Текст книги "Мой единственный мужчина"

Глава десятая

Гвендолин Линц

Утром я проснулась рано, сработала давняя привычка. Несколько минут полежала в темноте, не зажигая свет и вспоминая события вчерашнего дня. Как учили меня в академии, к анализу всегда стоит подходить со свежей головой, откинув все эмоции.

Хорошо, что нашла себе практику и не где-то, а в «Звездном ветре». Хорошо, что получила защиту от отца. Договор же с Рафаэлем… Вчера я несколько раз пыталась его обойти, хотя мужчина не нарушал никаких границ, и так поступать не годится. Работа есть работа. Ее придется выполнять. И всеми силами стараться сдерживать эмоции. Последняя задача прямо неимоверно сложная. От мыслей, как этот мужчина кормил меня печеньем и держал в объятиях, внизу живота становилось смущающе горячо.

Ничего, я справлюсь. Наверное.

Я быстро поднялась с постели, почистила зубы, умылась холодной водой, потому что щеки все еще пылали, и задумалась, куда бы отправиться на пробежку. Очень хотелось выбраться в парк возле дома, но насколько это безопасно? Вчерашняя встреча с отцом все еще была жива в памяти. Похоже, придется отправиться в тренировочный зал, повременив с занятиями на свежем воздухе.

Я настолько задумалась, что едва не налетела на Рафаэля, одетого в белую футболку, абсолютно не скрывающую натренированных мышц, и свободные черные брюки.

– Доброе утро, Гвен, – поздоровался он, улыбаясь краешком губ.

– Доброе, – гоня прочь смущение, ответила я.

– Я на пробежку. Присоединишься?

Хм… Не ожидала, что Рафаэль знает о моей утренней физической нагрузке. Впрочем, догадаться здесь нетрудно. Все одаренные третьего уровня придерживаются подобной дисциплины.

– Да, с удовольствием.

Мы выбрались в парк, в котором было еще не так много народа, утро совсем раннее. Рафаэль выбрал дорожку, и мы направились в сторону реки. От нее тянуло сыростью, поверхность воды укрыла едва заметная вуаль тумана, придавая особое очарование этому месту. Минут через двадцать мы остановились на небольшой полянке, скрытой за деревьями, чтобы сделать ряд упражнений. Рафаэль показал мне несколько новых для равновесия, а я поделилась с ним парочкой простых поз стандартной йоги.

И все это время, как ни пыталась сдержаться, отвести взгляд от мужчины не могла. Ловила почти каждое его движение, пару раз даже с дыхания сбилась и чуть не подвернула ногу.

– Ты в порядке? – вовремя поймал меня Рафаэль, приобнимая.

– Да, – выдохнула я.

Взгляд у мужчины был спокойный, уже привычный, но даже от него меня бросало в жар. Для меня, похоже, нет ничего опаснее его прикосновений. И ничего желаннее.

В тот момент, когда я уже собралась выбраться из его рук, на поляне неожиданно появилось трое девушек. Одеты они были в бриджи и открытые топики разных оттенков розового, волосы каждой собраны в высокий хвост и украшены заколками с цветами, на лице – легкий макияж. Вроде как и на тренировку выбрались, и в тоже время в любой момент могли успешно завязать знакомство с понравившимся парнем, иначе их вид просто не объяснить.

Среди девушек оказалась моя однокурсница Лиана, первая сплетница нашего факультета, и мне захотелось застонать и спрятаться за ближайшее дерево. Да что там говорить, я даже в холодную реку готова сейчас нырнуть и посидеть на дне, лишь бы с этой девицей не встречаться.

Но что мечтать о невозможном?

Увидев нас, девушки замерли, вытаращились, явно узнав в Рафаэле ректора Ариатской Звездной Академии, где они учились, а следом вспомнили и о его даре. Одна из них пискнула, тут же сбегая, вторая тяжело задышала, ее глаза стали круглыми от страха, вот-вот упадет в обморок, не иначе. А ведь Рафаэль даже с места не сдвинулся, перчаток не снял, да и взгляд на девушек бросил довольно спокойный.

