Текст книги "Под крылом судьбы"

РИМА. Деловые

Мы живем собственными представлениями о жизни, о кипящих в ней страстях, раздаем «объективные» оценки людям и событиям, принимаем «единственно верные» решения, а в неудачах обвиняем кого угодно, только не себя. Ничто не способно изменить наши «правильные» представления о себе и окружающем нас мире. «Это должно быть так, и ни в коем случае не иначе!» И вдруг, попадая в совершенно новые условия, где действуют иные правила, другие ограничения, противоположные принципы, поначалу ощущаем себя в полной растерянности. И только по прошествии необходимого количества времени начинаем понимать, что это другая жизнь, другие люди.

Я окунулась в новый для меня мир деловых отношений, где вымогательство стало естественным проявлением. Обман и даже откровенную ложь здесь почему-то называют «бизнес-планом». Умение воровать – искусством, лесть – талантом общения, жестокость – принципом. Но есть и другое: отчаяние, одержимость, смелость, риск, радость победы, горечь поражения, неожиданная помощь, плечо друга. Не самые плохие эпитеты, не находите? В моей вчерашней жизни они были не востребованы.

Магазин начал работать, а я училась быть бизнесменом – точнее, бизнес-вумен; тьфу, просто деловой женщиной. Я поняла, чем отличается цена от себестоимости, «нал» от «безнала», а прибыль от навара. Последнее словечко вы не найдете ни в одном экономическом словаре, но без него нет и бизнеса.

Вначале, конечно, не все было гладко. Я постоянно находилась в режиме «истерической нервозности» (такое словосочетание специально для меня придумал Антон). Но суровый дядька Михалыч, присланный Олегом, своим непоколебимым спокойствием внушал уверенность в своих силах.

Началось с того, что строительная компания, нанятая для ремонта помещения и, естественно, получившая значительный аванс, разнесла ненужные мне перегородки, отодрала вышедшие из моды стеновые панели, разобрала крыльцо, а затем неожиданно приостановила работы. Шеф строителей с подозрительным именем Ермак ежедневно уверял меня, что в ближайшие дни они развернут все необходимые работы. Так прошел месяц. Выслушав мои жалобы, Михалыч, не говоря ни слова, уехал. А через пару дней примчался перепуганный шеф строителей и слезно умолял «приостановить санкции». Я смутно догадывалась о принятых Михалычем мерах…

Открытие магазина было омрачено неожиданным визитом сразу четырех представителей проверяющих органов: пожарный, налоговик, участковый милиционер и почему-то эколог. Они предложили «договориться».

– Поймите, хозяйка, – от имени всех говорил участковый, – это наша территория и в наших общих интересах жить дружно, взаимовыгодно.

– Дайте хотя бы начать, даже не знаю, сколько будет зарабатывать магазин, – попыталась я схитрить.

– Но чтобы начать, – ответил мне пожарный, – необходимо привести помещения вашего магазина в соответствие с нормами противопожарной безопасности.

Михалыч почему-то повез меня в прокуратуру.

– Вот, знакомься, – сказал он, обращаясь к прокурору, – и сделай так, чтобы все проверки магазина осуществлялись только с твоего разрешения. И скажи, что и сколько надо сделать, чтобы этого разрешения не было?

– Ты же знаешь, Михалыч, зачем спрашиваешь? – вальяжно ответил прокурор, нежно похлопывая себя по расплывшемуся на все кресло животу.

– Здесь особый случай. – Михалыч даже бровью не повел.

– Магазин как магазин. Не первый и не последний.

– Ты хотя бы бумаги посмотри. – В его голосе послышался упрек, а это для собеседника тревожный симптом, я уже стала разбираться в тонкостях «делового» стиля общения.

Прокурор неторопливо надел очки, лениво взял в руки мои учредительные документы.

– Что-то мне фамилия ваша знакома! – Липкий взгляд поверх очков. – А вы случайно Антону Савельевичу не родственница?

Я молча кивнула – было противно. Его лицо озарила улыбка.

– Михалыч, зачем же беспокоить таких уважаемых людей, сам бы и позвонил. Какие проблемы?! Все будет хорошо, Рима Евгеньевна. Пришлю в магазин свою супругу. Что в этом плохого?

