Текст книги "Бесценное наследство"

Глава 11

Чейз практически опустошил запасы бара в своем номере, полулежа на кожаном диване и отрешенно глядя на огромный плазменный экран, по которому шли последние новости.

В четвертый раз за последние десять минут раздался телефонный звонок, но он его проигнорировал. В его душе появилась пустота, которую невозможно было заполнить ни дорогим алкоголем, ни беспрерывным самобичеванием. Да, он готовился к этому моменту, снова и снова прокручивал его в голове, осознавая, что у смертельной болезни не может быть другого исхода, и понимая, с чем придется им всем столкнуться, когда Сэма не станет.

И все же он оказался совершенно неподготовлен к жестокой реальности. Черт, Митч держался лучше, чем он, даже настоял на его возвращении в Нью-Йорк после похорон.

«Займи себя чем-то, продолжай работать. Загрузи мозги».

Из всего ужасного и несправедливого, что он пережил за свою жизнь, это было самой большой жестокостью.

Точнее, иронией. Ему пришлось пережить смерть мальчика, чтобы понять, какой карикатурной фигурой стал он сам. Он не хотел ни к чему и ни к кому испытывать привязанности, погрузившись в жизнь миллиардера. Он перестал жить.

Но Сэм все изменил. Его предсмертная просьба привела Чейза к Ванессе и показала невероятные возможности, о существовании которых он даже не подозревал. Она и ее маленькая, но гармоничная семья дали ему понять, что такое настоящие ценности.

Ванесса… Рыжие волосы, зеленые глаза и соблазнительные губы, вскружившие ему голову. Где только он умудрился взять силы, чтобы уйти от нее? Но он не мог поступить иначе. Ее взгляд, полный боли и сочувствия к нему, разрывал его на части, поднимая в душе ураган эмоций. Он чуть не расплакался у нее на глазах. Он никогда не плакал на людях. Только в тот ужасный день в школе. Издевательства, насмешки… Боже, неужели он никогда от этого не оправится?

Чейз чувствовал себя так, словно ему снова пятнадцать и вот он продолжает борьбу с самим собой, сдерживая слезы и пытаясь не показать удушающего страха и собственной слабости.

Слава богу, она не увидела его таким.

Он смог собрать волю в кулак и снова загородиться непроницаемой глухой стеной, оставив за ней эмоции и боль. Даже тогда, когда она дотронулась до его руки со слезами на глазах.

Она не должна была увидеть его поражение, его слезы. Он умеет держать все под контролем и никогда не позволит эмоциям взять верх.

Полностью погруженный в мрачные раздумья, он услышал стук в дверь только в тот момент, когда он уже напоминал раскаты грома. Стиснув зубы, он выругался себе под нос:

– Катитесь отсюда!

Стук прекратился.

– Чейз, – раздался тихий голос. – Это Ванесса.

Открой.

Застонав, он потер лицо руками, чувствуя, как ладони обжигает острая щетина, которую он не сбривал в течение нескольких последних дней. Еще ему не помешал бы душ… Но думать об этом он не хотел.

– Чейз, – повторила она уже более твердо. – Я буду стучать, пока ты не откроешь.

Он выругался в полный голос, вскочил на ноги и сразу почувствовал, как ударная доля алкоголя мешает ему сохранять равновесие.

Пытаясь сфокусироваться, он сделал пару глубоких вдохов и направился к дверям.

– Уходи, Ванесса, – прорычал он.

– Нет.

– Уходи. Домой.

– Открывай, Чейз.

– Черт тебя побери! Я не хочу тебя видеть!

Немного подождав, Чейз посмотрел в глазок, чтобы понять, послушалась ли она его.

Нет.

– Послушай. Мне нужно с тобой поговорить, – сказала она, глядя прямо в глазок.

Вложив в протяжный рев всю накопившуюся ярость, он широко распахнул дверь. И столкнулся взглядом с полными решимости прекрасными глазами изумительно-зеленого цвета. И ярость сразу отступила.

Ванесса застонала. От него пахло дорогим виски и отчаянием. Казалось, его боль можно было потрогать: она наполняла пульсацией все вокруг. И между ними была воздвигнута стена.

