Текст книги "Звезды в кармане"

Глава 10

Подлетая во флаере, мы заметили громадный цилиндр ещё издалека.

Он стоял на том же месте – посреди обширного луга. И в этот раз не было никаких пространственных искривлений.

– Убрали блокирующее поле? – тоном знатока спросил Бинк.

– А чего зря энергию тратить, – пожал плечами Шонн, коренастый мужчина средних лет. Он был здесь за старшего по технической части – даже гарргавы уважительно именовали его «мастером».

– Вы засекли нас ещё за атмосферой?

Мастер Шонн скромно прищурился:

– Ну… Мы тоже кой-чего умеем. Надеюсь, посадка вышла мягкой?

– Грех жаловаться… И часто у вас бывают гости?

– Иногда, – уклончиво ответил Шонн. Лукаво подмигнул:

– Одного я так и не понял – как вам удалось выскользнуть из под «колпака»?

Бинк зыркнул в нашу сторону. Он-то прекрасно помнил, кому из нас удалось обнаружить выход. Но вслух туманно заметил:

– Настоящего космоходца такие мелочи не остановят…

Ас хренов!

Там среди звёзд, было слишком мало света и времени – мы просто не успели всё толком разглядеть. Потом была дымка, скрадывавшая очертания корабля-цилиндра…

Сейчас, при ярком солнечном свете, звездолёт выглядел просто кошмарно.

Почернелый, кое-где вдавленный корпус. Неряшливые латки, трещины…

Мы обошли его кругом.

Бинк что-то бормотал под нос, чесал затылок. Мастер Шонн внимательно щурился. Один раз он слегка ковырнул пальцем. Изрядный кусок покрытия отвалился.

– …твою мать! – испуганно брякнул Лубенчиков.

– Что? – не понял Бинк.

– Говорю, лучше его не ковырять. А то лететь будет не на чем!

Я нахмурился.

Может мы и правда погорячились, соглашаясь на илгину затею?

Последующие дни были наполнены хлопотами и трудами.

Конечно, мы с Васькой ни фига не смыслили в устройстве инопланетных кораблей. Поэтому оба выступали в качестве грубой физической силы – таскали оборудование, выносили искорёженный металлолом, чистили разрушенный энергоотсек.

Старались на совесть.

Даже Бинк, руководивший ремонтом, похвалил:

– Молодцы! Вас бы на императорские стройки!

– Бесплатно на него вкалываем, а он ещё издевается гад, – сплюнул Васька.

– Для себя делаем, – напомнил я.

– Ещё неизвестно – поднимется эта колымага или нет!

А «Цветок Зари»– именно такое гордое название было у «колымаги» – постепенно обретал всё более цивилизованный вид.

Местная бригада под руководством мастера Шонна работала слаженно и профессионально. Как будто, ремонт упавших с неба звездолётов был для них самым обычным занятием.

Волосатик только диву давался: у местных нашлись и запчасти, и инструмент. Не всё, но многое.

– И откуда они берут?

Мастер Шонн уклонялся от ответа.

Когда запчастей не хватало, Бинку приходилось импровизировать – по ходу дела вносить кой-какие изменения в конструкцию.

– Так-с… Это выкидываем… Левый синхронизатор – трумлю в задницу… Правый – к ульфакской матери… Оставляем центральный – и соединяем всё напрямую!

– А ты уверен? – каждый раз осторожно спрашивал Шонн.

И Бинк презрительно хмыкал:

– Я не первый год в космосе!

Мы с Васькой только переглядывались и помалкивали.

Другого-то пилота все равно не будет.

К утру третьего дня закончили ремонт энергоустановки. Бинк забрался в кабину. Мы отошли подальше и он активизировал систему.

Из пробоины повалил едкий тёмный дым.

– Бинк, выключай!

– Не мешайте! – донеслось из динамиков.

В следующий миг корабль беззвучно оторвался от земли. Метр, два…

Мы затаили дыхание.

Дым развеялся. Звездолёт неподвижно висел в воздухе. И вопреки всем ожиданиям, не торопился шмякнуться о землю.

– Гравикомпенасаторы работают нормально! – доложил Бинк.

