Текст книги "Верхом на удаче"

Оставшиеся секунды можно было бы достойно употребить на молитву, но кто ж мне это позволит… Перед внутренним взором внезапно возник давненько не показывавшийся подарочек Зарана, сейчас силившийся мне что-то объяснить. Через терцию времени до меня наконец дошло, что же он имеет в виду. Эльфы уже оттягивали тетиву, когда я внезапно открыл глаза и глянул себе под ноги. А что, может и хватить…

Свист стрел. И почти одновременно со всех сторон хлынул холод, принесший с собой долгожданный покой.

Глава 12

Как известно, истинная суть души раскрывается только тогда, когда исчезает самоконтроль. А для того, чтобы взглянуть на эту истинную суть (намекну – это интересно почти всем), испытуемого необходимо чем-то отвлечь [47]47
  Хорошая мысль. Слишком умная, чтобы быть моей собственной, но автора не помню совершенно.


[Закрыть].

Выждав условленное время, Диана сама начала действовать – ей надо было впустить в город Тьму, сломав ворота. Готовая к действию гоблинская туба, которую ей отдали, заставив поклясться едва ли не собственной душой, находилась за спиной. Но все было далеко не так просто. Мало было взорвать ворота – нельзя было забывать и о стражниках, находившихся в надвратной башне. Необходимо было разрушить сами башни, но для этого, учитывая их крепость и хорошую защиту от магии, потребовалось бы озеро Силы. Хотя, кажется, она знала, где можно требуемое озеро взять.

Стража перед воротами изнутри хотя и стояла (все-таки люди не настолько расхлябанные, чтобы пренебречь подобной предосторожностью), но толку от нее было мало. А против умелых воинов – и вовсе никакого. Если спросить Ди, считала ли она себя умелым воином, то в лучшем случае можно было дождаться снисходительного фырканья. Если же настроение у нее было плохое, после подобного можно было и вообще не выжить.

Стражники вполне подходили для другой, очень важной цели, а именно – пустить их в расход. Двое здоровенных мужиков с алебардами упоенно обсуждали достоинства различных городских питейных заведений, не забывая упомянуть и о других «увеселениях» для достойных (и не очень, главное – чтобы деньги были) клиентов. Они как раз успели досконально обсудить все достоинства и недостатки хорошо знакомого обоим «Привратного» трактира (который, исходя из названия, находился у главных городских ворот и где они регулярно спускали средства, полученные в результате беспощадного просеивания карманов путников). Но перейти к следующему кабачку им не удалось, потому что в этот самый момент Ди, до этого скрывавшаяся в тени за кругом факельного света, наконец выступила вперед. Впрочем, выступила – слишком слабо сказано, учитывая стремительность ее рывка и тот вид, в котором она предстала ошеломленной страже.

Ни у одного из солдат не мелькнуло даже мысли о том, что это может быть кто-то из обычных Темных. Диана, видя медленно расширяющиеся зрачки воинов, оглядела свое иллюзорное тело и удовлетворенно хмыкнула. Сейчас в ее облике не было ничего похожего на Лу. Нет, она скорее напоминала одну из легендарных гарпий, жутких созданий, которые (исключительно по поверьям людей) выходили на кровавую жатву ночами. Совершенный абсурд – ночью видно куда хуже. Но, так или иначе, из тьмы перед воротами вырвалась настоящая демоница, которая вдобавок сжимала в когтистых лапах какую-то странную стальную штуковину. За ее спиной раскинулись иссиня-черные крылья, украшенные внушительными когтями снежно-белого (словно в насмешку) цвета. Глаза бестии горели синим пламенем, которое заставляло, оберегая глаза, гнуть голову долу. Что-то гортанно вскрикнув, едва ли не заклекотав, она стремительно освободила правую лапу, воздела ее к затянутым облаками небесам и, словно ухватившись за невидимую нить, резко дернула что-то вниз. Прямо на нее пролился настоящий дождь молний, падавших на кошмарное создание, не причиняя ему никакого вреда, даже наоборот – иллюзия словно обрела собственную жизнь. Стражники, находившиеся в самих башнях, опрокидывая столы и давясь пивом, прыгали к окнам, некоторые даже успели подхватить арбалеты (потому что уронить с перепугу их успели все). Но для них все было уже кончено.

