Текст книги "Женская месть"

Глава тринадцатая

Решение сосредоточиться на Мадлен Моро вынудило Адрианну допоздна засидеться за созданием нового плана, а затем вскочить ни свет ни заря и снова взяться за работу. Вмешательство Филипа Чемберлена, разумеется, сделало работу с Фьюмами опасной, но это не означало, что Тень должна была покинуть Лондон с пустыми руками.

Воровская карьера Адрианны была весьма успешной. Отчасти это объяснялось ее осторожностью. Кроме того, этому способствовала, возможно даже больше осторожности, ее гибкость. Она решила, что синьки и прочие документы, которые она привезла из Нью-Йорка, могут подождать. Но вот Фонд вдов и сирот ожидать не мог.

В восемь сорок пять горничная Мадлен, Люсилль, открыла дверь привлекательному молодому человеку с бородкой, одетому в серый комбинезон.

– Что вам угодно?

– Контроль за вредителями. – Адрианна улыбнулась в песчаного цвета бороду и игриво подмигнула Люсилль. Под потертой фуражкой на ее голову был натянут встрепанный белокурый парик. Чуть засаленные волосы касались ушей. – Сегодня утром, дорогуша, мне необходимо обойти шесть квартир, и ваша первая.

– Вредителями? – Люсилль колебалась, краснея под пристальным изучающим взглядом уничтожителя вредителей. – Мадемуазель ничего не говорила о вредителях.

– Распоряжение подрядчика. – Адрианна протянула розовый листок. На ее руках были рабочие перчатки, полностью скрывающие кисти рук. – Ему поступают жалобы на мышей.

– Мышей? – сдавленно пискнула Люсилль, отдергивая руку. – Но хозяйка спит.

– Да мне пофиг. Не хотите, чтобы Джимми уничтожил этих маленьких подлецов, я просто отправлюсь по следующему адресу. – Она снова протянула служанке листок. – Если вас не затруднит, распишитесь вот здесь. Тут говорится, что вы отказались от этой услуги. Моему боссу не придется отвечать, если какой-нибудь грызун вскарабкается вам на колени.

– О нет! – Люсилль подняла руку ко рту и начала грызть ногти. Мыши. Ее передергивало от одной этой мысли. – Подождите здесь, пока я разбужу хозяйку.

– Можешь не спешить, дорогуша. У меня почасовая оплата.

Адрианна проводила взглядом скрывающуюся за дверью Люсилль. Поставив на пол чемоданчик, она быстро обошла комнату, заглядывая под картины и за книги. Она слегка улыбнулась, услышав, как откуда-то донесся голос Мадлен, явно возмущенной тем, что ее сон прервали. Когда Люсилль вернулась, Адрианна стояла, прислонившись к дверному косяку и насвистывая сквозь зубы.

– Начните, пожалуйста, с кухни. Мадемуазель желает покинуть дом, прежде чем вы перейдете в спальни.

– Как скажешь, дорогуша. – Адрианна подняла сундучок. – Составишь мне компанию?

Люсилль взмахнула ресницами. Он показался ей низкорослым и тощим. Но очень смазливым.

– Возможно. После того, как уедет мадемуазель.

– Найдешь меня.

Адрианна снова принялась насвистывать и, следуя указаниям Люсилль, направилась в кухню, где быстро принялась за дело. Скользнув в кладовку, она осмотрела систему сигнализации и разочарованно вздохнула. С этим справился бы даже ребенок. Прислушиваясь к звукам за дверью, она проворно открутила переднюю панель. Затем из глубокого кармана комбинезона извлекла карманный компьютер размером с кредитку, две пружинные клеммы и медленно и методично пережала провода, обесточив всю систему.

Услышав стук каблуков, она метнулась обратно в кухню и взметнула в воздух тучу органической розовой пыли.

– Надо немного подождать, дорогуша, – посоветовала она, когда в кухню заглянула Люсилль. – Эта штука должна осесть. Я не хочу, чтобы эти хорошенькие глазки покраснели и начали слезиться.

Люсилль закашлялась и помахала перед лицом ладонью.

– Мадемуазель спрашивает, сколько вам нужно времени.

– От силы час.