Лиана шумно выдохнула, не сводя с нас впечатленного взгляда, попятилась, уткнулась в дерево и оцарапала руку. В этот момент очнулась ее подружка, подхватила девушку и потащила прочь с поляны. Напоследок Лиана обернулась, и, вместо страха, который она, как и любая, испытывала рядом с одаренным, в ее глазах мелькнуло ненормальное предвкушение. Боюсь и представить, что она там себе нафантазировала, и в каком ключе это будет подано остальным.

Рафаэль же, ни о чем не подозревая, кивком показал мне на дорожку, предлагая продолжить пробежку.

– Среди тех девушек ты встретила знакомых? – спросил он, едва мы оказались на небольшом расстоянии от площадки.

– Однокурсницу. Она такая сплетница! – не выдержала я.

– Вопрос со слухами могу решить, если это важно, – сказал Рафаэль.

Я остановилась, несколько раз глубоко вдохнула, смотря на невозмутимого мужчину, замершего рядом.

– Не трать время и силы. Ничего нового я о себе не узнаю. Да и легенду о наших отношениях все равно стоит поддерживать, – отмахнулась я.

– Хорошо, – немного подумав, кивнул Рафаэль, но почему-то возникло ощущение, что за этим простым словом спряталось что-то еще.

Однозначно же, вмешается, если слухи перейдут грань, даже без моей просьбы. И почему-то от этого внутри в который раз за наше знакомство стало тепло.

На дорожку, где мы стояли, вынырнули Наран и Эльза, одетые в темно-синие комбинезоны. Остановились, увидев нас.

– Доброе утро, Наран, – первым поздоровался Рафаэль.

– Доброе утро, – хором выдали я и Эльза.

– И вам того же, – отозвался мужчина, и его взгляд упал на меня.

С Нараном мы познакомились на выпускном сестры, и теперь были связаны пусть и дальними, но родственными связями.

У Эльзы сработал звонок на лиаре, и она, извинившись, отошла немного в сторону, отвечая.

– Маркус вчера рассказал мне о вашем соглашении, – сказал он. – В состав делегации вас сегодня включу, пропуска Эльза оформит.

– Спасибо, Наран, – спокойно ответил Рафаэль.

Один из лидеров Ариаты посмотрел на меня, буквально пронзил взглядом.

– Гвендолин, я доверяю и Маркусу, и Рафаэлю, но все же должен спросить: вы в своем решении помочь именно таким способом уверены?

То, как напрягся Рафаэль, готовый в любую минуту закрыть меня собой, я ощутила сразу же. Неужели считает, что откажусь?

– Да. У нас взаимовыгодное сотрудничество.

Наран перевел взгляд на Рафаэля, сощурился и едва заметно усмехнулся. О чем были в тот момент его мысли, я не могла даже предположить.

– Ну, раз так, волноваться не стану, – улыбнулся он, и в серых глазах мелькнули смешинки.

У меня создалось четкое ощущение, что я явно чего-то не знаю, упускаю какую-то важную деталь из вида, но вот какую?

– Рафаэль, Маркус сказал, что твои юристы решают вопрос с Мариусом Линцом. Если потребуется помощь, набери меня, подключу еще и своих. Сколько он уже может трепать нервы моим родным, – невозмутимо закончил Наран.

Рафаэль коротко кивнул и внезапно поймал мою ладонь, переплетая наши пальцы.

Поговорить о чем-то еще мы не успели, вернулась Эльза. Наран и Рафаэль одновременно глянули на часы, становясь в это мгновение абсолютно похожими – два сильных, деловых мужчины, решающих каждый день бездну вопросов. Я невольно улыбнулась.

– Нам пора, иначе на занятия опоздаешь, – сказал Рафаэль, слегка поглаживая пальцами мою ладонь.

От этого прикосновения по коже бежали искры, и дыхание грозило сбиться.

– Увидимся на приеме, – коротко попрощался Наран, и они с Эльзой свернули в дальнюю часть парка.

* * *

Всю дорогу до академии я повторяла выученный материал по межличностным отношениям. Третьей парой сегодня предстояло сдать один из двух последних зачетов и получить низкие баллы мне было никак нельзя.

Рафаэль зарылся в документы, щелкая голограммы на лиаре и изредка отправляя сообщения.

Когда подлетели, мужчина выскользнул из флаера и распахнул дверцу с моей стороны, протягивая руку. Я вновь проявила чудеса неловкости, пошатнулась, и Рафаэль подхватил меня и поставил на землю.