Она шумно сглотнула и призвала на помощь всю силу воли. Она не намерена отступать. Она пришла бороться за то, что ей дорого. И помочь ему выразить то, что чувствует он.

– Я переживаю не лучшие времена, Ванесса, – пробормотал он, глядя в пол. – Ты должна вернуться домой к детям.

– Мне кажется, тебе я сейчас нужнее. Чейз замер, поднимая на ее остекленевший взгляд.

– Неужели? Не дав ей возможности опомниться, он затянул ее в номер, громко захлопнул дверь и прислонил ее к стене.

– И как тебе кажется, что мне нужно сейчас?

– Я знаю, что ты не должен остаться один. Позволь мне побыть с тобой.

Тон его голоса, стеклянное выражение лица, то, как он грубо схватил ее, – все говорило об одном. Он ведет борьбу с самим собой, пытаясь оттолкнуть ее и отказываясь от ее поддержки. Беспокойство схватило ее ледяной хваткой за горло, но она попыталась побороть страх.

– Хочешь побыть со мной? – прорычал он. – Безупречная Ванесса Пэртридж из мира благородных богачей хочет побыть со мной?

– Чейз…

– Да, со мной?! Толстым уродом Чейзом Харрингтоном из Обскура, штат Техас. – Он стоял так близко к ней, что ей стало трудно дышать воздухом, приправленным сладковатым привкусом виски. – Чокнутым сынком сумасшедшего Макса Харрингтона, чьи родители затевали развод каждые выходные на радость всему городку, а потом занимались громким примиряющим сексом в ближайшем отеле, заставляя меня умирать от стыда. Каждый. Раз. С таким ты хочешь быть?

О боже, он убивал ее. В ее глазах заблестели слезы. Казалось, от его злости, продиктованный неприятием самого себя, ее сердце разобьется на тысячи частей. Даже через пальто она чувствовала, как под тонкой тканью его рубашки пульсируют злоба и отчаяние. Она слегка подвинула ноги, понимая, что остальными частями тела пошевелить не в состоянии.

– Мне безумно жаль, Чейз, – медленно начала она. – Мне жаль, что твое прошлое научило тебя не доверять людям. Мне жаль, что не стало Сэма. Это просто ужасно, когда подобное случается с детьми. Но он был смертельно болен. Ты ничем не мог ему помочь. И ты это знаешь.

Он внимательно посмотрел на нее и отодвинулся назад.

– Нет, не знаю, – сказал он.

Она нахмурилась:

– Но ты ведь не можешь…

– Возможно, если бы я не игнорировал звонки Митча, болезнь смогли бы диагностировать раньше. Я не понимаю, на черта нужны все эти деньги, если они ничем не могут помочь.

– Но ведь ты помог.

– О да. Я прочитал ему книгу. – Он с негодованием выплевывал каждое слово.

Это взбесило ее.

– Не смей! Даже не думай вести себя так, словно это ничего не значит. У Сэма была мечта, и ты осуществил ее. Говорить, что это ничего не значит, – это предавать его память и оскорблять Митча. Хочешь напиваться – напивайся. Но не говори, что ты ничего не сделал. Думаю, это – лучший поступок в твоей жизни.

Когда он промолчал, она наконец смягчилась и сделала шаг ему навстречу.

– Чейз, я с тобой. Я знаю, что такое терять близкого человека. Я хочу тебе помочь.

Увидев, как раздуваются его ноздри, она глубоко вздохнула, понимая, что настал решающий момент. Его глаза заволокла гневная туча, брови сдвинулись, но она не шелохнулась даже тогда, когда он сделал еще один шаг и стал к ней вплотную.

Они стояли рядом, в полной тишине: ни вдоха, ни выдоха, ни биения сердец. И когда она потянулась к нему, чтобы поцеловать, ее губы встретили лишь напряженный воздух.

Ванесса не двинулась. И не посмела сделать вдох. Она просто ждала, чувствуя, как слабая надежда растекается по всему ее телу, пока она пристально смотрит в его потемневшие глаза.

