Текст книги "Тьма навынос, или До самого конца"

– Тая передала ему энергию жизни, – вывела я, – когда он заболел.

– Нет, – тихо отозвался Эф, не оборачиваясь, – когда он умирал.

Картинка сложилась воедино. Что же это получается? Тая спасла мужа, поделившись с ним энергией, как я с Камиллой. Но что-то пошло не так. Стоя на пороге смерти, нельзя взять и перешагнуть обратно. Восстанавливать свою энергию сам он больше не мог, а вот забирать… Первый охотник ведь. Расклад мне известен. Выходит, фактически он ее и убил!

– Они не знали… – прошептала я. – И не понимали, почему Тае становилось все хуже…

– Он потом понял, – бесцветно произнес Эф. – Да поздно было.

– Но как первый охотник добрался до Теней? Откуда узнал про мертвый мир? Про порталы?

Эф захихикал, вскочил на лапы. Отряхнулся, усеяв листья шипящими чернильными каплями, и криво усмехнулся:

– Узнал, ага. С блюдечка с голубой каемочкой захапал и не заметил даже. Ни блюдечка, ни каемочки.

– Что?! – опешила я. – Так это все ты?..

– Ну, не все. Юрик был, знаешь ли, довольно хорош. Типичный потенциальный основатель секты. Тонна шарма и убедительности.

– Погоди… – Я вскочила с камня, перевела дыхание. – Ничего не понимаю…

– А тебе и не надо, – прищурился Эф. Глаза у него были уже обычные, зеленые. – Но голову все же береги. Пригодится еще.

Повалил дым, подо мной завертелась воронка. Я отпрянула, отчаянно замотала головой. И со свистом провалилась в портал. Странный, какой-то особенно мрачный и густой. Конца и края ему не было… Мысли окончательно спутались, услышанное только что казалось нелепым и на редкость бессмысленным. Хуже синтаксиса, ей-богу! Мир закружился, темнота изменилась – стала другой. Обыкновенной, привычной. Я дернулась, стукнулась обо что-то локтем и взвыла от боли под глухое стеклянное звяканье. Вроде полка с баночками… Сбоку нащупывалась стена, сзади – дверь. Я в кладовке?! Дверь приоткрылась, вспыхнул свет, на пороге появился Лейман. Уставился на меня так, будто увидал танцующего розового слоника, растерянно моргнул. Потом прислонился к дверному косяку и озадаченно спросил:

– Эф балуется?

– Угу, – смущенно выдавила я и выглянула в коридор.

Бежевая стена была увешана черно-белыми картинами в аккуратных рамах, с потолка свисала объемная каскадная люстра с множеством ламп, похожая на волшебный водопад. Электронные часы на комоде показывали час ночи. Как?! Я угодила в портал, пожирающий время?

– Да он меня троллит… – простонала я обреченно.

– Нет, – усмехнулся Лейман. – Не тебя.

Я пожала плечами, он вздохнул и посторонился.

– Ну, проходи, коль пришла.

Это его дом?! А у меня ни верхней одежды, ни телефона, ни денег на такси. Черт! Закусив губу, я юркнула в коридор. Вопрос теперь мучил лишь один. За что Эф так со мной?..

Глава 19. Потенциал

Ночь выдалась длинной и бессонной, а наутро мне стало ужасно стыдно. Четыре раза… Все четыре раза продуть! В детстве я третьих «Героев» вдоль и поперек прошла, а тут такой позор. Впрочем, нормально играть с Лейманом было невозможно. Пока я разведывала карту и носилась по окрестностям, пытаясь нанять сказочных драконов, этот нахал прибегал ко мне в замок с начальной армией и нагло его завоевывал. Ну как так можно?! Так же неинтересно совсем! На пятый раз Лейман, очевидно, притомился громить беззащитный замок, и мы сыграли в одной команде. Карту я исследовала полностью, добыла желанного дракона и, повизгивая от радости, напала на главного врага. Это было… феерично. Дракон положил цепной молнией половину моего же войска, после чего меня, естественно, размазали о стенку. Думала, Лейман от смеха лопнет! Или под стол свалится. Увы… Похлопал в ладоши и заявил, что в бой со мной ни за что не пойдет. Подумаешь. Да в битве покемонов я бы обязательно всех уделала! Зачем-то я сказала это вслух. Лейман тут же откопал в интернете тест из ста каверзных вопросов о покемонах, их способностях и эволюции. Я отчаянно напрягала память целых полчаса, терпела его насмешливые комментарии и делала умное лицо. В результате – сто правильных ответов из ста! Лейман долго пялился на табличку с надписью: «Поздравляем, вы истинный мастер покемонов», потом отодвинулся вместе со стулом и сказал, что я очень опасная девушка и отныне он меня боится.