– Спасибо, – прошептала, поправляя слегка задравшуюся строгую юбку.

– Удачи на зачете, Гвен, – мягко ответил Рафаэль, наклонился и поцеловал меня в щеку.

Мне тут же захотелось вцепиться в него, потому что ноги подкосило. Что ж я так на него реагирую-то?

– Как освободишься, набери меня, – прошептал в ухо. – Если получится, пообедаем вместе.

– Ладно, – нервно сглотнула я.

Рафаэль ласково провел пальцами по моей щеке, улыбнулся и отстранился.

Я краем глаз уловила, как замерший на стоянке народ, до этого не сводящий с нас жадных любопытствующих глаз, тут же засуетился, делая вид, что жутко занят.

Рафаэль поставил флаер на блокировку, бросил на самых ретивых холодный взгляд, едва ли не пригвождая им к месту. Кто-то из студентов осел на землю и стал заползать за транспортник. Я хихикнула, все же наш ректор производил непередаваемое впечатление, и, пожелав ему отличного дня, направилась к учебному корпусу. По пути поймала себя на мысли, что у Рафаэля, как у главы академии, наверняка есть более удобная и близко расположенная к его кабинету стоянка, но прилетел он сегодня именно на эту. Похоже, заботился обо мне.

Под любопытными, порой завистливыми взглядами перешептывающихся студентов, я добралась до корпуса, нашла нужную аудиторию и привычно заняла место возле окна.

– Так это правда, Линц, у тебя роман с ректором? – не выдержал Алан, один из моих одногруппников, появившись рядом со мной.

Я повернулась, уставилась на него. Похоже, сплетни по академии разбежались со скоростью лесного пожара.

– Ты, действительно, стала любовницей этого… – тут он запнулся, явно желая сказать что-то мерзкое, – мужчины? – в голосе звучало неприкрытое ехидство.

На мгновение мне стало противно. Не люблю, когда судят людей, опираясь на слухи, а не достоверную информацию.

– Он же… монстр! – поддержал кто-то из однокурсников, и я сощурилась, решая, как поступить.

Монстр… На мой взгляд, это слово абсолютно не применимо к мужчине, который вчера меньше чем за час решил мою проблему с отцом, кормил с рук печеньем и в каждом действии спокойно и уверенно, словно это врожденное, проявлял заботу ко мне.

Но разве можно объяснить это и что-то доказать тому, кто убежден в обратном? Те, кто ненавидит одаренных, слишком слепы и не принимают чужую точку зрения. Алан и второй студент явно из таких. И защищай я Рафаэля, не защищай, это ничего не изменит.

– И говорят, он одним прикосновением может убить, – не выдержала Лиана, подходя ближе к нам и замирая неподалеку, не спуская с меня завистливых глаз.

Захотелось рассмеяться и спросить, что же она тогда со своими подружками сегодня утром едва ли не строила Рафаэлю глазки? Впрочем, ответ мне уже известен. Ее отец, как я слышала, на грани банкротства, Лиана явно ищет выгодную партию, желая таким образом поправить свое положение. И ректор Рафаэль, живущий рядом, практически идеальная кандидатура – влиятельный, богатый, со связями, способный решить любую проблему. При таком раскладе можно даже смириться с его даром.

В какой-то миг я вдруг поняла, что сочувствую Рафаэлю. Ведь наверняка каждый раз, считывая чужое прошлое и чувства, он сталкивается с подобным отношением к себе. Это не просто неприятно, это мерзко. И сколько же нужно внутренней силы, чтобы противостоять этому и остаться собой!

– Ну, и что ты молчишь, Линц? Не согласна с нами? – не выдержала Лиана. – Будешь утверждать, что его прикосновения безопасны?

Не безопасны. Они способны заставить меня забыть себя. Они могут свести с ума. И я, даже еще не успев к ним привыкнуть, лишь попробовав раз, желаю их снова и снова.

Только делиться своими мыслями я ни с кем не собиралась, так же, как и рассказывать что-то о моем ректоре.

– Вам всем не кажется, что мои отношения с мужчиной – это мое личное дело? – спросила прямо, отмечая, что к нашему разговору прислушиваются уже все студенты, собравшиеся в аудитории.

