Текст книги "3000 метров ниже уровня моря"

– Я в курсе, – хмуро заметил Семенов. – Тогда было много теорий. В том числе и таких.

– Тогда – это когда? Между прочим, и сегодня половина населения страны совершенно не представляет, что такое нефть и откуда она вообще берется. Очень многие из тех, кто с точностью до цента знает стоимость барреля марки «Брент» на Нью-Йоркской бирже, искренне уверены, что нефть скапливается под землей в нефтяных озерах. Да я и сам, не стану вам врать, еще недавно думал так же. И чем, по-вашему, современные знания людей вполне цивилизованных отличаются от верований тувинских язычников? Сколько вообще лет современной теории происхождения нефти?

– У меня сложилось впечатление, что вы и сами знаете ответ на свой вопрос…

– Хотелось бы услышать вашу точку зрения, – настаивал Олег.

– Хорошо, – согласился Семенов. – Только я предупреждаю сразу: моя точка зрения совпадает с общепринятой. О происхождении нефти ученые и геологи спорили действительно долго. Если не касаться совсем уж глубокой древности, не обращать внимания на курьезы, о которых вы уже упоминали, и не вдаваться в подробности, то основными можно назвать две теории – органическую и неорганическую. Считается, что самую обоснованную гипотезу о происхождении нефти из органики выдвинул Ломоносов еще в середине 18 века в своем трактате «О слоях земных». До середины 19 века были распространены идеи, близкие к гипотезе, выдвинутой Ломоносовым. Но были и сторонники другой, неорганической гипотезы. У них авторитетом был Менделеев. Он считал, что во время тектонических сдвигов поверхностная вода просачивалась в глубь земли по трещинам, рассекающим земную кору, достигала металлических масс и взаимодействовала с карбидами железа, что и приводило к образованию окислов металла и углеводорода, после чего углеводороды насыщали пористые породы… Я вас утомил?

– Нет, мне очень интересно, – заверил Олег, изо всех сил сдерживая зевок. – Будем переходить к современности?

– Давайте к современности, – легко согласился Семенов. – Этот период принято отсчитывать с 1932 года, когда вышла в свет работа Губкина «Учение о нефти». Именно он впервые обосновал теорию образования нефти из рассеянного органического вещества, накапливавшегося в осадках морских бассейнов. В 1950 году гипотезу Губкина подтвердили одновременно и наши, и американские геологи, когда обнаружили углеводороды в относительно молодых осадочных породах. Тогда же подтвердилась рабочая гипотеза о том, что для процессов нефтегазообразования не нужны какие-то экстраординарные условия и что они могут происходить в любых субаквальных осадках…

–Конечно, конечно, – с готовностью закивал Олег. – Никто не умаляет достижений геологической науки. На какой глубине, кстати, залегают нефтеносной породы на месторождении Сизое?

– Около трех тысяч метров. Или вам нужны точные цифры?

– Нет, мне вполне достаточно приблизительных, чтобы напугаться. Это же целых три километра. Мама дорогая, да разве можно точно знать, что там происходит на этой глубине? Не оттого ли геологи спорят до сих пор о происхождении нефти?

– Никто давно не спорит, – отмахнулся Семенов. – Не говорите чепухи. Теория осадочно-миграционного происхождения нефти и углеводородных газов признана сегодня всеми.

– А что вы тогда скажете по поводу новой гипотезы, высказанной недавно группой молодых ученых? – не сдавался Олег. – Они считают, что нефтегазообразование – это процесс не столько геологический, сколько климатический, и он тесно связан с современным геохимическим круговоротом воды и углерода. Якобы нефть своим появлением обязана переносу подвижного углерода водами, инфильтрующимися под земную поверхность в ходе регионального климатического круговорота. Поступающий с водой углерод в форме гидрокарбоната в условиях земной коры и восстанавливается до углеводородов, которые в геологических структурах-ловушках и формируют скопления нефти и газа…

– Чушь, – заключил Семенов. – Кретинизм в последней стадии!

