Текст книги "Верхом на удаче"

Глава 13

Время – самый страшный из всех врагов. Оно вдвойне страшно, потому что из-за него вчерашние друзья, даже братья тоже становятся врагами. Причем врагами тем более опасными, чем ближе они были к тебе до перерождения.

Трактат «О мыслях вовне», Секретная Библиотека Айсграда

Второй раз я очнулся от ощущения чего-то теплого на моем лице. Это что-то активно бегало и щекотало нос и веки, заставляя просыпаться. Разлепив один глаз, я едва не подскочил на месте – Ди сидела рядом и занималась совершенно невероятным для нее делом – пускала в меня солнечных зайчиков. Наверное, у меня был такой ошалелый вид, что она, ни слова не говоря, поднялась и, хмыкнув, вышла.

Только тут я заметил, что лежу на походном мешке, а под ногами у меня знакомая и уже ставшая почти родной верхняя палуба одного из аптаров. Снаружи, за занавесками, судя по всему, был день, во всяком случае, светило яркое солнце. Но мы по-прежнему стояли, следовательно, тому была какая-то действительно важная причина. Сомневаюсь, что город нам взять не удалось, – ведь наша затея была абсолютно безумной, а значит – обреченной на успех. Но перед тем как выбраться наконец наружу и выяснить у моей спутницы (что-то с ней явно не то сегодня…), что же произошло, мне надо было немного прийти в себя. Откинувшись на мягкий войлок, я позволил себе расслабиться и просто полежать, глядя в потолок. Так… Что я помню из вчерашнего? А почему сразу вчерашнего? Сколько времени-то прошло? Да нет, не мог я проваляться без сознания больше полуночи, значит, будем считать, что вчерашнего. Вроде как кого-то видел… А, точно, Диана! И она у меня что-то спросила, а я вроде как даже ответил. Правда, потом почему-то рухнула крыша, но это все ничего… Вот только почему у меня повязка еще и на скуле?

Попытавшись встать, я понял, что несколько переоценил свои силы, но подняться и устоять на лапах все же смог. Да, любой человек от подобных дырок свалился бы на месте, особенно слабонервный – просто от их вида. По-моему, у меня не было ни единой части тела без повязки. И болело под этими повязками будь здоров! Но мы же не ищем легких путей, верно? К тому же какой из меня военный вождь, если я буду валяться без дела на мешке? Поэтому, сжав покрепче зубы, я отдернул полог и вылез наружу.

То, что я там увидел, конечно, не могло соперничать со зрелищем пускающей солнечные зайчики Ди, но все равно впечатляло. По кромке стен вдали и по догорающим кое-где домам было понятно, что мы все еще в Итлиме, вернее, в том, что от него осталось. Посмотрев направо, я углядел краешек усадьбы терроманта, из окон которой сейчас небольшими струйками начинал пробиваться дымок. Слева, облокотившись на перила помоста и устремив взгляд в никуда, стояла Ди. А посередине, если взглянуть вниз, находилось нечто невообразимое.

Я точно помнил, что вчера (все-таки пусть будет именно вчера) там находилась казарма. Но теперь на ее месте, захватив еще и половину площади, красовалась невероятных размеров ямина. Глубина дыры была такой, что стоявшее уже довольно высоко солнце не доставало до дна, освещая своими лучами только верхнюю часть осыпающихся стенок. Что тут произошло, оставалось для меня загадкой, но, судя по умиротворенному виду Ди, она приняла в местных развлечениях самое деятельное участие.

– Свет, чувствуется, ты знатно повеселилась! Не хочешь объяснить, куда делся город?

– Да в общем-то не произошло ничего особенного. Лучше расскажи, что за карусель устроил ты сам? Сколько я ни билась, пытаясь это понять, так и не смогла.