Дальнейшее заняло всего несколько секунд, за которые Диана добилась быстрого и полного уничтожения всех своих противников. Сначала она, хорошенько прицелившись, дернула за скобу и отправила снаряд в недолгий, но красочный полет точнехонько к воротам. Магиня успела не один раз проклясть все на свете, пока перла на себе всю эту груду железа. Но сейчас, как она нехотя признавалась (про себя, исключительно в мыслях!), без гоблинского подарка пришлось бы попотеть. Магическая защита ворот, существование которой было очевидно, превзошла все мыслимые ожидания, так что от излюбленной боевой магии толку не было бы почти никакого. Кроме того, стражники перед воротами, увидев нечто с огненным хвостом, несущееся на них, отчетливо поняли, что тут-то и закончилась их жизненная дорожка. Насчет отчетливости, глубины и искренности впечатлений Диана постаралась лично, приложив максимум усилий. Она и помыслить не могла, что сознание в момент шока настолько беззащитно перед воздействием и так легко не только вызвать, но и украсть эти образы и впечатления из голов солдат, перед лицом смерти (что, впрочем, и неудивительно) забывших даже о том, как их зовут. От вояк, в следующее мгновение превратившихся вместе с воротами в горстку пепла, прямо к магине метнулся туго свитый, невидимый для обычных глаз шар Силы смертной, едва ли не жертвенной. Именно то, что нужно.

Взрыв, обративший крепкие городские ворота в гору весело пылающих обломков, сотряс крепостные башни до основания. Но у защитников не осталось времени даже на то, чтобы от души ругнуться, не говоря уже о собственно обороне. Те, кто находился на самом верху, не успели опомниться. Ибо под ночным небом прямо над башней вновь явился Молот Тьмы.

Чудовищное оружие, оживший кошмар, вновь шло вниз, сминая перекрытия и перетирая в пыль не только хрупкие тела солдат, но и сам дикий камень, из которого были сложены башни. Да, ворота были нехило прикрыты магией, но ведь никому и в голову не могло прийти, что кто-то станет бить сверху, через множество этажей. На этот раз Диана спустила с цепи свое самое страшное заклятие на полную катушку, потому что разрушения требовались куда большие, да и крепость стен не шла ни в какое сравнение со стенами орков. Все-таки Итлим был одним из ключевых городов Границы. Особое ударение, впрочем, волшебница предпочитала ставить на слове «был». И, надо сказать, у нее для этого имелись все основания.

Заклятие иссушило не только невероятную мощь, полученную от погибших солдат, но и немалую толику собственных сил волшебницы. Впрочем, если бы она начала плетение, полагаясь лишь на собственный запас Силы, то свое творение ей пережить бы не удалось. Для нее же главным было не просто растереть ворота в мелкую пыль, а сделать это с наибольшим комфортом для себя, что и было произведено.

По городу хлестанула темная волна. Ряды воинов, до этого ждавшие своего часа на почтительном расстоянии от стен, двинулись вперед, как только началось светопреставление. Двинулись вначале нерешительно, но по мере того, как башни рушились, вминаясь в землю, все убыстряли и убыстряли шаг, под конец перейдя на бег. Ревущая толпа Темных, где на равных неслись и орки, и Лу, и даже сколько-то гоблинов, ворвалась в широкий пролом, готовая резать и крушить так же, как до этого силой магии была сокрушена стена. Но все дело было в том, что на страже пролома уже никто не стоял. Более того, с ближних участков крепостной стены тоже не доносилось ни звука, словно все защитники внезапно оставили позиции. Войско, оказавшееся внутри крепостных стен, в нерешительности остановилось, повинуясь властному жесту предводительницы, уже принявшей нормальный облик. Диана закрыла глаза, стремясь сконцентрироваться и почувствовать потоки магии, причудливо свивавшие петли над городом, и ауру солдат, которые вроде должны были со всей возможной скоростью сбегаться на защиту города.