– Я очень хочу убедить тебя в том, что ты ошибаешься, – тихо сказала она, не осмеливаясь поднимать голос выше шепота. – Очень хочу помочь тебе.

Чейз застонал, и в его голосе послышалось такое отчаяние, что она едва удержалась от того, чтобы не обвить его руками, позволяя его боли проникнуть в ее тело и хотя бы немного облегчить его участь.

– Ты здесь. Я хочу… – он обнял ее, испепеляя страстным взглядом, – тебя. Я хочу тебя с самой нашей первой встречи.

Он приблизился к ней и почти коснулся ее губ. Он наполнил все ее чувства, все пространство вокруг нее.

И вот они уже целовались, и все остальное перестало иметь значение. Он скользил губами по ее губам. Его поцелуй был настойчивым и требовательным. Она ответила ему, позволила проникнуть в свой рот, обнять за шею и как можно ближе притянуть к себе, чтобы проникнуть глубже. Он тесно прижался к ней и увлек назад, прислоняя к стене, чтобы не оставить ей путь к отступлению. Она и не собиралась отступать. Ванесса так давно об этом мечтала, о том, как он будет целовать ее, играть с ее языком и дразнить ее, как она ощутит жар его горячей плоти у себя на животе. Эти мечты заполнили все ее дни и бессонные ночи.

– Отведи меня в кровать, Чейз, – прошептала она ему на ухо и почувствовала, как у него перехватило дыхание, а тело напряглось от силы изнуряющего желания.

– Не сейчас.

Он схватил ее за руку и увлек по коридору к какой-то двери, открыл ее и включил свет.

Это была ванная. Элегантная роскошная плитка, позолоченные предметы интерьера и огромное джакузи. Но он направился к просторной душевой кабине за двойными стеклянными дверями.

Медленно, в полном молчании, он расстегнул пуговицы на ее пальто, продолжая пристально смотреть ей в глаза. Сняв пальто, он взялся за край ее свитера и стянул его ей через голову. Она услышала, как его дыхание остановилось.

Слава богу, у нее хватило ума надеть достойное нижнее белье, а не схватить с полки первый попавшийся спортивный лифчик. Белый бюстгальтер, купленный в известном бутике, выгодно подчеркивал соблазнительную форму ее груди и, судя по выражению лица Чейза, стоил потраченных на него денег. Он обнял ее за талию, касаясь пальцами обнаженной кожи Ванессы, тело которой моментально отозвалось дрожью.

– Ты прекрасна.

Она почувствовала прилив жара к лицу и застенчиво улыбнулась:

– Спасибо.

– Дунбар был полным идиотом.

Она повела плечами:

– Я знаю. – Она обвила руками его шею, наклоняясь ближе к его лицу. – Уверен, что хочешь говорить о нем? Или лучше… – Следующую фразу она прошептала ему на ухо: – Разденешь меня и помоешь?

О да.

Он был возбужден, и ей не терпелось раздеться до конца. Он дотронулся до ее груди, медленно изучая ее идеальную форму, пока, наконец, его ладонь не скользнула под тонкий шелк и одна грудь не выскользнула из мягкой чашки.

Она громко застонала, когда, не медля ни секунды, он прикоснулся губами к ее соску и начал его лизать.

Его рот был горячим, влажным и таким искусным! Его язык совершал невероятные движения, вращаясь вокруг возбужденного розового бутона груди, пока она не почувствовала, что совсем близка к обмороку. Он сделал то же самое с другой грудью, держа ее в ладони и лаская языком сосок, не забывая при этом массировать вторую грудь. Все ее тело пылало, словно Чейз раздул искру, вспыхнувшую у нее в крови. Он прижал ее к себе еще сильнее, чтобы она почувствовала степень его собственного возбуждения, и она застонала от сладкого предвкушения.

Он все еще ласкал ее грудь, играя языком и пальцами поочередно то с одной, то с другой. Ванесса пошатнулась, переступая с одной ноги на другую, чувствуя, как жар между ног становится невыносимым.