Я победоносно захлопнула ноутбук и крутанулась на кресле. Комната поплыла перед глазами. Огромный аквариум с золотыми рыбками и разрушенным замком на фоне ярко-оранжевого ядерного гриба. Робот из «Звёздных войн» в углу, собранный из лего. Прибитая к стене большим гвоздем материнская плата. Как мне объяснили – она плохо себя вела… В общем, прикольная обстановка. Никогда не думала, что когда-нибудь здесь окажусь. Полкурса девиц во главе с морковной Стасей обзавидовались бы. Ну Эф… Вытащив меня из кладовки, Лейман сразу заявил, что одну в такое время никуда не отпустит, иначе Эф ему просто голову отвернет. А провожать меня ему лень. Так и сказал – лень! Вариант остался один – ждать утра. Вот, почти дождалась. Половина седьмого… Теперь можно и домой!

Я отлепилась от кресла и направилась в ванную, где умылась и вообще привела себя в относительный порядок. Выскользнув обратно в коридор, заметила на стене фотографии. Эдакий семейный альбом из длинных рядов бережно развешенных снимков. Чьи-то свадьбы, пышные торты со свечами-циферками, объятия на фоне пенных морских волн. Первым стукнуло лет пятьдесят, но с каждым шагом фотографии становились ярче, а обстановка на них современнее. Я шла вдоль стены, всматриваясь в незнакомые лица. А добравшись до последнего снимка, ахнула. Лейману на нем ему было лет десять, наверное. Сразу его узнала: те же черты лица, улыбка полунасмешливая. А вот глаза… Они были не зеленые. Совсем не зеленые! Обычные такие, карие. Темная энергия что, цвет глаз меняет?! А почему у меня не поменялись? И что все это значит?..

Я тряхнула головой, развернулась и увидела… лестницу. Выходит, тут два этажа? Деревянные массивные ступени мягким полукругом уходили вниз. Я провела рукой по гладким теплым перилам, уговаривая себя, что мне вовсе не интересно, что там внизу. Не уговорила. Я осторожно спустилась по лестнице и очутилась в огромной гостиной, ошеломленно оглядываясь по сторонам. Вот это да… Приглушенное сияние глянцевых белоснежных торшеров, светлые стены, длинные изогнутые диваны, много места и воздуха. Дверь на балкон была приоткрыта, и я не удержалась. Переступила порог и прикрыла рот рукой, чтобы не завизжать от восторга. Балкон? А вот и нет! Просторная терраса с круглыми креслами и раскиданными по теплому полу подушками. Безумная высота, завораживающий вид ночного города. Рассыпанные за окнами огни, яркая подсветка небоскребов, пронзительно черное небо.

Нет, это не квартира… Это мечта! Я вздохнула, шагнула обратно в гостиную. И нос к носу столкнулась с легендой. Живой легендой, иначе и не скажешь. Она выглядела точь-в-точь как в телевизоре: высокая статная брюнетка с цепким взглядом. Строгий костюм, идеально зачесанные волосы. Сердце ухнуло в пятки, голова закружилась. Раньше я так близко знаменитостей не видела! И уж тем более они не разглядывали меня в ответ…

– Доброе утро… Лидия, – выдавила я, чувствуя, что готова грохнуться в обморок.

– Доброе. Простите, а вы кто?

Господи! Зачем меня вниз понесло?!

– Тамара, – представилась я предательски дрогнувшим голосом. – Мы с Костей учимся на одном факультете. В смысле, на одном курсе. То есть в одной группе…

– Значит, вы у нас будущая журналистка?

– Возможно… В смысле, надеюсь на это. То есть… я пытаюсь… – бормотала я, борясь с внезапно нагрянувшим косноязычием.

Хороша будущая журналистка, ага. Вот бы сквозь землю провалиться!

– Извините… Не хотела вам мешать, – прошептала я и попятилась.