«Цветок Зари» резко взмыл вверх. Облетел круг почёта, плавно опустился на травку.

Местные, включая Шонна, радостно улыбались.

Мы с Васькой орали и аплодировали.

Энергоустановка – это здорово. Но самые важные хлопоты были ещё впереди.

Бригада Шонна занялась починкой фотонных двигателей. А Бинк в позе мыслителя уселся над схемой гипергенераторного узла и диаграммой рабочих импульсов.

Его планшет выводил трёхмерную картинку. Бинк вертел её туда и сюда. Бормотал что-то под нос и отчаянно теребил свои косматые вихры.

Прошло немало времени, а дело, кажется, так не сдвинулось с мёртвой точки.

Я с Васькой успел перетащить два рефлектора. Хоть и на антигравной тележке, но всё таки мы изрядно запарились пока разгружали флаер. А потом ещё помогали ремонтникам крепить их на несущем каркасе.

Наконец это удалось.

Бригада Шонна занялась лазерной сваркой и напылением металлопластового покрытия. А мы с Васькой решили передохнуть. Заодно и проверить успехи Бинка.

– Бездельничаешь? – дружески поинтересовался Лубенчиков.

– Угу… – буркнул волосатик. И опять коснулся виртуальной клавиатуры. Глянул на схему, спроецированную перед ним в воздухе и заскрежетал зубами.

– Что-то не получается? Может подсказать? – спросил Васька.

Довольно самонадеянно. Зато искренне.

Бинк лихорадочно на нас вытаращился:

– Я придумал новую схему подключения. Но поток гиперполя! Он слишком большой! Менял исходные параметры. А результат один! Независимо от поляризации модулятора…

– То есть…

– Нашу колымагу разорвёт на части при первом же возмущении!

– Погоди… ты всё учёл?

– Конечно! – рявнул Бинк, – Целый час только этим и занимаюсь. Этот трахнутый градиент! Всё из-за него!

– А нельзя с ним что-то сделать?

– Не мели чушь! Нужна соосность импульса! Иначе… – Бинк замолк, ошалело уставившись на цветную диаграмму.

Оглянулся:

– Значит, говорите – поменять направление градиента?

Мы молча изобразили умные физиономии.

В глазах Бинка затеплилась надежда.

– …И учесть дополнительный сдвиг масштабной сетки?

– Ну… Да, – серьёзно кивнул я.

Что нам жалко? Пускай учитывает.

Пальцы хоббита опять забегали по клавиатуре. И диаграмма слегка изменилась.

Через секунду окрестности вздрогнули от ликующего вопля:

– Ур-ра-а!!! Сработало!

Тут нас опять позвали разгружать флаер. Поэтому Бинк не успел заметить безмерного удивления на наших лицах.

Только вечером, во время ужина, он заговорщески подмигнул:

– Говорите, что не смыслите в космонавигации? Ну-ну…

В ту ночь, как и в предыдущую, мы спали в палатке. В соседней – посапывала бригада местных.

Наш Бинк не посапывал, а храпел. Могучие звуки далеко разносились над девственными просторами. И вероятно, распугивали всю живность в соседнем лесу.

Нас они почти не беспокоили. Когда вкалываешь целый день – обращать внимание на такие мелочи уже не остаётся сил.

Утром Васька первый высунул голову из палатки. И радостно объявил:

– Если по небу летают скалы – жди гостей! Народная примета.

– Чего-чего? – сонно буркнул я.

– Говорю, Высочество к нам пожаловало! Работу принимать!

Мы трое вылезли наружу. Летающий остров висел над рекой. Вся бригада Шонна стояла на берегу и о чём-то переговаривалась.

Кажется, они ждали принцессу.

Зевая, мы оглянулись на «Цветок Зари». Половина корабля уже блестела на солнце новеньким металлопластовым покрытием. Когда они успели? Ночью трудились? Такими темпами работы осталось не больше, чем на двое суток.

– Энтузиасты хреновы… Пойду гляну, что там с гипердвижком, – сморщился Бинк.

Гипергенератор начали монтировать ещё вчера. Но волосатик категорически запретил продолжать в его отсутствие.