Она снова нажала на кнопку распылителя, ускорив побег Люсилль. Сосчитав до пяти, Адрианна вернулась в кладовую и извлекла из кармана кусачки. На то, чтобы подсоединить провода к своему компьютеру и сменить пароль системы безопасности, у нее ушло две минуты. «Теперь пробраться в дом не составит никакого труда», – думала она, возвращая панель на место. Оставалось только найти сейф. С чемоданчиком на плече Адрианна отыскала Люсилль.

– Куда дальше?

– Спальня для гостей.

Люсилль повела Адрианну по коридору, показывая дорогу, но тут на них обрушился поток ругательств на французском.

– Люсилль! Черт бы тебя побрал! Куда ты засунула мою красную сумку? Мне что, нужно все делать самой?

– О, да она настоящая милашка, – заметила Адрианна.

Люсилль молча закатила глаза и ринулась на зов хозяйки. Адрианна подумала, что если Мадлен устраивает истерики из-за сумки, то после того, как будут похищены ее сапфиры, ее хватит апоплексический удар. «Жадность наказуема», – заключила она и отправилась на поиски спальни для гостей.

Двадцать минут спустя она услышала стук захлопнувшейся входной двери. Чтобы установить местоположение сейфа в красно-черной, заваленной разбросанными вещами спальне Мадлен, ей понадобилось десять минут. Сейф обнаружился за фальшивой панелью на заставленном баночками и флаконами туалетном столике.

«Стандартный комбинационный замок», – прищелкнув языком, подумала Адрианна. Кто бы мог подумать, что Мадлен, которая тратит столько на свой гардероб, сэкономит на установке системы безопасности. Снова подхватив чемоданчик, Адрианна вышла в коридор и увидела поджидающую ее Люсилль.

Служанка опрыскала себя своими лучшими духами.

– Ты закончил?

– Любая мышь, которая попытается пробраться в этот дом, упадет замертво. – Люсилль улыбнулась, и Адрианна поняла, что действовать придется очень деликатно. – Мадемуазель ушла?

– Ее не будет по меньшей мере час.

Приглашение было более чем очевидным, и Люсилль подошла почти вплотную. Адрианна с трудом удержалась от того, чтобы не расхохотаться, напомнив себе, что все это совершенно не смешно.

– Жаль, что у меня сейчас нет времени. Но чуть позже оно появится. Во сколько она тебя отпускает?

– По настроению. – Люсилль надула губки, теребя воротник комбинезона Адрианны. Она еще никогда не целовалась с бородатым мужчиной. – Иногда она задерживает меня на весь вечер.

– Но она же когда-то ложится спать? – Поскольку в планы Адрианны входило занять Мадлен на весь вечер, она подумала, что было бы неплохо убрать с дороги также и Люсилль. – У тебя получится уйти, скажем, в полночь? Мы могли бы встретиться у Бестера, в Сохо. Ну, заодно и выпили бы по чуть-чуть.

– Только выпили бы?

– Ну, это уже по обстоятельствам. – Адрианна ухмыльнулась. – Я живу возле самого клуба, сразу за углом. Ты могла бы зайти в гости и дать мне… урок французского. В полночь.

Она провела пальцем по щеке Люсилль и поспешно зашагала к двери.

– Я подумаю.

Адрианна обернулась через плечо и подмигнула девушке.

Час спустя Адрианна в белокуром парике и розовом свитере расплачивалась наличкой за букет из двух дюжин красных роз и элегантный ужин с шампанским – на двоих в частном зале загородной гостиницы в часе езды от Лондона.

– Моему боссу необходимо только все самое лучшее, – с подчеркнутым британским акцентом пояснила Адрианна, вручая пригоршню пятифунтовых бумажек менеджеру. – И, разумеется, он рассчитывает на конфиденциальность.

– Разумеется. – Менеджер склонил голову, стараясь не слишком откровенно радоваться такому заказу. – На какое имя заказывать зал?

Адрианна приподняла бровь, копируя Селесту.

– Мистер Смайт. Позаботьтесь, чтобы к полуночи шампанское было надлежащим образом охлаждено.

Она протянула ему двадцатифунтовую бумажку.

– Лично.

