Текст книги "Леди-отступница"

Глава 24

– В смысле, самое большее тридцать процентов, что я его убила.

Мы неслись по федеральному шоссе к Атланте, в машине было не продохнуть от напряжения. Я уступила руль Би, и теперь обернулась назад, чтобы посмотреть на сидевшую сзади Блайз.

– Он был без сознания, когда мы уехали, но дышал. И мы позвонили девять-один-один. Я уверена, что с ним все хорошо.

Я честно надеялась, что с ним все хорошо. Бабуле Джуэл и так нелегко пришлось из-за проникновения в дом Дэвида. Но сбежать с места убийства? Не думаю, что она простила бы это.

Блайз устроилась поудобнее.

– Всё с ним будет нормально, – скучным голосом согласилась она. – Его магия сработала наподобие амортизатора. Ты его вырубила, но только это ты и могла сделать. Ты не могла его убить, потому что ты паладин.

– Приятно узнать, – проговорила я, отворачиваясь.

Снова воцарилось молчание.

Нарушилось оно, только когда Би включила поворотник, съезжая с шоссе, и на фоне ровного тиканья она наконец спросила:

– Так… что там случилось?

Я услышала шуршание на заднем сиденье, это заерзала Блайз.

– Заклинание вышло из-под контроля. Я говорила вам, магия такая вещь, которую нелегко контролировать или предугадывать. Когда я попыталась разблокировать его память, я… я, наверное, разблокировала и его силы, но они не действовали.

– Преуменьшение, – пробормотала я, потирая новую царапину на колене, появившуюся, когда Данте оттолкнул меня.

Я попробовала встретиться с Блайз взглядом в зеркале заднего вида, но она сидела, опустив глаза, с встревоженным лицом – Блайз не привыкла к провалам. Хотя мы и получили требуемую информацию: те страницы с заклинанием Сэйлор находятся в офисе у Александра. Это заклинание, стирающее силу и воспоминания, – вечер все равно казался неудачным.

– Да ладно, – обратилась я к Блайз. – Ты же не могла знать, что произойдет, и выше нос! Теперь мы значительно ближе к нужному нам заклинанию, что означает, мы скоро сможем остановить Дэвида.

Блайз кивнула, но ничего не сказала, и немного спустя я снова уставилась на темную дорогу перед нами.

Если дом Сэйлор оказался не таким, как я ожидала, офис Александра гораздо больше соответствовал моей мысленной картинке – высотное здание, сверкавшее в темноте, в сотнях его окон отражались луна и уличные фонари.

Тем не менее здание вызвало у меня странное ощущение, пока я ставила машину на примыкающей платформе. Оно казалось… покинутым. Пустым. И хотя я не удивилась, что на парковке не было других машин в это время суток – было почти три часа ночи, – я все же предполагала, что увижу вахтеров, горящий кое-где свет. Что-нибудь.

Всё было тихо и спокойно, когда мы шли за Блайз через парковку к главному входу. Двери заперты не были – или они просто открылись перед Блайз, – и мы вошли в большой вестибюль, почти совсем пустой.

– Это место заколдовано или брошено? – спросила я, и она глянула на меня через плечо, пока мы направлялись к лифту.

– Немного того, немного этого. На него было наложено заклинание, чтобы не впускать людей, но как только человек, наложивший заклятие, умер, магия очень быстро начала рассеиваться. Местные считают его просто заброшенной высоткой.

– А ты уверена, что нас не арестуют? – поинтересовалась Би, как только закрылись двери лифта.

Блайз покачала головой, барабаня пальцами по стальной перекладине позади себя, и мы с Би переглянулись у нее за спиной. Случившееся с Данте явно все еще занимало мысли Блайз.

Двери открылись, и наша троица вышла в пустынный холл, где стоял пустой письменный стол и несколько стульев. Ковер под ногами казался влажным, пахло плесенью и запустением.

Мгновение Блайз оглядывалась. А потом сказала:

– Он выглядит иначе.

– Когда ты была здесь в последний раз? – спросила я, и Блайз нахмурилась.

По пути сюда мы все переоделись в туалете на заправке. Для этой небольшой экспедиции мы выбрали черный цвет (который, возможно, немного отдавал с нашей стороны мелодрамой, но, по нашему мнению, как нельзя лучше соответствовал проникновению в заброшенное высотное здание). Волосы Блайз рассыпались по ее голым плечам, кожа казалась совсем бледной на фоне темного топа.

