Текст книги "Перед падением"

Билл с озадаченным выражением на лице долго молча смотрит на Скотта. А затем запускает магнитофонную запись.

* * *

«Сука. Проклятая тварь».

Гэс невольно задерживает дыхание. Услышанные им слова шепчет себе под нос Чарльз Буш, второй пилот, находящийся в кабине в полном одиночестве.

Затем Чарльз, уже несколько громче, говорит:

«Нет».

И отключает автопилот.

Чарльз Буш
31 декабря 1982–26 августа 2015

ОН ПЛЕМЯННИК КАКОЙ-ТО ВАЖНОЙ ШИШКИ – люди всегда шептались об этом у него за спиной. По мнению многих его знакомых, если бы не данное обстоятельство, Чарли никогда не получил бы ту работу, на которую в конечном итоге устроился. Те, кто так говорил, считали его бездарем, пустым местом. У самого Чарли Буша, родившегося в канун Нового года, всегда было ощущение, что в последний момент он разминулся в жизни с чем-то очень важным и нужным. Такая дата рождения казалась Чарли признаком того, что по какой-то причине он лишен будущего – ведь его появление на свет почти для всех, кто узнал об этом событии, стало прошлогодней новостью.

В детстве он любил играть на улице, а вот учился всегда неважно. Ему нравилась математика, но процесс чтения – как учебников, так и просто книг – навевал на него тоску. Первые годы жизни Чарли прошли в Одессе, штат Техас. Как и все соседские мальчишки его возраста, он мечтал стать вторым Роджером Стобэком, хотя ему все же как пример для подражания больше нравился Нолан Райан. Спортивные соревнования в средней школе были полны чистого, бескорыстного азарта. В раздевалках стоял запах юношеского тестостерона. Мальчишеская бескомпромиссность отказывалась принять любой исход, кроме победы, и потому поражение для многих превращалось в трагедию. Тогда Чарльз, как и многие его приятели, ложась спать, запихивал свою засаленную бейсбольную рукавицу под матрас – ему казалось, что с ней сон куда крепче. В то время жизнь была проста и прекрасна. Бросай мяч точно и сильно, бей по нему битой от всей души, беги как можно быстрее, чтобы ветер свистел в ушах, – вот и весь секрет счастья. Незадолго до окончания школы все изменилось.

Люди не лгали, когда говорили, что Чарли Буш – племянник какой-то большой шишки. Дядя Логан Бэрч, брат его матери, был сенатором от штата Техас. Он занимал эту должность уже шестой срок и, будучи председателем бюджетной комиссии, водил дружбу с нефтяными компаниями и фирмами, занимавшимися торговлей скотом. Сколько Чарли его знал, дядя всегда был большим любителем бурбона, укладывал волосы у парикмахера. К приезду дяди Логана мать Чарли всякий раз доставала из буфета особые, парадные тарелки. Рождество они с матерью проводили в его огромном особняке в Далласе. Чарли хорошо помнил, как члены семьи сенатора усаживались за стол, одетые в одинаковые рождественские свитера. Дядя Логан всякий раз требовал, чтобы племянник, согнув руку в локте, напряг мышцы, а затем, тщательно ощупав их, неизменно говорил, обращаясь к сестре:

– Этого парня надо подтянуть, что-то он хлипковат.

Отец Чарли погиб, когда мальчику было шесть лет. Однажды вечером, когда он возвращался с работы, в его автомобиль врезался огромный девятиосный грузовик. Легковушка перевернулась восемь раз. Мать Чарли похоронила мужа в закрытом гробу на местном кладбище. Все расходы оплатил дядя Логан.

В средней школе наличие влиятельного дядюшки тоже нередко помогало Чарли. Его взяли в школьную сборную по бейсболу, хотя он и уступал в мастерстве многим другим мальчишкам. Покровительство сенатора, разумеется, не афишировалось, поэтому до тринадцати лет Чарли даже не догадывался, что своими спортивными успехами он обязан кому-то другому. Он думал, тренерам нравятся его энергия и напор. Однако в один прекрасный день ему дали понять, что это не так. В конце концов, спорт, и в том числе бейсбол, – среда высококонкурентная, где все решают реальные достоинства игроков, а не наличие у них высокопоставленных родственников. Футбольная и бейсбольная команды города Одесса, штат Техас, были далеко не последними в своих лигах. Их «звезд» с удовольствием принимали на учебу в лучшие университеты. Поэтому такой посредственный игрок, как Чарли Буш, не мог долго удержаться в основном составе.

