Текст книги "Развитие науки финансового права в России"

Финансовые реформы 60-х гг. XIX в. стали одними из самых сложных и продолжительных в череде преобразований того периода. Началось все с учреждения Государственного банка (1860) и образования при Министерстве финансов Главного выкупного учреждения для проведения выкупных операций (1862). 22 мая 1862 г. введены «Правила о составлении, рассмотрении и выполнении государственной росписи и финансовых смет министерств и главных управлений», и с этого же года государственная роспись стала публиковаться. В 1864–1868 гг. все государственные доходы были сосредоточены в кассах Государственного казначейства Министерства финансов. Был реорганизован Государственных контроль, значение которого существенно возросло, а в 1865 г. созданы местные органы госконтроля – государственные палаты. К 1863 г. винные откупа были заменены акцизными сборами на производство спиртных напитков, а с 1866 г. – и на табак. Для взимания акциза были созданы губернские и окружные акцизные управления. При этом Департамент разных податей и сборов Министерства финансов был разделен в 1863 г. на Департамент неокладных сборов (занимался косвенными налогами) и Департамент окладных сборов (занимался прямыми налогами).

Все эти гигантские преобразования связаны в значительной степени с именем министра финансов в 1862–1878 гг. М. Х. Рейтерна и государственного контролера в 1863–1871 гг. В. А. Татаринова, однако практически все персонажи данной главы в разной степени были к ним причастны.

Наше повествование мы начнем с Юлия Андреевича Гагемейстера (1806–1878). Выходец из дворян Лифляндской губернии, в 1828 г. он окончил юридический факультет Дерптского университета со степенью кандидата права. Свою карьеру начал в Министерстве финансов, был членом Русского географического общества. Последнее являлось своеобразным дискуссионным клубом, где формировались взгляды будущих реформаторов 60-х гг. Председателем этого общества был младший брат Александра II великий князь Константин Николаевич. Его активными деятелями являлись К. К. Грот (будущий первый директор Департамента неокладных сборов Министерства финансов), А. П. Заблоцкий-Десятовский, М. Х. Рейтерн, Е. И. Ламанский и др. Все они в той или иной мере имели отношение к финансовым реформам и науке финансового права. К этим персонажам мы еще вернемся.

С 1858 по 1862 г. Юлий Андреевич был директором Особой канцелярии по кредитной части Министерства финансов, имел ранг тайного советника (светский генерал-лейтенант), статс-секретаря (с 1860). Он принимал активное участие в реформах 60-х гг., входил в Комиссию по реформе банков, стал ближайшим сподвижником министра финансов М. Х. Рейтерна, был избран членом-корреспондентом Петербургской академии наук. Юлий Андреевич выступал поборником устранения препятствий в развитии внутренней и внешней торговли России[194]194
  См.: Министерство финансов. 1802–1902. Ч. 2. СПб., 1902. С. 651 и далее.


[Закрыть]. Предметом его исследований стали вопросы охранительных таможенных пошлин, государственной росписи и кредитов[195]195
  См.: Гагемейстер Ю. А.: 1) О кредите. СПб., 1858; 2) Государственная роспись на 1866 г. СПб., 1866; 3) Мысли о значение охранительных пошлин по поводу пересмотра русского таможенного тарифа. СПб., 1868.


[Закрыть]. Перу Ю. А. Гагемейстера принадлежит первое в России исследование по истории финансов «Разыскания о финансах Древней России»[196]196
  См.: Гагемейстер Ю. А. Разыскания о финансах Древней России. СПб., 1833.


[Закрыть], которое было увенчано Демидовской премией от Академии наук. Оно охватывало время от начала Руси до середины XV в. и разделено на три периода: до 988 г. (до принятия христианства), до 1236 г. (удельный период) и до 1462 г. (татарское владычество, освобождение от него и объединение России под московским единодержавием). В. А. Лебедев писал, что это сочинение Гагемейстера не дает полной картины нашего древнего финансового быта в его историческом развитии, тем более что многое у него основано на догадках. Но, тем не менее, заключает рецензент, для общего знакомства с финансовым строем древней России это сочинение очень пригодно[197]197
  См.: Лебедев В. А. Финансовое право. М.,2000. С. 111.


[Закрыть].

