Текст книги "Пословицы российские"

В Риме был, а Папы не видал

Диспар'е, обтекши большую часть Европы, к великой радости своих родителей благополучно возвращается в дом свой. Слава трубит о том по всему городу; все желают видеть путешественника, и он, отдохнувши от трудов дорожных, удостоивает приятельские домы своим посещением. Неоспоримо, что в тех местах, где человека видят только снаружи, он показался достойным подражания; ибо все, что ни было на нем или что ни лежало в его карманах, было последней моды; следовательно, чрезвычайно. – В один неблагоприятный день попался он куда-то, где взирают далее и где не довольствуются рассуждениями о нарядах, а желают слышать о чем-то другом. Диспаре не вдруг проник в столь странный нрав хозяев, но, начав повесть о дороге своей с середки, или с Парижа, рассказывал, что ныне тамошние военные офицеры входят в домы знатные в своих мундирах и их за то уже не презирают; что путешествующий может приехать в столицу твердых умов без кафтана и без сорочки, лишь де только б был у него полный кошелек, то и все одеяние и прочее в минуту нанять можно. Еще примолвил он, что в Лондоне прекрасная, полезная и редкая изобретена чрезвычайность, что, не тратя кофейной гущи для загадыванья о будущем, употребляют к тому засмарканные платки и после отдают их прачке. Но он много бы еще насказал нелепостей, когда б некто из пожилых людей не спросил его о аглинском земледелии, о нравах и законах. – Диспаре начал хохотать; но усмотри, что никто не смеется, почел за нужное ответствовать и сказал, что тамо пашут землю и едят хлеб. После предложены были ему вопросы гораздо полегче первого, о том, велика ли река Темза и хороша ли построена катедральная церковь. Однако славный путешествователь не постыдился, поворотя разговор, повествовать, сколько в Лондоне прихоженских девочек; как они без всяких чинов на улицах останавливают прохожих и какое прекрасное место Ги-де-Парк, также по чему он платил в трактире у Розбива за ежедневную пищу. То только беда, что ему перебил речь старый драгунский капитан, сказав пословицу: в Риме-де ты был, а папы не видал. После чего иные сожалели о родителях г. Диспаре, что они с великим убытком не получили великого сокровища, другие смеялись, а с тех пор пословица: в Риме был, а папы не видал, вошла в употребление.

Сиди у моря, жди погоды теплыя

Золото есть и всегда будет предметом искания всякого рода людей. Земледелец, проливая пот, пашет землю и избытками нивы своей не только наполняет закромы свои в зиму, но меняет их на золото, которое доставляет ему средства, служащие к награждению за труды его. Художник тщится превзойти другого художника не с тем, чтоб только его хвалили, но чтоб при сей похвале и золота носили больше к нему, нежели к другим его братьям. Где худо заплачены художники, не цветут там художества. Платят худо оттого, что не знают доброты и цены. Что купцы предприемлют для приобретения золота, всем известно. Да и самые дворяне, сии божки, туне приемлющие, а даром не дающие, чего не делают для золота? особливо в нынешние просвещенные времена! И вы, красавицы, часто, подавая руку согласия на женихово предложение, быстро взираете на дары или на случай, какой имеет будущий ваш супруг к достижению богатства, к приобретению золота. А вы, господа ученые, вы торгуете философиею; и как горят глаза ваши, взирая на призы, за квадратуру циркуля обещанные! одним словом: нет состояния, которое бы не имело в виду своем золота. Не исчисляю всех здесь для того, что не имею времени; ибо и я спешу с листом в типографию для получения золота. Любовь к сему металлу родилась вместе с ним: следовательно, давно владеет смертными. Златом изобилующий Офир посещаем был еще во времена Соломоновы. А из сего заключить можно, что нужду в золоте и мудрейший в человеках Соломон и глупейший из них Лаподур имеют.

Некто, купец ли он был или художник, дворянин или крестьянин, неизвестно, занявший голову свою приобретением золота и от него имеющем последовать во всем изобилии, столь углубился в мыслях, что послышалось ему, будто кто ему говорит: «Смертный! давно уже желаешь ты приобрести себе злата. За столь постоянное желание и за претерпенные в снискании успехов труды твои подаю тебе я средство, как сыскать золото. Будь только терпелив столько, сколь ты был доселе; терпение и время все одолевает. Город сей, в котором ты живешь, стоит на берегу моря. И ты должен девять зарей утренних и столько же вечерних проводить близ сей гавани. По прошествии сего времени поедет корабль за море, которого капитан будет иметь нужду в химике. Искав золота, ты получил уже практическое понятие о сей науке, можешь к нему явиться и ехать с ним за море, а тамо, я тебя уверяю, что золото сыщешь».

