Текст книги "Коснись меня огнем"

А что теперь? Он принял решение вернуться домой, чтобы разобраться с прошлым, навсегда покончить с добровольной ссылкой, восстановить доброе имя и свою репутацию. Но сейчас его прежний оптимизм достоин лишь насмешки. Он чувствует свою вину столь же остро, как и прежде. Привидения преследуют его, как живые. И вдобавок ко всему – новая жена.

Примерно через полчаса Джулиан очнулся от мрачных раздумий, вспомнил о Блейз и тотчас почувствовал укор совести. Его молодая жена вправе ждать от него элементарной вежливости в первый день по приезде в новый дом. Надо хотя бы убедиться, что Блейз устраивается на новом месте. Ему не хотелось входить в покои Каролины, но сейчас нежелание выглядело бы трусостью и грубостью. То, что он с головой ушел в прошлое, не может служить оправданием его невежливости. Да и все случившееся должно послужить для него уроком. Нельзя обращаться со второй женой так же холодно и равнодушно, как с первой.

Джулиан устало провел рукой по лбу, вспоминая, каким невнимательным и раздраженным был он на протяжении всего дня. Тени прошлого надвинулись на него с такой силой, что он напрочь забыл о принятом накануне решении уделять Блейз больше внимания.

Джулиан тяжело вздохнул, поставил пустой бокал на столик, с трудом встал на ноги и вышел из библиотеки. Когда он подходил к западной лестнице, он вдруг услышал непонятный свистящий звук и негромкое «Берегись!»

Он вздрогнул, поднял голову и увидел, что на него что-то несется по лестнице. Уловив, что это не пушечное ядро, а молодая женщина – его жена – скользит по перилам вниз, Джулиан поспешно отступил и протянул руки, чтобы подхватить ее. Он споткнулся и громко выругался, едва не упав, но все же сумел замедлить скольжение Блейз, и она чудом приземлилась на ноги. Джулиан схватил ее за руки, прежде чем понял, что произошло. Эта неисправимая девчонка решила съехать по перилам вниз и чуть не смела его при этом. Из последних сил Джулиан сдержался. Он крепко сжал ее руки и прошептал:

– Какого черта ты здесь делаешь?

Блейз с вызовом посмотрела на него, ее фиалковые глаза сверкали.

– А как, по-вашему?

– Полагаю, – проворчал он, – у тебя есть серьезная причина для неповиновения. Я ведь высказался ясно: ты должна вести себя соответственно новому положению. Еще и часа не прошло после нашего приезда, а ты опять принялась за свое.

– Вы хотите сказать, что я ослушалась вас?

– Именно!

Блейз высвободилась из его цепких рук и отступила назад. Она была бы рада уйти, но это стало бы похоже на отступление.

– Я не прислуга, чтобы мне приказывать, милорд.

– Согласен, ты виконтесса Линден, и я буду благодарен, если ты постоянно будешь помнить об этом.

– Как же я могу забыть, если каждые две минуты вы мне напоминаете.

В это самое мгновение они заметили, что больше здесь не одни. В холл вошел Хеджес, очевидно, чтобы выяснить причину шума. Он почтительно вытянулся и принял сосредоточенно-непроницаемый вид, как это умеют делать вышколенные слуги. Воцарилось неловкое молчание. Хеджес откашлялся.

– Вам что-нибудь требуется, милорд?

– Спасибо, Хеджес, нет. Я позвоню, если вы понадобитесь.

Дворецкий поклонился и с достоинством вышел.

Джулиан сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться, и повернулся к жене.

– Меня волнует не только твое неподобающее поведение. Ты легко могла покалечиться или покалечить меня.

– Но вас же не было внизу, когда я начала спускаться, – проговорила Блейз в свою защиту. – К тому же – никакой опасности в этом нет. Я тысячу раз каталась по перилам.

– Для тебя это привычно?

– Ну… Я занималась этим в детстве.

– Да, это было очень давно, – язвительно проговорил Джулиан. – Потрудись объяснить, почему тебе взбрело в голову делать это в моем доме?