– Это вы так считаете. А вот группа молодых ученых считает, что девяносто процентов всех месторождений нефти и газа обязаны своим появлением именно такому механизму. И лишь десять процентов образовались из органических отложений в земной коре. И они готовы доказать, что пополнение большей части месторождений углеводородами происходит всего лишь за пару-тройку десятилетий, поэтому делают весьма оптимистичный вывод о том, что ресурсы нефти и газа в масштабах всей планеты фактически неисчерпаемы.

– Полный бред, можете мне поверить… Или вы сами только что придумали эту гипотезу?

– Я? – удивился Олег. – Вы считаете, что я – юрист – смог бы самостоятельно придумать альтернативную теорию происхождения нефти? Я польщен, конечно, но у меня более скромные представления о собственных способностях. Все это я прочел в прошлогоднем номере авторитетного журнала «Геохимия сегодня». А придумала такую заковыристую штуку не группа проходимцев, а ученые мужи из Института проблем нефти и газа СО РАН, которые работали над этой темой под руководством кандидата физико-математических наук Азария Викентьевича Варенбаума. Не слышали такой фамилии?

– Нет, – признался Семенов. А, подумав, добавил: – И слышать не хочу.

– Напрасно. Они, надо полагать, тоже материалисты. Значит, вы должны быть на одной стороне баррикады. Или вы уже согласились со мной, что та теория происхождения нефти, которой придерживается наш тувинский специалист по подземному ремонту скважин Алдын-Херел, ничуть не хуже других в этом длинном ряду. Кто знает, может лет через пятьдесят она вообще станет доминирующей. Кстати, кажется, Алдын на этом пятачке уже закончил. Пора перебираться на следующий… э-э-э… куст… Я правильно вспомнил название?

Олег даже в пылу дебатов не забывал следить одним глазом за перемещениями своего шамана. Тот старался, как мог, создавая видимость важной работы. Ходил, кивал головой, сильно размахивал руками, присаживался возле каждой трубы, замирал ненадолго, словно прислушивался к происходящим под землей процессам. Но длительного испытания мог бы не выдержать Кулек. Сначала он честно пытался ходить за шаманом след в след, но вскоре утомился и, не зная чем бы себя еще занять, повис на одной из больших задвижек, пристально изучая многочисленные манометры.

– Уверен, дальше вы справитесь и без меня, – вымучил из себя Семенов. – Водитель дорогу знает.

– Воля ваша! – Олег не смог сдержать победной ухмылки. – Я тоже не думаю, что мы заблудимся. А грибы, кстати, в этом лесу есть?

– Не знаю. И вам не советую проверять. Категорическая рекомендация: дальше пяти метров от кустовой не отдаляться. И с обочины дороги не спускаться. Кругом болото.

– Что уже были случаи? – заинтересовался Олег.

– Пока нет. Или вы хотите стать первым?

Олег не хотел…

* * *

Кустовые они объезжали почти до ужина. И на каждой старались изобразить деятельность. Пусть Семенов и капитулировал почти сразу, но пожилой водитель Миша, как показалось Олегу, присматривался к своим пассажирам очень даже внимательно. Не исключено, что был на этот счет и проинструктирован, поскольку не отлучился даже на обед, а предусмотрительно захватил с собой термос с чаем и бутерброды, чем они все и перекусили между переездами…

После третьей по счету площадки с торчащими, похожими словно братья-близнецы, трубами мастерство оренбургского актера окрепло уже настолько, что он без видимых усилий смог исполнить импровизацию на полтора часа. А с последней кустовой шамана вообще пришлось увозить чуть ли не силой. Парень так увлекся, что потерял счет времени. Кулек тоже держался достойно. Не скулил и не жаловался по мелочам. Олег же, заглушая ворчащую пустоту в желудке, уничтожил без остатка полную пачку сигарет…