Выйдя из кабинета, я сердито бросила Михалычу упрек:

– А ведь он прав, Михалыч, меня можно было и не приводить.

– Нет, – невозмутимо ответил Михалыч, – пусть знает вас в лицо, негоже прятаться за спиной мужа и Олега Александровича.

Я прикусила губу. И смолчала.

– А супругу его, – все так же монотонно бубнил Михалыч, – надо обслужить по высшему разряду.

– У меня все клиенты будут обслуживаться по высшему разряду! – Он постоянно испытывает мое самолюбие.

– Вы, видимо, неправильно меня поняли. «По высшему разряду» – это значит по символической цене, то есть со скидкой в девяносто процентов. Он же ясно ответил на вопрос о стоимости его подписи, пообещав прислать в магазин жену. И еще, – без тени смущения продолжил Михалыч, – если я позвоню и попрошу обслужить кого-то «по высшему разряду», то буду иметь в виду именно такую услугу.

– А не проще ли взять и подарить его жене костюм или платье? – наивно спросила я.

– Не положено. – Его ничем не прошибешь. – Это может квалифицироваться как взятка. Она придет и купит товар. Со скидкой. Не забудьте вручить чек и пригласите ее заглянуть через пару месяцев, а то будет наведываться каждую неделю.

– А много будет таких, «по высшему разряду»? – печально вздохнула я.

– Нет, только те, кто нам действительно нужен. Все в ваших интересах, Рима Евгеньевна, – договорил Михалыч и только теперь чему-то улыбнулся.

Вдруг я поняла, что была несправедлива к этому сильному человеку, испытывая глухое раздражение и злость. Он стал невольным спарринг-партнером, как это бывает в боксе, принимая на себя удары моей ненависти ко всем этим «нужникам».

– Вы не сердитесь, Михалыч, не привыкла еще. И привезите в магазин вашу жену.

– Моя жена такие магазины не любит, – пожал плечами Михалыч. – Дорого очень.

– Ваша жена заслужила, чтобы ее обслуживали «по высшему разряду», – парировала я.

В первые дни в магазин заглядывали случайные посетители, но, придирчиво рассмотрев предложенные модели, удалялись, так ничего и не купив. Через некоторое время магазин стал чахнуть, дошло до того, что за целый день заглянула только одна посетительница.

– Что же мы делаем не так? – огорченно спросила я свою продавщицу Наташу.

Она умница и, что не менее важно, очень хорошо воспитана. А это, как я считаю, было одним из главных конкурентных преимуществ моего магазина.

– Вы знаете, Рима Евгеньевна, нам надо определить свой контингент, – ответила Наташа.

– Что это значит? – не поняла я.

– Наш товар рассчитан на всех: как на молодых девчонок, так и на взрослых женщин, как на богатых, так и на людей со средним достатком. Но покупателей этот роскошный интерьер сбивает с толку, происходит путаница в восприятии.

– И что же ты предлагаешь?

– Надо создать имидж роскошного магазина для роскошных женщин, – тут же ответила Наташа, как будто у нее заранее был заготовлен ответ.

– Пожалуйста, поподробнее, Наташенька, – заинтересовалась я.

– Выставляться здесь должны только дорогие модели для женщин от тридцати до сорока лет – конечно, озвучивать это мы не должны. Наши клиентки должны быть такими, как вы, Рима Евгеньевна, красивыми и богатыми. Нечто, напоминающее дамский клуб, где можно не только купить нужную и модную вещь, но и проконсультироваться о новинках, подогнать модель по фигуре, узнать, что покупают другие, и просто поболтать, – начала рассказывать Наташа.

– М-да, – протянула я. – Заманчивая перспектива. А где же нам найти таких женщин?

– Их вполне достаточно, это же ваш круг общения, – улыбнулась Наташа. – Смотрите на все, как на бизнес, и только. Давайте пересмотрим ассортимент, завезем новые, дорогие модели, а ненужное отдадим на реализацию в другие магазины. Затем проведем торжественную презентацию. Пригласите подруг, а они, в свою очередь, пригласят своих. Дело пойдет, я уверена!