Держа спину прямо, а голову высоко, Адрианна вышла из офиса, направляясь к машине, которую арендовала для поездки за пределы Лондона. От улыбки удержаться ей так и не удалось. К этому моменту Мадлен уже наверняка получила первую партию роз и романтическое загадочное приглашение на ужин за городом с тайным воздыхателем.

Знание человеческой природы было таким же полезным инструментом, как и ловкость пальцев. Мадлен Моро была француженкой до мозга костей, а значит, ей было присуще тщеславие. Адрианна ни одной минуты не сомневалась, что француженка покинет квартиру и сядет в лимузин, который пришлет за ней Адрианна. Таким образом, в квартире совсем никого не будет. Разумеется, когда анонимный поклонник так и не появится, Мадлен ждет разочарование. Но «Дом Периньон» и врожденное любопытство должны на какое-то время ее занять. Адрианна сомневалась, что она вернется в Лондон раньше двух часов ночи. К этому моменту у Адрианны уже будет сапфир, а у Мадлен великолепная французская истерика.

Она вернулась к себе и снова засела за свои заметки, выверяя время своих действий на ближайшие несколько часов. Быстро покончив с этим, она улыбнулась при мысли о том, что уже через час Мадлен доставят второй букет роз и дурацкое любовное стихотворение, а также повторную мольбу об интимной встрече.

Устоять она, конечно, не сможет. Адрианна поднесла спичку к своим записям, убеждая себя в том, что, доверяя интуиции, поступает правильно. Возможно, вмешательство Филипа Чемберлена было простым совпадением, но Тень предпочитала в работе надежность. Она улыбнулась своим мыслям. На этой стадии Филип предоставлял ей самое лучшее алиби из всех возможных. Ее увидят вместе с ним в ресторане, а затем отметят ее возвращение в отель. Необходимо было позаботиться только о том, чтобы никто не видел, как в полночь она покинет свой гостиничный номер.

Пребывая в великолепном настроении, Адрианна одевалась к ужину. Черное платье, которое она выбрала на этот вечер, было очень простым и облегающим. Оживлял его взрыв разноцветной мозаичной вышивки бисером вдоль одного плеча. В уши она вставила серьги из оправленного в золото темно-синего стекла. Только настоящий эксперт был способен отличить эту бижутерию от сапфиров. Она крала только самые лучшие, самые драгоценные камни, но редко покупала их для себя. Для нее существовали только «Солнце и Луна».

Сделав шаг назад, она начала пристально изучать свое отражение в зеркале. Этот образ, как и образ Роуз Спэрроу, был для нее очень важен. Она осталась довольна своим импульсивным решением завить волосы, но помада ей не понравилась, и она нанесла другую, более темного оттенка. «То что надо», – подумала она, решив, что это добавило ее облику чуть больше силы. Возможно, Филип Чемберлен и опасный человек, но становиться легкой добычей она не собиралась.

Когда ей позвонил портье из холла, она была готова и даже с удовольствием предвкушала предстоящий вечер. Она спустилась вниз, где ее уже ожидал Филип.

Сегодня вечером он был одет менее формально, чем накануне. Серый костюм был явно итальянским и лишь чуть светлее его глаз. Вместо рубашки с галстуком на нем была черная водолазка, выгодно оттенявшая его волосы. «Слишком выгодно», – подумала Адрианна, улыбнувшись ему спокойно и самоуверенно.

– Вы точны.

– Вы прелестны.

Он протянул ей красную розу.

Она знала мужчин слишком хорошо, чтобы купиться на цветок, и все же ее улыбка немного смягчилась.

Через ее руку была переброшена соболиная шубка. Он взял ее и накинул ей на плечи, позволив своим пальцам задержаться на ее плечах, чтобы высвободить волосы из-под воротника. Они были блестящими и густыми, как и мех.

Теплая волна, пробежавшая по ее телу, оказалась для нее полной неожиданностью. Решив не обращать на нее внимания, Адрианна повернула голову и бегло посмотрела на своего спутника. Их лица оказались в опасной близости друг от друга. Их взгляды встретились, и она позволила улыбке тронуть свои губы.

Она знала, как одним взглядом или движением заставить мужчину потерять самообладание, и он это понял. Он не понимал другого – как с такими глазами ей удалось заслужить репутацию совершенно недоступной женщины.