Мы с Васькой решили составить Бинку компанию.

До звездолёта было метров пятьдесят. Мы ковыляли, на ходу продирая глаза. А Бинк вдруг остановился:

– Слушайте, там кто-то есть!

– Никого там нет, – успокоил Лубенчиков, – Вся бригада на берегу…

– Есть! – прошептал Бинк, – Я видел…

Мы напряглись.

Все это время, «Цветок Зари» стоял без охраны. Местные уверяли, что здесь абсолютно безопасно…

Крадучись мы приблизились. Что-то скрипнуло внутри корабля. Неужто, диверсанты?

Бинк хищно оскалил клыки. Васька вооружился обрезком трубы. Я последовал его примеру. Диверсантам не поздоровится!

Мы заглянули через дыру в корпусе. И…

– Вы уже проснулись? Молодцы, – сверкающая солнечная улыбка. Невольно хочется улыбнуться в ответ.

Я торопливо выкинул железяку.

– Здравствуйте… Ваше Высочество!

Сейчас Илга была не в платье с вырезом, а в практичном закрытом комбинезоне со множеством карманов. В каштановых волосах – не бриллианты, а скромная заколка. И никакого макияжа.

Но даже в таком виде она выглядела чудесно.

– А мы тут… гуляем, – некстати брякнул Васька.

Вот балбес! До сих пор так и не сообразил избавиться от своей дурацкой трубы!

– Рад видеть вас, принцесса, – кисло заметил Бинк.

– Дела идут на лад? – кивнула Илга в сторону гипергенератора. Он по прежнему висел в центре энергоотсека, только теперь его охватывали два массивных кольца, не соприкасавшиеся с восьмигранником. Кольца крепились к стенам отсека. Местным рукодельникам удалось успеть многое.

– Выглядит внушительно, – Илга протянула ладонь к искристо вспыхивавшей поверхности гипердвижка.

– Не трогай! – дёрнулся Бинк.

Она усмехнулась:

– Не бойся. Я ничего не сломаю… От него веет теплом.

– Это не печка. А важный, требующий аккуратного обращения агрегат.

– Я знаю. Он ведь в порядке?

– Я ещё не тестировал систему, – уклончиво отозвался Бинк.

Да уж, «аккуратное обращение». Мы с Васькой переглянулись. Чего только мы не вытворяли с этой коварной штуковиной. Бр-р-р…

– Конечно, всё надо проверить, – согласилась Илга, – Лишние проблемы нам ни к чему.

– Кстати, насчёт проблем… – кашлянул Бинк, – Я ведь ещё не давал окончательного согласия…

Мы с Васькой удивлённо моргнули. Новости!

– Да-а? – чуть вскинула брови Илга.

– Да, – твердо сказал Бинк, – Сначала, я должен узнать, на что подписываюсь! Кто этот тип, ради которого всё затевается? Где именно мы должны его искать? И, главное, сколько лет каторги нам за это светит?

Илга прищурилась иронично.

А волосатик хмуро добавил:

– Заметь, если я об этом спрашиваю, значит я действительно хочу сдержать обещание. А не высадить тебя в первом же порту!

– Я это ценю, – кивнула принцесса, – Но врядли, что смогу добавить к уже сказанному… Хороший человек нуждается в помощи. И никто, кроме нас, с этим не справится. Ни одной статье Галактического Кодекса наша миссия не противоречит. Закон и правда – на нашей стороне.

– Звучит красиво, – скривился Бинк, – И только ради этого ты готова рисковать жизнью, лететь через пол-галактики?

– А разве этого мало?

– Слишком мало, чтобы я поверил…

– Всё, что я могу сообщить. Это окончательное моё условие. А соглашаться или нет – твоё право.

Она отвернулась и покинула корабль. Двинулась к реке. Размеренным, плавным шагом. Даже спиной давая понять, что любые доводы Бинка её уже абсолютно не волнуют.

Мы растерянно молчали.

А она так и не оглянулась ни разу.

Хоббит смотрел ей вслед, как зачарованный. Наконец, вздрогнул, стряхивая оцепенение, и крикнул:

– Я согласен! Согласен!

