Текст книги "Мне некогда, или Осторожные советы молодой женщине"

Мелочи жизни

Невозможно постоянно помнить о всевозможных мелочах, мелкость которых не отменяет их необходимости. Приходится их как-то упорядочивать, например записывая, что сегодня купить или кому позвонить.

Вообще всякое упорядочение удобнее представлять в письменном виде, а не пытаться удержать в голове. Любителям пригодится электронная записная книжка. Я предпочитаю использовать для этой цели бумагу и ручку и обычный еженедельник.

Еженедельник мне удобен именно тем, что он фрагментирует время в соответствии с естественным для меня рабочим ритмом, и притом распорядок всей недели виден одновременно.

Особенно удобны еженедельники, снабженные небольшой записной книжкой. Ведь многие номера телефонов нужны только для определенного дела и едва ли понадобятся впредь. В конце года я отберу из этой «временной» записной книжки те телефоны, которые будут нужны и в дальнейшем.

Опыт показывает, что не стоит выбрасывать исписанный еженедельник сразу, в начале января. Более практично, начав новый, подержать хотя бы несколько месяцев и старый еженедельник под рукой. Еженедельник иногда выручает в самые неожиданные моменты. Например, вы даете уроки; рассеянный ученик как-то раз заплатил вперед, потом забыл дома деньги, а придя в третий раз, он уже не может вспомнить, в какой день он забыл и за какой урок заплатил. Вам не нужно утруждать память – достаточно заглянуть в календарь.

Если вы вызываете повторно слесаря или монтера, который два дня назад якобы нечто исправил, но это нечто тут же и сломалось, то вы можете с уверенностью утверждать, что его ремонт фиктивен, поскольку у вас записан день вызова, так что не стоит вас уверять, что прошел месяц, потому что вызовы фиксируются и в вашем ДЭЗ.

Когда я записываю некоторые важные звонки или договоренности, я вовсе не исхожу из того, что мой партнер намерен меня впоследствии ввести в заблуждение. Но я не хочу раздражаться по пустякам, а это неизбежно происходит, когда вас уверяют, что вы о чем-то справлялись или уславливались в марте, а на самом деле это было в январе.

Конечно, запись в еженедельнике – не доказательство, так ведь и мы не в суде. В большинстве случаев люди добросовестно заблуждаются, но не у всех достанет духу сказать: «Я, честно говоря, неуверен…»

В отдельной книжке я записываю книги, кассеты и пластинки, которые я дала почитать, посмотреть и послушать. Записывать это просто необходимо не только для того, чтобы потом напомнить о том, что книгу или кассету пора вернуть, но и для того, чтобы тот, кому она нужна именно сейчас, – что с учетом моей профессии не редкость – мог напрямую связаться с человеком, которому я эту книгу (рукопись, пластинку) одолжила – случается, что и год назад.

Я советую вам не пожалеть денег на все доступные справочные издания типа «Улицы Москвы», а также на телефонный справочник, транспортную схему и просто подробную карту города. Или потратить время и научиться быстро находить все это в Интернете. Это огромная экономия сил и времени.

Но все же несколько телефонных номеров запишите крупным шрифтом на отдельном листке и держите их на виду (у меня они хранятся под стеклом около телефона). Это телефоны аварийных служб, обслуживающих ваш дом, а также телефоны ближайших аптек и лечебных учреждений.

Если вы живете одна, непременно добавьте к ним еще и телефоны тех людей, которым вы (или кто-то по вашей просьбе) сможет позвонить в экстренных случаях. Необязательно, чтобы случилось что-то ужасное или совсем уж из ряда вон выходящее. Но когда у меня в квартире лопнула батарея и из нее стал бить крутой кипяток, очень кстати было не только вызвать аварийную, но и позвать на помощь знакомого молодого человека, живущего в соседнем доме.

Вам, скорее всего, знакомо чувство неуверенности по поводу того, все ли вы сделали, уходя из дому: выключен ли газ, закрыт ли кран, заперта ли балконная дверь и включен ли автоответчик. Когда вы утомлены или перегружены, это беспокойство резко усиливается.

