Текст книги "Перси Джексон и олимпийцы. Секретные материалы"

– У него не было меча, – поправила его Персефона.

Талия подалась вперед.

– Так он решил выковать еще один символ власти? Без разрешения Зевса?

Богиня весны махнула рукой, и над столом появилась картинка: оружейники-скелеты в клубах черного дыма трудятся в кузнице. Молотами в форме черепов они бьют по полосе раскаленного металла, выковывая боевой клинок.

– Вот-вот разразится война с титанами, – проговорила Персефона. – Мой повелитель Аид должен хорошо подготовиться к ней.

– Но Зевс и Посейдон ни за что не позволят Аиду выковать себе новое оружие! – возразила Талия. – Ведь это нарушит баланс сил, который они когда-то установили.

Персефона покачала головой.

– То есть тогда Аид станет таким же сильным, как и остальные? Поверь мне, дочь Зевса, Властелин царства теней не собирается воевать со своими братьями. Он знал, что они этого никогда не поймут, поэтому и выковал себе оружие втайне.

Картинка над столом задрожала. Один из кузнецов-зомби поднял все еще раскаленный клинок. У самой рукояти, которой пока не было, в металл был вделан… Нет, не драгоценный камень. Больше похоже на…

– Это что, ключ? – спросил я.

Нико чуть не подавился слюной.

– Ключи Аида?

– Погоди-ка, – вмешалась Талия. – Что еще за ключи?

Нико стал бледнее своей мачехи.

– У Аида есть несколько золотых ключей, с помощью которых можно запирать или отпирать смерть. Ну, по крайней мере… так гласит легенда.

– Это не легенда – это правда, – заметила Персефона.

– А разве можно запереть или отпереть смерть? – спросил я.

– С помощью ключей можно заточить любую душу в Подземном мире, – объяснила Персефона. – Или выпустить ее отсюда.

Нико нервно сглотнул.

– Если вделать один из ключей в меч…

– То его обладатель сможет воскрешать мертвых, – закончила за него Персефона. – А также убивать любого и отправлять его душу в Аид, всего-навсего коснувшись его мечом.

Мы помолчали. В углу в призрачном фонтане журчала вода. Мимо то и дело скользили служанки, предлагая нам фрукты и сладости, отведав которых мы на веки вечные останемся в Подземном мире.

– Какой жуткий меч! – наконец проговорил я.

– Он даст Аиду запредельную власть, – согласилась Талия.

– Теперь вы понимаете, – сказала Персефона, – почему вам надо как можно скорее вернуть этот меч.

Я удивленно уставился на нее.

– Вы сказали: «Вернуть его»?

Персефона подняла на меня свои красивые, на редкость серьезные глаза, похожие на ядовитые цветы:

– Когда меч был уже почти готов, его похитили. Я не знаю, как именно это произошло. Подозреваю, что это мог сделать кто-то из полубогов, приспешников Кроноса. Если меч попадет в руки повелителя титанов…

Талия вскочила на ноги.

– И вы позволили, чтобы такой меч украли?! О чем вы вообще думали? Да он наверняка уже у Кроноса!

Ее стрелы превратились в розы на длинных стеблях, а лук – в жимолость, усеянную золотисто-белыми цветами.

– Осторожней, охотница, – предупредила Персефона. – Пусть твой отец Зевс, а ты – охотница Артемиды, однако я не позволю тебе говорить со мной в таком тоне в моем собственном дворце.

Талия скрипнула зубами.

– Верните… мне… мой… лук.

Персефона взмахнула рукой, и жимолость с розами снова стали обычными луком и стрелами.

– А теперь сядь и послушай. Меч наверняка еще находится здесь, в Подземном мире. Аид запер все входы и выходы в наш мир с помощью оставшихся ключей. Пока он не найдет меч, никто не выйдет из его царства, так же как и не войдет в него. Сейчас он всеми силами пытается отыскать вора.

Талия неохотно села.

– А мы-то вам зачем понадобились?

– Мы не хотим, чтобы все узнали о том, что меч похищен, – сказала богиня. – Мы перекрыли все выходы, но пока что не объяснили, почему. И мы не хотим задействовать в поисках меча слуг Аида. Им вообще не нужно знать о существовании меча, пока он не доделан. Соответственно, им не следует и рассказывать о том, что его украли.