Гром грянул, когда Чарли было пятнадцать лет. После того как в одной из игр он наделал много грубых ошибок, товарищи по команде, затолкав его в угол в раздевалке, избили. Затем Лемон Дэвис, капитан, наклонился над ним и злобно прошипел ему в ухо:

– Уходи из команды, урод, иначе ты покойник.

Время шло. Чарли стал взрослым, но никак не мог найти свою дорогу в жизни. В какой-то момент дядя Логан, в очередной раз подергав за нужные ниточки, устроил Чарли на курсы пилотов, организованные под эгидой Национальной гвардии. Чарли неплохо овладел новой профессией, хотя преподаватели отметили у него одно неприятное качество – растерянность в сложных ситуациях. После окончания курсов он сменил несколько мест работы, будучи не в состоянии долго удержаться ни на одном. В итоге в дело снова вмешался его дядюшка. Побеседовав с одним приятелем из авиакомпании «Галл-Уинг», он уговорил его встретиться с племянником. Следует признать, что Чарли обладал определенным обаянием и умел производить на людей, особенно на женщин, приятное впечатление. В костюме он выглядел просто прекрасно, а потому руководитель службы персонала авиакомпании пришел к выводу, что Чарльз Буш станет для быстро растущей «Галл-Уинг» отличным приобретением.

Чарли взяли на должность второго пилота. Это было в сентябре 2013 года. Ему нравились роскошные, умопомрачительно дорогие частные самолеты и клиенты компании – богатые люди, среди которых встречались и миллиардеры. Общение с ними, пусть даже в качестве сотрудника обслуживающего персонала, придавало Чарли значимости в собственных глазах. Но главной приманкой для него были стюардессы. Они выглядели не просто красивыми – они казались богинями. Когда Чарли впервые увидел стюардесс, с которыми предстояло отправиться в рейс, он невольно чертыхнулся про себя – четыре девушки модельной внешности были одна другой прекраснее.

– Добрый день, леди, – поприветствовал он их, чуть опустив темные очки и добавив к приветливой интонации свою лучшую техасскую улыбку. Девушки, однако, и глазом не моргнули. Вскоре выяснилось, что стюардессы не спят со вторыми пилотами, и дело здесь не только в правилах и инструкциях авиакомпании. Многие девушки говорили на нескольких языках. Они были настоящими ангелами, и простые смертные могли лишь смотреть на них, но не имели права к ним прикасаться…

В каждом рейсе Чарли продолжал попытки сблизиться с кем-то из этих девушек, сломать лед их равнодушия, но снова и снова терпел неудачу. Забраться в трусики к кому-нибудь из стюардесс компании «Галл-Уинг» ему не мог помочь даже высокопоставленный дядя.

Через восемь месяцев после своего прихода в компанию Чарли познакомился с Эммой. Он сразу же почувствовал, что она отличается от других стюардесс. Она казалась более земной, реальной со своей небольшой симпатичной щелочкой между передними зубами. Иногда, находясь в помещении, которое в самолете служило кухней, она что-то тихонько напевала. Обнаружив, что Чарли это слышит, она обычно слегка краснела. Эмма была самой красивой из девушек, работавших в компании, но она не казалась недостижимой. Чарли, словно лев во время охоты, терпеливо выжидая, выбирал наиболее беззащитную из антилоп, когда наконец понял, что пришло время для атаки.