Прихотливая сеть магии, раскинувшаяся над человеческим поселением, сдалась далеко не сразу, так что магиня даже непроизвольно закусила губу, пытаясь разобраться в хитросплетении настоящих и мнимых потоков. Ей явно кто-то мешал, причем, судя по методам, делал упор на силу вместо умения. Впрочем, Диане приходилось сталкиваться с подобными противниками, поэтому дело до конца ей довести удалось. Несмотря на то, что она три раза теряла уже попавшую в лапы нить и каждый раз все тело от макушки до пяток пронзала боль, словно от удара хлыстом, наведенные мороки в конце концов уступили и развеялись, уползая куда-то в небытие под разочарованный вой своих хозяев. Мелкоячеистая сеть, широко раскинувшаяся по городу и его окрестностям, упорно стягивалась к центральной площади, где ворочалось что-то странное, но до поры до времени не очень опасное. Мельком окинув магическим оком окрестности, магиня увидела, как разрозненные группки защитников, покидая стены, направляются туда же. «Теперь я точно уверена, что люди произошли от муравьев. Тот же стадный инстинкт защиты главной кучи. И пусть теперь хоть кто-нибудь попробует мне возразить!» – примерно такие мысли посещали голову волшебницы, когда она смогла наконец разлепить веки и повела вновь воспрянувшую духом орду в центр города.

Где-то даже был слышен грохот кованых сапог по камню улиц, грохот, на который предводительница приказала не обращать внимания. Отряды разведчиков, рассыпавшиеся по всему городу, повсеместно сталкивались с врагами, пытаясь помешать им соединиться с основными силами. Большинство таких стычек оканчивалось победой сынов Тьмы, но в паре мест отряды Лу и орков не вернулись, что могло быть объяснено наличием там магов. Как бы то ни было, первоочередной задачей для Дианы было выжечь гнездо людей на главной площади.

– Хей, начальница, глянь, кого мы тут словили! – Десяток Лу, посланный вперед на разведку, вернулся довольно быстро, ведя за собой («Вы бы их еще в поводу вели, – подумалось Ди, – чай, не людей тащите!») около двух десятков орков.

– Кто и откуда?

– Дык, эта… – Вперед выступил самый большой орк, крепко сжимавший в лапах невесть откуда взявшийся ятаган Старших. Выступил, сказал столь содержательную фразу и начал поощрять свой низкий лоб активным чесанием, дабы ускорить рождение дальнейших мыслей. – Нас, паньмашь, словили эти человеки, да. Вот. И привели, вот, на большой поляна всем башки срывать, да. Только тут я лапы вверх поднимаю и этот меч, хороший меч в воздухе нахожу, да. И тут сразу один Главный ка-а-ак с крыши прыгнет! И всех давай месить-месить, бум-хрясь-трах! Да-да-да-да-да! И мы тоже на человеков ка-а-ак кинулись все и тоже давай их всех месить-месить! – Глубоко посаженные глазки зеленокожего горели неземной радостью при одном воспоминании о той кровавой схватке. Ди устало вздохнула, думая о том, что на стоявшего перед ней громилу не иначе снизошло благословение самого Темного, позволив ему сказать столь длинную речь связно и без долгого мычания.

– Дай-ка мне на клинок глянуть…

– Э-э, эта ж подарок мне от самой Тьмы, паньмашь!

– Да не оторву я тебе лапу, просто посмотреть дай! – Диана начала медленно закипать. Среди Лу было заметно озадаченное переглядывание – любого из них за подобное обращение она бы просто убила. Орков же, как ни странно, грозная предводительница считала кем-то вроде детей, и для них у нее была заготовлена доза выдержки побольше. Впрочем, не намного больше. – Так я и думала. Что ж, носи с честью! Тебе еще предстоит сегодня им воспользоваться!

– Да?! Хозяйка не врет?! Хозяйка даст нам много-много башка человеков посрывать?! – Здоровенный зеленокожий бугай, присев, старался преданно заглянуть в глаза магине, бывшей ниже его примерно на четверть сажени. Получалось плохо, но Ди, вполне удовлетворенная проявленным старанием, отпустила орка с миром, чем тот не преминул воспользоваться. – Эй, братва, гуляем!

– Стоять! Эй, дайте им оружие! Парни рвутся в бой! Но для начала, ребята, скажите-ка мне, куда потом подевался тот самый главный. – По голосу Дианы было невозможно понять, какой ответ она желает услышать. Впрочем, все эти словесные ухищрения, заставившие бы любого Лу уже облиться холодным потом, выбирая правильное решение, для орков не значили ровным счетом ничего.

