Текст книги "Поэтический нарцисс"

Дмитрий (сосредоточенно курит). Нет, не хочу.

Крысяткин. Ты какой-то хмурый, что-то случилось?

Дмитрий. Ничего, просто я не хочу.

Крысяткин. Ну ты хоть к свадьбе Марты Владимировны повеселей! (Смеется.) Жених, конечно, будет против, но, мне кажется, невеста тебя пригласит.

Дмитрий. А Марта Владимировна уже была замужем?

Крысяткин. Не знаю, не интересовался, она скрытная.

Дмитрий. Ясно.

Крысяткин (встаёт, берёт Полину за руку.) Точно не пойдёшь?

Полина. Ну почему ты такой скучный? Красавчик!

Дмитрий. Нет, я не хочу. Я, Виталя, к сожалению, не такой бессердечный, как ты.

Крысяткин (смеётся). А!.. Я-то да, я бессердечный, я всё правильно делаю! У меня – нет сердца! (Уходит с Полиной.)

Дмитрий (достаёт телефон, звонит). Да! (Говорит совершенно трезвым голосом.) Марта Владимировна? Да, это Дмитрий. Помните, мы с вами заключили сделку? Я должен был три дня разводить розы в вашем загородном доме, а разводил только день. Получается, я в долгу, и меня это мучает. Нет, простить такой долг нельзя, но возможна новация. Что-что? (Встаёт.) Да! Да, конечно, конечно, я сделаю! Во сколько? Да! Да! До свидания! (Набирает другой номер.) Да! Завтра в четыре мне нужны мои парикмахер и визажист. (Опять набирает номер.) А скажите ещё раз, какой отрывок я должен читать? Да, да, я понял – «Пролог». Что?.. Как? Но как? Нет, я согласен. Да. Да!

Явление пятое

Марта Владимировна, Дмитрий, Николай Дмитриевич, Сильвестр, Крысяткин, Полина, модели.

Комната с камином в доме Марты Владимировны. Дмитрий стоит у камина обнажённым и читает переведённого Гёте. Мизансцена устроена так, что розы в вазах частично скрывают его тело. Марта Владимировна слушает.

Марта Владимировна. Замечательно! Великолепно! Я надеюсь, вы больше не считаете красоту пороком?

Дмитрий. Нет, не считаю.

Марта Владимировна. Это замечательно! Я искренне не понимаю красоту, которая себя боится. Напротив, красота, которая себя не боится, – это то, чего не хватает нам и нашей литературе. Мы разучились чувствовать, мы видим – и каждый раз не то.

Дмитрий. Именно так!

Марта Владимировна. Насколько это просто – видеть красоту! И в этом нет порока, это совершенно невинно, это чисто, в мире нет ничего невиннее этого! (Встаёт, подходит к нему, помогает надеть халат.) Присядем за стол! (Садятся.) Вы меня понимаете?

Дмитрий. Я понимаю вас, как никто.

Марта Владимировна. Зачем скука, война, смерть, когда есть красота? Зачем любовь, когда есть красота? Зачем Бог? Вы меня понимаете.

Дмитрий. Как никто.

Марта Владимировна. Вы прекрасны.

Дмитрий. Марта Владимировна! (Наклоняется так, как будто бы хочет поцеловать её.)

Марта Владимировна (отстраняется). Кругом убожества и уроды. Как я люблю вас за то, что вы не такой, как они! Вы мой преданный друг, и я люблю вас, как всё, что красиво, как розы. (Думает.) И как в России не любить красоту так страстно? Вы меня понимаете?

Дмитрий. Как никто! (Подходит к окну; касается оконного стекла рукой). Сейчас зима. И я внезапно подумал о том, что всегда мечтал увидеть море.

Марта Владимировна. Как интересно. Вы не были на море?

Дмитрий. Нет. Стечение обстоятельств!

Марта Владимировна. Тогда я приглашаю вас к себе на Кипр.

Дмитрий. Я буду очень рад принять ваше приглашение! Мы поедем туда вдвоем?

Марта Владимировна. Разумеется, нет, со мной всегда ездит мой повар, мой биограф Максим и мой муж Николай Дмитриевич, которого я люблю. Знаете, я счастлива в жизни и счастлива в браке, хотя этот брак обречён – у нас не любят таких людей, как я, но мир нуждается в таких людях, именно о таких людях нужно писать романы и музыку, о баловнях судьбы, совершенно счастливых, а не о мучениках, потому что мучеников много.

Дмитрий. Так вы считаете, что ваш брак обречён?