Одна моя приятельница, пожилая женщина, вышла из положения следующим образом. У нее в прихожей на двери висит табличка, где напечатано крупным шрифтом «газ-окно-ключи-очки-книжка». «Книжка» – это пенсионное удостоверение.

Еще один способ, разгружающий память и уменьшающий объем неизбежных мелких хлопот, – это списки вещей, которые вы берете с собой в тех или иных стандартных ситуациях.

У меня таких списков было несколько: для переезда на дачу, для поездки зимой в Эстонию, где я каталась на лыжах, для короткого пешего похода, для поездки за границу в командировку, для поездки летом за границу вдвоем с мужем и т. п.

Теперь я жалею, что выбросила старые списки – это были весьма красноречивые документы эпохи. Можно ли сегодня вообразить, что за сорок километров от Москвы вы не могли купить ни гречневую крупу, ни муку, ни сахарный песок?

Однако те, кто имеет под Москвой летнюю дачу, пустующую зимой, знают, что оставлять там можно только то, что не имеет решительно никакой ценности даже для бомжей. Поэтому и сегодня удобно иметь «дачный» список. Тем, кому по работе часто приходится бывать в командировках, стандартный перечень необходимых вещей тоже будет кстати.

Я помню, как потешался один мой приятель, на глазах которого я, заглядывая в список, упаковывала в дорожную сумку отнюдь не портативный удлинитель с фильтром и специальный переходник. Я ехала в командировку в Лондон и уже знала, что в Англии другие розетки и что без удлинителя мой notebook может оказаться бесполезен – не на пол же его ставить. Моя предусмотрительность была весьма кстати: в просторных апартаментах розетка была только у ночного столика и под окном на уровне плинтуса – видимо, специально для пылесоса.

Дача

Садовый домик, дача или деревенский дом, перестроенный из избы, есть у многих жителей больших городов. Может быть, дачу построили или купили еще ваши дедушка и бабушка. Или ваши родители. Если вы хорошо зарабатываете, то небольшой сборный деревянный дом вы, возможно, можете купить и сами.

В дальнейшем я буду считать, что, какой бы ваша дача ни была, вы распоряжаетесь дачным домом и участком как своими – в том смысле, что сами решаете, что вы в дачной жизни цените. Потому что именно от этой установки все и зависит. Может быть, для вас важнее всего не пребывание на природе, не трава

и деревья, а возможность, очутившись за городом, тем самым оказаться вне пределов досягаемости как начальства, так и родственников. Для многих выезд на дачу – единственный способ отключиться от обычных забот и размышлений, хотя, казалось бы, все свои проблемы мы неизбежно носим с собой.

Когда мы с мужем жили в коммунальной квартире, где из комнаты его родителей нам была выгорожена фанерная клетушка, даже весьма скромная дача моих родителей давала мне прежде всего ощущение простора и необходимого для работы одиночества. А моя подруга так и не смогла понять, что вообще хорошего в нашей даче, если вблизи нее нет ни настоящего леса с грибами, ни реки. Я же, со своей стороны, не вижу смысла в ее даче, куда надо добираться не менее трех часов с пересадкой – пока доедешь, устанешь, а пока отдохнешь – глядишь, и день прошел.

У меня есть друзья, художники-прикладники. Они в качестве «дачи» купили (притом за бесценок) старинный двухэтажный полуразрушенный кирпичный дом на Валдае. На обустройство дома ушло несколько лет и уйма сил, зато каждый из них впервые в жизни получил наконец свою мастерскую для работы. С появлением мобильных телефонов эта «дача» стала для них в большей мере домом, чем малогабаритная московская квартира. Разумеется, не только на огород, но даже на цветы ни времени, ни сил у них уже не остается – ведь большой старый дом всегда требует приложения рук.