– Откуда ты все это знаешь?

Наташа налила себе кофе, неторопливо и изящно отпила глоток, откинулась на спинку кресла, подняла свои длиннющие ресницы к потолку. Она неожиданно превратилась в леди. Или в стерву, не разобралась.

– Мой бывший бойфренд из богачей. Он неплохо содержал меня, целый год я жила припеваючи. Вот ко мне и пришла эта идея. Но, трезво поразмыслив, я поняла, что у меня не получилось бы…

– Почему?

– Он был женат, ревнив и жаден. Жила я, как говорится, в золотой клетке, ни с кем не общалась и денег подкопить не сумела. А статус любовницы не позволил мне обзавестись нужными связями из его окружения. Одним словом, надоело.

– Надоело? – изумилась я. – Ты считаешь, что быть продавщицей лучше?

– Мне уже двадцать семь, – пожала плечами Наташа. – А я ничего не добилась в жизни. Мой бывший нашел себе другую, я была этому только рада. Ведь со мной остались машина и квартира. Искать нового любовника я не хочу. Я, честно говоря, хочу замуж, ребенка родить.

– Но магазин женской одежды – не лучшее место для поиска жениха, – проговорила я.

– Не совсем так! – Мои доводы не ставили ее в тупик. – У всех наших дамочек есть мужья и любовники, можно выбрать. Большинство из тридцати-, сорокалетних мужчин не любят своих жен, это факт. Они, как правило, женились желторотыми юнцами, были бедными и глупыми. Сегодня для многих из них брак давно превратился в пустую формальность. Сейчас им хочется других женщин. Как вы думаете, я подойду?

Я внимательно рассмотрела Наташу. Длинные ноги, высокая грудь, правильные черты лица. Можно сказать, красивая. Но таких девчонок тысячи! Я попыталась ответить ей дежурной вежливой фразой, но она остановила меня:

– Подождите, я не готова. И понаблюдайте за Федей.

Наташа откинулась на спинку кресла, чуть приподняла юбку, расстегнула верхнюю пуговицу на блузке, закинула ногу на ногу, разложила по плечам свои волнистые густые волосы, томно улыбнулась и позвала нашего охранника, дежурившего в другом конце зала на входе:

– Федя, подойди сюда, пожалуйста. Который час?

Федя взглянул на Наташу – и оторопел; его грудь стала вздыматься, как мехи аккордеона, глаза округлились. Показалось, что он готов наброситься на девушку и раздавить ее в своих объятиях.

– Без пятнадцати два, закрывать на обед? – судорожно сглотнув, прохрипел Федя.

– Рано еще, – равнодушно ответила Наташа, и обратилась ко мне: – Ну как?

– Впечатляет! – Я действительно была потрясена представлением. – И где ты этому научилась?

– Не знаю, как-то само собой получается. Хотите, и вас научу.

– Нет-нет, не надо, – торопливо ответила я.

Наташа поняла, что сказала лишнее, привела в порядок волосы, застегнула пуговицу.

– Так как насчет магазина, Рима Евгеньевна?

– Так и поступим, Наташа. И называй меня впредь просто Римой, хорошо?

Презентация магазина состояла из двух отделений. Сначала – непосредственно осмотр магазина и демонстрация моделей. А для второго отделения я арендовала соседний ресторанчик, где, по замыслу Наташи, мероприятие плавно превратилось бы в дружеский фуршет.

– Маловероятно, что мужья придут на презентацию, а вот на фуршет вполне, – объяснила она свою идею.

– А мужья меня совсем не интересуют, – строго отреагировала я, не хватало, чтобы она заводила здесь шашни с чужими мужьями.

– Рима, я не плюю в колодец, из которого пью, – вздохнула Наташа. – Мужья нам нужны только ради их кошельков. Поймите, если жена Иванова купит у нас платье, то Петров не захочет оставаться в долгу, не говоря уже о Сидорове. А во-вторых, мужья должны понять: покупка платья для жены именно в нашем магазине – это престижно.

– Может быть, ты и права. – Наташе надо отдать должное, она прирожденный психолог.

– Поэтому в пригласительных билетах надо указывать как жену, так и мужа. И обязательно сообщить про фуршет!