Марта Владимировна. Разумеется, мы или разведёмся, или я перестану пить кофе с красотой, но я не перестану.

Дмитрий. Зачем же вы тогда вышли замуж?

Марта Владимировна. Я не устояла перед соблазном. Николай Дмитриевич нежный человек, он любит меня, но он не понимает, для чего нужны женщины.

Дмитрий. А для чего нужны женщины?

Марта Владимировна. Для удовольствия и ни для чего другого. Ими надо наслаждаться, а в остальном – бог им судья, главное, взять, пока есть, а остальное неважно. Женщину не надо воспринимать как человека, женщина – больше предмет, чем вы, мужчины.

Дмитрий. Что же, женщины не заслуживают любви?

Марта Владимировна. Нет.

Дмитрий. И даже вы?

Марта Владимировна. И даже я.

Дмитрий. Нет! Нет! Я вам не верю. Такого не может быть!

Марта Владимировна. Может. Если мужчина воспринимает женщину как равную себе, он идиот.

Дмитрий. Вы правы, но в современных реалиях вы аморальны.

Марта Владимировна. И слава богу.

Дмитрий. Вас утомляют люди?

Марта Владимировна. Я люблю людей, но мне их жаль. Иногда я их презираю.

Дмитрий. Это грех.

Марта Владимировна. Это хороший тон, Дмитрий.

Дмитрий. Если вы презираете людей, вы, вероятно, не верите в Бога?

Марта Владимировна. Верить в Бога – это заниматься моральным рукоблудием, друг мой, это выход для слабого одинокого человека, который бы лучше умер. Вы понимаете?

Дмитрий. Как никто. (Снова как будто пытается поцеловать Марту Владимировну.) Марта Владимировна, я очарован!

Марта Владимировна (отстраняется). Женщины – чудовищные существа. Им иногда приносит удовлетворение больше, чем секс, чужое неудовлетворение, от них зависящее. Секс – это, конечно, нужно и это прекрасно, но то, что я описала, – это тоньше, чем секс.

Максим (из-за двери). Марта Владимировна, ваш муж пришёл!

Николай Дмитриевич (заходит). Марта! (Останавливается в дверях.) Что это? (Показывает на Дмитрия.) Почему он здесь?

Марта Владимировна. Потому что мы читаем переведённого Гёте. (Встаёт.) Я рада, что ты пришёл!

Николай Дмитриевич. Какой Гёте? Почему он в одном халате?

Марта Владимировна. Николай, если ты просмотришь записи камер, мы сэкономим время.

Николай Дмитриевич (смотрит на Дмитрия уничижительным взглядом). Идите домой.

Марта Владимировна. Да, действительно, Дмитрий, идите домой. Я напишу вам, когда будет нужно. Продолжайте учить Гёте, кроме него, можете поинтересоваться английской классикой, таким образом вы поймёте, что такое поэзия. Откройте Роберта Геррика, его замечательное стихотворение «Вьюнок», прочтите, и вы поймёте, что такое метафора в поэзии и что такое женщина для англичан. Ваши вещи в гостевой!

Дмитрий. Я буду ждать встречи! (Уходит.)

Николай Дмитриевич. Марта, что это?

Марта Владимировна. Это переведённый Гёте. Посмотри записи камер – и ты всё увидишь.

Николай Дмитриевич. Я посмотрю! (Надевает наушники, садится за компьютер.) Я посмотрю, и я послушаю твои объяснения, хотя я уверен, что они будут нелепыми. (Смотрит.) Гёте?

Марта Владимировна. Именно так.

Николай Дмитриевич. Марта, мы поженились два дня назад! И ты делаешь это?

Марта Владимировна. А что там?

Николай Дмитриевич. То есть ты считаешь это нормальным?

Марта Владимировна. Это мой досуг, Коля, и он не касается тебя так же, как меня не касается твой досуг.

Николай Дмитриевич. Прекрасно! Тогда я пойду смотреть на голых женщин и тоже попрошу их прочитать мне что-нибудь. Может, Мюссе?

Марта Владимировна. Да, пожалуйста. Только выбирай красивых женщин. (Когда Николай Дмитриевич уже стоит в дверях.) Я люблю красоту, люблю красивых мужчин и красивых женщин, да, я люблю, и ты знал об этом! А теперь ты тоже возненавидишь меня? Как все?

Николай Дмитриевич. Я не возненавидел тебя даже тогда, когда ты меня предала.

Марта Владимировна. Но тогда я не давала слова.