– Чейз, – прошептала она и вздрогнула, почувствовав, как его руки скользнули вниз, остановившись на ее обтянутых джинсами ягодицах. Она почувствовала, как он слегка отстранился.

– М-м-м?

– Пожалуйста… – Она наконец решилась посмотреть вниз, и у нее перехватило дыхание, когда она встретилась с ним взглядом. Его губы немного приоткрылись, и был виден его язык, облизывающий ее сосок.

– Пожалуйста – что? Сделать это? – Он впился зубами в ее нежную розовую плоть и улыбнулся, услышав ее стон. – Или это? – Его губы отстранились, и он нежно подул на возбужденный сосок, заставив ее задрожать всем телом от нового ощущения. – Или… это?

Чейз выдвинул вперед колено, раздвигая ее ноги, и Ванесса протяжно застонала, чувствуя, как напрягается каждая интимная клеточка ее тела. За коленом последовала его рука, скользящая вверх по ее все еще одетым в джинсы ногам. Он задрожал.

– Ты такая теплая. Невероятно теплая.

Дрожащими пальцами он расстегнул пуговицу на ее джинсах, продолжая целовать ее в шею.

– Сними их.

Он прочитал ее желание. Она быстро скинула ботинки, освободилась от джинсов, не думая о создаваемом на полу беспорядке, и снова подошла к нему.

Он притянул ее к себе, страстно целуя в губы. Ее соски ныли от боли в ожидании новой ласки. Чтобы как-то облегчить положение, она потерлась об его грудь. Но стало только хуже.

Ванесса услышала, как он смеется, щекоча ее шею.

– Что-то мне не до смеха, – выдохнула она.

– Чувствуешь дискомфорт?

– Еще какой.

– Придется тебе помочь. Он дотронулся до ее трусов, касаясь самой теплой и мягкой части ее тела.

– Раздвинь ноги, Ванесса.

Его команда прозвучала шокирующее интимно, но она отозвалась немедленно. Его пальцы растянули эластичную ткань и нырнули внутрь, погружаясь под завитки волос в ее складки.

Дюйм за дюймом, проникая все глубже, его пальцы продолжали сладостную пытку. Она задрожала всем телом, чувствуя, как ее сердце вот-вот разорвется на тысячи искр безумного экстаза.

– Чейз, умоляю!

Вместо ответа, он впился в ее рот, смывая с ее губ протест и продолжая двигаться пальцами взад и вперед, пока ладонь играла с набухшей плотью.

Ей хватило этого, и в какой-то невероятный момент она почувствовала, что не может больше ждать. Рот и пальцы Чейза сделали свое дело: она была на самом краю. Никогда в жизни она не испытывала ничего более потрясающего. Но когда оргазм подступил совсем близко, он отстранился.

Ванесса широко распахнула глаза. В следующий момент он подошел к душу и открыл кран. Когда он, наконец, торопливо разделся, она издала протяжный стон восхищения. Теперь он полностью принадлежит ей.

Чейз совсем потерял голову. Ее огненно-рыжие волосы разметались по плечам, изумительный сексуальный бюстгальтер сполз на талию, обнажая великолепие груди, размер которых идеально подходил для его ладоней, а вкус темно-розовых сосков все еще ощущался у него на языке. Она была потрясающей на вкус. Соблазнительной и невинной одновременно.

Когда из душевой кабины повалил пар, окутывая их легкой дымкой, он потянулся к ней и улыбнулся, когда она застонала, почувствовав его поцелуй на соске. Воздух вокруг них наполнялся ароматом желания. Он поднял глаза, чтобы увидеть краску, заливающую ее щеки, и ее губы, набухшие от недавних поцелуев.

– Я весь твой, Ванесса. Теперь давай намокнем.

Он действовал очень медленно, хотя ему не терпелось познать ее до конца. Он расстегнул ее бюстгальтер, и он упал на пол, Чейз увлек ее в кабину. Вода хлынула на них нескончаемым потоком. Намочила ее волосы, пробежала по плечам и груди, а он продолжал покрывать поцелуями каждый изгиб ее великолепного тела, скользя пальцами вниз по животу. Ванесса задыхалась от удовольствия.

