Электронная библиотека » Понсон Пьер Алексис дю Террайль » » онлайн чтение - страница 6


  • Текст добавлен: 12 ноября 2013, 21:21


Автор книги: Понсон Пьер Алексис дю Террайль


Жанр: Исторические приключения, Приключения


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Шрифт:
- 100% +

XVI

Мы расстались с Рене в тот момент, когда он отравлял в присутствии Паолы и Годольфина пару женских перчаток. Покончив с этой операцией, он сказал:

– А теперь, Паола, перевяжи меня потуже. Мне надо в Лувр к королеве!

– Берегись, папа, – заботливо сказала Паола, – как бы твоя рана опять не открылась!

– Что же мне делать, если мне необходимо теперь же видеть королеву? – ответил парфюмер.

Паоле не оставалось ничего, как повиноваться, и через десять минут Рене уже выходил из лавочки. Он был бледен, слегка пошатывался, но его взгляд и поступь говорили о твердой решимости. Однако он направился не к Лувру, как сказал Паоле, а, дойдя до площади Шатле, свернул на улицу Святого Дионисия. На этой улице помещалась богатая лавочка с роскошной вывеской, золоченые буквы которой гласили: «Венецианский лев. Пьетро Довери, перчаточник короля».

Пьетро Довери получил от короля звание перчаточника и парфюмера его величества исключительно потому, что Карл IX ненавидел Рене Флорентийца. Поэтому Рене считал Довери своим смертельным врагом; но, несмотря на это, он на сей раз шел прямо к своему конкуренту.

Когда Флорентинец вошел в магазин, ему навстречу встал молодой человек, сидевший за конторкой. По низкому, подобострастному поклону, которым он приветствовал парфюмера королевы, можно было сразу понять, что приказчик Довери был в тайных отношениях с конкурентом своего хозяина.

– Довери еще не вернулся, Тибо? – спросил Рене.

– Нет, ваша милость, – ответил приказчик, – ведь я же говорил вам, что он не вернется ранее завтрашнего вечера!

– Это хорошо. Ты мне нужен!

– Чем я могу служить вашей милости? Должен предупредить, что на этот раз в моем распоряжении нет никаких хозяйских секретов или рецептов.

– Я пришел не за этим. Видишь этот ящик? Не правда ли, он очень хорошо сработан?

– О! Великолепно!

– Ну так вот, возьми его и положи на полку. Это – мой подарок твоему хозяину!

Тибо изумленно посмотрел на Рене. Ведь парфюмер королевы был злейшим врагом Довери и пользовался всяким удобным случаем, чтобы сделать ему гадость, а теперь он ни с того ни с сего неожиданно делает ему такой ценный подарок.

– Не удивляйся, – улыбаясь, сказал Рене, – сейчас я все объясню тебе, и ты поймешь, в чем тут дело. Вчера наваррская королева выразила в присутствии их величеств желание купить у меня духи и перчатки. Но король, который сильно недолюбливает меня, скорчил гримасу и стал порочить мой товар, уверяя, что у Довери все гораздо лучше и дешевле. Конечно, ты сам понимаешь, что королева Екатерина была очень недовольна этим: ну да и я тоже недоволен, что меня так опорочили в глазах иностранной гостьи. Вот я и придумал следующее. Этот ящичек – моей работы; он действительно очень удался. и королева Жанна непременно купит его, если увидит. А когда она купит его, то я в присутствии короля объясню ей, каким образом ящичек очутился в магазине у Довери. Понял теперь?

– Понял, – ответил молодой человек. – Сколько стоит этот ящик?

– Пятнадцать экю.

– Хорошо. Я запрошу двадцать. Ну а если королева Жанна не купит его?

– Тогда ты вернешь мне его перед приездом твоего хозяина!

Подстроив эту адскую махинацию, Рене направился в Лувр.

– Что с тобой? Почему ты так бледен? – спросила его королева.

– Сегодня ночью, когда я выходил из Лувра, на меня кинулась какая-то нищая и ударила меня кинжалом. По счастью, рана оказалась легкой и не могла помешать мне позаботиться об интересах вашего величества!

– А! – ответила королева, которая поняла смысл последней фразы, а затем, помолчав немного, прибавила: – И ты даже не знаешь, кто эта женщина?