Николай Дмитриевич. А теперь? Зачем ты заставляешь меня ревновать? Марта, вспомни нашу свадьбу! (Зрителям.) Я специально попросил, чтобы этого не показывали. (Марте.) Марта, я понимаю, что ты особенно и, может быть, очень правильно чувствуешь красоту, но другие люди этого не понимают! Вспомни нашу свадьбу. Ты сказала несколько милых слов твоему племяннику – для тебя это было приятно, но добрая доля гостей решила, что это флирт.

Марта Владимировна. Что плохого во флирте с красивым племянником?

Николай Дмитриевич. Я понимаю, что ничего, но они этого не понимают! Кто-то стал распространяться о вашей связи.

Марта Владимировна. И что? Пусть говорят, это же их проблема.

Николай Дмитриевич. Допустим, ты права, ты снова права, ты всё говоришь правильно. Но я могу попросить тебя как твой муж не делать некоторые вещи?

Марта Владимировна. Нет.

Максим (стучит в дверь). Марта Владимировна, к вам Крысяткин!

Марта Владимировна. Он пришёл, чтобы мы могли обсудить коллекцию для показа, проводите его и пригласите моделей.

Крысяткин (заходит). Привет молодым! (Жмёт руку Николаю Дмитриевичу.) Марта Владимировна! (Целуются в губы.) Вам идёт ваш белый костюм, впрочем, я знал, что вы придёте на свадьбу не в платье.

Николай Дмитриевич. Да, у меня очень красивая жена. (Садятся за стол.)

Марта Владимировна. Я посмотрела кое-что из того, что вы хотели бы видеть на подиуме, это неплохо, но пёстро. Максим сейчас продемонстрирует ещё раз.

Крысяткин. Я грешу пестротой, хотя, знаете, пестрота, подиум, модели – это такая пыль, когда уже завтра мой рай будет полон людей!

Марта Владимировна. Я бы тоже хотела побывать на вашем острове, он очень красивый, только я хочу приехать туда тогда, когда там будет тихо. (Достаёт фотографии; Николаю Дмитриевичу.) Виталий принёс мне несколько фотографий. Посмотрите, как замечательно. Водопад, скалы, пляж.

Николай Дмитриевич. Очень соблазнительно! А, может, мы отправимся на остров сразу после банкета? Нашим маленьким кругом?

Крысяткин. Поддерживаю. Марта Владимировна, вы с нами?

Марта Владимировна. Там будет шумно, мне нужен отдельный дом.

Крысяткин. Конечно, для вас и Николая Дмитриевича я предложу лучшую виллу! У меня есть очень роскошная вилла! Вам понравится, там красивейший сад с античными статуями, отлитыми по проекту Марты Владимировны, за что я ей очень благодарен, вид на море, много цветов и пальм. Я уверяю вас в том, что там будет тихо и вы сможете прекрасно провести время.

Николай Дмитриевич. Тогда решено!

Максим приводит моделей.

Максим. Я готов показать вам костюмы.

Марта Владимировна. Показывайте!

На импровизированный подиум выходят молодые модели, одетые довольно просто, но элегантно.

Марта Владимировна. Мне нравится вариант с красным английским бантом, это неплохо для вас, Максим, вы молодец. (Подходит к моделям.) А вот эта совсем раздета. (Смотрит на модель в фиолетовом платье.) Платье милое, но его очень мало, так часто ходят, и это нехорошо.

Максим. Виталий Олегович попросил сшить одно короткое платье.

Марта Владимировна. Нет-нет, нет! Вы можете идти. (Модель уходит.) Так, а тут кюлоты, ещё и из кожи, ещё и с футболкой – Максим, что это? Это убого. Вы можете идти. (Смотрит на вечерний костюм.) Браво! (С ударением на последний слог.) Браво, Максим, очень красивые стразы. Вы можете остаться. (Смотрит на платье-пиджак.) А где брюки?

Максим. Их не должно быть.

Марта Владимировна. Нет, они должны быть. У человека должны быть брюки. Вы можете идти. (Смотрит на комбинезон в цветах.) Это дело вкуса, выглядит довольно целомудренно и недёшево.

Крысяткин. Марта Владимировна, оставьте хоть что-нибудь из эффектов, мне нужны эффекты!

Марта Владимировна. Дефекты, Виталий Олегович – это всё, что я могу сказать. (Смотрит на тунику и зимние сапоги.) Максим, что это?

Максим. Это не я!

Марта Владимировна. Вы можете идти. А вы не переживайте, Виталий Олегович, пусть эффектов будет немного, но гости останутся довольны – разве это плохо? Вы облагородите человека. (Смотрит на синего леопарда.) Хороший жакет, одобряю, пошалили, но в меру, это можно, когда вы одеваете молодую женщину, у которой хорошее тело. (Модель улыбается.)