Эмма рассказала ему, что ее отец в прошлом был летчиком ВВС. Поэтому Чарли сочинил для нее красивую легенду о своем пребывании в рядах Национальной гвардии и привосокупил сказку про то, что он якобы в течение года принимал участие в операции в Ираке, летая на F-16. Он без труда понял, что Эмма из тех, кого называют папиными дочками. Поскольку отец самого Чарли погиб, когда мальчику было всего шесть лет, он слабо представлял, как именно ему следует себя вести. Единственным родственником-мужчиной, который время от времени появлялся в его жизни, был дядюшка с тщательно уложенными парикмахером волосами, любитель виски, который при встрече всякий раз напоминал ему о необходимости укреплять мускулатуру. Чарли понимал, что он не так умен, как многие другие его сверстники, не умеет искрометно шутить и уступает им в жизненном опыте. Поэтому у него оставался лишь один выход. Он быстро понял: если не чувствуешь себя уверенным, вполне по силам казаться таковым. Чтобы выглядеть как игрок национальной сборной, достаточно надеть соответствующую форму, а если хочешь казаться солдатом, надо просто держать в руках оружие. Думая так, Чарли, несомненно, был отчасти прав.

Любил ли кто-нибудь Чарльза Натаниэля Буша таким, каким он являлся на самом деле? Вряд ли. Он был племянником сенатора, когда-то играл в школьной бейсбольной команде и в конечном итоге стал пилотом. Со стороны это выглядело вполне приемлемым вариантом американской истории успеха, и Чарли делал все возможное, чтобы окружающие думали именно так. Но сам он знал правду и понимал – все это фальшивка. Душа его наполнялась горечью, и Чарли все больше озлоблялся.

С чартерным рейсом «Галл-Уинг» он перелетел из лондонского Хитроу в Нью-Йорк. Самолет совершил посадку в воскресенье, 26 августа, в три часа дня. С того момента, как Эмма порвала с ним, прошло полгода. Она запретила ему звонить, караулить ее у дома и пытаться получить назначение на те же рейсы, которые выпадали ей. Чарли знал, что вечером Эмме, накануне прибывшей в Нью-Йорк, предстоит короткий перелет на Мартас-Вайнъярд и обратно. Он был уверен, что если сможет провести с ней с глазу на глаз несколько минут, то сумеет все объяснить. Эмма должна понять, как сильно Чарли ее любит и как она ему нужна. Он сожалеет по поводу случившегося – всего, что сказал и сделал. Если бы только он получил шанс объяснить Эмме все это! Она поняла бы, что в душе Чарли хороший. Просто так долго скрывал от всех, какой он на самом деле, что стал бояться разоблачения. От этого вся его заносчивость, ревность, мелочность. Если челочек в течение многих лет пытается выдавать себя за кого-то другого, он изменяется, и не в лучшую сторону. Но Чарли не желал больше жить в страхе, продолжать притворяться. Во всяком случае, с Эммой. Чарли хотел, чтобы она узнала его – настоящего. Разве он не заслужил того, чтобы хоть раз в жизни к нему отнеслись по-человечески? Чтобы кто-то полюбил именно его, а не того, кем он пытался казаться?

Чарли много думал о случайной встрече с Эммой в Лондоне и ругал себя за допущенную ошибку. Однако постепенно мысль о том, что скоро он снова увидит объект своего обожания, стала вытеснять из его сознания неприятные воспоминания. Так яд после укуса змеи постепенно распространяется по кровеносным сосудам. Чарли чувствовал, что ему вот-вот представится еще один удобный случай для того, чтобы атаковать или, по крайней мере, значительно сократить дистанцию между ним и… Кем? Противником? Добычей? Ответа на этот вопрос Чарли не знал.

К сожалению, в Лондоне все сразу пошло прахом. С Чарли сыграла злую шутку его привычка к притворству. Стоило ему увидеть Эмму, как сердце его подпрыгнуло и заколотилось где-то в горле. Почувствовав свою уязвимость, он повел себя вызывающе, обидел Эмму, заявив, что она растолстела, а затем весь остаток вечера ходил за ней словно привязанный.