– Не знаю, ваше величество, так как никогда не видал ее. Но по ее взгляду и тону ее голоса я сразу понял, что она смертельно ненавидит меня. Только влюбленная, мстящая за своего возлюбленного, может иметь такую страсть и свирепость!

– А знаешь что! – вскрикнула королева, которую осенило внезапное наитие. – Помнишь, президент Ренодэн рассказывал о возлюбленной того воришки, которого повесили за тебя? Кажется, Ренодэн называл ее тогда Фаринеттой! Так не она ли это?

– Весьма возможно, ваше величество. Но в данный момент меня этот вопрос совершенно не интересует, и я пришел к вашему величеству вовсе не с просьбой о возмездии. Я хотел только напомнить, чтобы сегодня отнюдь не забыли исполнить старинный придворный обычай, в силу которого король показывает венценосным гостям свою столицу и заходит с ними к своим поставщикам за подарками!

– Об этом тебе нечего беспокоиться, – ответила королева. – Подойди сюда к окну. Видишь всадника, который выезжает за ворота? Это – Пибрак. Король послал его в Босежур, чтобы спросить у королевы Жанны, в какой час ей заблагорассудится отправиться с ним на прогулку!

Действительно, как и сказала всезнающая королева Екатерина, в этот самый момент Пибрак выезжал за ворота Лувра. направляясь к королеве Жанне. Во дворце он застал трогательную семейную сцену. Королева Жанна ласково говорила что – то племяннице Маликана; последний со смущенно-радостным видом мял в руках свой неизменный колпак, а юный Амори де Ноэ с сияющим видом держал Миетту за руку.

– А, Пибрак! – сказала королева, увидав капитана королевской гвардии. – Вы попали как раз на обручение.

Пибрак недоверчиво улыбнулся и чуть-чуть повел плечом.

– Граф де Ноэ женится на маркизе Миетте де Люссан, дочери покойного маркиза, который, как вам известно, умер в бою, защищая жизнь моего покойного супруга! – пояснила королева.

– Батюшки! – удивленно буркнул Пибрак, которому не могло и в голову прийти, что племянница популярного кабатчика окажется такой знатной дамой.

– Вот мы и решили сейчас, что они поженятся в тот же день, когда состоится свадьба принца Генриха и принцессы Маргариты, – продолжала королева. – А теперь рассказывайте, Пибрак, какой добрый ветер занес вас сегодня ко мне?

– Его величество король Карл IX послал меня к вашему величеству, чтобы узнать, когда вашему величеству будет угодно совершить с его величеством прогулку по городу, – официально доложил капитан гвардии.

– Да когда будет угодно его величеству, – ответила королева Жанна. – Хоть сейчас, если это удобно королю! Пибрак поклонился и ушел.

– Мне надо принарядиться, – сказала затем королева. – Ну, милочка, – обратилась она к Миетте, – так как графиня де Ноэ будет назначена мною статс-дамой, то ты должна теперь привыкать к придворным обязанностям. Пойдем со мной, ты поможешь моему туалету!

– Если я больше не нужен вашему величеству, – сказал Маликан, – то не разрешите ли вы мне уйти? А то я оставил свое заведение без присмотра.

– Ступай, милый Маликан! Но теперь-то ты, конечно, продашь свой кабачок?

– Конечно нет, ваше величество. Мне надо чем-нибудь жить.

– Но твоя племянница достаточно богата, чтобы ты мог не работать больше!

– А я сам достаточно молод, чтобы не жить в праздности. Я кабатчик и, наверное, умру кабатчиком, ваше величество! В этот момент во дворе послышались шум и топот копыт. Генрих подбежал к окну и, взглянув в него, произнес:

– А вот и король!

Действительно, это был король, подъехавший к Босежуру с роскошной свитой, во главе которой был неустрашимый Кри-льон. Около королевских носилок ехала прекрасная амазонка, при виде которой сердце Генриха радостно забилось. Это была принцесса Маргарита; никогда еще она не казалась жениху такой обольстительной, как сегодня!

Король остался в носилках, принцесса соскочила на землю и поднялась во дворец, чтобы приветствовать королеву и передать принцу приглашение короля сопровождать их величеств на прогулке. Королева сейчас же сошла вниз и по приглашению Карла IX заняла место рядом с ним. Принц уже сидел верхом на лошади, держась поближе к Маргарите.

