Электронная библиотека » Олег Яковлев » » онлайн чтение - страница 9


  • Текст добавлен: 6 октября 2022, 10:01


Автор книги: Олег Яковлев


Жанр: Городское фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Шрифт:
- 100% +

И вот план Сэра уже близок к завершению. Ему, Стюарту Бигглю, пришлось знатно побегать эти несколько дней, но оно того стоило. Он выполнил возложенные на него Сэром обязанности одним из первых, и, так как дело оставалось за Котлом и Зеркалом, Ключ позволил себе вспомнить о собственных, еще прижизненных интересах…

Мистер Биггль поднимался по лестнице Крик-Холла, все приближаясь к замку, который невозможно открыть.

На лестничной площадке в стене было пробито окно, выходящее в сад. На подоконнике рядышком сидели две девушки: одна помоложе, другая… попрожженней. Обе – ведьмы. Мистер Биггль мгновенно узнал некоторые неприметные для прочих, но весьма явные для него признаки и черты, отличавшие этих девушек от других – простых – людей. Глубина и яркость глаз, едва уловимый переливчатый блеск волос: если чернь – то беспросветно-вороной, если белый – то цвет полной луны. Но главное – в них проглядывало нечто звериное или, скорее, стихийное…

Молодые ведьмы обсуждали какие-то коренья. Собирались готовить то ли суп, то ли зелье – с этими женщинами никогда не возьмешь в толк. На старика, с одышкой поднимающегося по лестнице, они даже не взглянули.

Мистер Биггль пропустил второй этаж и, не останавливаясь, направился на третий. Поднявшись, он на мгновение застыл в плохо освещенном коридоре. Страх и надежда наполнили его.

Переместив сложенный зонт из одной подмышки в другую, старик затопал к тупиковой двери. Вскоре у него на пути встал еще один замок. Обычный. Никакая не преграда. Щелк-щелк! Ключ крутится в замочной скважине. Петли недовольно скрипят, дверь открывается. У мистера Биггля перехватило дыхание от волнения. Вот и он! Вот и его роковой замок!

У окна, на фоне идущего за ним дождя, стояла невысокая пожилая женщина в сером платье с узким подолом, стягивающим ноги в мышиных чулках тугим хомутом. Седые волосы были собраны в узел, закрученный спиралью, несколько прядей на висках и за ушами вились колечками. Старуха будто бы даже и не заметила, что в ее комнату кто-то вошел. Судя по всему, она даже не осознавала, где находится.

Мистер Биггль медленно двинулся к застывшей у окна женщине. Он все еще не верил, что это происходит наяву. Он ведь так ждал этого, так надеялся… и так боялся: вдруг созданный им ключ не подойдет?!

Обойдя ее, он замер. На обильно напудренном лице женщины застыло безразличное выражение. Пустой взгляд говорил о том, что старуха не в себе – в эти растянувшиеся для нее на годы мгновения она ни о чем не думала. Такое бывает у лунатиков, но женщина не спала. Она незряче глядела на дождь в окно. Это была Джина Кэндл. Спятившая старуха. Ходячий труп Кэндл.

Именно Ключник ковена Кроу, колдун Биггль, создал замок, заперший сознание этой женщины в клетке, после чего она перестала жить и начала существовать, словно растение, как его любимый чертополох в горшке на окне. София Кроу лично велела ему запереть свою старую соперницу, но к заговору приложила руку еще одна ведьма, родная дочь этой женщины у окна… И именно она сломала ключ.

Мистер Биггль сжал кулаки от нетерпения. Сейчас ему не хотелось вспоминать, ему хотелось – нет, даже нужно было – действовать. Его не мучила совесть из-за того, что именно он является причиной плачевного состояния этой женщины. Все его существо требовало как можно скорее освободить ее, но не потому, что она, ее меркнущее сознание где-то глубоко внутри этой оболочки, страдает. О нет, он всего лишь хотел проверить, подойдет ли его новый ключ к замку, который невозможно открыть.

Незваный гость снял с шеи пожелтевшую от времени бечевку, на которой висел обломок ключа, выточенный трещинка к трещинке к первому. После чего заступил Джине Кэндл за спину и осторожно прикоснулся к ее затылку. Та, разумеется, никак не отреагировала, и старик кончиками пальцев нащупал под волосами небольшое отверстие. Замочная скважина! Он близко! Он так близко!