Зачем-то обратно на террасу…

– Вы вовсе не помешали. – Лидия ловко закрыла дверь за моей спиной. – Мне через полчаса выходить, и я как раз собиралась выпить кофе. Бодрит, особенно в столь раннее время. Тамара, может, присоединитесь? Не здесь же знакомиться.

Я машинально последовала за хозяйкой. Ноги подгибались, страшное слово «знакомиться» эхом отдавало в глубину сознания. Что я наделала?! Лейман меня прибьет… Дернуло же по квартире без спросу бродить! Зачем он меня вообще из кладовки выпустил?..

Кухня была большой, светлой и блестящей. Как в кулинарных шоу, где хозяйки в белоснежных фартуках что-то делали с продуктами, названия которых я впервые слышала. От обилия металла, хромированных поверхностей, стекла и пластика разбегались глаза. Встроенные в мебель светильники ярко горели, со стеллажей выглядывали глянцевые тарелки, ряды чашек-близнецов и кристально чистые стаканы. Расставлены они были с той нарочитой небрежностью, которую никогда не примешь за бардак.

Лидия колдовала над кофемашиной, чем-то гремела и звякала. Я пристроилась за барный стол и попыталась успокоиться. Не съест же она меня, в конце концов… А остальное я как-нибудь переживу! Повторила себе это раз пять. Увы… Руки дрожали, от ушей можно было прикуривать. Так страшно мне даже на сессиях не бывало.

– Вы как относитесь к колбасе? – поинтересовалась Лидия.

– Довольно кровожадно, – пробормотала я прежде, чем успела задуматься, следует ли произносить это вслух.

Господи… Кажется, у меня перегородка между мозгом и языком попросту отсутствует! Лидия довольно кивнула и отошла к холодильнику. За пять минут бульканья кофемашины нарезала половину батона колбасы – самой обычной, сырокопченой – и разложила ее по аккуратным ломтикам хлеба. Подумать только, бутерброды… Я была уверена, что на такой шикарной кухне можно есть исключительно тигра под соусом или салат из перьев полярной совы. Вскоре передо мной на столе появилась крошечная чашечка невероятно ароматного кофе и пузатая сахарница с кусочками темного сахара, похожего на карамельки. Ой, нет, только не это. После Юриного чая при мысли о сладком до сих пор воротило. Лидия села на соседний стул и поставила между нами тарелку с бутербродами. Я робко взяла один, откусила кусочек. Желудок блаженно заурчал, рот наполнился слюной. Сама не заметила, как сжевала весь бутерброд и потянулась за вторым. И не подозревала, что так проголодалась!

– Ну наконец-то, – одобрительно улыбнулась Лидия, с аппетитом уминая свой бутерброд. – А то с этими поклонниками полезной и здоровой пищи чувствую себя словно с другой планеты. Еще немного, и одними водорослями начнут питаться.

– Угу, морской капустой, – хихикнула я и покраснела. Чего это я расхабрилась? Колбаса в голову ударила?

– Ешь, – она подвинула ко мне тарелку, – пока тебя голодом тут не заморили.

Я вгрызлась в бутерброд, чуть не жмурясь от удовольствия. Сзади выразительно прокашляли. Я вздрогнула и, поспешно проглотив недожеванный кусок, обернулась. В кухонной арке стоял Лейман, скрестив руки. С печальным видом привалился к стене и вздохнул:

– Мам, ну что такое? Ты сорвала мне все планы. Я как раз разграбил ее земли, хотел было голодом морить…

Я чуть не поперхнулась.

– Тамара, ну он же нарывается, – подмигнула Лидия. – Самое время использовать запрещенные приемчики.

– Немедленно перестань учить ее плохому, – прищурился он.

– Он боится щекотки и канала «Дискавери», – шепотом сообщила она мне.

– Это было давно и неправда, – снисходительно заявил Лейман. – С тех пор я немного подрос.

– Неужели? – Лидия округлила глаза. – В прошлый раз, когда я вышла на шум, с твоего этажа в гостиную вылетел вертолет и атаковал люстру. Успешно. А потом вылетел еще один вертолет и вы с папой. Вопя как индейцы на тропе войны. Все трое снесли диван.

– А не надо было их нам дарить, – ни капли не смутился он.

– В следующий раз подарю вам совочки, – мстительно сказала Лидия. – Надеюсь, ими вы ничего не разобьете. Слоны!

– Это слишком жестоко. – Лейман картинно положил руку на сердце. – Можно я сдамся?

– Пленных по субботам не беру, – парировала она и отпила из чашки кофе. – Приходи завтра.

Я переводила взгляд с одного на другого. Они так всегда общаются? Лейман прошел к столу, приземлился на стул рядом с Лидией. Кивнул на мой кофе и язвительно предостерег:

– Лучше не пей.

– Не слушай его, – усмехнулась Лидия. – Это в нем водоросли говорят.

Я выпрямилась, осторожно коснулась губами края горячей чашки. Набралась смелости, сделала глоток. Внутри разлилась терпкая горечь, окутало теплотой.

– Боже, – наигранно содрогнулся Лейман и скосил глаза на Лидию. – Ты переманила ее на сторону термоядерного зла.

– От любителя бурды с молоком слышу! – Она глянула на часы, быстро доела бутерброд. Поднялась со стула и от души потрепала сына по голове. – Мне пора бежать. Не забудь…

– Помню, завтра в четыре. – Он вывернулся, чмокнул ее в щеку и пригладил взъерошенные волосы. – Я приду.

Лидия улыбнулась мне на прощание, я смущенно кивнула ей вслед. Едва она ушла, Лейман посмотрел на меня укоризненно и покачал головой.

– Строкова, ну что ты делаешь? Еще немного, и мне придется на тебе жениться.

От кофе во рту стало нестерпимо горько, желудок скрутило. Я совершенно неожиданно для себя икнула и закашлялась.

– А я предупреждал. – Лейман взял двумя пальцами чашку с недопитым кофе и отставил прочь, словно она в любой момент могла взорваться. – Бурды с молоком?

– Ага, – прохрипела я.

Он приготовил нечто среднее между латте и кофейным молочным коктейлем. Я выпила залпом оба стакана и заела двумя бутербродами. Горечь во рту рассосалась, язык снова начал что-то чувствовать. Полегчало – по всех смыслах. Лидия ушла, Лейман явно не собирался меня прибивать. Только посмотрел странно на второй пустой стакан, махнул рукой и сгреб посуду в раковину. А потом включил воду и стал ее мыть. Сам! Зрелище было невероятное: звезда нашего курса и губка… Обычная такая, желтая. Я почти залипла, но в коридоре хлопнула дверь, и меня мгновенно сдуло наверх. Вдруг это отец семейства проснулся?.. Лучше подожду Леймана в его комнате!

Уже там поняла, что домой совершенно не хочу. Закрытый ноутбук напоминал о моих бесславных поражениях, рождая в душе жажду реванша. Чувствовала, что должна отыграться. Просто обязана! Я попыталась отогнать эту мысль. Понаблюдала за рыбками в аквариуме, пожала руку роботу и прилегла на кровать. Это было фатальной ошибкой. Когда открыла глаза, в наполовину зашторенное окно светило солнце, часы на стене безжалостно показывали обеденное время.

– Я уснула? – обреченно простонала я, хотя ответ знала прекрасно.

– Вырубилась, – доложил с кресла Лейман, не отрываясь от компьютера.

Я залилась краской, встала с кровати. Поправила покрывало и неожиданно для самой себя ответила:

– Ну а что? Я к тебе уже вломилась. Гулять так гулять!

Лейман отлип от монитора и заинтересованно уставился на меня.

– Но мне пора домой, – спешно добавила я, пока он не подумал что-нибудь не то. – Не представляю, как добираться… Ни вещей, ни денег не взяла.

– Я тебя не повезу, – отрезал Лейман. – Там точно Троицкая в засаде. Спасибо, обойдусь.

Он прав, Лина наверняка ждет в моей квартире. Ей в голову не придет, что Эф организовал мне обратный портал в другое место. А когда она об этом узнает, вряд ли поверит, что выбор на квартиру Леймана пал случайно.

– Может, я у твоей мамы что-нибудь из верхней одежды одолжу? – робко предложила я. – Отдам сегодня же.

– Ну да, это твою подружку совсем не смутит, – скептически отметил Лейман. – Особенно при твоей манере одеваться.

– Что тогда делать? – растерянно спросила я.

Ни намека на сочувствие в его ухмылке не уловила и обиженно отвернулась. Ну Эф… Удружил! Как теперь домой попасть? Хоть прямо так иди! Было бы еще лето – ладно, но в ноябре…

– Вот и останусь у тебя жить, – пригрозила я.