Король дал рукой знак, и кортеж направился по улицам Парижа. На улице Святого Дионисия кортеж остановился, и король сказал своей спутнице:

– Прелестная кузина! Дайте мне вашу ручку и выйдем на минуточку из экипажа. Я хочу повести вас к своему поставщику, искусному парфюмеру и перчаточнику Пьетро Довери, чтобы выбрать там для вас какой-нибудь пустячок на память о посещении вами Парижа!

– Я к вашим услугам, любезный кузен! – ответила королева Жанна, выходя из носилок.

На пороге магазина их встретил Тибо, который был уже предупрежден посланным из дворца, что король с высокой гостьей будут вскоре в магазине.

– Ну-ка, молодец, – сказал ему король, – покажи нам все, что найдется лучшего у твоего хозяина!

Но королева Жанна уже подбежала к прилавку и с любопытством рассматривала ящичек для перчаток, положенный так, что его нельзя было не заметить с первого взгляда.

– Какая дивная работа! – с восхищением воскликнула королева.

– Работа действительно очень хороша, – согласился король. – Благоволите принять этот ящичек на память от меня!

– Я с благоговением буду хранить этот подарок, – сказала королева Жанна, кланяясь Карлу IX.

Генрих и Маргарита, как истинные влюбленные, беззаботно шептались о чем-то в уголке и не обратили внимания на ящичек с отравленными перчатками, который был уже в руках у наваррской королевы.

XVII

За час до отъезда короля Карла IX на прогулку Нанси усердно занималась туалетом своей госпожи, принцессы Маргариты.

Последняя не любила молчать во время этой скучной и довольно-таки длительной процедуры, и она стала расспрашивать свою камеристку о впечатлении, произведенном на нее королевой Наваррской, будущей свекровью принцессы.

– Ну, крошка, – сказала Маргарита, – как тебе показалась королева Жанна?

– К сожалению, она очень красива!

– К сожалению?

– Ну да, потому что ее красота вызвала ревнивую зависть королевы Екатерины!

– Ах, что за пустяки!

– Ваше высочество, – серьезно и грустно заметила Нанси, – вот уже третий день я играю при дворе неблагодарную роль Кассандры…

– Которой никто не верит? Но как же верить тебе, если ты уверяешь, будто королева Екатерина, всецело занятая политикой, находит время для таких глупостей, как женская ревнивая зависть? В ее-то возрасте!

– Вот именно, ваше величесто! В нашем возрасте, например, нечему и не к кому завидовать и ревновать, а когда женщина перестает уже быть таковой, она особенно ревниво относится к соперничеству в этой области. Да что и говорить! Я поймала такой злобный, ненавидящий взгляд королевы Екатерины, брошенный на королеву Жанну, что для меня этот вопрос вне всяких сомнений.

– Ну, если ненависть тут и есть, то она политического свойства. Кроме того, королева Екатерина ненавидит гораздо больше принца Генриха, чем его мать. Ну а как ты знаешь, она дала клятву, оберегающую принца от всяких покушений.

– Вот именно! И за это она ненавидит принца еще больше. Поэтому она и воспользуется тем, что принц не оговорил в списке неприкосновенных лиц имени королевы Жанны. Ведь чем еще больнее поразить любящего сына, как не злом, нанесенным его матери?

– Да ты с ума сошла! Никогда моя мать не решится на это! К тому же у королевы Жанны образцовая охрана, и сопровождающие ее беарнцы не подпустят никого! – воскликнула принцесса.

– Яд всюду проникает, принцесса!

– Молчи! – невольно крикнула Маргарита, вздрогнув от тона, которым были произнесены последние слова. – Ты только накликаешь беду! Знаешь, почему Кассандре никто не верил? Потому что она болтала слишком уж много!

– Но ее предсказания все же сбывались, хотя им и не верили!

– Вот в этом-то существенное различие между тобой и Кассандрой! Ты предсказываешь совершенно невозможные вещи. Ну как королева Екатерина решится на покушение против матери того, кого она сама хотела видеть моим мужем?

– Хотела – да, но хочет ли еще и теперь? Ведь королева, в то время когда хотела этого брака, рисовала себе принца Генриха замарашкой-пастухом, который растеряется в непривычной для него жизни французского двора, а потом станет послушным орудием в ее руках; теперь же она увидала, что Бурбоны гораздо опаснее Гизов, которых ее величество так боялась.

– Ты скажешь еще, пожалуй, что моя мать задумала расстроить мой брак с принцем!