И все же типичная подмосковная дача— это не двухэтажный каменный дом, а деревянный сруб, то есть бревенчатый дом с небольшим мезонином или мансардой, или примерно такой же дом щитовой постройки, то есть собранный из стандартных дощатых «щитов» с утеплителем. Обычно при доме есть веранда, иногда – застекленная. Площадь такого дома вместе с верандой по большей части колеблется в пределах от 20 («садовый домик») до 60 квадратных метров (это уже «дача»).

Какой дачный участок считать типичным – сказать сложнее. В 30-40-е годы прошлого века будущим дачникам, объединенным в дачно-строительные кооперативы, отводились участки до 30 соток, а во времена дачного бума, когда садовые участки могла получить почти каждая семья, это были стандартные «шесть соток». Те, кто приобретал избу в деревне, нередко оказывались хозяевами участка побольше.

Важен, однако, не столько размер участка, сколько степень его окультуренности. Если ваш участок – в садовом товариществе, то скорее всего на нем уже высажены плодовые деревья и кусты ягодников, поскольку в свое время это было обязательным условием для владельцев. Если он в дачном кооперативе – там может быть лес, цветник или просто лужайка. Если это дом в малолюдной деревне, то когда-то при нем наверняка был огород а быть может, остались и плодовые деревья.

Так или иначе, вам предстоит принять ответственное решение: каким вы сами хотите видеть ваш дачный участок.

Красота или польза?

В любой книге, рассчитанной на садовода или огородника-любителя, вы найдете советы, как лучше разбить сад и цветник и какие именно сорта огурцов следует сажать. В эти материи я не буду углубляться.

Важно иное: никто не решит за вас, нужен ли вам вообще сад или огород. И уж тем более – цветник.

Я убеждена, что цветы нужны всем, а вот сад и огород – только людям с неограниченным ресурсом времени. То есть, безусловно, не вам.

Но, допустим, сад уже был когда-то посажен. Тогда, если ваши яблони и сливы еще не состарились, можете попробовать в течение одного сезона провести садовые работы, минимально необходимые для поддержания status quo. Вы убедитесь, что это довольно-таки нелегкий труд.

Впрочем, не исключено, что сад станет вашим хобби. Не мне вам объяснять, что любое хобби требует очень много времени и сил. Стоит также иметь в виду, что хорошо ухоженный яблоневый сад из пяти-шести яблонь раз в два года дает такой урожай, с которым вы в одиночку просто не управитесь.

Что касается огорода, то, откровенно говоря, с моей точки зрения, вам он и вовсе не нужен. Даже чтобы посеять только зелень – укроп, салат, кинзу или петрушку, надо вскопать и хорошо удобрить грядки, выбрать и рассортировать семена, регулярно поливать, проредить несколько раз всходы (что, кстати, всегда приходится на самое «комариное» время). Думаю, вы быстро убедитесь, что игра не стоит свеч.

Даже относительно неприхотливая садовая малина и смородина требуют ухода. Малину надо вырезать и подвязывать; смородину, если ее не обработать, объедают вредители…

В свое время я все это перепробовала. Кончилось тем, что я вырубила старые сливы и вишни, подарила соседям кусты смородины и крыжовника, оставила лишь одичавшую малину, которая плодоносит, если хочет. А зелень и клубнику я покупаю у тех, кто огородничает профессионально.

Так что у меня довольно опыта, чтобы вас заверить: если вы, будучи очень занятой, от работы на земле получаете удовольствие, ориентируйтесь прежде всего на красоту, а не на пользу.

Красив и «регулярный» цветник с клумбами и миксбордерами, хороша и зеленая лужайка с единственной березой посередине. Так или иначе, мне кажется самым важным, чтобы вокруг дома что-то цвело и благоухало постоянно. А тогда придется прежде всего хорошо подумать о заданных природой условиях. Иначе говоря, нужны скорее мыслительные, нежели физические усилия. И не так уж много денег. Уверяю вас, отдача неизбежно воспоследует.

В моем детстве на всех подмосковных дачах росли одни и те же цветы: анютины глазки, табак, ноготки, бархатцы, астры, а из многолетников – флоксы и георгины. Наш участок изначально, то есть в середине 1930-х годов, являл собой густой сосновый лес, где по весне цвели ландыши, но, как это и положено в «сосняке мертвопокровном», трава едва пробивалась сквозь слои опавшей хвои. Поэтому анютины глазки у нас еще удавались, но со всем прочим были одни огорчения.