– Узнав, что у Аида проблемы, они могут сбежать от него, – предположил Нико. – И переметнуться к титанам.

Персефона ничего на это не ответила. Но выглядела она очень взволнованной, богинь редко увидишь в таком состоянии.

– Вор наверняка полубог. Ни один из бессмертных не может сам украсть оружие бессмертных. Этот древний закон не может нарушить даже Кронос. Значит, у него есть помощник в Подземном мире. И вот на поиски одного полубога мы отправим… троих.

– А почему именно нас? – спросил я.

– Вы – дети трех главных богов, – объяснила Персефона. – Кто устоит против вашей силы и вашего мастерства? К тому же, вернув меч Аиду, вы наверняка расскажете об этом обитателям Олимпа. Зевс и Посейдон вряд ли восстанут против нового оружия Аида, когда узнают, что их родные дети вернули его Повелителю теней. Ведь это будет означать, что вы доверяете Аиду.

– Но я совсем даже ему не доверяю! – заметила Талия.

– И я тоже, – поддержал ее я. – С чего нам помогать Аиду и тем более – возвращать ему новое супермощное оружие? Правильно, Нико?

Нико сидел, уставившись на стол и барабаня пальцами по своему стигийскому клинку.

– Правильно, Нико? – повторил я.

Он не сразу перевел взгляд на меня.

– Мне придется ему помочь, Перси. Ведь он мой отец.

– Нет, только не это! – возмутилась Талия. – Неужели ты и правда считаешь, что ему надо помогать?

– А ты бы хотела, чтобы меч достался Кроносу?

Тут он был прав.

– Мы теряем время, – сказала Персефона. – У вора вполне могут быть друзья в Подземном мире, и он постарается выбраться отсюда.

Я нахмурился.

– Вы же сказали, что все входы и выходы закрыты?

– Из любой тюрьмы можно убежать, даже из царства Аида. Души то и дело находят новые выходы, раньше, чем Аид успевает их перекрыть. Вам надо отыскать меч до того, как он покинет пределы Подземного мира, иначе все будет потеряно.

– Ну хорошо, даже если бы мы захотели вам помочь, как нам найти этого вора? – спросила Талия.

На столе появился цветок в горшке: бледно-желтая гвоздика с несколькими зелеными листочками. Стебель был изогнут в одну сторону так, будто гвоздика пыталась найти солнце.

– Она укажет вам путь, – объявила богиня.

– Волшебная гвоздика? – спросил я.

– Этот цветок всегда указывает туда, где сейчас вор. По мере того как вор будет приближаться к выходу из царства Аида, у гвоздики будут опадать лепестки.

И правда, прямо на наших глазах один из желтых лепестков посерел и упал.

– Когда опадут все лепестки, – продолжала Персефона, – цветок погибнет. Значит, вор выбрался из Подземного царства и вам не удалось его остановить.

Я посмотрел на Талию. Она была явно не в восторге от всей этой затеи «найди-вора-с-помощью-цветка». Я глянул на Нико. Увы, мне было знакомо это выражение его лица. Я знал, каково это, когда тебе очень хочется, чтобы отец тобой гордился, даже если он не самый добрый и любящий. Далеко не самый.

Нико все равно бы отправился ему помогать, с нами или без нас. А я не мог отпустить его одного.

– У меня есть одно условие, – сказал я Персефоне. – Аид должен будет поклясться на реке Стикс, что он никогда не использует этот меч против богов.

Богиня пожала плечами.

– Я, конечно, не Аид, но я уверена, что он согласится на клятву – в благодарность за вашу помощь.

У гвоздики опал еще один лепесток.

Я повернулся к Талии.

– Я понесу цветок, а ты будешь ловить вора. Хорошо?

Она вздохнула:

– Ладно. Идем искать этого придурка.

В Подземном мире Рождество совсем не чувствовалось. Мы прошли по дороге из дворца к полям асфоделей. Все вокруг было точно таким же, как и в прошлый раз, когда я здесь был, – на редкость мрачным. Пожухлая трава и бесконечные ряды чахлых черных тополей. Тени носились туда-сюда по склонам холмов, возникая из ниоткуда и исчезая неизвестно куда, переговариваясь друг с другом и пытаясь вспомнить, кем они были в прошлой жизни. Высоко у нас над головами тускло поблескивал потолок пещеры.