Мишель Гастон, который в воскресенье должен был в качестве пассажира лететь в Нью-Йорк, а потом тем же рейсом, что и Эмма, но уже вторым пилотом – на Мартас-Вайнъярд, легко согласился поменяться с Чарли. Он был только рад возможности еще пару дней провести в Лондоне. Вечер пятницы сотрудники «Галл-Уинг» кутили до утра, переходя из одного ночного клуба в другой – водка, ром, экстази, немного кокаина. Следующую плановую проверку на наркотики большинству участников вечеринки предстояло проходить через две недели, но у Мишеля был знакомый, который не употреблял запрещенные вещества и мог сдать анализ мочи вместо них. Поэтому все отбросили к черту осторожность. Чарли изо всех сил пытался собраться с духом. Всякий раз, когда он смотрел на Эмму, сердце, казалось, разрывается пополам. Она была так прекрасна, а он упустил ее. С какой стати понадобилось указывать ей на то, что она набрала несколько фунтов? Как он мог совершить такую глупость? Когда Эмма вышла из ванной, завернувшись в полотенце, ему захотелось обнять, покрыть поцелуями ее лицо. А он вместо этого бросил обидные слова.

Чарли вспомнил выражение лица Эммы, когда, незадолго до их разрыва, он в постели схватил ее за горло и принялся душить. Сексуальный эксперимент не удался – в глазах девушки он прочел сначала шок, потом ужас. Почему он решил, что ей может это понравиться? Эмма ведь не из тех, кого привлекают подобные вещи. Да, ему иногда попадались татуированные мазохисты в женском обличье, которым нравилось, когда их наказывали, оставляя на теле синяки и царапины. Но Эмма совсем другая. Это было легко понять по ее взгляду и поведению. Она не имела тяжелого груза трудного детства. И именно это делало ее просто находкой для Чарли. Она была Мадонной, а не шлюхой. Женщиной, на которой он бы женился и которая могла его спасти. Так зачем же он это сделал? Зачем принялся душить ее? Возможно, для того, чтобы таким странным образом опустить Эмму до своего уровня. Дать ей понять, что мир, в котором она живет, – это вовсе не парк развлечений. Что в нем есть множество опасностей.

После того как Эмма бросила его и перестала отвечать на его звонки, Чарли многое пережил. Иногда он целыми днями лежал в кровати с утра до вечера. С работы он не ушел и продолжал летать вторым пилотом, внешне ничем не проявляя всего того, что происходило в душе. Привычка к притворству, развившаяся со временем в умение скрывать свои слабости, помогла ему в этом. К тому же полеты стали для Чарли особенно притягательными. При мысли о том, что он при желании мог бы направить самолет носом вниз и заставить его рухнуть на землю, Чарли чувствовал странное возбуждение, от которого его сердце начинало биться быстрее. Иногда желание сделать это становилось настолько сильным, что он был вынужден уединяться в туалетной комнате, чтобы успокоиться.

Эмма – она, словно волшебный единорог, стала мистическим ключом к его счастью.

Сидя в лондонском баре, он внимательно изучал ее лицо, пытаясь заглянуть в глаза. Чарли чувствовал, что Эмма специально не смотрит на него. Всякий раз, когда он начинал говорить громко, обмениваясь шутками с Гастоном, она словно каменела. По-видимому, ненавидела его. Но разве не говорят: от ненависти до любви всего один шаг?

Чарли полагал, что для превращения одного в другое ему просто нужно было найти правильные слова. Вот сейчас, думал он, выпьет еще порцию, а потом подойдет к Эмме, возьмет ее за руку и пригласит выйти на улицу, чтобы выкурить по сигарете и поговорить. Он уже продумал каждое свое слово, каждое движение. Сначала их беседа будет всего лишь его монологом. Он поведает Эмме историю своей жизни. В первые минуты она будет слушать его молча, недоверчиво скрестив руки на груди. Но он продолжит говорить, расскажет о гибели отца, о том, что мать воспитывала его одна. Как дядюшка взял его под опеку и проложил для него дорогу в жизни, а сам он, Чарли, никогда этого не желал и к этому не стремился. Он всегда хотел, чтобы люди судили о нем, исходя из его реальных достоинств и недостатков. Но в какой-то момент ему вдруг стало страшно, что он недостаточно хорош. И потому он пошел на поводу у обстоятельств, поплыл по течению. Но все это позади. Теперь он, Чарли Буш, единственный хозяин своей жизни и хочет, чтобы Эмма Лайтнер стала его женщиной. К тому времени, когда он дойдет до этой части своего признания, Эмма опустит руки и придвинется ближе. А потом они наконец обнимутся и поцелуются.