– Ее величество сейчас же сделала бы это, если бы это было возможным. Но теперь дело зашло слишком далеко, брака с причцем Наваррским желают король и вы, принцесса. Но… но не думаете ли вы, ваше высочество, что сам принц захочет совершения брака, если до этого с его матерью что-нибудь случится здесь?

Принцесса вздрогнула еще сильнее и побледнела.

– Как знать? Может быть, ты и права, – задумчиво сказала она. – Во всяком случае, хорошо было бы ухитриться удалить Рене на эти дни…

– Едва ли и это поможет, – грустно ответила Нанси, покачивая головой.

Маргарита хотела ответить ей что-то резкое, но в этот момент в дверь постучали, и в комнату после разрешительного ответа принцессы вошел Крильон. Он передал принцессе приглашение короля сопровождать его величество на прогулку с наваррской королевой. Когда он повернулся, чтобы уйти, Маргарита остановила его:

– Постойте, герцог, вы мне нужны!

– Счастлив, ваше высочество, и готов служить! – ответил Крильон,

– Скажите, герцог, ведь недаром вас называют самым неустрашимым человеком во Франции? Я спрашиваю это потому, что у меня имеется для вас поручение, за которое, ручаюсь, никто не захочет взяться!

– О, в таком случае я заранее берусь за него! – воскликнул Крильон.

– Дело идет о Рене Флорентийце. Хотя он и дал клятву не покушаться на жизнь и спокойствие моего будущего супруга, но я не очень-то доверяю этой клятве…

– А я еще менее!

– Тем более что принц не упомянул в своем требовании о неприкосновенности близких ему лиц имени королевы Жанны, ну а Рене – такой человек, который решится на все. Вот я и хотела просить вас, не можете ли вы тайно арестовать его и продержать под замком в течение всего нескольких дней?

– А почему не всю жизнь? У меня в Авиньоне имеются надежный замок и надежные люди, из рук которых проклятому колдуну не вырваться до самой смерти!

– Нет, этого мне совершенно не нужно. Я хочу обезопасить себя и принца до свадьбы, а на другой день, когда мы уедем в Наварру, вы можете выпустить его.

– Великолепно, можете рассчитывать на меня, принцесса! Сегодня же вечером Рене будет в надежном месте, и я сделаю все, чтобы оградить безопасность принца и его близких!

– Конечно, ни король, ни королева ничего не узнают об этом?

– Решительно никто, кроме меня, не будет знать об этом, ваше высочество!

– Благодарю вас, герцог! – сказала Маргарита, протягивая Крильону руку.

Тот почтительно поцеловал ее и вышел.

XVIII

Королева Екатерина занималась важными государственными делами, когда лошадиный топот во дворе Лувра дал ей знать, что король возвращается с прогулки. Она подбежала к окну и увидела, что Карл IX вернулся один: королева Жанна и принцесса Маргарига остались во дворце Босежур. Тогда королева Екатерина поспешила навстречу сыну и спросила его:

– Ну, как же понравился Париж наваррской королеве, ваше величество?

– Королева в полном восторге, – ответил Карл IX.

– А церкви вы показали ей?

– Конечно!

– И дворцы?

– Тоже!

– А в модных лавках вы были с нею? – продолжала Екатерина.

– Господи, да я совершенно разорился на нее!

– Неужели? – улыбнулась королева.

– Да как же! Эта прогулка по Парижу стоила мне триста пистолей.

– Однако! Чего же вы накупили?

– Мало ли чего! Мы зашли к моему суконщику Русселю и накупили там материй.

– А потом?

– Потом мой ювелир Даникан ограбил меня на приличную сумму.

– Ого!

– Должен вам сказать, что королева Жанна каждый раз порывалась платить сама и хваталась за свой кошелек, но я, разумеется, не мог позволить ей это.

– Это было очень любезно с вашей стороны! – поощрительно заметила королева.

– А она хитра, как настоящая беарнка. Я уверен, что королева вовсе не собиралась платить из своих средств и всецело рассчитывала на мою щедрость, но тем не менее приличия она вполне соблюла! Вот я и разорился!

– Готова держать пари на что угодно, что мой бедный Рене не участвовал в разорении вашего величества, – сказала Екатерина улыбаясь. – Наверное, уж вы ничего у него не купили!

