Текст книги "Четвертая дверь"

Часть вторая

Глава 1
Опасный эксперимент

С момента исчезновения Генри прошло три года. Может, он начал новую жизнь в Америке – я легко представлял его успешным цирковым акробатом, – а может, уже находился на том свете. После показаний Артура инспектор Дрю не исключал и последний вариант. Тело, которое несла «тень», вполне могло принадлежать моему другу. Полиция прочесала лес, но безрезультатно. Таким образом, логика инспектора представлялась довольно нелепой. Пусть Генри не объявился через неделю с момента покушения на отца, но оказаться в двух местах одновременно? Впрочем, правильного ответа мы не знали. Я уже подумывал, а не начать ли верить в привидения.

Джон за последний год обзавелся собственным делом – открыл в деревне гараж. Риск, конечно, присутствовал, но Дарнли-младший доказал, что он не робкого десятка, примерно в то же время женившись на моей сестре.

Латимеры все еще жили у его отца. Они, казалось, нужды не испытывали. Красавица Элис, разумеется, вовсю пользовалась своей репутацией медиума, и ее популярность распространилась даже за пределы графства.

Артур вроде пришел в себя после смерти жены и исчезновения сына. Дни он посвящал писательским заботам, а по вечерам частенько захаживал к Виктору и его постояльцам. В настоящее время под пером знаменитого писателя рождался новый роман, который в художественной форме являл собой полноценное исследование спиритизма. Мы уже даже знали название: «Страна туманов». Не самый изящный вариант, на мой взгляд. Я бы предпочел, например, «Земля во мгле» и даже однажды озвучил это Артуру. Тот заверил, что подумает.

Короче говоря, дела в деревне шли гладко, и необычные события трехлетней давности стали забываться. Впрочем, так ли они на самом деле необъяснимы? По-моему, при должном внимании все худо-бедно поддавалось логике.

Возьмем, к примеру, смерть миссис Дарнли. Бедняжку охватило внезапное безумие. Случай редкий, но достаточно почитать газеты, и сразу видно: такое встречается чаще, чем можно подумать. А топот в их доме? Да просто какой-нибудь бродяга решил обжиться на чердаке. Джон подтверждал, что слышал чьи-то шаги, однако никого не обнаружили. Прикинем объективно. Точное место, откуда исходил звук, определить на слух нереально. Следовательно, бродяга мог обитать в помещениях, приспособленных под жилье, а вовсе не в кладовке. А Генри, замеченный одновременно в Оксфорде и Лондоне? Еще проще: Латимеры ошиблись. Либо со временем, либо с личностью.

Что остается? Миссис Уайт, отвечающая на вопрос мужа из могилы? Ну, допустим, Элис и Артур – сообщники. Зачем им это нужно? Однозначно, ради популярности. Не стоит забывать: он писатель, а она – медиум.

В общем, сносную теорию вполне можно было выдумать. Однако ни одна душа не могла и помыслить о грядущих событиях, совершенно недоступных человеческому пониманию.

– Я хочу попросить тебя, Джеймс, об одной небольшой услуге. Совсем пустяковой – фактически нужно только твое присутствие. Ты человек надежный, покладистый и рациональный, а нам как раз такой и требуется.

За несколько часов до этого Артур загадочным голосом попросил меня зайти к нему. Причину столь внезапного приглашения называть по телефону он не хотел. Посему в тот ноябрьский полдень 1951 года я стоял в гостиной Уайтов, готовый к любой неожиданности.

Артур ходил по комнате взад и вперед, сжимая зубами трубку.

– Вы меня заинтриговали, – сообщил ему я, откашлявшись. – Но почему, например, не Джон? Он тоже подошел бы.

– Виктор звал и его, – поморщился Артур. – Но Джона сильно загрузили работой. Остаемся мы впятером: ты, Виктор, Латимеры и я.

– Мистер Уайт, если бы вы рассказали мне, что замышляете, я бы, конечно, ответил точнее. А так не знаю даже, к чему готовиться.

Артур остановился перед французским окном и окинул взглядом туманную улицу. Повсюду стояли сбросившие листву деревья.

Он немного помолчал и наконец решился.

– У Элис было видение. Она, так сказать, вошла в транс, но гораздо глубже, чем обычно, почти на всю ночь. К сожалению, Патрик разобрал не все ее слова, но из того, что он смог понять, нас заинтересовала «материализация», которая может произойти в той самой комнате на чердаке Дарнли.