За ужином все почувствовали сильную усталость. Даже Олег. О шамане и говорить не приходилось. Тот задремал еще на обратной дороге, в машине. И на ужин сначала не хотел идти. Пришлось Олегу вести его в столовую силой. Кулек, уничтоживший две порции, тоже осоловел почти мгновенно. Сон не брал только Олега. Промаявшись полчаса над томиком Тарковского, он все же распечатал новую пачку сигарет и отправился на улицу. Впрочем, от сигаретного дыма стало только хуже. Тогда Олег втоптал окурок в песок и вытянулся во всю длину самодельной скамейки. Последние лучи солнца пробивались через высокие облака, отчего они стали походить на багровые кровоподтеки. Олег закрыл глаза и с удовольствием ощутил, как по спине идет приятное тепло от нагревшегося за день дерева.

Когда вернулся в жилой блок, он уже почувствовал себя уже вполне дееспособным. Проверив, что коридор пуст, достал из сумки спутниковый терминал. С нетерпением дождался, пока на маленьком экране покажется логотип глобальной сети, набрал код России, потом код города и нужный номер.

Трубку сняли через три гудка.

– Ну, и кого там принесло так поздно?

– Это я, – тихо сказал Олег. – Узнал?

– Конечно. Рад тебе. Как поживает мама? – Тембр голоса стал более приветливым.

– Мама выздоравливает, – сообщил Олег. – Я оставил ей твои подарки. Она тебе тоже передавала привет. Ты его получил?

– Получил. Вполне устойчивый такой привет… Ты не один?

– Один. И мне от этого грустно.

– А ты не грусти, – посоветовала трубка. – Ты думай о мамином переезде. Представляешь, какая будет для всех нас радость? У нее планы-то не изменились?

– Пока нет. Если мама передумает, я тебе брякну. Пока, вроде, она в хорошем настроении. Ну, до связи?

– Звони, как скучно станет…

Олег автоматически сунул трубу под подушку и мысленно перебрал события прошедшего дня. Итог получался в его пользу. Шаман не подвел. Семенов если еще не деморализован, то уж точно пребывает в состоянии сомнения. «Маячки» работают. Координаты всех шестнадцати эксплуатационных скважин Сизого известны теперь с точностью до десяти сантиметров – не промахнешься. На этом первый подготовительный этап можно смело считать завершенным. Пора приглашать господ нефтепромышленников на старт этапа второго…

Проверив еще раз, что в опасной близости от его двери никого нет, Олег сверился с записной книжкой и набрал московский номер. Сигнал прошел еще быстрей.

– Приемная слушает.

Голос «приемной» всегда напоминал Олегу небесный звук буддийского колокольчика. Хотелось бы ему хоть раз встретиться вживую с его обладательницей…

– Могу ли я Павла Львовича оторвать от важных дел?

– Как вас представить?

По секретному номеру «чужие» не звонили, но даже «своим» прорваться к великому и могучему Герцу было не просто.

– Представьте меня высоким голубоглазым блондином. – попросил Олег, с трудом сдерживая раздражение. – Ростом в метр девяносто восемь и объемом бицепса в пятьдесят два сантиметра. Когда женщины представляют меня таким, они тают от восторга, как эскимо на палочке.

– А-а, это вы…

– Я, – подтвердил Олег. – Так что, на месте ваш Павел Львович?

– Сейчас попробую соединить… – Смешок из далекой Москвы проник в глобальные системы связи и без малейших искажений попал в сибирскую тайгу. А следом прилетела и дурашливая мелодия офисной АТС. Пока она звучала, Олег подсчитывал в уме потерянное время и умножал его на долларовый тариф, попутно переводя полученную сумму в рубли по текущему курсу Центрального Банка. Цифра получалась не пугающая, но и не особенно приятная….

– Соединяю, – сказала, наконец, «приемная», и на том конце повисла тишина.

– Павел Львович? – на всякий случай уточнил Олег. Он уже знал дурную привычку Герца подолгу молчать в трубку, наматывая на кулак нервы собеседника. – Это Олег Заболоцкий беспокоит…

– Я-а-а по-о-онял, – как обычно нараспев произнес Герц и опять замолчал.