Обрадованный господин некто и ободренный в подвигах своих сим гласом предчувствия готов был исполнять повеленное: и в назначенное время сбылось все то, что ему сказано. По прошествии девятой зари утренней появляются парусы, летит корабль с восточной стороны, где был залив, которым входят в море желающие преплывать чрез все его пространство. Корабль входит в гавань. Корабельщики выходят на берег, и первое их слово было: «Нет ли здесь химика, знающего посредством диссолюции и коагуляции находить Адамову землю и, извлеча из оной квинт-эссенцию герметрическим образом, найти то, что производит золото». Искатель золота тотчас прибежал на слова сии и сказал, что они видят в нем сего химика и что ему известно все то, что служит к снисканию дражайшего сего металла. Представили его капитану, который весьма доволен был, что немногого ему стоило труда найти сего знахаря, которому и велел взять жилище в интрюме, яко в способнейшем месте для химических экспериментов. Капитан отдал приказ, чтоб запасались пресною водою и всем тем, что нужно к безбедному мореплаванию. Получив репорты, что корабль его не имеет уже ни в чем недостатка, пустился в море. Ветр был благоприятен; весьма скоро скрылся корабль от очей на берегу стоявших зрителей; и химик радовался, не взвидя больше жилища своего, и, ласкаясь найти золото, с удовольствием решился сносить труды и беспокойства морския жизни.

Не тщетно было упование его, не остались и труды и беспокойства без награждения. Достиг он златых островов, кои ни на которой морской и географической карте не назначены, ради того, чтоб вся Европа, имеющая большую пред прочими частями света в золоте нужду, возгорев желанием злата, не поплыла к сим неизвестным островам. Химик, чрез искусство свое нашедши материю золотую и обогатясь оною, возвратился в свое отечество. На том месте, где провел он девять зарей утренних и вечерних, поставил золотой монумент, вырезав на нем слова сии: сиди у моря тихого, жди погоды теплыя. Время, все пожирающее, снедающее даже и самых детей своих, истребило и монумент и надпись. Но память, сей дар небесный, на зло времени сохранила в сокровищнице своей слова сии, кои пришли к потомству и у нас вошли уже в пословицу: сиди у моря тихого, жди погоды теплыя.

Свое добро теряет, а чужого желает

Сия пословица началом своим обязана химии. Может быть, иным и невероятно сие покажется, а другим и совсем нескладно, но я позволяю читателям думать, что они хотят, от этого повесть моя, я чаю, не меньше справедлива будет.

В одном старинном манускрипте, который, видно, лет за триста до сего писан, между прочими важными повествованиями нашел я, что некоторый богатый дворянин, живучи в деревне, сыскал в землях своих железную руду; он захотел от сего иметь прибыль, стал варить и плавить ее и продавать на близлежащий завод: но можно ли железом умножить богатство? Дворянин наш слыхал, что бывали и есть люди, кои изо всего делают золото; для чего же из железа золота не добиться? Для сего только надобно было иметь книгу под титулом «Способ из ничего делать золото». Книга найдена, но она писана не по-русски, а дворянин наш кроме русского языка никакого не знал; новые хлопоты для богача, желающего еще богатее быть! Должно сыскать француза, которые тогда весьма редки в России были, или, лучше сказать, так мало было тогда французов, как много ныне, с тою только разностию, что тогда они дешевле были, но это, я чаю, оттого, что они умели золото делать. Наконец француз сыскан, следовательно, и золото делать обязался, они и тогда так же снисходительны и сговорчивы были, как и ныне; договор сделан, жалованье и содержание французу дано, и работа началась. Прежде всего надобно было сделать химическую печь, которая хотя и дорого стоила, но дворянин не жалел, будучи уверен, что она даст ему много золота. Эксперименты начались из железа, но та жила не годилась, по мнению француза, откуда прежде доставали; надобно искать в новом месте; наконец почти вся пахотная земля взрыта, крестьяне все употреблены в работу, но золото из железа не показывается; все, что имел дворянин в своем доме и в своих казенных, все пожрала с помощию француза химическая печь; но золота нет; дело дошло и до соседних земель, зачалися споры и хлопоты, а золота все-таки нет. Богатый дворянин наш сделался наконец так беден, как француз, а француз так богат, как дворянин. Соседи, будучи обижены им, подписали на его воротах: «Здесь живет человек, который свое добро теряет, а чужого желает».

Вот истинная причина сей пословицы; может быть, алчность к золоту и ныне изобретает новые пословицы. Много людей есть и теперь, кои стараются изо всего делать золото, и еще больше есть писателей, кои систему сию утверждают.