Хозяин дома зажег трубку и несколько раз дунул на горящий табак.

– Подобные феномены довольно редки, да и материализация обычно проводится с повседневными предметами. Обычно это не опасно. Я сказал «обычно», потому что данный случай – совсем другой. Имение Виктора посещает особо мстительный дух. В видениях Элис часто замечает женщину с израненным телом. Из порезов на запястьях льется кровь. Все в точности как у несчастной миссис Дарнли, которую, не нужно лишний раз напоминать, нашли мертвой наверху.

Подожди, дослушай. Та женщина всегда предстает в гневе. Глаза яростно сверкают, она кричит о мщении и указывает пальцем на невидимого врага. В этом здании обитает фантом, не способный обрести покой, пока не свершится правосудие. Другого способа объяснить таинственные шаги я не вижу.

Артур украдкой осмотрелся вокруг, подошел ко мне поближе и еле слышно прошептал:

– Надеюсь, то, что я сейчас скажу, останется между нами, Джеймс?

Я кивнул.

– Патрик думает, миссис Дарнли не покончила с собой.

Я вздрогнул от мысли, насколько далеко могут завести подобные предположения.

– Ее убили.

– Абсурд! – вскричал я.

– Может быть. Но представь человека, достаточно предусмотрительного, чтобы заранее поработать с задвижкой. Смерть миссис Дарнли явно указывает на убийство, и данную гипотезу опровергает лишь запертая изнутри дверь. Изнутри! Но ведь при достаточной ловкости рук…

– Как? Это невероятно!

– Не знаю. Я однажды прочитал книгу, где рассматривалась похожая задача. Там убийца продел через замочную скважину загнутую проволочку таким образом, чтобы она зацепила ручку задвижки. В щель у косяка он вставил тоненький штифт в качестве распорки. Проволочная петля натягивается и запирает дверь. Затем один конец проволоки отпускается и вытаскивается за другой. Штифт, разумеется, привязан к этой петле прочной ниткой. Резкий рывок – и все. Ни единого следа, кроме крохотной отметины у дверного косяка.

– Изобретательно, – заметил я с уважением.

– Очень изобретательно. Но я знаю еще один способ, более трудный, но теоретически возможный. В момент закрывания двери нужно бросить в комнату тяжелый резиновый мячик, который, отскакивая от стен, ударит по задвижке.

Последние слова совершенно ошарашили меня. Артур насмешливо улыбнулся.

– Ты вообразил, будто я имею в виду Генри? Нет, поверь, мой сын и мухи не обидит. Кроме того, ему тогда было всего десять.

Даже через три года после исчезновения Генри его отец твердо верил, что тот еще жив. Он всячески избегал разговоров о нем, но даже в полунамеках всегда употреблял настоящее время, словно Генри по-прежнему оставался под крышей фамильного дома Уайтов.

– Само собой, – продолжил Артур, – я не могу не признать, что моя версия родилась благодаря его жонглерству. Любой мог увидеть трюк с мячиком и натренироваться до нужного уровня.

Наступила тишина.

Если бы я однажды вечером не увидел такой кунштюк собственными глазами, подобный вариант даже не рассматривался бы всерьез.

Артур прервал мои размышления:

– Я всего лишь хотел показать, что гипотеза Патрика имеет право на существование. По-моему, есть в ней что-то правдоподобное. Да, миссис Дарнли прикончили. Зверски прикончили. Но такие вещи не остаются безнаказанными. Час расплаты уже близок. Месть, словно хищная птица, расправила свои крылья. Она уже готова спикировать на негодяя и вонзить в него когти.

Я зачарованно слушал эту жуткую фантазию. Артур посмотрел мне прямо в глаза и чеканно заговорил:

– Потому-то мы и боимся материализации. Фантом, обуреваемый жаждой мщения, вполне способен нанести удар. – Его голос стал еще тверже. – А значит, нам крайне важно его опередить.

– Опередить?

– Да, сегодня мы призовем дух предстать перед нами. Попробуем поговорить с ним, успокоить и в то же время узнать, кто убил миссис Дарнли.

– И где будет проходить ваш опыт?

По лицу писателя скользнула тень страха.

– На месте преступления, в четвертой комнате кладовой.