Чарли залпом выпил еще один коктейль и следом за Мишелем отправился в туалет. Когда же он вышел оттуда, вытирая лицо ладонью, Эмма исчезла. Встревожившись, Чарли приблизился к группе девушек-стюардесс.

– Э-э… а что, Эмма ушла? – поинтересовался он.

Девушки рассмеялись. Их сияющие, прекрасные глаза выражали неприкрытое презрение.

– Послушай, дорогуша, – вкрадчиво произнесла Челси, – ты в самом деле думаешь, что вы с ней из одной лиги?

– В конце концов, черт побери, ответь – она ушла?

– Вроде того. Она сказала, что устала, и отправилась на квартиру.

Чарли положил деньги на барную стойку и выбежал на улицу. От выпитого алкоголя и наркотиков у него сильно кружилась голова. По этой причине он сначала двинулся не в ту сторону и прошел добрых десять кварталов, прежде чем осознал свою ошибку. К тому времени, когда он наконец добрался до арендуемого авиакомпанией дома, Эммы уже там не было. Она ушла, забрав свои вещи.

Эмма исчезла.

Как раз на следующий день, в субботу, стонущий от похмелья Мишель сказал, что в воскресенье должен лететь в Нью-Йорк, а затем на Мартас-Вайнъярд, а стюардессой на короткий рейс до острова и обратно назначена Эмма. Чарли тут же с готовностью предложил его подменить. Он соврал Мишелю, что согласует все с руководством авиакомпании. Однако на самом деле администрация узнала о замене только тогда, когда Чарли Буш появился в аэропорту Тетерборо в Нью-Джерси и сделать уже ничего было нельзя.

Устроившись на откидном сиденье в кабине «Боинга-737», пересекающего Атлантику, Чарли чашку за чашкой пил кофе, стараясь прийти в себя. В Лондоне он, судя по всему, шокировал Эмму, и ему хотелось как можно скорее привести себя в порядок. Теперь он понимал, что, находясь под действием алкоголя и наркотиков, вряд ли мог вызвать у Эммы позитивные чувства. Ему хотелось извиниться перед ней, но она сменила номер телефона, а на его электронные письма просто перестала отвечать. Что, спрашивается, ему оставалось делать? Вариант был только один: встретиться с ней и объясниться.

Тетерборо, аэропорт для частных самолетов, располагался в двенадцати милях от Манхэттена. У «Галл-Уинг» там имелся свой ангар. На нем был изображен логотип компании – две ладони со скрещенными большими пальцами. Остальные пальцы были сложены наподобие крыльев. По случаю воскресенья офис в ангаре был закрыт. Доступ туда из сотрудников компании имели только работники администрации и члены сменных экипажей. Чарли взял в аэропорту Джона Кеннеди такси и поехал на север, через мост Джорджа Вашингтона. На счетчик он старался не смотреть. У него была платиновая карточка «Американ экспресс», и он заранее убедил себя в том, что неважно, во сколько обойдется ему поездка – ведь речь шла о любви. Питер сообщил Чарли маршрут полета. Вылет из Нью-Джерси был назначен на 18:50. Лететь предстояло порожняком на «Лире 45-Экс-Эр». Приземлившись на Мартас-Вайнъярд, самолет должен принять на борт пассажиров и отправиться обратно. Полет короткий, и дозаправка не потребуется. Чарли рассчитал, что у него будет пять часов, и он сможет, выбрав удобный момент, объясниться с Эммой наедине и все ей сказать. «Я был идиотом. Пожалуйста, прости меня. Я тебя люблю».