В полую воду за рекой не ночуй

Некто, умирая, оставил по себе сына с довольным наследством и с написанным на пергамине завещанием. Молодой человек едва успел возвратить земле землю, или, попросту, едва успел погребсти отца, с нетерпеливостию открывает сундуки и жадным взором пожирает лежащее в них богатство. Он не может придумать, что с ним зачать, ибо мечтается ему, будто сокровищи сии суть тот кладезь, при котором несчастные Данаиды, чрез целую вечность трудясь, никак не могут его исчерпать. – Он весьма беспокоится и мысленно строит уже великолепные палаты, окружает их прекрасными садами, рощами и гульбищами, собирает в них все совершенства красоты и нежности, все изящества изобретения и вкуса. – Притом очень хочется сему юноше уговорить богинь, чтоб они, оставя Олимп, переселились в новозданное им жилище; также намеряется он ко всякой из них в должности пажа придать по Купидону и велеть им беспрестанно щекотать красавиц сих золотыми своими крылышками. Что задумано, то и сделано; немногого, правда, недоставало, однако это сущая безделица, а именно, что места небесных богинь заступили земные, но с теми же титлами, какие имели первые: из них иную кликали Венерою народною, иную Ураниею земною, иную Фетидою речною, иную Психиею телесною, иную комнатного Авророю, и так далее... Деньги, радуйтеся! свобода ваша настоит, пленение ваше окончилось; изыдите, пользуйтесь светом и счищайте с себя грубую ржавчину, перескакивая из кармана в карман; освобождайтесь от мрака и твердынь сундучных.

Юность истощает собранное старостию, и всего остается мало; домы, сады и прочее переходят в ведомство других; красавицы удаляются, Купидоны их истаявают от недостатков и отлетают, все преобращается в другой вид; бедность в образе Гарпии пожирает все, что ни находит.

– О небо! – вопиет юноша. – О слепота юности! о суета суетств!.. Но не сам ли я виноват, не сам ли причина моей горести!.. Недостаток, нужда, вы подлинно гнусные чудовища, но ты, роскошь, не одних тиранов сих по себе оставила, болезнь, истлевающая внутренность мою, всего мучительнее.– Я чувствую в себе пламя огня негасимого, мрак меня объемлет! о роскошь, о невоздержание, вы сооружаете на сей земле ад и проливаете в жилы мои струи Ахеронта и Флегетона! – Если б не болезнь, я б не устрашился нищеты; природа сделала плеча мои к трудам способными. Но болезнь!.. Однако время поглядеть, что отец мой в завещание мне оставляет.

Побуждаем сим размышлением, берет он заплесневший пергамин, отрешает печати и видит в свитке златыми буквами начертанное: «В полую воду за рекой не ночуй». Юноша, прилагая к состоянию своему сие изречение, чувствует живо, что приказывается ему оставить берег порока и, доколе не лишен смертию возможности к очищению греха, доколе вода не все еще потопила, преплыть на другую страну в жилище добродетели; кидается поспешно к гробнице отцовой, обнимает хладный камень и с умилением вопиет:

– О родитель, дражайший мой родитель, завещание твое более приносит мне пользы, нежели богатство; расточая оное, приближался я к пропасти, впал в болезнь, теперь же не стану медлить за наводненною пороками моими рекою, не ночую за ней, возвращаюсь на тот же берег, который я безумно оставил. Каюсь: боже, приими мое раскаяние!

После сего воздержанием возвратил потерянное здравие, трудами приобрел паки расточенное богатство, спокойно достиг старости и часто молодым людям повторял родителя своего завет: в полую воду за рекой не ночуй. Но редким оно было на пользу.

Есть чего ждать, когда есть с кем жать

Сия пословица происходит от низкого состояния людей, но основанием своим она имеет важные причины, а именно: один из беднейшие крестьян имел у себя 8 человек сыновей и 4 дочерей. Жена его скучала таким большим семейством, говоря, что нечем и себя прокормить, не только такого множества детей; для каждого потребна пища, одежда: где взять? хотя земли и много, но кем ее обработывать? Муж досадовал за такое негодование и нередко говаривал жене своей: «Есть чего ждать, когда есть с кем жать».

Жена не понимала смысла слов ее мужа, и пока дети были малы, видя бедность, умножающуюся во всем доме, не переставала скучать ими: но когда они подросли и стали работать, то увидела справедливость слов мужа своего. Крестьянин приучил детей к земледелию; с рачением обработанная земля принесла столько хлеба, что, со всем довольством дома, продали его за хорошую сумму и получили довольно денег. Трудолюбие наградилося обретением имения; дочери за то, что были хорошие хозяйки, получили мужей достаточных... а сыновья за порядочное домостройство женилися сами на богатых. Разные промыслы открыли способы им к умножению достатка, и из беднейшего дома сделался наибогатейший, не крестьянский, а уже мещанский дом; хороший достаток позволил им за себя помещику внести большую сумму денег: чрез что вышли они в купцы... Тогда сказал муж жене:

– Видишь ли ты, что слова мои справедливы, детьми мы утешены, награждены достатком, а ты ими скучала, для того-то я тебе и говаривал: есть чего ждать, когда есть с кем жать.