После затрака, мы с Васькой отдыхали на травке.

– Знаешь, – вдруг сказал Лубенчиков, – А она, наверное, правильная девчонка… Таким везёт…

– Да. Только ей легче. Она хоть знает, где искать…

– И мы найдём. И Димыча, и Землю. Главное – иметь свой корабль.

Трудовые будни продолжались.

Бригада Шонна ничуть не сбавляла темпов.

К обеду они закончили ремонт внутренней проводки. Бинк поменял в бортовом компьютере несколько сгоревших модулей. И до самого вечера занимался тестированием и калибровкой гипергенератора.

Мы с Васькой, как могли, участвовали в общем процессе. К сожалению, наш энтузиазм был мало востребован. Единственное, что нам доверили – напылять внутреннее покрытие в энергоотсеке. С этим мы кое-как справились.

Сели передохнуть. Но долго прохлаждаться не смогли. Совесть замучила.

И мы опять вызвались помочь. На свою голову.

Бинк зыркнул на нас твёрдым, как гранит, взглядом:

– Есть одно задание. Особо важное! Готовы к трудностям?

Мы торопливо кивнули.

– Сделаете генеральную уборку в жилом отсеке. И чтоб всё у меня сверкало!

Отступать было малодушно.

Довольно скоро мы убедились – насчёт трудностей он не соврал. Думаю, генеральную уборку на «Цветке Зари» не делали с момента постройки. И событие это терялось где-то в седой древности.

Закончили мы уже в сумерках. Чумазые выбрались наружу. В последний раз вытряхнули мусор из пылесосов и грязеуловителей. И почти на четвереньках добрались до реки.

Чуть в стороне обнаружили Бинка. Он задумчиво рассматривал висевшую над лесом громадину летающего острова. Что-то насвистывал и время от времени прикладывался к объёмистой бутылке. Из последних сил мы доползли до хоббита. Отобрали бутылку и вдвоём осушили её.

– Ну что, голокожие? – язвительно оскалился он, – Космофлот – это вам не бирюльки?

Хотелось выругаться. Но язык заплетался.

А Бинк весело подмигнул:

– Считайте, что с этого дня – зачислены в экипаж!

Глава 11

Всему своё время под небом. Время ремонтировать корабли. И время поднимать их к звёздам.

Эта неделя не миновала даром.

Поверхность «Цветка Зари» празднично сияла на солнце. Ни единой трещинки и царапины. Трюм – загружен продовольствием. Система жизнеобеспечения и энергоустановка – многократно испытаны. Гипергенератор откалиброван.

И нет уже места сомнениям.

Слабых и робких – звёзды не примут.

На последнем совете царила деловая обстановка.

– Я поведу корабль, куда скажете, – объявил Бинк, – Но я капитан. И на борту, моё слово – приказ.

– Не возражаю, – кивнула Илга.

– По выполнении миссии… А также в случае, если миссия вообще окажется не выполнима – в силу объективных причин – корабль, вместе со всем его оборудованием, переходит в полную мою собственность!

– В нашу собственность, – мягко поправил я.

– Чего-чего? – округлил глаза Бинк.

– Говорю, в нашу собственность.

– Вы, что, перегрелись?

– Это тебе голову напекло, – ухмыльнулся Лубенчиков, – А мы очень хорошо помним. «Делим на троих» – это ведь твои слова?

Бинк зыркнул на меня, на Ваську.

И фальшиво улыбнулся:

– Коммерция – штука тонкая…

– Особенно, когда товар краденый, – шёпотом подсказал я.

Хоббит наступил мне на ногу. И осторожно глянул в сторону Илгу. Та невозмутимо потягивала вино из бокала.

– Ладно, голокожие… Делим на троих!

– Идёт!

Бинк расплылся:

– Ох, наглые вы типы… Чувствую, будет из вас толк!

Конечно, решающий голос оставался за принцессой.

– Насчёт невыполнимости… – вздохнула она, – Маленькое уточнение…

– А что такое? – удивился Бинк.

– Мы должны спасти человека. И мы это сделаем. Не подыскивая отговорок и объективных обстоятельств. Да?

– Без вопросов.