Крысяткин. Но в целом вам нравится?

Марта Владимировна. Здесь уже нет ничего из того, что мне не нравится. Остальное славно, и да, поработайте над походкой, Максим, позанимайтесь с вашими моделями, я же научила вас ходить по земле ногами – научите и их. Вы свободны. (Максим уходит вместе с моделями.)

Звонок в дверь.

Силя (входя). Добрый день.

Марта Владимировна. Силя! Какая прелесть! (Жмёт ему руку.) Поедете с нами на море?

Силя. Марта Владимировна, извините, что я без приглашения. Я пришёл попрощаться с вами. (Обращается к Крысяткину и Николаю Дмитриевичу.) Вы не могли бы оставить нас наедине? Извините.

Марта Владимировна. Прошу прощения, пройдите в гостиную, пожалуйста. Максим приготовит вам чай. (Крысяткин и Николай Дмитриевич уходят.) Вы уезжаете?

Силя. Да, я уезжаю в Америку, Марта Владимировна. Я буду учиться там.

Марта Владимировна. Странно, мне казалось, что вы любите нашу печальную Родину.

Силя. Да, но у нас плохое образование, я даже написал об этом статью, и вы её прочитали. Вы знаете моё мнение. Сейчас у меня появилась возможность уехать, и я должен воспользоваться ею.

Марта Владимировна. Силя, там вы будете нужны еще меньше, чем здесь.

Силя. Я знаю, Марта Владимировна. (Марта Владимировна садится напротив.) Марта Владимировна, а вы можете что-нибудь дать мне в руки? Мне надо их чем-то занять, я волнуюсь.

Марта Владимировна (достаёт из тумбочки пластилин). Слепите что-нибудь?

Силя. Да. (Лепит.) Я огорчён, Марта Владимировна, потому что теперь я долго вас не увижу, может, я останусь работать в Америке и получу гражданство, а у вас не будет времени приехать ко мне.

Марта Владимировна. Но это не повод для грусти.

Силя. Для меня это повод. (Лепит что-то невнятное.) Если вы разрешите, я буду звонить.

Марта Владимировна. Да, последняя суббота каждого месяца, 14.00 по Москве.

Силя. Я буду звонить.

Марта Владимировна. Вы успеете прийти на банкет Виталия Олеговича?

Силя. Нет, я уезжаю утром.

Марта Владимировна. А ваш папа рад?

Силя. Папа ещё не знает, но когда узнает, покричит и успокоится. Мне всё равно, даже если он выкинет из самолета мои чемоданы, я всё равно улечу, если он порвёт мой паспорт, я обращусь в соответствующие органы и всё равно улечу, а его привлекут к ответственности.

Марта Владимировна. Силя, берегите себя и фигуру. В Америке это важно.

Силя. Я знаю, Марта Владимировна. (Прячет лепнину в карман.) До свидания.

Марта Владимировна. Успехов вам. Я бы хотела, чтобы вы были счастливы, но вы, конечно, не будете. (Думает.) Будьте счастливы, а ещё, знаете, я хочу напоследок разочаровать вас в жизни, вы молодой и вам это сейчас необходимо. Вы знали, что креветка – это морской таракан?

Силя. Нет. (Обречённо.)

Марта Владимировна. А кенгуру – это крыса, и белка – это крыса с пушистым хвостом. Я вчера посмотрела программу «Наука и жизнь» на канале «Культура».

Силя. Вы это к чему?

Марта Владимировна. Просто так, я хотела потянуть время, чтобы посмотреть на вас.

Силя. Не будем тянуть время, Марта Владимировна! Хотя, на самом деле, мне есть что сказать. (Садится, достаёт лепнину и начинает её переделывать.) Вчера я встретил цыганку, и она нагадала мне, что я умру бездетным и нищим.

Марта Владимировна. Вы не дали ей денег?

Силя. Дал и не узнал ничего нового.

Марта Владимировна. Мне не нравится ваше настроение, Сильвестр. У меня кое-что есть для вас – по этому поводу. (Достаёт из выдвижного отделения стола конверт.) Возьмите.

Силя (кладёт пластилин на колени, открывает конверт). «У меня, кроме вас, никого не было». Что это?

Марта Владимировна. Неважно, Силя, главное, положите это в карман, всюду носите с собой и помните, что вас забудут. Если вы будете помнить это, вы проживёте не зря. Наслаждайтесь, Силя, греша или нет – наслаждайтесь.