Эмма обязательно поймет его и простит. Разве могло быть иначе? Ведь все, что происходило между ними до расставания, было чем-то необыкновенным. Когда они впервые занимались любовью, Эмма плакала от счастья. Увы, он, Чарли, все испортил… Но было еще не поздно все исправить! Чарли пересмотрел все романтические комедии, которые вызывали восторг у девушек, и знал, что упорство – ключ к успеху. Эмма просто испытывала его, вот и все. Она любит его, но он должен доказать, что достоин ее. Чарли не какой-нибудь легкомысленный юнец, пасующий перед препятствиями, а серьезный, надежный мужчина, испытывающий к Эмме настоящее чувство. Он должен убедить ее, что в жизни все может случаться так, как в романах. Эмма хотела быть принцессой, которую завоюет рыцарь на белом коне. И он, Чарли, собирался исполнить это ее желание. Она была его женщиной, он – ее мужчиной. Поэтому Чарли решил ни за что не сдаваться. Когда Эмма наконец поймет, что они созданы друг для друга, то бросится к нему в объятия и все станет как прежде.

У въезда на территорию аэропорта Тетерборо Чарли показал охраннику свою пилотскую лицензию. Тот сделал рукой приглашающий жест. Чарли почувствовал, как от нервного напряжения у него забурчало в животе. Он потер ладонью лицо и пожалел, что не успел побриться, – из-за этого окружающие могли обратить внимание на его усталый вид.

– Вон туда, к белому ангару, – сказал он таксисту.

Расплатившись картой, Чарли выбрался из машины, прихватив свою серебристого цвета сумку на колесиках. «Лир» стоял на летном поле рядом с ангаром. Его изящный корпус поблескивал в лучах прожекторов, укрепленных на крыше строения, они горели, хотя было еще светло. Вокруг самолета суетились трое техников. Неподалеку от носовой части лайнера стоял грузовик, доставивший на борт продукты.

Чарли поискал взглядом Эмму, но ее нигде не было видно. В пилотскую униформу Буш переоделся еще в аэропорту Кеннеди. Она придавала ему уверенности. Ему казалось, что в форме он выглядит ничуть не хуже, чем Ричард Гир в фильме «Офицер и джентльмен». Стуча каблуками по бетону летного поля, он, буксируя за собой сумку, вошел в ангар с невозмутимым видом. Однако нервы его были напряжены до предела. Чарли сильно вспотел, его сердце колотилось где-то в горле – на какой-то момент ему даже показалось, что он снова очутился в школе.

«Господи, что эта девушка с тобой делает, Чарли Буш, – подумал он. – Соберись, возьми себя в руки».

В ту же секунду он ощутил приступ гнева, но усилием воли сумел его подавить.

Первым ему на глаза попался Мелоди, командир экипажа. Он был значительно старше Буша. Некоторые считали его занудой, но сомневаться в его компетентности не было никаких оснований.

– Добрый день, командир, – поприветствовал его Чарли.

При виде Буша Джеймс Мелоди недовольно нахмурился:

– А где Гастон?

– Я за него, – ответил Чарли. – Кажется, у него проблемы с животом – я точно не знаю. Мне позвонили и попросили его подменить.

Мелоди пожал плечами – комплектованием экипажей занималась администрация.

– Вы опоздали, – не удержался он от замечания. – Я собирался осмотреть самолет. Поставьте куда-нибудь вашу сумку и пойдемте со мной.

В это время в одной из комнат офиса авиакомпании, располагавшегося в ангаре, Чарли заметил Эмму. Сердце его забилось еще быстрее.

– Дайте мне одну минуту, – сказал он.

Отпустив ручку сумки, он обошел Мелоди и, прежде чем командир успел возразить, бросился к лестнице.

Офис компании находился на высоком подиуме. В нем находились только сотрудники. Клиенты в ангаре не появлялись никогда – их доставляли прямо к трапу самолета на лимузине. В «Галл-Уинг» действовало правило, согласно которому пассажиры не должны были ничего знать о «внутренней кухне» авиакомпании.