Даже шепотки на время прекратились, а народ перетек поближе.

– Значит, правда, – сделал свой вывод Алан и недобро усмехнулся.

Я уже знала, что за этим последует очередная гадость, и прикидывала, как с наименьшими потерями прекратить этот бессмысленный разговор.

Что подумают однокурсники, что вообще подумает кто-либо, меня не волновало.

– Впрочем, учитывая все твое семейство, с которым связывают один скандал за другим, неудивительно, что тебе не светят отношения с нормальным мужчиной.

Я медленно поднялась. И мне потребовалась все мое самообладание, чтобы не сломать кое-кому нос прямо сейчас. Этот наглец оскорбил и меня, и Рафаэля, а теперь еще и мою семью! Я вдохнула поглубже, собираясь дать отпор, но не успела.

– Рекомендую немедленно извиниться, – раздался рядом голос Рафаэля.

Алан нервно дернулся и шагнул назад. Однокурсники стали отступать, стараясь делать это как можно незаметнее. Несколько особо впечатлительных сползли вдоль стен, чтобы стать совсем невидимыми. Пятеро ближайших ко мне срочно нырнули под стол, безуспешно делая вид, что там что-то потеряли.

Я обернулась, увидев, что Рафаэль стоит в проходе в нескольких шагах от меня, невозмутимый, как скала. Вот у кого стоит поучиться самообладанию. Явно чувствуется опыт.

– Ну? Умели говорить гадости про мою невесту, умейте и нести ответственность за свои слова, – ледяным тоном, которым можно заморозить всю аудиторию, сказал Рафаэль, не сводя с побледневшего, готового свалиться в обморок, однокурсника пристального взгляда.

– Извините, – выдавил Алан и попятился, скрываясь в другом конце аудитории и медленно сползая под стол к своему соседу.

Остальные к этому моменту успели разбежаться, увеличив расстояние с ректором до максимально возможного в аудитории, хотя я по-прежнему ярко ощущала их взгляды на нас.

– Ты сумку во флаере забыла, – словно ничего и не произошло, заметил Рафаэль, аккуратно ставя ее на свободное место на сиденье.

Послышался чей-то сдавленный писк, потом грохот. Похоже, кому-то все-таки был обеспечен обморок.

– Спасибо, – выдохнула я, вкладывая в это простое слово всю свою признательность за очередную защиту.

Уверена, это проницательный мужчина все понял верно.

– Ректор Рафаэль? – раздался удивленный голос профессора Райтона, вошедшего в аудиторию. – Доброе утро.

– Здравствуйте, Райтон, – поприветствовал он преподавателя, обернувшись лишь на миг, и снова поймал мой взгляд. – Встретимся позже, Гвен.

Кивнула, не в силах вымолвить не слова, потому что на нас все так же смотрели все собравшиеся на занятие, но при этом старательно вжимались в стену или старались казаться незаметными за столами.

– Хорошего дня, Райтон, – пожелал Рафаэль на прощание.

И под звук звонка, оповещавшего о начале занятий, вышел из аудитории.

Я проводила мужчину взглядом, распрямила плечи и села на свое место. Мне нечего стыдится.

Профессор Райтон одарил меня непонятным взглядом, слегка потряс головой и направился к кафедре, по пути велев нескольким однокурсникам привести в чувство четырех девушек, упавших в обморок при виде ректора.

– Итак, сегодня у нас заключительное занятие перед предстоящей практикой, тестирование и зачет, – начал он занятие, и я сосредоточилась уже только на этом.

Глава одиннадцатая

Зачет я сдала быстро, попав в первую десятку. Собрав вещи, вышла из аудитории и, немного помедлив, все же набрала Рафаэля. Как же это все-таки странно! Еще сутки назад я даже не могла предположить, что смогу так запросто позвонить ректору моей академии и что нас свяжет столь странный договор.

Рафаэль ответил сразу же и, узнав, что я освободилась, предложил встретиться через четверть часа возле кафетерия. Я согласилась и отключилась, решив не отвлекать его от работы. Мелькавшие голограммы и замерший неподалеку секретарь с какими-то папками явно говорили, что мужчина занят. Но все же приятно, что мой звонок Рафаэль не проигнорировал.