– Извините, если помешал, Павел Львович. Я хотел сказать, что у меня все складывается, как нельзя лучше. Алдын уже провел предварительную, так сказать, разведку. Уверяет, что готов камлать. Только и мне бы хотелось получить обещанные гарантии. Вы помните, мы о них говорили?

– По-о-омню…

– А когда мои деньги будут на счету? Хотелось бы, так сказать…

– Не во-о-олнуйтесь, Оле-ег. Я-а-а – челове-е-ек сло-о-ова.

– Значит, как только ваши люди подтвердят, что добыча выросла не менее чем на пятьдесят процентов, вы мне передадите номер счета и пароль

– И-и-именно та-ак. Вы извини-и-ите, я сейчас о-о-чень за-а-анят…

– Я позвоню послезавтра, – заторопился Олег, но трубка уже захлебнулась короткими сигналами отбоя.

Олег от всей души высказался вслух по поводу «индюков обдолбаных» и прочей дворовой живности, но легче ему от этого не стало. После столь содержательной беседы он теперь не уснет еще пару часов. Пять миллионов долларов – это ведь не просто большая сумма. Она гигантская. И на что может уповать никому неизвестный провинциальный адвокат? Да ни на что, собственно. Только на свое дикое, буквально первобытное везенье…

Олег вытер вспотевший от волнения лоб и помассировал левую половину грудины. Сердцу было как-то неуютно. Откопав в сумке таблетки валерианы, он сжевал сразу горсть, не считая, и пристроил голову на подушку. Минут через десять приступ депрессии должен отступить, и все опять будет в порядке. Как всегда. Нужно пережить только эту секунду. Всего одну секунду, поглотившую прошлое, которого уже нет, и будущее, которого может и не быть. Есть только «здесь» и «сейчас». И только эта секунда…

Про Герца «великого и ужасного» Олег старался не думать. Но мысли возвращались к нему с пугающей настойчивостью. Герц был навязчив, как зеленая обезьяна из суфийской притчи. Не думать о Герце – почти невозможно. Он вездесущ. Открыл воду из крана – оттуда Герц. Включил свет – Герц. Не говоря уж о телевизоре. В бесконечном клубке из акционерных обществ и компаний с ограниченной ответственностью, зарегистрированных на разных «банановых» островах, Герцу принадлежали минимум тридцать процентов холдинга «Коммунальные системы», который контролировал все Водоканалы крупных городов. У него были блокпакеты более чем сорока региональных энергокомпаний, а так же контроль над Сибирско-Уральским угольным холдингом и над множеством различного рода нефтедобывающих и сервисных предприятий. «Нафта-Восток» была даже не тридцатой в шестом ряду, а шестой в тридцатом.

Журнал «Форбс» оценивал личное состояние Герца в девять с половиной миллиардов и поместил его в середину списка из ста богатейших людей планеты, что Герцу, как говорят, весьма польстило. Увидеть такого человека издалека – удача. Поговорить с ним по телефону – равнозначно троекратному выигрышу джек-пота в «Русском лото». А встретиться с ним лично – почти так же трудно, как слетать на Марс. Олегу удалось и то, и другое, и третье. Как именно – он и сам уже не мог понять. И вряд ли смог бы повторить еще раз такой успех. Пройти дважды по длинной цепочке из случайностей и ситуаций с совершенно непрогнозируемым результатом – совершенно невозможно. Как невозможно остаться при этом живым и даже невредимым…

Иссушающая мозг тоска немного отпустила, и Олег отправился на поиски Семенова. Тот коротал вечер в своем кабинете (если можно назвать кабинетом помещение размером с собачью конуру, где кроме рабочего стола помещались только два стула). Олег окинул взглядом спартанскую обстановку и замер на пороге.

– Вечер добрый, Сергей Сергеевич.

– И вам того же, – ответил Семенов, не поднимая глаз. Беспорядочно разбросанные по столу распечатки он сгреб в кучу.

– Не хотите узнать результаты?

Не дожидаясь ответа, Олег присел на свободный стул и небрежно забросил ногу на ногу.

– Результаты чего? – Семенов вздохнул и подпер голову рукой.

– Ну, Алдын сегодня славно поработал, вы не находите? Он завершил предварительный сбор данных. Лично меня они порадовали. Думаю, вас они должны порадовать тоже. Поэтому я не стал дожидаться утра. Пришел поделиться радостной новостью незамедлительно.

– Оставьте свою радость при себе. Она вам еще понадобится.

– Напрасно вы так, Сергей Сергеевич. – Олег покачал головой и еще более демонстративно развалился на стуле. – Беспокоитесь о том, что скажут коллеги? Но победителей не судят. А вы не позже чем послезавтра им станете.

– Кем стану? – удивился Семенов.

– Победителем, – с нажимом повторил Олег. – Повторяю специально для тех, у кого рация на батарейках. Алдын взялся решить ваши проблемы. Вы разве не рады?

Семенов хмыкнул, но промолчал.

– Неужели не рады? Странно… – Олег еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. – Скучный вы человек, Сергей Сергеевич. А что касается Алдыны, то он слов на ветер не бросает. И хотя его семейный онгон находится отсюда дальше, чем десять конных переходов, и не сможет оказать ему поддержки в полной мере, но такими рисками, скажу вам откровенно, можно пренебречь…

– Можно пренебречь? – Семенов запыхтел, как начинающий закипать кофейник. – А временем моим тоже можно пренебречь? Торчу тут, понимаешь, с ними третий день. Мне давно на Прирахтовском нужно быть, а я всю работу бросил и сижу!

– Вы не сдерживайте себя, не сдерживайте, – подбодрил Олег. – Если проблемы не копить, тогда их решать будет проще. С вами хоть и скучно, но вы же человек разумный. В широком смысле этого слова, естественно. Вы ведь не из тех, кто не верит глазам своим. Совсем наоборот. Помните замечательную строчку у Арсения Тарковского: «Порой по улице бредешь – нахлынет вдруг невесть откуда и по спине пройдет как дрожь, бессмысленная жажда чуда»… Признайтесь, где-то в глубине души у вас тоже живет жажда чуда. Я прав?

– Да пошли вы… со своими чудесами! И шамана своего можете туда же прихватить…

– Вот и договорились. – Олег встал. – Значит, я пошел. Не буду докучать вам своим присутствием. Расскажу только о планах на завтра, пока не забыл. Если не возражаете, мне бы хотелось прогуляться по промыслу… Кстати, Алдын считает, что камлать лучше всего следующей ночью. Наступает время Черной Луны. Не имею ни малейшего представления о том, почему он считает именно так, но если вы намерены поприсутствовать, то советую отоспаться. Мероприятие может затянуться…

Не дождавшись ответа, Олег прикрыл за собой дверь и вернулся в жилой блок. Все свободные от вахты нефтяники уже отдыхали, и коридоры затягивали пустой гулкостью. Олег шел и улыбался. Он был доволен собой. И в эту ночь спал как убитый.

* * *

С утра Кайрат выглядел не слишком отдохнувшим. Олег зашел к нему без всякой цели, но бледный вид шамана и его воспаленные глаза нельзя было не заметить.

– Дружище, ты случайно не заболел? – забеспокоился Олег. – Вот сейчас точно не время. У нас на ночь назначена большая премьера.

– Все нормально, – шепотом заверил его Кайрат и закутался в одеяло по самую макушку. – Устал немного. Но я отлежусь до обеда, Олег Викторович, честное слово!

– А я тут извиниться хотел. – Олег нерешительно потоптался у кровати. – За книги и вообще… Погорячился, короче… Ты уж прости. И про штраф забудь. Это шутка была. А для поддержания бодрости духа могу тебе по большому секрету сообщить одну хорошую новость. Вчера вечером собиралось правление нашего консорциума. И в моем лице правление единогласно проголосовало за то, чтобы выдать Абилеву Кайрату Малдыбаевичу премию. Так сказать, за доблестный труд. Премию учреждена в виде дополнительного денежного вознаграждения, а так же внеочередного почетного звания актера самой первой категории. Ты как, не возражаешь? Зато на пенсию когда выйдешь, получишь право бесплатного проезда в общественном транспорте города Кызыл-Орда.

– Не возражаю… – Кайрат через силу улыбнулся.

– Тогда еще десять тысяч американских денег у тебя уже в кармане. Итого получается сорок. Голова болит?

– Слегка, – признался Кайрат и поморщился.

– Сейчас я тебе занесу парацетамол. Растворишь пару таблеток, и все пройдет. Ты только не раскисай. И на завтрак сходи непременно.

– Не раскисну, – пообещал Кайрат. – Схожу. Непременно…

Сам Олег позавтракать не успел. На ходу зажевал кофе бутербродом, и, прихватив полусонного Кулька, отправился с «экскурсией» по промыслу. Чтобы не вызывать подозрений, начали с операторской. Потом повосхищались для порядка видом компактных дизельных генераторов, и только в последнюю очередь нагрянули на дожимную насосную станцию. «Экскурсантов» узнавали, гостеприимно встречали и охотно объясняли про все механизмы. Олег с готовностью эти объяснения выслушивал, чем приводил персонал в радостно-возбужденное состояние.

Ему с удовольствием рассказали и про воду, которая подается в пласт через нагнетательные скважины и поддерживает там избыточное давление, чтобы нефть могла поступать в эксплуатационные скважины, и про трубу, через которую на станцию поступает смесь из добывающих скважин. Не забыли продемонстрировать и свои «самые большие в мире» насосы, на которых из смеси удаляют «подтоварную» воду и попутный газ. И пока Кулек отвлекал разговорами кокетливую лаборантку, Олег успел сделать самое главное: разыскал пластиковую емкость, где хранился ингибитор минеральных солей, и заменил один белый порошок на другой. По внешнему виду они не отличались ничем. Но ради этой манипуляции Олег готов был терпеливо выслушивать нефтяников хоть оптом, хоть в розницу. И даже три раза подряд.

Порошок, который он принес собой, именовался реагентом LQ-12. Примерно через час, если все расчеты верны, LQ-12 должен был поступить вместе с водой во все нагнетательные скважины, а потом и в нефтесодержащую породу. Что произойдет дальше, Олег понимал не очень хорошо. В этом вопросе он рассчитывал только на знания и опыт Константина Аркадьевича. Хотя в общих чертах он тоже знал о технологиях и реагентах, увеличивающих коэффициент нефтеотдачи месторождений. Знал, что для этих целей применяются обычно реагенты-бактерициды, ингибиторы коррозии и даже сульфат-восстанавливающие бактерии. Слышал Олег и о технологии флотационной очистки «подтоварной» воды, а так же о методике осаждения минеральных частиц в загрязненных водах. Об этом Константин Аркадьевич мог рассказывать целыми сутками, так что хочешь или не хочешь, но знания застревали у Олега даже в подкорке.

Только LQ-12 был другим. В обычных условиях его активность оставалась невысокой, зато под одновременным воздействием давления и электромагнитного поля LQ-12, растворенный в воде, приобретал удивительные свойства, и буквально за пару часов проедал огромные каверны в песчаниках и других относительно мягких породах, высвобождая из них нефть. При этом LQ-12 оставался совершенно инертным к ценному углеводородному сырью. Константин Аркадьевич неоднократно пытался объяснить Олегу, почему именно так происходит, что именно там высвобождается в результате химического процесса и что с чем вступает в реакцию, но уже через пять минут его объяснений у Олега, как правило, начинала рассказываться голова. А потом он научился пропускать объяснения мимо ушей. Достаточно того, что механизм действует и его можно применить на практике.

Впрочем, с практикой была как раз неясность. Константин Аркадьевич уверял, что полевые испытания проводились на реальных скважинах, но Олег в этом вполне обоснованно сомневался. Дело в том, что изобрел LQ-12 не сам Константин Аркадьевич, а его бывший аспирант – Дима Шагин. Он его и синтезировал. Как раз накануне аварии, когда Шагин перелетел на своем «Харлее» через ограждение скоростной магистрали и врезался на полной скорости в опору моста. ДТП случилось ночью, свидетелей не нашли, и дознаватель дорожно-патрульной службы так и не смог установить точно, что же послужило причиной. Известен только результат: молодой ученый-химик пролежал до утра под остатками своего мотоцикла и умер, как уверяют врачи, не приходя в сознание. С собой в могилу Дима Шагин унес и секрет синтеза LQ-12.

Подробных записей аспирант либо не делал вообще, либо надежно их спрятал. В любом случае Константину Аркадьевичу обнаружить ничего не удалось. Кое-что он, конечно, смог восстановить, что-то в технологии додумал сам, но воспроизвести процесс синтеза реагента ему не удалось. Шагин был стопроцентным гением. Так что в распоряжении лаборатории имелись лишь остатки реагента. Оттого Константин Аркадьевич и не спешил делиться открытием с остальным научным миром. Хотел сначала получить от реагента максимальный экономический эффект, поэтому стал предлагать его производственникам. Но либо много просил, либо не мог толком объяснить выгоду, которую господа нефтяники получат от применения LQ-12. В общем, найти клиентов ему так и не удалось.

Что весьма странно, как считал Олег. Выгода была вполне зримой. По предварительным прикидкам, только на одной нагнетательной скважине – при объеме закачиваемой «подтоварной» воды до пяти тысяч кубометров в сутки – среднегодовая экономическая эффективность применения чудо-реагента могла бы составить не менее пяти миллионов долларов США. Именно такую сумму Олег и взял потом за базовую. Но это было намного позже. Когда они только познакомились с Константином Аркадьевичем, ни о каких деньгах речь не заходила. Знакомство вообще было случайным и весьма, как тогда казалось Олегу, поверхностным, поскольку и не могло быть ничего общего между доктором химических наук и адвокатом, специализирующимся на уголовных делах в экономической сфере. Первая жена Олега когда-то дружила со старшей дочерью Константина Аркадьевича. Вот и все. А остальное – это уже дело случая…

Сначала было небрежно оброненное слово, потом сумбурные и короткие беседы, за которыми последовали малопонятные сетования пожилого профессора на неудавшуюся жизнь и собственную глупость. А когда они сошлись чуть ближе и оказывались уже в общей компании, то Олегу приходилось не раз выслушивать «под рюмку чая» монотонные жалобы Константина Аркадьевича, разбавленные терминологической абракадаброй. Но в какой-то момент все эти разрозненные фрагменты бесед с пожилым ученым сложились у него в одну общую картину. Реагент LQ-12 занял в голове Олега ту ячейку памяти, которая словно для него и предназначалась. Когда рядом улеглась информация о невинных слабостях могучего Герца, в голове у Олега раздался колокольный звон…

Но когда он в сильно возбужденном состоянии примчался в институт к Константину Аркадьевичу, и с видом победителя изложил все свои соображения по поводу возможного применения LQ-12, пожилой профессор отнесся к идее весьма скептически. Сначала его смутила мысль о необходимости ведения каких-либо переговоров с самим Герцем. На что Олег твердо пообещал, что замкнет все контакты с олигархом на себя. Тем более что шанс пробиться с такой идеей к Герцу был весьма велик. Олег это чувствовал это селезенкой. Он уже неоднократно убеждался в том, что путь к сердцам и головам неприлично богатых людей первыми пробивают самые, казалось бы, маловероятные идеи. И чем более они маловероятны, тем легче проходили. А потом Константин Аркадьевич засомневался, что сам технологический процесс с применением реагента удастся скрыть от персонала нефтепромысла.

