Текст книги "Октябрьский детектив. К 100-летию революции"

Шестой съезд РСДРП(б)

С 26 июля (8 августа) по 3 (16) августа 1917 года в Петрограде проходил шестой съезд РСДРП(б). На нем в связи с нелегальным положением Ленина с отчетным политическом докладом выступил фактически возглавлявший партию с марта И. В. Сталин. В качестве содокладчиков выступили Свердлов Я. М. и Смилга И. Т.

За прошедшие четыре месяца ЦК под руководством Сталина проделало огромную работу. Из почти полностью разгромленной организации с номинальной численностью всего в 24 тысячи человек к августу была создана очень влиятельная сила в 240 тысяч человек. Партия уже имела крепкую финансовую базу, собственную типографию и 41 печатное издание, крепкий мобилизационный ресурс по всей стране в форме ФЗК. Кроме того, об этом знали лишь немногие из высшего руководства партии, на антиолигархической основе было установлено взаимопонимание с рядом высших офицеров и генералов Генерального штаба России.

Свою позицию Сталин сформулировал в первых же словах Отчетного Доклада:

«Прежде чем перейти к докладу о политической деятельности ЦК за последние 2½ месяца, я считаю нужным отметить основной факт, определивший деятельность ЦК. Я имею в виду факт развития нашей революции, ставящей вопрос о вмешательстве в область экономических отношений в форме контроля над производством, о передаче земли в руки крестьянства, о передаче власти из рук буржуазии в руки Советов Р. и С. Д. Все это определяет глубокий характер нашей революции. Она стала принимать характер социалистической, рабочей революции. Под давлением этого факта буржуазия стала организовываться и поджидать удобного момента для выступления. Таким моментом она считала момент отступления на нашем фронте или, вернее, момент отступления в случае, если Германии удастся на нас наступать»[45]45
  Сталин И. В. Сочинения. – Т. 18. – Тверь: 2006. С. 1.


[Закрыть].

В приведенном абзаце привлекает внимание последняя часть, в которой Сталин констатировал, что тогдашний русский олигархат (Рябушинские, Третьяков, Коновалов, Терещенко и другие) вкупе с «союзным» капиталом под давлением факта приобретения революцией социалистического характера переорганизуется и лишь поджидает удобный момент для своего контрнаступления. Какова будет его форма? Об этом на съезде не говорилось прямо, но было очевидным – установление военной диктатуры с явной компрадорской (пробританской) антинародной сущностью по примеру мексиканского Порфирио Диаса и китайского Юань Ши Кая. Сталин утверждал:

«Есть еще третий фактор, усиливший контрреволюционные силы в России: это союзный капитал. Если союзный капитал, видя, что царизм идет на сепаратный мир, изменил правительству Николая, то ему никто не мешает порвать с нынешним правительством, если оно окажется неспособным сохранить “единый” фронт»[46]46
  Сталин И. В. Сочинения. – Т. 18. – Тверь: 2006. С. 13.


[Закрыть].

В своих воспоминаниях о том времени Троцкий записал:

«Петроград кишел тайными и полутайными офицерскими организациями, пользовавшимися высоким покровительством и щедрой поддержкой. В секретной информации, которую давал меньшевик Либер (Марк Исаакович Гольдман) почти за месяц до июльских дней, упоминалось, что заговорщики-офицеры имели свой вход к Бьюкенену. Да и могли ли дипломаты Антанты не заботиться о скорейшем пришествии сильной власти?»[47]47
  Троцкий Л. Д… История Русской Революции. Т 2. Ч. 1.  http://www.pseudology.org/trotsky/trotl009.htm


[Закрыть]

Был даже выбран и кандидат на роль диктатора – генерал Корнилов, с пристегнутым к нему политическим советником – Савинковым, откровенным британским агентом влияния.