Уже после войны, в 1950-е годы, мой отец высадил под соснами молодые липы и платанолистные клены, а кроме того – с десяток кустов жасмина разных сортов. По мере того как деревья и кусты разрастались, появилась трава, поселились синицы, горихвостки, зарянки. Тогда и оказалось, что у нас могут расти прекрасные флоксы и ирисы – правда, если почву хорошо удобрять, а цветы вовремя делить и рассаживать. Лет пятнадцать назад у нас завелся даже «свой» соловей, а липы образовали прямо-таки «барскую» аллею. Клены теперь дают густую тень, поэтому флоксы цветут слабовато.

Сама я стала интересоваться состоянием участка лишь после того, как в 1960 году побывала в Германии, а в 1961-м – в Эстонии. Выходило, что не только в сравнительно теплом климате и на плодородных землях (в Саксонии), но и на землях бедных и вовсе не в тепле (в Южной Эстонии, то есть несколько западнее Пскова) могут произрастать прямо-таки райские кущи – надо лишь отказаться от стереотипов и не пытаться выращивать то, что рассчитано на иные природные условия.

Со временем я сформулировала для себя три важных принципа, которым в дальнейшем старалась следовать неукоснительно. Поскольку, как показала жизнь, в моем случае они себя оправдали, вам они тоже могут быть полезны:

• цветы и кусты существуют на радость нам, поэтому не стоит выращивать то, что постоянно будет требовать нашего присутствия и ухода – для этого мы слишком заняты;

• надо быть решительным и отказаться от следования моде и чужим вкусам. Нет двух абсолютно одинаковых дачных (садовых) участков, поэтому не стоит ориентироваться на то, что растет у соседей или знакомых. Если друзья предложат какие-нибудь отводки или рассаду, можно попытаться пристроить их у себя – но надо быть готовым и к неудаче такой затеи;

• стоит потратить время и силы и подобрать цветы, декоративные растения и кусты так, чтобы с весны до осени в саду что-нибудь непременно радовало глаз – либо цветами, либо запахом, либо яркой окраской листьев.

Исходя из первого принципа, не стоит сажать ничего, что требует укрытия на зиму, а также выкапывания, просушки и хранения луковиц и корневищ.

Разумеется, если вы готовы при первом потеплении бросить все дела и ехать открывать розы, а потом, в случае поздних мартовских заморозков, закрывать их, чтобы через две недели опять открывать, – это ваше право. Ясно, что в результате вы будете вынуждены либо недосыпать, либо обходиться без горячего обеда, либо не успеете сделать свою работу вовремя.

Следуя второму принципу, не поддавайтесь недавно возникшей моде на разные диковинки, вроде образцовых альпийских горок, английского газона, серебристых елей или действительно роскошных импортных крокусов. Соблазн тем более велик, что нынче любые экзотические растения продаются в больших питомниках типа «Белой дачи» под Москвой.

А если отказаться от максимализма, в соответствии с которым альпинарием считается только вполне определенная садово-парковая конструкция, непременно требующая хотя бы небольшой террасы из камней?

Попробуйте довольствоваться чередованием «подушек» из стелющихся, так называемых «почвопокровных» растений разных оттенков вперемежку с любыми камнями или даже большими пнями, оставшимися от старых деревьев. Такие посадки нетребовательны к почве и быстро разрастаются. Можно вообще отказаться от камней – достаточно, чтобы растения были контрастны по тону и разделены участками чистой земли. Например, одни почти серые, другие – темно-зеленые с краснотцой, третьи– ярко-зеленые.

По части альпинария, точнее – по части выращивания растений, которые именно для него предназначены, у меня накопился большой опыт. В эстонской провинции, куда я много лет подряд ездила летом, маленький альпинарий в том или ином виде был почти у каждого крыльца, и мои тамошние знакомые надарили мне много отводков. Эти растения, как правило, легко приживались и радовали глаз то цветами, то своеобразным оттенком листьев, то изысканной формой куста.