Силя. Но наслаждение там, где любовь.

Марта Владимировна. Тогда любите.

Силя. Марта Владимировна, спасибо, что дали пластилин, он спас меня от позора. (Кладёт лепнину на стол.) До свидания, я вас люблю. (Идёт к дверям, открывает, за дверью – Полина в кружевной ночной рубашке со словами: «Ой, ошиблась адресом!» опирается на дверь, Силя её уводит.)

Крысяткин (возвращается с Николаем Дмитриевичем). Неприятный у вас племянник, но папаша у него – душка.

Марта Владимировна. И сестра шлюшка.

Николай Дмитриевич (с осуждением). Марта, разве так можно?

Марта Владимировна. Так нужно. (Садится за стол.) У нас был очень милый разговор о вилле – так что там, она красивая?

Крысяткин. Очень! Такие перила, портики, подсветка. Кроме того, мой персонал приведёт вас в полный восторг, любой ваш каприз будет исполнен за мгновение!

Николай Дмитриевич. А повар хороший?

Марта Владимировна. Ты на диете.

Николай Дмитриевич. И что? Салат и фрукты тоже надо уметь готовить. Так повар хороший?

Крысяткин. Очень! (Гладит себя по животу.) А вечерами в гостиной для вас будет петь итальянец. Кругом будут стоять свечи в высоких стеклянных подсвечниках с белым песком, на столах – большие букеты роз, а в спальне будет пахнуть морем и персиками. Вы будете очень довольны!

Николай Дмитриевич. Это прекрасно! При современном ритме жизни трудно остаться наедине, а мне бы хотелось.

Марта Владимировна. Да, мило с вашей стороны предложить нам такую хорошую виллу. Представляю, как выглядит ваша.

Крысяткин. Ну… (Изображая смущение.) У меня замок.

Марта Владимировна. О, не терпится увидеть!

Крысяткин. Пожалуйста. (Показывает фотографию.)

Николай Дмитриевич. Это праздник жизни!

Марта Владимировна. Вы большой молодец, что отнеслись к себе так внимательно.

Крысяткин. Я приглашу вас на ужин в первый же день. А ещё я привезу на остров академический оркестр и нескольких скрипачек, которые будут играть мне Паганини, когда я буду гулять по берегу с моим пекинесом.

Николай Дмитриевич. Я помню вашего пекинеса, он очень милый.

Крысяткин. Его зовут Люцифер. Господа! Может, выпьем?

Марта Владимировна. Спасибо, я поддержу вас чаем. Николай?

Николай Дмитриевич. Мне тоже чай.

Крысяткин. А мне коньячку, пожалуйста. И кофе!

Марта Владимировна. Максим! Кофе, коньяк и сигару Виталию Олеговичу, пожалуйста. (Максим приносит.)

Максим. Пожалуйста!

Крысяткин. Спасибо, вы очень гостеприимны! (Выпивает кофе, потом коньяк и затягивается сигарой.)

Николай Дмитриевич. Вы не жалеете сердце, Виталий Олегович.

Крысяткин. У меня нет сердца. (Встаёт.) Спасибо за приём, буду ждать вас завтра на банкете.

Марта Владимировна. До свидания! (Крысяткин уходит.)

Николай Дмитриевич (после паузы). Так я для тебя – соблазн? И наш брак обречён?

Марта Владимировна. В любви всегда есть соблазн, игра, светскость. Кого вы обманываете: меня, себя, остальных – вы тоже светский человек, и вы тоже играете. Разве нет?

Николай Дмитриевич. Может быть.

На фоне звучит «Счастье» Рихарда Вагнера.

Николай Дмитриевич. С чего ты взяла, что он понимает тебя лучше всех?

Марта Владимировна. С ним можно легко и счастливо провести время, если бы я была свободна, у нас был бы лёгкий и счастливый роман, но я дала вам слово, и я верна.

Явление шестое

Крысяткин, Марта Владимировна, Николай Дмитриевич, Полина, Анатолий, Иннокентий, Дарья, Максим, гости, горничные, официанты, охранники, швейцар, модели, вор (в костюме шамана).

Роскошная комната в доме Крысяткина. На фоне кремовых обоев с бледным, едва различимым растительным орнаментом стоит основательный стол. В углу – камин с двумя подсвечниками и розой в вытянутом горшке. Возле камина – два мягких повёрнутых друг к другу кресла. Слева от кресел – шкаф.

Крысяткин (поправляет воротничок малинового халата). Пора украшать интерьер для гостей. (Оглядывается.) Вчера всё привели в порядок, всё хорошо, но мне не хватает нарциссов!