Я продолжала сомневаться.

– Их мужья не из тех мужчин, что облизываются при слове «фуршет».

– Конечно, – кивнула Наташа. – Но если на фуршете будут ваш муж и Олег Александрович, то мужья придут, им же нужно засветиться рядом с такими уважаемыми личностями. Вы же знаете, у мужчин свои игры.

Вот этого мне хотелось меньше всего!

– Мне не нравится эта идея.

– Рима! – начала убеждать меня Наташа. – Думаю, страна не развалится, если они уделят вам пару часов своего драгоценного времени. В конце концов, их отсутствие будет просто неприличным. Как вы будете чувствовать себя одна?

Она права. Когда-то они должны помириться, а презентация магазина – вполне подходящий для этого повод.

Одной из первых заглянула Ритка.

– Молодец, Рима, поздравляю. Чуть позже подойдет мой благоверный, обязательно заставлю его купить вон то черненькое платьице. А скидка для подруги будет?

– Обязательно, десять процентов. – Наташа научила каждой приглашенной делать скидку на десять процентов – но не явно, а тайком, чтобы у покупательниц сложилось впечатление, что это – только для них.

– Только про скидку моему ничего не говори, завтра свою долю заберу, – предупредила Ритка.

– Ну, Ритка, ты даешь, – я не переставала удивляться ее хитрости.

– Это жизнь, дорогая, – философски отметила Ритка.

Катька пришла вместе с телеоператором.

– Это будет моим подарком тебе, в эфир выйдет в вечерних новостях.

Она уверенно поправила прическу, подкрасила губы, поставила меня рядом и заговорила в микрофон:

– Наконец-то в нашем городе появился достойный магазин женской одежды, придя в который каждая покупательница почувствует себя настоящей женщиной с большой буквы…

– Жэ, – произнесла Ритка негромко, но так, что услышали окружающие нас гости.

Я прыснула, а Катька продолжала, обращаясь к телезрителю:

– Я передаю микрофон…

Но я не могла говорить, приступ смеха не давал возможности произнести хотя бы пару слов.

Ситуацию спасла Наташа, она мягко оттеснила меня от камеры и, ничуть не смущаясь, заговорила:

– Менеджер Наталья Головина. Наш магазин предлагает только эксклюзивные модели лучших европейских дизайнеров. Покупая платье у нас, вы будете уверены, что никогда не встретите еще одно, точно такое…

Она говорила уверенно и спокойно, глядя в глазок телекамеры. Настоящая телезвезда. «Вообще-то она всего лишь продавец, такой должности у меня не было!» – мелькнуло голове. Закончив выступление, Наташа подошла ко мне, виновато опустив глаза.

– Рима, я придумала себе должность. Не могла же я представляться на всю страну продавцом, это неуважение к телезрителю. Перед камерой должно выступать руководство.

– И правильно сделала, – согласилась я. – Тем более что мне действительно нужен менеджер.

Катька передала микрофон оператору, давая ему какие-то наставления, а затем невозмутимо подошла ко мне.

– Рима, это несерьезно, ты меня чуть не подвела. А твоя менеджер – умница. Ладно, пойду выберу себе что-нибудь. – И, обращаясь к Наташе, добавила: – Счет отдадите моему мужу, но только тогда, когда с ним рядом будут другие мужчины.

И прислонившись к моему уху, добавила:

– Чтобы не рычал.

Пришла какая-то незнакомка – интересная, отточенно стройная, загорелая. Правда, глаза у нее были отталкивающими – хищные глаза дикой кошки.

– Очень милый магазин, – сказала она и тут же представилась: – Лилия.

– Приятно слышать, – вежливо отозвалась я. – Вы выбрали себе что-нибудь?

– Да, три модели.

– Сейчас к вам подойдет наш менеджер, и вы сможете оплатить покупку.

Меня заинтриговала эта дама, видимо, из очень богатых – у нас страшно дорогие модели.

Пришли мои старинные подруги Сашка, Ленка и Аська.

– Вот это класс!

Они восхищенно цокали языками, но позволить себе такие покупки не могли. Каждой из них я подарила по фирменному шейному платку, их восторгу не было предела.