Позднее он стал автором новаторских исследований по денежному обращению[198]198
  См.: Гагемейстер Ю. А.: 1) Значение денежных знаков в России. М., 1864; 2) О значении денег в народном хозяйстве и о вывозе их за границу. СПб., 1848.


[Закрыть], русским железным дорогам[199]199
  См.: Гагемейстер Ю. А. Русские железные дороги. СПб., 1870.


[Закрыть] и теории налогов[200]200
  См.: Гагемейстер Ю. А. О теории налогов, применяемой к государственному хозяйству. СПб., 1852.


[Закрыть]. Впоследствии ученый был назначен сенатором, неизменно поддерживал проведение в жизнь реформ 60–70-х гг.

Особый интерес специалистов вызывала его работа «О теории налогов, примененной к государственному хозяйству». В ней был дан догматический и сравнительно-правовой анализ податей (налогов и сборов) в европейских государствах (Англия, Франция, германские государства) и России с позиций теории налогообложения. Все подати (налоги и сборы) автор классифицировал на 7 категорий: 1) подати личные (подоходный налог, разрядная подать, сбор с торгующих и с промышленников, подушная подать); 2) подати имущественные (земельная подать, подать с домов, сборы с недвижимых имуществ, сборы за потребление предметов роскоши, сборы с предметов потребления (сахар, табак, крепкие напитки, соль), пошлины с привозных товаров); 3) сбор с капиталов; 4) сборы за особые оказываемые правительством услуги; 5) неопределенные сборы; 6) подать с сибирских золотопромышленников; 7) мирские и земские сборы.

Ю. А. Гагемейстер приходит к выводу, что нет ни одного вида податей (за исключением налога на денежные капиталы, вверенные правительству), которые соединяли бы в себе все условия теории, а именно обеспечение необходимого согласования интересов казны (неизменное и безнедоимочное поступление предположенного оклада и дешевизна его взимания) и интересов плательщиков (уравнительность и желание наименьшего стеснения в занятиях). По каждому виду налогов ученый выявил недостатки и преимущества, особенности взимания, их роль (долю) в налогообложении в различных странах в зависимости от социально-экономических условий. Например, в отношении подоходного налога он называл последний правильнейшим из личных податей, основанным на точной ежегодной оценке имущества каждого гражданина. Однако этот налог исполним только там, где «гражданственность развита в высшей степени, всего лучше в небольших общинах, в городах, где сосед надзирает за соседом, и всякое укрывательство невозможно и считается постыдным»[201]201
  Там же. С. 108.


[Закрыть].

Сборы с недвижимых имуществ, по словам автора, из существующих налогов более других обеспечивают казну, но по неизменности своей тягостны для плательщиков, как доказано опытом многих европейских государств. Поземельная подать требует точнейшей оценки земли, обходящейся обыкновенно столь дорого, что может быть предпринята только там, где стоимость земли высока и налагаемая в соразмерности с ней подать покрывает эти расходы[202]202
  Там же. С. 106.


[Закрыть]. В отношении косвенных налогов (пошлин с предметов потребления) автор полагал, что в системе налогов и сборов им следует отдать предпочтение. Но при этом, по его мнению, необходимо следовать примеру Великобритании и не облагать пошлинами товары, составляющие предметы потребления неимущих людей. И завершил он свою работу провозглашением принципа стабильности налоговой системы: «Не вполне удовлетворительный, но старый налог, к которому привык народ, часто предпочтителен новому, правильнейшему, потому что плательщики уже внесли его в свою частную смету, и что рабочая плата и цена товара установилась в соразмерности с ним. При введении новой подати… непременно происходит колебание в ценах и перевес всегда на стороне продавцов… цены возвысятся от нового сбора прежде, чем вследствие отмены старого успеют понизиться цены товаров, на которые он упадет»[203]203
  Там же. С. 118.


[Закрыть].