– Ну дык, эта… – Волшебница с ужасом подумала, что громила снова начнет скрести свой зеленый кочан, но, по-видимому, благословение Тьмы на нем все еще держалось, потому что новая фраза родилась на удивление быстро. – Он нам сказал к воротам идти, а сам туда вон побежал. – Орк махнул здоровенной лапищей в сторону площади, с которой они все только что убрались. – Туда, где большой-сильный маг живет. Ой, нет. – Тут он зажал себе пасть ладонью. Диана насторожилась. – Он же реально крутой воин, правда, братва?! – Бывшие пленники за его спиной ответили дружным ревом. – И он уже давно туда побежал. Так что там большой-сильный маг жил уже, уах-ха-ха!

Смех зеленокожей братии оказался столь заразительным, что через мгновение дружно ржали уже все. Орк, до этого проявивший чудеса разумности, сумев посчитать время и даже сделать какой-то вывод, просто катался по земле. Даже Ди выдавила странную ухмылку, по которой вновь ничего нельзя было понять.

Прибывших орков запихнули в центр колонны, где они насобирали оружия из запасного, после чего, на этот раз увешанные железом с ног до головы, вновь замаячили во главе двигающегося строя. Ди, мрачно усмехнувшись, подумала, что уж про кого-кого, а про этих головорезов она бы точно не забыла. Несмотря на стремительность передвижения, все дома, которые по мере овладения городом планомерно вскрывались, стояли пустые. Везде валялись вещи, словно люди сбежали, бросив даже самое необходимое. Чем больше становилось подобных донесений, тем мрачнее становилась Диана – хотелось бы ей знать, каким образом всех успели увести. Но времени детально с этим разобраться у нее, конечно, не было, потому что авангард, во главе которого шла она сама, подошел к главной площади.

Вот тут-то их ждали. Стояли за наспех возведенными баррикадами в половину человеческого роста, вскинув арбалеты. И, как только первые Темные показались из-за поворота, дали залп.

Ди совершенно не пожалела, что последовала идиотской привычке Селана быть всегда на острие атаки. Если бы она сейчас шла позади, то потерь было бы не избежать, а так она, взмахнув лапой и едва слышно зарычав от мгновенной боли, сожгла стальные болты в воздухе, а второго залпа не успел дать никто. Темные, и так шедшие быстрым шагом, рванули вперед и просто смяли и арбалетчиков, и два ряда поднявшихся на их защиту мечников, заплатив едва ли двумя десятками жизней. Даже маг, скрывавшийся за рядами солдат, не смог ничего сделать, нарвавшись на многократно сильнейшего противника. Диана сейчас сражалась с мощью, заметно превосходившей ее обычные силы, и даже не замечала этого. Лишь смяв далеко не самого слабого колдуна одним небрежным мановением лапы, она наконец задумалась о происходящем и пришла к единственно верному выводу. Она не просто шла впереди воинов, она была их знаменем. Точно так же, как Утайчи была повержена силой веры в то, что она может быть повержена, так же точно и Итлим должен быть разрушен в немалой степени именно верой в то, что он может быть разрушен. И вся эта мощь, исходившая от сотен Темных, оказалась в распоряжении Дианы, которая теперь купалась в безграничном океане Силы. Но даже тут она умудрялась сохранять обычное самодовольство, думая о том, как много, видимо, упустил в свое время Селан, просто не сумев воспользоваться дарованным могуществом. «И верно, куда ему до меня, ведь он даже не маг!»

Небольшое беспокойство доставляла только одна мысль, поначалу никак не желавшая отступать. «А ведь людей ничуть не меньше. И они тоже хотят отстоять город… Но, с другой стороны, кто из их магов сможет бросить мне вызов?!»

Используя всю свою обретенную Силу, магиня обыскала дом терроманта вдоль и поперек, но так и не нашла там признаков не только магов, но и самой жизни. Селан, скорее всего, куда-то делся, уже успев положить мага. «Шустер, зараза. Вот уж не ожидала… Чем же он взял такого мастера?!»