Мистер Биггль убрал в сторону мешающие ему пряди Джины Кэндл и, затаив дыхание, засунул обломок ключа ей в затылок. В тот же миг откуда-то изнутри старухи раздался едва слышный металлический звон.

Половинка ключа в пальцах мистера Биггля чиркнула по половинке, застрявшей в голове женщины. Незваный гость немного поводил ключом, пытаясь на ощупь составить обломки двух половинок, и в какой-то миг ему это удалось. Выступы вошли в пазы, и половинка ключа, принадлежавшая Бигглю, обильно смазанная сильным магнитным зельем, вцепилась в застрявший обломок, словно бешеная собака – в горло человека.

Мистер Биггль возликовал. Пальцы его вздрогнули. Ключ был цел!

– А вот поворачивать его не нужно… – раздался шелестящий, словно шипение змеи, голос за спиной ключника.

Мистер Биггль от неожиданности резко вытащил ключ из затылка старухи, и тот тут же рассыпался металлическим крошевом. Джина Кэндл едва заметно дернула головой, отчего с ее лица посыпалась пудра.

С непониманием глядя то на обломки бесценного ключа, то на вздрогнувшую старуху, мистер Биггль вдруг ощутил, что веки его начинают наливаться тяжестью. Он понял, что попался.

– Ловушка, – только и успел прошептать Стюарт Биггль, после чего его сознание вдруг превратилось в грязную жидкость, бултыхающуюся на дне мутной бутылки. Он утратил себя, теперь был скован его собственный разум.

– Это твой роковой замок, – прошептал кто-то. – А вот это – твои инструкции.

В карман старого потертого пальто опустился коричневый конверт. Мистер Биггль машинально хлопнул себя по карману и поднял взгляд. Перед ним стояла женщина в фиолетовом платье и кокетливой шляпке на голове. Ведьма Кэндл. Старик никак не отреагировал.

– Ты сейчас уйдешь из этого дома, – сказала ведьма. – И не станешь оглядываться. Остальное узнаешь из конверта. Все понял?

– Да, мэм.

– Вот и славненько. – Рэммора Кэндл усмехнулась и едва слышно злорадно добавила: – Что, Корделия, съела?

– Простите, мэм, но я не знаю, – с отсутствующим видом сказал мистер Биггль, не уловив риторики.

– Чего ты не знаешь? – удивилась ведьма.

– Что съела Корделия, – механически ответил ключник. – Я не имел возможности присутствовать за обеденным столом.

– Пошел вон, – рявкнула Рэммора Кэндл.

– Откланиваюсь, мэм.

Стюарт Биггль словно во сне покинул комнату.

Дождавшись, когда дверь за ним закроется, Рэммора подошла к находящейся в прострации матери и прошептала ей на ухо:

– Почти-почти, верно? – Она коснулась подвитых седин у мочки уха старухи краем своей злой самодовольной улыбки. – Но не в этот раз.

Рэммора развернулась и направилась к двери. Надежно заперев ее за собой, она оставила мать в одиночестве. Старуха, как и до этого, стояла у окна и просто глядела на дождь. Но кое-что все же изменилось. Рэммора ошиблась. Очень ошиблась. Это был именно этот раз.

В глазах Джины Кэндл зажглись огоньки осознания.

Глава 3. Кое-что о Мэри

Мистер Грин, напевая свою любимую песенку «Каменистая дорога в Дублин», то притопывал короткими ножками, то картинно вышагивал по коридору третьего этажа, направляясь к выделенной ему хозяевами комнате. Порой он замирал на месте и подбрасывал к потолку ключ, после чего, проявляя недюжинные чудеса ловкости (как ему казалось), ловил его и продолжал путь.

 
В месяце июне славном дом покинул отчий я,
Пусть все девушки Туама будут помнить про меня!
А я руку отцу тиснул, мать родную приобнял.
Пинту пива выпил с верхом и тоску свою прогнал.
Я отправился по полю, прочь оттуда, где я жил,
Прут колючий – мой защитник от лихих и темных сил;
Пара башмаков грохочут при моею в них ходьбе,
По дороге в славный Дублин я шагаю налегке.
 