– Да так, ничего особенного, – с невозмутимым видом ответил я и, подставив морду лучам солнца и крепко зажмурившись, сладко потянулся. Раздражение Ди, казалось, можно было пощупать – так ей не хотелось участвовать в равноценном обмене. Но, поскрипев для острастки клыками (стращать предполагалось меня любимого, который в это время преспокойно и нагло отогревался на солнышке), она пришла к выводу, что рассказать мне про свои похождения все-таки придется.

– Я же сказала, ничего особенного. Магов ты, судя по всему, всех стянул на себя, а мне достались жрецы. Ррыт их знает, как сразу четверо неслабых иерархов забрели в Итлим. Может быть, планировали идти дальше, но задержались здесь, язви мохаррин их мать… – Пару мгновений Ди, плотно прикрыв глаза, что-то бормотала себе под нос, но затем продолжила, не иначе как заметив, что я уже успел известись от нетерпения: – Да кроме того, тут под казармами, где-то глубоко, хранился местный артефакт. Ох и чашка же, я тебе скажу. Старше Зарана раз в пять. И явно с таким содержимым… Все прелести совокупного удара Света я на себе испытать, хвала Темному, не успела, но чего мне это стоило! Как видишь, тут почти ничего не осталось. Все верно, только это в основном из-за меня. Мне пришлось открывать Прорыв.

Я покосился на свою спутницу. Нет, то есть тот факт, что она жива, меня совершенно не удивлял, иначе я бы слишком легко от нее избавился. А вот ее состояние (неоправданно бодрое, на мой взгляд) казалось мне несколько странным. Да после Прорыва (жаль, что не затянуло туда, жаль…) она должна два дня пластом лежать, а тут бегает…

– Что лыбишься? – Все-таки глазастая она, зараза. – Думаешь, что я сейчас не должна даже на ноги подниматься? Верно, в общем-то, думаешь. Хожу я, конечно, сносно, а вот колдовать что-нибудь в ближайшую седмицу вряд ли смогу. Но ты не бойся. Если мне что-нибудь не понравится – я тебя и без волшбы достану.

На моей морде появилось кислое выражение, которое грозило к ней прирасти. Самое неприятное – она была права, в чем я не раз имел случай убедиться. Нет, она не выйдет против меня в открытом бою. Она просто не даст мне до него добраться. Хоть теми же болтами, от которых я, в моем нынешнем состоянии, навряд ли увернусь. Или просто подсыплет в еду толченой чистовой травки. От которой, гм, много чего открывается. И сражаться мешает, потому как нужник за собой в бою таскать несподручно.

Памятуя о нашем негласном уговоре, теперь рассказывать начал я. Вернее, «начал рассказывать» сильно звучит – сначала мне потребовалось выразительно возвести очи горе, знаменуя тем самым начало глубокого мыслительного процесса. Что же я там такое учинил-то? Как с похмелюги, ничего не помню. Ан нет, что-то все же помню…

Све-э-эт. Как же трудно вылавливать обрывки каких-то картинок прошлого, да еще и потом стараться их составить вместе! Надо бы взять на заметку и как-нибудь устроить нечто подобное Ди. А пока у меня болела голова. Сильно болела. Потому что я таки вспомнил, что же произошло там, в усадьбе терроманта.

Не хотелось, конечно, признавать, но спасся я только и исключительно благодаря тому подарочку, который буквально накануне сделал мне Учитель. Именно он, когда я закрыл глаза, появился у меня перед внутренним взором, самым наглым образом нарушая все сосредоточение для обстоятельной отходной молитвы. В этот момент я был готов его убить, что, впрочем, отвечало его цели завладеть моим вниманием. А дальше началась самая натуральная карусель, о которой меня спросила Ди.

Мне показали заклятие, от которого все волосы на моей голове немедленно встали дыбом. В основном из-за того, что я, на свою беду, представлял, что мне предстоит сделать (сомнений в том, что предстоит, у меня не было никаких – ведь это был хоть какой-то шанс!). Вызов Ледяного голема однозначно относился к разряду высших заклинаний. Чуть послабее Молота Тьмы, но не сильно. И тут мне, простому (гм?) воину без особых магических способностей, предлагается за (сколько там? О, превосходно, две полные секунды!) ничтожно малый промежуток времени его состряпать. У меня успела возникнуть мысль о том, что при раздаче подарков Учителю было бы неплохо соотносить их возможности с возможностями одаряемых. Возникнув, она успела молниеносно погаснуть, потому как лапы уже рванулись творить, я даже не успел сообразить, что они, собственно, делают.

Положение существенно облегчалось тем, что под моими лапами хлюпала здоровенная лужа крови – как известно, призывать всегда удобнее при жертвоприношениях. Оставалось надеяться, что моих невеликих силенок хватит, чтобы удержать появившуюся из небытия жуткую тварь в узде достаточно долго. Но основательно подумать над следствиями моего, возможно, опрометчивого поступка мне не удалось, потому как я уже воткнул лезвие протазана в центр лужи у себя под ногами (как чувствовал, что поможет!) и наспех кинул плетение заклятия.

Ощущения были примерно похожи на то, что я испытал, получив в грудь молнию. Не из приятных, но зато незабываемые. Меня словно вывернуло наизнанку, хорошенько встряхнуло, а затем вернуло в прежнее состояние. Кровь под моими лапами, вскипев, мгновенно испарилась, взметнув в воздух клубы пара, которые, словно подхватив меня со всех сторон, начали медленно поднимать вашего покорного слугу в воздух. Эльфы, почуяв неладное, пустили стрелы. Здесь не было прославленных аэтерос [48]48
  Аэтерос – мастера стрелкового боя, способные держать в воздухе до тридцати стрел разом. Паладины Света.


[Закрыть], «рассылающих стрелы веерами», но хороший лучник обязан держать в воздухе восемь стрел, и ушастые отрабатывали свой хлеб сполна. Другое дело, что для них все было уже кончено. Ибо воздух вокруг меня стал резко охлаждаться и густеть. Кровяной пар обернулся своей обратной стороной.

Я видел происходящее из центра стремительно нарождающейся ледяной глыбы, но могу себе представить, какое незабываемое зрелище увидели Светлые. Посередине зала, вокруг внезапно взмывшего в воздух Лу, стремительно загустела икрящаяся полусфера, от которой ощутимо тянуло холодом (вы можете представить, какой колотун был внутри). Через полупрозрачные стенки можно было разглядеть, как фигурка Темного, свернувшаяся калачиком, почти три секунды висела абсолютно неподвижно. Что-то пошло не так? Ага, щаз.

И в следующий миг гора льда словно бы взорвалась изнутри. Град ледяных осколков основательно посек людей, которые не успели отвернуться, но почти не тронул эльфов, обладавших куда лучшей реакцией, и гномов, чья кожа (как, впрочем, и мозги) обладала свойствами камня. Несколько особо неудачливых мечников, лишившись зрения, катались по полу, зажимая лица руками. Но всем зрителям моего представления стало совершенно не до них, потому что вызванный мною монстр наконец воплотился. Огромная ледяная фигура сидела, скорчившись, в центре живого круга. Я находился внутри. И мне захотелось подвигаться.

Не знаю, какое чутье подсказало мне, что голем будет повторять все мои движения, но в тот момент у меня не было никаких сомнений в правильности этого факта. Поэтому я, словно потягиваясь, развел руки (голем проделал то же самое), привстал, наконец выпрямился во весь могучий рост и…

И, конечно, впечатался головой в потолок. Росту в огромной твари было примерно десять саженей, а крышу сводили для существ несколько пониже. Кусок льда с грубо высеченной физиономией даже не треснул, а вот моей собственной голове пришлось несладко. До меня начало постепенно доходить, что долговечность голема будет определяться не в последнюю очередь моей выносливостью, ибо все повреждения ощущались в полной мере. Эльфы, притихшие было, снова начали опустошать колчаны, обрушив на меня целый град комариных укусов. Белооперенные стрелы, прошивавшие насквозь полный доспех, бессильно отскакивали от ледяной брони, которая казалась несокрушимой. Честно говоря, я был лучшего мнения об их умственных способностях, но, с другой стороны, некоторым оправданием их глупого упрямства служило непонимание происходящего, ведь магов в окружавшем меня кольце не было.