Появились жены сослуживцев и коллег Антона. Они отличались от остальных гостей напыщенной величавостью, осторожными комплиментами и холодным прикосновением к моей руке. Важно и тщательно рассматривая модели, некоторые из них подходили со словами:

– Римочка, сейчас не время делать покупки, отложите-ка вон тот костюмчик, я зайду за ним на днях. – Делать покупки при людях жены «слуг народа», видимо, считали неприличным.

Я крутилась как белка в колесе, пытаясь уделить внимание каждому гостю.

– Только несколько слов и улыбку, большего от вас не требуется. Все остальное предоставьте мне, – наставляла Наташа.

Подошло время второй части торжества, стали появляться мужчины. Смущаясь, неловко вручил цветы Коля, муж Тани.

– Блестящая идея, вы безусловно талантливый человек, Рима, – улыбаясь, произнес он.

Коля показался мне приятным и совсем неглупым.

– Поздравляю, – процедил Катькин муж. – Видно, что Антон балует жену.

– Спасибо, – почему-то ответила я и улыбнулась. Чертовы Наташины инструкции!

Появился Михалыч, нежно поддерживая под руку жену. Она явно чувствовала себя неловко среди богато одетых женщин и их важных мужей.

– Добрый вечер, Рима Евгеньевна, моя супруга, Ира, Ирина Матвеевна, – представил жену Михалыч.

– А я вас давно жду, – заулыбалась я, на этот раз совершенно искренне. – Вот и познакомились, пойдемте, покажу вам магазин. Выберите себе что-нибудь. О цене мы обязательно договоримся, для вас специальная дружеская скидка, – прошептала я ей на ухо.

Ирина Матвеевна зарделась от удовольствия.

– А можно я сама все посмотрю, а то тут столько гостей, вы занимайтесь ими.

– Пусть вам поможет Наташа, хорошо? – и обращаясь к Наташе: – Ирину Матвеевну обслуживаем только по высшему разряду!

Наташа понимающе кивнула.

Сквозь толпу продирался наш охранник Федя, он выглядел таким забавным и неуклюжим в смокинге, настоящий пингвин!

– Ваш муж приехал.

Антон вошел в зал, бесконечно пожимая руки мужчинам и останавливаясь перед их женами для дежурного комплимента. «Вообще-то, в первую очередь надо подойти к жене! – раздраженно подумала я. – Неужели он не догадался принести цветы?»

Вслед за Антоном появился его водитель, неся гигантскую корзину кичливых голландских роз. Женщины притворно восхитились галантностью моего супруга. А я распорядилась поставить их в конце стола. Подальше от глаз.

Антон, как бы прочитав мои мысли, направился через весь зал в мою сторону. Он выглядел усталым. Залысины превратились в настоящую лысину, свисающее брюшко заметно выпирало из-под застегнутого пиджака, очки в темной оправе делали лицо значительно старше. Почему я не замечала этого раньше?

– Поздравляю, дорогая, – буднично проговорил он.

– Ты не осмотришь магазин? – спросила я из вежливости.

– Как-нибудь потом, я тут встретил кое-кого, надо пообщаться, – быстро проговорил он и оставил меня одну.

Когда фуршет был уже в разгаре, я обсуждала условия моего приема в клуб деловых женщин – оказывается, у нас есть и такой! В этот момент появился Олег.

– Мы с Оксаной берем все на себя, – энергично доказывала мне Нина, исполнительный директор клуба. – У нас бывают «Сама» и жена Максима, того самого Максима.

Олег озирался, разыскивая меня глазами, но я не могла оторваться от излишне деловых женщин.

– Оксанкин бизнес давно прикрыли бы, если бы не наши связи, так что соглашайся, – продолжала уговаривать меня Нина.

– А почему его должны были прикрыть? – рассеянно спросила я.

– Ты разве не знаешь, двадцать три сауны в городе принадлежат ей, – кивнула Нина в сторону Оксаны, а та, гордо улыбаясь, подтвердила.

Ах, вот оно что! Передо мной стояла основательница бордельного бизнеса в нашей стране! Главная сутенерша государства!