– Потому что это весело! И потому что такому мрачному дому время от времени нужна разрядка. У вас великолепный дом, Джулиан, но в нем неуютно, холодно и затхло – словом, это предел мечтаний моего отчима.

Едкий укор, готовый сорваться с его языка, замер на устах. «Холодный безрадостный дом, так она сказала. Черт побери, она права». Джулиан посмотрел на огромную лестницу с до блеска отполированными перилами. Для такой своевольной, непредсказуемой и живой девушки, как Блейз, они, должно быть, выглядят очень соблазнительно. И если уж говорить начистоту, ее дерзкий поступок не лишен юмора. В детстве ему самому ужасно хотелось прокатиться по этим перилам. Однако, к несчастью, в тот единственный раз, когда он решился на это, его прославленный отец всыпал ему березовыми розгами.

Образумить молодую своевольную жену тем же способом вряд ли удастся. Даже будь он таким чудовищно жестоким, чтобы решиться на эту крайнюю меру, он вряд ли бы добился цели. С Блейз нужно обращаться мягче, а он все время забывает об этом. Только что он опять обошелся с ней грубо, да и весь день ей пришлось терпеть его скверное настроение. Тон Джулиана смягчился:

– Буду признателен, если в будущем ты воздержишься от подобных эскапад. Не хотелось бы увидеть твою шею сломанной. – «И пережить потерю еще одной жены». Эта невысказанная мысль повисла в воздухе. Джулиан опять посмотрел на лестницу. Внезапно он с изумлением понял, что образ Каролины его больше не преследует. Детская выходка Блейз каким-то непонятным образом разрядила напряженную атмосферу, которую он ощутил, еще не успев войти в дом. Однако личные ощущения Блейз в данное мгновение мало заботили его.

– Я должна спрашивать разрешение всякий раз, когда захочу что-то сделать? – возмутилась она.

– Разумеется, нет.

– Отлично. Тогда мне бы хотелось погулять по парку.

Только теперь Джулиан заметил, что она переоделась для прогулки. На ней было платье из нежно-желтой шелковой тафты и короткий, до талии, жакет из синего бархата.

– Сейчас?

– У вас есть возражения?

– Полагаю, нет. Просто я думал, что ты устала после долгого путешествия.

– После столь долгой неподвижности в экипаже, думаю, хорошая прогулка пойдет мне только на пользу.

– Боюсь, мне будет трудно сопровождать тебя. Моя нога…

– А мне не нужны провожатые. Я обойдусь без вас. Жалкое подобие обворожительной улыбки скривило лицо Джулиана.

– Моя компания не доставляет тебе радости, верно?

– Я чувствую себя в вашей компании просто ужасно.

– Прошу прощения.

Однако извинение Джулиана нисколько не смягчило Блейз, скорее даже подлило масла в огонь. Она не собиралась прощать ему отвратительное поведение накануне только из-за того, что он вдруг без всякой видимой причины решил быть с ней любезным.

– А завтра я бы хотела покататься верхом, если для меня у вас в конюшне найдется подходящая лошадка. Не волнуйтесь, я не собираюсь сбегать, – добавила она, не дождавшись ответа.

Губы Джулиана скривились в вымученной улыбке.

– Хотелось бы надеяться, что этого не случится и мне действительно не о чем волноваться. Ты хорошо ездишь верхом?

– Говорят – замечательно. У меня большой опыт, я без труда могу справиться с любой лошадью.

– Отлично, тогда я не возражаю. Мои лошади уже прибыли, я послал их вперед, так что Граймс сумеет подобрать что-нибудь подходящее. Да и опасности никакой, если ты возьмешь с собой грума и не будешь покидать пределов парка. Не хочу, чтобы ты каталась одна.

– Благодарю вас, милорд. Вам незачем беспокоиться из-за меня. Уверена, я не потеряюсь. Я хорошо рассмотрела парк из окна своей комнаты, а миссис Хеджес подробно рассказала мне о его планировке.

С этими словами она повернулась и решительно вышла из передней, оставив удивленного Джулиана в одиночестве.