Я нес горшок с гвоздикой и чувствовал себя полным идиотом. Нико шел впереди и расчищал нам путь своим удивительным стигийским мечом, с помощью которого можно было пробиться даже сквозь самую плотную толпу призраков и теней. Талия непрерывно ворчала и жаловалась, что ей вообще не стоило ввязываться в подобную затею, да еще и с двумя мальчишками.

– Персефона какая-то нервная. Что это с ней? – спросил я.

Нико пробился сквозь толпу призраков, разогнав их стигийским клинком.

– Она всегда такая, когда разговаривает со мной. Она меня ненавидит.

– Тогда зачем она позвала тебя сюда?

– Скорее всего, так захотел отец, – казалось, ему просто хотелось так думать, а на самом деле это вполне могло быть и не так.

Странно, что Аид лично не поручил нам это задание. Если меч был действительно так важен для него, почему тогда он велел Персефоне все объяснить, а не вышел к нам сам? Обычно Аид любит запугивать полубогов.

Нико шел все вперед и вперед. Сколько бы призраков ни толпилось у нас на пути – а их было действительно очень много, такие же толпы людей собираются на Таймс-сквер в новогоднюю ночь, – все они расступались перед Нико.

– Он отлично справляется с зомби, – признала Талия. – В следующий раз, когда отправлюсь в торговый центр, обязательно возьму его с собой.

Она вцепилась в свой лук так, будто боялась, что он снова превратится в жимолость. За год – с тех пор, как мы виделись в прошлый раз – Талия совсем не изменилась, и я вдруг понял, что она ведь и не будет меняться, не будет взрослеть и стареть, ведь она теперь стала охотницей. То есть я стал старше ее. Как странно.

– Ну, – сказал я, – и как тебе бессмертие?

Талия закатила глаза.

– Перси, это же не полное бессмертие. Ты ведь и сам знаешь. Мы по-прежнему можем погибнуть в битве. Просто мы… никогда не стареем и не болеем, и будем жить вечно, если только нас не разорвут на куски какие-нибудь чудовища.

– Риск всегда есть.

– Это точно. – Талия огляделась, и я понял, что она всматривается в лица мертвецов.

– Бьянку искать бесполезно, – тихо сказал я, так, чтобы Нико не услышал. – Она на Елисейских Полях. Она ведь умерла как настоящий герой.

– Без тебя знаю, – рявкнула Талия, но быстро взяла себя в руки. – Я не ее ищу, Перси. Просто я… да ладно.

Холодок пробежал у меня по спине. Я вспомнил, что пару лет назад мать Талии погибла в автокатастрофе. Они были не особо близки, но Талия даже не успела с ней попрощаться. Так что, если тень ее матери бродит где-то здесь, в царстве Аида, неудивительно, что Талия так нервничает.

– Прости. Я брякнул, не подумав.

Мы встретились глазами, и я почувствовал, что она все поняла.

– Не переживай, – сказала Талия, смягчившись. – Давай поскорее выполним это задание.

Мы пошли дальше. С гвоздики опал еще один лепесток.

Вскоре цветок указал в сторону полей наказаний. Я вздохнул – это было не самое приятное место. Я так надеялся, что мы в итоге выберемся на Елисейские Поля, где бродят милые люди и где часто устраивают праздники и вечеринки. Но увы, наша гвоздика, казалось, выбирает для нас самые гадкие, самые отвратительные места в Подземном мире. Перепрыгнув через поток раскаленной лавы, мы пошли мимо терзаемых душ. Я не стану описывать их муки, иначе вы навсегда потеряете аппетит. Скажу только, что мне страшно хотелось заткнуть уши ватой и включить музыку 80-х.

Гвоздика наклонилась в сторону холма слева от нас.

– Нам туда, – заметил я.

Талия и Нико остановились. Они были все в саже, которая лежала повсюду на полях наказаний. И я наверняка выглядел не лучше.

С противоположного склона холма до нас донесся странный скрежет – как будто кто-то волок в гору стиральную машину. Потом холм внезапно содрогнулся, раздался оглушительный грохот – БУМ-БУМ-БУМ! – и мы услышали, как кто-то крепко выругался.

Талия взглянула на Нико:

– Это тот, о ком я думаю?