Решения съезда кое в чем не совпали с взглядами Сталина. Так, съезд снял лозунг «Вся власть Советам» и наметил курс на вооруженное восстание. Тут надо вспомнить, что еще в апреле Сталин выступил против «Апрельских тезисов» Ленина, задержав их публикацию в «Правде». Ибо в этих тезисах ему слышались известные слова Ильича «Превратим войну империалистическую в войну гражданскую». Ну не хотел он в тот момент гражданской войны. До 27 июля Сталин полагал:

«Противники приписывали нам попытку к захвату власти. Это клевета на нас: у нас не было таких намерений. Мы говорили, что у нас открыта возможность путем перевыборов Советов согласовать характер деятельности Советов с наступлением широких масс. Нам было ясно, что достаточно перевеса в один голос в С. Р. и С. Д. – и власть должна будет пойти иным путем. Поэтому вся работа в мае месяце шла под флагом перевыборов».

Но, имея несогласие в чем-то с решениями съезда, Сталин, как бы в назидание будущим своим оппонентам, не встает в позу, а принимает эти решения как руководство к действию. Так, 31 июля тут же, на съезде, он дает свой новый комментарий по тому же вопросу:

«Тем фактом, что мы снимаем прежний лозунг о власти Советов, мы не выступаем против Советов. Наоборот, можно и должно работать в Советах, даже в Центральном исполнительном комитете, органе контрреволюционного прикрытия. Хотя Советы теперь лишь органы сплочения масс, но мы всегда с массами и не уйдем из Советов, пока нас оттуда не выгонят. Ведь мы остаемся и в фабрично-заводских комитетах, и в муниципалитетах, хотя они не имеют в своих руках власти. Но, оставаясь в Советах, мы продолжаем разоблачать тактику социалистов-революционеров и меньшевиков»[48]48
  Сталин И. В. Сочинения. – Т. 18. – Тверь: 2006. С. 20.


[Закрыть].

Шестой съезд РСДРП(б) стал в жизни Сталина знаковым, ибо на нем стартовала та, вначале глухая, а впоследствии открытая борьба, продолжавшаяся всю первую половину XX века, а в той или иной степени продолжающаяся до сих пор, существенно отразившаяся на истории России вообще. Дело в том, что одним из решений съезда стало присоединение к большевикам группы межрайоновцев во главе с Троцким, который на момент февральского переворота находился в США и который после получения первых же сведений о происходящих событиях срочно выехал в Россию.

Помощь Троцкому в поездке оказали, во-первых, американо-еврейский банкир, непреклонный враг России, Джекоб Шифф, дав деньги, и, во-вторых, президент США Вудро Вильсон, лично вручив срочно изготовленный для проезда в Россию американский паспорт. Заметим, что британские власти тоже оказались осведомлены о целях миссии Троцкого. В ней они увидели крайне нежелательную для себя попытку вмешательства США в русские дела. Поэтому этот, прямо сказать, представитель американских банковских кругов оказался в Петрограде лишь 4 мая 1917 года, ибо был задержан, правда на время, британской полицией еще в канадском Галифаксе.

Ленин, учитывая все прошлые идейные стычки лично с Троцким, отчаянно сопротивлялся этому присоединению, но не смог устоять под напором Свердлова и Крупской. Конфликт же со Сталиным у Троцкого был личностный, но с глубоким политическим подтекстом.

В личностном плане, необходимо вспомнить, как впоследствии в годы критики Сталина среди партноменклатуры нашла место легенда о якобы затруднениях коллег в общении со Сталиным и даже брошенной в 1921 году Лениным фразы о Сталине, мол «сей повар будет готовить только острые блюда». В это можно было бы поверить, если не знать о расколе в партии, произошедшем на VI съезде партии, о личностях тех, кто поддерживал Сталина и кто поддерживал Троцкого, а также и деятельности самого Троцкого, чьи идеи, приказы, интриги и происки стоили нашему народу нескольких миллионов человеческих жизней, тех, кого потом без разбора повесили на Сталина.