 
Заяц – ловок! Вот мерзавец! Так и не достался мне!
По дороге в славный Дублин я шагаю налегке.
Уэк-фо-лоллиа…
 

У мистера Грина было прекрасное настроение, чего с ним под этой крышей еще не случалось. В Крик-Холле ему не нравилось буквально все: темные узкие коридоры, лестница, на которой всегда спотыкаешься, закопченные плафоны светильников, а еще сквозняки. Мистер Грин был ипохондриком и опасался любого дуновения ветерка. Но сейчас даже вид кажущегося бесконечным узкого, как труба, прохода с двумя дюжинами дверей и едва теплящимися лампами между ними не мог испортить ему настроение.

 
Раз добрался в славный Дублин, ни о чем не сожалей!
Нет задорней здешних песен и приветливей людей.
По окрестностям гулял я с узелком лишь за спиной,
Оглянулся – что такое? Больше нет его со мной!
На красоток зазевался – мое сердце дало крен.
«Ладно, хоть живой остался», – рассмеялся полисмен.
Обещал поймать воришку, но не верил я лжецу.
Узелочек мой достался из Коннаута хитрецу.
 
 
Вор стащил мою поклажу, но ничуть не грустно мне,
По дороге в славный Дублин я шагаю налегке.
Уэк-фо-лоллиа…
 

Мистер Грин хотел пуститься в пляс, но даже сейчас не мог себе этого позволить: ведь он не какой-то болван, бесцельно блуждающий по радуге вверх-вниз, он – почтенный джентльмен, в его ведении целый банк. Он должен держать марку. И все же почему бы и не выкинуть несколько коленец, пока никто не видит…

А ведь еще этим утром мистер Грин с тоской думал, как все ужасно и что ему вообще уже не стоит рассчитывать на обхождение, которого он заслуживает. Неотесанные портье, никакого почтения, а тот грубый тип и вовсе пытался заставить его искать вход самому. Ну и к тому же его почему-то вынуждали слишком долго ожидать ужин – без объяснения причин! Пусть даже не надеются на чаевые!

Помимо прочего, и компания подобралась не слишком почтенная. Да, он знал всех этих людей, но предпочел бы не знать. Многие были давно вычеркнуты как из просто кредитного списка, так и из кредитного списка его доверия. Кое-кого из них он прежде едва ли не за руку ловил, когда они пытались запустить загребущие пальцы в его карман, другие тянули с выплатами, третьи злобно косились, отчего ухудшалось его пищеварение: ну и что из того, что у некоторых он забрал имущество за долги – так что же, ему теперь не ужинать?

Впрочем, сильнее всего мистера Грина раздражало назойливое внимание одной из хозяек этой жалкой провинциальной гостиницы, Меганы Кэндл. Упомянутая бессовестная женщина нашла легкий способ безнаказанно обирать такого уважаемого джентльмена, как он…

И все же сейчас, когда мистер Грин возвращался после ужина в свой «номер» (который, к слову, также мог бы быть и получше), он не хотел думать о плохом пищеварении, ворах, пронырах и должниках. И меньше всего он хотел думать о Мегане Кэндл.

 
Вышел к берегу я моря, не страдая от потерь.
На земле одни несчастья! Буду плавать я теперь!
Капитан меня не слушал и сказал, что нет кают.
Но я ловко в трюм пробрался, пусть попробуют найдут!
И, конечно же, каюта для ирландца есть всегда:
Коль отплясываешь джигу, то моряк ты хоть куда!
Но отплыв из Холихеда, я вступил в «зеленых» клуб:
«Лучше б шел по дну пешочком, как нормальный синий труп!»
 
 
Лежу в трюме, как селедка, и совсем не грустно мне,
По дороге в славный Дублин я шагаю налегке.
Уэк-фо-лоллиа…
 

Хорошее настроение вернулось этим утром, прямо как солнечный лучик, вышедший из-за туч, чтобы развеселым зайчиком отплясать джигу на полированном боку котла с золотом. Мистер Грин всегда считал себя отъявленным везунчиком, но при этом страдал пораженчеством и сперва неизменно клял свою горькую судьбу, а после с пеною у рта нахваливал ее, когда все прежние якобы невзгоды оборачивались для него благами, а особенно – выгодами.

Вот и сегодня он уже думал, что день безнадежно утрачен, что, пока мадам Тэтч не приедет, в его жизни не произойдет ничего хорошего, но после случилось чудо. Чудо из породы лучших чудес: нежданных, сваливающихся на голову как гром среди ясного неба.