– Вот и хорошо…

По голубому небу проплывали белые облака. За сотни световых лет от Земли, на чужой планете, летнее утро было тёплым и безмятежным. Как-то совсем по-земному…

Или мы уже начали привыкать?

Десерт ждал на столе. Но мы к нему не притронулись. Каждый молчал и думал о своём.

Бинк забарабанил пальцами по столу.

– Когда?

– А когда ты будешь готов?

– Хоть завтра.

– Значит, завтра. В десять часов.

Хоббит взял слоёный пирожок. Проглотил в один укус. Взял второй… Третий… Жевал и глотал с постной физиономией. Как будто внутри пирожков был не сладкий крем, а горькое лекарство…

Он слопал уже большую часть, когда я слегка толкнул его под столом.

Бинк очнулся. Глянул на принцессу долгим взглядом:

– Ваше Высочество… Ты хоть понимаешь, что для тебя это билет в один конец? Даже, если я бы захотел – а я не хочу! – я просто не смогу доставить тебя назад. «Цветок Зари» – не выдержит двух таких путешествий. И вряд ли тебе удастся уговорить другого капитана…

– Я понимаю, – серьёзно кивнула Илга, – Спасибо за заботу.

– Не за что. Передай, пожалуйста, вон то блюдо с печеньем…

Оставшуюся часть дня мы отдыхали. Надо же набраться сил перед решающим рывком.

Купались в реке, играли в мяч с гарргавами.

Потом спали, как убитые.

Ровно в семь проснулись без всякого будильника.

В красноватых утренних отсветах корабль оправдывал своё название. Рядом с «Цветком Зари» уже выстроилась бригада Шонна. И ещё – шесть гарргавов.

Вот и весь почётный караул.

– А как же остальные? – спросил я, – Они тебя не проводят?

– Зачем? – улыбнулась Илга, – Я уже и так в их памяти… Длинные церемонии ничего не изменят.

Прощание, и правда, вышло недолгим.

Мы обнялись с мастером Шонном и остальными работягами. Ласково потрепали загривок Снежку. Вежливо пожали лапу ньюфаундленду Таггу.

Илга поцеловала премьер-министра в морду. И сказала всем:

– До свидания!

Люк закрылся за нами. Мы поднялись в рубку. Заняли места.

Бинк включил бортовой комп. Надвинул шлем контроля. Погрузил пальцы в сенсорные воронки на подлокотниках кресла.

Через минуту сообщил:

– Все системы работают нормально!

Мы и сами видели это на экранах. Но Бинк точно следовал процедуре:.

– Старт через десять секунд! Даю обратный отсчёт!

– Наконец-то, – шепнул Васька.

– …девять… восемь… семь…

Я украдкой глянул на Илгу. Она спокойна. Она верит.

Правильно. Если уж рисковать – не только ради денег. Спасти человека на другом конце Галактики – разве плохая цель?

Лубенчиков подмигнул мне.

Мы тоже верим.

И однажды, мы вернёмся на Землю!

Все трое, вместе с Димычем.

И никакие Тёмные Зоны нас не остановят!

Лёгкий, почти неощутимый толчок.

– Поехали! – выдохнул Васька.

3. От Хахира до Ретана

Глава 1

Вроде, мы с Васькой были уже опытными космоходцами. И все равно волновались, как дети, глядя на голубоватый шар с незнакомыми очертаниями материков.

Чужой мир вдруг показался таким родным.

– Десять минут – системы в норме, – объявил Бинк, – Начинаю подготовку к гиперпрыжку!

На экранах засветились диаграммы распределения полей, вспыхнули красные стрелочки вектор-импульсов.

Бортовой комп расчитывал оптимальную траекторию.

– Где же эти чёртовы восходящие потоки? – недовольно заёрзал Бинк.

«Цветок Зари» облетал планету по вытянутой орбите.

– Сейчас будут, – уверенно отозвалась Илга.

Хоббит начал насвистывать мотивчик. И вдруг притих. Радостно забормотал:

– Есть… Есть! Вот они, родненькие… Гиперпрыжок через три секунды!

Мы напряглись.

И будто фейрверк взорвался перед глазами.