На политические же разногласия указывает сам Троцкий:

«Большевистская партия была со дня своего возникновения партией революционного социализма. Но ближайшую историческую задачу она видела по необходимости в низвержении царизма и установлении демократического строя. Главным содержанием переворота должно было стать демократическое разрешение аграрного вопроса. Социалистическая революция отодвигалась в достаточно далекое, во всяком случае неопределенное, будущее. Считалось неоспоримым, что она сможет практически стать в порядок дня лишь после победы пролетариата на Западе. Эти положения, выкованные русским марксизмом в борьбе с народничеством и анархизмом, входили в железный инвентарь партии. Дальше следовали гипотетические соображения: в случае если демократическая революция достигнет в России могущественного размаха, она сможет дать непосредственный толчок социалистической революции на Западе, а это позволит затем русскому пролетариату ускоренным маршем прийти к власти. Общая историческая перспектива не менялась и в этом наиболее благоприятном варианте; ускорялся лишь ход развития и приближались сроки»[49]49
  Указанное ранее http://www.pseudology.org/trotsky/trotl009.htm


[Закрыть].

Далее Троцкий, как ортодоксальный марксист, утверждает:

«Крестьянство, как землевладельческий класс, сыграет в этой борьбе (за социализм) ту же предательскую неустойчивую роль, какую играет теперь буржуазия в борьбе за демократию». Поэтому, чтобы «сделать революцию непрерывной до тех пор, пока все более или менее имущие классы не будут устранены от господства»[50]50
  К. Маркс, Ф. Энгельс. Собрание сочинений. 2 издание, Т 7, с. 261.


[Закрыть], для обеспечения своей победы пролетарский авангард «придет во враждебные отношения не только со всеми группировками буржуазии, но и с широкими массами крестьянства, при содействии которых он пришел к власти. Противоречия в положении рабочего правительства в отсталой стране с подавляющим большинством крестьянского населения смогут найти свое разрешение в международном масштабе, на арене мировой революции пролетариата»[51]51
  Троцкий Л. Д. 2-е изд., М., 1922. С. 4.


[Закрыть].

То, что крестьяне, составлявшие 90 % населения в тогдашней России, по Троцкому объявлялись врагами гипотетического прогресса и мирового пролетариата, для Сталина было неприемлемо. Отсюда его теоретические и практические поиски пути построения «социализма в отдельно взятой стране». В этих поисках он отталкивался от брошенной еще в 1915 году фразы Ленина:

«Неравномерность экономического и политического развития есть безусловный закон капитализма. Отсюда следует, что возможна победа социализма первоначально в немногих или даже в одной отдельно взятой капиталистической стране»[52]52
  Ленин В. И. О Лозунге Соединенные штаты Европы. Газ. Социал-Демократ № 44, 23 августа 1915 г.


[Закрыть].

Но вернемся к съезду. Сталина на съезде поддержали в основном те партийцы, которые к февральскому перевороту находились в России. В тюрьме ли, в ссылке ли, в подполье – не важно. Для них возрождение партии практически с нуля было чудом, произошедшим у них прямо на глазах. А это чудо было обусловлено деятельностью Сталина. Для европейского же «десанта»: женевского, стокгольмского, лондонского или американского – все равно какого, «поднатоскавшегося ума» на страницах европейской или американской либеральной и социалистической прессы, указанные партийцы за редким исключением были если не «варварами», то уж точно неотесанными «туземцами». Ну а уж Сталин, бывший семинарист, сын сапожника, чтобы с ними выступал на равных… не бывать такому. В узких кругах, в междусобойчиках, в ходу были и более откровенные выражения:

«Ну, был бы русский. Уж куда бы ни шло. Но грузин…» (Можно подумать, что Чхеидзе и Церетели были других кровей).

Не буду называть имен, но это высказывание я услышал из уст старого якобы «большевика», бывшего бундовца. Боюсь утверждать со стопроцентной уверенностью, но где-то внутри убежден, что такой национал-социалистический шовинизм являлся одним из важнейших факторов, влияющих на неприятие личности Сталина многими его противниками в 20-е, 30-е, 40-е и 50-е годы. Уши его торчат и из нынешней медведевско-федотовской десталинизации.

Рис. 9. Крестьянская страда. Боронование пашни.

Рис. 10. Крестьянская страда. Пахота.