Иметь участок постоянно в цвету, следуя третьему принципу, не так сложно, если ориентироваться не только на чисто садовые культуры, но и на то, что растет просто в лесу.

Конечно, крокусы, появляющиеся совсем ранней весной из едва оттаявшей почвы, производят впечатление волшебства, так что соблазн посадить именно их понятен. Но надо иметь в виду, что живете-то вы в городе, а крокусы принадлежат к эфемеридам. Это растения, которые цветут так недолго, что у вас есть все шансы просто упустить момент – едва ли вы бросите все и отправитесь на дачу исключительно с целью застать действительно прелестные желтые, белые и лиловые головки.

Более «надежны» самые обычные белые лесные подснежники и голубые пролески (сциллы). Подснежники цветут первыми, и небольшая куртинка сохранит свой вид не меньше чем неделю. Сциллы тоже не столь «скоротечны», к тому же есть разные сорта, так что дней десять их цветения легко обеспечить.

В разное время цветут по меньшей мере три сорта лесных фиалок, попозже – барвинок, лесная вероника, незабудки, в конце мая – ландыши, потом крупноцветные лесные колокольчики и ромашки. Это многолетники или двулетники, которые возобновляются сами, размножаясь отводками или корневищами, луковицами-детками или семенами. Поскольку я перечислила лесные растения средней полосы, то большинство из них не потребует от вас никаких усилий, кроме первой посадки, если на вашем участке они прежде не росли.

Многие многолетники – примулы, аквилегия, лесная герань, камнеломка – представляют собой садовые формы растений, которые и сейчас встречаются в диком виде, но уже не в наших краях, а где-нибудь в Зауралье. Ориентируйтесь на них – не прогадаете. Такие растения переносят тень и засуху, ранние заморозки и сырую весну.

Та же общая идея применима и к цветущим или декоративным кустам. Черемуха и бобовник (дикий миндаль) цветут даже под вековыми соснами. Барбарис быстро образует колючие заросли и по осени покрывается мелкими красными плодами. Самый простой жасмин (чубушник) будет цвести и в полутени, а если померзнет, то сам и восстановится. (Конечно, подсыхающие ветки все же придется обрезать или ранней весной, или осенью.) Но если вы захотите наслаждаться сортовой сиренью, то это потребует уже иного уровня усилий.

Сейчас выходят книги и журналы, откуда вы почерпнете нужные сведения о свойствах растений. Имейте, тем не менее, в виду, что роскошно изданные переводы книг английских или немецких авторов хороши скорее для разглядывания, нежели для извлечения оттуда практических советов. Иной климат, другая почва, свои сорта, другие традиции.

Жарким и сухим летом 1996 года я наблюдала, во что – всего за три недели – превратились знаменитые лондонские газоны: из изумрудных они стали рыжими. Разве вы намерены «забросить чепчики за мельницы» и полностью посвятить себя саду?

Не лишним будет еще и учесть, что отечественные журналы, адресованные любителям цветов, подчас заботятся не столько о нас с вами, сколько о коммерческом успехе фирм и питомников. Так что если у вас совсем мало опыта, лучше потратьте день на поездку в большой питомник, а потом прикиньте, какая именно овчинка стоит выделки.

Комфорт и природа

О дачном быте с керогазами, керосиновыми же лампами и тасканием воды из далекого колодца вы могли лишь читать или слышать от вашей бабушки. Большинство подмосковных дачных поселков имеет электричество, магистральный газ и общий водопровод. Баллонный газ имеют практически все желающие. Подвести воду в дом и мыть посуду горячей водой тоже можно – небольшой электронагреватель легко крепится на стену. Биотуалет и душ в отдельном сарайчике практически уравнивают дачный комфорт с городским.