– Ты где живешь? – мигом отреагировал Лейман.

– На Красных воротах.

– Удачно снимаешь. Универ недалеко.

– А я не снимаю. – Я все-таки не выдержала и повернулась. Вид у него был довольно озадаченный. – Папа подарил.

И непонятно зачем добавила:

– Он в Москве живет.

– Погоди… – Лейман присвистнул. – Твой отец что, тот самый Строков, который президент Энкома?

– Угу.

Ну да, мой драгоценный родитель – основатель крупной транспортной компании. И что? Я к нему не имею никакого отношения, кроме генетического. У него другая семья, двое сыновей. Но почему-то мне впервые не захотелось забиться в угол и себя пожалеть. Правда, чего страдать? В мире есть множество брошенных отцами детей. И не всем квартиры покупают…

– А ты что, в свободное от учебы время учишь фамилии президентов транспортных компаний?

– Только этим и занимаюсь, – ухмыльнулся он. – На партнерских вечерах отца. Больше там делать нечего. А ты у нас, оказывается, скрытная.

– Уж кто бы говорил! – протянула я точь-в-точь Леймановским ехидным тоном. – И вообще! Знаешь ли, не всем нравится быть на виду.

– Зря. Я тебе уже говорил. Нам полезно быть в центре внимания.

Точно… Эмоции, энергия, суперсила.

– Хотя… – Лейман нахмурился и окинул меня задумчивым взглядом. – Не твое оно. Характер не тот.

– При чем тут характер?

– При том. Будь все так легко, каждый охотник бы заделался преподом, клоуном или в метро в час пик песни распевал. Только фиг там – не сработает. Разовые акции, вызывающие у людей сильный отклик, не катят. Тут что-то регулярное нужно. А чтобы обычные эмоции перехватывать, они тебе должны нравиться. На самом деле нравиться. Это не подделаешь.

Давно стоило догадаться! Камилла говорила, что не всем дано пополнять энергию жизни естественным путем. Должна быть некая предрасположенность. Юра обожает русский язык и окружающих воспитывать, его мать любила танцевать, а у Леймана тщеславия вагон и самомнение, раздутое безмерно. Конечно, ему приятно его постоянно тешить.

– Понятно, – печально вздохнула я, осознав, что не накопить мне энергии ни за что.

Еще и Эф налепил на мою силу каких-то блоков, запретов и прочих ограничений. Эх… Вроде бы и дали сверхспособностей, а пользоваться нельзя.

Лейман истолковал мое уныние по-своему. Поднялся с кресла и обнадежил:

– Не ной, вернем тебя домой.

– Порталом? – обрадовалась я.

Лина и не поймет, чья это была воронка – его или Эфа!

– Нет. Порталы людей переносят только между мирами. Но я знаю фокус получше.

– Какой? – спросила я с подозрением. – Волшебный пинок до родного подъезда?

– Ну и представление у тебя о фокусах, – укоризненно покачал головой Лейман. – Я за более точную доставку.

– Бандеролью? – ничуть не воодушевилась я. – По частям?

– Я не настолько люблю конструктор.

– Поняла! Это такси.

– Чтобы тебя по дороге славные сородичи Эфа доели? – хмуро спросил он. – Нет уж. До метро довезу, а дальше – в темпе до Троицкой. Несколько минут в запасе будет. Портал нам пригодится для другого. Сейчас что-нибудь из твоей одежды достанем…

– Так можно? – опешила я. – Вещи порталами переносить? Любые?..

– Если бы, – произнес Лейман с заметным сожалением. – На каждом предмете есть отпечаток энергии хозяина. Призвать можно лишь то, что принадлежит тебе. Главное – сосредоточиться и помнить, что внезапно исчезающие в темной воронке вещи – не то, что стоит видеть другим. Правда, последнее нам сейчас побоку. Троицкая все равно подумает на Эфа.

Удобная штука! Потеряешь что-то или дома забудешь – раз, и достал. Тоже хочу так уметь. Но…

– Есть проблема, – напомнила я. – Воронки – это сила Теней, а мне ею по-прежнему пользоваться не дают.

– Я помогу, – подмигнул он.