Я потерял дар речи. Они рехнулись! Сошли с ума! Когда, наконец, язык стал худо-бедно мне повиноваться, я постарался задать вопрос максимально спокойным тоном:

– И в каком виде вы ожидаете этого духа?

– В человеческом обличии. Не исключено, что сегодня ночью мы увидим саму миссис Дарнли. Почему бы и нет?

– Если только она сразу не станет мстить, – усмехнулся я. – И не принесет вам на блюдечке труп убийцы.

Артур сердито посмотрел на меня.

– Мы прекрасно осознаем опасность эксперимента.

– И что же точно вы собираетесь предпринять?

– Один из нас останется в той самой комнате. Естественно, дверь мы запрем и запечатаем. Каждые полчаса я буду подниматься и стучать, чтобы проверить, все ли нормально. Поэтому нам и нужен надежный свидетель. Я не хочу допустить хоть малейшую возможность мухлежа, когда печати будут сорваны.

– Кто? – буркнул я.

– В смысле «кто»?

– Кто останется в запертой комнате?

– Мы хотели выбрать Виктора, но у него, к сожалению, слабое сердце. Элис вызвалась сама, несмотря на риск, но Патрик ее не отпустил. В общем, останется он.

– Если честно, даже не знаю, что и сказать, – покачал головой я.

Артур посмотрел мне в глаза и спросил:

– Так мы можем сегодня на тебя рассчитывать?

В воздухе повисло напряжение. Я почувствовал, что эта затея ничем хорошим не кончится, но все же неохотно кивнул.

Глава 2
Комната с призраками

Я долго ходил взад-вперед по комнате. Нервы были натянуты, словно струны, из-за напряжения все в животе переворчивалось, по телу струился пот. Дрожащими руками я вытащил из пачки уже, наверное, двадцатую сигарету, достал носовой платок и вытер мокрый лоб.

Джеймс, мальчик мой, скажи прямо: тебе страшно. Вглядись в свое мертвенно-бледное лицо, вон оно, в зеркале. Я отвернулся и посмотрел на часы. Уже девять. Пора!

Я вышел на улицу и твердой походкой направился к владениям Дарнли. Над деревней висела густая пелена желтоватого тумана. Остроконечные фронтоны особняка расплывчато, но грозно выступали из темноты, придавая картине совсем зловещий вид. Чтобы не поддаваться страху, я насвистывал под нос веселый мотивчик, впрочем, без особой убедительности.

Ну вот. Я толкнул калитку, и та протестующе скрипнула. По коже пробежали мурашки. Давай, Джеймс, соберись, парень. Не падай духом. Еще несколько ярдов до крыльца. Жребий брошен.

Я нажал кнопку звонка и стал ждать.

Дверь открыл Виктор.

– Наконец-то. Ты последний, – сказал он, возбужденно протягивая руку.

– Джон здесь?

– Нет, у него слишком много работы.

Я с сочувствием посмотрел на старшего Дарнли и не поверил глазам. Он как будто помолодел. Плечи его расправились, спина горделиво выпрямилась, рубашка и галстук хорошо подходили к скромному, но элегантному костюму, который он носил в прошлом, когда в этих стенах царили согласие и безмятежность. Выражение лица у Виктора вновь стало уверенным, а кожа теперь имела здоровый цвет. С седоватыми висками и серьезной манерой держаться, хозяин дома выглядел импозантно. Его взгляд лучился надеждой. Передо мной стоял влюбленный мужчина, мечтающий встретить свою драгоценную избранницу после слишком долгой разлуки.

Чувствуя себя неловко, я нерешительно осведомился:

– Он подойдет попозже?

– Нет, – ответил Виктор. – Джон выполняет срочный заказ для важного клиента и до полуночи не закончит.

Я промолчал. У Джона постоянно накапливалась масса дел, но в субботние вечера он всегда их откладывал. Здесь явно чувствовалась рука Элизабет, запретившей мужу ввязываться в эту авантюру. Девочка определенно пошла в мать. Как мы все же друг от друга отличались! Если подумать, за всю жизнь я, наверное, лишь один раз согласился с ней, аккурат перед ее свадьбой. Она тогда сказала: «Представь только, Джеймс, Джон хочет перевезти меня в жуткий дом своего отца! Я ответила, что если он будет настаивать, нам лучше расстаться сразу».

Впрочем, нет. Я поддержал еще одно решение сестры – выбор мужа. Ей повезло выйти за такого, как Джон.