Все персонажи этой части нашего исследования, как уже указывалось, в той или иной мере связаны с финансовыми реформами 60-х гг. XIX в. Однако руководящую роль в их проведении сыграл Михаил Христофорович Рейтерн (1820–1890). Он родился 12 сентября 1820 г. в Смоленской губернии. Это был потомок обрусевших выходцев из Германии, имевших, однако, голландские корни. Его отец, ветеран почти всех войн России с 1799 г., стал впоследствии генерал-лейтенантом русской армии, командиром кавалерийской дивизии. При этом семья жила небогато, с учетом того, что у будущего ученого и государственного деятеля было еще 12 родных сестер и брат. Двоюродная сестра М. Х. Рейтерна была замужем за известным поэтом В. А. Жуковским, общение с которым благотворно сказалось на формировании впечатлительного юноши. После обучения в частном пансионате он поступил в Царскосельский лицей, бывший в то время своеобразной «кузницей кадров» высших управленцев. Его учителем в сфере финансов был профессор политэкономии И. И. Ивановский (1807–1887). В 1839 г. по окончании лицея с серебряной медалью М. Х. Рейтерн поступает на службу в Министерство финансов, а затем переходит в Министерство юстиции, став там чиновником для особых поручений. В отличие от некоторых своих предшественников с европейскими корнями, он почти в одинаковой мере владел русским, немецким, французским и английским языками, но родным для него уже был русский.

Его избрание в 1847 г. членом Русского географического общества имело далеко идущие последствия. Здесь он начал работу под руководством великого князя Константина Николаевича, был им замечен и переведен на службу в Морское министерство, которое возглавлял его покровитель. Этому предшествовала публикация ученого о морских бюджетах Англии и Франции[204]204
  См.: Рейтерн М. Х. Опыт краткого сравнительного исследования морских бюджетов Английского и Французского // Морской сборник. 1854. № 1.


[Закрыть], которая понравилась великому князю. Кружок сподвижников Константина Николаевича, сложившийся вокруг него в Морском министерстве, как мы уже упоминали, стал своеобразным штабом грядущих реформ, а его участники получили наименование «константиновцев» и даже «константиновских орлов». Одним из самых ярких «орлов» был М. Х. Рейтерн, являвшийся негласным консультантом шефа по экономическим и правовым вопросам. В тот период уже вполне сформировались его качества потенциального лидера: ровный и сдержанный характер, спокойствие, твердость убеждений в сочетании со способностью идти на компромиссы. Однако его знание России пока ограничивалось коридорами канцелярий трех министерств (финансов, юстиции и морского), да продолжительной командировкой по Центральной России в первой половине 1855 г.

Не имея богатырской стати и здоровья, этот рано полысевший человек со «шкиперской» бородкой имел дар убеждения и способность выбирать себе как достойных покровителей, так и деятельных помощников.

В конце 1855 г. он почти на три года был командирован за границу для изучения «финансового строя» государств Запада. Молодой ученый посетил Пруссию, США, Францию и Англию. Особенно вдохновил его опыт США, вследствие чего он стал американофилом, а в кругу друзей даже прозывался «янки». По возвращении в Россию в 1858 г. он подготовил подробный отчет о командировке. Его материалы легли в основу ряда публикаций в журнале «Морской сборник», в которых были намечены контуры будущих финансовых преобразований[205]205
  См.: Рейтерн М. Х.: 1) Денежное счетоводство французского морского ведомства // Морской сборник. 1859. № 1; 2) Счетоводство прусского морского ведомства // Там же. 1859. № 3; 3) Влияние экономического характера народа на образование капитала // Там же. 1860. № 5. С. 55–72.


[Закрыть].

Несколько позднее свое финансовое кредо он выразил в записке на имя Александра II, статс-секретарем которого он был назначен в том же 1858 г. Первоначально М. Х. Рейтерн был сторонником либеральной фритредерской концепции, доминировавшей в то время в западной финансовой науке. Тормозом в развитии России ученый считал всевластие государства и подавление «личной экономической инициативы трудящихся», крепостное право, архаичное сословное деление, что особенно важно, средневековую подушную подать и неравномерное наложение налогового бремени. Рецепт излечения он видел в рациональном законодательстве и соответствующем «гражданском устройстве». При этом Михаил Христофорович предлагал жестко ограничить расходы казны на содержание государственного аппарата, сократить армию и флот, т. е. всемерно снизить сметные расходы, ликвидировать питейные откупа и начать преобразование податной системы на принципах подоходности. Далее он предлагал ввести налог на земли помещиков и недвижимость в городах, обеспечить более справедливую раскладку гильдейских сборов за право торгово-промышленной деятельности, обложить гербовой пошлиной те коммерческие сделки, которые ранее от нее были освобождены.