Конечно же, дело было в деньгах. В чем же еще? Мистер Фирч наконец вернул долг, и с большими процентами. Мистера Грина не заботило, откуда старикан взял деньги: убил ли кого ради них, ограбил или одолжил. Главное, что не наколдовал – и то хорошо. Фирч вернул всё, и прекрасные, замечательные фунты сейчас были плотно набиты в тайные карманы под зеленой жилеткой.

Лепрекон подошел к своей двери и, оглядевшись по сторонам, все же позволил себе пару раз дернуть ножками в джиге.

 
Высадившись в Ливерпуле, землю я расцеловал,
Но моряк один селедкой ни за что меня назвал.
Кровь ирландская вскипела, и я вмиг рассвирепел:
«Оскорбив меня, скотина, ты ж Ирландию задел!»
«Ну, держись теперь!» – я крикнул и ударил промеж ног,
Гэллоуэйские ребята помогли мне кто чем мог.
Всем матросам перца дали, смогли Дублин отстоять,
Вот так славно погуляли, каждый день бы так гулять!
 
 
Пусть подбит глаз и хромаю, но ничуть не грустно мне,
По дороге в славный Дублин я шагаю налегке.
Уэк-фо-лоллиа…
 

Допев, совершенно счастливый оттого, что у жизни есть такой замечательный он, мистер Грин, лепрекон, повернул ключ и зашел в свою комнату. Едва он закрыл за собой дверь, как сердце его дрогнуло, а в ушах зазвенел погребальный перебор струн кельтской арфы. Дыхание коротышки прервалось, и, схватившись за грудь, он опустился на пол.

Чувствуя, что умирает, мистер Грин дрожащими пальцами сорвал с шеи шелковый галстук и расстегнул ворот рубашки. С превеликим трудом он нащупал нательный крест на цепочке. В глазах потемнело, и лепрекон, будто слепец, стал тереть оберег пальцами, проверяя, на месте ли крестовина, на месте ли охватывающий ее круг, на месте ли выгравированная фигурка святого Патрика. Ведь если да, то как святой допустил то, что случилось?

Раньше, вплоть до сего момента, мистер Грин считал, что раз он не человек, то просто обязан быть на особом счету у святого Патрика, но сейчас, подползая к кровати на четвереньках, с ужасом осознал, как ошибался.

Мистеру Грину не нужно было заглядывать в тайник, чтобы мгновенно понять: его обокрали. Подло! Вероломно! Совершенно низко – пока он ужинал! Как так можно?!

Да, тайник был пуст. Не помогли ни запутывание следов, ни невидимость, ни отвод глаз. Иллюзорный саквояж с иллюзорным золотом по-прежнему стоял в гардеробе, а подлинный…

На кровати лежала какая-то бумажка. Какая-то записка. Мистер Грин в полубессознательном состоянии от горя вытащил из кармана лорнет и начал читать:


«Дорогой мистер Грин!

Рада сообщить, что ваши жалобы на плохое устройство “номера” услышаны, а рекомендации учтены. Все щели заделаны, из них больше не дует – можете убедиться в этом сами. В кровать добавлены еще три перины – вам больше не будет слишком жестко. Помимо этого, вид из окна, который вам казался “безысходно мрачным и совершенно неподходящим для хорошего пищеварения”, изменен. При помощи некоторых заклятий я нарисовала в небе за окном так вами любимую радугу. Можете теперь ею налюбоваться всласть.

Также я прибралась в комнате. Здесь было слишком много мусора. Чтобы не разводить вредных грызунов и прочих паразитов, я взяла на себя смелость выбросить один старый саквояж. Все его содержимое хранится там, куда я сваливаю весь прочий ненужный хлам. Если я совершила ошибку и выбросила что-то из нужных вам вещей, то вы сможете забрать их, но лишь перед отбытием и сдачей ключей. При этом я была бы очень рада, если бы вы не оставляли в жалобной книге никаких записей – зачем тратить драгоценные чернила, верно? От вас хватит и устного выражения ваших положительных впечатлений о пребывании в Крик-Холле и легкой ненавязчивой похвалы в адрес нашей почтенной хозяйки, миссис Корделии Кэндл.