Он медленно исследовал ее ягодицы, наслаждаясь ее нетерпеливыми движениями, призывающими к более решительным действиям. Скользнул пальцами под резинку ее намокших трусов и медленно, чувственно снял их с нее.

Чейз погладил ее щиколотки и вновь провел пальцами по лодыжкам, а затем по бедрам.

Едва заметная россыпь рыжих кудряшек виднелась между ее ног. Он вдохнул невероятно женственный аромат, притягивая ее к себе за ягодицы и бросая взгляд наверх.

Ванесса смотрела на него сквозь брызги воды. Он был на краю бездны. Когда она, наконец, слегка пошатнувшись, раздвинула ноги, у Чейза перехватило дыхание. Мгновение они молча смотрели друг на друга широко распахнутыми глазами.

– Чейз… Мое пальто. В левом кармане. – Она закусила губу, выглядя так умиляюще смущенно, что его сердце забилось еще сильнее.

– Ты всегда носишь презервативы в кармане пальто?

Она вспыхнула, и он улыбнулся еще шире.

– Нет. Только для тебя.

Выйдя из-под струй воды, он схватил ее пальто и полез мокрыми дрожащими пальцами в карман. Крутя в руках блестящую упаковку, он очень волновался и никак не мог справиться, бормоча под нос проклятия. Ванесса дотронулась до его руки:

– Позволь мне.

Он повернулся к ней со смешанным чувством удивления и смущения, но она просто улыбнулась, взяла у него из рук презерватив и надела на его возбужденную плоть.

Сердце чуть не выскочило у него из груди, когда он протяжно застонал. Черт! Он не мог больше ждать ни минуты. Прислонив ее к стенке душевой кабины, он поднял ее ногу, обвил ее вокруг своей талии и вошел в нее.

Ванесса откинула голову назад, испустив крик триумфа, и каждый мускул его напряженного тела, каждая его клеточка отозвалась стоном удовольствия. Она крепко прижалась к нему, и ее ускоряющееся горячее дыхание щекотало его кожу, когда он то отстранялся, то снова погружался в ее тепло. Внутри его разливалось ликование. Он чувствовал, как наполняет ее, как все ощущения момента – мягкие потоки воды на коже, страстный шепот, звуки его имени, слетающие с ее языка, – разжигают все ярче бушующее в нем желание. Занятие любовью с Ванессой наполняло его невероятным, чудесным, всепоглощающим чувством радости.

Каждый дюйм его кожи горел в предвкушении ее прикосновений. Он обрушился на ее губы жарким поцелуем. Она изгибалась, прислонившись спиной к плитке, подхватив заданный им ритм, всем телом призывая его проникать все глубже и заставляя кровь в его венах бурлить все сильнее. Он прижался к ней всем весом своего мускулистого тела, крепче впиваясь ладонями в ее ягодицы, и поднял ее вторую ногу. Когда ее щиколотки сомкнулись у него за спиной, его движения внутри ее стали быстрее и интенсивнее.

Чейз старался как можно дольше оттягивать момент, но уже почувствовал, как ее мускулы начинаются сжиматься вокруг него, и понял, что она близка к разрядке. И хотя его ноги и руки уже ныли от напряжения, он стиснул зубы и продолжил двигаться.

Почти… Вода хлестала его по спине и по плечам, когда внутри его начала подниматься волна, готовая обрушиться, неся знакомое чувство освобождения и победы.

– Чейз… – Ее глаза широко распахнулись, и он утонул в их зеленоватой глубине, затуманенной ожиданием экстаза.

Они смотрели в самую глубину его души, проникая в самые интимные ее закоулки, когда он снова и снова входил в нее с глухим стоном.

Его руки коснулись мокрых плиток за ее спиной, продолжая удерживать их обоих своим весом и содрогаясь всем телом. Боже, это так… невероятно! Он зарылся лицом в теплую ямочку на ее шее, ощущая на своей щеке кудряшки ее мокрых рыжих волос. Она извивалась и стонала в его объятиях, скользя гибким телом по его коже. Когда она обвилась вокруг него с глубоким вздохом, он прикрыл глаза и не сдвинулся с места, продолжая игнорировать то, что его ноги дрожали от напряжения и усталости.