Для покрытия дефицита государственного бюджета он советовал использовать такое средство, как продажа государственного имущества. Единственным спасением от инфляции и средством восстановления стабильности денежного обращения он считал устранение неразменных бумажных денег и возврат размена бумажных денег на звонкую монету. Для этого предполагалось восстановить металлический фонд Госбанка и свободное металлического обращение. В отличие от Е. Ф. Канкрина, он считал необходимым развертывание активного железнодорожного строительства, причем не только за счет казны, но и через привлечение частных акционерных капиталов, иностранных капиталов. Ученый резонно полагал, что развитие экономики является залогом «здоровой» финансовой системы. Главными пунктами в его программе были достижение сбалансированного бюджета, который должен стать открытым и гласным, жесткий контроль за его расходованием, умеренное налоговое бремя в соответствии с уровнем доходов, стабильное денежное обращение. Ориентиром служил опыт стран Запада[206]206
  См.: Семевский М. И. Михаил Христофорович Рейтерн. К его портрету. СПб., 1889; Куломзин А. Н., Рейтерн-Нолькен В. Г. Михаил Христофорович Рейтерн. Биографический очерк. С приложением из посмертных записок M. X. Рейтерна. СПб., 1910; Степанов В. Л. Михаил Христофорович Рейтерн // Российские реформаторы (XIX – начало XX в.). М., 1995. С. 146–182 и др.


[Закрыть].

В 1859 г. Михаил Христофорович возвращается в Министерство финансов, где входит в узкий круг идеологов преобразований наряду с Ю. Г. Гагемейстером (о нем говорилось выше), Н. Х. Бунге, В. А. Татариновым, Е. И. Ламанским, В. П. Безобразовым (о них будет сказано ниже). С 1859 г. он участвовал в так называемых «экономических обедах» в лучших ресторанах столицы (чаще всего в ресторане Донона), которые играли роль своеобразного дискуссионного политического клуба. Они были своеобразным каналом реализации политической и научной активности тогдашней элиты, так как официально политико-экономическое общество учредить не представлялось возможным. Обеды проводились раз в месяц, а их главным организатором много лет был В. П. Безобразов. Помимо вышеназванных лиц, в экономических обедах участвовали великий князь Александр Александрович (будущий Александр III), еще ряд великих князей, будущие министры финансов С. А. Грейг и И. А. Вышнеградский и др. Поскольку легальные организации в то время были запрещены, экономические обеды стали интеллектуальной площадкой по выработке проектов финансовых реформ. С 1861 г. он принимал участие в частном кружке российских экономистов, в который входили также И. В. Вернадский, Е. И. Ламанский, А. И. Бутовский (1817–1890) и др.

Работал М. Х. Рейтерн и в Редакционной комиссии, готовившей отмену крепостного права, в комиссиях по пересмотру системы податей и сборов[207]207
  См.: О размере акциза с вина. Мнение членов комиссии А. А. Абаза и М. Х. Рейтерна. СПб., 1861 и др.


[Закрыть], о земских банках, о преобразовании коммерческих банков. С 1860 г. Михаил Христофорович заведует делами Комитета финансов, который являлся органом по выработки законоположений, связанных с проблемами финансов. Наконец, в 1862 г., в возрасте 42 лет, М. Х. Рейтерн возглавил Министерство финансов. Во многом стараниями нового министра с 1862 г. начала публиковаться государственная роспись доходов и расходов (т. е. бюджет впервые стал гласным, с него была снята традиционная секретность), а с 1866 г. – отчеты государственного контролера. Вместе с В. А. Татариновым он разработал правила формирования и утверждения ежегодной государственной сметы и государственной росписи. Во многом его стараниями была создана система частных банков, которых на начало его министерства в России просто не было. Активно развивалось государственное и частное кредитование посредством сети банков, взаимно-кредитных обществ, ссудо-сберегательных товариществ. Резко активизировалось железнодорожное строительство. Михаил Христофорович активно привлекал к работе в министерстве лучших специалистов в области финансов.