Кафетерий был мне не знаком, за пять лет я не была в нем ни разу, и пришлось запускать навигаторскую программу, чтобы добраться до нужного места. Рафаэль уже ждал меня у входа.

– Добрый день, – выпалила я, немного смущаясь и не зная, как себя вести.

– Рад тебя видеть, – мягко отозвался он, наклонился и, прежде чем я успела окончательно растеряться, поцеловал в щеку.

На мгновение меня окутал легкий аромат уже знакомого парфюма с нотками морского бриза.

– Пойдем, у нас есть примерно час.

Хм… А если бы я освободилась позднее, совместный обед бы отменился?

– Потом у Маркуса заканчиваются занятия, он захватит тебя с собой в «Звездный ветер».

Ах, вот оно что.

Рафаэль приложил лиар к считывающему устройству, открывая допуск. Нет, я, конечно, знала, что на территории Ариатской Звездной Академии есть помещения, куда могут попасть не все, но кафе…

– Для преподавателей, аспирантов и их приглашенных, – пояснил Рафаэль, вновь словно прочитав мои мысли.

Мы зашли в помещение, и я с любопытством оглянулась. Три просторных зала, есть даже vip-зона для тех, кто хочет провести за обедом переговоры и на время скрыться от любопытных глаз.

Между столиками, рассчитанными на пару персон, но при необходимости увеличивающимися, частично закрывая их, располагались кадки с пальмами и цветущими деревьями. Ветки поднимались до потолка, цеплялись за специальные перекладины и тянулись над головой. Световые шарики, удерживаемые силовым полем, хаотично и медленно передвигались, создавая ощущение, будто ты попал в какой-то шатер.

Народа в кафе практически не было, и пока мы продвигались к столику, закрепленному за ректором, нам по пути попалось лишь несколько человек. Они здоровались с Рафаэлем, держась на приличном расстоянии, украдкой бросали на меня любопытные взгляды, но на этом все и заканчивалось. Вопросов, разумеется, никто задавать не осмелился. Хотя, зуб даю, вся академия уже в курсе, что у меня роман с ректором.

Рафаэль отодвинул мягкое уютное кресло, чтобы я могла сесть, поинтересовался, что я буду на обед и, пока оформлял заказ, я бездумно смотрела в окно, выходившее на дальнюю часть парка.

Когда мужчина прикоснулся к моей руке, чуть не подскочила. Было ощущение, что меня ударило током. Рафаэль замер, ласково погладил внутреннюю сторону моей ладони, провел пальцем по запястью.

Касание совсем невинное, но от него по всему телу пошла жаркая волна.

– Как прошли занятия? – спросил он, по-прежнему не выпуская моей руки и выводя на ней узоры.

– Нормально, – ответила я. – Тестирование сдала с лучшим результатом на курсе, зачет, собственно, тоже.

Мужчина вскинул голову, смотря мне в глаза. Сейчас они казались еще ярче, чем прежде. Цвета голубого неба в ясный день. И по-прежнему утягивали на свою глубину.

Я даже на миг потеряла нить разговора, пропадая в этом ясном и таком внимательном взгляде.

– Никто больше не обидел? – мягко поинтересовался Рафаэль.

И как я не догадалась, что в его вопросе после утренних событий пряталось именно это, а не интерес к моей учебе.

– Нет.

Однокурсники, действительно, после появления ректора больше не приставали с какими-то вопросами. Основная часть из них меня просто игнорировала, и лишь некоторые шептались и бросали самые разные взгляды.

Еще одно ласковое поглаживание моих пальцев, словно бабочки касаются кожи крыльями, а ощущение совсем запредельное. И никак не укладывается в мыслях, что этот мужчина может проявлять такую ненормальную нежность.

– А как прошло твое утро? – спросила я, пытаясь разрушить царившее между нами напряжение.

В глазах мужчины мелькнуло что-то непередаваемое, он даже на мгновение замер, перестав ласкать мою ладонь.

– Я что-то не то спросила? – поинтересовалась осторожно.

– Ты удивительная, – совсем не в тему сказал Рафаэль, наклонился и поднес мою ладонь к своим губам.