Тьма, свет…

Я поднимаю веки. Пробую шевельнуться. Мышцы ломит. Но это мелочь…

Голос Бинка – бодрый:

– Пять световых лет… Неплохо для начала.

Мы отдыхаем. Гипергенератор – тоже. На его релаксацию уйдёт несколько часов.

Пока есть время, Бинк опять рассказывает про систему управления. Кое-что мы усвоили ещё на планете. Сейчас – повторяем и задаём вопросы.

Звездолёт кажется не таким уж и сложным в управлении. Конечно, бортовой комп здесь примитивней, чем на нашей «тарелке». И вообще, по галактическим меркам – «Цветок Зари» давно устарел. Бинк этого не скрывает. Но всё таки, по глазам вижу – гордится своей «колымагой». Через столько он с ней прошёл…

Это далеко не первый ремонт. И не первый «апгрэйд». Бинк и раньше добавлял в конструкцию собственные новинки. Пару раз это спасало ему жизнь.

– …Однажды у Дарбела нарвался на эскадру мекланов.

– Кто такие?

– Главные заправилы в Соединённых Пленетах. В общем, опомниться не успел – а они уже везде! Из «гипера» – три линкора выныривают! Здоровенные дуры! И всякой мелюзги – не перечесть!

– Но ты же гражданский? Им-то что от тебя надо?

– Что надо? – язвительно расплылся волосатик, – «Прекратить движение. И приготовиться к досмотру.» Вот так. А у меня – полный трюм бериллия. Стратегическое сырьё! Ну, думаю, Бинк – горбатиться тебе до смерти на мекланской каторге…

Он задумчиво прихлёбывает из стакана.

– И что дальше? Взяли тебя?

– Раз я здесь, а не каторге… – усмехается волосатик, – Хотя попал я тогда крепко. Они ведь меня сразу в «капканы» зацепили. То есть, гипер заблокировали наглухо.

Бинк посерьёзнел. Не знаю, что такое «капканы», но судя по физиономии волосатика – приятного мало.

– И если б я раньше не поставил на «фотонку» турбо-наддув…

Он вдруг спохватывается и глядит на часы:

– Что-то заболтались мы. Пора делать следующий прыжок.

В этот раз – всё идёт спокойнее. Первые мгновенья…

Удар. Толчок.

«Цветок Зари» трясётся, как в лихорадке.

С гравитацией тоже неладно. Верх и низ стремительно меняются местами. Раз за разом. К горлу подкатывает комок.

– Полезная штука – эти вестибулярные таблетки, – слабо бормочет Лубенчиков.

Перед стартом мы успели их принять. Только, наверное, мало…

Отдых. Лежим, как брёвна. Наслаждаемся безмятежностью…

Лишь через полчаса мы с Васькой поднимаемся, разминая ноги. Умываемся в крохотном корабельном санузле.

– Однажды летом, я с товарищем сел в душный поезд, – задумчиво говорит Васька, – И на двоих у нас оказалась всего пара бутылок тёплой водки. Сначала – даже нормально… А вот потом…

– К чему ты клонишь?

– В этот раз – приятной стадии не было…

Лубенчиков опять глотает таблетки. А я наливаю Илге и себе по маленькому стаканчику кислого сока.

Бинку не до того. Бинк застыл с полупрозрачным шлемом на голове. Его пальцы вздрагивают в сенсорных воронках. Что-то он шепчет.

Потом стаскивает шлем. Моргает. И утомлённо трёт лоб.

Я предлагаю ему сока. Он не отказывается.

Мы все выходим в кают-компанию. Размещаемся в бесформенно-мягких креслах.

Васька пытается рассказывать анекдоты. Но тут обнаруживается досадное обстоятельство: ни Бинк, ни Илга не знают, кто такие чукчи.

– Неужели нет ни одного? – удивляется Васька, – Галактика ведь большая…

О Штирлице тоже не имеют понятия.

– Всё таки, Земля – уникальное место, – восхищается Лубенчиков.

Пока он бормочет под нос, пытаясь переделать анекдот о немцах в анекдот о мекланах, я спрашиваю у Бинка:

– Как там траектория? Долго нам ещё кувыркаться?