Если отвлечься от бессмысленных взломов домов и вандализма, из-за которых приходится либо прятать, либо увозить все то, что физически можно унести или просто разбить, то обставить и оборудовать дачу можно на любой вкус – были бы деньги. И вкус…

Если вы не строили свою дачу, а унаследовали ее от старшего поколения, то скорее всего там осталось что-то из прежней мебели. Это могут быть просто очень старые вещи, не отличающиеся ни стильностью, ни пропорциями, ни особым удобством.

И все же не спешите избавляться от старого шкафа, комода, буфета и тем более от старой плетеной мебели. Я уже упоминала, что старое дерево замечательно уже тем, что оно выдержанное, сухое. Однако если в городе подобная мебель может выглядеть всего лишь старой, на даче те же вещи воспринимаются как старинные, то есть их «возраст» превращается в самоценность.

Старая мебель чаще всего темная и неполированная. Отчистите ее от въевшейся пыли с помощью мягкой тряпки и любого средства для чистки мебели. Тряпка наверняка почернеет от грязи, а стол или комод останутся почти того же цвета, но «оживут».

Если стены у вас обшиты тесом (что характерно для старых построек) или доской-«вагонкой» (это стали делать не так давно), то по возможности оставьте дерево некрашеным и покройте его светлым лаком или пропиткой для внутренних помещений. На этом теплом фоне темная старая мебель будет выглядеть весьма стильно. Постарайтесь подобрать занавески и покрывало на спальное место с каким-нибудь неброским стилизованным цветочным узором.

Возможен и другой способ организации пространства. Если от прежних времен в доме осталась лишь неказистая этажерка, но она вам либо дорога как память, либо особенно удобна, не прячьте ее в угол, а наоборот – отведите ей самое видное место. Если вы поставите на такую этажерку какой-нибудь нестандартный предмет, будь то старый самовар, майоликовая тарелка, расписной «трактирный» чайник или небольшая плетеная корзинка, – вещь «заиграет», обретя ясно выраженную эстетическую функцию.

Теперь размещайте современную мебель в соответствии с вашим образом жизни.

Если вам предстоит купить мебель для дачи, то назову два вида мебели, от покупки которой я бы решительно советовала воздержаться. Это, во-первых, «садовая» мебель из пластика. Мне кажется, что единственная ассоциация, которую такая мебель может вызвать, – это дешевое уличное кафе. Во-вторых, это тяжеловесная мебель, стилизованная под «деревенскую», – она столь же дорога, сколь и безвкусна.

Вместо этого купите обычную «городскую» мебель из светлого дерева. Это столы побольше и поменьше с хорошо отделанной поверхностью, сохраняющей текстуру дерева; небольшие комоды, где удобно хранить как белье, так и бумаги; тумбочки на колесиках. После зимы она не отсыреет, ящики не заклинит, дверцы не перекосятся.

Немаловажно, что эта мебель позволяет вам, если вы к этому стремитесь, подчеркнуть отличие дачного стиля жизни от городского. Рядом с ней симпатично смотрятся плетеные корзины, тряпичные половики, а сама она хороша на фоне любого текстиля – от самого броского до совсем нейтрального.

Замечу, что обычные плетеные корзины, то есть не лакированные, а из натурального прута, могут быть весьма функциональны. В большой и довольно глубокой корзине у меня лежат газеты и журналы, а по осени – яблоки. В небольшой плоской корзинке с ручками я держу всякие мелочи, которые имеют обыкновение «разбегаться» по дому: коробку с нитками и иголками, несессер с одежной щеткой и маникюрными принадлежностями, миниатюрный фонарик, «походную» косметичку, которую обычно ношу с собой в рюкзаке, запасные очки, лупу в футляре, маленький «монокуляр», с помощью которого можно наблюдать за птицами и белками. В городской квартире эти предметы находятся в разных комнатах, а что-то и вовсе в шкафчике в ванной. (На даче ванной комнаты, естественно, нет, а в и без того маленькой кухне, кроме газовой плиты, есть еще и обычная печка, так что там просто тесно.)