– Несколько лет назад, – ответила она. – Когда они проводили со мной собеседование.

Она даже не трудилась шептать, поэтому и я не стала приглушать шаги, направляясь к длинному коридору с дверями. Несколько было открыто, но, заглянув внутрь помещений, я ничего не увидела. Ни столов, ни стульев. Только простые квадратные комнаты, одни с окном, другие совершенно темные.

Мы остановились перед закрытой дверью в конце коридора. Дверная ручка повернулась в руке Блайз, но дверь слегка застряла в проеме, и пришлось поднажать плечом.

– Здесь я познакомилась с Данте.

Дверь распахнулась, и я с тяжело бухающим сердцем последовала за Блайз в этот кабинет.

Если остальная часть офиса казалась обычно-безликой, данная комната была совсем иной. Она настолько явно была пространством Александра, что я наполовину ожидала увидеть его сидящим за письменным столом. За тем же самым столом – тяжелым, деревянным чудищем, за которым он сидел в доме неподалеку от Пайн-Гроув – и даже ковер на полу был тем же, с узором из плотных завитков на пунцовом фоне.

Совершенно очевидно, здесь давно никто не бывал. Стекло в световом люке разбилось, пропуская дождь и листья, а из высоких книжных шкафов попадали книги, их страницы покоробились от влаги. Как давно он стоял брошенным? И почему никто этого не заметил?

– Я же говорила, что все пошло прахом, когда Александр умер, – сказала Блайз, направляя вверх луч своего фонарика.

– Но, глядя снаружи, не скажешь, – возразила я, и Блайз пожала плечами.

– Большая часть магии пошла прахом. Но не вся.

Я заметила, что у стоявшей рядом со мной Би опустились уголки губ и она тесно обхватила себя руками.

– Это сюда тебя доставили? – негромко спросила я. Не то чтобы я боялась, что кто-то подслушает. Просто в этом кабинете, в окружении вещей Александра, звук моего голоса был слишком громким.

Должно быть, Би почувствовала то же самое, потому что практически прошептала в ответ:

– Не знаю. Может быть. Он… – Замолчав, она огляделась вокруг. – Он кажется тем же. Понимаю, это звучит глупо, но…

– Не глупо, – заверила я подругу и состроила гримасу, когда что-то хрустнуло у меня под ногами. Может, разбитое стекло, а может, скелет грызуна или птицы. Выяснять это я отнюдь не собиралась.

– Ты не помнишь, потому что тебя в основном держали в состоянии, похожем на анабиоз, – сказала нам Блайз. У нее под ногами, пока она передвигалась по комнате, тоже что-то хрустело. В темноте она казалась всего лишь маленькой, смутной фигуркой.

– Александр не знал, что с тобой делать, когда я привезла тебя сюда, – продолжала Блайз. – Я думала, ему захочется получить доказательство того, что я все сумела сделать. Я провела ритуал, Дэвид получил мощную силу и мог создавать паладинов. Но вместо этого он разъярился, что я не привезла оракула.

Тут она повернулась к Би.

– Поэтому у тебя такие смутные воспоминания. Тебя держали наверху, – она показала фонариком, – несколько недель, пока Александр не придумал использовать тебя, чтобы добраться до нее. – Теперь луч света скользнул в мою сторону.

– Для Александра всегда имел значение только оракул, – сказала она. – Я должна была «зарядить» его, а потом привезти сюда, и когда я этого не сделала…

За ее словами последовало тяжелое молчание. Наконец Блайз прочистила горло, отворачиваясь.

– Скажем так, что после этого я оказалась для них бесполезной. – Она всё ходила по кабинету. Может, нам с Би и было не по себе, но Блайз явно не разделяла наших опасений. Дергая лучом, она осматривала полки и тяжелый деревянный стол у дальней стены. – Если заклинание здесь, оно будет в этой комнате, – произнесла она, приглаживая свободной рукой волосы. – Это оно, основное место, где он всегда находился, занимаясь… чем угодно. И ему никогда не нравилось, когда я была здесь.

Что-то в манере речи заставило меня повернуться и посмотреть на Блайз. Как обычно, она собрала волосы в высокий хвост, свободная рука уперта в бок. Блайз казалась решительной и свирепой, но под всем этим было что-то еще. Почти похожее на…

– Блайз, это место тебя пугает? – спросила я, но она на меня не посмотрела. Глубоко вдохнула через нос и молчала так долго, что я подумала, она вообще мне не ответит.