– Километрах в сорока к востоку от Лондона есть одна гостиница. Тихое место, изумительная атмосфера, восхитительная еда.

Она ожидала, что он повезет ее в элегантный модный ресторан в центре города. Неужели им предстояло ужинать в том же месте, где в полночь будет ожидать своего таинственного любовника Мадлен? Смех, заискрившийся в ее глазах, несколько озадачил Филипа.

– Вы действительно романтик. – Она сделала шаг вперед, высвобождаясь из его рук. – Но я с удовольствием прокачусь. По пути вы сможете рассказать мне все о Филипе Чемберлене.

Он с улыбкой взял ее под руку:

– Сорока километров для этого мало.

Когда Адрианна расположилась в «роллсе», она позволила меху соскользнуть с ее плеч. Прохладный осенний воздух был не в состоянии конкурировать с уютом в салоне автомобиля. Как только водитель завел двигатель и отъехал от обочины, Филип достал из ведерка со льдом бутылку «Дом Периньона».

«Все это чересчур идеально», – подумала она, пытаясь скрыть очередную улыбку. Красная роза, шампанское, роскошный автомобиль и вечер в загородной гостинице. «Бедная Мадлен», – иронично подумала она, разглядывая профиль Филипа.

– Вам понравился визит в Лондон?

Пробка с глухим хлопком вышла из бутылки. В полной тишине послышалось взволнованное шипение вина, поднимающегося вверх по горлышку.

– Да, мне всегда здесь нравится.

– И чем же вы тут занимаетесь?

– Чем я занимаюсь? – Она приняла из его рук бокал с шампанским. – Хожу по магазинам, встречаюсь с друзьями. Прогуливаюсь. – Она позволила ему намазать крекер икрой. – А что делаете вы?

Он дождался, пока она откусит от крекера, и сделал глоток.

– С чем?

Она скрестила ноги и удобно устроилась в углу сиденья. Именно такой образ она любила демонстрировать окружающим – роскошные меха, обтянутые шелком ноги, сверкание украшений.

– С работой, с развлечениями… да с чем угодно.

– Я делаю то, что мне в настоящий момент больше всего хочется делать.

Ей показалось странным, что он не стал вдаваться в подробности. Большинству ее знакомых мужчин было достаточно задать самый невинный наводящий вопрос, чтобы они принялись распространяться о своем бизнесе, хобби и своем эго.

– Вы упоминали азартные игры.

– В самом деле?

Он наблюдал за ней так пристально, что ей в очередной раз стало в его присутствии не по себе. Казалось, что он знает, что «роллс» – это сцена, а они всего лишь исполняют роли.

– Да. Какие игры вы предпочитаете?

Он улыбнулся. Это была та же улыбка, которую она уже видела сквозь щель между створками шкафа Фьюмов.

– Рискованные. Еще икры?

– Благодарю.

Адрианна убедилась, что они тоже играют в какую-то игру, правила которой были ей неизвестны. Как и то, какой приз получит победитель. Ясно было одно – матч начался. Икра была белужьей, самой лучшей, как, впрочем, и вино, а также автомобиль, плавно и стремительно уносящий их из Лондона. Она провела пальцем по обивке разделяющего их участка сиденья.

– Ваши рискованные игры, как я посмотрю, вполне себя окупают.

– Как правило, да. – Во всяком случае он очень на это рассчитывал в той игре, которую вел с ней. – А что вы делаете, когда не прогуливаетесь по Лондону?

– Я прогуливаюсь в других местах и хожу по магазинам в других местах. Когда один город наскучивает, всегда находится какой-то другой.

Он бы ей поверил, если бы уже давно не заметил искр, время от времени мелькающих в ее глазах. Перед ним была отнюдь не дебютантка с избытком денег и времени.

– Покончив с Лондоном, вы вернетесь в Нью-Йорк?

– Я еще не решила. – «Какой невыносимо скучной была бы жизнь, если бы она действительно была такой, какой я ее описываю», – подумала она. – Я подумываю о том, чтобы на праздники выбрать местечко пожарче.

