как напряглось ее тело, но она гордо подняла подбородок, не давая его злости напугать себя. Возможно, его суровая реакция была даже к лучшему, потому что теперь она могла использовать кипящее между ними раздражение для своей защиты.

Оттолкнувшись от стены, она пошла в ванную, чтобы смыть со своих ног его семя. Затем Тесс подошла к кровати и легла. Натянув на себя одеяло, она заговорила поразительно спокойным тоном:

– Раз уж вы завтра уезжаете, не могли бы мы обговорить наши планы на ближайшее будущее? По ряду причин я бы хотела вернуться в Лондон как можно скорее. Во-первых, Неду нужен правильный медицинский уход, а в Лондоне я знаю одного великолепного врача, который понимает особенные потребности бывших солдат. Да и Фанни хочет вернуться, так как перед свадьбой с Бэзилом ей нужно покончить со своим прошлым. Кроме того, вскоре я должна начать организацию моего нового благотворительного мероприятия. Это будет еще один музыкальный вечер, и, чтобы он был успешным, нужно позаботиться о многочисленных мелких деталях.

– Хорошо, – сказал Иан, скинув с себя последнюю одежду.

– Что это значит? – спросила Тесс.

– Я согласен, тебе стоит вернуться в Лондон. Вообще-то, тебе лучше уехать завтра и взять с собой Эддоуса. Все книги он уже занес в каталог, так что нам не надо притворяться, что мы нуждаемся в его помощи здесь. Полагаю, мне не нужно тебя сопровождать? Я выполнил свой долг в качестве сводника для твоих друзей.

Тесс ничего не ответила на такие холодные слова Иана, сказав себе, что и так рада тому, что он не против ее внезапного отъезда. Она услышала в его голосе намек на горечь, ведь он выполнил то, что от него ожидали, и его польза на этом закончена.

Спустя некоторое время он погасил лампы и присоединился к ней в постели. Но в этот раз он не обнял ее, как делал это в последнее время. Вместо этого Иан повернулся к ней спиной.

Тесс тоже перевернулась на бок, отодвинувшись от него подальше и радуясь тому, что между ними есть достаточно пространства. Темноту, царящую в спальне, нарушало лишь слабое свечение огня в камине. Но вместо того, чтобы закрыть глаза, она наблюдала за мерцающими тенями, которые создавало пламя.

Она все еще была потрясена тем, что не могла контролировать свое страстное влечение к Иану. Тесс хотела верить, что голод, который напал на нее, – это просто слабость тела или же одержимость разума. Но она обманывала саму себя.

То, что она ощущала, исходило из сердца.

Теперь Тесс знала, что Фанни ошибалась, когда говорила, что страсть не приведет к более нежным чувствам к Иану. Она просто не могла взять и погасить их. Было уже слишком поздно надеяться, что ее душа останется невредимой.

Он был требовательным, сексуальным, опасным любовником, который заставлял ее чувствовать то, чего она никогда не испытывала по отношению к Ричарду… И это лишь усиливало ее угрызения совести.

Пока он лежал, отвернувшись от нее, Тесс вздрогнула от осознания еще одной горькой правды.

Возможно, они и побороли фалуэлльского призрака, но призрак Ричарда все еще преследовал их.

К счастью для Тесс, когда она проснулась утром, Иан уже уехал. После завтрака она попросила Элис собрать ее чемоданы, а сама написала прощальное послание преподобному Поттсу и другим жителям округи. Вскоре после этого Тесс поблагодарила Хиддлстонов и остальных работников замка и пообещала в скором времени снова навестить Корнуолл.

На улице начал идти холодный дождь, когда ее карета покинула Фалуэлл. Нед наотрез отказался ехать в салоне и настоял на том, что ему будет удобнее сидеть рядом с кучером Спраггсом. При этом ветеран то и дело повторял, что он не какой-то там дворянин и капля дождя его не убьет. Поэтому внутри кареты было всего лишь четверо путников. Элис села возле Тесс, а Бэзил и Фанни – напротив них.

Тесс пыталась показать, что у нее хорошее настроение, но сама все время смотрела в окно, погрузившись в свои мрачные мысли. Она постоянно замечала, что море напоминает лист тусклого смятого металла… Такого же серого и холодного, как и ее сердце.

Она была невероятно рада возможности побыть вдалеке от Иана, пусть даже и временно. К тому времени как он поедет за ней в Лондон, возможно, ей удастся разработать новый план, чтобы спасти себя от боли и страданий, которых ей, как она знала, не избежать.

По крайней мере, теперь у ее друзей есть намного больше шансов стать счастливыми. Совсем скоро Фанни навсегда оставит свою отчаянную жизнь девушки сомнительного поведения. Как только они сыграют свадьбу, Тесс смогла бы использовать свои новые связи в качестве герцогини Ротэм и помочь куртизанке обрести уважение в обществе. С таким высоким титулом она должна иметь значительное влияние на то, чтобы Фанни приняли в высшие круги, особенно если учесть силу и влияние их близких подруг сестер Лоринг, которые недавно вышли замуж за очень знатных мужчин.

Между тем Фанни изо всех сил пыталась вернуться к приличному образу жизни. Недавно она продала свой большой лондонский дом, который был местом ее работы, и теперь будет жить и писать в своем гораздо более скромном жилище в Сент-Джонс-Вуд, к северу от Гайд-парка. До свадьбы Бэзил будет жить в пансионе Фанни и каждый день будет ездить туда, где он понадобится своему новому работодателю, – будь то поместье Ротэма в Лондоне на Кавендиш-сквер или же Беллакорт в Ричмонде.

Фанни также планировала возобновить свои отношения с оставшимися членами семьи в Хэмпшире. Ее мать почти не разговаривала с ней с тех пор, как девушка начала свою бесстыдную карьеру много лет назад.

Что же касается Тесс, то, учитывая шаткость их брака, она не знала, где ей лучше жить, по крайней мере до того времени, когда она решит, как вести себя с Ианом.

С ее стороны было бы неразумно жить сейчас в Беллакорте, тем более без Иана. Его маленький воспитанник Джейми совсем запутался бы из-за ее неопределенной роли в его жизни. Ребенок без матери, ищущий любви, мог бы слишком привязаться к ней, и Тесс знала, что и сама может чересчур привыкнуть к этому прелестному малышу. Им обоим было бы очень больно, если бы между ними образовалась связь, которая должна была бы прерваться из-за того, что они с Ианом начали бы жить отдельно.

Но больше всего она боялась той боли, которую смог бы причинить ей Иан. Было слишком рискованно делить с ним одну кровать, сидеть за одним обеденным столом и вообще присутствовать в его повседневной жизни. Но если бы она все же попыталась создать с Ианом семью, то это сделало бы ее еще более уязвимой, напомнила себе Тесс. Она мечтала о своих собственных детях и даже сейчас уже могла бы быть беременной, учитывая то, как часто они занимались неистовой любовью. Если же нет, то ей отчаянно нужно было сохранять как физическую, так и эмоциональную дистанцию от своего мужа.

Более того, из-за кое-каких дел она вынуждена была остаться в Лондоне хотя бы на несколько дней. Ей предстояло нанести визиты многочисленным инвесторам, чтобы убедиться в их дальнейшей поддержке благотворительной деятельности после ее внезапного брака.

А пока что Тесс хотела как можно чаще находиться с Недом, чтобы он не чувствовал себя брошенным среди неизвестных ему людей, когда она отвезет его в больницу Мерлибон. Скорее всего, будет лучше, если она поживет в доме Иана на Кавендиш-сквер, хотя Тесс не очень-то хотелось встречаться с новыми слугами в роли герцогини Ротэм.

После этой мысли Тесс вернулась в реальность и заставила себя присоединиться к разговору относительно окончания романа Фанни. Она смогла отвлечься, обсуждая, какое наказание должен понести главный злодей книги, забыв о том, что ее собственная история может закончиться не очень хорошо.

* * *

Они доехали до Лондона спустя два долгих дня. Бэзила высадили первым возле пансиона его невесты, затем подвезли саму Фанни до ее дома в Сент-Джонс-Вуд, после чего карета направилась в госпиталь Марлибон, чтобы отвезти Неда на лечение.

Знакомство Тесс с выдающимся врачом мистером Отто Гири позволило немедля осмотреть Неда и тут же госпитализировать его. Однако Тесс безошибочно распознала тревогу в глазах своего несчастного подопечного.

– Вам нечего бояться, Нед, – пообещала Тесс голосом, который не мог не успокоить его. – Мой кузен Дэймон построил эту больницу, а лично я собрала деньги на то, чтобы выделить целое крыло на лечение ветеранов, так что мистер Гири с радостью помогает моим друзьям. А вы являетесь одним из них, Нед. Мистер Гири наилучшим образом позаботится о вас, не так ли, сэр?

Полный розовощекий мужчина, приветливо улыбнувшись, ответил ей:

– Конечно, ваша милость. Если бы не вы и лорд Рексхэм, я бы по-прежнему оставался простым сельским лекарем, а больницы не было бы и в помине.

– Видите, Нед? – сказала Тесс, поглаживая его руку. – Вы будете здесь почетным гостем, и не только потому, что вы мой друг. Вы храбрый солдат и к тому же герой войны. Я расскажу всем своим знакомым, насколько полезным вы были в борьбе с жестокой бандой воров в нашем доме в Корнуолле. И если я вдруг понадоблюсь вам по какой-либо причине, просто попросите мистера Гири отправить мне записку, и я тут же приеду.

После ее заверений Нед, казалось, наконец успокоился и даже выдавил слабую улыбку.

– Спасибо, мэм. Вы так же добры ко мне, как и моя дочурка Сэл.

Тесс сжала его худую руку:

– Это самый лучший комплимент для меня.

Спустя четверть часа, перед тем как покинуть Неда, она пообещала навестить его завтра утром, как только вернется из Чизвика.

И хотя Тесс очень утомилась после тяжелой дороги из Корнуолла, она все же решила сначала поехать в свой собственный дом. Ей не только нужно было заехать за Дороти Крофт, чтобы та смогла составить ей компанию в беседе с инвесторами, но она также хотела захватить с собой гору писем, которая накопилась в ее отсутствие, пылясь на столе.

Спраггс еще час управлял каретой под проливным дождем, и Тесс была очень рада, когда наконец-то приехала домой и воссоединилась с Дороти. Немолодая женщина призналась, что скучала по ней, и сразу же приказала подать к столу горячий ужин. Она любила Тесс и относилась к ней как к родной дочери.

После долгой беседы с Дороти Тесс отправилась в свои покои, чтобы приготовиться ко сну. Она должна была бы радоваться тому, что будет спать одна в своей собственной кровати, но, несмотря на усталость, ее сон был беспокойным, и, к ее ужасу, Тесс поняла, что хочет, чтобы возле нее было сильное и теплое тело Иана, рядом с которым она чувствовала себя защищенной.

Следующим утром она решительно взялась за переписку, желая отвлечься от ночных мыслей. Но губы Тесс искривились в ироничной улыбке. Уходить с головой в работу было ее нормальным способом борьбы с неприятными чувствами, а сейчас ее чувства были настолько же противоречивыми, как и ее горе, когда она была вынуждена выйти замуж за своего заклятого противника – Иана Сазерленда, герцога Ротэма.

Был уже почти полдень, когда Тесс наткнулась на банковский чек, который, как ни странно, напомнил ей о ее браке. Один из ее самых щедрых покровителей сделал огромное пожертвование, и оно было датировано днем, когда проходила любительская театральная пьеса в имении ее крестной матери в Ричмонде, в тот же день, когда она поцеловала Патрика Хеннесси и запустила череду событий, полностью изменивших ее судьбу.

Когда Тесс детальнее изучила сопроводительное письмо, подпись в конце заставила ее нахмуриться. Совсем недавно она уже видела этот торопливый и небрежный почерк: мистер Дэниэл Гримшоу, тот самый адвокат, который подписал все бумаги с подробностями их брачного договора.

Когда Иан отдал ей документы после его приезда в замок Фалуэлл, она была слишком занята, чтобы обратить внимание на некоторые детали.

– Какое странное совпадение, – пробормотала Тесс.

Мистер Гримшоу постоянно жертвовал деньги для семей павших солдат, а также приюту, покровительницей которого она была, но Тесс только сейчас осознала, что его фирма представляет интересы ее мужа.

Она отложила чек в сторону, хотя никак не могла подавить странное чувство, что что-то здесь было не так. Когда этим днем она вернулась в Лондон, то сразу решила написать Патрику Хеннесси и назначить ему встречу. Ей нужно было посоветоваться с ним насчет следующего благотворительного мероприятия – концерта, который должен был состояться в театре Друри-Лейн в начале декабря. Заодно она собиралась воспользоваться возможностью и спросить его, что он знает о взносах мистера Гримшоу.

Слаба богу, Нед выглядел довольно-таки неплохо, когда Тесс навестила его в больнице тем утром. Врач еще не был готов делать какие-либо прогнозы, но Нед чувствовал себя почти как дома среди таких же ветеранов, как он, и даже играл в карты здоровой рукой, обмениваясь с ними рассказами о своих подвигах в дни службы.

Заметив Тесс, он тут же подскочил и побежал ей навстречу, чтобы поприветствовать. Его глаза сияли новым светом, который наполнял ее сердце радостью, как и его отчет о том, как он спал этой ночью.

– Я спал как младенец, ваша милость. Это лучшая ночь за последние два года. Я даже не слышал никаких голосов. И у меня не было никаких кошмаров, ни одного, мэм.

Улыбка не сходила с лица Тесс до самого окончания ее визита. По словам мистера Гири, голоса в голове Неда могут остаться навсегда, но благодаря надлежащей заботе последствия его травмы со временем могут стать не такими серьезными.

Покинув больницу, Тесс решила немедленно заехать к Патрику Хеннесси и не ждать, пока он ей ответит, и поэтому приказала своему кучеру ехать в Ковент-Гарден, где актер переделал небольшое складское помещение в зал для репетиций его труппы.

Когда Тесс провели в его офис, судя по виду Хеннесси, он был рад видеть ее, хотя и приветствовал ее намного сдержаннее, чем раньше. Очевидно, ее замужество повлияло на его отношение к ней, решила Тесс, ведь ему вряд ли хотелось вызвать гнев герцога Ротэма.

Напряжение Хеннесси заметно ослабло, когда они начали беседовать на такую близкую его сердцу тему – исследование мира духов.

– Я сожалею, что слухи о фалуэлльских призраках были слегка преувеличены, – сказала Тесс, прежде чем поведать ему о своих приключениях за последние две недели, – в первую очередь о том, как Нед Кратчли выдавал себя за духа убитого предка Ротэма, чтобы отпугнуть слуг замка и дать местной банде воров скрыть от посторонних глаз награбленную добычу.

Хеннесси испустил сдавленный смешок, когда Тесс закончила свой рассказ.

– Не могу сказать, что я не разочарован, – заметил актер. – Но этот инцидент вовсе не опровергает существование духов.

Затем Тесс спросила его, как проходила подготовка к концерту в Друри-Лейн.

– Программа уже приобретает окончательный вид, ваша милость. Кроме того, ваш новый титул неожиданно открыл для нас новые двери и завоевал новых именитых актеров и покровителей. Однако я не считаю постыдным использовать эти преимущества.

Тесс слабо улыбнулась. Она также не чуралась использовать свой новый, хоть и нежеланный титул.

В конце беседы, когда они обсудили все номера программы, отметив, какие добавить, а какие, наоборот, вычеркнуть из концерта, Тесс открыла свою сумочку. Показав подписанный Дэниэлом Гримшоу банковский чек, она спросила, знал ли Хеннесси причину такой щедрости адвоката.

– Прошу прощения, ваша милость, я не понимаю вашего вопроса.

Тесс задумчиво разглядывала Хеннесси и одновременно объясняла, что именно она хочет узнать.

– До сих пор я никогда не задумывалась о том, почему мистер Гримшоу так жаждал расстаться с частью своего богатства. Возможно, вы знаете, что именно подвигло его на это?

Актер чувствовал себя крайне неудобно.

– Не осмелюсь предположить, ваша милость.

– Любопытно, – размышляя вслух, произнесла Тесс, – что его фирма занимается юридическими и финансовыми делами Ротэма. Возможно, вам известно, какая между этим всем связь?

После того как он ничего не ответил, Тесс непринужденно поинтересовалась:

– Скажите, Ротэм когда-нибудь вкладывал деньги в наши с вами благотворительные концерты без моего ведома?

Лицо Хеннесси стало каменным.

– Ну… насколько я знаю, лично он не вкладывал никаких средств.

– А если не от своего имени?

После заметного замешательства Хеннесси все же ответил:

– Возможно, вам следует обсудить это с самим герцогом, ваша милость.

Тесс начала сверлить его взглядом.

– Я бы хотела обсудить это с вами, мистер Хеннесси. Пожалуйста, я жду от вас честного ответа.

– Я не вправе говорить об этом.

– Почему же?

– Герцог приказал мне держать рот на замке.

Но Тесс не отступала.

– И о чем же вы не должны со мной говорить, мистер Хеннесси?

– Если честно… я не имею представления о том, что было на самом деле.

– Но ведь у вас есть какие-то подозрения, не так ли?

Он тяжело вздохнул, понимая, что она не отступит до тех пор, пока он не даст ей ответы на вопросы, которые ее интересовали.

– Хорошо, ваша милость. Раз вы настаиваете… Я предполагаю, что заинтересованность Гримшоу в вашей деятельности была притворством… фарсом, чтобы скрыть личность вашего настоящего покровителя. Это никогда не афишировалось, но, как мне кажется, Гримшоу все это время действовал от имени герцога Ротэма.

Тесс не верила своим ушам.

– Вы имеете в виду, что в течение этого периода Гримшоу делал пожертвования по приказу Ротэма?

– Это лишь мое предположение. Но еще с самого начала Ротэм дал мне понять, что не хочет, чтобы вы знали о его роли в качестве вашего благодетеля.

Она изумленно смотрела на Хеннесси. Действительно ли Иан поддерживал ее начинания и анонимно вносил крупные суммы из своего огромного состояния в ее благотворительную деятельность?

– Может, вы ошибаетесь, – запротестовала она слегка дрожащим голосом. – Гримшоу вполне может действовать от своего лица. Что заставляет вас думать, что это не так?

Хеннесси засомневался. Очевидно, он все же осознал бесполезность своего молчания и снова вздохнул.