А потом она приблизилась к большому столу и сказала:

– Меня ничто не пугает.

Блайз посмотрела на меня, и на одной щеке у нее появилась ямочка. Это была улыбка, но никогда прежде мной у нее не виденная. Обычно ухмылка Блайз говорила, типа «Я маленькая, напичканная магией и отвязная», но эта была почти грустной.

– Однако место это мне по-прежнему не нравится, – добавила она. – Разве ты не чувствуешь?

– Жуткое заброшенное здание, – сказала я, глядя вверх и медленно поворачиваясь, озирая бесконечный потолок и зубчатую дыру в световом люке, – во всех жутких заброшенных зданиях мурашки бегут по спине.

– И все же это – особенное, – сказала Блайз и обошла стол, чтобы заглянуть в ящики. Потянула один, но он был явно заперт, и она принялась дергать его изо всех сил, пытаясь сломать, прежде чем применить магию.

А может, ей просто хотелось что-нибудь сломать. Я ее понимала.

Я подошла, опять игнорируя какие-то мелкие предметы, хрустевшие под моими теннисными туфлями, и отодвинула Блайз в сторону.

– Это требует моих особых навыков, – сказала я ей. Взялась за ручку ящика, и, когда дернула, дерево с приятным треском поддалось.

Но удовлетворение было недолгим, так как ящик оказался пустым. Или по крайней мере таковым он показался мне. Но Блайз все равно сунула туда руки, с закрытыми глазами водя ими в пустом пространстве.

– Как я сказала, большая часть магии вокруг этого места рассеялась, когда Александр умер, – пояснила она, – но немножко осталось. По-настоящему сильные заклинания остаются даже после смерти человека, наложившего их.

Мы стояли молча, пока Блайз водила руками, и я пыталась не чувствовать себя слишком раздосадованной, когда она, в очередной раз, вытащила книгу.

Однако у Би явно не было проблем с тем, чтобы сказать, что думает.

– Ну, конечно, – произнесла она, скрещивая ноги. – Еще одна книга, наверняка набитая тарабарщиной. Как раз то, что нам надо.

Вероятно, мне следовало бы выступить в роли миротворца, но иногда радость от присутствия лучшей подруги заключается в том, что она говорит то, чего ты сказать не можешь.

– Какие-нибудь следы вырванных Данте страниц? – спросила я.

Но Блайз уже листала книгу, пробегая глазами страницу за страницей. В отличие от книги Сэйлор, эта была в приличном состоянии – что-то наподобие изящного черного ежедневника, при виде которого мое неравнодушное к офисным принадлежностям сердце запело.

– Серьезно, Блайз, ты видишь…

Блайз внезапно остановилась на странице, которая была исписана полностью, исписана так густо, что из-за черноты чернил почти не проглядывала белая бумага. А потом она протянула мне эту книгу.

Я ее взяла, гадая, пойму ли вообще, что так взволновало Блайз, или это будут просто новые магические заклинания.

Но на сей раз покрывавшие страницу слова оказались очень даже разборчивыми.

И от них меня замутило.

Глава 25

– Да что хоть все это значит? – спросила Би, налегая на мою руку и просматривая страницу.

– Здесь о родителях Дэвида. О которых мы всегда строили догадки, – проговорила я. Сердце билось у меня практически в горле. – Они не были обычными людьми, родившими младенца, обладающего магическими данными. Это были Александр и оракул.

Мы все умолкли, погруженные в свои мысли. Может, это ничего не значило. Может, младенец-оракул был просто младенцем-оракулом, и рождение от родителей с магическими способностями не обязательно делало его особенным.

А потом я прочла дальше.

– Аларик, – тихо произнесла я, и Блайз мрачно кивнула, а Би подняла в мою сторону брови.

– Что насчет него? – спросила она.

– Он был другим мужчиной-оракулом, родившимся от оракула, – сказала я, – и мы знаем, каким он оказался.

Безумным, суперсильным, убивающим паладинов и стирающим с карты целые города.

Би наклонилась так близко ко мне, что ее волосы касались моей руки.

– Но это же бессмыслица какая-то. Если Александр был отцом Дэвида, почему он хотел его убить?