Горничная. Доброе утро!

Крысяткин. Какое сегодня число?

Горничная. Четырнадцатое.

Крысяткин. А к какому числу я просил заказать нарциссы? (К его ногам подходит маленький пекинес, Крысяткин берёт его на ручки.)

Горничная. Вы не просили.

Крысяткин. Не надо изображать склероз! Я просил расставить их по всем комнатам и в саду не позднее тринадцатого числа.

Горничная. Простите, я забыла! Мы вчера столько времени провозились с ручными павлинами, посмотрите, какие роскошные клетки! (Показывает.) И золотые цепи, как вы хотели.

Крысяткин. Уволена.

Горничная. Так сразу? Нет!..

Крысяткин (целует пекинеса). Я не хочу тебя слушать и повторяю последний раз: ты уволена.

Горничная. Подождите, а если я месяц буду работать без зарплаты? Месяц! Только не увольняйте!

Крысяткин. Работать без зарплаты ты, разумеется, будешь. Как думаешь, почему? (В ответ на молчание.) Потому что надо учить воровок.

Горничная. Что? Это я воровка?

Крысяткин. Да, воровка. Всё лето ты поштучно срезала в саду мои любимые красные розы и, очевидно, уносила домой. Ты думала, я не замечу? Ты дура. В моем саду посчитана каждая роза!

Горничная. Я не взяла ни одной!

Крысяткин. Нет, ты взяла двадцать девять штук.

Горничная. Я не брала!

Крысяткин (целует пекинеса ещё раз). Разговор окончен. Пошла вон. (Горничная уходит.) Света! (Появляется другая горничная.) Начинайте накрывать стол и не забывайте, что сюда вы должны приглашать гостей только из первого списка, остальных приглашайте в гостевой зал. (Уходит.)

Под «Вечернюю серенаду» горничные накрывают стол. На фоне курит швейцар.

Крысяткин (появляется в шикарном тёмно-зелёном костюме с золотым эполетом и в лакированных туфлях). Всё готово?

Горничные (хором). Да.

Крысяткин. Хорошо! (Садится в удобное кресло.) Кофе! (Горничная подаёт кофе.) Какой аромат! Красота. Да, Марта Владимировна права, красота не в нас, но мы пьём с ней кофе.

Звонок в дверь. Появляется Дмитрий.

Крысяткин (встаёт). Рад видеть!

Дмитрий (жмёт ему руку). Мои поздравления, исторический день! Шампанского?

Крысяткин. Да, откроем банкет. (Выпивают по бокалу.) Странно видеть вас без пиджака. Рубашка, брюки – вы сегодня так просто выглядите!

Дмитрий. Но я могу похвастаться фигурой.

Крысяткин. Это да! (Выпивают ещё.) Мы с Мартой Владимировной и Николем Дмитриевичем едем на остров сразу после банкета. Может, вы хотите поехать с нами?

Дмитрий. С удовольствием! Сколько стоит неделя в вашей вилле?

Крысяткин (пишет на столовой салфетке). Как другу, скидка.

Дмитрий. Решено!

Крысяткин (внимательно смотрит на собеседника). Вы весь светитесь. Что-то случилось?

Дмитрий. Нет, а Марта Владимировна обещала прийти в начале вечера или в конце?

Крысяткин. В начале, она никогда не опаздывает.

Дмитрий. Не терпится увидеть ваш остров!

Крысяткин. Вы будете в восторге! (Выпивает второй бокал.) Икра?

Дмитрий. Не откажусь.

Крысяткин (когда подают икру). Как всё-таки хорошо иметь капитал. Наличие капитала позволяет нам избежать целого ряда ужасных глупостей и неприятных формальностей, например, получения образования в России.

Дмитрий (пробует икру). Вы правы, а икра очень вкусная.

Крысяткин. Образование нужно не всем, согласитесь.

Дмитрий. Да, но я получил и не жалею. Продлил себе детство. Конечно, если человек – посредственность, то ему ничего не поможет. И образование тоже.

Крысяткин. У меня есть одна такая посредственность.

В комнату заходят Иннокентий, Полина и Толя.

Иннокентий. Виталий Олегович! (Бросается поздравлять.) Наконец-то! Я так рад!

Крысяткин. Ваших лошадей доставили.

Иннокентий (со слезами). Да, я знаю. Я уже закупил слонов! Если бы вы только могли их видеть, восхитительные слоны. Их доставят следующей партией. Конечно, когда они сдутые, они не настолько красивы, но если их надуть, это восхитительные слоны!