Кожу будто обожгло, а следом мелькнула мысль, что подобного вопроса этому мужчине, похоже, не задавал никто.

– Решал обычные текущие дела, – ответил он, переплетая свои пальцы с моими. – Ничего интересного.

Хм…

В этот момент нам принесли заказ, и Рафаэль как-то нехотя расцепил наши руки. Официант, расставлявший блюда на столике, чуть не опрокинул чайник. Похоже, Рафаэль никогда еще не афишировал свои отношения с женщиной. И особенно, со студенткой. Представляю, чего он может наслушаться в первое время от окружающих. Если те, конечно, осмелятся на высказывания.

Я задумчиво покрутила вилку и принялась за запеченную рыбу под нежным соусом с овощной подложкой. Блюдо оказалось безумно вкусным, и я подумала, что впредь готова в выборе еды положиться на Рафаэля.

– Гвен, расскажи мне что-нибудь о себе, – попросил Рафаэль, разливая облепиховый чай.

– Что именно? – спросила, делая глоток.

Напиток был потрясающим, с легкой кислинкой и медовым послевкусием.

Как выяснилось, мужчину интересовали разные мелочи вроде моего любимого цвета, книги и фильма. Я спрашивала его о том же, ловя себя на мысли, что во многом наши взгляды совпадают. За разговором я даже расслабилась, и когда рядом появился Маркус, осознала, что время пробежало совсем незаметно.

На прощание Рафаэль в очередной раз поцеловал меня в щеку, абсолютно не смущаясь присутствия Маркуса. Мой начальник, впрочем, остался невозмутим. Это у меня бешено колотилось сердце и частил пульс.

Мы расстались возле кафе, направляясь в разные стороны. Я напоследок бросила взгляд на Рафаэля, отвечавшего что-то Лансу по лиару, и повернулась к Маркусу, интересуясь подробностями предстоящих переговоров.

* * *

Дома я оказалась поздним вечером. Переговоры продлились почти четыре часа, следом Маркус попросил проанализировать договора еще по одной расе, сделать краткую сводку, которая была нужна ему уже завтра. Документов оказалось не так уж и много, но тонкостей и нюансов там хватило. Как итог – на тренировку я пришла ближе к восьми вечера и почти закончила ее, когда на связь вышел Рафаэль.

У него сегодня поменялось расписание, и он задержался на работе. Встретились мы на стоянке возле «Звездного ветра».

– Устала? – спросил мужчина, едва флаер поднялся в небо.

– Да я привычная к нагрузкам, – отозвалась в ответ и потерла ноющую шею.

Рафаэль внимательно посмотрел на меня, попросил развернуться к нему спиной. Интересно, зачем? Не чувствуя подвоха, выполнила его просьбу. Через секунду послышался тихий щелчок, исчезли перчатки с рук мужчины, и на плечи легли его пальцы. Дернулась.

– Что же ты так меня боишься-то? – не выдержал он, аккуратно массируя мои плечи. – Ничего ведь плохого не делаю.

Вот что на это ответить?

– Мне просто… непривычно.

Отчасти, это было действительно так. Не расскажешь же Рафаэлю, как на него реагирую, и что напрягает меня именно этот момент.

– Но я стараюсь, как могу.

Рафаэль промолчал, и какое-то время, пока он разминал мои плечи, явно зная, на какие точки надо нажать и какие мышцы потрогать, чтобы стало легче, мы находились в тишине. Тихо жужжал флаер, за окнами мелькали транспортники и огни Хантума, и я незаметно для себя расслабилась.

Когда пальцы мужчины исчезли, он притянул меня к себе, и я откинула голову ему на плечо. На миг прикрыла глаза и провалилась в легкую дрему, чувствуя себя защищенно и спокойно в его объятиях.

Очнулась, когда мы подлетели к дому, и Рафаэль ласково коснулся моей щеки. Охнула, осознав, что все же умудрилась заснуть, растерянно потерла глаза. Рафаэль хмыкнул в мои волосы, наклонился и проложил дорожку из медленных поцелуев по моей шеи, при этом поглаживая мои колени.

– А можно так не делать? – не выдержала я.

Рафаэль замер, напрягся, но из объятий не выпустил.