Он решил, что за этими словами кроется какая-то шутка. Она угадывалась в глубине ее глаз, в неуловимо изменившемся тембре голоса. «Интересно, будет ли смешно мне, когда наконец прозвучит ее ключевая реплика?» – спрашивал себя Филип.

– В Джакире жарко.

Смех исчез из ее глаз, мгновенно сменившись страстью – живой и бурлящей, – которую она так же быстро попыталась скрыть.

– Да, – вялым и безразличным тоном отозвалась она. – Но пустыне я предпочитаю тропики.

Он понял, что есть смысл попытаться тут что-то раскопать, и уже открыл было рот для следующего вопроса, но тут их беседу прервал звонок.

– Прошу прощения, – произнес он, поднося телефон к уху. – Чемберлен. – Едва различимый вздох. – Привет, мама.

Адрианна подняла бровь. Если бы она не услышала в слове «мама» некоторую робость, она не поверила бы в то, что у него вообще есть мать, не говоря уже о такой, которой можно звонить в его машину. Она с улыбкой наполнила его бокал, а затем и свой.

– Нет, я не забыл. На завтра все в силе. Все, что хочешь. Я уверен, что ты будешь выглядеть просто сногсшибательно. Ну конечно, ты меня не побеспокоила. Я еду ужинать. – Он бросил взгляд на Адрианну. – Да, разумеется. Нет, ты мне не помешала. Мам… – снова этот вздох. Он прижал трубку к колену. – Это моя мать. Она хочет с вами поздороваться.

– Э-э.

Адрианна оторопело посмотрела на телефон.

– Она не кусается.

Чувствуя себя полной идиоткой, она взяла трубку.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, дорогая. Прелестная машина, не правда ли?

В голосе не было ни следа присущей Филипу утонченности, а произношение наводило на мысли о кокни. Адрианна невольно обвела взглядом салон «роллса» и улыбнулась:

– Правда.

– Я всегда чувствую себя в ней королевой. Как тебя зовут, милая?

– Адрианна. Адрианна Спринг.

Сама того не заметив, она опустила свой титул, а также воспользовалась девичьей фамилией матери, что делала только с теми людьми, в чьем присутствии чувствовала себя непринужденно. Зато на это обратил внимание Филип.

– Красивое имя. Желаю тебе замечательно провести время. Мой Фил – хороший мальчик. И к тому же красивый, правда?

Искрящимися от смеха глазами Адрианна посмотрела на Филипа поверх края бокала, и он впервые в полной мере ощутил исходящее от нее тепло.

– Правда. Даже очень.

– Не позволяй ему очаровать себя слишком быстро, милая. Он может быть негодяем.

– Неужели? – Адрианна снова бросила на Филипа взгляд. – Я буду иметь это в виду. Рада была с вами побеседовать, миссис Чемберлен.

– Зови меня просто Мэри. Как все. И пусть Фил в любое время привозит тебя в гости. Мы попьем чаю и всласть поболтаем.

– Спасибо. Спокойной ночи.

Все еще улыбаясь, она протянула трубку Филипу.

– До завтра, мам. Нет, она не хорошенькая. У нее заячья губа, косые глаза и бородавки. Иди смотреть телевизор. Я тоже тебя люблю. – Он положил трубку и сделал большой глоток вина. – Извините.

– Не стоит извиняться. – Этот разговор изменил ее отношение к этому человеку. Она поняла, что ей будет очень сложно держаться холодно с человеком, который так любит и ценит свою мать. – Она обворожительна.

– Это верно. Она любовь всей моей жизни.

Она немного помолчала, испытующе глядя на него.

– Мне кажется, вы говорите правду.

– Вы правы.

– А ваш отец? Он так же очарователен?

– Это мне неведомо.

Она поняла, что он не желает раскрывать ей всех своих семейных тайн.

– Почему вы сказали ей, что я косоглазая?

Он расхохотался и, взяв ее за руку, поцеловал ее пальцы.

– Ради вашего же блага, Адрианна. – Пристально глядя ей в глаза, он задержал ее руку у своих губ. – Она мечтает о невестке.

– Понятно.

– И о внуках.

– Понятно, – повторила она и отняла руку.

Гостиница полностью соответствовала его описанию. С другой стороны, она же сама выбрала ее для Мадлен, поскольку ресторан был тихим, беззастенчиво романтичным и располагался в стороне от Лондона. Управляющий, с которым она общалась несколькими часами ранее, поприветствовал ее поклоном, явно не узнав.

За позолоченной решеткой в огромном камине, вполне пригодном для зажаривания быков, пылали гигантские поленья. Окна с густыми переплетами защищали зал от дующего с моря осеннего ветра. Массивная викторианская мебель – буфеты, стонущие под тяжестью столового серебра и хрусталя, – придавала помещению дополнительный уют, который лишь подчеркивало гудение пламени и потрескивание дров.

Озаряемые мерцающим светом свечей в тяжелых оловянных подсвечниках, они ели фирменное блюдо ресторана – говядину «Веллингтон» – и слушали музыку, извлекаемую старым скрипачом из своего сверкающего инструмента.

Она не ожидала, что в обществе Филипа сможет чувствовать себя непринужденно. Уж точно не до такой степени. Она не думала, что будет слушать его и смеяться, и с наслаждением пить бренди. Он знал старые фильмы, которые до сих пор были ее страстью, хотя пока что он обходил тему Фиби Спринг и ее трагической судьбы. Они перепрыгнули через поколение и говорили о Хепберн, Бэколл, Гейбле и Трейси.

Он обезоружил ее тем, что помнил диалоги и воспроизводил их на удивление хорошо. Знанием английского и талантом к подражанию различным акцентам она была обязана экрану – как большому, так и маленькому. Склонность к фантазированию естественным образом досталась ей от Фиби, и в лице Филипа она встретила родственную душу.

Она узнала, что его интересует садоводство, которым он занимался как в своем загородном доме, так и в теплице, примыкающей к его жилищу в Лондоне.

– Мне трудно представить тебя ковыряющимся в земле и выдергивающим сорняки. Но это объясняет мозоли.

– Мозоли?

– На твоих ладонях, – пояснила она и тут же поняла, что допустила ошибку. То, что подразумевалось как мимолетное замечание, при свечах и звуках скрипки показалось слишком личным, слишком интимным. – Они плохо сочетаются с твоим обликом.

– Они сочетаются с ним лучше, чем ты думаешь, – пробормотал он. – Внешний облик бывает обманчив, не правда ли?

Ей послышался в этом заявлении какой-то подтекст, и она ушла от ответа при помощи банального замечания относительно садов Букингемского дворца.

Они оба много путешествовали и побывали в одних и тех же местах. Потягивая бренди, они выяснили, что пять лет назад останавливались в отеле «Эксельсиор» в Риме на протяжении одной и той же недели. О чем каждый из них умолчал, так это о том, что Адрианна была там с целью освободить некую графиню от ее комплекта украшений с бриллиантами и рубинами. Филип также прибыл по работе. Это было одно из его последних дел, в ходе которого он изъял у одного из воротил кинобизнеса мешочек с драгоценными камнями. Оба мечтательно улыбнулись своим воспоминаниям.

– В то лето я провела время в Риме просто изумительно, – поделилась Адрианна, когда они уже шли к машине.

Изумительное время оценивалось приблизительно в триста пятьдесят миллионов лир.

– Я тоже. – После того как Филип сбыл камни в Цюрихе, его подъем составил почти в полтора раза больше, чем у Адрианны. – Жаль, что мы тогда не столкнулись.

Адрианна удобно устроилась на роскошном сиденье.

– Да.

Ей наверняка понравилось бы пить с ним крепкое красное вино и бродить по душным улочкам Рима. Но она была рада, что тогда с ним не встретилась. Он бы ее отвлекал, как, к сожалению, отвлекал сейчас. Машина тронулась с места, и его нога непринужденно коснулась ее бедра. К счастью, работа у Мадлен не сулила ни малейших сложностей.

– Там есть кафе с умопомрачительно вкусным мороженым.

– «Сан-Филиппо», – со смехом продолжала Адрианна. – Стоит мне в него попасть, и я набираю пять фунтов.

– Возможно, когда-нибудь мы посетим его вместе.

Он провел пальцем по ее щеке, и этого оказалось достаточно, чтобы она вспомнила, что должна играть с ним в игру и не стоит чрезмерно увлекаться этим процессом. Она с некоторым сожалением отстранилась.

– Возможно.

Это было едва заметное движение, но он ощутил, что расстояние между ними растет. «Странная женщина», – размышлял он. Экзотическая внешность, манящий рот, вспышки страсти, которые он время от времени замечал в ее глазах. Все это было более чем настоящим и одновременно иллюзорным. Она не относилась к женщинам, готовым уютно и покорно устроиться в мужских объятиях. Она скорее была склонна обдать мужчину холодом – одним словом или взглядом. Он всегда предпочитал женщин, способных наслаждаться физической близостью, необременительными сексуальными отношениями. И все же Адрианна со всеми своими противоречиями и контрастами его не просто интриговала. Его к ней влекло.

Филип не хуже ее знал, как важно правильно выбрать момент. Он дождался, пока они въедут в Лондон.

– Что ты делала вчера ночью в спальне Фьюмов?

Она чуть не вздрогнула, с трудом удержавшись от того, чтобы не выругаться вслух. Приятный вечер, интересное общество, тепло разливающегося по жилам бренди так ее расслабили, что этот вопрос застал ее врасплох. И лишь годы самоконтроля позволили ей взглянуть на него с ленивым любопытством.

– Не поняла?

– Я спросил, что ты делала в спальне Фьюмов во время приема.

Он лениво наматывал на палец концы ее волос. «Мужчина может затеряться в этих волосах, – думал он. – Утонуть в них».

– С чего ты взял, что я там была?

– Я в этом абсолютно уверен. Адрианна, твой аромат совершенно уникален. Ошибиться было невозможно. Я унюхал тебя, едва открыв дверь.

– В самом деле? – Она поправила шубку на плечах, затягивая время в поисках подходящего ответа. – Я могла бы спросить, что заставило тебя бродить по второму этажу, суя нос в спальни.

– Могла бы.

Молчание затягивалось, и она решила, что если не ответит, то лишь усугубит ситуацию ненужной мистификацией.

– Если уж на то пошло, то я поднялась наверх, чтобы подшить шов, распоровшийся на юбке. Я польщена тем, что произвела на тебя такое впечатление, что ты узнал мои духи.

– Ты должна быть польщена тем, что я не стану уличать тебя во лжи, – небрежно ответил он. – С другой стороны, красивые женщины обычно лгут обо всем подряд.

Он снова прикоснулся к ее лицу, но не дразняще игриво, как прежде, а предъявляя на него права. Он обнял ладонью ее подбородок таким образом, что его пальцы легли на ее щеку и ее рот оказался между указательным и большим пальцами. «Какие же у нее неописуемо мягкие и желанные губы», – была его первая мысль. Но то, что промелькнуло в ее глазах, его поразило. Это был не гнев, не смех и не отстраненность. Это был страх. Он возник лишь на мгновение, но Филип знал, что не ошибся.

– Я лгу более разборчиво, – ответила она. О боже, она не должна приходить в такое состояние от простого прикосновения. Ее спина напряглась, и ее затрясло от неуверенности и неясных желаний. Хуже того – это было вне ее контроля. Ей едва удалось искривить губы в ироничной улыбке. – Похоже, мы приехали.

– Адрианна, почему ты боишься, что я тебя поцелую?

Как удалось ему так ясно увидеть то, что ей удалось скрыть от десятков других мужчин?

– Ты ошибаешься, – спокойно произнесла она. – Я просто не хочу, чтобы ты это делал.

– Теперь я скажу тебе, что ты лжешь.

Она выдохнула очень медленно и осторожно. Никто лучше ее самой не знал, какими разрушительными могут быть ее вспышки гнева.

– Говори, если тебе так этого хочется. Спасибо за прелестный вечер, Филип. Спокойной ночи.

– Я провожу тебя до номера.

– Не утруждайся.

Водитель уже открыл ее дверцу. Она выскользнула наружу и, придерживая полы развевающейся шубки, не оглядываясь, быстро вошла в отель.

Адрианна дождалась, пока пробьет полночь, прежде чем, крадучись, покинуть отель через служебный вход. Она, как и прежде, была одета в черное, но теперь это была шерстяная водолазка и теплые леггинсы. Поверх водолазки она надела кожаную куртку, а волосы спрятала под облегающей голову шапочкой, низко натянув ее на лоб. Она обулась в кожаные ботинки на мягкой подошве и перебросила через руку ремень вместительной сумки.

В полумиле от отеля она поймала такси. Всего в этот раз их было три. Извилистыми маршрутами она петляла по городу, пока не оказалась неподалеку от квартиры Мадлен. Она бесшумно шла по тротуару, радуясь туману, который уже достигал ее колен. Ей казалось, она переходит вброд мелкую реку – когда туман расступался перед ее шагами, она видела свои мокрые ботинки. Как только она вплотную приблизилась к зданию, уличные фонари в последний раз подмигнули ей и исчезли в поглотившем их тумане.

На улице царила тишина, дома были абсолютно темными. Адрианна быстро огляделась и перепрыгнула через низкую стену позади интересующего ее здания. Она пересекла крошечную лужайку и оказалась у западной стены, увитой темным отсыревшим плющом. Вжавшись в стену и практически слившись с растительностью, она снова осмотрелась вокруг. Какой-нибудь страдающий бессонницей сосед мог бы ее заметить, если бы бросил взгляд в ее сторону, но она была полностью скрыта от изредка проезжающих по улице машин. Уверенными, почти механическими движениями она размотала веревку.

У нее ушло всего несколько минут на то, чтобы взобраться по стене на второй этаж, к окну спальни Мадлен. На туалетном столике горел ночник, позволяя Адрианне отчетливо разглядеть комнату. Судя по беспорядку, Мадлен помучилась, решая, какое платье будет для сегодняшнего вечера самым подходящим.

«Бедная Люсилль», – подумала она, извлекая стеклорез. Вот на кого утром обрушится весь гнев хозяйки.

Ей было необходимо вырезать совсем небольшое отверстие. Ее кисть была очень узкой. С помощью липкой ленты она вынула вырезанный стеклянный круг и потянулась к замку на внутренней стороне рамы. Спустя восемь минут после своего появления Адрианна уже забиралась в окно.

Оказавшись внутри, она замерла, прислушиваясь. Здание готовилось ко сну, поскрипывая и что-то бормоча, по обыкновению всех старых домов. Звук ее шагов полностью поглощался старинным персидским ковром.

Она подошла к туалетному столику и нажала на пружину, удерживавшую фальшивую панель. Затем она устроилась поудобнее и, вооружившись стетоскопом, приступила к работе.

Иногда эта часть работы бывала мучительно медленной, но, как и большинство аспектов ее ремесла, она не терпела спешки. В первый раз, когда она ограбила дом, хозяева были дома и у нее вспотели ладони. Ее руки так дрожали, что на то, чтобы отпереть замок, у нее ушло вдвое больше необходимого времени. Теперь ее ладони были сухими, а пальцы уверенными.

Раздался первый щелчок.

Она замерла, терпеливо прислушиваясь к звуку проезжающей по улице машины. Затем она медленно выдохнула и посмотрела на часы. Пять секунд, десять… она снова сосредоточилась на сейфе.

Она думала о первоклассном сапфире в ожерелье Мадлен. Его нынешняя оправа была явным перебором. Камень такого калибра был хорош сам по себе, и его не следовало помещать в столь вызывающе филигранное колье. Точно так же, ему нечего было делать на шее такого эгоистичного и самовлюбленного существа, как Мадлен Моро. Совсем иное дело, если отнять его у актрисы и извлечь из оправы. Она уже прикинула, что главный камень с остальными окружающими его сапфирами помельче стоит не меньше двухсот тысяч фунтов. Возможно, двести пятьдесят. Она будет довольна покинуть перекупщика с половиной от этой суммы.

Второй щелчок.

Адрианна не смотрела на часы, но по ощущениям знала, что работает с опережением графика. Точно так же покалывание в кончиках пальцев сообщало ей, что она очень близка к завершению этой части работы. Ей было жарко, но она не стала снимать куртку, зная, что еще несколько мгновений, и она будет держать в руках прохладные камни стоимостью в четверть миллионов фунтов.