– Боюсь, что да, – отозвался Нико. – Лучший специалист по тому, как обмануть смерть.

Я не успел спросить, что он имеет в виду, – Нико повел нас на вершину холма.

На склоне холма стоял человек – не слишком красивый и не очень радостный. Он напоминал куколку-тролля – рыжая кожа, толстый живот, кривые ручки и ножки и большая набедренная повязка, похожая на подгузник. Грязные спутанные волосы торчали вверх, как языки пламени. Этот странный человек прыгал вокруг валуна вдвое больше его самого, страшно ругался и то и дело пинал его.

– Нет, с меня хватит! – орал он. – Все, надоело!

Тут он разразился дикой бранью на нескольких языках. Если бы я брал с него по двадцать пять центов за каждое бранное слово, я бы уже получил баксов пятьсот.

Мужик пошел прочь от валуна, но через несколько метров бросился назад, так, будто его притянула какая-то неведомая сила. Вернувшись к камню, он стал биться об него головой.

– Ну ладно! – кричал он. – Так и быть! Чтоб вам пусто было!

Он потер лоб и снова выругался.

– Но только в последний раз! Вы меня слышите?

Нико посмотрел на нас.

– Идемте, поговорим с ним, пока он снова не потащил камень вверх.

Мы спустились к этому странному типу.

– Сизиф! – позвал его Нико.

Тролль удивленно поднял голову. И тут же спрятался за валуном.

– Ну нет уж! Что, думали, переоденетесь и я вас не узнаю? Как бы не так! Я вас узнал, фурии!

– Мы не фурии, – сказал я. – Мы просто хотим поговорить.

– Прочь отсюда! – завопил Сизиф. – И цветы мне ваши не нужны! Поздно извиняться!

– Послушайте, – начала Талия, – мы всего лишь хотим…

– Ля-ля-ля! – запел Сизиф. – А я вас не слушаю!

Мы побегали за ним вокруг валуна. Наконец быстрой и ловкой Талии удалось поймать его за волосы.

– Пусти! – взвыл Сизиф. – Мне нужно волочь эту каменюку! Понимаете? Каменюку!

– Давайте я отволоку за вас этот камень на вершину, – предложила Талия. – А вы пока поговорите с моими друзьями?

Сизиф перестал вырываться.

– Ты? Ты покатишь за меня валун?

– Все лучше, чем смотреть на вас, – Талия глянула на меня. – Только давайте побыстрее! – и она подтолкнула Сизифа к нам.

Потом Талия навалилась на валун плечом и начала медленно катить его вверх по склону.

Сизиф, нахмурившись, с подозрением посмотрел на меня и ущипнул за нос.

– Ой! – вскрикнул я.

– Так, значит, ты и правда не фурия, – удивленно протянул Сизиф. – А цветок тебе зачем?

– Мы ищем кое-кого, – отозвался я. – А цветок помогает нам в поисках.

– Персефона! – Сизиф сплюнул. – Это один из ее поисковых приборов, так?

Он подался вперед, и я ощутил вонь старика-который-целую-вечность-пытается-затащить-на-холм-тяжеленный-валун.

– А знаешь, я ведь ее однажды обманул. Я всех их тут обвел вокруг пальца!

Я глянул на Нико:

– О чем это он?

– Сизиф обманул смерть, – сказал Нико. – Сперва он заковал Танатоса, бога смерти, чтобы никто не смог больше умереть. Потом, когда Танатос освободился и собрался убить Сизифа, тот велел своей жене неправильно провести обряд погребения его самого, Сизифа, чтобы он не смог упокоиться с миром.

После этого Зифик – можно я буду называть тебя Зификом?

– Ни за что!

– Так вот, Зифик обманул Персефону, и та позволила ему отправиться в мир живых, чтобы пугать свою жену. А вот назад он так и не вернулся.

Старик захихикал.

– Я прожил еще тридцать лет, пока они наконец меня не выследили!

Талия уже преодолела половину пути. Крепко сжав зубы, она толкала камень спиной. На ее лице было написано: «Быстрее!»

– Так вот, значит, какое у вас наказание! – сказал я Сизифу. – Вы постоянно пытаетесь затащить этот валун на вершину холма. Ну что, это того стоило?

– Ничего страшного, всего лишь временные неудачи! – воскликнул старик. – Скоро я вырвусь отсюда, и тогда они горько пожалеют!

– Как же ты выберешься из Подземного мира? – спросил Нико. – Ведь Аид закрыл все входы и выходы.

Сизиф хитро улыбнулся.

– Меня уже кое-кто спрашивал о том же самом.

У меня похолодело в животе.

– Кто-то уже с вами об этом разговаривал?

– Да, какой-то сердитый юноша, – вспомнил Сизиф. – Не очень-то вежливый. Приставил мне меч к горлу. А камень затащить на холм так и не предложил.

– И что ты ему сказал? – спросил Нико. – Кто он?

Сизиф размял плечи и посмотрел на Талию, которая уже почти добралась до вершины холма. Лицо у нее было красное, по нему ручьями тек пот.

– Ну… Трудно сказать, – протянул Сизиф. – Я его раньше не видел. Он нес что-то длинное, завернутое в черную ткань. Может, лыжи? Или лопату? Вы здесь подождите, а я пойду поищу его…

– Что вы ему сказали? – спросил я.

– Не помню.

Нико вытащил меч. Стигийский клинок был таким холодным, что, когда он оказался в жарком воздухе полей наказаний, от него пошел пар.

– А ты постарайся вспомнить!

Старик поморщился.

– Кто это разгуливает по Подземному миру с таким мечом?

– Сын Аида, – ответил Нико. – А теперь отвечай!

Сизиф побледнел.

– Я посоветовал ему спросить у Мелинои! Она всегда найдет выход!

Нико опустил меч. Я понял, что при упоминании Мелинои ему сделалось не по себе.

– Ты совсем спятил? – воскликнул он. – Это же полное безумие!

Старик пожал плечами.

– Я уже обманывал смерть. И значит, смогу обмануть еще раз.

– А как выглядел этот полубог?

– Хм-м-м… У него был нос, – ответил Сизиф. – Рот. Один глаз и…

– Один глаз? – перебил его я. – А на втором была повязка?

– Ну… может быть, – пробормотал старик. – На голове были волосы. И… – ахнув, он уставился мне за спину. – Так вон же!

Мы с Нико поверили ему.

Как только мы обернулись, Сизиф помчался вниз по склону.

– Я свободен! Свободен! Я – ОЙ!

Он уже почти спустился с холма, но тут вдруг невидимый поводок натянулся, и Сизиф упал на спину. Мы с Нико схватили его под руки и втянули на холм.

– Чтоб вам всем! – Сизиф принялся ругаться на древнегреческом, латинском, английском, французском и каких-то еще незнакомых мне языках. – Не буду я вам помогать! Пошли вы к Аиду!

– Мы и так уже здесь, – пробормотал Нико.

– Поберегись! – крикнула Талия.

Взглянув вверх, я чуть было сам не выругался. Прямо на нас мчался валун. Нико отпрыгнул в сторону, я тоже. Камень пронесся мимо и врезался прямо в Сизифа.

– НЕ-Е-Е-ЕТ! – взвыл Сизиф.

Каким-то чудом ему удалось остановить валун, так что тот не подмял его под себя. Видимо, такое случалось уже не раз.

– Попробуй еще раз, – проскулил он. – Пожалуйста! Я его долго не удержу.

– Ну нет уж, – выдохнула Талия. – Сами с ним возитесь!

Старик осыпал нас кучей ругательств. Стало понятно, что он нам больше не будет помогать, так что мы решили продолжить путь, а его оставить на холме вместе с валуном.

– Пещера Мелинои вон там, – сказал Нико.

– Если у этого вора и правда только один глаз, – заметил я, – то это наверняка Эфан Накамура, сын Немезиды. Тот, кто освободил Кроноса.

– Да, помню, – мрачно проговорил Нико. – Но сейчас, боюсь, у нас проблемы побольше – ведь нам придется беседовать с Мелиноей. Ладно, идемте.

Когда мы уходили, Сизиф кричал:

– Хорошо, но это в последний раз! Слышите? В самый-самый последний!

Талия содрогнулась.

– Ты в порядке? – спросил я.

– Вроде да… – Она немного помолчала. – А знаешь, что самое жуткое, Перси? Добравшись до вершины, я решила: ну вот, вроде бы получилось. И не так уж это трудно. Сейчас вот еще чуть-чуть поднажму, и валун окажется наверху. А когда он скатился вниз, мне вдруг захотелось попробовать еще раз. Почему-то мне показалось, что уж во второй-то раз я точно справлюсь.