Их гараж находился на главной дороге, возле паба, и Фред по доброте душевной сдал молодоженам для жилья один этаж. В этом кукольном домике помещались только две крохотные комнатки с ванной и кухней, но зато там не водились призраки и по ночам не раздавались шаги.

– Заходи, Джеймс, присоединяйся.

Я последовал за Виктором, сдержав печальный вздох. С момента отъезда Джона здание стало казаться еще более мрачным. Полутьма в холле и тусклый свет на лестнице только усиливали общее уныние. Виктор начал подниматься наверх. Я направился за ним, подавив дикое желание развернуться и уйти.

Патрик, положив руку на каминную доску, легонько подтолкнул жену.

– У нас нет пути назад.

– Мы, видимо, все сошли с ума, дорогой, раз хотим это попробовать. – Элис вцепилась в руку мужа. – С такими вещами не шутят.

– Не волнуйтесь, – вмешался Виктор. – Элеанор всегда была сама доброта, и, откровенно говоря, я не вижу повода для беспокойства.

Элис посмотрела на мерцающий огонь и медленно протянула, будто ни к кому не обращаясь:

– Я часто «видела» вашу супругу, Виктор, и уверяю, что ни разу не заметила и следа доброты в ее взгляде. Ее черные глаза пылают яростью. Она намерена вершить суд и вынести смертный приговор. Эта женщина жаждет крови того, кто так зверски убил ее. Там, наверху! – Элис показала на потолок и вдруг осеклась. – Патрик, дорогой, а ведь она могла ошибиться, принять за убийцу тебя…

Ее голос стих.

Патрик посмотрел на жену, затем шагнул в центр комнаты и сложил руки за спиной.

– Мистер Уайт, – обратился он к писателю, – вы принесли?..

– Конечно, – спохватился Артур, доставая из внутреннего кармана небольшой бархатный мешочек. Затем извлек оттуда монетку и показал собравшимся.

– Эта монета уникальная, – сообщил он с гордостью коллекционера, демонстрирующего лучший экспонат. – Как вы и просили, я выбрал ее в последний момент перед приходом сюда. Гарантирую, что другой такой не найдется во всем графстве.

– Вы хотите опечатать комнату? – спросил я.

– Именно, – улыбнулся в ответ Патрик. Он посмотрел на часы. – Девять двадцать пять, можно начинать готовиться. Дорогая, отнесешь вещи наверх?

Элис окинула мужа долгим взглядом, словно пытаясь в последний раз запечатлеть его в памяти, затем медленно взяла со стола канделябр. Артур передал ей монету, и она вышла.

Патрик засуетился.

– Когда меня закроют, вы должны приходить на чердак каждые полчаса и легонько стучать в дверь. Я сообщу, появлялся дух или нет. Правда, наверху нет отопления, – хмыкнув, добавил он. – Если через три-четыре часа ничего не произойдет, думаю, можно будет закругляться.

– А если вы не ответите на наш стук? – осведомился я, взволнованный такой перспективой.

– Значит, – зловещим тоном ответил Патрик, – Элис права. Призрак забрал мою душу.

– Это невозможно, – нетерпеливо хныкнул Виктор. – Элеанор никому не могла причинить вреда.

В комнате воцарилась тишина. Патрик стал беспокоиться. Он начал ходить взад-вперед, бормоча себе под нос:

– Да куда же она запропастилась? Ведь уже больше пяти минут назад пошла наверх! Господи!

Дверь открылась, и на пороге показалась бледная Элис.

– Ну ладно. Идемте, – велел Патрик, проводя рукой по белокурым волосам. – То есть вы поднимайтесь, а я скоро подойду. Хочу взять пальто – там, на чердаке, наверное, жутко холодно. Элис, где оно?

– Дорогой, ты что, забыл? Ты сам повесил его в гардеробной.

Она стояла неподвижно, словно статуя. Казалось, ее охватил неописуемый страх, передавшийся всем, кроме Виктора.

Мы молча вышли из гостиной. Патрик рассеянно начал спускаться. Элис поманила всех наверх.

Люстры предпоследнего этажа освещали лишь крохотную площадку на чердаке. Мы уперлись в стену. Справа от нас находилась дверь в жилые, но необитаемые покои, слева – в искомую кладовку.

– Пошли, – пробормотал Виктор. Его голос дрожал.

Элис резко распахнула левую дверь, и нашему взору предстал коридор, в конце которого тускло горели свечи. Гробовая тишина нарушалась лишь нашим дыханием. Каждый с трудом пытался сдержать волнение. В конце обитого панелями коридора стояла огромная ширма. Слева простиралась глухая стена, справа располагались четыре двери. Последняя была приоткрыта, из глубин комнаты исходило мерцание. Чарующий, гипнотизирующий свет, он мог выхватить из темноты только фарфоровые ручки на трех остальных дверях.

Мы не моргая следили за пляшущей тенью огня на стенах, которые однажды уже стали свидетелями ужасной трагедии.

Элис вошла в коридор и посторонилась, чтобы не заслонять свет. Мы друг за другом добрели до последней двери. На полу злосчастной комнаты лежал подсвечник, а рядом с ним – небольшая картонная коробка. И больше ничего. Маленькое оконце, голый потолок без единой лампочки да беленые стены – вот и все убранство.

Виктор двинулся к окну, но на полпути остановился и склонил голову. В тусклом сиянии свечей едва было различимо его печальное лицо. Артур подошел к другу, положил руку ему на плечо и прошептал что-то ободряющее. Я с тяжелым сердцем смотрел на двух мужчин, объединенных одним страшным горем.

– Это здесь нашли миссис Дарнли, – шепнула Элис мне на ухо.

Я гневно шикнул на нее. Тоже мне новость! Но мои мысли переключились на дверь. Я повернулся и стал ее рассматривать. Элис взяла меня за руку и посмотрела прямо в глаза, а затем тихо сказала, повернув задвижку:

– Мы тщательно обследовали замки. Не знаю, как можно ухитриться запереть дверь изнутри.

Послышался скрип лестницы и звук шагов в коридоре.

– Наконец-то, Патрик, – выдохнула Элис, отпирая задвижку.

Облаченный в длинное черное пальто с поднятым воротником, Патрик молча вошел в комнату. Фетровая шляпа, надвинутая до самой переносицы, позволяла видеть только его подбородок. Вообще я бы сказал, что этот человек вел себя странно. Он зачем-то сутулился и вжимал голову в грудь, словно хотел уменьшиться в размерах.

– Ты готов, дорогой? – ласково спросила Элис.

Тот что-то буркнул себе под нос и подошел к окну. Элис приоткрыла рот, но не смогла произнести ни звука. Положив локти на подоконник, Патрик угрюмо попросил нас выйти. Виктор схватил подсвечник, подобрал коробочку и дал знак остальным следовать за ним. Нас с Артуром не надо было упрашивать дважды, но Элис покинула комнату не сразу.

Я представил себя на ее месте: оставляющим любимого человека в ледяной темноте проклятой комнаты. Нет, мне ни при каких обстоятельствах не захотелось бы поменяться местами с Патриком Латимером.

Дверь закрылась, и вопрос Элис прозвучал совсем бессмысленно:

– Все нормально, милый?

Ответом вновь послужило сдавленное ворчание.

– Не волнуйтесь, – успокаивающе произнес Артур. – Давайте опечатаем дверь. Все, что нам осталось, – только ждать.

Элис покачала головой. За темными панелями, сливавшимися со стенами, находился тот, кого она любила. Тот, кто осмелился бросить вызов мстительному, злобному призраку.

Она глубоко вздохнула, затем открыла коробочку и вытащила оттуда ленту около восьми дюймов длиной. Приложив ее к косяку и к самой двери, Элис попросила Артура подержать концы в таком положении. Затем она вытащила из канделябра свечу и, подогрев взятые из той же коробочки восковые комочки, прикрепила по одному к каждому краю ленты и припечатала «единственной в графстве» монетой.

Теперь никто не мог переступить порог комнаты, не разорвав ленту либо не сломав восковой слепок.

Держащий подсвечник Виктор закрыл глаза, его губы незаметно двигались. Бедняга молился, молился о чуде. Я же не знал, во что верить. Возможно, сегодня мы столкнемся со сверхъестественным, но не с «воскрешением» же миссис Дарнли! Нет, немыслимо. Это против всякой логики. Абсурдная, нелепая история, но почему-то она берет за душу. Есть в ней какие-то нотки надежды, которые пытается уловить бедный Виктор, так отчаянно ищущий свое потерянное счастье. Мы спустились на этаж ниже, обессиленные, словно после похорон.