Наконец, со вздохом сожаления, он вышел из нее. Не решаясь заговорить, они вымыли друг друга медленными ласкающими движениями, которые скоро стали более требовательными и закончились поцелуями. Чейз увлек ее в сторону спальни. Ванесса не смогла не заметить роскошный ковер на полу и изысканное постельное белье с вышивкой.

Но потом он завладел всем ее вниманием.

Он сел на кровать и притянул ее к себе, поставив между своих колен. И снова начал свои ласки с ее щиколоток. Когда его тяжелые теплые ладони коснулись ее икр легким массажем, она застонала от удовольствия.

– Нравится? – прошептал он хриплым голосом.

– О да.

– Подожди. Это только начало.

– Уверена в этом. Он погладил ее бедра, но задержался там совсем ненадолго, предпочтя остановиться на ягодицах, поглаживая и сжимая ее теплое тело и слушая, как ее дыхание становится громче и учащеннее.

Она не переставала удивляться, как ей удалось почувствовать свою власть над мужчиной, подобным Чейзу. Он мог заполучить любую женщину, но он хотел ее, его возбуждала она – Ванесса Пэртридж, мать-одиночка.

Словно поймав ее настроение, Чейз остановился и посмотрел ей в глаза.

– Я хочу тебя. Стань на колени на кровать.

Она уже была снова готова для него. Казалось, даже ее кожа ныла в предвкушении его новых ласк. Она не заметила, как ее ноги оказались на кровати. Но ей это удалось, и вскоре она обхватила коленями Чейза и почувствовала его напряженную плоть. Он опустил руки ей под ягодицы и немного приподнял ее. Их губы снова встретились.

Он начал целовать ее очень медленно, глубоко, лаская языком каждый потайной уголок ее рта до тех пор, пока каждая клеточка их тел не загорелась от невыносимого желания. Без предупреждения он опустил ее вниз, и сорвавшийся с ее губ крик наслаждения прокатился под сводами высокого потолка просторной спальни. Каждый дюйм их соприкасающихся тел пылал жаркой страстью, начиная от их ненасытных ртов и обнаженных торсов, заканчивая его плотью, пульсирующую глубоко внутри ее.

Она двигалась вверх и вниз, обвив его шею руками, и воздух вокруг них дребезжал шепотом удовольствия и стонами страсти. Совсем скоро она вновь почувствовала приближение оргазма.

Чейз остановился.

Она широко распахнула глаза, захлебываясь недоумением.

– Нет, нет! Продолжай!

Чейз проявил настойчивость, хотя она попыталась прижаться к нему сильнее.

– Подожди! Постой, детка. Я хочу… К ее изумлению, он опрокинул ее на кровать. Ванесса приподнялась на локтях:

– Что ты…

– Тсс… – Он положил руку ей на колено. – Тебе понравится. Обещаю.

Он раздвинул ее ноги и приник ртом к самой интимной части ее обворожительного тела.

Комната закружилась в бешеном ритме, когда она подалась ему навстречу, испытывая ни с чем не сравнимое наслаждение. Его язык выписывал мучительно долгие окружности, доведя ее до полуобморочного состояния. И в тот самый момент, когда ей показалось, что она не в силах больше терпеть эту пытку, он впился зубами в ее влажные складки, заставив ее вскрикнуть от неожиданности. Запрокинув голову и вцепившись пальцами в края одеяла, она кончила под ритмичные движения языка Чейза, который то погружался внутрь ее, то выходил наружу.

Ванесса все еще не могла прийти в себя, когда он приподнялся, проводя языком по ее животу, затем талии и, наконец, прикоснулся губами к ее возбужденному соску. Когда Чейз раздвинул ее ноги и вошел в нее, она снова протяжно застонала.

Он наполнил ее физически, ментально, духовно. Это было необыкновенное, неземное ощущение – чувствовать его движение внутри себя, наблюдать игру эмоций на его лице, когда их взгляды встречались. Его дыхание омывало ее кожу, его губы снова коснулись ее губ.