Я сказал окружавшем? Значит, я оговорился, потому что такое состояние продолжалось ровно одну секунду. Именно столько занял прыжок огромного голема. За это время я успел снести головой (которая уже начинала гудеть от такого обращения) опорную балку, замаскированную со всех сторон лепниной, после чего крыша в этом месте угрожающе треснула. А потом эльфийски удачно приземлился на целую орду гномов, которые все-таки успели дать по мне слитный залп из своих огненных трубок – ощущения далеко не из приятных. Я словно попал в огромный костер, умудрившись заработать ожоги внутри цельной глыбы льда. На броне голема, разумеется, не осталось ни единой трещинки.

Дальнейшее показалось мне даже немного скучным. В самом деле, что может быть интересного в том, чтобы под совершенно безумный хохот (в исполнении голема получалось как из колодца, если честно) гоняться за тщетно старающимися укрыться Светлыми? Ведь у них не было ни единого шанса, что отнюдь не добавляло происходящему остроты. Кто-то под самый занавес решил-таки удрать, но я, совершенно не напрягаясь, снес стену, оказался в приснопамятном зале с ожившими доспехами и, оставив на полу несколько красных пятен, вернулся в главный зал терроманта, чтобы довершить начатое. После этого оставалось только с удовольствием растоптать эльфов, успевших мне порядком поднадоесть своими стрелами. А затем я и сам не заметил, как потерял сознание…

– Ну вот примерно так все и было. Честно, я больше ничего не помню! – Скептическое выражение с морды Ди так и не исчезло. Только когда оно продержалось еще с десяток секунд, я понял, что это надолго и что я, захваченный своим собственным, хоть и сбивчивым рассказом, как-то пропустил момент, когда сия гримаса появилась. Для меня так и осталось загадкой, что именно она подвергала сомнению, но я счел за лучшее последовать голосу разума и сделать самый верный в данной ситуации шаг – как можно быстрее и незаметнее удрать подальше от нее, чтобы вновь не начать что-нибудь рассказывать. Что за дела! Занятие воина – махать клинком, а не языком!

Обычно в таких ситуациях, когда ты решил, что уже в безопасности, сзади раздается резкий окрик. На этот раз меня пронесло. Может быть, я просто предпочел не услышать слов Ди, но я не уверен в том, что она что-то сказала. Кроме того, у меня было много дел – например, посмотреть, как обстоят дела у воинов.

Все оказалось как обычно.Кое-где еще дрались из-за добычи, в других местах неудачливых уже закапывали. Солдаты имели случай меня приятно удивить, проявив обеспокоенность моим состоянием, на что я в свойственной себе любезной манере пообещал им сплясать на их похоронах. Ведя подобную доброжелательную беседу, я упорно двигался к тому месту, где заметил гоблинов. Их наличие и состояние занимало меня больше всего.

Передо мной раскинулся довольно обширный зеленый пруд, весь ходящий ходуном от беспрестанно и активно двигающихся ушей. Маленькие зеленокожие находились в невероятной ажитации, имея для этого сразу две причины. Во-первых, они освободили мастеров, из-за которых был устроен весь этот тарарам. А во-вторых, они получили целую гору трофеев, разобравшись со своими извечными врагами – гномами. Многие гоблины гордо носили на себе чьи-то слипшиеся, но все равно роскошные бороды. А большинство, усевшись кружком, стали разбирать огневые трубки коротышек – что называется, дорвались. Видит Тьма, мне очень не хотелось нырять в эту бурлящую зеленую массу, но надо было отыскать Дружбана.

Сотник отыскался, как и положено, в том месте, где гоблины теснились гуще всего. На моих глазах пару мастеров капитально поджарило при неудачной разборке очередной огневой трубки, но, как я и думал, среди зеленокожих это вызвало настоящий взрыв оживления. Гоблины, следуя своей странной логике, считают работающей только ту штуку, которая успела кого-то разрубить или сжечь. Стараясь держаться подальше от мелькавших тут и там гномьих устройств (а то кто их знает, этих гоблинских мастеров…), я пробрался в самое сердце грандиозного столпотворения и, немного поискав, извлек за уши Дружбана – это был единственный способ обратить на себя его внимание. Да, обычно подобное для гоблина считается смертельным оскорблением, но сейчас все зеленокожие были слишком разогреты, чтобы следовать традициям.

– Я, конечно, понимаю, что ты сейчас очень занят, но мне нужно знать только одно – дальше вы с нами?! – проорал я в самое ухо сотнику (что, в принципе, было несложно), стараясь перекрыть гул всей орды.

– Что-что? А, поход? Конечно-конечно, поход – хорошее дело! Много интересных машинок привезем! Да-да, идем с вами!

После этого меня волновало только одно – как бы выбраться из гомонящей толпы гоблинов целым. А то ведь тоже разберут на запчасти, не попусти Тьма…

Оставляя позади столь милые сердцу любого (истинно верующего, разумеется) смерть и разорение, наш караван двинулся дальше, в основном держась перелесков. В людской стороне Границы зияла внушительная дыра. Было о чем задуматься, в частности – о непреодолимой силе смеси мастерства с неожиданностью, которая применена в нужное время и в нужном месте. Ведь при прочих равных условиях, то есть в чистом поле, нас бы раскатали в тонкий блин и еще раскидали по окрестностям, чтобы ковыль лучше рос. А вот поди ж ты – Светлые лежат, а мы идем дальше… Есть чему радоваться!

Особой надобности в скрытном продвижении, впрочем, не было. Это выяснилось примерно через три дня, за которые мы встретили только один малочисленный патруль, которому сильно не повезло. Складывалось впечатление, что все земли Светлых внезапно обезлюдели (а также обезэльфели и обезгномели). Я выдвинул было идею о море, который поражал только нечестивцев, не признававших истинного Бога, но под мрачным взглядом Ди все мои предположения рассыпались в прах безо всякой посторонней помощи. Но и ее гипотеза о том, что все наши враги как по команде затаились и ждут, когда же мы попадемся в ловушку, тоже не выдерживала критики. Основным моим аргументом, после которого Ди потемнела мордой, явилось неоспоримое суждение, что Светлым не надо ждать, когда мы попадемся в ловушку. Мы уже находились в ней, причем настолько глубоко, что выбраться в случае нехорошего хода событий у нас не было никаких шансов. Поэтому если на нас до сих пор не напали, то нападать, следовательно, было некому. Другое дело, куда они все делись, но меня в тот момент занимали другие вещи.

Например, наше продвижение по Лесу, до которого мы таки добрались почти через неделю. Только стоя на опушке, я понял, почему ушастые имели в виду именно Лес с большой буквы. Огромные деревья возносили свои густые кроны на такую высоту, что даже на спине аптара я чувствовал себя настоящим лилипутом. Поистине неохватные стволы были покрыты гладкой светлой корой, за которую каким-то чудом цеплялись ползучие травы, похожие на корабельные канаты. Они сплетали над нашими головами столь густую сеть, что, по докладам дозорных, наверху росли цветы, удобно устроившись в земляных гамаках. Но и внизу на недостаток цветов жаловаться не приходилось – я даже не упомню, сколько их потоптали наши аптары.

Под пологом леса стояла вечная тень, даже когда наверху светило яркое солнце. Бывало, я сам взбирался наверх, чтобы убедиться в реальности неба и облаков. Как в такой тени умудрялись выживать цветы, радовавшие взгляд истинной феерией ярких красок, для меня оставалось загадкой. К исходу первого дня у меня уже рябило в глазах, а голова кружилась от постоянной влажной духоты и смеси пряных запахов. Диана же, к моему удивлению, была едва ли не бодрее, чем раньше, на равнине. Кажется, ей это было даже приятно!

Странным все-таки местом был Эльфийский Лес. Присутствие врага здесь ощущалось, но как-то скрыто и далеко не отовсюду, хотя рассчитывать на то, что нам невероятно повезет и Светлых не будет и здесь, было бы просто глупо. Поэтому караван старался двигаться как можно незаметнее. Но еще через пять дней все кончилось.

По мере того как мы шли на север, день ото дня становилось легче дышать. И когда наконец я точно почувствовал, что счастья много не бывает, перед нами встала стена странных деревьев, которая тянулась покуда хватало глаз.

Собственно, их и деревьями-то назвать было трудно. Просто длинный (под две сажени) ствол, украшенный коленчатыми наростами, сверху которого болтается метелка вроде как листьев. Я, честно говоря, подумал сначала, что это извращенный каким-то злым Светлым чародейством наш степной ковыль, но потом решил, что взяться в глухом лесу родной траве неоткуда. Как бы то ни было, заросли зеленых палок росли столь густо, что даже лапу между ними просунуть было затруднительно, не говоря уж о проходе колонны аптаров. Пробираться вперед надо было в любом случае, но теперь наш путь стал бы слишком заметен – столь густую поросль надо было начисто вырубать или выжигать. Понятное дело, что такая широкая просека не могла оставить спокойными истинных хозяев леса – ушастых. Другое дело, что у меня была некоторая задумка на этот счет.

Диана, разумеется, сначала решила хорошенько меня приложить, услышав о моей затее пробиваться вперед. Аргументы, которые она использовала, были до боли похожи на мои собственные, но я уже успел все обмозговать и пришел в некоторой степени к парадоксальным выводам. Нам надо было идти вперед, не заботясь о скрытности. Потому что в Лесу, по моему мнению, не было эльфов.

– Да откуда ты это знаешь-то?!

– Вот именно! Не знаю, но жажду узнать. Именно поэтому я, собственно, к тебе и явился. Не на красивые ж глаза попялиться! – Диана снова начала медленно темнеть, совершенно непонятно отчего. – Эй-эй, все в порядке! – Я примирительно поднял лапы. – Мне просто нужна твоя помощь. Пожалуй, сейчас было бы неплохо сплести Поиск. Хотя бы на пол-Леса.

Ну конечно, никакой реакции, кроме выкаченных глаз, я не ожидал.

– А чего ты хотела? Искать надо везде! Человечков давить всякий дурак сможет, а вот ты чем-нибудь более интеллектуальным займись!

Тщательно продуманная операция по вовлечению моей спутницы в дело увенчалась немедленным и безоговорочным успехом. Если бы я не сказал последних слов, она могла предоставить мне разбираться со всем самому, но когда я поставил под сомнение ее мастерство… Мне было очень стыдно так нагло ее использовать. Честно-честно. Но если бы это пришлось сделать еще раз, я снова не колебался бы ни минуты.

Ди принялась потрошить свой мешок, доставая оттуда такие вещички, что теперь пришла моя очередь удивляться. При этом она не забывала от души меня костерить, что я, впрочем, успешно пропускал мимо ушей, машинально отмечая отсутствие каких-либо новых слов или выражений. Меня больше занимали артефакты, которые появлялись в центре дощатого помоста, где Ди решила чертить корпус заклятия. Например, весь покрытый изящной резьбой (изображающей непременно пыточные сцены, что за скукота, никакой оригинальности!) череп. Судя по форме, он когда-то принадлежал эльфу, судя по цвету – когда-то очень давно, а судя по той осторожности, с которой магиня с ним обращалась, – этот эльф был неслабым магом. У меня мелькнула мысль, что когда-нибудь какая-то подающая надежды волшебница точно так же будет стирать пыль с черепа самой Дианы. Я даже не заметил, как мне в переносицу уперся тяжелый взгляд, а когда поднял глаза, то увидел кулак, летящий мне прямо в морду. Если бы не выучка, намертво вбитая в меня Учителем, увернуться бы мне не удалось. Мало того, Ди успела набросить на кулак какое-то слабо трещавшее поле, которое сулило мне еще меньше радости при получении этого удара. Пообещав себе в следующий раз думать поосторожнее, я отскочил на безопасное расстояние и стал снова наблюдать.

Дальше все шло как обычно (если оно, конечно, обычно должно так идти, откуда я знаю!). Достав из мешка целую охапку разнообразно пахнущего сена, кучу каких-то камешков, когтей и прочего хлама, которым только в зубах после обеда ковырять, магиня начала выкладывать все это в каком-то одной ей ведомом порядке. Иссуши меня Свет, если я понял, почему это месиво должно было лежать так, а не иначе. Куда проще, на мой взгляд, было бы просто собрать все в кучу, а потом аккуратно разровнять. Но ей, видимо, было виднее, поэтому, собственно, я к ней и обратился.

Когда малопонятный узор был наконец выложен, она достала из сумки туго набитый кожаный мешочек, распустила горловину и начала аккуратно сыпать оттуда странный синеватый песок, обводя вокруг разложенных ингредиентов тонкую дорожку. Потом, наконец успокоившись, села, поджав лапы, указала мне сесть напротив, так что между нами оказался ее круг, щелкнула пальцами и подожгла песчаную дорожку, которая, к моему удивлению, вспыхнула мгновенно.

– Пока горит, заклятие будет идти. Постарайся не двигаться, – сказала она и закрыла глаза.

Пару мгновений я просто смотрел на медленно ползущий огонек (что интересно, он пошел только в одну сторону), стараясь понять, зачем во всей этой кутерьме нужен я. Затем мою голову посетило-таки понимание собственной полезности – вместе с мерзким ощущением стремительно утекающей Силы. Все просто – на собственных резервах Ди не смогла бы довести заклятие до конца, несмотря на все свои хитрые приготовления. Впрочем, я мог видеть то же, что и она.

А видела она немало. Ее астральный двойник с головокружительной скоростью метался по очерченной мною половине Леса, заглядывая практически под каждый корень. И вот удивительно (в точном соответствии с моими расчетами, разумеется) – эльфов мы обнаружили куда меньше, чем орков в нашем отряде. Лес был пуст, потому что мелкие группки по пять – десять ушастых, слонявшиеся между деревьев с непонятной целью, в расчет однозначно не принимались. У нас был превосходный шанс выжечь немало мерзостных логовищ Светлых, но надо было идти вперед. Главное было известно – никто не сбежится призывать нас к ответу даже в том случае, если мы станем валить огромные вековые деревья, подлинные лесные святыни.

С тихим вздохом Ди, расслабившись, осела на помост, и я ее понимал. Умудрившись выпить почти всю мою Силу, свою она израсходовала до конца, но добилась поставленной цели (право же, излишне будет напоминать, кто и как ее на этот труд сподвигнул). Дорожка песка уже успела догореть, а в самый последний момент на гербарий, разложенный нашей волшебницей, обрушился словно воздушный молот, разбросав траву в разные стороны. Вынув из открытой пасти пару листиков, я поморщился и подумал, что надо будет помахать веником.

Я тоже позволил себе немного расслабиться и прикрыл глаза. Магическое зрение внезапно открылось словно само собой, и я чуть не подскочил, немедленно поняв, что самое интересное только начинается. А мне уже стало казаться, что на этот раз все обошлось без запредельных усилий на грани возможного.

Со всех сторон к нашему лагерю сползались размытые тени. Призраки Леса. Оставалось неясным, сами ли эльфы поставили их сторожить заповедную землю, или они слетелись на отзвук невероятно мощного чародейства, но дружелюбия от них ожидать не приходилось. Почему? Да потому, что призраки по определению враждебны. Пожалуй, тут бы сгодились те два страховидных мага, которые вылезли из разрубленной мною Утайчи. Вот у них наверняка был опыт общения с мертвяками.

Впереди, почти скрывая землю, густой волной накатывали мелкие лесные духи. Вот они-то не представляли никакой опасности, потому что их достаточно было просто отпугнуть. Я просто показал их магу-огневику, который, потерев лапы, поднял вокруг лагеря широкое кольцо огня. Лесная мелочь немедленно бросилась наутек – либо спасать свои горящие дома-деревья, либо просто испугавшись страшных пришельцев, которые владели магией. Одна проблема – это было только начало.

Следом, словно они скрывались до поры до времени, появились призраки покрупнее, постарше и пострашнее. Это были явно духи воинов, когда-то павших в Лесу. «Воистину, под землей таилось настоящее кладбище», – думал я, глядя на подползавшие шеренги теней. Их было не так уж и много, примерно семь десятков, но, когда они без помех прошли через огненное кольцо, мне стало дурно.

Маг, слава богу, сам сообразил, что от его усилий больше нет никакого толку, погасив свой фейерверк. Призраки тем временем подступали, а я привыкал к новому для меня ощущению беспомощности перед лицом наступавшей угрозы. И тут очнулась Ди.

Не знаю как, но она почти мгновенно поняла, что происходит, а в следующую секунду все маги (даже не сообразив зачем) сломя голову бросились к ней. Я решил просто ждать, не понимая, чего она добивается, но затем все встало на свои места. Ей надо было сплести заклятие, а собственной Силы не было. Поэтому и понадобились маги, которых она сумела высосать до дна за считаные терции.

Но и чары получились на загляденье. Гладкие, мощные, превосходно легшие, накрывшие всех без исключения духов, а главное – отправившие сотворившую их магиню в глубокое беспамятство. Дозорные на аптарах, которых вновь составили в кольцо, заполошно заорали, указывая друг другу на возникавшие тут и там будто из воздуха фигуры гротескных чудовищ. Я только присвистнул – так быстро сплести заклятие Овеществления Бестелесных мог только настоящий мастер. Моя спутница действительно умела не только крушить черепа боевой магией.

О да, чары продержались всего с десяток секунд, которых тем не менее хватило, чтобы каждая тварь получила во все части тела по доброму стальному болту. С теми, кто подступал со стороны странных палкообразных деревьев, вообще случился конфуз – они появились в густых зарослях этих растений и оказались буквально насажены на них, издохнув на месте. Все остальные тоже перестали докучать нам своим присутствием, с рыком и визгом падая на землю и истаивая на глазах у воинов. Каковые глаза, к слову, от удивления стали уже квадратными, что, впрочем, не мешало солдатам отлично стрелять (вот что значит истинная выучка).

Был ли это конец? Я огляделся по сторонам. Что-то подсказывало мне, что самое главное еще впереди. И я, увы, не ошибся, а так хотелось.

Внезапно словно из-под земли (так оно, впрочем, и было) выросли две исполинские тени, достававшие до нижних веток гигантских деревьев. Помедлив немного, как бы дав всем узнать о своем присутствии, они неспешно двинулись к крепостце.

Призраки наступали вместе, почти что рядом, плывя неспешно, будто нехотя – им было некуда торопиться. Мне даже не пришлось тормошить Диану и спрашивать, кто к нам пожаловал на этот раз – все было ясно и так. Аура жутких созданий была столь сильна, что даже простые воины, не имеющие ни капли магического дара, чувствовали неясное беспокойство. Еще бы – вот теперь точно пришла смерть.

И самое обидное – я был абсолютно, совершенно беспомощен. Монстры приближались все так же нехотя, словно выбирая, кого они сожрут первым, а кого – за ним. Это были подлинные патриархи всего призрачного рода, если можно так выразиться. Чудовища, насчитывающие не одну сотню лет, проведенных глубоко в подземном заточении, в криптах, созданных специально для них.