Еще одной заслугой Н. Х. Рейтерна было его пристальное внимание к проблемам финансовой статистики. Во многом по инициативе нового министра начал издаваться «Ежегодник Министерства финансов» (1869–1916), который первоначально именовался «Сборником сведений и материалов по ведомству Министерства финансов» (1866–1868). Показательно, что в качестве приложения к этому изданию в 1866–1867 гг. публикуется работа немецкого ученого К. Г. Pay «Основные начала финансовой науки». Вскоре «Ежегодник» стал авторитетным изданием. Статистические данные о России публиковались там по следующим разделам: население и территория, государственное хозяйство, городское и земское хозяйство, кредиты и банки, биржи, акционерное дело, пути и средства сообщения, промышленность, торговля. Материалы данного журнала стали не только результатом обобщения всех официальных данных, имеющих отношение к финансам, но и хорошим подспорьем для деятельности государственных органов и научных исследований финансово-правового характера.

Усилиями М. Х. Рейтерна и его сподвижников в стране была введена общая система бюджетного учета и отчетности, провозглашен принцип бюджетного и кассового единства. С 1870 г. из росписей и отчетов наконец-то исчезли дефициты. В нашу задачу не входит всестороннее рассмотрение финансовых реформ того времени, но их научная проработка и глубина замысла очевидны. Также очевидно и то, что не все задуманное удалось: не состоялась денежная реформа, вне государственного контроля остались казенные и субсидируемые бюджетом частные железные дороги. Сверхсметные ассигнования продолжали «буравить» бюджет, архаичная подушная подать так и не была отменена, хотя и несколько уменьшилась. Крах ряда банков и акционерных обществ вкупе с возросшим масштабом банковского мошенничества шокировали отечественного обывателя. Увлечение чисто бюджетно-налоговой стороной реформы привело к игнорированию ряда социальных проблем, в том числе рабочего и крестьянского вопросов. Концессионная система строительства железных дорог была слишком затратной для бюджета, а концессионеры получали большие и необоснованные прибыли. Русско-турецкая война 1877–1878 гг. подорвала хрупкое финансовое равновесие, и М. Х. Рейтерн подал в отставку. Однако в 1881 г. его снова призвали на пост председателя Комитета Министров, несмотря на то, что он был слаб здоровьем и практически ослеп. На этом посту он проявил себя мастером компромисса и окончательно ушел в отставку только в 1886 г., хотя формально сохранил членство в Госсовете и председательство в Комитете финансов. В начале 1890 г. престарелый ученый был возведен в графское достоинство. Еще до этого он стал членом Петербургской академии наук (1863), Вольного экономического общества (1870), был награжден всеми высшими российскими орденами, включая Александра Невского и Андрея Первозванного, рядом иностранных орденов. Умер он 11 августа 1890 г. в Царском Селе.

Его человеческие качества и научные способности достойны самой высокой оценки. Русский историк финансов Е. Н. Фену так писал о нем: «Отличаясь необычайным трудолюбием и обширными познаниями в финансовом деле, граф М. Х. Рейтерн был человеком твердых убеждений, беспристрастным и всегда равным в общении. При сдержанном и спокойном характере, он имел мягкую, отзывчивую душу…»[208]208
  Министерство финансов. 1802–1902. Ч. 1. С. 396.


[Закрыть] Это был человек высокой личной порядочности, для которого работа была смыслом жизни. Он так и не создал собственной семьи, а весь свой досуг посвящал научным изысканиям и чтению книг. Впрочем, времени на подготовку публикаций в последний период его жизни было крайне мало, поэтому они в основном ограничены текстами официальных выступлений[209]209
  См., например: Рейтерн M. X. Речь министра финансов, произнесенная 16 октября 1875 г. в заседании Совета кредитных установлений. СПб., 1875.


[Закрыть].

На примере М. Х. Рейтерна можно проследить, как научно проработанные и широкие реформаторские замыслы выхолащивались из-за недостатка настойчивости и даже некоторой слабости характера их автора. Этот русский ученый с немецкими корнями не был бойцом, а его способность к компромиссу иногда шла в ущерб осуществлению намеченного. Если ученый М. Х. Рейтерн был на высоте и стал, скорее, интеллектуальным победителем, то государственный деятель М. Х. Рейтерн не смог в полном объеме реализовать свою программу. Впрочем, в условиях абсолютной монархии и всевластия бюрократии это было закономерным.