– Конечно ничего. Мы даже не были в той стороне, где он живет, – ответил Карл IX. – И это вполне понятно. Не говоря уже о том, что я ненавижу этого негодяя, ведь у меня имеется собственный поставщик, которого мне совершенно не к чему обижать.

– Я совсем забыла об этом, – ответила королева. – Значит, парфюмерию вы купили у Пьетро Довери?

– О да, и я ручаюсь, что у вашего Рене не нашлось бы такого очаровательного ящичка, какой мы только что купили у Довери!

– Вот как? А что было в этом ящичке?

– Надушенные перчатки.

– А!

– И даю вам слово, ваше величество, что редкоможно встретить такую неподражаемую работу!

– Ну а я готова ручаться, что и у Рене вы нашли бы что – нибудь в этом роде.

– Сомневаюсь, – сказал король и ушел, поцеловав руку матери.

Королева вернулась к себе и застала там Рене.

– Ах, бедный друг мой, – сказала она, – должно быть, и в самом деле у тебя нет такого роскошного товара, как у Довери. По крайней мере, король говорит, что купил там очаровательный ящичек с надушенными перчатками для королевы Жанны.

– Я знаю этот ящичек, – сказал Рене.

– Неужели?

– И ваше величество тоже знает его, – шепнул Флорентинец.

– Тише! – остановила она его.

– Ваше величество, может быть, соблаговолит заметить, какого цвета перчатки будут надеты у королевы Жанны сегодня вечером?

– Будь спокоен. Приходи к десяти часам, и я скажу тебе. К десяти часам Рене был уже у королевы.

– На королеве были коричневые перчатки, – сказала Екатерина Медичи.

– Значит, это не те, – заметил Рене. – Она еще не открывала ящичка.

– Ты думаешь?

– Ну конечно! Ведь первая пара перчаток светло-желтого цвета.

– Что же, подождем! – пробормотала королева.

Рене вышел из Лувра и направился к мосту Святого Михаила, не замечая, что за ним по пятам следует какой-то мужчина, плотно закутавшийся в плащ.

Это был герцог Крильон, решивший немедленно исполнить обещание, данное принцессе.

Он шел и думал: «Для этого дела мне не нужно никого, кроме Фангаса, моего конюшего!»

XIX

Рене тоже думал о своих делах.

«Мне не меньше королевы Екатерины хотелось бы, чтобы наваррская королева поскорее надела светло-желтую пару перчаток! – рассуждал он сам с собой. – Но мне кажется, что беспокоиться нечего: наверное, завтра она наденет их на придворный бал, чтобы показаться королю в его подарке. Поэтому я могу спокойно идти спать и позаботиться о своей ране, о которой я совершенно забыл».

Действительно, рана Рене была так легка и так хорошо перевязана, что все время, пока парфюмер королевы занимался своим злодейским делом, она не давала ему знать о себе. Теперь же она напомнила Флорентийцу о вчерашнем происшествии.

Рене обнажил кинжал и подумал: «Если вчерашняя фурия опять кинется на меня, то она уже не застанет меня врасплох!»

Но Рене опасался нападения совершенно напрасно: вплоть до дверей лавочки он не встретил ровно никого.

Тем не менее он подошел к лавочке далеко не спокойный: его взволновало то, что из окон дома не виднелось ни малейшего света, а ведь он предупредил дочь, что будет ночевать дома.

«Неужели и Паола, и Годольфин преспокойно улеглись спать?» – подумал он.

Флорентинец постучал в дверь, но никто не поспешил открыть ему.

– Годольфин! Паола! – крикнул Рене.

В ответ ему раздался слабый, еле слышный стон.

Рене с ужасом схватился за ручку двери: та, к его изумлению, сразу подалась: дверь магазина была не заперта, и теперь из глубины стоны неслись еще явственнее.

Флорентинец бросился по направлению к этим стонам, но чуть не упал, запнувшись за какой-то металлический предмет. Он поднял его и увидал, что это был подсвечник со свечой, фитиль которой еще не совсем остыл. Тогда Рене понял, что тут случилось какое-то несчастье. Он поспешил достать из кармана огниво, высек огонь и зажег свечку.

В магазине все было поставлено вверх дном, на пороге комнаты Паолы лежал какой-то человек, скрученный, словно колбаса.

Это был Годольфин.

Рене поспешил развязать его, освободил ему рот от засунутого туда кляпа и лихорадочно спросил:

– Где Паола?

– Похитили! – прохрипел Годольфин.

– Ноэ?