– Хорошо, я обязательно с вами свяжусь. – Надо было срочно избавиться от них, не хватало, чтобы Олег, обидевшись, ушел.

Я шла ему навстречу, он улыбался и… смотрел мимо меня.

Я проследила за его взглядом.

Он смотрел на Лилию.

ОЛЕГ. Кролик

Ничего более глупого она придумать не могла. Все те же папашины упрямство и самоуверенность. Прекрасно понимает, что мы с Антоном не афишируем свое знакомство, чтобы, как говорится, «не раздражать общественное мнение».

Союз чиновников и бизнесменов у нас не приветствуется. Формально. Фактически у любого государственного руководителя есть фирма или группа компаний, на которые он опирается и чьи интересы лоббирует. Или, наоборот, какие-то компании «подкармливают» некоторых чиновников для продвижения нужных решений. Мои строительные компании никогда не получат подряд на возведение больницы или реконструкцию здания театра, потому что такие заказы идут по другим ведомствам – здравоохранения и культуры.

Но вы же знаете Риму, она позвонила и устроила скандал: «Если ты не придешь, магазин погибнет» (а вместе с ним, полагаю, и она). Потребовала, чтобы я забыл о холдинге «всего на пару часов», «страна без тебя не развалится», «я, в конце концов, не посторонний человек». И еще один бзик: «Захвати директора швейной фабрики, хочу предложить ему для пошива некоторые модели». А на вопрос: «А что Антон, придет?» – ответила, как заурядная домоправительница:

– А куда он денется!

«Папе Римскому» звонить не стал, чтобы опять не ставить его в неловкое положение. Но неожиданно дядя Женя позвонил сам.

– Послушай, Олег, у Антона ничего конкретного по отелю. У тебя есть какие-то новости? Что-то мне не нравится эта тишина.

– В правительстве и минфине этот вопрос держится в строжайшей тайне, – ответил я. – Но до меня доходит информация, что ждут решения Папы.

– Он не может поддерживать сомнительную оффшорную компанию. Я советовался со стариками. Не тот уровень. Здесь что-то не так. – Его голос стал жестким. – Поговори с Антоном, он должен владеть ситуацией. Скажи, что я продолжаю верить в его здравомыслие.

Последнее предложение прозвучало как угроза.

– Он избегает встреч со мной, ссылаясь на занятость, говорит, что сейчас не время, – попытался я отговориться.

– А ты сходи на открытие Риминого магазина, там и поговоришь.

– Дядя Женя! – Старик уже сдает. – Это же презентация, там будет много людей.

– Задай простой вопрос, например о самочувствии, посмотри на его реакцию. Не мне тебя учить.

Теперь предстояло осмыслить требование Римы пригласить директора швейной фабрики. Интересно, что она знает о Лиле? Старик, тот сразу догадался, но вряд ли он рассказал об этом Риме. Скорее, у нее действительно деловой интерес к швейке. Обойдется, приду один.

Вечером в резиденцию заявилась Лиля.

– Лиля, я просил без звонка не…

Но она перебила:

– Во-первых, я по делу, – требовательно и одновременно кокетливо объявила она.

– А во-вторых?

– Я соскучилась!

– Начнем со второго?

– С удовольствием!

…Отдышавшись, я спросил:

– Ну так что у тебя за дело?

– Меня пригласили на презентацию нового магазина женской одежды, – притворно-равнодушно произнесла Лиля.

– Кто?

– Пришла девушка, представилась Наташей и вручила пригласительный билет. – Она говорила как бы нехотя, без интереса, но я знал, что это не так. – Там подпись Римы Евгеньевны, твоей партнерши.

– Забавно, – отозвался я; а как прикажете реагировать?

– Так мне идти туда или не идти? – спросила Лиля.

– Припоминаю, она что-то говорила о партнерстве с нашей швейной фабрикой, какие-то новые модели, – я пытался говорить равнодушно, даже зевнул.

– Мы впервые появимся в обществе вместе… – мечтательно проговорила Лиля.

Я постарался сделать вид, что не расслышал последней фразы. У меня не было ни сил, ни желания вступать в перепалку, доказывая обратное. Чисто женский прием: сначала обессилить мужчину с помощью постели, а затем добиваться своего.