Одним из наиболее последовательных соратников М. Х. Рейтерна и полноправным соавтором финансовых реформ стал Валериан Алексеевич Татаринов (1816–1871). Выходец из дворян Владимирской губернии, сын майора русской армии, родился 16 августа 1816 г. Окончил Московский университетский благородный пансион, где обучался в одно время с будущим реформатором вооруженных сил Д. А. Милютиным. В 1835 г. он поступил на службу в Канцелярию государственного контроля, в 1840 г. стал чиновником для особых поручений при Контрольном департаменте гражданских отчетов, затем – помощником обер-контролера при Департаменте кораблестроения Морского министерства. Там он активно включился в проведение ревизий и законопроектную работу. Его усердие не осталось незамеченным, и после ряда промежуточных должностей в 1852 г. он назначается генерал-контролером Департамента гражданских отчетов. В 1855–1858 гг., практически параллельно с М. Х. Рейтерном, он командируется за границу для изучения постановки государственной контрольной деятельности. В. А. Татаринов посетил Францию, Бельгию, Пруссию и Австрию.

Своеобразным отчетом о командировке стал целый цикл его научных работ о финансовом контроле в Пруссии, Франции и Бельгии. Эти работы были подготовлены в сравнительном ключе[210]210
  См.: Татаринов В. А.: 1)Государственная отчетность в Пруссии. СПб., 1858; 2) Государственная отчетность во Франции. СПб., 1858; 3) Отчетность Морского ведомства во Франции. СПб., 1858; Государственная отчетность в Бельгии. СПб., 1858.


[Закрыть]. Второе издание этих работ в трех томах было дополнено И. И. Кауфманом[211]211
  См.: Татаринов В. А. Государственная отчетность в Бельгии (т. 1), в Пруссии (т. 2) и во Франции (т. 3). Т. 1–3. СПб., 1881–1884 (2-е изд.).


[Закрыть]. П. П. Гензель охарактеризовал это издание как «выдающееся и лучшее не только в русской, но и иностранной литературе, а дополнения Кауфмана превосходно восполняют пробелы и устарелости этого знаменитого отчета Татаринова»[212]212
  См.: Гензель П. П. Библиография финансовой науки. Толковый указатель к главнейшим сочинениям в русской и иностранной финансовой литературе.// Юридическая библиография, издаваемая Демидовским юридическим лицеем. Ярославль, 1907. № 4. С. 71.


[Закрыть].

Он вывел следующие основные принципы государственной отчетности и контроля, применяемые в иностранных государствах: 1) для всех управлений однообразное и рационально составленное исполнение и заключение смет; 2) единство кассы; 3) предварительный контроль; 4) ревизия государственных оборотов в независимом учреждении по подлинным документам; 5) соединение в этом учреждении проверки исполнителей и распорядителей.

После возвращения в Россию В. А. Татаринов назначается статс-секретарем и членом Совета Государственного контроля. Разработанный им проект реформы бюджетного, кассового и контрольного дела был в целом принят в 1859 г., а он стал тайным советником (1860). В 1861 г. его назначают членом Комиссии об улучшении системы податей и сборов, а также членом ученого комитета Министерства финансов.

В 1862–1868 гг. под его руководством проводится реформа государственного контроля, а с 1863 по 1871 г. он являлся Государственным контролером, главой единого государственного контрольного органа России, членом Комитета финансов. На этом посту он последовательно проводил идеи независимости и единства государственного контроля, а сам этот контрольный орган был наделен правом документальной ревизии всех государственных учреждений в центре и на местах. На государственной службе В. А. Татаринов заслужил ряд орденов, включая ордена Св. Анны 1-й и 2-й степени, Св. Владимира 2-й степени и Белого Орла, но подорвал здоровье и умер от разрыва сердца 14 февраля 1871 г. в Петербурге. Его шести малолетним детям из государственного казначейства было выдано 100 тыс. руб., так как он не оставил семье никакого состояния.