Ух ты! От нетерпения по спине пробежали щекотные мурашки. Лейман шагнул ко мне, в комнате резко потемнело. Будто не стало ни лампочек в люстре, ни подсветки аквариума, ни солнца за окном. Тыльную сторону ладони обожгло прикосновением, воздух накалился. Его пальцы сомкнулись на моем запястье, внутри разлилось пульсирующее тепло. Некогда застывшая темная энергия ожила, стала теплой, податливой. Казалось, вот-вот вырвется наружу! Я испуганно вздрогнула, Лейман отпустил мое запястье, сжал ладонь. Почувствовала странное обволакивающее умиротворение, но сердце забилось чаще, в каком-то совершенно безумном ритме.

– Подумай о той вещи, которую хочешь сюда перенести. – Он чуть отстранился. – Представь ее. Вспомни запах, какая она на ощупь. Найди мысленно место, где она лежит. И как бы потяни к себе.

Я сконцентрировалась. Пальто. Мне нужно пальто. Оно висит в моей квартире, в коридоре, на дальнем крючке вешалки. У него розовый мех и длинные заячьи уши на капюшоне. Мягкие на ощупь… Ну-ка, иди сюда.

Раздалось шуршание, позади нас на кровать приземлился розовый плюшевый заяц. Тот самый, что у меня в коридоре на полке с ненужными шапками валяется. Блин!

– Ну, почти получилось, – усмехнулся Лейман. – Еще раз?

Я вдохнула поглубже, представила пальто отчетливее. Пышная юбка, клетчатая расцветка… Под потолком закрутилась знакомая воронка, выплюнув на кровать два платья и шорты в шотландскую клетку. Да что же это такое!

– Теплее, – весело отметил Лейман. – Но слегка не по погоде.

Я зажмурилась и собралась с мыслями. Пришла к одной очевидной – ну его, то пальто. В моей комнате, в шкафу, висит другое. Может, его легче будет представить? Итак, черная ткань в белую вертикальную полоску, шнуровка на спине. И место помню – крайнее, в тесном ряду плечиков, над ящиком, в котором… Ой, нет-нет-нет! Мягкий шелест заставил широко распахнуть глаза. Вместе с пальто на злополучные платья свалился красный полупрозрачный корсет в изящных бантиках. Боже!..

– Ого, – присвистнул Лейман, крепче сжав мою ладонь. – Ты продолжай, не стесняйся.

Позорище! Как я могла его призвать?! Едва успела о ящике подумать! Но продолжить действительно стоило: обуви-то у меня по-прежнему не было. С трудом подавив желание забиться под кровать, я перевела дыхание и снова сосредоточилась. Коридор, обувная полка, кожаные сапоги на завязочках… Сгустившаяся над кроватью воронка извергла из темных недр сарафан, пару блузок, пухлую папку с прошлогодними рефератами, браслет и штору. Все – на завязочках, не поспоришь.

– Чтоб вас Тени счуфанили! – выпалила я в ужасе. Если бы Лейман не держал меня за руку, точно бы в коридор удрала.

– Впечатляет, – оценил он штору. – Только, боюсь, это даже для тебя наряд странноватый.

– Не смешно! Ерунда какая-то прилетает.

– Слишком на деталях зацикливаешься. Попытайся единый образ выхватить.

Единый образ, значит. Собирательный. Хорошо! Запретив себе отвлекаться, я включила воображение на полную. Вот шкаф… В потолке разверзлась самая настоящая бездна, оттуда со свистом вылетела целая стопка шелковых перчаток, следом вывалился пакет с ароматическими свечами. На спинку кровати намотался кружевной чулок, подушку накрыло шелковым платком. Дыхание перехватило, вещи посыпались как из адского горшочка. И он варил, варил, варил…

– Я понял, – радостно объявил Лейман, глядя на стремительно растущие завалы. – Ты все-таки решила переехать!

Непременно бы по цвету с корсетом сравнялась, да занята была гипнотизированием портала. Молилась, как бы труселя на люстре не повисли. Но, если уж угораздит, надеюсь, это будут те красные из комплекта, а не древняя стыдоба в цветочек… Так! О чем я думаю?! Воронка скрипнула, словно от натуги, на мешанину тряпок, пакетов и плечиков рухнули сапоги. Не те, которые я представляла, а спрятанные в недрах шкафа – высокие, замшевые, на шпильках. Ай, ладно. Что угодно сойдет!

– Все! – выкрикнула я, наконец вспомнив, как дышать.