На всякий случай я уточню (ведь порой вы проявляете недюжинную тупость). Только если я увижу вашу поддержку Корделии Кэндл на шабаше, я верну вам ваш хлам. Если нет, можете сидеть на кровати с вашими перинами, наслаждаясь отсутствием сквозняков, и любоваться вашей новой радугой, а потом собрать вещички и убраться прямо на эту чертову радугу. Надеюсь, вы поняли.

И еще. Здесь вам не гостиница, мистер Грин.

Со всем возможным почтением, Мегана Кэндл

P. S. И поменьше трагизма…»


Но мистер Грин не внял совету из постскриптума. Он всплеснул руками и вскочил на ноги, застыв в театральной позе опереточной дивы.

Лепрекон в голос завыл. Затем он рухнул на пол и принялся биться головой о доски, после чего перекочевал к подоконнику, побился головой там и направился к стене. Страдая и плача, мистер Грин побился лбом о дверцу старинного гардероба, схватил записку, скомкал ее и бросился к двери.

Воя, крича и беснуясь, покраснев от ярости и напрочь позабыв о приличиях, он устремился по коридору, как подстреленная куропатка. Выпорхнув на лестницу, лепрекон припустил вниз по ступеням, почти не соприкасаясь с ними ногами. Напоминая бесформенный комок эмоций, коротышка вылетел на первый этаж, после чего выскочил на улицу, под дождь, где плюхнулся в самую глубокую лужу и принялся в бессилии молотить по земле крошечными кулачками.


Эхо от немыслимых переживаний лепрекона еще долго доносилось до двух девушек, мимо которых он только что промчался.

– Что это было? – спросила Кристина, недоуменно вслушиваясь в доносящийся с улицы вой.

– О, это всего лишь Грин. К черту его… – презрительно ответила блондинка в серебристом платье, манерным движением поправив брошь в волосах.

Кристина была в восторге от ее прически – именно так, согласно последней моде, стриглись девушки в Лондоне и в Новом Свете: белые волосы обнимали голову изящными волнами, выдавая некий внутренний бунт и непокорность их обладательницы. Вечно ворчащий дядюшка Джозеф, вероятно, сказал бы, что подобная прическа вызывает лишь ощущение качки, сдобренной морской болезнью. Но что дядюшка Джозеф в этом понимал? Да и зачем вообще нужно его мнение, когда сама Джелия Хоуп дружит с Кристиной! Кто бы мог подумать, что мисс Хоуп обратит на нее внимание! Еще два дня назад Кристина и мечтать о подобном не смела.

Джелия была старше, ей уже исполнилось двадцать три. Она носила восхитительные дорогие платья и приехала вместе с красавцем-братом на кремовой машине-родстере, которой «Драндулет» и в подметки не годился. Джелия выглядела так, как хотела бы выглядеть и сама Кристина, и вела себя совершенно по-взрослому. Но главное – мисс Хоуп занимала в ковене важную должность: она была Девой ковена и правой рукой тетушки Скарлетт. Джелия принимала ключевое участие во всех церемониях и ритуалах, на собраниях общины подчинялась только Верховной ведьме, а прочие члены ковена всячески выказывали ей уважение.

Любая девчонка на месте Кристины была бы просто счастлива общаться с такой, как Джелия, – прежние подружки, Дороти и Эбигейл, в сравнении с мисс Хоуп казались глупыми, провинциальными простушками. «Ты ведь скоро пройдешь инициацию и станешь одной из нас», – сказала Джелия, оправдывая свой интерес к Кристине, и Кристина была склонна ей верить: мама тоже считает, что инициация – это бог весть что, поэтому совсем выжила из ума и пытается всячески выслужиться перед всеми этими гостями. В итоге Кристина пришла к мнению, что, уж если сама Джелия Хоуп обратила не нее внимание, эта инициация все же не совсем бесполезная штука.

И вот они сидят рядышком на подоконнике лестничной площадки, как будто дружат целых сто лет. Общаются, шутят и обсуждают сад за окном.

– Еще не поздно передумать, – сказала Джелия, из-под длинных ресниц глядя на Кристину. – Ведь если что-то пойдет не так, миссис Кэндл будет винить меня.

– Но это ведь не так и опасно, если все сделать правильно, – беспечно ответила Кристина, высматривая что-то в саду. – Ты же сама говорила.