Она задумчиво оглянулась.

– Идем, – сказал я. – Надо как можно быстрее убраться отсюда.

Казалось, мы шли целую вечность. Еще три лепестка упали, и теперь гвоздику можно было смело считать наполовину облетевшей. Цветок указывал на ряд серых холмов, похожих на кривые зубы. К ним мы и направились через равнину вулканического камня.

– Отличный день для прогулки, – пробормотала Талия. – Охотницы, наверно, уже пируют на лесной полянке, где-нибудь прямо над нашими головами.

Я попытался представить, чем заняты мои родные. Мама и мой отчим Пол наверняка забеспокоятся, когда поймут, что из школы я не вернулся. Но это не в первый раз. Так что они быстро догадаются, что меня подстерегло очередное приключение. Мама будет мерить шагами гостиную, гадая, вернусь ли я живым или так никогда и не узнаю, какие подарки мне приготовили.

– Так кто такая эта Мелиноя? – спросил я, чтобы не думать о доме.

– Длинная история, – ответил Нико. – Очень длинная и очень страшная история.

Я собирался потребовать все равно ее рассказать, но тут Талия резко опустилась на корточки.

– Оружие к бою!

Я достал меч. Уверен, я выглядел очень грозно с мечом в одной руке и горшком с гвоздикой в другой, так что горшок я решил все же поставить на землю. Нико тоже достал меч.

Мы встали спина к спине, и Талия натянула тетиву.

– Что там? – прошептал я.

Талия напряженно прислушивалась. И вдруг ее глаза стали огромными, как блюдца. Откуда ни возьмись появилась дюжина деймонов и окружила нас кольцом.

Это были наполовину женщины, наполовину летучие мыши. С мерзкими приплюснутыми носами, огромными клыками, выпученными глазами и лицами, покрытыми шерстью. Впрочем, их тела, частично скрытые доспехами, тоже покрывала серая шерсть. Руки у них были тощие с длинными когтями, за спиной кожистые крылья, а ножки короткие и кривые. Они могли бы показаться просто уморительными, если бы в их глазах не светилось явное намерение нас убить.

– Кересы, – сказал Нико.

– Чего? – удивился я.

– Духи битв. Они питаются энергией насильственной смерти.

– Красота, – фыркнула Талия.

– Пошли вон! – крикнул Нико деймонам. – Сын Аида приказывает вам!

Кересы зашипели, на губах появилась пена. Они настороженно косились на наше оружие, но слова Нико, как мне показалось, не очень их впечатлили.

– Скоро Аид падет, – прорычала одна из керес. – И новый повелитель даст нам власть.

Нико удивленно моргнул.

– Новый повелитель?

Главная кереса бросилась на него. Она застала Нико врасплох и запросто могла бы порвать его в клочья, если бы Талия не выпустила стрелу прямо ей в лицо. Кереса рассыпалась в прах.

Тотчас же нас атаковали остальные кересы. Талия бросила лук и достала ножи. Я резко нагнулся – у меня над головой просвистел меч Нико и перерубил одну из керес пополам. Я тоже рубил и колол направо и налево, три или четыре кересы разлетелись в пыль, но появлялись все новые и новые.

– Иапет вас уничтожит! – закричала одна из керес.

– Кто? – переспросил я и тут же пронзил ее мечом. Надо бы запомнить на будущее: если монстр разлетается в прах, он уже не сможет ответить на твой вопрос.

Нико тоже рубил керес изо всех сил. Его черный клинок втягивал их, как пылесос, и чем больше он их уничтожал, тем холоднее становился воздух вокруг него. Талия опрокинула кересу на спину, пронзила ее ножом и тут же, даже не оборачиваясь, вонзила второй нож в еще одну.

– Умри, смертный! – услышал я, и, прежде чем успел поднять меч, кереса впилась когтями мне в плечо. Будь я в доспехах, ничего бы не почувствовал, но на мне была школьная форма, и кереса легко прорвала ткань и вонзилась мне в кожу. Всю левую половину тела пронизала острая боль.

Нико оттолкнул от меня кересу и воткнул в нее свой меч. А я упал на землю и свернулся калачиком, стараясь не кричать от невыносимой боли.