Скупая усмешка в ответ. Волосатик пожимает плечами:

– Разные новости…

– Говори… хорошую.

– Мы сделали изрядный рывок. И корабль держится…

– А в чём проблема? – спрашивает Васька.

– Нас сносит.

– То есть?

– В один… максимум, в два прыжка надо убраться из Пятна. Иначе, рискуем утратить восходящий поток… Тогда, точно – анабиоз.

– Спасибо, мы уже выспались… – хмурится Лубенчиков.

– Сам не хочу, – Бинк отхлёбывает из стакана, – Можем вернуться. Отсюда до планеты ещё есть течения. За неделю доковыляем.

Повисает тишина. Илга смотрит на меня, на Ваську. Но мы давно всё решили.

Бинк ждёт минуту. И говорит:

– Ответ – ясен. Следующий прыжок – через полтора часа…

Вспышка.

Гаснут, рассыпаются в розоватой тьме блёстки… Тьма отступает. Я даже смутно вижу экраны. Пошевелиться не могу. Меня вдавило в кресло. Кто-то чертыхается рядом… Повернуть голову невозможно, но в хриплых ругательствах узнаются интонации Бинка.

Через секунду меня подбрасывает вместе с креслом. И с кораблём.

– Скользкая дорожка… – бормочет волосатик.

Опять наступает темнота. Ничего, кроме гулких ударов сердца…

Тьма, свет…

Вращается, затягивает бездонная воронка… Жадные щупальца суртиса тянутся из пустоты…

Свет, тьма…

Радужный, калейдоскопический взрыв. Волна тепла накатывает, обнимает, идёт сквозь нас…

Удивительная лёгкость во всём теле.

А рядом кто-то продолжает ругаться.

– …Здесь я – капитан! И я отвечаю за корабль!

Оборачиваюсь.

Бинк сорвал шлем контроля, сердито таращится на Илгу:

– …не потерплю! Ещё одна выходка – посажу в изолятор! И наплевать, что ты – Высочество!

– Тихо-тихо, – миролюбиво вмешиваюсь, – В чём дело?

– Представляешь, она возомнила себя навигатором!

– То есть?

– Включила дубль-контроль и скорректировала вектор выхода!

Илга отвела глаза.

Я задумчиво почесал подбородок.

– Ну и где мы сейчас? – с опаской уточнил Васька.

– В двадцати парсеках от расчётной точки!

Я глянул на экраны. Жаль, слишком мало в этом понимаю…

– Мы по прежнему, в Тёмной Области?..

– Нет, – отмахнулся Бинк, – Но разве это так важно? Главное, в космофлоте – дисциплина!

– Что? – ошарашенно переспросил я.

– Дисциплина! – строго насупился Бинк.

– Мы… Мы за пределами Пятна?!

– Ур-ра!!! – дошло до Лубенчикова. Отстёгивая фиксаторы, он торопливо стал выбираться из кресла:

– Илга, дай я тебя расцелую!!!

– А без этого нельзя? – обреченно вздохнула принцесса.

И все-таки мы её обняли. Расцеловали. Пообещали накормить мороженым в ближайшем кафе. А пока, за не имением мороженого, притащили бутылочки со слабоградусным пойлом. И выпили за её здоровье.

Даже Бинк согнал с себя строгий вид и помягчел. Корабельный комп выдал результаты тестирования. «Цветок Зари» легко отделался: пара трещин во внешней оболочке и другие мелкие повреждения. Но все главные системы функционировали нормально.

Тут уж и Бинк решил выпить. Как не выпить!

Мы прорвались!

И целая Галактика ждёт нас впереди.

Кают-компания явно была тесновата, чтобы вместить наше ликование.

Только мы уже не замечали мелких бытовых неудобств.

Хоббит вспомнил про музыку и включил свою любимую запись. Вообще-то, мелодия была ужасная. Зато громкая. И Васька немедленно пригласил Илгу на танец. Потом я аккуратно её перехватил.

Сказочное, незабываемое ощущение…

Танцевать на инопланетном звездолете с самой настоящей инопланетной принцессой. Где-то в космосе, на полпути между мирами.