Вот сейчас он мне точно припомнит, что подобный пункт есть в нашем договоре, и что осталось лишь два дня до первого приема, где мы не просто должны всех убедить, что мы – пара, но и дать этим пустынникам ощутить наши эмоции и чувства друг к другу.

– Почему же ты не хочешь, чтобы я так делал? – вкрадчиво, так, что по спине побежали мурашки, поинтересовался он.

И ни единого упоминания о договоре и пустынниках.

И что ему ответить? Мысли заметались, и ни одного стоящего варианта придумать не получилось.

– Меня ноги потом держать не будут, – выдохнула честно и зажмурилась.

Боюсь и представить, что Рафаэль обо всем этом сейчас думает. Это мнение других ариатов меня не волнует, а вот Рафаэля…

Когда послышался его легкий смех, я даже растерялась, завертелась в его руках, обернулась к нему, собираясь возмутиться.

– Отнесу, мне не сложно и… пожалуй, даже интересно. Никогда не носил женщин на руках, будет новый непередаваемый по ощущениям опыт.

Это он так шутит или серьезно? Как вообще понять этого мужчину? Глаза у него непроницаемы, а вид по-прежнему невозмутимый и уверенный в себе.

В этот момент флаер приземлился на стоянку.

– Выбираться будем или задержимся и повторим? – спросил так спокойно, будто разговаривал со мной о погоде.

Что-о? Повторим? Нет, он точно издевается. Я выпуталась из его объятий, все еще пылая. Какой тут контроль над эмоциями рядом с этим мужчиной! Тут впору пить успокоительное. И то не факт, что поможет удержаться на краю.

Пока я вытаскивала затесавшуюся за сиденьем сумку, Рафаэль успел выйти, обогнуть флаер и раскрыть дверь. Я насторожилась, с него же станется прямо сейчас начать опыт под названием «носить девушку на руках». Протянул руку, хотя в его глазах я поймала смешинки, помог выбраться наружу.

Когда оказались в квартире, Рафаэль отправился на тренировку. Я поймала себя на мысли, что хочу пойти следом, и встряхнула головой, прогоняя это наваждение. Нет уж, лучше в душ и спать!

Рафаэль Эрмер

В мою жизнь еще никогда не входила ни одна женщина, делая это так легко и непринужденно. Гвен провела со мной всего ничего, а ощущение, что была рядом всегда, не исчезало. Совместная пробежка, завтрак, полет на флаере, обед в кафе… Вроде бы абсолютно привычные дела, но сейчас они приобрели краски. С ней. С Гвен.

Про прикосновения я вообще молчу. Даже, казалось бы, самые невинные, стали для меня практически откровением. Как и проснувшееся желание защищать ее. Неудержимое и порой абсолютно ненормальное.

И как же хорошо, что я решил заглянуть к ней перед началом ее занятий, так удачно найдя предлог с забытой сумкой. Понимал же, что от взглядов Гвен не спрятать, и сплетни тоже не оборвать, но вот оскорблять я ее точно никому не позволю.

А сегодня, когда вечером между нами осталась только тишина флаера, мне безумно хотелось ее поцеловать. Обжечься самому о ее губы, обжечь ее. И после замереть, пусть и не надеясь этим надышаться. Замереть так же, как порой хочется это сделать от прикосновений, чтобы насладиться сполна. Потому что вот это все – настоящее, драгоценное… То, от чего я успел отказаться, поверив, что такие отношения мне просто не доступны. А теперь они обрушились на меня, напоминая о самом желанном, одаривая хрупкой надеждой на невозможное.

Что во мне пробудила Гвен? И как вообще поиск драгоценности, который еще даже не начался, мог все так перевернуть за считанные часы? Я не находил ответа.

На усиленной тренировке старательно прогонял мысли о Гвен, ее нежной коже под моими пальцами, искренней улыбке и абсолютно непонятной мне доверчивости, но получалось откровенно плохо. А ведь раньше взять под контроль чувства и эмоции не было проблемой. Тем более, что впереди непростая задача – переиграть пустынников, лучших эмпатов! Мне просто необходима трезвая голова. Я не хочу подвести близких, которыми дорожу.

Но только почему же впервые за всю мою жизнь так отчаянно, до темноты в глазах, мне хочется обо всем забыть и поддаться этому искушению, имя которому – Гвен.