Европейская «десантура», обживаясь по приезде благодаря стараниям Сталина, первые месяцы молчала. Но уже в июньские дни начала роптать. Появление же на политической же сцене Троцкого она встретила «на ура»: хоть вроде бы и бывший идейный противник, но свой. Мол, вот кто способен поставить на место зарвавшегося выскочку. В результате на выборах в состав ЦК Троцкий хоть и ненамного, но все же опередил Сталина по количеству поданных за него голосов и занял четвертое место после Ленина, Свердлова, Зиновьева. Сталин же стал пятым.

И здесь же еще один момент. Свою силу Сталин набрал в ФЗК, в фабрично-заводских комитетах. Здесь, в кругу людей, непосредственно участвующих в производстве – рабочих, инженеров, работников администраций заводов и фабрик, – он без всяких межличностных затруднений не только знакомился с их условиями жизни, но и набирался технических знаний, объемом которых он потом, много лет спустя, поражал сталинских наркомов, сталинских директоров, сталинских конструкторов.

И здесь же добавим: Сталин недолюбливал профсоюзников, в особенности освобожденных, склонных, по его мнению, к меньшевизму, к соглашательству. Так, он часто тогда говорил: «Освобожденный от прямого участия в производстве человек уже чиновник, а как чиновник он делает только то, что ему надо, прикрываясь мнением производственников».

Дело в том, что в провозглашенной же съездом работе партии в профессиональных союзах, в самом призвании Съездом всех членов партии вступить в члены профсоюзов и принять активное участие в их работе он, к сожалению, не заметил подмену Троцким рабочего самоуправления администрированием, не увидел попытку подмять профсоюзами работу ФЗК, этого детища генерала Маниковского. В годы Гражданской войны, когда Сталин, отстраненный троцкистами от работы в центральных органах власти, мотался по фронтам, Троцкий с подручными поспешили ликвидировать ФЗК, объединив их с профсоюзами, тем самым нанеся тяжелый удар по провозглашаемому партией рабочему контролю над производством.

Корниловский мятеж

1 марта рухнула Российская монархия. И фактически тут же монархическая идея умерла, так как офицерский корпус России испытал шок. Первый солдат и первый дворянин империи отрекся от престола, от своей присяги, от России, которой клялся служить. Носители идеи монархии сразу превратились в маргиналов. О чем говорить, если даже генерал Лавр Георгиевич Корнилов вполне искренне заявлял:

«Когда ко мне приходят монархисты, я гоню их прочь».

А в образованных кругах использовались и такие исторические аспекты:

«Ведь Кобылины – Кошкины – Захарьины даже не Рюриковичи, а основатель их династии, Федор Никитич Романов, стал патриархом в лагере Тушинского вора».

Всего за пять месяцев семнадцатого года Россия прошла огромнейший путь. Вначале ей попытались подсунуть либеральный курс – кадетовщину, лицо которой представляли Гучков и Милюков. Их лозунги пропахли нафталином – победа до победного конца, а в вопросе о земле и рабочем контроле – «Виг вам, все по домам, собрание, то есть революция, окончена». Память о кадетовщине у потомков сохранилась в словах песни: «Как ныне сбирается красный солдат отмстить ненавистным кадетам…».

Затем был вытащен социал-демократический проект, гоцлиберданщина, лицо которой представляли Церетели, Гоц, Либер, Дан и иже с ними. Эти товарищи в кадетском проекте поменяли слова о «победе до победного конца» на «победу без аннексий и контрибуций», а вместо обещанного «индейского жилища» – учредительное собрание, которое, мол, все решит. Основной же смысл предшествующего проекта «все по домам» сохранился. А когда люди не захотели расходиться, то на Садовой затрещали пулеметы. Треск пулеметов разбудил русский офицерский корпус и его генералитет от прострации – Родину надо спасать. А для этого надо определяться.

Рис. 11. Семья русского офицера.