На этот раз они занимались любовью медленно, словно две половины единого целого, заново познавшие друг друга. Когда Чейз достиг апогея, Ванесса позволила себе раствориться в невероятной близости их тел, когда он продолжал прижимать ее к кровати всем весом, все еще не выходя из нее.

Словно целая вечность прошла, прежде чем Чейз соскользнул с нее. Но вместо того чтобы просто лечь рядом, они остались в объятиях друг друга с переплетенными руками и ногами, глядя в потолок затуманенными сладкой усталостью глазами.

– Полетели со мной в Нью-Йорк, – внезапно сказал он.

– Что?

Чейз приподнялся на локте.

– Полетели со мной в Нью-Йорк.

– На выходные?

– Нет, прямо сейчас.

Она рассмеялась:

– Это шутка?

Чейз смотрел на нее, сохраняя выражение полной серьезности.

– Ты серьезно? – Ванесса почувствовала сильнейшее головокружение. – Мне надо подняться.

Она уперлась руками в его грудь, и он нехотя отпустил ее.

Ей хотелось плакать от одиночества. Она притянула колени к груди, обняв их руками.

– Чейз, я не могу. У меня работа. И девочки.

Он дотронулся до пряди ее волос и заправил ее за ухо.

– Возьми их с собой.

Она покачала головой:

– Нет.

Он замер.

– Но почему?

– Они еще совсем маленькие и не должны переживать подобные крутые изменения. Им придется долго привыкать к новому окружению, новому жилью. Я уже дважды оставляла их в этом месяце. – Она вздохнула. – Я не могу просто взять и все бросить, чтобы убежать с тобой.

Он нахмурился:

– Я не прошу тебя все бросать.

– Тогда о чем ты просишь?

Он провел рукой по волосам.

– Прошу тебя поехать со мной в Нью-Йорк. Зачем усложнять мою просьбу?

Но она хотела усложнять. Что, если ей надо больше, чем увеселительная поездка в Нью-Йорк? Что, если она готова связать с Чейзом всю жизнь?

Но он этого не предлагал.

Ванесса почувствовала, как у нее скрутило живот от ужасающего осознания.

– Чейз, я не могу бросить работу из-за прихоти.

– Прихоти? – Его глаза затуманились. – Понятно. – Когда он перевернулся на спину, ее сердце забилось предупредительным тревожным боем. – Мне не следовало делать выводы и предполагать, что ты захочешь провести со мной время еще.

– О, я хочу! Но нельзя забывать и о другом: о моей работе и о моих дочерях.

– Ты не хочешь пускать меня в их жизнь?

Ванесса вскочила, подгоняемая растущей внутри ее волной гнева.

– Я этого не говорила! Но ты предлагаешь то, что мне не по карману…

– У меня много денег на случай, если ты об этом забыла…

– Но это твои деньги, Чейз. Не мои. В любом случае речь сейчас не о них. Ты ждешь от меня, что я откажусь от того, что мне дорого. Я слишком долго жила под одной крышей с моим отцом, чтобы…

Его лицо потемнело.

– Я – не твой отец.

– Тогда прекрати вести себя как он!

И как только она выплеснула ему в лицо эти подетски наивные, но непростительно горькие слова, она уже не могла забрать их назад. Удар был невыносим.

Они смотрели друг на друга в полной тишине, пока Ванесса, наконец, не решилась сделать шаг вперед, кутаясь в простыню.

– Чейз…

– Не надо. Я все понял. – Он дотянулся до джинсов и начал надевать их, тщательно избегая ее взгляда. – Все нормально, Ванесса. – Приступ глухого горького смеха ударил ее, словно хлыст. – Я должен был это предвидеть. Такая, как ты… – Он окинул ее взглядом с головы до ног. – И такой, как я… Ничего не выйдет. Никогда.

– Чейз, умоляю! Ты не…

– Уходи. – Он бросил на нее последний взгляд, полный боли и отчаяния, и исчез в ванной, громко захлопнув за собой дверь.