Но он не хотел его убивать. Он хотел убить меня, чтобы я не помешала ему совершить ритуал над Дэвидом. Ритуал, который сделал бы его более могущественным и, как он надеялся, более устойчивым. В одном отношении это получилось, а в другом – стало жутким провалом. Дэвид сделался невероятно могущественным, но видения продолжали сильно изводить его.

Когда он сбежал из города, его силы прорвались сквозь все обереги, поставленные Александром.

Обереги, которые, теперь я это знала, не обязательно должны были удержать Дэвида в Пайн-Гроуве, но защитить его.

Я перебрала в памяти все свои встречи с Александром, пытаясь найти хотя бы один момент, когда прозвучал хоть малейший намек на то, что Дэвид ему небезразличен. Я вспомнила, как он говорил мне, что личная привязанность к оракулу только повредит мне, но, может, на самом деле он говорил о себе?

– Ты об этом знала? – спросила я Блайз. – Или хотя бы подозревала?

Ее лицо было бледным в тусклом свете.

– Да, подозревала. Ну, не именно это, а то, что Дэвид значил для него больше, чем просто его оракул. Существовало только два человека в мире, которые были законно заинтересованы в Дэвиде – кроме тебя, Харпер. А именно – Сэйлор и Александр.

Она оперлась руками на стол, не сводя взгляда с книги.

– Если кто и пытался найти способ вернуть его в прежнее состояние – или помешать свихнуться, – это был один из них.

– Значит, вот что это было за заклинание. И почему Александр хотел его получить.

Она кивнула и продолжила с хмурым видом листать страницы.

– Александр много лет изучал то, что случилось с Алариком. Эфоры пытались остановить Аларика, искали пути его нейтрализации, полагаю. Выведения его из безумия.

– А зачем было прилагать такие усилия? – спросила Би.

Она отступила на шаг, и я услышала очередной хруст, когда она тоже наступила то ли на стекло, то ли на что-то непотребное. Честно, чем скорее мы отсюда свалим, тем лучше.

– Почему просто не убить его?

На секунду я подумала, что Би говорит о Дэвиде, и я вскинула голову.

– Аларика, – прояснила Би. – Если у него были видения, он создавал паладинов и насылал их на эфоров, почему они пытались спасти его?

– Потому что они не были чудовищами, – ответила Блайз, не отрываясь от книги. – Может, они хотели найти способ помочь ему, вместо того чтобы пристрелить как собаку.

– Однако ничего не вышло, – напомнила ей я, по-прежнему спинным мозгом ощущая то чувство холода. – В итоге они его убили.

Теперь Блайз голову подняла, встретилась со мной взглядом.

– Потому что это было последним средством, – сказала она. – Так бывает. Как только он попал в ту пещеру и начал набирать силу, им ничего не оставалось, кроме как убить его.

Мне не понравилось то, как она это сказала, но я не знала, что на это ответить.

А потом Блайз посмотрела на книгу и резко, сквозь зубы, втянула воздух.

Там, в конце этой книги, к задней странице обложки, был прикреплен маленький бумажный карман. Может, виной тому был просто слегка дрожащий луч фонарика, в свете которого показалось, что пальцы Блайз тряслись, когда она вытаскивала два потертых, сложенных листка бумаги.

Когда она их развернула, аккуратно разгладила руками, я посмотрела, надеясь, что смогу понять написанное.

Это был один из странных шифров Сэйлор, частью на греческом, частью на английском, частью символами, и все это поплыло у меня перед глазами.

Однако что бы ни было на этих страницах, Блайз это поняла. Я наблюдала, как она в буквальном смысле побледнела, увидела, как расширялись по мере чтения ее глаза.

– Ну? – спросила я, громче, чем нужно, но от напряжения мне казалось, будто по коже у меня что-то ползает.

– Это определенно заклинание, – проговорила Блайз, бумага зашуршала, когда она перевернула листки посмотреть, что там на обороте. На сей раз сомнений не было – руки у нее дрожали.

– И что, – спросила я, закатывая глаза. – Поможет оно? Ты можешь его наложить?

К моему удивлению, Блайз не выказывала особого энтузиазма. Это было то, что она искала – то, ради чего мы взяли ее с собой, в конце-то концов, – и вместо того, чтобы выглядеть приободрившейся, она казалась немного… удрученной, если честно.