Лейман разжал пальцы, наружу вырвался свет. Залил комнату, схлопнув воронку и вернув искорки в люстру. Замерцал аквариум, на улице вспыхнуло солнце. Кровать, без преувеличений, напоминала гигантскую корзину для распродажи. Заполненную с горкой.

– Э-э-э… – только и смогла сказать я. – Ну, нужное там тоже есть!

Он хмыкнул и вытянул из кучи плечики с платьем. Тем самым, что я купила незнамо зачем и ни разу не надевала. Выглядело оно, конечно, круто, но чересчур вызывающе. Шелковое, многослойное, черное с алым. Асимметричная юбка с пышным шлейфом, узкий корсаж и кружевной воротник, подозрительно напоминающий ошейник.

– М-да, – глубокомысленно изрек Лейман. – Кажется, я ошибся.

Я нервно сглотнула. Лучше бы сразу домой ушла… Ночью… Без ничего!..

– Ошибаться я очень не люблю. – Он на секунду нахмурился, но выражение его лица мигом стало подозрительно довольным. – Придется проверить. Переодевайся, и съездим в одно место.

И вручил мне плечики с платьем. Я уперла руки в бока и категорично заявила:

– Я ни за что это не надену!

– Скажи еще, что оно не твое, – ухмыльнулся Лейман.

– Я его не носить купила! А чтобы в шкафу висело, красивое. Девушки так часто делают!

– Конечно, – закивал он как ни в чем не бывало. – Приедем – покажу свой любимый фокус. Но если ты не хочешь…

Я обняла платье и беспомощно закусила губу. Любопытство заскреблось упорнее, чем прежде, однако смущение было сильнее. Или нет?

– Это нечестно, – буркнула я.

– Ага, – не стал отрицать Лейман. Развернулся и шагнул к выходу из комнаты. – Ты собирайся, полчаса у тебя есть.

Я демонстративно фыркнула, он засвистел и вышел в коридор. Дверь за собой заботливо закрыл, плотно так. Нет… Вот не зря мне с детства фокусники не нравились!

Я постояла в обнимку с платьем, посверлила взглядом закрытую дверь. Все-таки я очень порочная. Надо было сразу сказать категоричное «нет». Но… Страсть как хотелось узнать, что за фокус. Да и терять мне вроде как уже нечего. Я оглянулась на заваленную моими вещами кровать. Еще больше опозориться, пожалуй, сложно. Тряпочная куча дрогнула и съехала набок, из нее нахально выглянули кружевные чулки. Как раз к платью… За чулками потянулась косметичка и шкатулка с украшениями. Их-то я точно не заказывала. Это заговор!

Вскоре я крутилась перед зеркалом. В животе порхала стая бабочек, щеки пылали. Было весело и страшно. Как на качелях. Там, в зеркале, точно я?! Легкий макияж, алые капли сережек. Распущенные волосы с несколькими прядями, собранными большим кружевным бантом. Ажурная полоска воротника на шее с ниточками бусинок, затянутая в корсет талия. Пышная юбка, сзади длинная, а спереди перетекающая в сокрушительное мини. Кто не спрятался – я не виновата!

Выдохнув как перед прыжком в воду, я решительно распахнула дверь и нос к носу столкнулась с главным фокусником. Караулил, что ли? Он лениво отклеился от стены и присвистнул. Брови поползли вверх, в зеленых глазах мелькнул интерес и… еще что-то непонятное. Быстро зашнуровав сапоги, я цапнула пальто и с облегчением в него закуталась. Шелковый беспредел оказался надежно упрятан, руки перестали трястись. Вот и чудесно. И вообще, кто сказал, что пальто нужно будет снимать? Холодно мне, и все тут.

Лифт оказался большим и прозрачным, а гараж на цокольном этаже – огромным. Машина Леймана и изнутри напоминала космический корабль. Вела себя так же – выплюнула на дисплей кучу загадочных картинок и облаяла меня строгим механическим голосом. Видите ли, я неправильно пристегнулась ремнем безопасности. Может, здесь и бластер встроенный есть – от врагов отстреливаться? Всю дорогу Лейман сидел подозрительно довольный, как слон после купания. Так и не проболтался, куда меня везет. Хочется верить, что фокус не тот самый, когда нарядную ассистентку на части распиливают!

Повернули мы к торговому центру и припарковались на его подземном этаже. Загадочно…

– Приехали, – бодро сообщил Лейман, глуша мотор. – Мастер покемонов, прошу на выход.