Блейэ без труда нашла дорогу к выходу в главной части дома, проходя поочередно роскошные комнаты с высоченными потолками и огромными окнами, мозаичными паркетами и изумительными каминами, эксмин-стерскими коврами и дамасскими портьерами. Она почти ничего не замечала вокруг. Чехлы с мебели сняли в ожидании приезда господ, так ей сказали, во всяком случае, Но сейчас все великолепие этого огромного дома, в котором ей теперь придется жить, оставляло ее равнодушной. Мысли ее кипели и бурлили, и все вокруг мужа-деспота.

Вскоре она встретила лакея, который с готовностью вызвался помочь новой госпоже. Она прошла за ним к задней двери и очутилась на террасе из светлого полированного камня, выходящей в роскошный парк, разбитый в виде геометрических фигур и сияющий яркими красками осенних цветов, – здесь были астры, лилии, розовый алтей и поздние розы.

Все еще дрожа от негодования, Блейз быстро спустилась по ступенькам, торопливо прошла мимо фонтана, к которому подходили с двух сторон мраморные лестницы, окаймленные высокими туями, и, ничего не видя перед собой, пошла по засыпанной светлым гравием дорожке. Джулиан сказал, что ее будет сопровождать грум. «Ну, это мы еще посмотрим, мой господин и муж».

Блейз обиделась не только на его высокомерный властный тон, но все еще не могла простить ему холодности, с которой он отказался говорить с ней о своей покойной жене, и того, что он отчитал ее в присутствии слуги.

Нет, она не собирается мириться с этим. Блейз поклялась: в будущем, что бы ни приказал ей Джулиан, она всегда будет поступать наоборот. Надо сразу же показать ему, что она не позволит помыкать собой. Если ее семейная жизнь начнется с того, что ей будут поминутно указывать, она точно станет несчастной.

Блейз обернулась и через плечо посмотрела на великолепный дом. По закону Джулиан, конечно, теперь приходится ей мужем, но он быстро увидит, что взял в жены не податливого ребенка и не послушно выполняющую любые команды собачонку.

Глава 14

– Но… миледи… я не уверен, что должен… – пролепетал грум. – Мне было велено сопровождать вас.

– И вы великолепно с этим справились, – отозвалась Блейзг – но я бы предпочла побыть одна, правда.

– Я не знаю…

Они уже далеко отъехали от конюшни, и слуга не скрывал своего нежелания покидать ее.

– Я возьму всю ответственность на себя. – Блейз обворожительно улыбнулась, молодой парень покраснел. – В самом деле, зачем вам следовать за мной по пятам. Я хорошо ориентируюсь и не потеряюсь. А если даже собьюсь с дороги, спрошу у кого-нибудь. Я буду в полной безопасности.

Она держалась твердо, но любезно. Если такая тактика не поможет, она готова прибегнуть к более радикальным мерам. Блейз была настроена избавиться от слуги любым способом и изучить окрестности в одиночестве, хотя бы просто из принципа. Она ничего не имела против сопровождения слуги, но совершенно не желала подчиняться диктату мужа.

Слуга, однако, сопротивлялся недолго, Блейз легко уговорила его. Через минуту-другую препирательств он сдался, повернул лошадь и направился в сторону конюшни.

Окрыленная успехом и предстоящей свободой, Блейз стегнула лошадь. После обеда она попросила подготовить ей лошадь, теперь же лучшего выбора и желать было нельзя. Гнедой кобыле с кротким нравом, казалось, так же как и Блейз, не терпелось изучить окрестности.

Блейз взглянула на великолепный пейзаж, раскинувшийся перед ней, и глубоко вздохнула. В отличие от предыдущего дня солнца не было, небо затянули серые облака, воздух был довольно прохладен, но даже при такой погоде поместье Джулиана выглядело необыкновенно красиво. Изумрудно-зеленые пастбища перемежались только что убранными полями и ухоженными фруктовыми садами, среди которых кое-где виднелись коттеджи арендаторов.