– Так, – отвечала жена мужу, – но ждать-то каково было?..

В ответ на сие сказал жене муж:

– Знай, что бог милосерд, но милости его проливаются на тех, кои воле его покорны... Он научает нас терпению, кто умеет с терпением дожидаться его благодеяний, того он награждает; а благодать никому вдруг не дается; и для того помни навсегда мою пословицу: есть чего ждать, когда есть с кем жать. Чрез нее научишься быть терпеливою, а терпение есть первая добродетель.

С тех пор пословица сия: есть чего ждать, когда есть с кем жать, осталася в сей благочестивой семье и от них известна сделалася свету, а теперь, кажется, пословица сия годна сделалася всему роду человеческому. Родители воспитанием детей не скучают и с терпением ожидают их возраста, дабы после ими утешаться. Ученые говорят, надобно быть терпеливу, чтобы познать все науки, словом, все те, кои с терпением умеют ожидать за труды свои награждения, суть блаженны, и потому-то терпение первою добродетелию почитается, и пословица же сия, которой истинный смысл есть тот, что кто приготовляет себе помощь во трудах и с терпением умеет плода дожидаться, снимет его конечно, может нужным зерцалом служить для людей. Есть чего ждать, когда есть с кем жать.

Женские прихоти не исполнишь

На сию пословицу получена мною сказочка, где писатель утверждает, что основанием своим она имела следующие причины.

Когда был обычай, что девицы запиралися в терема и до дня замужства их никто не мог их видеть: в сие время один из среднего состояния людей имел у себя дочь. Прелести ее были столь велики, что отец ее с крайним негодованием выговаривал иногда, для чего не казать девушек в свет, а паче таких прекрасных, какова его дочь, и дабы усладить уединенную жизнь его дочери, рассудил за благо не прекословить ей ни в чем. Уже достигла она семнадцатилетнего ее возраста, как проведали многие жители о ее красоте, стали за нее свататься. Отец любил дочь, не хотел иначе ее выдать замуж, как за богатого человека. По желанию его скоро такой жених сыскался, скоро свадьба свершилася, и нежная дочка уже не сидит в терему. Муж, гордяся ее красотою, старается, чтобы все ее узнали, делает новые знакомства, отворил дом свой для увеселения: все ее утешает; но избалованный нрав ее требует беспрестанной новости и не насыщается тем, что уже имеет. Новые желания для удовольствования прихотей начали рождаться в молодой красавице поминутно: можно ли нежному мужу оскорблять милую жену, он слепо воле ее повинуется. Жене вздумалося иметь алмазов больше, нежели есть у кого-нибудь из женщин в городе. На другой день она их получила столько, сколько желала, и в тот же день ими скучила; захотелося украсить дом богатее и лучше всех домов, и то исполнено. Но возможно ли быть без желания и не наскучить тем, что уже сделано?

– Ах! мой друг, – сказала красавица однажды своему мужу, – как мне скучно, что я должна пить и есть все то, что только здесь родится!

– Чего же тебе хочется? – спросил муж ее.

– Я слыхала, – отвечала она, – что за морем продаются такие вещи, каких мы здесь отроду не видывали, и желала бы их иметь. – Тут навернулися у нее слезы на глаза.

Муж, испугавшись, чтобы от горести жена его не занемогла, в тот же день отправил лучшего из его служителей за море, и в скором времени привезена была провизия для стола; с жадностию всего привезенного красавица отведывает: но непривычка к переменной пище и пряность некоторых кореньев произвели в ней болезнь. Провизия выбрасывается, деньги потеряны, жена больна, и муж огорчен.

– Все бы хотел я сделать, – в отчаянии сказал супруг, – чтобы только возвратить мне здоровье моей жены.

Сим словом воспользовалася малодушная супруга, стала просить мужа своего, чтобы исполнить ее желание, а именно: говорила она:

– Сию ночь сказывала моя мамушка мне сказку о финисте ясного сокола перышке, если бы я его имела, то, конечно, бы выздоровела.

Как муж ни уверял ее, что это одна только выдумка, что перышко это не существует и что невозможно его иметь, жена ему не поверила и, не привыкши к отказам, вдалася в горесть, и столь сильно болезнь ее умножалася, что она жизнь окончила, а муж, потеряв жену и для ее прихотей все свое имение, от горести постригся; и для осторожности людям над гробом у жены своей написал сии слова: «Женские прихоти не исполнишь».