Общепризнанными являются заслуги В. А. Татаринова в проведении реформы Государственного контроля в 60-х гг. XIX в. Это признавалось и его современниками[213]213
  Алышевский Н. Я. В память В. А. Татаринова. О прошлом и нынешнем устройстве Государственного контроля. СПб., 1881; Блиох Ив. Устройство финансового управления и контроля в России в историческом развитии. СПб., 1895; Головачев А. А. Десять лет реформ. 1861–1871. СПб., 1872; Сокович В. Государственный контроль в России. СПб., 1896 и др.


[Закрыть] и нынешними исследователями. Так, А. А. Ялбулганов пишет, что на плечи В. А. Татаринова легла главная тяжесть практической реализации реформы Государственного контроля. Развивая идеи М. М. Сперанского о независимости контроля, он стремился создать полноправный и авторитетный Государственный контроль[214]214
  См.: Ялбулганов А. А. Финансовый контроль в Российской армии XIX–XX в. Организационно-правовые реформы. СПб., 1999. С. 25.


[Закрыть]. Изучив и обобщив зарубежный опыт государственного контроля, В. А. Татаринов в 1858 г. представил Александру II проект организации бюджетного, кассового и контрольного дела в России. На доклад Татаринова государь наложил резолюцию: «По важности сего дела желаю, чтобы оно было прочитано в Совете Министров. Я со своей стороны совершенно разделяю ваш взгляд и желал бы, чтобы и прочие министры убедились в необходимости приступить к радикальному улучшению нашего счетоводства, так и вообще финансовой системы нашей»[215]215
  Цит. по: Озеров И. Х. Основы финансовой науки. М., 2008. С. 117.


[Закрыть]. Предложения В. А. Татаринова рассматривались сначала в Комитете Министров, затем были переданы в «специальную комиссию» для разработки правил государственной росписи.

Как писал И. Х. Озеров, в проекте В. А. Татаринова был намечен полный переход к действующим в Западной Европе правилам относительно установления и исполнения росписи[216]216
  См.: Там же. С. 77.


[Закрыть]. Во-первых, в области организации бюджета он отстаивал составление единообразных для всех министерств и ведомств смет, которые включают все государственные доходы и расходы. Эти сметы должны рассматриваться и утверждаться одновременно с рассмотрением последнего отчета об исполнении государственного бюджета. Во-вторых, преобразование кассового дела в России предполагало введение единства кассы, когда все денежные средства должны быть переданы в ведение Министерства финансов. Татаринов предлагал даже ввести банковую систему касс, но проект не был у него достаточно разработан. В-третьих, по мнению В. А. Татаринова, единство кассы диктовало введение предварительного контроля. Он предлагал ввести предварительный контроль, так как только таковой может предупредить злоупотребления, в то время как последующий контроль в состоянии только раскрыть уже совершенное злоупотребление, а не предупредить его. Далее он предлагал производить ревизию по подлинным документам.

Предложения В. А. Татаринова встретили противодействие со стороны ряда министров, особенно это касалось введения документальной ревизии и предварительного контроля. В этой части преобразования так и не были проведены в жизнь в полном объеме, задуманном реформатором. Между тем 18 февраля 1859 г. Александр II утвердил разработанный нашим героем проект. В мае 1862 г. были приняты «Правила составления, утверждения и исполнения государственной росписи и финансовых смет министерств и главных управлений». Для реализации единства кассы Комиссия под председательством В. А. Татаринова составила правила о поступлении государственных доходов и производстве государственных расходов, известные под кратким наименованием «Кассовые правила». В реформировании Государственного контроля особым достижением было внедрение документальной ревизии. Вместо прежней системы рассмотрения общих министерских отчетов, органы Государственного контроля получили доступ к подлинным документам, вводилась и ревизия материальных ценностей. Реализация реформы контроля также была связана и с созданием местных органов Государственного контроля – контрольных палат в губерниях. Это исправило «существовавшее большое зло, крайнюю централизацию Государственного контроля», предоставило местным контрольным учреждениям значительную долю независимости в ревизионных действиях и решениях как по отношению к распорядителям, так и исполнителям[217]217
  См.: Бессон Э. Бюджетный контроль во Франции и за границей / Пер. с фр. С. Л. Халютина. СПб., 1901. С. 14.


[Закрыть]. Однако, как отмечается в литературе, «хотя реформа Государственного контроля на деле получилась неполной, половинчатой, она все же сыграла положительную роль во многом благодаря усилиям В. А. Татаринова»[218]218
  Ялбулганов А. А. Указ соч. С. 28.