Снова нахмурившись, она вторично принялась рассматривать страницы.

– Это труднее, чем я предполагала, – сказала она, и меня опять замутило.

– Но ты же можешь это сделать, – не отставала я, и она вскинула голову, ее темные глаза встретились с моими.

– Ты видела, как получилось с Данте. Этот род магии, он… он по-настоящему сложный, Харпер. Тяжеловесный. Это, – она потрясла передо мной листками, – не только отнимет у Дэвида силу, оно и память его сотрет.

Я вспомнила Данте, сидевшего в том поле, с растерянным лицом.

– О. Верно. Я… об этом забыла.

Дэвид – нормальный, но не помнящий меня? Или вообще ничего, если уж на то пошло? Конечно, попытаться стоило.

Я подумала о Би с ее вопросом, почему они просто не убили оракула, когда это явно было легче всего.

Мысль о Дэвиде, который безучастно смотрит на меня, понятия не имея, кто я такая… была неприятна. Очень неприятна.

Но это было лучше, чем альтернатива.

– Что насчет другой части? – спросила я, и Блайз резко подняла голову.

– В смысле?

– В том воспоминании, – подсказала я. – Данте говорил, что есть другая часть этого заклинания, что-то пугающее, мощное, что, по его мнению, людям вообще пробовать не стоит.

Блайз посмотрела на листок.

– Точно не знаю, – произнесла она, потом, вздрогнув, подняла взгляд, и мы услышали снаружи шум.

Мы все трое застыли. Мы слышали шаги, быстрые и мягкие, и видели тонкую полоску света под закрытой дверью кабинета.

Блайз выключила свой фонарик, погрузив нас в почти кромешную тьму, и как можно тише стянула книгу со стола и неловко засунула за пояс брюк.

Приближения паладина не чувствовалось, и на нас больше не нападали после того вечера в мотеле, но я не желала рисковать. Без слов я протянула руку, и Блайз положила мне на ладонь фонарик.

Мы трое держались очень тихо, забившись поглубже в тень, а я пыталась сообразить, что же делать. Лучше выскочить из комнаты, застав врасплох неизвестных, или подождать – а вдруг они пройдут мимо?

Но затем дверь распахнулась, не оставляя мне выбора.

Я крепко сжимала фонарик, готовая нанести удар.

В помещение ввалилась парочка подростков, и я уже почти бросилась на них, когда поняла, что они хихикают, обнявшись.

Не паладины, присланные Дэвидом. Просто… дети, исследующие брошенное здание.

Парень был высокий, волосы – светлее и более лохматые, чем у Дэвида, но все равно сходства оказалось достаточно, чтобы у меня ёкнуло внутри. Стоявшая перед ним девушка была немного выше меня, но в тусклом свете ее волосы выглядели такими же темными, а когда она повернулась к своему дружку, обнимая его за шею, жест показался знакомым.

Для меня до сих пор все было так перемешано – оракул, бойфренд, парень, которого я так давно знала, – и я не могла разобраться в своем отношении к этому. Остановить оракула может означать потерю Дэвида, и хотя пока это был наилучший выход, мне хотелось… чего-то большего.

Чего-то более легкого.

Я настолько погрузилась в свои мысли, что заметила Блайз, только когда она встала немного передо мной, подняв руку и что-то бормоча себе под нос.

Парочка перестала целоваться. Или, точнее, они замерли, соприкасаясь губами, и Блайз довольно вздохнула.

– Хорошо, этот фокус длится примерно минуту, – прошептала она. – Идемте.

Мы поспешно проскочили мимо неподвижной пары в тихий коридор. Еще не выйдя на улицу, Блайз достала из-за пояса брюк страницы, и как только мы сели в машину, она снова в них уткнулась.

– Ну, ведь ты можешь это сделать, да? – спросила я, заводя двигатель.

Блайз включила свет в салоне, отчего мне стало несколько сложнее видеть темные улицы перед собой.

Очень долго единственными звуками были дыхание Би на заднем сиденье и шелест страниц, которые изучала Блайз.

Потом она подняла голову, посмотрела на меня и сказала:

– Что ж, если мы собираемся применить это заклинание, нам понадобятся кое-какие предметы.

– Значит, ты можешь это сделать? – спросила я, не отрывая взгляда от дороги.

И когда Блайз издала какой-то гортанный звук, я сказала себе, что это, конечно же, да.