Все, что видела Блейз, вызывало у нее неподдельное восхищение. Она не понимала, как Джулиан мог уехать отсюда надолго, бросить всю эту красоту. Он родился и вырос на этой земле, но, похоже, не оценил, как ему повезло. А у нее уже много лет не было своего дома, которого жаждала ее душа. Она стремилась к постоянству, дому, любви…

Но Блейз отогнала эти мысли. Ни к чему упиваться пустыми надеждами, потом еще труднее будет принять удручающую действительность. Теперь ее дом здесь, все пришлось ей по сердцу, но сумеет ли она завоевать любовь Джулиана и построить будущее, о котором мечтает? С таким ужасным началом семейной жизни и с такой загадочной трагедией в прошлом это вряд ли удастся.

Ее разместили в комнатах покойной жены Джулиана, Блейз знала об этом. Миссис Хеджес подчеркнула, что предыдущая леди Линден сама обставила и украсила свои покои – спальню, будуар, гостиную, соединяющуюся с покоями мужа. Комнаты смотрелись изящно и дорого, они были отделаны в красно-золотых тонах, однако плотная ткань портьер и темная расцветка пришлись Блейз не по вкусу. Ей хотелось вырваться из угнетающей атмосферы, созданной покойной женой Джулиана.

Прогулка по парку привела ее в хорошее расположение духа, но вечером настроение было опять испорчено. Первый ужин с супругом прошел тихо и натянуто. Они ужинали вдвоем в просторной столовой, разделенные огромным длинным полированным столом.

Поддерживать разговор в таких условиях было невозможно, даже если бы Джулиан и стремился к этому, а он, судя по всему, был не склонен к беседе. Да и Блейз тоже. Она все еще обижалась на него за высокомерие. Блюда были великолепные – бульон из черепахи, филе Тюрбо, телячья шейка, пирожки с голубиным мясом, грибы, сладкий корень козлобородника со сливочным маслом, ростки аспарагуса из теплиц Линден-Парка, на сладкое бисквит и груши в сливках, но Блейз была не в духе и даже не заметила превосходной еды.

Сразу же после ужина они разошлись по своим покоям, и Блейз больше не видела Джулиана. Вечером он не пришел к ней, и она не знала, что подумать. Возможно, он ведет себя подобным образом, боясь, что она еще испытывает боль после первой близости, а возможно, и из-за их размолвок накануне. Не исключено и то, что он просто больше не желает ее. Эта мысль удручала Блейз. Когда на следующее утро она спустилась в гостиную, ей сообщили, что Джулиан уже позавтракал и теперь разговаривает с управляющим. Блейз поела в одиночестве и провела несколько часов в беседе с домоправительницей, миссис Хеджес, расспрашивая ее о хозяйстве и знакомясь с домом. Со своим новым домом.

Она никак не могла привыкнуть к этому. Подумать только, она теперь отвечает за это обширное имение и дом с бесчисленной челядью, когда штат прислуги будет нанят полностью. Блейз еще никогда не приходилось иметь дела с таким огромным хозяйством, хотя мать, тетушка и даже ее горничная Гарвей не раз пытались привить ей навыки, необходимые знатной даме для управления домом.

– А ты никогда их не слушала, – отругала себя вслух Блейз. Ее кобыла от неожиданности насторожилась. – Тебя хватало только на детские выходки и проказы да стремление досадить сэру Эдмунду, чтобы обратить на себя внимание.

Блейз вспомнила об этом, и ей стало стыдно. Но теперь она повзрослела, значит, подобные выходки остались в прошлом, во всяком случае, ей хотелось надеяться на это.

Однако вполне возможно, что Джулиан не захочет доверить ей ведение хозяйства. Он женился на ней, чтобы избежать скандала, а вовсе не потому, что искал хозяйку, способную управлять домом или принимать гостей. Ему не нужна жена для продолжения рода. А постельные утехи… Да, она очень сомневалась, что он женился на ней ради этого. Ее невежество и неопытность в любовных делах малопривлекательны для такого мужчины, как Джулиан. Даже в их брачную ночь он отметил ее наивность. Обычно светский человек не ищет любовных утех в постели жены, для этого существуют другие женщины: актрисы, любовницы или… цыганки. Последние незаслуженно славились своей неразборчивостью. Может быть, именно то, что в начале знакомства Блейз отказала Джулиану, заставило его с такой настойчивостью добиваться ее расположения. Он приложил столько усилий, чтобы соблазнить ее, а все потому, что был убежден: она – простолюдинка.