[Закрыть].

Возглавляя Государственный контроль, В. А. Татаринов в своих приказах и инструкциях разъяснял задачи, принципы и методы новой ревизионной системы. Так, он особо подчеркивал значение документальной ревизии, считая, что документ должен быть «прямым и исключительным орудием ревизии». При этом ревизор должен обращать внимание на хозяйственную целесообразность и выгодность операций в ревизуемых учреждениях. В. А. Татаринов полагал, что государственный контроль должен не столько преследовать нарушения, сколько предупреждать неправильные действия, а поэтому результаты ревизии должны выражаться не в количестве сделанных замечаний и налагаемых начетов, а в предупреждении неправильных действий[219]219
  См.: Сакович В. А. Государственный контроль в России, его история и современное устройство в связи с изложением сметной системы, кассового порядка и устройства государственной отчетности. Ч. 1. СПб., 1896. С. 141–148.


[Закрыть].

Высокий профессионализм государственного деятеля и интеллектуальный уровень ученого он совмещал с неизменной порядочностью[220]220
  См.: Алышевский Н. Указ. соч.; Министерство финансов. 1802–1902. Ч. 1. СПб., 1902. С. 393; Управленческая элита Российской империи. История министерств. 1802–1917. СПб., 2008. С. 370.


[Закрыть]. Современники отмечали его богатые способности, усердие и горячую преданность своему делу относя его к наиболее близким сподвижникам М. Х. Рейтерна в деятельности, направленной к упорядочению смет и государственной росписи[221]221
  См.: Семевский М. И. Михаил Христофорович Рейтерн. К его портрету. СПб., 1889. С. 10.


[Закрыть].

Можно сказать, что Валериан Алексеевич был близок к типу идеального государственного деятеля. Он мог совмещать решение текущих задач с работой на перспективу, адекватно оценивал людей, что называется, с первого взгляда, доброжелательность и открытость в личном общение совмещал с неуклонной требовательностью даже в мелочах. Его внешний вид также отличался новизной и тягой к преобразованиям: отсутствие бороды и усов, короткая прическа, несколько грубые, но мужественные и пропорциональные черты лица делали его похожим одновременно и на политика времен античности и на современных политиков Запада.

Главный контролер Николаевской железной дороги С. Л. Халютин, прослуживший в Государственном контроле более 35 лет, отмечал его политику в отношении выбора личного состава местных контрольных учреждений. Он набирался «из обыкновенной среды, зараженной прежними обычаями и преданиями». Однако нравственная сила примера В. А. Татаринова и «искренность убеждения в необходимости обновления» контроля, а также «феноменальное трудолюбие» были таковы, что «увлекли его сподвижников и сразу переродили их в людей, жаждавших правды и новых веяний»[222]222
  Бессон Э. Бюджетный контроль во Франции и за границей. С. 21.


[Закрыть]. Он писал о Татаринове как о талантливом государственном человеке, который «на своих плечах вынес тяжкую борьбу с мраком и отсталостью, не желавшими примириться с новыми влияниями и потребностями и отстаивавшими прежний, отживший порядок. Эта борьба стоила ему даже жизни, так как он скончался внезапно в самый расцвет своих умственных сил и организаторских способностей, доказав, что добрые начала и интересы отечества одинаково дороги для каждого, как при парламентском правлении, так и при монархическом»[223]223
  Там же. С. 6.


[Закрыть].

Кстати, С. Л. Халютин перевел на русский язык и написал введение переводчика к работе другого государственного служащего, управляющего Главной дирекцией актовых пошлин во Франции Э. Бессона «Бюджетный контроль во Франции и за границей. Историческое и критическое исследование финансового контроля первостепенных государств Европы» (СПб., 1901). Э. Бессон в названном труде дал оценку русскому Государственному контролю. Введение переводчика представляет собой объемное и развернутое исследование. В нем С. Л. Халютин излагает свои взгляды на российскую ревизионную систему, отмечая ее преимущества и недостатки по сравнению с контрольными системами Франции, Англии, Италии. В ряде случаев он не соглашается с характеристиками государственного финансового контроля в России, которые даны Э. Бессоном.