Крысяткин. Я что-то не вижу с вами вашего прекрасного сына Сильвестра. Он не захотел прийти?

Иннокентий. Нет, он уехал в Америку.

Крысяткин. Какая жалость. А почему так?

Иннокентий (хмуро). Не знаю, это его личное дело. Его пригласили учиться, и он уехал, бросил отца, бросил брата, бросил сестру, предал Родину – но это его личное дело!

Крысяткин. Более того, святое. Пусть мальчик учится! (Анатолию.) Шампанское?

Анатолий. С удовольствием, я вас поздравляю!

Полина. И я! У нас для вас небольшой букет. (Достаёт кустовые розы.)

Крысяткин. О, это очень приятно, спасибо! Отнесите его Светлане, она поставит в вазу.

Иннокентий. Это, конечно, не всё. Мы приготовили для вас подарок.

Крысяткин. Какая прелесть, я предвкушаю!

Иннокентий (протягивает пакет.) Надеюсь, вам понравится.

Крысяткин (достаёт из пакета бутылку недорогого, но дорогого для Иннокентия шампанского). Чудесно! Всё замечательно, но в вашем подарке есть существенный недостаток.

Иннокентий. Какой?

Крысяткин. Я не пью такое шампанское.

Иннокентий. Но, может быть, кто-то из ваших гостей захочет его выпить? (Смущенно.) Я не ценитель, но эту марку порекомендовали.

Крысяткин. Спасибо, что ублажили гостей, я рад. (Убирает шампанское.)

Дмитрий. На самом деле Виталий Олегович действительно рад, он так шутит.

Крысяткин. Да, у Виталия Олеговича сегодня прекрасное настроение! Виталий Олегович заслужил праздник.

Полина (Дмитрию). А вы сегодня как-то скучно выглядите. Вы заболели?

Дмитрий. Отнюдь, я счастлив.

Полина. Обычно вы в пиджаке, а сегодня?

Дмитрий. А сегодня я предпочитаю остаться в тени.

В комнате появляется Дарья.

Дарья. Виталий Олегович, мои поздравления! (Дарит букет.)

Крысяткин. Спасибо, я тронут. Вы можете пройти в гостевой зал на фуршет, я скоро присоединюсь. (Дарья уходит.)

Анатолий (глядя ей вслед). А я могу пройти на фуршет?

Крысяткин. Да, пожалуйста. (Анатолий уходит за Дарьей.)

Полина. А я?

Крысяткин. А вы особенно. (Полина уходит.)

На фоне играет «Вальс Цветов» из балета «Щелкунчик» П. И. Чайковского.

Иннокентий. У вас такая располагающая музыка.

Крысяткин. Музыка облагораживает человека. Я во многом не современен – и это хорошо – в музыке тоже. Марта Владимировна!

В комнату заходят Марта Владимировна и Николай Дмитриевич.

Марта Владимировна. Добрый вечер! Мы приготовили для вас подарок. (Целуется с Крысяткиным в губы.)

В комнату заносят большую коробку, из которой появляется молодой танцор и исполняет танец с акробатическими элементами. Все завороженно смотрят.

Марта Владимировна. Наслаждайтесь. (Садится рядом с Виталием Олеговичем.) Моя режиссура!

Завершая танец, танцор падает на колени и протягивает Виталию Олеговичу зелёный свёрток с торжественной шёлковой лентой.

Марта Владимировна. Это куплено на Блошином.

Крысяткин (разворачивает; пища от восторга). Это же пекинес! (Рассматривает статуэтку.) Марта Владимировна, Николай, как я рад вас видеть! Как это мило!

Марта Владимировна. Иннокентий, а вы не интересовались делами вашего сына?

Иннокентий. Он меня бросил.

Марта Владимировна. Вы его не стоите. Виталий Олегович, будьте добры, кофе.

Максим (заходит с моделями). Виталий Олегович, мы готовы к показу!

Крысяткин. Спасибо, пройдите в гостевой зал.

Николай Дмитриевич садится около Дмитрия и косо на него смотрит.

Дмитрий. Замечательный танец! Где вы нашли такого талантливого танцора?

Марта Владимировна. В цирке, разумеется. Мне пришлось с ним поработать, но в целом неплохо.

Крысяткин. Гениально!

Дмитрий. Великолепно!

Горничная. Позвольте предложить золотой трюфель?