Армия вышла на площадь. Вернее, лишь ее половина, потому что все остальные начали, вышибая двери, занимать дома по краям пустоши, в которых тоже никого не оказалось. На чердаках устраивались стрелки, а первые этажи занимали орки. Мастерство воинов было отточено годами непрекращающихся битв и позволяло им довольно долго удерживать позиции даже в том случае, если враг ударит со всех сторон. Но в том-то и дело, что никто не собирался идти в атаку. Огромная казарма, нависавшая над площадью, светилась огоньками окон, скрывая внутри себя полчища солдат и магов. Немногие оказавшиеся на открытом пространстве люди попали под волну несущихся солдат и были сметены несмотря на то, что пытались укрыться среди странных обломков, громоздившихся в центре площади. Диане стало так интересно, что она решила обследовать их лично и вскоре убедилась, что столь масштабные разрушения были произведены ее безголовым союзничком. Успев почувствовать даже что-то вроде зависти к такому увлекательному времяпровождению, она, тем не менее, пошла дальше, только что не потирая лапы в предвкушении предстоящего боя. Ее собственное развлечение обещало быть куда более масштабным. О, она даже не представляла, насколько именно масштабным.

И тут на главной башне, возвышавшейся над казармой чуть не на десять саженей, ожила катапульта. Тяжелая, скорее даже полевая, чем крепостная, если принимать во внимание величину камней, которые она метала. И первый ее заряд Ди позорнейшим образом проморгала, рассматривая результаты учиненного Селаном побоища. Здоровенный кусок скалы, имевший в длину, верно, не меньше сажени, описав красивую дугу, низринулся вниз, рухнув точно на крышу одного из домов на дальнем от казармы краю площади. Эффект, честно говоря, был похож на действие приснопамятного Молота Тьмы, только тут дом сложился внутрь. Камень, словно не встречая на своем пути никаких преград, прошил все строение насквозь, рухнув в подвал и увлекая за собой перекрытия вместе с находившимися там воинами. В одно мгновение армия лишилась почти двух десятков Лу и примерно такого же количества орков.

Дальнобойность катапульты впечатляла, из-за чего никто не мог чувствовать себя в безопасности. Вариант отступления не рассматривался вообще, да и ловить каждый камень было бы проблематично, поэтому волшебница приняла решение, показавшееся ей единственно верным, – решила заставить катапульту замолчать. Разумеется, еще один Молот подошел бы идеально, но надо было экономить силы, поэтому Диана решила обойтись пусть и очень мощной, но все же довольно обычной огненной петлей, которая должна была срезать башню под основание. Должна была бы в идеале, потому что именно в этот момент вмешалось нечто, пробуждения которого магиня ждала даже с некоторым нетерпением, как достойного противника.

Что-то вклинилось между стенами башни и сжимающейся петлей, не давая ей сомкнуться. Всего через несколько мгновений противостояния Диана поняла, что она не просто нашла себе достойного противника. Она нарвалась на Силу, с которой не могла справиться, даже используя всю свою новообретенную мощь. На нее с облачных небес словно глянуло лицо, в котором отчетливо просматривались мерзостные эльфийские черты. Посмотрело, грустно улыбнулось, и в следующий миг по огненным чарам ударил такой силы вихрь, что колдунья, упустив нити заклинания, пошатнулась и едва не осела на камень с тихим стоном.

Она была не из тех, кто сдается сразу. Она вообще никогда не сдавалась. И именно поэтому, даже не думая о возврате, она шла и шла навстречу безжалостно хлещущему всю ее суть магическому урагану, средоточие которого скрывалось где-то в недрах казармы. Она должна, просто должна была найти и уничтожить его, при этом, самое главное, оставшись в живых. Прочие потери были хоть и не так важны, но и их было желательно избежать.

Напрягая все силы, до рези в плотно закрытых глазах, Диана смогла-таки неведомо какими путями пробиться и взглянуть на то самое нечто, сражавшееся против нее. Складывалось впечатление, что иррациональная мощь словно бы сама допустила дерзкую взглянуть на себя, проявив почти что присущие смертным чувства. Гордость и самоуверенность, которые ее и погубили.

Комната глубоко в подвалах, где все стены увешаны факелами, не оставляя ни единого пятнышка тени… Четыре фигуры по углам, в расшитых золотом балахонах, молитвенно воздевшие руки к небу… Знакомые, слишком знакомые фигуры… Жрецы. Из высших. Стоящие вокруг небольшого каменного постамента ослепительного мрамора, на котором покоится именно оно. То самое, на которое даже нельзя взглянуть прямо, если не хочешь ослепнуть. А если все же глянуть, искоса, защищаясь всем чем только можно, то увидишь чашу того же белого мрамора. Чаша эта – настоящее сокровище уже сама по себе в силу своей невообразимой древности. Возможно, она видела Свет еще до появления Границы. Но она еще и содержала Свет, яростно пробивавший сейчас себе дорогу из-под плотно закрытой крышки, пока еще плотно закрытой, что, если учесть усердие жрецов, дожно было продлиться недолго. И вот тогда-то во всем городе точно не окажется никого, кто хоть на каплю неверен Свету. Артефакты, седые от пыли прошедших столетий, попадались настолько же редко, насколько была велика и мощь, заключенная в каждом из них. И Диана, будучи чрезвычайно разумной девушкой, не была склонна недооценивать их силу.

До удара оставались считаные мгновения, и выход был только один. Тут был бы бессилен даже Молот, казавшийся абсолютным оружием. Но против Света абсолютом было нечто другое. Абсолютная Тьма. Прорыв Стихии. Единственная проблема – закрывающийся Прорыв мог запросто утянуть туда и сотворившего его мага. А мог и не утянуть. В любом случае, других выходов просто не было.

«Призываю Тебя. Сойди!»

Слова произнесены, рассыпались по булыжной мостовой площади. Впитались в землю. В наступившей для волшебницы абсолютной тишине было хорошо слышно, как натягивались струны смертоносного заклятия жрецов. И когда их звон взвился почти до самого верха, Она ударила.

Диана видела все, с первого и до последнего мига. И, честно говоря, она предпочла бы этого не видеть.

Везде, где есть свет, есть и тень. Даже в той самой комнате, где, казалось бы, все было освещено не только светом сотен факелов, но и обретающими свободу лучами из чаши. Хотя бы тень от носа. Или тень между угольками в факеле. Или тень под плотным балахоном жреца. Который, конечно, покрыт густой вязью священных письмен и литаний, оберегающих от Тьмы, но разве для Нее существуют преграды?

Смерть этих четверых была мгновенной и ужасной. Тьме равно чужды милосердие и садизм. Они успели узнать все муки мира, когда за время, в тысячу раз более быстрое, чем одно моргание глаз, ожившие тени, наполняясь силой своей Матери, Первородной Тьмы, стерли их в мельчайшую пыль. А затем, соединившись в кольцо аспидной черноты, они бросились на чашу.

Это было страшнее, чем все виденное волшебницей до этого. Столкновение двух Абсолютных Начал, в котором, как в прозрачной водной глади, отразилось все, что было, есть и будет. Бесконечная борьба без шанса на победу. А затем, сломав ослепительный шар, взбухший вокруг пытавшегося защититься артефакта, тени пробились под крышку и мгновенно втянулись внутрь. Ровно на одну терцию. Диане, которая даже не могла закрыть глаза, показавшуюся целой вечностью. А в следующий миг все исчезло.

Не стало чаши, постамента, балахонов, которые невредимыми легли на кучки невесомого пепла. Не стало комнаты. Потому что из-под крышки, срывая ее, ударила Сила, родившаяся от столкновения и гибели двух вечных соперников.