Чтобы попасть в офис, следовало подняться по металлическим ступенькам с внешней стороны ангара. Ухватившись за перила, Чарли почувствовал, что во рту у него совсем пересохло. Он сдвинул фуражку чуть набок и хотел было надеть темные очки, но передумал. Очки могли помешать сразу же установить с Эммой зрительный контакт. Руки у Чарли дрожали, поэтому он сунул их в карманы. Ему пришлось внимательно смотреть себе под ноги, чтобы не оступиться. В течение последних шестнадцати часов он снова и снова прокручивал тот момент, когда увидит Эмму, тепло улыбнется ей и продемонстрирует, что может быть спокойным, добрым и нежным. Но успокоиться ему не удалось. За последние двое суток он спал не больше четырех часов, используя в качестве поддерживающих средств кокаин и водку.

Вот сейчас, поднявшись по лестнице, он откроет дверь. Эмма обернется и увидит его. Чарли остановится на пороге и покажет всем своим видом, что понял, о чем она хотела ему сказать, и пришел навсегда.

Но все пошло совсем не так, как рассчитывал Буш. Когда он распахнул дверь, Эмма уже смотрела в его сторону. При виде Чарли лицо ее побледнело. От страха глаза девушки стали огромными. Еще хуже было то, что и Чарли в этот момент словно оцепенел. Его правая нога на какой-то момент зависла в воздухе, и он даже слегка пошатнулся. По всему его телу пробежала странная дрожь. Эмма повернулась и метнулась в глубь помещения.

«Черт, – подумал Чарли. – Черт, черт, черт».

Он шагнул через порог. В офисе, кроме Эммы, находилась еще одна женщина – дежурный администратор по фамилии Стэнхоуп. Это была пожилая особа с такими тонкими губами, что ее рот напоминал слегка перекошенную щель почтового ящика.

– Я на рейс шестьсот тринадцать, – сказал Чарли. – Зарегистрируйте меня.

– Вы не Гастон, – заметила администратор, заглянув в журнал полетов.

– Чертовски меткое наблюдение, – сыронизировал Чарли, обшаривая взглядом другие помещения за стеклянной стеной в поисках Эммы.

– Простите?

– Нет-нет, ничего. Извините. Я хотел сказать, что Гастон заболел. Он мне звонил.

– Вообще-то он должен был позвонить мне. Это плохо, когда члены экипажей начинают меняться. Такая практика разрушает всю…

– Совершенно с вами согласен. Я просто хочу оказать парню небольшую… Кстати, вы не знаете, где Эмма?

«Она убежала, – подумал Чарли. – Просто смылась, и все… Похоже, все летит к чертям».

В офис вошел Джеймс Мелоди.

– Дженни, – сказал он, – извините, но нам пора взлетать. Можно решить бумажные вопросы, когда мы вернемся?

– Хорошо, – кивнула администратор. – Мы все оформим после полета. Только не забудьте зарегистрироваться у меня, молодой человек. Ведь существующая процедура была разработана не просто так.

– Да, конечно, само собой, – согласился Чарли. – Я не знаю, почему Гастон не позвонил вам.

Он вместе с Мелоди вышел из офиса и направился к самолету, продолжая озираться по сторонам в надежде увидеть Эмму. Поднявшись по трапу, он с удивлением обнаружил ее в салоне самолета – она колола лед на кухне.

– Эй, – сказал Чарли, – куда ты пропала? Я тебя искал.

Эмма отвернулась, сделав вид, что не услышала его слов.

Командир экипажа открыл дверь в кабину.

– Ладно, – проговорил Мелоди. – Давайте еще раз проверим работу основных систем.

Чарли неохотно подчинился. Во время проверки думал о том, что все получилось совсем не так, как он хотел. Эмма, судя по всему, решила поломаться, дать ему понять, что завоевать ее вторично будет непросто. Это означало – следующие шесть часов пройдут строго по инструкции. Два штатных взлета и две предусмотренные посадки. В таком случае, подумал Чарли, теперь он исчезнет из жизни Эммы. Наступила его очередь. Он сменит номер телефона, и тогда Эмма одумается и поймет, что потеряла. Она сама будет искать встречи с ним и умолять простить ее.

Когда они с Мелоди проверяли работу двигателей, Чарли услышал, как дверь кабины открылась. В кабину вошла Эмма.

– Держите его подальше от меня, – произнесла она, обращаясь к командиру экипажа и указывая пальцем на Буша.