Но теперь она – его жена, и у него нет необходимости добиваться ее расположения. Блейз знала, что Джулиан найдет где развлечься. Сочетание мужской привлекательности, высокого титула и огромного состояния позволяет ему без труда завоевывать женские сердца, в этом Блейз не сомневалась. Вполне вероятно, что у него даже сейчас есть любовница.

От этой мысли Блейз стало нехорошо, и она поняла, что ревнует. Она не хочет, чтобы ее муж искал любовных утех на стороне, проделывая с другими женщинами все, что он делал с ней. Она желает, чтобы его поцелуи и ласки принадлежали только ей одной. Возможно, такие собственнические взгляды вполне сочли бы провинциальными и признаком дурного тона, ну и пусть, ей не нужен современный брак со свободными взглядами. Или брак по расчету, в котором каждый из супругов живет своей независимой жизнью. Она хочет, чтобы ее муж был и любовником, и другом, и поверенным тайн только с ней. Она хочет, чтобы ее брак стал таким же счастливым, как брак ее родителей.

«Интересно, какие отношения были между Джулианом и его покойной женой?» – внезапно промелькнуло у Блейзв голове. Любопытство прямо-таки распирало ее. Джулиан упорно уходил от разговоров о Каролине, а это означало что угодно. Он мог безумно любить ее, так же сильно мог и ненавидеть.

– Что в конечном счете одно и то же, – рассерженно пробормотала Блейз, вспомнив, как обошелся с ней муж. Она тряхнула головой и подстегнула кобылу, переведя ее в галоп.

Блейз старалась придерживаться аллей, но один раз она вброд пересекла небольшой ручей, чтобы получше рассмотреть приглянувшуюся ей лужайку. Она проехала мимо группы фермеров, которые украдкой рассматривали ее. Блейз догадалась: они арендуют землю у Джулиана. Она не сомневалась, что у ее мужа отличный управляющий. Имение отнюдь не выглядело заброшенным, как можно было бы ожидать, ведь его хозяин долго отсутствовал. Напротив, оно казалось процветающим.

Блейз прикинула, что отъехала уже миль на пять от дома, когда увидела большое, поросшее травой поле, наполовину скрытое тисовой рощицей. Несмотря на все очарование открывшейся картины, Блейз стало не по себе. Развалившиеся стены из грубого камня выглядели печально и заброшенно. Блейз решила, что это остатки какого-то древнего строения – разрушившегося от времени монастыря или крепости.

Блейз была на середине поля, когда поняла, что не одна. В траве, почти у основания разрушенной стены, на спине лежал мужчина с прикрытыми рукой глазами, рядом с ним виднелась открытая книга. Одет он был как сельский житель благородного происхождения, каковым, очевидно, и являлся, раз мог позволить себе проводить время подобным образом. По-видимому, он услышал стук копыт, поскольку внезапно сел и быстро провел изящной рукой по темным волосам.

Блейз остановила лошадь в нескольких ярдах от него. Вероятно, ей не следует разговаривать с незнакомцем, тем более что она здесь без сопровождения. Да, надо было проехать мимо, не останавливаясь. Если что, лошадка у нее быстрая, но ей стало ужасно любопытно, почему он лежит здесь, когда вот-вот пойдет дождь.

– Простите, я не хотела тревожить вас, – извинилась она. – Я думала, это собственность моего мужа.

– Вашего мужа?

– Да, лорда Линдена.

– А-а, – протянул он. Лицо его сразу превратилось в непроницаемую маску. – Я слышал, что он привез из своих странствий жену. Новости, – пояснил он, видя удивление на ее лице, – у нас распространяются быстро, местечко небольшое. – Говоря это, он ловко поднялся и вежливо поклонился Блейз. – Вы не виноваты, миледи. Это земли Линдена. Я нарушил границу.