Время будто остановилось. Взволнованная Элис теребила подлокотник дивана. В тот вечер на ней была черная блуза с высоким воротом и брюки того же цвета. Волосы она подвязала темной лентой, с хрупкой шейки свисал серебряный медальон на массивной цепочке. Обычно Элис одевалась почти кричаще, но сегодня я нашел ее наряд очень уместным.

Вскоре с лестницы донесся легкий скрип. Мы едва расслышали его, но все вместе, как по команде, затаили дыхание. Затем раздался еще один похожий звук, и наступила тишина.

– Мистер Уайт, – пролепетала Элис, – может, вы сходите…

– Давайте посидим еще чуть-чуть, – ответил тот, взглянув на часы. – Мы ушли оттуда меньше пятнадцати минут назад.

– Кстати, – спросила Элис немного погодя, – вы забрали монету?

– Да, – кивнул Артур, ощупывая пиджак. – Сразу после того, как вы сделали оттиск. – Он вытащил ее из кармана и осмотрел. – Красивая. Кстати, их выпускали, когда…

– Элеанор вернулась! – неожиданно вскочил на ноги Виктор. – Она уже там, наверху!

– Десять минут одиннадцатого, – объявил Артур, прочистив горло. – Пожалуй, и вправду пора.

Он вытащил свечу, озарив благодарное лицо Элис, и вышел из комнаты.

Мы терпеливо ждали. Когда писатель вернулся, его лицо выражало тревогу.

– Все в порядке? – осведомилась Элис.

Артур ответил вопросом на вопрос:

– У вас есть ножницы, миссис Латимер?

Элис подбежала к серванту, открыла ящик и вытащила их.

– Вот, но…

Ее глаза широко распахнулись, а руки взметнулись к горлу.

– Элеанор вернулась. Элеанор вернулась, – повторял, словно загипнотизированный, Виктор. Его щеки пылали.

– Пойдемте со мной, – приказал Артур.

Мы поспешно поднялись на чердак во второй раз.

– Патрик! Патрик! Дорогой! – застонала Элис, очутившись перед запечатанной комнатой. Не дождавшись ответа, она неистово заколотила в дверь. – Скажи что-нибудь, умоляю!

– Давайте не думать сразу о худшем, – рассудительно произнес Артур. – Ваш муж мог просто упасть в обморок. Но даже в этом случае лучше перестраховаться.

Писатель забрал подсвечник из рук Виктора, поднес его к двери и осмотрел ленту с печатями.

– Нетронуты, – вздохнул он с облегчением. – Порог никто не переступал.

Он перерезал ленту, крепко сжал дверную ручку, закрыл глаза и, глубоко выдохнув, провозгласил:

– Пошли!

Дверь распахнулась настежь, и свечи озарили комнату. На полу лежал человек. Элис испустила дикий крик и обмякла, словно тряпичная кукла. Виктор едва успел подхватить ее.

Наступила гробовая тишина. Оцепеневшие от ужаса, мы молча рассматривали Патрика, лежащего на животе в том самом месте, где несколькими годами ранее встретила свою смерть Элеанор.

В мерцании свечей блеснула рукоятка ножа, торчащего из его спины.

Писатель подошел к телу и опустился возле него на колени. Руки Патрика лежали под туловищем, лишь одна кисть виднелась из-за левого плеча. Артур пощупал пульс и покачал головой.

– Мертв.

Он поднялся и подошел к окну, но оно явно было закрыто.

– Никто не мог пройти в комнату, – хрипло сказал Артур. – Но мы не можем игнорировать факты. Такое преступление под силу только духу.

– Но Элеанор, – всхлипнул Виктор, все еще державший Элис, – она не способна на подобное.

Только увидев женщину в глубоком обмороке, Артур стал осознавать подлинный смысл происходящего.

– Зачем мы затеяли эту игру? – пробормотал он, прикрыв лицо руками. – Надо сейчас же вызвать полицию, но я сомневаюсь, что они станут разыскивать привидение. Только как объяснить по-другому?..

Писатель осекся. Он резко наклонился к покойному, на голове которого все еще находилась шляпа. И тут глаза у Артура округлились. Он медленно выпрямился, неверной походкой дошел до стены и оперся на нее, словно боясь упасть.

Озадаченный, я приблизился к трупу и похолодел от ужаса, увидев лицо Генри.