За окном шумел дождь, но здесь его стук казался всего лишь шепотом. Встревоженным, предостерегающим шепотом.

– Да, я говорила, – признала Джелия. – Но еще я говорила, что это наша с тобой тайна. Ты никому ее не выдала?

– За кого ты меня принимаешь? – оскорбилась Кристина. – Между прочим, я две последние ночи туда ходила и делала все, как ты велела. И никто до сих пор ничего не знает.

Джелия поглядела в окно. Уже было темно, и в саду горели фонари. Дождь стучал по камню дорожек и впивался в клумбы. Сидя здесь, в теплом доме, чувствовалось, как там, под открытым небом, холодно.

– Что ж, ты неплохо хранишь тайны, этого не отнять, – признала новая подруга. – Но умение держать язык за зубами не сделает тебя современной ведьмой, милочка. Нет, ну, может, здесь, – она сморщила носик, – в провинции, модные обряды еще не вошли в обиход и все делается в духе твоей бабушки, но в Лондоне все иначе. Ты не сможешь попасть в Клуб стильных ведьм без своего… гхм… пропуска. Ты ведь хочешь быть стильной ведьмой? Или каким-то чучелом из какой-то дыры?

– Конечно, стильной ведьмой! – горячо ответила Кристина. По ее глазам было видно, что она уже вовсю представляет себя в клубе, о котором Джелия рассказывала ей едва ли не с момента своего прибытия в Крик-Холл, не стесняясь сгущать краски.

– Вот и замечательно, – важно покивала новая подруга. – У тебя есть потенциал, дорогая. Но ты должна доказать, что ты – одна из нас. Ведь в ином случае ты будешь выглядеть на шабаше как дурочка и все будут над тобой смеяться. Даже Серые…

– Серые – это те неразговорчивые типы, которые почти не покидают своих комнат? – спросила Кристина. – Пусть только попробуют смеяться!

– Мне нравится твой характер – это как раз то, что нужно. Пора…

– Думаешь, она уже созрела? – с сомнением протянула Кристина. – Так быстро?

– Да, если ты все сделала правильно.

– Само собой, я все сделала правильно! – возмутилась наследница семьи Кэндл.

– Что ж, тогда пойди в сад и принеси ее. Держи… – Джелия протянула Кристине крошечную серебряную лопатку с острыми гранями. – Это чтобы не рыть руками. Современные ведьмы почти ничего не делают руками и в грязи не копаются.

– А нужно что-нибудь при этом говорить? Или провести какой-то ритуал?

– Нет. – Казалось, Джелия уже потеряла терпение. Она явно злилась. – Просто пойди, выкопай ее и принеси мне. Я буду ждать тебя здесь. И постарайся не попасться старшим.

– Хорошо! Я скоро вернусь!

Кристина соскочила с подоконника и, перепрыгивая через ступени, побежала вниз по лестнице.

– Не вернешься, – недобро прошептала Джелия Хоуп.

Оставшись одна, ведьма поудобнее устроилась на подоконнике и поглядела в окно. На стекле в дождевых разводах отражалось узкое лицо с застывшей на губах ехидной улыбкой.

Кристина вскоре появилась в саду. Прежде, чем выйти из дома, она надела поверх своего тыквенного вязаного свитера пальто-дождевик, на ноги – большие садовые сапоги, а на голову – широкополую шляпу. Оглядевшись по сторонам и никого поблизости не увидев, Кристина помахала Джелии в лестничном окне. Джелия вяло махнула в ответ.

– Ну, давай же… Быстрее… – Дева ковена даже прикусила губу от нетерпения. Сейчас, сейчас…

Затаив дыхание, она наблюдала, как Кристина сошла с дорожки и обогнула розарий. Укутываемая дождем, словно в плащ, она остановилась на поросшей бурьяном прогалине между деревьями и опустилась к земле.

Джелия прищурилась и, приставив к кончику носа ребром указательный палец, несколько раз быстро согнула и разогнула его – и в тот же момент происходящее в саду приблизилось к ней почти в упор. Теперь молодая ведьма могла в мельчайших подробностях рассмотреть, что делает Кристина.

Та же достала лопатку и вонзила ее в мокрую землю, начав окапывать какое-то небольшое растение. Джелия зажмурила глаза: она знала, что сейчас должно было случиться кое-что ужасное.