«Он поразительно красив, – непроизвольно отметила про себя Блейз, – и примерно одного возраста с Джулианом». Впрочем, больше ничего общего у них не было. Незнакомец был тоньше и выглядел весьма мрачно, всклокоченная копна каштановых волос падала на бледный лоб, наполовину скрывая густые брови. Она не видела цвета его глаз, но была уверена, что они тоже темные – карие, почти черные. Блейз очнулась и произнесла какие-то общие слова, чтобы скрасить паузу, но незнакомец перебил ее:

– Разрешите представиться. Винсент Фостер к вашим услугам, миледи. – У Блейз создалось странное впечатление, что он пристально всматривается в ее лицо, чтобы увидеть, как подействовали на нее его слова. – Разве ваш муж не рассказывал вам обо мне?

– Нет, я пока не знакома ни с кем из его друзей. Мы поженились совсем недавно.

Казалось, напряжение отпустило мистера Фостера.

– Я ваш ближайший сосед. Мы выросли вместе, ваш муж и я. Я живу с сестрой Рейчел неподалеку.

Мистер Фостер махнул вдаль. – Наше имение граничит с вашим на западе.

– В таком случае, – начала Блейз с улыбкой, – я полагаю, муж не будет возражать против того, что вы проводите здесь время.

Он в нерешительности молчал.

– Я не уверен, – произнес он после паузы. – Мы с Джулианом не в лучших отношениях. – Заметив ее озадаченный вид, он добавил: – Думаю, мне следует удалиться. Джулиан не одобрит нашего знакомства.

Этого было достаточно, чтобы Блейз исполнилась решимости поддержать новое знакомство. Знатный муж успел настолько досадить ей, что она забыла и про здравый смысл, и про правила приличия, продолжая спокойно разговаривать с совершенно незнакомым мужчиной.

– Надеюсь, вы объясните свое загадочное высказывание, мистер Фостер. Почему Джулиан не одобрит нашего знакомства? Сознаюсь, вы меня заинтриговали.

– Полагаю, вам лучше спросить у него.

– Я так и сделаю, как только увижу его. Если до этого не умру от любопытства.

– Хотя, знаете, я подумал, пожалуй, для вас лучше вообще не говорить ему о нашей встрече.

– Вы полагаете, я должна обмануть его.

– Нет. Просто хочу уберечь вас от неприятностей. Джулиан будет недоволен, если узнает, что вы разговаривали со мной, что мы встретились здесь, пусть даже случайно. Особенно в этом месте.

Кажется, он не собирается продолжать объяснение, но, несмотря на досадную туманность его высказываний и явную мрачность, Блейз необъяснимо влекло к новому знакомому. Ей захотелось подружиться с ним и узнать побольше о его сестре.

– Вы сказали, вашу сестру зовут Рейчел? – вспомнила она, пробуя новый подход.

– Да, она у меня одна и на несколько лет моложе. Уверен, она с удовольствием познакомится с вами, вот только… это, возможно, будет не совсем удобно. Как я уже сказал, мы с вашим мужем не в лучших отношениях. Сожалею, но, кажется, гостей в Линден-Парке много не соберется. Вам будет довольно одиноко.

Блейз подумала, что это, наверное, объясняется смертью леди Линден.

– Из-за того, что случилось четыре года назад? Мистер Фостер грустно улыбнулся:

– Да. Жаль, что вам придется страдать из-за этого. Когда вам будет одиноко, приезжайте сюда, к этим развалинам. Говорят, это остатки древнеримской крепости.

– Мне кажется, что вы стараетесь увести разговор в сторону, мистер Фостер.

Его улыбка стала горькой.

– Наверное, вы правы. Больно вспоминать о прошлом.

– Мне о нем совершенно ничего не известно. Буду признательна, если вы просветите меня.

– От меня вы ничего не услышите.

– Но как же я узнаю о том, что случилось, если никто не хочет говорить об этом? – Мистер Фостер молчал. – Вы хорошо знали покойную леди Линден?

– Да, очень хорошо.

– Тогда, может быть, вы хотя бы расскажете мне, как она выглядела?

– Внешне вы совсем не похожи на Каролину. Полная противоположность.

– Правда?

– Каролина была очень красивая.

– А я разве нет? Не очень-то любезно, сэр, – улыбнулась Блейз. Она не кокетничала с ним, просто пыталась немного расшевелить. Но, кажется, мистер Фостер совсем не слышал ее, мысли его витали где-то далеко.