Все-таки этот зал находился очень глубоко под землей, потому что от взрыва такой силы можно было ожидать громадной всеуничтожающей волны из земли и камней. Разорвав земную плоть и образовав гигантскую каверну, размерами, наверное, не уступавшую драконьей пещере, вся нерастраченная мощь ударила вверх, снося катакомбы, и вырвалась наружу. Воздушная волна смела всех, кто стоял или даже лежал на площади. Вокруг колдуньи еще в самом начале ритуала поднялся многослойный щит, блестевший всеми оттенками столь многообразной Тьмы. Ее будто бы и не задело тем чудовищным сотрясением, от которого стены казармы начали медленно подниматься вверх, словно собираясь взлететь, и послойно разрушиться. Для Дианы пропали все звуки, для тех же, кто был снаружи, стоял непрекращающийся, невероятный грохот, глушивший все вокруг. Тем, кто хотел действовать сообща (например, подыскать укрытие), приходилось объясняться знаками. В центре того, что осталось от казарм, возник ударивший прямо в небо огненный столб, на который словно были нанизаны остатки стен, разрушаясь теперь не только снизу, но и изнутри. Земля, проседая в новосотворенную полость, начала ломаться и идти трещинами, которые, все расширяясь, угрожали сделать на месте города огромную воронку. Волшебнице, все еще державшей прорыв под контролем, совсем не надо было, чтобы вся армия ухнула в дыру, и поэтому огромные массы земли и камней, устремлявшиеся вверх, внезапно лишились поддержки и встретились с новой стеной Тьмы, внезапно ударившей сверху. Это было до боли похоже на Молот чудовищных размеров. Все еще объятые огнем, скалы, песок и куски стен рухнули обратно в циклопическую яму, вызвав новое сотрясение, рушащее дома и сбивающее с лап тех немногих, кто умудрился встать. Следом за ними туда же ударил Молот, навеки запечатывая даже саму память о некогда величественной крепости людей. Жахнуло так, что многих подбросило в воздух. У некоторых кровь пошла и из ушей, и из носа. С самой Дианы сорвало-таки ее щит, и бесчувственное тело волшебницы воспарило, описывая широкую дугу и грозя рухнуть далеко за пределами площади. Тьма ушла, оставив призвавшей ее жизнь. Видимо, решила, что тут от нее больше пользы.

Неведомо как, но несколько магов Лу сумели сохранить сознание ровно настолько, насколько это было необходимо для сотворения простейших заклинаний. Именно они и создали небольшой вихрь, который, хоть и пьяно шатаясь из стороны в сторону, подхватил и вполне сносно донес тело магини до земли, сохранив вполне товарный вид и обеспечив относительно мягкую посадку. То есть она просто упала, но уже с высоты в полсажени, оставаясь по-прежнему без сознания. Достав откуда-то целую бочку холодной воды, щедрые солдаты, желавшие узнать, жива ли их предводительница, или они наконец могут успокоиться, плеснули, что называется, от души.

Диана открыла глаза и медленно села, обводя тесно сбившихся кружком вокруг нее солдат мутным взглядом. После того как она пару раз оглушительно чихнула, чем сгустила молчание до концентрации гробового, осмысленности в ее взоре резко прибавилось. Она еще раз внимательно оглядела стоявших вокруг нее воинов, затем перевела взгляд на себя, словно ища что-то для нее важное. Осмотрела мокрую одежду, плотно облепившую все тело.

Глухо ударилась о булыжники упавшая бочка. Вскинув голову на звук (получилось все же довольно медленно), волшебница увидела улепетывающих со всех ног воинов. От массового убийства их спасло только то, что после подобного у колдуньи было плохо с концентрацией, да и сил осталось всего ничего. Поэтому Лу получили всего два проломленных черепа, а толстокожие и крепколобые орки – те вообще отделались скорее легким испугом.

Привстав, она щелкнула пальцами, наскоро высушив одежду, и чуть вновь не приняла горизонтальное положение, потому что боль от сотворения даже простейших заклинаний, казалось, разрывает все тело на куски. Вытянув из волос несколько комков водорослей и выгнав из-за пазухи наглую жабу, Диана нетвердым шагом направилась к дворцу терроманта, дабы найти Селана, распространяя при каждом шаге ощутимый аромат зацветшей воды. Это она тоже обещала припомнить тем, кто приводил ее в чувство.

– Свет, да что же тут творилось?!

– Тихо, не ори. Все и так видно. Вот уж не ожидала от него такого. А вот и сам… Что?!

Селан валялся в луже крови, не подавая признаков жизни. Немало подивив своей прытью воинов, Диана метнулась к нему, что-то бормоча. После нескольких пассов над его лицом, от которых сама волшебница до крови закусывала губу, он слабо застонал и зашевелился. Только тогда магиня позволила себе немного расслабиться. Тем временем превратившийся в совершенно кошмарного вида существо Селан разлепил один глаз и окинул происходящее вокруг.

– И почему это я все время должна тебя спасать, а?

Разбитые губы полумертвого Лу сложились в подобие жуткой улыбки.

– Я понял, в чем фишка. Просто тебе это нравится.

Оставалось загадкой только одно – он потерял сознание до или после оглушительной пощечины?