Звуки боя стихли. Талия и Нико кинулись ко мне.

– Держись, Перси, – сказала Талия. – Все будет хорошо.

Но по ее голосу было понятно, что рана серьезная. Нико коснулся моего плеча, и я взвыл от боли.

– Нектар, – сказал он. – Сейчас обработаю рану нектаром.

Он откупорил бутылку с божественным напитком и полил мне на плечо. Нектар – опасная штука. Полубоги не могут выпить больше одного глотка, если не хотят отправиться на тот свет. Но на рану нектар подействовал хорошо – боль подутихла. Так что пока Нико и Талия перебинтовывали мне плечо, я потерял сознание всего несколько раз.

Я не знал, сколько прошло времени, но когда снова очнулся, то понял, что сижу, привалившись к скале, плечо забинтовано, а Талия пытается накормить меня крошечными квадратиками амброзии с шоколадным вкусом.

– Где кересы? – пробормотал я.

– Улетели, – ответила Талия. – Ты заставил меня поволноваться, Перси. Но теперь все хорошо, ты поправишься.

Нико присел на корточки рядом с нами. В руке у него был горшок с гвоздикой, у которой осталось всего пять лепестков.

– Кересы еще вернутся, – предупредил он и с беспокойством поглядел на мое плечо. – А рана… дело в том, что кересы – духи не только насилия, но и болезней, эпидемий. Мы можем притормозить заражение, но рано или поздно тебе нужно будет нормальное лечение. Понадобится божественная сила, сила бога. Иначе…

Он не закончил.

– Все будет в порядке, – сказал я, попытался подняться и тут же почувствовал приступ тошноты.

– Не торопись, – посоветовала Талия. – Тебе надо отдохнуть.

– Времени нет отдыхать, – сказал я и покосился на цветок. – Одна из керес упомянула Иапета. Это же титан? Или я что-то путаю?

Талия помотала головой.

– Все верно. Брат Кроноса, отец Атласа, – обеспокоенно пояснила она. – Он считался титаном запада. Его имя означает «Пронзающий». Прозрачный намек на то, что он делает с врагами. Его заточили в Тартар вместе с братьями. Он и сейчас должен быть там.

– Но если меч Аида отмыкает смерть… – начал я.

– Тогда, вполне вероятно, он может вернуть про€клятых из Тартара, – закончил Нико. – Так что надо им помешать во что бы то ни стало.

– Только мы до сих пор не знаем, кому им, – заметила Талия.

– На Кроноса работает кто-то из полукровок, – сказал я. – Скорее всего, это Эфан Накамура. И он старается переманить на его сторону низших подданных Аида, таких как кересы. Деймоны думают, что, если Кронос выиграет, мир охватит хаос, а для них это одно удовольствие.

– Насчет хаоса они правы, – проговорил Нико. – Отец старается сохранять баланс, сдерживает слишком агрессивных духов. Но если Кронос сделает царем Подземного мира одного из своих братьев…

– Например, этого самого Иапета, – вставил я.

– Тогда страшно подумать, каким станет Подземный мир. И кересам это на руку. Так же как Мелиное.

– Ты мне так и не объяснил, кто она такая.

Нико закусил губу.

– Мелиноя подданная моего отца, богиня призраков. Она заботится о неупокоенных душах, которые бродят по земле. И каждую ночь она поднимается из мира мертвых, чтобы пугать живых.

– У нее отдельный выход в верхний мир?

Нико кивнул.

– Да, и скорее всего его не перекрыли. Никто не решается даже близко подойти к ее пещере. Но если наш вор все же рискнет с ней договориться…

– Он сможет выбраться наверх, – продолжила Талия, – и отнести меч Кроносу.

– Который воспользуется им, чтобы вернуть из Тартара своих братьев, – догадался я. – И тогда нас ждут большие неприятности.

Я поднялся на ноги. Снова прилила тошнота, я чуть не потерял сознание. Но Талия меня поддержала.

– Перси, – сказала она, – ты не сможешь идти…

– Придется, – ответил я, глядя, как еще один лепесток съеживается и опадает. Всего четыре лепестка теперь отделяли нас от конца света. – Дай мне мой цветок. И идемте уже к Мелиное.