Посылая за цветами водителя, я поручил ему купить хризантемы. Торжественно и скромно. Предстояла не интимная и даже не дружеская встреча, а официальное мероприятие. И, соответственно, на встречу шел не задыхающийся от волнения юноша, мечтающий о любимой девушке, а известный предприниматель, наносящий протокольный визит партнеру. Вот поэтому и хризантемы. Лучше бы розы, но Рима их ненавидит.

Меня смущало присутствие Лили на презентации. Кто она мне? Не жена, не друг и даже, по большому счету, не любовница. Коллега, так ее и представлю. А почему это должно меня смущать? Кто мне, например, Рима? «Партнерша», – как сказала Лиля. И все. Романтические чувства испарились. Мы не в том возрасте, когда сияние луны волнует душу; а если свет небесного светила не дает заснуть – задергиваем шторы. Я, а теперь и Рима, научились ценить совсем другие, вполне земные ценности. И предстоящая презентация тому подтверждение.

Все, слова «смущение» в моем лексиконе нет! Вычеркнуто за ненадобностью.

Как и следовало ожидать, Рима находилась в окружении двух известных стервоз, которые приставали ко всем более-менее значительным людям со своими «предложениями о сотрудничестве», суть которых сводилась к заурядному вымогательству. Эта Нина, к примеру, просила у меня денег (тысяч пять или десять) на проведение съезда деловых женщин. Терпеть не могу деловых женщин. Либо деловые, либо женщины! Совмещают несовместимое!

Вот почему я не стал приближаться к Риме, мило улыбающейся этим дамам.

Зато я невольно внимательно ее разглядел. Это впервые у меня так, то есть видеть ее со стороны. Изысканное вечернее платье, в меру открытое (только руки и шея). Нет, оказывается не только. Она повернулась, ударил по глазам смелый разрез на подоле платья. Короткая стрижка?! Женщины в погоне за модой, как правило, теряют чувство вкуса, уничтожая то, что является их главным преимуществом. Подумать только, ее волосы я когда-то называл вулканом, а сейчас они превратились в тлеющую спичку. И поделом! Практически идеальный профиль (вот его испортить ей пока не удалось) был неумело раскрашен макияжем «а-ля женщина-вамп».

Я увидел, как в другом конце зала призывно машет рукой Лиля, тем самым демонстративно афишируя наши отношения. Я попытался сделать вид, что не замечаю ее активной жестикуляции, но за спиной раздался голос.

– Это не вас зовут? – обратилась ко мне симпатичная девушка, которая, как я догадался, выступала здесь в роли распорядителя.

– Благодарю вас.

Мне ничего не оставалось, как направиться к Лиле. Но по дороге я неожиданно столкнулся с Римой.

– Здравствуй, Олег, спасибо, что пришел, – вежливо поздоровалась она.

Наконец-то я избавлюсь от идиотского букета!

– Поздравляю, – я протянул ей цветы.

– Хризантемы? – Она с сомнением разглядывала цветы, но все-таки догадалась поблагодарить. – Спасибо. Вижу, ты не один. Познакомь меня со своей дамой, она сделала много покупок.

Видит бог, не хотел я идти на эту презентацию! Теперь придется их знакомить.

– Как ты и просила, директор нашей швейной фабрики, Лилия, – тоскливо проговорил я.

Даже не знаю, как описать, что произошло дальше. Передо мной стояли две на первый взгляд очаровательные, ухоженные, ни в чем не нуждающиеся женщины. Их лица украшали сверкающие улыбки! Но за несколько мгновений им удалось вылить друг на друга тонны ненависти, мегаватты презрения, бездну холода! Как две змеи, оспаривающие право на кролика! Отгадайте, кто выступал в роли кролика?

– Ах, вот как! – ответила Рима и продолжила, как будто стоявшей с нами Лили больше не существовало: – Ты видел Антона?

– Еще нет, – вяло ответил я.

Больше не сказав ни слова, она пошла в толпу гостей. Ее затылок и спина, и даже то, что ниже, казалось, выражали мне презрение, а букет Рима, как веник, держала цветками вниз. «Это уж слишком!» – мысленно возмутился я.