Но прошла минута, другая… а трагедия все не происходила, роковой момент почему-то не наступал. Джелия открыла глаза и в недоумении так резко приблизилась к стеклу, что едва не разбила его лбом. Кристины в саду не было. Ни ее, ни ее окровавленного изуродованного тела.

– Куда ты запропастилась?.. – прорычала сквозь крепко сжатые зубы Джелия.

Гадать ведьме долго не пришлось. Кристина вскоре снова появилась в саду. И не одна. Она вела за поводок соседского пса. Джелия видела его раньше – это грязное лохматое существо вечно бродило поблизости.

– Черт! – воскликнула мисс Хоуп, но тут же спохватилась и уже тише затараторила: – Откуда ты все узнала, маленькая чертовка?

Кристина тем временем привязала пса за поводок к стеблю окопанного растения и отошла на несколько шагов. Подумав немного, она отступила еще на такое же расстояние. После чего обернулась и позвала пса.

Тот, дружелюбно виляя хвостом, двинулся было ей навстречу, но натянувшийся поводок надежно удерживал его. Стебель растения был неимоверно крепок…

Кристина не сдавалась. Приветливыми жестами и ласковым голосом она звала и приманивала пса, а тот все тянулся и тянулся к ней, упираясь лапами в землю.

– Давай, мальчик, иди ко мне… – приговаривала Кристина, а пес скулил и вилял хвостом – видимо, он ее любил и доверял ей. Зря. Очень зря. Откуда бедному животному было знать, что его привязали на убой. Что чем сильнее он хочет приблизиться к Кристине, тем скорее его ждет смерть. Но пес этого не понимал. Он тянулся к Кристине и вместе с тем понемногу вытягивал из земли растение.

Наконец пес вытащил корень полностью. В ту же секунду он замер на месте, словно вдруг превратился в чучело. Бедное доверчивое животное рухнуло как подкошенное, а Кристина потрясенно зажала рот руками и отшатнулась. Пес и сам не заметил, как удавился.

Меж тем то, что он вытащил, – маленький коричневый корень, напоминающий уродливого младенца с вздыбленной прической из листьев, – залилось криком и принялось кровоточить. Его крошечный древесный рот дрожал, сморщенный младенец зажмурил глазки и засучил узловатыми ручками и ножками в истерике. Мандрагора хотела обратно в теплую сырую землю.

Сидящая на подоконнике лестничного окна Джелия Хоуп едва слышала крик мандрагоры – он звучал тонким писком где-то на грани слышимого. Вся гибельная сила этого крика изошла на нет, всю ее забрал себе пес. Вздумай Кристина собственными руками выдернуть корень, мандрагора завопила бы так, что череп наследницы Кэндлов треснул бы, как перезревшая тыква.

Кристина знала: нельзя самой вырывать из земли мандрагору. Это было доходчиво объяснено в старой скучной книжке «Фауст», которую она однажды читала, но девушка не могла даже помыслить о том, что пес умрет. Она с отчаянием и жалостью глядела на мертвое тело несчастного животного. На глаза ее наворачивались слезы. Джелия, видимо, хотела злобно подшутить над ней, ведь такая опытная ведьма, как Дева ковена, не могла не знать о смертоносном крике мандрагоры. Почему-то ведь она не сказала «своей новой подруге Кристине» о том, что не стоит так просто выкапывать корень.

Дождь капал на убитое существо, как на груду черной ветоши. Бедный пес лежал неподвижно, и его морда была вся в грязи. Он уже не будет вилять хвостом, не будет прыгать кругом. Что же она наделала? Зачем все это было нужно?

«Для того чтобы выведать у Джелии, как освободить папу», – сжав зубы, напомнила себе Кристина, после чего подошла, наклонилась и подобрала вырванное из земли растение. Со слезами на глазах она отвязала поводок от стебля и, высоко подняв затихшую мандрагору над головой, помахала ею, давая понять наблюдательнице в окне, что все сделано. После этого она опустила глаза и отвернулась. Ей еще нужно было придумать, что делать с трупом пса.

– Ничего, – с ненавистью проговорила Джелия Хоуп. – Это еще не конец. Так просто ты не отделаешься.

После чего слезла с подоконника и направилась в свою комнату.