Мол, подбросить LQ-12 или заменить им другой – это вполне реально. Можно подменить банки, а там уже лаборанты сами все сделают. Тем более что для десятка-полутора скважин вполне хватит и килограмма LQ-12. Сложнее, а вернее совершенно невозможно, скрыть от посторонних глаз работающий генератор электромагнитного поля. Он ведь должен находиться рядом со скважиной, а где его спрячешь на кустовой площадке? И электропитание для такого генератора нельзя подключить незаметно. Значит, нужна машина для автономного энергоснабжения. Да и вообще генератор нужной мощности привезти на нефтепромысел незаметно не удастся. Видел ли Олег его в натуре? Это же не чемоданчик, а огромный шкаф весом в пару тонн. Его только в автоприцепе и можно транспортировать. Да и то не в любом.

Впрочем, эти доводы если и остудили горячую голову Олега, то ненадолго. Через месяц у него уже были ответы на все вопросы. Орешек знаний оказался не так уж тверд. А помогли его расколоть давние связи с закрытой от внешних воздействий тусовкой физтеха, где обретались молодые математики-физики-программисты. Сначала Олег попытался, конечно, использовать тусовку «втемную», но быстро прокололся. В итоге, по рекомендации старого университетского приятеля ему пришлось взять в долю некоего Илью. О чем, по правде говоря, Олег ни разу потом не пожалел. Довести технологическую схему до ума им бы без Ильи точно не удалось. Только в его удивительно светлую голову могла прийти мысль том, что генератор вовсе не обязательно брать с собой на нефтепромысел. Для этой цели можно использовать, например, спутниковую систему подавления радиолокационных станций противника, которая проходит по ведомству Космических Войск России, а в настоящий момент без всякого дела болтается на околоземной орбите.

Илья нашел и Пашу – сообразительного паренька-хакера из Вологды. По соседству с этим городком, некогда славным своим кружевом и сливочным маслом, размещалась умеренно-секретная военная часть, откуда и шло управление космическими системами вооружений. В том числе, спутниками радиоэлектронной разведки и подавления радиоэлектронных средств противника. Всего за десять тысяч в американской валюте Паша вызвался настроить канал связи с орбитой и на десять минут перехватить управление боевым спутником «Тарантул», мощности которого, по уверению Паши, вполне хватит и для использования в мирных целях. Плохо только, что в ходе подготовки к этой операции Олег исчерпал все свои сбережения. Пришлось слетать в Вологду, чтобы побеседовать с юным хакером, внести авансовый платеж, а так же лично познакомиться с неким прапорщиком Клячко, которому тоже требовалась значительную сумму в иностранной валюте. Не за красивые погоны, естественно, а за то, чтобы в нужный момент прапорщик не забыл установить в секретную аппаратуру несложный микрочип, который, собственно, и открывал канал для хакера Паши и позволял ему синхронизировать свою домашнюю машину с управляющим комплексом «Орбита-Север»…

Время, которое до обеда едва тянулось, к вечеру понеслось вприпрыжку.

Олег перебросился парой фраз по телефону с Ильей и тот опять подтвердил, что юный вологодский хакер уже на связи и ждет отмашки. С Семеновым на этот раз трений не возникло. Почти сразу они договорились, что Алдын будет камлать на дальней кустовой. Именно там, где наибольшее количество эксплуатационных скважин. Семенов, как заметил Олег, вообще стал соглашаться с предложениями Олега на удивление быстро. То ли просто устал сопротивляться, то ли в его материалистическом мировоззрении действительно образовалась трещина. Немного смутил Семенова только открытый огонь, но Олег настоял, что разведение костра – это важная и совершенно необходимая часть шаманского ритуала. В итоге Семенов смирился и с откровенным нарушением правил техники безопасности. Только предупредил, что его присутствие в таком случае обязательно. И еще потребовал, чтобы на все время проведения ритуала в непосредственной близости от кустовой площадки дежурил пожарный расчет. Олег посопротивлялся для виду, а потом великодушно согласился на пожарных. На том и расстались.