Крысяткин (задумчиво.) Вообще-то надо худеть. Хотя… (Достает из внутреннего кармана пиджака зеркальце, разглядывает себя.) Надо, будь проклят этот мир, надо. Итак, с сегодняшнего дня я пью только воду и ничего не ем. (Смеётся.) Так сейчас поступают особо умные люди? Но мою красоту ничего не испортит. Давай трюфель!

Дмитрий. У вас очень красивый эполет.

Крысяткин. Он отлит по моему заказу из золота лучшей пробы и подходит к ста пяти из двухсот тринадцати костюмов, которые я имею в своем гардеробе. (Пробует трюфель.)

Двое охранников приводят вора в костюме шамана.

Охранник. Виталий Олегович, он опять.

Крысяткин. Что, снова коврик?

Вор. Я ничего не брал!

Охранник. Коврик, Виталий Олегович.

Крысяткин. Так вы в прошлый раз плохо его проводили? Ну-ка, проводите его хорошо!

Вор (узнаёт Марту Владимировну). Подождите! Мне надо кое-что сказать этой женщине!

Крысяткин. Он спятил? Быстро уведите его.

Марта Владимировна. Не надо. Пусть скажет, это может быть интересно. (Вору.) Почему вы так странно одеты?

Вор. Я шаман.

Марта Владимировна. Понимаю. Вы что-то хотели сказать?

Вор. Он вас любит, может, неправильно, но искренне, не обижайте его!

Вора уводят.

Николай Дмитриевич. О ком это он?

Марта Владимировна. О Сильвестре, но бог с ним.

В комнате появляется Максим.

Максим. Иннокентий, вы не могли бы забрать вашего сына из гостевой? Он выпил лишнего и пристаёт к моделям. Показ на грани срыва.

Иннокентий. Какой кошмар! Анатолий!

Анатолий нетвёрдой походкой заходит в комнату.

Анатолий (невнятно). Я считаю, что всё надо отдать пролетариям. ЦУМ, ГУМ, Петровский пассаж, все ваши Bosco – всё надо отдать пролетариям. Почему сервис только там, где его невозможно купить, а в других местах вам плюют в лицо?

Иннокентий. Бога ради, простите! (Пытается увести Анатолия.)

Анатолий (в попытке вырваться). Я не хочу. Я человек! Всё – человеку!

Иннокентий. А где Полина? Почему она не приглядывала за тобой? Я же просил!

Анатолий. Она уехала работать.

Иннокентий, не понимая, о чём речь, тащит Анатолия к дверям.

Анатолий. Надо бороться!

Иннокентий. Тише-тише! (Анатолий вырывается.)

Марта Владимировна. Кеша, почему вы такой грубый? Ребёнок выпил, с кем не бывает, а вы выкручиваете ему руку так, как будто бы он террорист!

Иннокентий. Это мой ребёнок, и я сам решаю, что делать. (Пытается поймать Анатолия, но тот бегает вокруг стола.)

Анатолий. Спасибо, Марта Владимировна! Вы мне первый раз не противны. Спасибо!

Марта Владимировна. Я счастлива это слышать, Анатолий. (Ставит ему подножку.)

Анатолий падает, Иннокентий хватает его и уводит.

Марта Владимировна (Крысяткину). Я хочу поздороваться с вашей собакой.

Крысяткин. Ах, да! Светлана, принесите Люцифера, пожалуйста!

Горничная приносит Люцифера.

Марта Владимировна. Какая прелесть! (Гладит его.) Здравствуй, Люцифер.

Николай Дмитриевич. Милейшая собака!

Крысяткин. Душка!

Горничная. Извините, мы подаём в гостевой зал горячие блюда.

Николай Дмитриевич. В таком случае нам пора присоединиться к банкету.

Марта Владимировна. Нет, пусть для нас горячие блюда подадут сюда, а к гостям мы выйдем на десерт. (Другой горничной.) Вы можете унести Люцифера.

Крысяткин. Может быть, мы позовём к нам Максима? Показ привёл гостей в восторг, и я думаю, что его организатор заслужил хорошую компанию.

Марта Владимировна. Да, пригласите Максима.

Максим заходит с букетом цветов.

Максим. Мне так приятно! Это профессиональный успех.

Марта Владимировна. К тому же вы избежали неустойки по займу.

Максим. Именно! (Садится за стол.)

Все наслаждаются блюдами.

Дмитрий (встаёт). Я предлагаю тост. Простите, Виталий Олегович, это не поздравление вам, я хочу предложить тост за самую красивую и замечательную женщину в этом доме. За Марту Владимировну!

Марта Владимировна. Справедливо.

Выпивают, после чего все с интересом смотрят на Марту Владимировну.