Текст книги "Тайны Стены Плача"

В своей книге “Этот возвышенный город” Менахем Герлиц относит возникновение этого обычая к концу 19 в., когда вокруг Иерусалима неожиданно появилось множество банд разбойников. Из-за посеянного этими бандами страха Иерусалим все реже посещали паломники, да и выезжать из него стало небезопасно. Вдобавок ко всему в городе началась страшная эпидемия неведомой болезни, и каждый день от нее умирали десятки, а порой и сотни жителей. Рабби из Калиша с помощью специальной каббалистической техники решил во сне задать Богу вопрос, за что Он послал на Иерусалим такие бедствия.

И во сне раби Калиш увидел, как черным пламенем на белом кто-то начертал стих из “Песни песней”: “Подобен друг мой оленю или молодой газели; вот притаился он за нашей стеной, заглядывает в окна, подсматривает сквозь щели…”

В страхе пробудился рав Калиш от этого сна и тут же потерял сознание. Вот как рассказывает о том, что было дальше Менахем Герлиц:

“Домочадцы раби, почувствовав необычное, в тревоге входят к нему и приводят в чувство. Очнувшись, раби из Калиша поспешно омывает руки, усаживается и усиленно вдумывается в то, что только сейчас видели его глаза. Вне всякого сомнения. Он получил ответ на свой вопрос, но как этот ответ расшифровать?

Вдруг припомнилось ему, как разъясняют мудрецы слова из “Песни песней”, предшествующие тем, что ему привиделись. Там говорится: “Заклинаю вас, дочери Иерусалима, газелями и ланями полевыми”, то есть предаю Я, Всевышний, ваши тела на заклание словно туши газелей и ланей полевых. “В этом говорит он сам себе, – несомненно, заключен намек на эпидемию, что свирепствует сейчас”.

И снова мысленно перебирает высказывания мудрецов, всплывающие в памяти, пытаясь найти связь между ними и продолжением стиха, увиденным во сне. Слова “За нашей стеной” мудрецы относят к Западной Стене Иерусалимского Храма. “Быть может, в этом – намек на необходимость умножить молитвы у Западной Стены? Но ведь и без того там ежедневно проливаются реки слез”, – возражает он сам себе.

Ни слова не произнося, он закутывается в плащ, спускается к дому своего учителя, раби Рафаэля-Йедидьи, и с изумлением обнаруживает, что тот ожидает его у порога, радостно приветствует его и без лишних слов препровождает в дом. Глава каббалистов Иерусалима не замедляет объяснить причину столь необычной прозорливости. Как раз в полночь услыхал он вдруг шум переполоха и среди шума ясный возглас: “Кто посмел раскрыть сию тайну Моему сыну?”

– Я не сомневаюсь, что тебе уже известная причина бедствия, и можно быть уверенным, что, что именно через тебя Всевышний послал спасение! – восклицает рабби Рафаэль-Йедидья.

– Да, рабби! – отвечает рав из Калишера. – Ответ мне был послан, но я затруднюсь осмыслить его значение.

Он пересказывает содержание сна и приводит стих, что предстал ему начертанный огненными буквами.

Рабби Рафаэль, в свою очередь, раскрывает полученное от от своего учителя Раша (рабейну Ашера). И вот о чем шла речь. Западная Стена Храма, от которой никогда не отходило Божественное присутствие, требует уважения к своему духовному статусу. Кроме того евреи Иерусалима, на глазах которых стоит в запустении жертвенник Всевышнему, находятся в таком же положении, как и тот, перед кем лежит неприбранный покойник, и пусть даже мудрецы наши не запретили полностью веселье после разрушения Храма, все же написано “Вознесу Иерусалим во главу своей радости”. Когда на еврейских свадьбах в Иерусалиме музыканты беспечно наигрывают на инструментах, а все так самозабвенно пляшут, что полностью забывают о разрушенной святыне, требует Стена возмещения за свой позор.

Услыхав это, рабби из Калиша не желает терять ни мгновения, склоняется к руке своего наставника и учителя, и спешит срочно созвать бейт-дин (религиозный суд – П.Л.).

…Среди собравшихся (членов бейт-дина – П.Л.) воцаряется напряженная тишина…

…Наконец, рабби из Калиша поднимается и излагает то, что намеком уже высказал учитель:

– Нет у еврея большей радости в жизни, чем тот день, когда он женит или выдает замуж одно из своих чад, – произносит он. – И когда счастье еврея достигает наивысшей точки – именно тогда, – предписывают мудрецы после разрушения Храма некоторые действия, ограничивающие веселье. Например, отмену обычая серебрянных корон, надевавшихся когда-то на головы новобрачных; кроме того, есть предписание жениху в день свадьбы положить немного пепла на голову в знак скорби о разрушенной святыне. И все это, чтобы исполнить написанное в псалме: “Вознесу Иерусалим во главу моей радости”. И все же всех ограничений, наложенных после разрушения Храма, мудрецы не приняли. Это было до того, как возобновилось еврейское заселение Иерусалима, но теперь, уважаемые, когда евреи из стран рассеяния собираются в Святой город, и руины перед нашими глазами, быть может, обязаны мы строже ограничить наше веселье. Мы, перед очами которых оскверненная святыня, должны заново осмыслить величину нашей потери.

Вот рабби переходит к конкретному предложению.

– Давайте всей общиной соберемся к Стене, зальем небесный гнев молитвою и примем на себя и на потомков, до самого прихода Мессии, отказ от игры на музыкальных инструментах на всех свадьбах, устраиваемых в Иерусалиме.

Предложение принимается при всеобщем одобрении…”[33]33
  Менахем Герлиц. Этот возвышенный город. Йерушалаим, 5765 (2005), с. 117–120.


[Закрыть]

Вскоре после массовой молитвы у Стены Плача и объявления о новом постановлении раввинов эпидемия прекратилась.

С тех пор в Иерусалиме в знак уважения к Стене Плача не принято играть на свадьбах на музыкальных инструментах, хотя петь и танцевать под пение музыкантов не возбраняется. Существуют даже целые ансамбли, музыканты которых губами могут создать впечатление, что играет целый оркестр.

О том, как возникли другие обычаи и законы, связанные со Стеной Плача будет подробно рассказано в шестой части этой книги “Законы Стены”.

Сколько стоит Стена?

В своих мемуарах “Конец времен” Джеймс Пин, занимавший пост консула Великобритании в Иерусалиме с 1853 по 1856 год, писал, что евреи влачат в этом городе жалкое, униженное состояние, а их главная святыня – Стена Плача – навевает самые грустные мысли. В прилегающем к Стене арабском квартале Муграби царят грязь и запустение; по обе стороны самой Стены лепятся арабские дома, а за тот небольшом участке, который отведен им для молитвы, евреи принуждены платить местному эффенди 300 фунтов стерлингов в год.

При этом евреям было запрещено производить какие-либо изменения как возле входа на этот участок, так и внутри него. Они не имели права даже установить здесь стулья или скамейки, чтобы молившиеся старики могли присесть. И уж что было запрещено совсем категорически – поставить возле Стены шкаф, в котором можно было держать свитки Торы и молитвенники, без которых еврейская литургия просто непредставима.

В результате евреи вынуждены хранить эти свитки и книги, а также стулья и скамейки в домах проживающих поблизости арабов – за отдельную плату, разумеется.

Дом самого эффенди, сообщает Пин еще одну любопытную подробность, так же, как и многие другие дома, был построен у самой Стены, то есть она заменяла одну из его внутренних Стен.

Стоит заметить, что идея выкупить у арабов Стену Плача и превратить ее в соответствующее ее значению, подлинно величественное место для молитвы носилась в воздухе больше двух столетий. Но первую серьезную попытку реализовать эту идею на практике предпринял знаменитый еврейский финансист и филантроп сэр Мозес Монтефиоре (1784–1885). Однако почти тут же выяснилось, что проблема заключается в том, что Стена не находится в чьем-либо частном владении, а принадлежит Вакфу. Вакф же не намеревался предпринимать какие-либо шаги навстречу евреям как по религиозным, так и по финансовым соображениям. Существующее положение вещей, при котором он получал огромную ренту за право евреев молиться у 28 метров Стены Плача, его вполне устраивало. Более того – он не собирался идти ни на какие послабления евреям и благоустраивать городской ландшафт в окрестностях Стены. Вот что писал сэр Мозес Монтефиори во время своего седьмого посещения Иерусалима в 1875 году:

“Я приложил большие усилия для того, чтобы превратить Западную Стену в место, которое было бы достойно внушаемого им Божественного трепета. Я уже подготовил договор, который должен был привести эти мои планы в исполнение. Однако в силу непредвиденных обстоятельств, оказавшихся сильнее меня, все рухнуло, и от плана пришлось отказаться. Тогда я попытался уговорить их (мусульман – П.Л.) поставить неподалеку от Стены несколько скамеек, чтобы молящиеся и те, кто посещает Стену, могли бы по дороге к ней присесть и отдохнуть. Но и в этом мне было отказано…”

Надо сказать, что Монтефиори на этом не успокоился и все же уговорил Вакф разрешить ему поставить неподалеку от стены вместо скамеек большие мраморные камни, на которые при желании можно было бы присесть. Камни поставить разрешили, но простояли они на этом месте недолго – спустя пару недель они были попросту украдены.

Спустя двенадцать лет после Мозеса Монтефиори, в Иерусалим с первым своим визитом прибывает банкир Эдмонд Ротшильд (1845–1934). Разумеется, он также совершает молитву у Стены Плача, так же, как Пин и Монтефиори поражается тому, что главная еврейская святыня стоит посреди столь неприглядного окружения и делает ВАКФу поистине сказочное предложение.

– Когда я молился у Стены, мне в голову пришла совсем неплохая, на мой взгляд, мысль, – сказал барон Ротшильд при встрече с иерусалимским муфтием. – Я готов купить Стену Плача и все прилегающие к ней частные дома за миллион франков, так что каждый владелец такого дома получит весьма значительную сумму. Более того – для каждой семьи, вынужденной оставить свое жилище, я построю за свои деньги новый дом, значительно лучше того, в котором она живет сейчас. За свои же деньги я реконструирую весь квартал вокруг Стены так, что вдоль нее будет тянуться бульвар со скамейками для паломников. Само это место превратиться в чудесный парк, который станет украшением Иерусалима…

Барон Ротшильд был из тех людей, у которых слова никогда не расходились с делом. Он немедленно поручил немецкому архитектору Конрада Шику составить план реконструкции участка, прилегающего к Стене Плача. Шик заявил, что для осуществления такой реконструкции потребуется снести 37 домов в квартале Муграби, и барон немедленно согласился выплатить каждому из владельцев этих домов 20 000 франков – ровно в десять раз больше их реальной стоимости. Таким образом, только на выплату компенсаций «магрибинцам» Ротшильд был готов потратить 740 000 франков.

Но и это предложение великого банкира было без всяких объяснений отклонено Вакфом.

Тем временем Теодор Герцль уже поднял знамя политического сионизма, идеи которого начали приобретать все большую популярность среди евреев Европы. Еврейское население Земли Израиля стремительно росло; на ее территории возникали все новые еврейские города и сельские поселения, миллионы евреев во всем мире жертвовали деньги на покупку все новых земельных участков в Палестине, и при этом многие из них пытались реализовать давнюю национальную мечту о покупке Стены Плача.

В 1908 году эта идея родилась у евреев Одессы, и они направили своему представителю в Палестине Меиру Дизенгофу собранные Одесским еврейским комитетом 15 000 франков для ведения переговоров, но Дизенгоф ответил им, что на эти деньги купить он ничего не сможет и начинать какие-либо переговоры бессмысленно.

В это же время начинает обостряться противостояние между сионистами и еврейскими религиозными ультраортодоксами[34]34
  Ультраортодоксы – или традиционные евреи, строго придерживающиеся того образа жизни, который вели их предки на протяжении предыдущих столетий и не приемлющие никаких новаций.


[Закрыть], и в Иерусалиме лидеры ультраортодоксальной общины создают Специальный комитет для противодействия поползновениям сионистов. Глава этого комитета рав Моше Зутра в августе 1909 года призывает иерусалимскую общину собрать деньги и выкупить Стену Плача, чтобы она, не дай Бог, не оказалась в руках «этих евреев», то есть сионистов.

В 1911 году евреи, кажется, как никогда оказываются близки к заветной цели: известный иерусалимский адвокат, бизнесмен и раввин Давид-Цви-Арье Шниурсон договаривается с главой Вакфа Абу-Мадином о покупке огромного земельного участка в Старом Городе, включающем в себя Стену Плача и Мусорные ворота. Шниурсону удается получить от турецких властей разрешение на эту сделку, и таким образом все препятствия на пути к ее осуществлению вроде бы исчезают. Но тут вспыхивает турецко-итальянская война 1911-12 года и Шниурсона как гражданина Италии высылают из Палестины.

По окончании войны Шниурсон возвращается в Иерусалим, пытается довести сделку до конца, но тут спросьбой не мешать к нему обращается тогдашний директор созданного сионистами Англо-Палестинского банка З.Д.Левонтин. Левонтин утверждает, что он также ведет переговоры о покупке Стены Плача и прилегающей к ней территории, и у него, дескать, все «на мази». По вызывающей у ортодоксов ужас замыслу Левонтина, в районе Стены должен был быть построен большой еврейский культурно-религиозный центр. Левонтин был уверен в реальности этого своего плана и оценивал его стоимость в 150 000 франков.

Кто знает, возможно, директору Англо-Палестинского банка и в самом деле удалось бы то, что не удалось Монтефиори, Ротшильду, Шниурсона и целому ряду других еврейских бизнесменов, филантропов и общественных деятелей, но тут началась Первая мировая война, которая спутала все эти планы.

Одним из важнейших итогов этой войны, как известно, стало крушение Оттоманской империи и переход Палестины под британский мандат. Борьба евреев за возрождение своего государства на своей земле вступала в решающую стадию, и Стене Плача неминуемо предстояло оказаться в самом центре этой борьбы.

Глава 4
Битва за Стену

Новые мифы Старой Стены

2 ноября 1917 года, когда в России бушевала революция, а исход Первой мировой войны был уже практически предрешен тогдашний лидер сионисткого движения Хаим Вейцман[35]35
  Хаим Вейцман (1874–1952) – учёный-химик, политик, президент (1929–1946) Всемирной сионистской организации, первый президент государства Израиль (был избран 16 мая 1948, президент 1949–1952) и основатель научно-исследовательского института, который теперь носит его имя.


[Закрыть] и лорд Джеймс Ротшильд, сын барона Эдмунда Ротшильда, получили от министра иностранных дел Великобритании лорда Бальфура официальное письмо, вошедшее в историю как “Декларация Бальфура”. В этом документе указывалось, что “Правительство Его Величества благосклонно рассматривает создание национального дома для евреев в Палестине…”

При всех оговорках и двусмысленностях текста “Декларации Бальфура” она давала “зеленый свет” на создание в будущем еврейского государства на той территории (или, по меньшей мере, части этой территории), на которой оно существовало две тысячи лет назад. Поэтому когда Совет Лиги Наций в 1922 году окончательно утвердил британский мандат на Палестину, большинство сторонников сионизма увидели в этом добрый знак.

Вдохнуло это новые надежды и в религиозную общину Иерусалима – ведь англичане твердо обещали обеспечить в Палестине “свободу вероисповедания” и защиту прав представителей всех религиозных конфессий. А, значит, с точки зрения евреев, должны были отменить дискриминационные ограничения на их право молиться у Стены Плача – разрешить держать у нее шкаф со свитками Торы: поставить стулья и скамейки для того, чтобы не нужно было проводить всю молитву на ногах; установить ширму между молящимися мужчинами и женщинами.

Однако к этому времени, наряду с сионизмом, в Палестине начало набирать силу и арабское национальное движение, лидеры которого отнюдь не собирались уступать эту землю евреям. И, вдобавок, в отличие от еврейских лидеров того времени, они готовы были отстаивать свою идеологию с оружием в руках. Ситуация в Палестине накалялась, и рано или поздно это должно было окончиться взрывом.

В 1920 году, в дни мусульманского праздника “Наби Муса” (“Пророк Моисей”) тысячи арабов собрались на демонстрацию возле Арабского клуба Иерусалима. “Палестина – наша страна, евреи – наши собаки!” – скандировала собравшаяся толпа, и вряд ли стоит удивляться тому, что вскоре в городе начался еврейский погром. Евреи и английские солдаты вступили в схватку с погромщиками, и в результате этих событий 5 евреев было убито и 216 ранено. Потери арабской стороны составили 4 убитых и 23 раненных, потери англичан – 7 раненных солдат.

В этот момент англичане окончательно поняли, что оказались в Палестине между двух огней, и если они действительно хотят управлять этой своей новой колонией, то должны соблюдать баланс интересов евреев и арабов, не забывая о том, что последние все-таки составляют большинство населения страны.

В результате организатор еврейского сопротивления в дни погрома, лидер ревизионистского течение в сионизме Зеэв Жаботинский был приговорен английским судом к 15 годам тюрьмы. Подстрекавшие к погрому и руководившие им Хадж Амин Аль-Хуссейни и Ареф аль-Ареф были приговорены к 10 годам заключения, однако оба они успели бежать из города и таким образом избежали наказания. Жаботинскому впоследствии снизили срок заключения до одного года.

Ради соблюдения все того же баланса интересов английские власти создали два туземных подразделения полиции – еврейское и арабское, которые должны были действовать под постоянным контролем британской армии. Вряд ли нужно говорить, что в район Храмовой горы и Старого города Иерусалима были направлены именно арабские полицейские.

Когда евреи вновь обратились к губернатору Иерусалима Роберту Сторрзу с просьбой облегчить им условия молитвы у Стены Плача, тот ответил, что намерен создать специальную комиссию, которая рассмотрит этот вопрос и примет по нему специальное решение. Пока же, поспешил добавить Сторрз, у Стены должен сохраняться тот же статус-кво, то есть тот же порядок, что и при турках. Это означало, что евреям по-прежнему запрещено приносить стулья и держать у Стены какие-либо свои молитвенные книги и принадлежности.

Месяц проходил за месяцем, год за годом, а обещанной комиссии все не было. Тем временем ситуация у Стены Плача становилась все более и более напряженной. Арабские хулиганы ежедневно закидывали камнями направлявшихся к ней на молитву евреев, а арабские полицейские упорно делали вид, что их это совершенно не касается. Зато стоило евреям притащить к Стене стулья или допустить любое другое нарушение статус-кво, как они тут же вызывали британских солдат и “наводили порядок”, то есть отбирали стулья и арестовывали нарушителей запрета.

Так незаметно подошла осень 1928 года, а вместе с ней и Судный День – главный еврейский праздник, день Искупления, день поста и молитвы.

Вечером 23 сентября 1928 года евреи начали собираться у Стены Плача на первую, вечернюю молитву Судного Дня. Решив молиться “по всем правилам”, они установили перегородку, чтобы разделить мужчин и женщин, и в этот момент у Стены появился вице-губернатор Иерусалима Китротш, совершавший осмотр Храмовой горы в сопровождении представителей ВАКФа. Китротш обратился к сопровождавшим его шейхам с вопросом, не считают ли они установку этой перегородки нарушением статус-кво?

Почтенные шейхи, казалось, только и ждали, когда их об этом спросят. Они с готовностью подтвердили, что речь идет не просто о нарушении статус-кво, но и об очень грубом его нарушении, так как закон категорически запрещает евреям вести какое-либо строительство у Западной Стены, а такую перегородку в определенном смысле можно считать стеной, то есть строительным сооружением.

Вызвав к себе старосту Стены Плача, Китротш велел ему немедленно снять перегородку, с чем и удалился.

Наутро в дом вице-губернатора постучалась целая делегация евреев, умолявшая его разрешить оставить перегородку хотя бы до конца Судного Дня, то есть до вечера. Однако эта просьба привела Китротша в бешенство: как, евреи осмелились не выполнить его приказ и, более того, продолжают настаивать на своем?! Сразу после ухода просителей он вызвал к себе дежурного офицера и велел ему немедленно убрать поставленную евреями ширму. Взяв с собой нескольких солдат и арабских полицейских, офицер направился к Стене Плача.

Тут нужно сделать небольшое отступление и пояснить, что еврейская молитва делится на две чередующиеся друг с другом части – личную и общественную. Сначала хазан, ведущий общественную молитву, читает вслух ее первую часть, а затем приходит черед “восемнадцати благословений”. Тут хазан на какое-то время замолкает, и все молящиеся начинают произносить эту молитву шепотом, почти про себя – и когда эта личная молитва произнесена, хазан вновь начинает повторять ее нараспев.

В тот момент, когда евреи погрузились в личную молитву, и у Стены Плача наступила тишина, британский офицер решил, что евреи закончили молиться или сделали перерыв, и отдал указание солдатам и полицейским убрать перегородку. Это вызвало взрыв гнева у молившихся евреев; некоторые из них попытались оказать сопротивление арабским полицейским, и те начали жестоко избивать их дубинками.

Таким образом, утренняя молитва у Стены Плача была, по сути дела, сорвана. Это, в свою очередь, привело к резкому возмущению не только религиозных, но и светских евреев Палестины, большинство из которых продолжали чтить традиции Судного Дня и уж, во всяком случае, понимали все огромное значение этого праздника в еврейской традиции.

Не было в те дни ни одной еврейской газеты не только в Палестине, но и в Европе и в США, которая не выразила бы своего негодования по поводу действий англичан и арабов. Еврейские лидеры различных стран направили гневные письма о действиях английских властей Палестины как самому руководству Великобритании, так и мандатной комиссии Всемирной Лиги Наций.

Однако арабы тоже не сидели, сложа руки. На тайном совещании арабских лидеров Палестины было решено для противодействия евреям “повысить статус святости Западной Стены”. Муфтий Иерусалима поспешил объявить, что Западная Стена является мусульманской святыней не в меньшей, а, может быть, даже и в большей степени, чем еврейской. В арабских газетах одна за другой стали появляться статьи о том, что эта Стена свята для каждого мусульманина, так как… именно к ней Мухаммед привязал своего легендарного Эль-Борака, перенесшего его в мгновение ока из Мекки в Иерусалим.

Ряд крупных духовных авторитетов ислама того времени поспешили выступить с опровержениями этой версии, которой, по их словам, нет никакого подтверждения ни в Коране, ни в других священных книгах ислама. И, вообще, напоминали они, путешествие пророка в “мечеть отдаленнейшую” носило скорее духовный, чем реальный характер и его описание не стоит воспринимать буквально, в терминах и понятиях нашего материального мира.

Но мусульманские духовные авторитеты Палестины продолжали настаивать на своем; одна статья о роли Западной Стены в истории ислама следовала за другой, и, в конце концов, все больше и больше мусульман начинали верить в этот новый, созданный буквально на глазах религиозный миф.

Но только одним мифотворчеством мусульманские лидеры Палестины того времени не ограничились. Готовя почву для новых еврейских погромов, они опять-таки через местные газеты начали распространять слухи, что евреи планируют нападение на Храмовую гору с тем, чтобы захватить стоящие там мечети и провести в них массовые молитвы за возрождение своего Храма. Подогреваемая этими слухами атмосфера в Палестине, и особенно в Иерусалиме накалялась все больше и больше, и в этой ситуации Национальная комиссия, высший орган управления еврейским населением Палестины решила распространить во всех газетах и расклеить на улицах “Открытое письмо к арабам Земли Израиля”.

“Мы хотим в этом письме от всего сердца и со всей ответственностью заявить, что ни у одного представителя еврейского народа нет никаких намерений посягнуть на право мусульман на их святые места, – говорилось в этом письме. – Вместе с тем мы ждем от наших братьев-арабов признания, что у народа Израиля тоже есть право на свои святые места на этой земле. Все попытки представить желание евреев мирно и достойно молиться у самого святого для них места как их стремление создать стратегическую площадку для последующего нападения на мусульманские мечети – не что иное, как плод больного воображения, или заведомая ложь. Целью этого навета является посеять вражду между двумя братскими народами. Ничего, кроме катастрофы, это обеим сторонам не сулит…”

Тем временем в конце 1928 года англичане опубликовали свою очередную “Белую книгу”[36]36
  1. Белая книга (White Paper) – отчет о политических мероприятиях британского правительства, представляемый парламенту. Некоторые из таких документов сыграли важную роль в истории подмандатной Палестины. В период 1922–39 гг. было выпущено шесть Белых книг, касающихся Эрец-Исраэль (Земли Израиля).


[Закрыть]. Помимо учета требования арабов об ограничении эмиграции евреев в Палестину, эта “книга” включала в себя множество других пунктов. В том числе – и пункт о том, что существующий статус-кво в районе Стены Плача должен сохраняться и дальше, то есть “евреям разрешено приносить к ней только те молитвенные принадлежности, которые им было разрешено приносить в дни турецкого правления”.

Таким образом, надежды евреев на то, что англичане помогут покончить с их религиозной дискриминацией, оказались напрасными.

Но самые драматические и кровавые события у Стены Плача были все еще впереди.