– У нее были золотистые волосы, похожие на струящийся солнечный свет. Она была грациозна… как лебедь. И такая славная… Она была слишком хороша для Джулиана.

Мистер Фостер говорил так, словно питал к покойной леди Линден нежные чувства и очень не любил Джулиана. Не удержавшись, Блейз спросила:

– Вы вините моего мужа в ее трагической гибели? Он грустно улыбнулся.

– Смерть Каролины не была случайной. Ее убили. – Блейз вздрогнула, услышав это дерзкое заявление. – Это произошло здесь, на этом самом месте. Она лежала вот здесь… – Он показал рукой на развалины. – Я нашел их вскоре после того, как это случилось. В тот день была настоящая буря. Дождь лил как из ведра, дул страшный ветер.

– А почему вам не сиделось дома в такую погоду? – с сомнением поинтересовалась, Блейз, понимая, что должна прекратить этот разговор. Она уже вышла за рамки приличий, а продолжая беседу, предает Джулиана, своего мужа. Она должна верить ему.

– Дождь начался внезапно. Я часто совершаю долгие прогулки, даже в плохую погоду. Я неоднократно встречал здесь леди Линден. Это было одно из ее любимых мест. В тот день она попросила меня о встрече. Когда Джулиан узнал об этом, он помчался за ней и убил ее.

– Я не верю вам, – рассеянно проговорила Блейз. – По-моему, не стоит разбрасываться необоснованными обвинениями.

– Они обоснованны.

– Насколько мне известно, никаких улик не нашли.

– Да, официального обвинения ему не предъявили, но убил ее все равно он. Она стала помехой ему. В тот день он пришел в бешенство из-за того, что Каролина осмелилась не подчиниться его приказаниям.

Блейз допускала, что Джулиан вполне мог испытывать гнев, когда жена не подчинялась ему, – она и сама уже успела испытать на себе его крутой нрав. Но прийти в бешенство – одно, а убить – совсем другое. Она с жаром принялась защищать мужа:

– Он не убийца!

– Вы так страстно защищаете его.

– Он мой муж, сэр.

– Каролине он тоже был мужем.

– Вы хотите настроить меня против него? Уверяю, вам это не удастся.

– Ваша преданность достойна похвалы, миледи, но, к сожалению, вы защищаете не того человека. – Фостер сделал шаг по направлению к Блейз и пристально посмотрел ей в глаза. – Искренне надеюсь, что вам не придется сожалеть о том, что вы вышли за него замуж.

Блейз почему-то вспомнила, что решение принимала не она.

– Вы делаете поспешные выводы, сэр.

– Возможно, но если мое предупреждение спасет вас, значит, я поступил верно. Умоляю вас, будте осторожны, леди Линден. Мне бы не хотелось, чтобы он причинил вам вред. Если вам понадобится друг или убежище, рассчитывайте на меня.

Блейз не сомневалась в искренности его слов. Он действительно беспокоился о ней. Но он верит нелепым выдумкам о том, что Джулиан убил жену.

– Если мне понадобится друг, сэр, я выберу кого-нибудь, кто будет говорить правду, а не выдвигать необоснованные обвинения. Пожалуй, будет лучше, если вы впредь все же воздержитесь от посещения Линден-Парка. Всего хорошего.

С этими словами Блейз развернула лошадь и поехала прочь, но еще долго чувствовала на себе взгляд его темных глаз.

День сразу же потерял свое очарование, и виноват в этом был Винсент Фостер. Она не поверила его обвинениям. Загадочное прошлое Джулиана совсем не пугало ее, скорее вызывало любопытство. Однако ее встревожило, что мистер Фостер верит этим слухам. Очевидно, именно поэтому четыре года назад Джулиан и вынужден был уехать.

Блейз настолько ушла в размышления, что не сразу заметила высокого златокудрого мужчину, стоящего у конюшни. А когда она заметила его, было уже поздно поворачивать лошадь назад. Джулиан явно поджидал ее: одного взгляда на его хмурое лицо было достаточно, чтобы понять, что она совершила большую ошибку.