– Нет.

– Значит, принц Генрих?

– Нет. Ворвалась женщина с тремя оборванцами. Они связали меня, схватили Паолу и унесли прочь. Я слышал только, как один из оборванцев назвал женщину Фаринеттой. Больше я ничего не знаю.

Рене понял, что предположение королевы было верно: напавшая на него женщина была вдовой Гаскариля и, видя, что ее покушение не удалось, решила прибегнуть к иному способу мести.

Дрожь охватила Флорентийца при мысли, что его Паола находится теперь во власти мстителей.

– Ну хорошо же! – крикнул он. – Я сейчас побегу к королеве, она даст мне солдат, и я переверну вверх дном весь Двор Чудес, но найду Паолу!

Рене с ужасом оглянулся и увидал того, кого он и вообще-то не любил встречать слишком часто и кого в данный момент совершенно не ожидал встретить в своей лавочке.

– Герцог Крильон! – испуганно вскрикнул он.

– Ну да, это я, – ответил герцог. – Что у вас здесь случилось? Почему здесь такой беспорядок и чего это вы галдите здесь?

– У меня похитили дочь Паолу, герцог! – простонал Флорентинец.

– Кому она понадобилась? – недоверчиво спросил Крильон.

– Судя по всему – той женщине, которая вчера бросилась на меня с кинжалом. Это вдова Гаскариля.

– А, того самого, которого повесили для того, чтобы избавить вас от колесования? Так-с… Ну, и вы собирались поднять ее величество с кровати из-за этого? Сомневаюсь, чтобы королева даже для вас нарушила свой сон. Впрочем, разве королева действительно так уж нужна вам? Я пригожусь вам более, чем она. Ведь я – главнокомандующий войсками королевской охраны и непосредственно распоряжаюсь швейцарцами и ландскнехтами.

– О, ваша светлость! – взмолился Рене, падая на колени перед герцогом. – Если бы вы только захотели…

– А почему бы мне и не захотеть? – надменно ответил Крильон. – Конечно, если бы это ты сам попал в лапы приятелей Гаскариля, я и не подумал бы выручать тебя; но дочь не виновата в грехах отца, и долг всякого дворянина спешить на помощь женщине, попавшей в затруднительное положение. Кроме того, твоя дочь вообще очень мила: я как-то заходил в твою лавчонку, и она очень мило улыбалась мне, когда я покупал какое-то снадобье. Ввиду всего этого почему бы мне и не выручить ее?

– Вы смеетесь надо мной!.. – простонал Рене, который не мог верить в такое великодушие своего врага.

– Иди за мной! – ответил герцог. – Даю тебе слово, что я сделаю все от меня зависящее, чтобы спасти твою дочь! Ну, а слово Крильона… ты знаешь!

– О, я знаю, знаю! Только поспешим! Как знать… вдруг эти негодяи…

– Пойдем! – коротко приказал Крильон.

Рене покорно последовал за ним в полной уверенности, что Крильон сведет его до Лувра.

Однако вскоре он заметил, что они идут совсем другой дорогой.

– Но… куда же мы идем? – робко спросил он.

– Туда, куда надо! – отрезал в ответ Крильон. Так дошли они молча до старого, неприглядного на вид дома, все окна которого были заставлены массивными железными решетками.

Крильон остановился перед покосившейся дверью и с силой ударил три раза рукояткой шпаги.

Сейчас же открылось одно из окон, и чей-то голос с явным южным акцентом спросил:

– Кто тут?

– Я! – ответил Крильон.

Окно запахнулось, через несколько секунд открылась дверь, и на пороге появился небольшого роста широкоплечий человек. Это был Фангас, конюший герцога Крильона.

– Входите, господин Рене! – сказал Крильон. Парфюмер вошел в мрачную прихожую. Тогда Крильон сказал Фангасу:

– Я привел к тебе узника, за которого ты мне отвечаешь своей головой!

Услыхав это, Рене вскрикнул и хотел броситься назад, но в дверях стоял страшный герцог Крильон.

Последний сказал Флорентийцу:

– Будьте спокойны, я и один отыщу вашу дочь! Что же касается вас самих, то вам уж придется отказаться от мысли увидать в скором времени королеву Екатерину.

Взгляд Крильона явно свидетельствовал о том, что страшный герцог не шутил.

Рене понял, что находится во власти Крильона, и безумный страх объял его.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации