Текст книги "Федерико Феллини. Федерико и Джульетта. Маленькие рассказы о большом успехе"

29. Личность прежде всего

И снова соратники Феллини были неприятно поражены – один из столпов неореализма, стоявший у его истоков, постепенно отказывался от «генерального направления». «Маменькины сынки» – картина, посвященная исследованию индивидуальности героев, а не критике социального феномена провинции, как того можно было ожидать. Пять героев картины, которых условно можно объединить в один образ – получится почти слепок жизни и характера самого Феллини, никого не обвиняют и ничего не предлагают зрителю, кроме тоски по ускользающей молодости. На них давит серость провинциальных будней, но это не вызывает в их сердцах протеста. Грусть, только грусть. И самоироничное признание собственной зависимости от корней, что намертво привязывают совсем еще молодых людей к городу, в котором они родились и выросли.

Это постепенное перемещение от социального к личному, от общего к частному, от попыток показать всеобъемлющую картину с объективистский позиций к акцентированию деталей и сугубо субъективному взгляду вскоре поссорит Феллини с бывшими собратьями по цеху, работающими в стиле неореализма. Но пока это лишь тревожные симптомы, неявные намеки, вызывающие споры о том, что Феллини все-таки хотел сказать в «Маменькиных сынках».

Совершенно неожиданно для самого режиссера вокруг фильма поднялась целая дискуссия. Что он хотел сказать зрителю в самом деле? Все оказалось проще, чем можно было подумать. Феллини всего лишь рассказал историю мужской дружбы. А получился портрет целого поколения.

30. Детство Джульетты

А что же Мазина? Она была рядом с Федерико. На своей артистической карьере она поставила крест. Как оказалось, напрасно. Ей еще предстояло сыграть главные роли в великих фильмах супруга и тем самым обессмертить свое имя.

Она была талантливой женщиной. Это признавали все, кто так или иначе работал с Феллини. Снимать собственную жену – не самая хорошая режиссерская идея. Но это была не просто жена. Это была Джульетта Мазина…

Первые задатки артистического дара в маленькой Джульетте разглядела тетушка Джулия (кстати, имя свое – Анна Джулия – Джульетта получила именно в честь тетушки). И тут же принялась воспитывать этот талант. Да, с таким рвением, что вскоре родители Джульетты, практически, лишились дочери. Детство девочки прошло в Риме, а в родной город – в Сан-Джорджио-ди-Пиано она приезжала только летом. Возможно, именно это позволило Джульетте успешно преодолеть сложную подростковую пору, когда девочки страдают комплексами и затевают настоящую вражду с собственными матерями. Как бы там ни было, а Джульетта росла добрым и ласковым ребенком. Она очень любила родителей, хотя и видела их значительно реже, чем энергичную тетушку.

Если Федерико в детстве был большим фантазером, то в детстве Джульетты было все иначе – выдумщицей была ее тетка Джулия. И это тесное сосуществование рядом с «мастером мистификаций» воспитало в Мазине одну важную черту характера, которая очень помогла ей в замужестве. Она уважала право Федерико на любые фантазии. И даже говорила, что его выдумки делают ее жизнь счастливой.

31. Ее легенда

Как и у Федерико, у Джульетты была своя «родительская легенда», удивительно схожая с легендой Феллини. Ее отец, молодой Жетано, был талантливым виолончелистом. Влюбившись в будущую мать Джульетты, школьную учительницу, он попросил у ее родителей, людей состоятельных (они владели небольшой частной компанией), руки их дочери. И получил согласие, но с одним жестким условием. Чтобы обеспечить будущую семью, Жетано должен был отказаться от карьеры музыканта и подыскать себе доходное место. И он согласился, сменив виолончель на должность кассира фабрики минеральных удобрений.

Конец у этой истории был более благополучным, чем у легенды семейства Феллини. Отец Джульетты добился успеха. Он неплохо зарабатывал. И в конце концов семейство выбилось в число зажиточных горожан, что позволило купить хороший дом и жить, не зная нужды…

В первые годы супружества, когда Федерико и Джульетта жили в римском доме тетушки Джулии на виа Лютеция, родители Мазины подбрасывали им немного денег. Тетушка Джулия была посредником и часто возмущалась – мол, что я сама не могу помочь ребятам? Но все же именно в эти счастливые годы молодым супругом приходилось тяжелей всего. А Джульетта впервые в жизни ощутила на себе, что такое настоящая бедность.

Потом, когда Федерико стал зарабатывать своими фильмами, жить стало полегче. Но Мазина на всю жизнь усвоила этот урок – судьба иногда подносит сюрпризы, причем, не всегда приятные.

32. Трагедия

Один из таких трагических сюрпризов судьбы не заставил себя ждать.

В предрождественские дни 1943 года Джульетта заметно округлилась. Она ждала ребенка, которого они с Федерико зачали еще до венчания. Феллини ждал малыша с огромной радостью. Слоняясь по углам, он мечтал о собственной семье. О том, чтобы рядом с ними – с Федерико и Джульеттой был их малыш. И Феллини был уверен – это будет мальчик.

Но случилось непоправимое. Под Новый 1944 год в Риме пошел мокрый снег – небывалое для этих мест природное явление. И Мазина, прогуливаясь по улице, неловко подвернула ногу. Упала на живот. Сильно ударилась. Потеряла сознание. А когда очнулась, уже в больничной палате, увидела рядом со своей кроватью заплаканное лицо мужа. Случился выкидыш. Их нерожденный ребенок погиб…

Сказать, что они переживали – не сказать ничего. Они были раздавлены, уничтожены этой нелепой случайностью. Мазина впала в депрессию, а Федерико, сам едва переживший потерю ребенка, успокаивал ее, как мог.

Тогда же они решили – отчаиваться не следует. Они родят, обязательно родят ребеночка. Сына – как того хотел Феллини. Сына – вторила ему Джульетта, хотя сама хотела девочку. Кого угодно – говорила тетушка Джулия, лишь бы не видеть ваших заплаканных глаз.

Осенью 1944 года Джульетта снова забеременела. Федерико окружил ее такой сверхзаботой, что Мазина и шагу из дома не могла ступить. Безжалостным надсмотрщиком стала ее тетушка.

33. Маленький Федерико

Все шло вроде бы хорошо. Феллини бегал по Риму в поисках молока, кроватки и хоть какой-нибудь коляски. Тетушка Джулия сидела возле вечно разобранной кровати, на которой целыми днями скучала Джульетта, и шила распашонки. Разговоры были только о будущем малыше.

Они даже придумали ему имя, хотя тетушка говорила, что это плохая примета – называть ребеночка до его появления на свет. Решили, что если это будет девочка, то они назовут ее Джульеттой – в честь матери. А если будет мальчик – то Федерико, в честь отца. Родился мальчик.

Это случилось в марте 1945 года. Роды прошли более-менее благополучно. Но когда санитарка не принесла молодой матери малыша, чтобы впервые покормить, Джульетта встревожилась. Доктора сообщили – мальчик очень слаб. Ему нужна реабилитация, особый уход. И неизвестно, выживет ли он вообще.

Федерико, который находился возле жены неотлучно, кипятился:

– Ерунда! Обо мне тоже говорили, что я не выживу. Я тоже родился хиленьким и болезненным. Посмотри, в какого мужчину вымахал.

Джульетта улыбалась той грустной и наивной улыбкой, которая разрывала сердце Феллини. И молча сжимала его руку.

Федерико-младший прожил всего две недели. Они снова осиротели. И, похоронив малыша, решили детей больше не заводить. На безмолвный вопрос опечаленной тетушки Мазина лишь качала головой. Нет, нет, хватит…

Феллини говорил, что его любимыми детьми являются его фильмы. А Джульетта ничего не говорила. Ее материнская любовь была без остатка отдана самому дорогому в ее жизни человеку – большому ребенку по имени Федерико Феллини.

34. Мазина актриса

А какой Джульетта Мазина была актрисой? По мнению Феллини и его гениальных друзей, вроде Марчелло Мастроянни, великолепной и даже великой. Феллини хотел снимать в своих фильмах только ее. Но Мазина благоразумно отказывалась – когда видела, что роль, задуманная Феллини, ей явно не подходит.

Федерико обожал ее улыбку. Он называл ее улыбкой «потерянной собачки». Беззащитная, жалобная, искренняя, удивленная, недоумевающая, манящая, детская, наивная – это все о ее улыбке.

Коллеги Феллини считали Мазину слишком специфической актрисой. Она, по их мнению, была недостаточно красива для звезды первой величины. При этом Феллини считал ее самой красивой женщиной в мире. У Мазины был маленький рост, что отметало ее участие в фильмах, где героини сильные властные женщины. Феллини же восторгался ее пропорциями. Наконец, она была похожа на травести – женщину, играющую детские роли. А сам Феллини обращался с Мазиной, как с собственной матерью и вел себя так, словно был младше ее.

Актеры часто страдают от прилепившихся ярлыков – то ли по случаю, то ли доставшихся в наследство от когда-то сыгранной роли. Мазина не стала исключением. Ее считали актрисой характерной, не универсальной. Кроме того, после замужества она почти не играла в театре, что, по мнению режиссеров, обязательно должно было сказаться на ее профессиональном уровне.

Доказать абсурдность этих предположений мог только Феллини.

35. Только Феллини

Принято считать, что Джульетта Мазина снималась только в фильмах Феллини. Но это не так. Из ее 12 самых значительных работ в кино (были и менее значительные, включая эпизодические роли) только 6 были фильмами Феллини. Да, но какие это были роли! И каков класс игры…

Феллини Мазину боготворил. И когда она отказывалась сниматься в его фильме, искренне страдал. Без конца спрашивал – почему, в чем причина. И получал в ответ:

– Ах, Федерико, я так устала… К тому же именно в сентябре мне надо делать варенье. Ты же сам знаешь.

И он отступал… Но она участница всех его фильмов, даже тех, в которых Мазина не появляется на экране. Ее присутствие на съемочной площадке превратилось в настоящий ритуал. Каждый день, на который приходились съемки, Мазина садилась на стул в дальнем углу павильона или площадки, доставала спицы и тихо вязала какой-нибудь свитерок. Она почти не поднимала глаз. А когда поднимала, то произносила короткие реплики. Например:

– Пусть отойдет подальше. На первом плане слишком много людей.

И снова опускала глаза.

Феллини тут же останавливал камеру.

– Вы слышали? – говорил он. – Надо переснять сцену. На переднем плане слишком много народу.

Когда Мазины на площадке не было, съемки превращались в настоящий кошмар. Феллини каждые пять минут убегал к телефону и звонил домой. Потом возвращался – радостный, преисполненный энергии. И через пять минут снова убегал. Это повторялось бесконечно.

36. Милые ругаются…

Что же получается – полная идиллия? Неужели они никогда не ссорились? Ссорились. Еще как ссорились! Не разводились ни разу – это точно. А ругались регулярно…

Итальянцы – народ темпераментный и даже шумный. Сегодня, когда нам, гражданам России, открыты все границы, мы сами посещаем Италию и прекрасно знаем, что доброжелательней и гостеприимней народа, чем итальянцы, сыскать трудно. И встречая итальянцев на курортах в других странах (например, в Египте, который они очень любят), мы всегда отличим их от граждан любых других стран. Уж очень итальянцы непосредственны, говорливы и смешливы.

Феллини и Мазина – тоже итальянцы, причем, во всех своих проявлениях. И если уж они вздорили, то так громогласно, что свидетелями этих семейных скандалов становились все члены съемочной группы.

В запале Феллини начинал отчаянно жестикулировать, потрясать кистями рук, делать страшные глаза. Он громогласно обвинял жену в сварливости, во вздорном характере. И в конце концов заявлял, что она ничего не понимает в кино.

Мазина не оставалась в долгу. Она вскакивала со своего стульчика, опрокидывая на землю вязание. И набрасывалась на мужа, как разъяренная птица. Она называла Феллини бездарным болваном, эгоистом, дураком. А потом бросив ему в лицо возмущенное «ха!», поворачивалась и гордо уходила прочь.

Что было дальше? Конец света. Феллини тут же останавливал съемки. И заявлял, что фильма не будет, что он распускает группу. И, вообще, уходит из кинематографа…

37. Только тешатся

А потом они мирились. Виноватым всегда признавал себя Феллини, хотя мог быть абсолютно невиновным в разгоревшемся скандале. Но это был их общий ритуал, их формула счастья, в которой скандал – лишь выпускание пара. Лишь пряная приправа к их бесконечной любви.

По складу характера Мазина была очень сильной женщиной, хотя внешне казалась хрупкой, нежной, ранимой. Именно она выстроила карьеру Феллини. Познакомила с Росселинни. Сдружила их, приглашая Роберто на семейные посиделки, прогулки по Риму, во время которых Федерико и его гость часами говорили о чем угодно, только не о кино. Она заставила Феллини снять первый фильм «Огни варьете». Она нашла на эту постановку деньги, заняв их у Росселинни.

Феллини ничуть не противился. Наоборот, сценарий будущей картины он садился писать только после детального обсуждения проекта с женой. Актеров отбирал только по ее советам. С нею выезжал на поиски натуры. По ее подсказкам формировал состав съемочной группы. Да, он шагу не ступал без ее благословения!

А для коллег Феллини в моменты примирения Федерико с Джульеттой наступали райские минуты. В это время можно было попросить у режиссера все, что угодно, и не встретить отказа. Не нравится какая-то деталь порученной роли? Надо сказать Федерико именно вот в эту минуту. И он непременно согласиться. Нужно срочно съездить домой? В чем проблема – растроганный примирением Федерико отложит съемку на любой срок. И так далее.

Нужно было лишь учесть одно обстоятельство – как на эту просьбу отреагирует Мазина.

38. Муза мастера

Конечно, до определенной степени это была игра. Как художник Феллини был абсолютно самостоятелен, независим и самодостаточен. И без Мазины он, скорее всего, стал бы тем, кем стал. Вопрос в другом – захотел бы он без нее жить…

Феллини называл Мазину своим вдохновением. А она и была для него настоящей музой. Все женщины в его фильмах, даже если их роли исполняли другие актрисы, это – Мазина. И любовь. И печальные взгляды мужчин. И буйство не умолкающего праздника жизни. Все это – она.

Его «фирменным» приемом была импровизация. Просмотрев очередной фильм Феллини и прочитав затем оригинальный сценарий (написанный обычно его же рукой), можно поразиться несовпадениям исходного материала окончательному результату. Мазина действовала на него магически. Она обладала такой властью, что, казалось, вила из него веревки. Но только близкие друзья знали суть их взаимоотношений. Например, Марчелло Мастроянни или Нино Рота.

Это была не просто любовь. Это была самая настоящая обоюдная зависимость. В том-то и дело, что Мазина была музой Феллини, а Феллини – вдохновением Мазины. Если просмотреть ее картины, снятые без участия супруга, легко заметить, что это фильмы несколько иного уровня. И играет Мазина чуть иначе. И жизнь передает по-другому. Без Феллини она… замыкается, что ли. Отгораживается от зрителя стеной театральной условности. Настоящая она только рядом с ним – со своим Феллини.

39. Город Инсула Феличе

Забавная история произошла с супругами в 1969 году, во время съемок ильма «Сатирикон Феллини». После очередной ссоры Мазина покинула съемочную площадку. На этот раз примирение не состоялось – Джульетта наотрез отказывалась общаться с мужем. Ссора затянулась, поставив под угрозу и съемочный процесс.

В конце концов Феллини, который был вне себя от отчаяния, продолжил съемки. Но это была не работа, а сущее мучение. Он кричал на актеров, размахивал руками. Однажды едва ни разбил камеру, до смерти перепугав ассистентов и оператора.

Мазина появилась на площадке в день, когда снимался один из важнейших эпизодов картины – гибель города Инсулы Феличе. Она кивнула Феллини, села на свой стул в дальнем углу площадки и принялась наблюдать.

Феллини дал команду «мотор». Взревели воздуходувы. Ассистенты пустили струи дыма. Сцена получилась жалкой и неправдоподобной. Феллини остановил съемку и дал указание реквизиторам восстановить декорации.

Вторая попытка. Результат тот же. Феллини в отчаянии заломил руки.

И тут он обернулся и посмотрел на Мазину. Ты улыбнулась ему – спокойно и приветливо.

Феллини взмахнул руками и снова взревел – «мотор!» И началась буря. Декорации превратились в подобие гибнущих Помпей. Ужас и хаос царили на площадке. В считанные минуты от громоздких кинематографических сооружений не осталось и следа. Сцена получилась превосходной.

А Мазина, убедившись, что работа закончена, полезла в сумочку и достала свое вязание.

Жизнь, слава богу, продолжалась…

40. Шалости Феллини

Женившись, Федерико и не думал кардинально менять образ жизни. Он по-прежнему пропадал вечерами в кабачках, где встречался с многочисленными друзьями, мог полночи просидеть в монтажной или, укрывшись у товарища, писать сценарий, забыв о существовании Мазины… Потом спохватывался, мчался домой, просил прощения.

Однажды Мазина ему сказала:

– Если ты меня разлюбишь, я должна узнать об этом раньше других.

И Феллини пообещал… А спустя некоторое время пришел домой поздней обычного и со странно покаянным видом. Джульетта принялась расспрашивать. Феллини тут же рассказал ей о случайно связи с какой-то поклонницей. Мазина выслушала. Смертельно обиделась. А потом… простила…

Так было много раз. Человек увлекающийся, темпераментный, Феллини иногда позволял себе «шалости на стороне». Но всегда рассказывал о своих интрижках Мазине. Вряд ли это ее радовало. Но она, наверняка, понимала, что Федерико – красивый, яркий, очень искренний – всегда будет привлекать к себе внимание женщин. Она не хотела его с кем-то делить, но… выбора не было. Исправить этого взрослого мальчишку она была не в силах.

Мудрая, по-женски расчетливая, тонкая, понимающая Джульетта Мазина. Она была и воспитателем, и любовницей, и матерью, и женой этого странного и невероятно талантливого человека. А Феллини, мастер мистификаций, «непревзойденный врун» (как он называл себя сам), не мог солгать только одному человеку – своей жене.

41. Розита Стенбек

Много лет спустя, через год после кончины Джульетты Мазины, разразился грандиозный скандал. Голландская писательница Розита Стенбек выпустила в свет книгу «Виды любви», посвященную, по ее словам, ее интимным отношениям с Феллини. На пресс-конференции писательница заявила, что она была последней любимой женщиной Федерико Феллини, а его супруга, Джульетта Мазина, об этом знала.

Сама по себе книга ничего особенного собою не представляла. Роман о сладкой жизни голландской красотки в Риме. Главная героиня – Розита Стенбек. Писательница не стала менять своего имени, подчеркивая документальность повествования. А вот имена ее «сердечных друзей» заменены псевдонимами. Под именем писателя Эдуарде (как уверяла Стенбек) скрывался известный итальянский романист Альберто Моравиа, а под именем режиссера Марчелло Леони – Федерико Феллини.

В книге множество откровенных натуралистичных (если ни выразиться более энергично – порнографических) сцен. В одной из них описывается вечеринка, во время которой Эдуарде и Марчелло подвергают героиню сексуальной экзекуции посредством плетки. К тому же Марчелло имел пристрастие к однополой любви…

Книга вызвала недоверие, но в пользу Стенбек говорило ее реальное знакомство с Феллини – она даже сыграла эпизодическую роль в фильме «Джинджер и Фред». Но тем не менее Стенбек не поверили. И даже больше того – Италия была оскорблена, поскольку голландка позволила себе затронуть честь национального кумира.

42. Нино Рота

Стенбек получила именно то, что заслуживала – забвение. Книга осталась лежать на магазинных полках, в Италии ее никто не покупал. Итальянцев не интересовали сексуальные предпочтения Феллини. Их интересовал более принципиальный вопрос – любил ли он свою жену по-настоящему. Или это была сделка двух взрослых людей, пытавшихся разыграть любовную историю и, таким образом, достичь особой популярности?

В печати разгорелась дискуссия. На некоторое время взаимоотношения Федерико и Джульетты стали основным объектом сплетен, пересудов и даже газетных статей. Для патримониальной Италии, где к семейным ценностям относятся с особым пиететом, а супружеская верность входит в число наипервейших добродетелей, случай необыкновенный…

Точку поставила цитата из давнего интервью близкого друга Федерико и Джульетты – композитора Нино Рота (Феллини пережил его на 14 лет). Когда-то Нино сказал: «Нужно быть идиотом, чтобы столько лет наблюдать мужчину и женщину и не почувствовать фальшь в их отношениях. Им нечего скрывать. Они любят друг друга».

Споры затихли. А о скандальных откровениях Розиты Стенбек в Италии больше не вспоминают…

Любовь Феллини и Мазины не раз подвергались сомнению. Но после этого испытания ей уже не были страшны ни заявления о том, что Мазина манипулировала Феллини, ни о том, что Федерико лишь терпел Джульетту, по настоящему ее не любя. Рискнувшие высказать подобные предположения тут же получали отпор. Итальянцы не желают отказываться от своей легенды. Уж кому-кому, а им совершенно ясно – Федерико и Джульетта не могли друг без друга жить. А уж после смерти их души соединились, чтобы обрести упокоение – в вечной любви…