– Эй! – возмутилась я. – Не называй меня так.

– О, извини… Истинный мастер покемонов, прошу на выход.

Я фыркнула и не спеша выбралась из машины, тщетно стараясь отсрочить неизбежное. Он тут же ловко стащил с моих плеч пальто и кинул его на заднее сиденье. Ну вот, не прокатило…

Их были десятки. Или сотни. Да нет – тысячи. Взглядов этих. Разных: любопытных, внимательных, скептичных, небрежных, осуждающих. Ух, столько здесь народа! Сидели бы дома, чай пили с вареньем. Пока мы поднимались на эскалаторе, какая-то группа гостей с юга вытаращилась на меня в полном составе и тыкала пальцами, шевеля одинаковыми мохнатыми усами. Девица рядом со мной захихикала, какая-то школьница тайком сфотографировала на телефон. Захотелось дать деру. Или разреветься. Я задрала голову и вцепилась как клещ в рукав Леймана, ткань хрустнула. Так ему и надо. Раз заставил меня вырядиться белой вороной, пусть все знают, что он со мной.

Чувствовала я себя глупо. Сама виновата. Поманили Тому фокусом, Тома и купилась. Лейман наблюдал за мной молча: то хмурился, то усмехался. Терпение лопнуло, когда толстый мальчишка, увидев меня, открыл рот и уронил мороженое. Да уж… Красота – это страшная сила. Пацаненок получил подзатыльник от задерганной мамаши, Лейман хмыкнул. Значит, опыты он на мне ставит? Нашел мышь лабораторную… Едва сойдя с эскалатора, я решительно покрутила головой в поисках заветного указателя. Запрусь в туалете, никакой МЧС меня оттуда не достанет. А платье это Лейману подарю. Пусть в рамочку его вставит и любуется. Раз оно его так впечатлило.

Вдруг кто-то дернул меня сзади за руку. Настойчиво так дернул. Я обернулась, опустила глаза. На меня в немом восхищении смотрела девочка лет пяти с тощими кудрявыми хвостиками. Она осторожно потрогала юбку и выдохнула:

– А я, когда вырасту, тоже стану принцессой!

И улыбнулась щербатой детской улыбкой. Я растерянно моргнула, внутри все наполнилось странным теплом. Бух, и оно стремительно понеслось по венам. Голова приятно закружилась, бросило в жар. К нам подлетела женщина с пакетами, очевидно, мама девочки, и увела упирающуюся малышку. Я осталась стоять в ступоре.

– Ага, – глубокомысленно изрек Лейман.

Подхватил меня под руку и потащил вниз. Остановились мы между магазином игрушек и салоном света. Надеюсь, он хочет купить люстру, потому что в магазин игрушек меня пускать нельзя! Я прилипну к витрине и окончательно опозорюсь. Я честно пыталась не смотреть в ее сторону, но… Там, за стеклом, стоял он – такой огромный, розовый, плюшевый. Пони! С выразительными глазищами и россыпью звездочек на спине. О-о-о…

Лейман понимающе улыбнулся и подтолкнул меня по входу в магазин, навстречу гигантскому плюшевому медведю в ковбойской шляпе. И продолжал легонько подталкивать в спину, пока мы шли вдоль рядов. Я усиленно делала серьезное лицо и старалась не пялиться. Я взрослая и серьезная. Я в университете учусь! Я не буду смотреть на этого пони. На этого славного игрушечного пони с блестящей шелковой гривой. Наверняка к нему в комплекте и расчесочка идет. Ай! Ну вот, началось!

Лейман ненавязчиво погнал меня между стеллажами, битком набитыми мягкими игрушкам, куклами, домиками для Барби с крохотными чашечками. Мимо армии полок с яркими коробками в отделе настольных игр. Злые летающие птички, пухлые колоды карт, шары принятия решений, разноцветные кубики. Всякие головоломки для детей от трех лет, регулярно заставляющие меня сомневаться в своих умственных способностях. Не сбавляя скорости, мы нырнули в арку, занавешенную шторой из игральных костей, и очутились во втором зале. По инерции я сделала несколько шагов и встала как вкопанная. Там было столько народа! Тьма. Судя по объявлению на стене, в магазине проходила традиционная субботняя встреча любителей настольных игр. Парни и девушки сидели всюду – на креслах, диванах и даже на полу, в углу набирал обороты турнир по «Твистеру».