Мелоди бросил на второго пилота неприязненный взгляд.

– Похоже, у нее критические дни, – сказал Чарли.

Покончив с предполетными процедурами, экипаж задраил дверь. В 18:59 самолет вырулил на взлетную полосу и, совершив разбег, благополучно оторвался от земли, двигаясь в противоположную от заходящего солнца сторону. Еще через несколько минут командир экипажа Джеймс Мелоди заложил правый вираж, после чего самолет лег на курс.

В течение всего полета от Тетерборо до Мартас-Вайнъярд Чарли молча сидел в своем пилотском кресле и смотрел на океан. После пережитого стресса он чувствовал страшный упадок сил и, кроме того, жестоко страдал от недосыпа. Те несколько минут, в течение которых ему удалось подремать во время перелета из Лондона в Нью-Йорк, разумеется, в счет не шли. Возможно, предшествующая бессонница представляла собой остаточный эффект от кокаина и водки в сочетании с энергетиком. Однако теперь, когда его план сорвался, Буш чувствовал себя измученным и разбитым.

За пятнадцать минут до посадки на Мартас-Вайнъярд командир встал и положил руку на плечо Чарли. Тот вздрогнул от неожиданности.

– Оставляю птичку на вас, – сказал Мелоди. – Пойду выпью кофе.

Чарли кивнул и выпрямился в кресле. Внизу по-прежнему расстилалась синяя океанская гладь. Самолет управлялся автопилотом. Выходя из кабины, Мелоди закрыл за собой дверь, которая до этого была приоткрыта. Чарли потребовалось несколько секунд, чтобы понять, зачем командир экипажа это сделал. В самом деле, почему он закрыл дверь? Ведь она была открыта даже во время взлета.

Ответ мог был только один.

Чарли почувствовал, как кровь горячей волной прилила к лицу. Ну конечно. Мелоди хотел поговорить с Эммой.

О нем. О Чарли Буше. Причем так, чтобы он, Чарли, этого не слышал.

От мощного выброса адреналина у Чарли даже зарябило в глазах. Чтобы сосредоточиться, он несколько раз ударил себя ладонью по щеке.

Что же ему делать?

В первое мгновение хотелось броситься следом за Мелоди в салон и потребовать, чтобы он не совал нос не в свое дело. Но такое поведение было бы нерациональным – скорее всего, за это Чарли могли уволить.

Нет, правильнее поступить по-другому, решил он. Он ничего не станет делать. В конце концов, он профессионал. Это Эмма смешивает работу и личную жизнь. А Чарли продолжит вести самолет – ладно, пусть не он, а автопилот – и будет действовать как взрослый, уравновешенный человек.

И все же его очень беспокоит закрытая дверь кабины. Он понятия не имеет, что за ней происходит. Что наговорит Мелоди Эмма? Плохо осознавая, что делает, Чарли встал, снова сел и опять встал. В тот самый момент, когда он протянул руку к ручке двери, она распахнулась, и на пороге возник командир экипажа с чашкой кофе в руке.

– Все в порядке? – поинтересовался он, закрывая дверь.

Чарли изобразил некое подобие наклона в сторону, делая вид, что пытается немного размяться.

– В полном, – ответил он. – Просто что-то бок у меня свело судорогой.

Когда они совершили посадку на Мартас-Вайнъярд, солнце уже клонилось к горизонту. Как только Мелоди закончил рулежку и выключил двигатели, Чарли встал.

– Куда это вы собрались? – спросил командир.

– Покурить.

– Сходите позже, – сказал Мелоди и тоже поднялся на ноги. – Я хочу, чтобы вы провели полную диагностику системы управления. Во время посадки мне показалось, что ручка туговата.

– Всего одну сигарету. Ведь до взлета еще целый час или около того.

Командир экипажа приоткрыл дверь кабины. Чарли увидел Эмму, которая что-то делала на кухне. Она обернулась и, наткнувшись на взгляд Буша, сразу же отвела глаза. Мелоди шагнул к выходу из кабины и заслонил своим телом дверной проем.

– Сначала проведите диагностику, – повторил он и, переступив порог, закрыл за собой дверь.