Обернувшись к Лиле, я встретил ее хищный холодный взгляд.

– У тебя с ней роман, – заключила Лиля.

– Не мели чепухи, мне нужно идти, – быстро проговорил я и покинул поле сражения. Кутузов, кстати говоря, тоже отступал.

Я побрел искать Антона, будучи уверенным, что и он не избежит искушения вылить на меня пару бочек желчи.

Путь к Антону превратился в небольшую Голгофу. Меня схватил за руку заместитель министра финансов.

– Зашел бы, Олег, пообщаться. Мы рассматриваем программу развития пищевой промышленности, предусматриваются льготные бюджетные кредиты, – он говорил безразличным тоном, но раз говорил, то следовало понимать, что его интересует размер «шляпы», то есть доли, которую я отдам ему за эти кредиты.

– Обязательно, Юрий Иванович, в ближайшие дни, – подтвердил я.

Подбежал коротышка из Минэнерго.

– Олег, рад тебя видеть! – Он радостно тряс мою руку. – Мы вынуждены оштрафовать твой цементный завод за несвоевременную оплату за энергию.

– Спасибо, я тоже рад вас видеть, – кисло ответил я.

Не обращайте внимания на его рост, зато пост у него очень высокий.

– Олег, познакомься с моей женой, – так же радостно проговорил минэнерговец.

– Ты же нас знакомил, – ответил я, ища глазами его жену.

– Ты разве не знаешь, я женат второй раз, – с гордостью заявил коротышка, притягивая к себе высокую, как фонарный столб, девушку.

– Очень приятно, – проговорил я в потолок.

Девушка на секунду наклонилась ко мне, мило улыбнулась и опять стала рассматривать люстру.

Попадались и приятные лица. Я искренне улыбнулся трем старинным Риминым подружкам, с удовольствием пообщался с Колей (толковый мужик, чем он сейчас занимается?) и записал его телефон. И наконец, добрался до Антона. Он оживленно беседовал с прокурором. Увидев меня, они мгновенно прервали беседу и сухо поздоровались.

– Мы обсуждали законность предоставления государственной гарантии частной компании, – важно произнес прокурор.

– Занятно, – ответил я. От меня не ускользнуло, что Антон многозначительно и недовольно посмотрел на прокурора. – И к какому выводу пришли?

– Это не имеет к тебе никакого отношения, – заявил Антон.

– Ты так считаешь?

Антон взял меня под локоть и отвел в сторону:

– Я делаю все, что могу. Но ситуация серьезна. Проблема будет решаться только Папой.

– А кто будет ему докладывать, – усмехнулся я. – Наверное, ты?

– Не знаю, – Антон заметно нервничал.

– Что мне передать дяде Жене?

– Это и передай, – сказал Антон, пытаясь уйти, но я остановил его.

– Еще один вопрос. Как ты себя чувствуешь?

– Что? – Антон заметно побледнел. – Повторяю, я делаю все, что в моих силах. Ты не смеешь мне угрожать.

– Это не мой вопрос, а дяди Жени.

Широкий лоб Антона покрылся испариной, он начал лихорадочно шарить по карманам в поисках носового платка.

– Послушай, Олег, давай отойдем в сторонку, – попросил он меня, и я согласно кивнул.

Мы вышли из зала на крыльцо.

– Честно скажу, я не убивал твоего водителя, я не убивал Мусю! – вдруг сказал Антон.

Где мой носовой платок? Что-то жарко сегодня.

– Я тебя внимательно слушаю, Антон, – сказал я, не зная, что он хочет от меня услышать.

– Но с отелем я бессилен, пойми. Вероятно, его заберут. – Антон расстегнул и опять застегнул пиджак.

– Ты хочешь сказать, что президент поддерживает сомнительную оффшорную компанию? – Я заговорил словами дяди Жени.

Стало совсем жарко, я расслабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

– Не знаю! – Антон снял очки и нервно протер стекла.

– Но речь идет о десятках миллионов долларов, ты не можешь не знать! – Ни в коем случае нельзя расслабляться, Антон чего-то недоговаривает.

Я снова застегнул пуговицу и поправил галстук.