О том, как же так случилось, что значительная часть офицерского корпуса и даже генералитета России в ходе происходящих тогда событий добровольно поддержала большевиков, молчит такой историк революции, как Троцкий. А вслед за ним и историки от КПСС. А молчат они, потому что все это не вкладывается в их марксистскую классовую голову. Согласно их теории «столбовое» дворянство, составлявшее костяк офицерского корпуса должно было выступать на противоположной от большевиков стороне. Эти люди будто бы не читали «Поединка» и «Юнкеров» Куприна, в которых автор описывал реалии жизни офицеров России того времени, опровергая упрощенческий подход этих горе-историков.

Почти полное разорение дворян в годы, последовавшие за реформой 1861 года, является непреложным фактом. Дворянские поместья, включающие значительную часть российских пахотных угодий, многократно заложенные и перезаложенные, были для дворян не столько источником средств существования, сколько источником постоянной головной боли. Большевистский Декрет о земле, решающий вопрос в желательном или нежелательном для них направлении, в любом случае подводил жирную черту под их мытарствами, вырывал у банков закладные документы и вызывал чувство облегчения. Многие из «столбового» дворянства вполне осознанно одобряли переход земли в исключительное пользование государства, из рук которого они ее в свое время получили и которому они сами на протяжении веков обязаны были служить. Хотя Петр III в 1762 году и освободил их от такого закрепощения, тем не менее сам факт массового разорения превратил дворянство в вольнонаемный служилый класс, некий эквивалент пролетариата, где наниматель не какой-то там частник, а само государство. Хроническое безденежье, для успешности продолжения военной карьеры очень узкое горлышко для поступления в Академию Генерального штаба, обрекало большинство офицерства на «тупость» гарнизонной службы либо подталкивало его к более широкому взгляду на окружающий мир, в котором тема будущего России была отправной точкой. Ибо поведенческий импульс благородного сословия для значительной части его представителей оставался прежний: «Наши деды за Россию кровь проливали и нам наказали».

А тем временем в стране творилось черт знает что.

«По всей стране прокатились аграрные беспорядки. На станции Лиски солдаты, самовольно ехавшие с фронта, узнали своего барина, который бил и порол их в 1905 году, вытащили его из вагона и убили. В Донбассе владельцев копей вывозили на тачках. На фронте полки отказывались не только наступать, но даже становиться на позиции»[53]53
  Там же.


[Закрыть].

Первым определился интеллектуальный цвет офицерства, антиолигархически настроенные генералы и офицеры Генерального штаба артиллерийского, оперативного, разведывательного и контрразведывательного направлений. Ибо они знали, что представляет собой Рябушинские, Третьяковы, Коноваловы, Терещенки, Прогрессивный блок с Милюковым и Гучковым. Знали, что за спиной кричащих о своем патриотизме заводчиков и фабрикантов стоят британские банки, немало вложившиеся и в их дела, и в «революцию», и что за земельными магнатами стоят французские и бельгийские банки, обладающие большинством закладных на русскую землю. В прямом разговоре с Керенским генерал Верховский, командовавший в июльские дни Московским ВО, отнюдь не большевик, прямо заявил:

«Надо, чтобы массы верили своему командному составу… Но для успеха нужно прежде всего идти на широкие реформы: дать землю крестьянам, заключить мир или по крайней мере резко сократить армию»[54]54
  Там же. С. 298.


[Закрыть].

Кто же тогда вольно или невольно поддерживал меркантильные интересы банкиров? В основном это были офицеры из разночинной буржуазной интеллигенции, пришедшие в армию во время мировой войны и своей личной храбростью на фронтах заслужившие золотые погоны. Тем самым они посчитали себя цветом русского народа. Но, будучи носителями буржуазной идеологии, видевшими только себя любимых в почете и славе, они никак не могли простить «хаму-простонародью» недооценки, по их мнению, своего «величия». Поэтому делали вывод: «хама» надо поставить на место. Тот же Верховский вспоминает: «Люди, окружившие меня, ждали многого от Государственного совещания в Москве. Они надеялись, что это будет нечто вроде земских соборов смутного времени, когда Минин призвал имущие классы к жертвам и когда благодаря этим жертвам удалось изгнать интервентов из Москвы и воссоздать русское национальное государство. Но настроения современных Мининых были совершенно не похожи на настроения их предков в 1613 году.

Перед самым совещанием Всероссийский торгово-промышленный съезд собрал съехавшихся со всей матушки Руси толстосумов всех видов: Тит Титычей в поддевках и московскую передовую промышленную знать с прямым английским пробором. Под истошный вой негодования, звериный рык своих друзей и единомышленников Рябушинский говорил о том, какие тяжелые чувства его волнуют. “Густой сумрак навис над русской землей! Временное правительство – пустое место, за спиной которого стоит шайка политических шарлатанов”. Бурными аплодисментами приветствовали собравшиеся выпад Рябушинского против Советов. “Советские лжеучителя направляют страну на путь гибели! Всего не хватает! Рабочие требуют себе первого места в государстве, но они даже не могут сохранить производительность труда на прежнем уровне; фабрики стали давать от 20 до 30 % того, что они давали до революции. О каком же первом месте в государстве может говорить такой класс (“Правильно!” – вопили заводчики)? Только костлявая рука голода образумит народ! Люди торговые! Спасайте землю русскую!”.

Но современные Минины совершенно не собирались жертвовать своими кошельками для спасения родины; они искали “Бову королевича”, который бы разгромил революцию. И этот “народный герой” ясно намечался – это был генерал Корнилов. Ему были отпущены кредиты на организацию “ударников”; его имя прославляли, ему обещали поддержку. От имени капиталистов к нему ездили гонцы. Аладьина командировали для освещения дел внешней политики. Завойко готовился расправиться с революцией в министерстве внутренних дел. Совет казачьих войск тоже присоединил свой голос к “реву” именитых торговых людей. Казачья верхушка начала дрожать от страха перед иногородними. Казаки, представленные на съезде казачества, постановили считать Корнилова несменяемым. Союз офицеров под бурю аплодисментов присоединился к этому требованию. Корнилов становился знаменем, вокруг которого собиралась вся махровая контрреволюция. Союз офицеров и казачество пошли дальше. Они постановили, что в случае смены Корнилова они призовут всех офицеров, все казачество и всех георгиевских кавалеров выступить с оружием в руках на его защиту»[55]55
  Верховский А. И. На трудном перевале. – М.: Воениздат, 1959. С. 302, 303.


[Закрыть].

Первую пробу сил мятежники хотели устроить по приезде Корнилова в Москву на проходившем с 25 по 28 августа Государственном совещании. На его встречу собрались все «сливки» общества, включая Союз офицеров и Союз георгиевских кавалеров. Звучала бравурная музыка, под ноги «героя дня» летели цветы, и все это покрывалось многоголосым «ура». И вдруг уже настроившийся на полный триумф Лавр Георгиевич попал под холодный душ. При встрече на вокзале командующий округом генерал Верховский после своего официального рапорта неожиданно предупреждает Корнилова, что у него в казармах Москвы стоит под ружьем 15 тысяч солдат-фронтовиков, руководимых надежными офицерами, а в запасе до 400 тысяч человек рабочих Москвы. При малейшей попытке переворота он даст приказ войскам, а Совет бросит на улицу массы рабочих, и от всей возможной затеи не останется и следа.

Читатель, оцени глубину того, что происходило тогда на просторах матушки России, если русский боевой офицер, дворянин, занимающий высокий военный пост, вдруг напрямик угрожает своему начальнику в лице Верховного Главнокомандующего.

Но это еще не все. Уже в июльских днях чувствовались опытные руки генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба генерал-лейтенанта Николая Михайловича Потапова и генерал-квартирмейстера штаба Западного фронта генерал-майора Александра Александровича Самойло. Они и подчиненные им офицеры сумели произвести анализ соотношения сил Временного правительства и большевиков, их взаимное размещение и прямо высказали Сталину: мол, ребята, немедленно сворачивайте восстание. В настоящий момент ваше дело проигрышно из-за нехватки сил в целом по стране и стихийности вашего движения. К тому же готовится военный путч, а это значит, что ваш противник, не как вы, мобилизован. Вот после его разгрома, в ходе которого уже вы сами мобилизуетесь, победа будет за вами.