Чувствовать ладонями её тепло. Видеть её волшебные глаза – так близко… Так волнующе…

Кажется, моя рука черезчур опустилась. Илга мягко вернула её повыше – на свою тонкую талию…

Любопытные звезды таращились на нас с экранов внешнего обзора.

К тому времени, когда мы опять присели за столик, Бинк и Васька успели опустошить ещё по одной бутылочке. Они обсуждали имперскую политику и дошли в этом вопросе до абсолютного взаимопонимания.

– …Эти сенаторы-патр… тр-ри… архалы – горячие только на словах… А на деле – голосуют по указке Регентов!

– Точно! Этот Жириновский всех уже достал!

– Бардак в Империи!

– Бардак! – кивнул Васька, опять прикладываясь к бутылке.

Мы легли спать только через час. Кого-где вырубило…

Предусмотрительная Илга изнутри заперлась в своей каюте.

Когда я открыл глаза – давно наступил день. Это по настенным часам и по корабельному времени.

Я доковылял до умывальника и плеснул ледяной воды в лицо. Глянул на своё отражение. Сплюнул.

Последняя бутылка – явно была лишней. А может, эти чёртовы вестибулярные таблетки не сочетаются с алкоголем?

Я сунул голову под струю воды. Вытерся одноразовой салфеткой из влаговпитывающего материала. Пополоскал рот активным фруктово-освежающим эликсиром – местным аналогом зубной пасты.

Лишь тогда осмелился выйти.

Обстановка в кают-компании напоминала сцену из фильмов Тарантино. Поперек кресел и диванов валялись бездыханные тела. Точнее, два тела. Одно из них, смутно похожее на Лубенчикова, приоткрыло глаз:

– С-с… дбрым…тром! – и опять безвольно откинулось.

Илги, разумеется, здесь не было.

Но не было её и в каюте.

Лесенкой с поручнями я поднялся в рубку.

Принцесса сидела в кресле. Её кисти – в сенсорных воронках, на голове – шлем контроля.

Я бесшумно опустился в соседнее кресло. Достал из панели перед собой такой же полупрозрачный, почти невесомый шлем…

Рубки уже нет. Звёзды – со всех сторон. А передо мной – трёхмерная картинка – разноцветная схема корабля. Все цвета – мягкие, приглушенные… Так и должно быть. Главные системы работают нормально.

Лишь два ярко-красных росчерка нарушают гармонию – трещины во внешнем покрытии. Комп докладывает о других мелких неполадках. Выделяет повреждённые места. На плавающих в пустоте экранчиках загораются цифры и диаграммы…

Сейчас не до этого. Моя виртуальная конечность отстранила изображение корабля.

Я здесь не один.

Грубо-антропоморфная фигура с лицом Илги приветливо взмахнула рукой:

– Как спалось?

– Нормально, – отозвался я и смущённо затих. Вдруг вспомнил, как вчера барабанил в двери её каюты.

– Я тоже нормально, – кивнула принцесса. И шевельнула удлинёнными вирт-пальцами, касаясь клавиш.

– А что ты делаешь? – простодушно спросил я. Не молчать же, как дураку.

– Уточняю маршрут.

– Слушай… а раньше ты не говорила, что умеешь управлять кораблём.

– А я и не умею. Почти.

– Но ты ведь смогла скорректировать траекторию!

– Бинк же нам показывал…

Я ошарашенно заморгал. Илга улыбнулась:

– Когда все время живешь в центре гипер-бури, обретаешь дополнительные способности. Я ощутила всплеск потока…

Наверное, глаза у меня стали большими:

– Ты чувствуешь гипер-поле?

– Немного… Но я тренировалась. Ещё дома.

– Замечательно, – донеслось откуда-то из-за спины, – Только у меня на борту – никаких экспериментов…

Я снял шлем и оглянулся. Из люка торчала взлохмаченная голова Бинка:

– Доброе утро, принцесса… Какая гадость, это ваше местное пойло…

Вскарабкавшись в рубку, он широко зевнул. Глянул на экраны:

– Ясно. Идём на Хахир-2.

Задумчиво почесался:

– И с сего дня, на борту – сухой закон… Да!