По дороге я старался думать о чем-нибудь приятном: вспоминал своих любимых баскетболистов, мой последний разговор с Аннабет, представлял, что мама приготовит на Рождество – в общем, обо всем, что угодно, лишь бы забыть про боль. И все равно мне казалось, что в плечо вгрызается саблезубый тигр. В бою от меня теперь никакого толка. Я ругал себя за то, что потерял бдительность и позволил себя ранить. Нико и Талии придется возиться со мной до конца миссии.

Я так увлекся своими мыслями, что не обратил внимание на рев воды. И услышал его только тогда, когда Нико сказал:

– О-го-го, приехали.

В пятидесяти футах от нас, среди вулканических скал, ревела темная река. Я уже видел Стикс и сразу понял, что это не он. Эта река куда более узкая и куда более быстрая. И вода в ней черная как чернила, даже пена и та чернее ночи. До противоположного берега было не больше тридцати футов – не так много, но перепрыгнуть не получится, а моста нигде не видать.

– Река Лета, – сообщил Нико и выругался по-гречески. – Мы никогда не сможем перебраться на ту сторону.

А цветок показывал именно туда – на тропинку, ведущую к пещере в мрачной горе. За горой вздымалась гранитная стена и соединялась с потолком. Мне прежде не приходило в голову, что Подземный мир окружен стеной, но, очевидно, это было именно так.

– Должен же быть какой-то способ туда попасть, – проговорил я.

Талия присела на корточки у кромки воды.

– Осторожнее! – крикнул Нико. – Это река забвения. Если на тебя попадет хоть капля, ты навсегда забудешь, кто ты.

Талия попятилась.

– Я знаю это место. Лука мне рассказывал. Сюда приходят те души, которые хотят заново родиться. Вода помогает им забыть прошлую жизнь.

Нико кивнул.

– Любой, кто поплавает в этой реке, забудет все, что знал. И выйдет из нее, зная о мире не больше, чем новорожденный младенец.

Талия внимательно разглядывала противоположный берег.

– Я могу выпустить стрелу. Если привязать веревку к скале…

– И ты хочешь доверить свою судьбу стреле, кое-как воткнувшейся в скалу? – спросил Нико.

Талия нахмурилась.

– Да, пожалуй, ты прав. Это только в кино срабатывает, хотя… нет. Может, ты позовешь на помощь кого-нибудь из мертвых?

– Позвать можно, но они тоже не попадут на ту сторону. Бегущая вода – непреодолимый барьер для мертвых. Они не могут через нее перейти.

Я поморщился.

– Что за дурацкое правило?

– Не я же его придумал! – возмутился Нико и с беспокойством заглянул мне в лицо. – Ты плохо выглядишь, Перси. Тебе надо присесть отдохнуть.

– Нет, я должен вам помочь.

– Чем? – хмыкнула Талия. – Ты еле держишься на ногах.

– Но ведь это вода, верно? И она должна меня слушаться. Я попробую отвести поток, чтобы мы могли перебраться на ту сторону.

– В твоем-то состоянии? Ну уж нет, – сказал Нико. – Даже идея со стрелой надежнее.

Я приковылял к реке.

Я не знал, получится у меня или нет. Я сын Посейдона, и соленая вода всегда меня слушается. С обычными реками тоже можно договориться, если речные духи не сильно против. А вот с волшебной рекой Подземного мира я еще никогда не сталкивался.

– Отойдите, – сказал я.

Я сосредоточился на реке – черном бурлящем потоке. Я представил, что он часть меня. Я могу управлять им, он подчиняется моей воле.

Мне показалось, что вода забурлила сильнее, словно река почувствовала мое присутствие. Я знал, что остановить реку не получится. Как только я ее отпущу, вода разольется по всей долине. Но был и другой способ.

– Ну, приступим, – пробормотал я.

Я вскинул руки, будто поднимая что-то у себя над головой. Левое плечо жгло, как будто его поливали раскаленной лавой, но я старался не обращать на него внимания.

Река поднялась. Она оторвалась от берегов и теперь поднималась и опускалась по высокой дуге, похожей на черную бурлящую радугу двадцати футов в высоту. Глинистое дно передо мной стало подсыхать. И вот туннель под рекой, не слишком широкий – ровно такой, чтобы могли пройти двое, готов.

Талия и Нико смотрели на меня с восхищением.

– Идите. Я ее долго не удержу.