Очень удобны для дачи большие пластиковые контейнеры с ручками и защелкивающейся крышкой. Они отлично складируются, поскольку изначально рассчитаны на то, что могут быть поставлены друг на друга. В них можно держать что угодно, от запасов чая и крупы до белья и носков, а стоять они могут хоть в углу, хоть под кроватью или на шкафу. Если вы только начинаете обживать вашу дачу, такие контейнеры просто незаменимы, причем как в комнате, так и на кухне и в подсобных помещениях.

Выраженный выше скепсис по поводу мебели, стилизованной под «деревенскую», может показаться неоправданным. Почему я приемлю и даже ценю сочетание плетеных корзин, старого самовара и тряпичных половичков с современной мебелью? Разве это – не стилизация современного интерьера под нечто иное?

Секрет в том, что есть большая и несомненная разница между стилизацией и подделкой. Лет пятьдесят назад на Конаковском фарфоровом заводе работал замечательный художник Альтерман, специалист по росписи по фаянсу и майолике. Чаще всего он рисовал цветы шиповника. Розовые цветы и блекло-зеленые листья в его работах всегда хранят следы движения кисти по поверхности блюда, чашки, чайника.

Те, кто хорошо знает русскую художественную культуру, уже тогда считали, что работы Альтермана замечательны тем, что они всегда несут в себе сгусток разнообразных ассоциаций – то ли с трактирными расписными чайниками, то ли с традиционными жостовскими подносами, то ли со старинными павловскими платками. При этом едва ли можно прямо указать на конкретные образцы, вдохновлявшие Альтермана, – он ведь передавал дух, а не букву.

Стилизация тем тоньше и эстетически значительнее, чем дальше она от буквы и ближе к духу. К тому же, стилизация – это еще и некий шифр. Если вы не видели предметов, которые в вашем представлении объединены именно стилем, то есть если вы не можете их отождествить как принадлежащие чему-то единому (вовсе не обязательно знать, как этот стиль называется), то в лучшем случае вы можете заметить, что эта лампа, тарелка, скамейка – старые. Потому что теперь те же вещи делают иначе. Но ничего другого эта вещь не скажет ни вашему уму, ни сердцу.

Приведу забавный пример такой стилистической «глухоты» из собственного детства. Как и многие московские дети, я впервые попала во МХАТ лет шести, то есть в 30-е годы прошлого века. Конечно же, это была «Синяя птица». Читать я уже умела, поэтому запомнила характерный «мхатовский» шрифт, которым были написаны и афиша, и вывески партер, буфет. Прошло много лет, прежде чем я узнала, что шрифт этот вовсе не характерен именно для МХАТа. Просто МХАТ продолжал использовать тот же шрифт, который во времена создания Московского художественного театра был общеупотребительным — а было это в конце позапрошлого века, когда в расцвете был русский модерн. Но чтобы это понять, надо было хоть раз увидеть этот шрифт еще где-то. Когда я увидела – уже взрослой, разумеется, – тогда мне и стало понятно, что теперешний шрифт – стилизация.

Два других сюжета иллюстрируют ситуации, «обратные» описанным выше.

Сюжет первый. После довольно утомительного дня моя лондонская подруга Наташа повела меня пить чай в известную и очень уютную кондитерскую Ришу на Пиккадилли. На другой день рассказываю об этом вечере приятелю, профессиональному искусствоведу, упоминая, что чай был хороший, но ничего особенного. Зато подлинно замечательным был интерьер, особенно обои, напомнившие мне стиль великого рукодельника Морриса. «Это не похоже на Морриса, – заметил мой друг. – Это просто Моррис».

Сюжет второй. В Копенгагене нас с мужем пригласил в гости пожилой человек, страстно интересующийся Россией. В недавнем прошлом он был «королевским ювелиром». Что это за должность, я выяснять не стала, но его коллекции старого серебра, кавказского холодного оружия и русских икон были впечатляющими.

В разговоре я вскользь упомянула о том, что в Москве, в отличие от многих европейских городов, нет шансов увидеть в частном доме настоящую стильную мебель и что какой-нибудь стул в стиле королевы Анны… и тут меня перебили: «Да вы как раз на таком стуле и сидите», – заметил мой собеседник.