С замирающим сердцем Блейз остановила лошадь рядом с мужем. Она ожидала, что Джулиан рассердится на нее, узнав, что она нарушила его распоряжение и отправилась на прогулку без сопровождения, но такого холодного бешенства она еще не видела.

Он даже не стал спрашивать, нужна ли ей помощь, чтобы спешиться. Просто протянул руки, подхватил и поставил на землю. Продолжая крепко держать ее, он зло посмотрел ей в лицо и тихо с яростью процедил сквозь зубы:

– Где вы были, мадам?

– По-моему, и так видно. Каталась верхом.

– Кажется, я ясно приказал тебе не уезжать без сопровождения.

Блейз судорожно сглотнула, вспомнив о своем решении противостоять диктату Джулиана.

– Да, верно, – ответила она с притворной любезностью. – Но мне очень хотелось побыть сегодня в одиночестве.

Блейз услышала, как он заскрежетал зубами и глубоко вздохнул, стараясь держать себя в руках.

– Это был не просто каприз с моей стороны. Я беспокоюсь о твоей безопасности. Если бы ты пострадала, я бы винил себя. – Блейз почувствовала, как быстро стихает ее собственный гнев, но при следующих словах Джулиана он вспыхнул с новой силой. – Знай, ты каталась одна первый и последний раз. Если будет нужно, я запрещу тебе пользоваться лошадьми.

Ее глаза воинственно заблестели. Блейз гневно посмотрела на мужа.

– Почему бы вам просто не запереть меня в моих покоях и держать на воде и хлебе? Тогда и беспокоиться не придется!

– Если это единственный способ добиться послушания, я так и поступлю.

– Какое варварство! Надо же! А ведь я не ранее как несколько минут назад защищала вас перед вашим соседом, убеждала мистера Фостера, что вы не убивали свою жену в припадке ярости. Однако сейчас я в этом совсем не уверена! – Она поразилась, увидев, как побледнел Джулиан, только шрам багровой полосой выделялся на лице.

– Ты говорила с Винсентом? – Голос его зазвучал странно хрипло.

– Да, и долго. Я случайно встретила его. Он показал мне древнеримские развалины.

Джулиан стал еще белее.

– Ты встретила Винсента Фостера у развалин? Тревога охватила Блейз, когда она увидела полные ужаса глаза мужа.

– Я не то чтобы встретила его. Я хочу сказать… он сам представился… но мы встретились случайно. Он предупредил меня, что вы не одобрите нашего знакомства.

– Что… он делал там?

– По-моему, читал стихи. Вид у него был совершенно безобидный.

Джулиан внезапно повернулся и встал к ней спиной. Он склонил голову и сжал кулаки. Когда он опять заговорил, голос его звучал настолько глухо, что Блейз с трудом разобрала слова, но отметила, что говорит он очень серьезно.

– Ты не должна больше разговаривать с ним, понятно? Я запрещаю тебе. Держись от него подальше. Я не допущу, чтобы он появлялся в моих владениях, даже если у развалин придется выставить охрану.

– А вам не кажется, что это чересчур? – спросила Блейз, озадаченная и одновременно напуганная бешенством Джулиана, которое он с трудом сдерживал.

– Отнюдь, если вспомнить твою склонность к скандалам. Если ты думаешь, что я допущу, чтобы твое имя снова впутали в очередной скандал, ты глубоко заблуждаешься. Я не потерплю неподобающего поведения от своей жены.

– Это вы заблуждаетесь, милорд, – возразила она, вспыхнув и забыв о своем страхе. – Я еще не вела себя неподобающим образом. Если бы я и вправду решила навлечь на вас позор, я бы стала актрисой и пошла бы на сцену. Вот тогда вы бы поняли, что такое настоящий позор!

Ничего не ответив и не обернувшись, он пошел прочь от нее, точнее, захромал. Блейз, закусив губу, смотрела ему вслед. Ее не покидало ощущение, что она воспользовалась своим преимуществом, как если бы пнула ногой раненое беззащитное животное.

Остаток дня Блейз мучили противоречивые чувства: вина, гнев, растерянность, обида, подавленность и грусть. Она не понимала, чем вызвана враждебность Джулиана по отношению к ней, и сомневалась, что хочет понять.