На этот раз не вышло, но ничего, она попробует снова… и снова… и снова, пока не сделает то, что планировала. Мадам Тэтч ждет подарок – ее Дева разрушит Триединую Линию Кэндлов и их Крестовину Линар. Для этого нужно избавиться от глупой девчонки… всего лишь избавиться от одной жалкой ничтожной малявки, которая еще даже не прошла инициацию.

Джелия усмехнулась – кажется, она знала, что делать…



На Корделию Кэндл было страшно смотреть. Еще страшнее, чем обычно.

Клубящиеся волны холодного тумана и горячего пара, обычно противоборствующие, сейчас смешались по воле своей хозяйки. Во мгле шевелились и извивались очертания длинных щупалец, со всех сторон вокруг ведьминой кухни раздавался стрекот, как от сотен насекомых.

Корделия стояла, уперев руки в бока, и даже ее с виду нелепый фартук, расшитый цветами, не мог сгладить исходящее от ведьмы ощущение угрозы.

– Вам вообще ничего нельзя поручить!

– Эй, не кипятись, Дели! – с ироничной улыбкой воскликнул Фред Петровски. – Не стоит так переживать! Ты что, не понимаешь? Это ведь просто шоу! Твоя серьезность убивает во мне все желание творить.

– Вы и так уже натворили, черт вас дери! Для вас это все шуточки?

– Нет, Дели, не волнуйся, – успокоила Корделию Мари Петровски, строго глядя на мужа. Бедняжке приходилось постоянно краснеть за него, словно он был ее непослушным сыном. Фред и правда частенько вел себя как ребенок и просто обожал покуролесить. Даже в том, чтобы попасться и быть отчитанным, он находил нечто приятное. – Фёдор не всерьез. Он понимает, как это важно.

– От тебя я такого не ожидала, Мари! – раздраженно проговорила Корделия. – То, что он не способен даже на минуту оставаться серьезным, мне известно, но как ты могла провалить все дело?

– Ты видела, какой из меня получился Пустой Костюм, Дели? – восторженно заявил Фред, мысленно уносясь в недалекое прошлое. – Какой образ! Какая фантазия! Копия лучше оригинала!

Корделия взвесила на ладони скалку, прикидывая, что разлетится быстрее – эта вещь или великолепная челюсть несносного Фреда? Придя к выводу, что скалку ей попросту жаль, ведьма принялась раскатывать тесто.

– Ты несправедлива, Дели, – попыталась оправдаться Мари. – Мы ведь не знали, что Виктор сунется и станет выпытывать. А потом он начал говорить такие вещи, что не выяснить все подробности было бы глупо. Тем более ты ведь знаешь, как мы рисковали: вдруг Скарлетт узнает о наших проделках. Думаешь, она простит мне то, что я притворялась ею?

– А я – ее шофером! – поддакнул Фред.

– К тому же, чтобы прикинуться Скарлетт, я применила заклятия, которые Скарлетт запрещала использовать, – сказала Мари. – Это очень опасная и сложная магия…

– Ваша проклятая магия… – начала Корделия, гневно поджав губы.

– «И ничего проще», – вставил Фред.

– Ваша проклятая магия – это дешевая показуха. Я поручила вам важное дело, а вы все испортили, потому что хотели покрасоваться!

– Но мы ведь много чего узнали, Дели, – недовольно ответила Мари. – Например, то, что твой сын вздумал за твоей спиной договориться со Скарлетт. И то, что ему известно об Иерониме. А еще то, что он выведал про Гарри. Да, к слову, мы ведь перехватили его послание – теперь Скарлетт ничего не узнает о Гарри! Неужели этого мало?

Корделия в ярости отшвырнула скалку и подняла руку. Мари и Фред, не сговариваясь, вздрогнули, но ведьма Кэндл всего лишь принялась загибать пальцы:

– Гертруда Моллберри и ее дочь Рэнни! Блэкли Саммер! Горбун Тачбоун! Посол Сеих! И я уж не говорю о Матильде Кервуд и Фирче! Вы должны были подобраться к ним и узнать, что они намерены делать в случае смещения Скарлетт Тэтч! Выяснить их настроения! Или рекомендовать им воздержаться от препятствования неизбежному. И все это до приезда настоящей Скарлетт. У вас на это было целых полчаса. И на что они потрачены? На бессмысленный разговор с моим сыном?! Проклятье!


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации